***
Мэл проснулась от чувства опасности окружающей её. С немалым трудом вдохнув воздуха, она почувствовала, как голова начинает кружиться и болеть ещё сильнее, чем раньше. Глаза начало резать, в ушах зашумело. Попытавшись растолкать Иви, она наткнулась на полное отсутствие реакции и заметила рваное дыхание. Поняв, что всё очень плохо, Мэл с трудом поднялась на ноги и даже сделала шаг от кровати, но ослабевшие вдруг ноги не удержали её. Каким-то чудом дотянувшись до телефона, она нажала на кнопку и начала слушать гудки, чтобы просто дождаться ответа. Один, второй… Где же они? Третий, четвёртый… Надо держаться, а потом им помогут. Пятый, шестой… Может бросить мобильник и пытаться вырваться своими силами? Седьмой, восьмой… Кто вообще должен ответить? Кажется, это было важно. Девятый, десятый… Зачем она вообще звонила? Наконец, раздался чей-то голос. Знакомый, но кому он принадлежал, вспомнить никак не удавалось. Ответить на какой-то вопрос, дошедший до неё сквозь весь этот шум, и вовсе казалось невозможным. Кажется, она что-то всё же промычала, но потом телефон вывалился из ослабевших пальцев, а её сознание накрыла тьма.***
Придя в сознание, Мэл попыталась открыть глаза, но яркий свет резал их до слепоты, поэтому пришлось только слушать. Недалеко от неё спорили двое. Голоса были знакомые, но вспомнить их удалось не сразу. — Это возмутительная некомпетентность! Моя дочь, ваша Королева, чуть не погибла от обыкновенного бытового газа! Как так вышло, что ночью её никто не охранял?! Это мама, причём в ярости. — Её Величество приказала нам оставаться вне поля зрения. Как она сказала, ей нужно было уединение. А это капитан отряда гвардии, который отправился с ней в эту поездку. — И это уединение чуть не убило её. Ладно, с ней я сама поговорю чуть позже, а вы расставьте караулы и хоть по кирпичику эту хижину разберите, но найдите виновных. — Будет сделано, Мудрейшая. Тихо щёлкнула дверь — капитан ушёл. Мэл, немного восстановив ощущение себя, попыталась сесть на своём «ложе», но стукнулась лбом о что-то плоское и твёрдое, а вдобавок ещё и сдвинула резиновую маску, прилепленную к лицу. Потерев ушибленный лоб, она осторожно нащупала низкий потолок, сорвала с себя раздражающую маску и со второй попытки всё же села, после чего кое-как продрала глаза и не сразу поняла, где находится. Небольшое помещение больше всего походило на купе в поезде. Койки напротив были отгорожены от неё плотной занавесью. Почесать гудящий затылок и как следует подумать над этим вопросом она не успела — её схватили в объятья так крепко, что это грозило удушьем. Слабо улыбнувшись, Мэл хрипло попросила: — Отпусти — задушишь. Малефисента, будто бы опомнившись, освободила её, позволив вдохнуть, и сказала, будто бы сдерживая гневную тираду: — Я очень беспокоилась за тебя. Ты чуть не умерла. Нахмурившись, Мэл спросила: — А что произошло вообще? Я только помню, что проснулась от предчувствия беды. Мне было плохо, а Иви… — под сердцем закололо от страха — Где она? Что с ней?! Мэл попыталась встать, чтобы пойти на поиски, но не смогла удержаться на ногах и секунды, сев обратно. Мама успокаивающе надавила на её плечи, мешая встать снова, и ответила: — С твоей парой всё в целом неплохо. Она тоже отравилась, причём гораздо сильнее тебя, но ей уже становится лучше. Она прямо здесь, за этой занавеской. Отодвинув штору, мама отошла в сторону, будто бы давая ей возможность приблизиться, которой Мэл не преминула воспользоваться, сев у изголовья невесты и взяв её за безжизненно бледную руку. Чувствуя, как в груди поднимается гнев на виновных в этом, ещё неизвестных ей, но уже заранее приговорённых к страшным мучениям, Мэл спросила: — Что случилось? Ты сказала, что мы с Иви отравились, но чем? Кажется, я слышала что-то про бытовой газ, но не совсем уверена в… Не договорив, она закашлялась. Мама передала ей небольшую бутылку с водой и, кивнув, рассказала: — Да, ты верно услышала. Я, пожалуй, расскажу по порядку. Ночью ты позвонила гвардейцам и промычала что-то про десять гудков, а потом замолкла, но не повесила трубку. Они забеспокоились и послали людей проверить тебя. Как оказалось, это было отравление бытовым газом. Из дома эвакуировали всех людей, разместив их в трейлерах, где жили гвардейцы. Заметив небольшую несостыковку, Мэл уточнила: — А откуда взяться виновным? Или это не обычная утечка? Покачав головой, Малефисента рассказала, предварительно усилив полог в помещении: — Я никогда бы не поверила, что это обычное совпадение — утечка случилась именно сейчас. Но на такую мысль меня натолкнула мать твоей пары. Она удивлённо сказала, даже не обращаясь ко мне, что газом они не пользуются. Потом выяснилось, что никаких протечек не было — только открученный вентиль. Сделав глоток из своего стакана, мама подлила воды ей и продолжила, немного понизив голос: — Более того, я абсолютно уверена, что это было покушение именно на вас двоих. Вы оставили окно приоткрытым, но преступник его закрыл. Вы плотно закрыли свою дверь, но гвардейцы обнаружили её открытой, а все остальные — наоборот, закрытыми, хотя некоторые из других жильцов оставили свои открытыми. Убить хотели вас, а скорее всего — тебя. Медленно кивнув, Мэл сложила в голове картинку. Завтра они должны были встать достаточно рано — этого времени хватило бы, чтобы убить их, но не сильно навредить остальным. Если бы не это странное предчувствие, из-за которого она проснулась, в скором времени маме пришлось бы поджигать её труп, обложенный кусками мифрила. Притухший было гнев разжёгся с новой силой. Кто это мог быть? Чужаки к дому не подходили — она бы заметила колебания паутинки. Да и гвардейцы бы увидели. Значит, кто-то из своих. Иви и Карлос не могли, Джей — друг, у Бена кишка тонка, Белль и Адам хорошо к ней относились. Осталась только одна… Чувствуя огонь на кончиках пальцев и глубоко в горле, Мэл прошипела: — Одри… Испепелю эту суку. — Если она из тех, с кем ты делила этот домик, то не нужно. Я уже со всеми поговорила — они ничего не знают. Но расследование мы оставим на потом. Сейчас отдыхай — тебе нужно набраться сил перед телепортацией. Ляг и попытайся поспать ещё немного. Покачав головой, Мэл ответила: — Я посижу здесь. С ней. Мама слегка улыбнулась, но кивнула и встала, чтобы уйти, но Мэл, облизнув в нерешительности губы, сказала, решив рассказать сразу, чтобы между ними не было никаких недомолвок: — Подожди. Я… Мне надо тебе кое-что рассказать. Мы с Иви… Она замолчала, не находя правильных слов, чтобы объяснить и сразу же убедить мать в правильности своего решения. Мама слегка нахмурилась в явном беспокойстве, на что Мэл поспешила добавить: — У нас всё хорошо. Даже очень — я попросила её стать моей женой. Она согласилась. Мы поженимся. Вот это явно её удивило. Чтобы не дать никакого намёка, что это была шутка, Мэл держалась как можно более серьёзно. Спустя несколько секунд мама посмотрела на неё с возмущением и напомнила: — Мэл, ты ведь знаешь, как это опасно. Кивнув, Мэл, уже думавшая об этом разговоре и готовившаяся к нему, ответила: — Знаю. Но всё равно хочу назвать её своей. Если тебе будет спокойнее, я могу изменить текст клятв, чтобы они не несли в себе этой опасности. Это немного успокоило Малефисенту, явно обеспокоенную судьбой рода. Она некоторое время думала, после чего предложила: — Ладно, давай так — вы пишете свои клятвы, а потом у меня и у Совета Кланов будет право вето. Сочтя эти условия приемлемыми, Мэл кивнула: — Договорились. Когда мама ушла, чтобы заняться… чем-то, Мэл отодвинула штору и всё же легла — перенесённое покушение не стеснялось напоминать о себе слабостью и лёгкой болью в мышцах. Но кто же всё-таки это был? Драконий Регент Снова и снова обходя этот маленький домик, в котором её единственный детёныш чуть не лишился жизни, Малефисента начинала думать, что покушение было делом рук самого дома, отчего постройку ещё сильнее хотелось испепелить. Никаких следов — ни магических, ни биологических, ни даже физических, вроде следов на снегу. Можно было подумать, что преступник в доме уже давно и до сих пор там, но внутри не было никого. Будто призрак орудовал, честное слово! Закончив очередной обход и предсказуемо ничего не обнаружив, Малефисента мысленно плюнула на это бессмысленное дело. Видимо, местная магическая преступность гораздо более изворотлива, чем они изначально думали. Вероятно, это сочетание бесследных порталов и специальных заклинаний, сворачивающих ауру для абсолютной невидимости владельца. Сложные и затратные чары, но только это может стать объяснением произошедшему. Бросив поиски, она перешла к своему запасному плану — дождаться пробуждения Сообразительной и расспросить её. Читать её воспоминания Малефисента остерегалась — у неё уже был опыт столкновения с… неприятными ей воспоминаниями. Большей частью, с участием её дочери. Решив ещё раз проведать отравленных девочек, она направилась к дому на колёсах, в котором их разместили. Уже подходя к автомобилю вплотную, она почувствовала чужой страх, пришедший по кровной связи и, отмахнувшись от хозяйки дома, которая что-то у неё спрашивала, ворвалась внутрь. В спальном блоке Мэл, до этого мирно лежавшая на кровати, теперь дёргалась в ужасающих судорогах, словно пытаясь сбросить что-то с груди. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что она задыхается. Сообразительная сидела рядом с ней и тщетно пыталась что-то сделать. Заметив её, она воскликнула: — Это не её организм. Что-то сжимает её горло. Ни её глаза, ни магическое зрение не улавливали ничего, что могло бы стать причиной этому. Но её дочь задыхалась у неё на глазах, а она была бессильна что-либо сделать. Вдруг Мэл, до этого бесплотно дёргавшаяся, схватила вспыхнувшими на миг синим руками своего душителя за запястья. Слабое синее свечение от её пальцев плавно перешло на силуэт человека, нависавшего над ней. Когда из пустоты показалось его лицо, Малефисента застыла. Оно было похоже на двух людей, которых она когда-то знала. Одного она любила, другого — ненавидела. Знакомые вплоть до формы и разреза зелёные глаза с ненавистью посмотрели на неё. Её рука, мгновенно ставшая когтистой лапой, оторвала бы ему голову или хотя бы вырвала кусок шеи, но прошла сквозь него, как сквозь туман, а он лишь дёрнулся, хотя и не отпустил. Секундной заминки призрака хватило, чтобы Мэл силой свернула его с себя, заваливая на пол и начиная бить. Она ударила его несколько раз, прежде чем он пропал, после чего села, часто дыша. Из свидетелей этой сцены первой в себя пришла Сообразительная, бросившаяся обнимать Мэл, аккуратно обходя шею. Немного успокоившись и уложив в своей голове только что увиденное, Малефисента заставила себя сосредоточиться на том, что будет иметь цель, и приказала: — Мы сейчас же возвращаемся домой, ни на миг не задерживаясь. Там ты расскажешь всё. Мэл лишь кивнула, а Малефисента вдруг заметила несколько светло-синих прядей, равномерно рассыпанных по её фиолетовой голове. Драконья Ставленница Впервые оказавшись на Совете Кланов, Иви предпочла обратиться в слух и не привлекать к себе лишнего внимания, чтобы драконы, которым уже не понравились новости о свадьбе, не потребовали её выставить. Когда Мэл закончила рассказывать всю произошедшую с ними историю, Нелтария хмуро проворчала: — Мало нам было живых врагов, так теперь и мёртвые покоя не дают. Мэл, потянувшись рукой к затылку, но сразу же убрала её, получив лёгкий удар по руке от Иви, которая тщетно пыталась что-то сделать с её волосами, и начала рассуждать: — Всего было два нападения. Первое — почти год назад, на карнавале, и второе — только что. Раз они оба произошли в Аурадоне, то призрак не может уходить от него слишком далеко. Поэтому он так давно не показывался. Квеспа, сложив руки на уже округлившемся животе, заметила: — Это, конечно, хорошо. Но нельзя позволять этой проблеме гноиться — её надо решать. Иви плотно сжала прядь волос, начиная прикреплять к ней иллюзию, а Мэл, слегка дёрнувшись от боли, ответила: — Я сказала отцу о предыдущем нападении. Он ответил, что придумает что-нибудь, но это было больше полугода назад, а я его с тех пор не видела. Через неделю Бен планирует крупную поездку на Остров. Я уже навязалась ехать с ним, чтобы обсудить с папой другие вопросы, но заодно расскажу и про эту ситуацию — может, что и придумаем. В воцарившейся задумчивой тишине раздражённое пыхтение Иви было слышно слишком уж сильно. Заметив это она притихла, но её злость — нет. Чары просто сыпались с этих волос, не желая держаться и минуты. Ещё раз фыркнув, Иви задумчиво почесала затылок и негромко спросила, пользуясь паузой в разговоре: — А краска будет держаться? Малефисента, уже давно бросившая попытки исправить этот ужас, покачала головой: — Вряд ли. Сильно вряд ли. Нахмурившись, Иви задумалась. Раз вернуть волосы Мэл в норму никак не получается, то надо сделать что-то, чтобы смена цвета прошла без особых подозрений. Прищурившись, она присмотрелась к цвету — светло-синий, будто бы осветлили её собственные волосы. Проигнорировав взгляд Рогроты, явно желающей выставить её отсюда, Иви воскликнула: — Идея! Ничего не пояснив, она намотала прядь своих собственных волос на палец и иллюзией окрасила их в светло-лиловый, стараясь подобрать оттенок так, чтобы казалось, что она и Мэл покрасились специально. Малефисента задумчиво потёрла подбородок и заметила: — Это будет уместно, только если увидят вас обеих. И придётся объявить о помолвке, чтобы смена цвета вызвала минимум внимания. Мэл, окинув их взглядом, улыбнулась и сказала: — Мы объявим, мама. Лучше это, чем подозрения. А отменять кучу публичных встреч и официальных визитов нельзя. А в целом идея отличная. Молодец, Иви. Улыбнувшись в ответ на похвалу, Иви ответила, всё же решив удалиться: — Спасибо. Ладно, я пойду, пожалуй. Чувствую, что вам нужно многое обсудить.