В объятьях Дракона

Король Аурадона — И поэтому вам, Ваше Величество, стоит согласиться на наши условия. Если не хотите, чтобы мы сообщили куда надо, кто провёл тот самый анализ и никому ничего рассказывать не собирался. Бен, сцепив зубы, пригубил бокал с вином, чтобы немного потянуть время. Но выбора не было — или это, или молния в череп. Поэтому он кивнул: — Ладно. Пусть будет так. Но исполнение обязательств я хотел бы отложить. Сейчас идёт траур, а скоро начнётся война с драконами. Юный Король Стефан довольно улыбнулся и спокойно согласился: — Так уж и быть. Побарабанив пальцами по столу, Бен добавил: — Но у меня есть условие, в обмен на которое я поделюсь информацией о драконах, собранной за последний год. Моя сестра не должна пострадать. Я сам решу её дальнейшую судьбу, но наказания, вроде ссылки в монастырь, она не получит. Что будет с её ребёнком от Мэл, он даже думать не хотел — слишком дальняя перспектива при нынешнем темпе событий. Стефан удивлённо воззрился на него и с явным гневом спросил: — Вы хотите освободить её от наказания? Она причастна к смерти моего отца! Бен парировал: — Иви не решилась бы на такое, не будь за её спиной Мэл и её сил. Возможно, тут он лукавил, но, как говорится «если бы, ах, если бы», но Стефан почесал затылок и уступил: — Ладно. Делайте с этой шлюхой то, что считаете нужным. Только сами не пользуйтесь, мало ли, что она успела подхватить. Бен поморщился, но не стал реагировать на это — он сейчас в уязвимом положении — и подписал новый договор. Теперь он снова обручён с Одри, но, помимо этого, обязался передать во владение Роузов Альрузию, богатую золотыми и серебряными рудниками, в качестве «компенсации». Возможно, отец, высказавший эту идею после неудачной свадьбы, был прав. Надо было натравить драконов на Роузов и покончить с этим. Но тогда это казалось несправедливым и нечестным. Сейчас же… В любом случае было бы лучше, чем теперь.

***

Обычно на заседаниях Королевского Совета Бен председательствовал, но сейчас предпочитал молчать. Больше всех говорил Зевс, прихвативший с собой Геркулеса, изредка косившегося на него, постоянно хмурую Афину и довольного Ареса. Впрочем, отмалчивались сегодня все, попутно строя виноватое выражение лица. Словно это они упустили ребёнка богов и драконов прямо у себя под носом. В очередной раз похвалив Стефана за «бдительность» и проведение того самого анализа, Зевс рассказал: — Полукровка предложила встретиться через два дня где-нибудь в пустыне Аграбы. Где там можно подраться так, чтобы ничего не порушить ненароком? Я прибью этого драконьего выкормыша прежде, чем она пойдёт по стопам отца! Бен нахмурился — в этой жажде убийства было что-то странное. Одновременно фальшивое и глубинно натуральное. Будто бы за простой заботой о будущем лежит что-то большее. Судя по косому взгляду Джея и его переглядываниям с Аладдином, не он один заметил эти странности. Султан же, слегка прокашлявшись, сказал: — Я не против проведения этой «встречи» на нашей территории. У меня даже есть на примете одно место. — Он ткнул пальцем в карту и пояснил: — Безлюдное пекло, ни одного поселения. Сюда даже туристы не заезжают, кроме совсем отбитых. Но мне нужно будет завтра же уехать, чтобы всё проконтролировать. Оцепить и проверить местность и всё такое. На всякий случай. Зевс на это лишь махнул рукой и сказал: — Вот значит отправьте ей это место. Пусть знает, где придётся умереть. Бен хотел спросить, почему он так сильно хочет убить племянницу, о существовании которой только узнал. Едва ли Мэл, обладающая лишь половиной божественной крови, может всерьёз угрожать богам. Удержаться и промолчать стоило ему большого труда и большого стыда — он полностью облажался. Стефан вдруг вскочил и предложил: — Я хотел бы отправиться вместе с Вами и поучаствовать в схватке. Эта тварь убила моего отца! Бог молний посмотрел на мальчика с явным скепсисом и покачал головой: — Вряд ли ты сможешь помочь. Драконы хвастливо называют себя владыками неба. Эта, скорее всего, тоже будет драться в воздухе. Ты и присоединиться не сможешь, если не отрастишь крылья. Хотя инициатива смелая, хвалю. Юный король явно был недоволен этим, но сел на место, приняв аргумент. А Король Джеймс предложил: — Мы могли бы прийти и прислать людей, чтобы просто постоять рядом и засвидетельствовать Вашу великую победу. Я счёл бы за честь возглавить почётный караул для поединка, который отомстит и за ранение моего сына. Зевс пару секунд подумал и кивнул: — Эта идея мне нравится. Будет кому рассказывать легенды. Бен еле сдержался, чтобы не съязвить «О том, как вы победили девчонку, которой и двадцати нет», но снова промолчал. Король Эрик, связанный с Олимпом запутанными кровными связями через свою жену, предложил: — А может, всё-таки стоит сначала попытаться решить дело миром? Если начнётся война между богами и драконами, то многие и многие погибнут. В первую очередь, из числа людей. Что же касается почётного караула, то я людей на это выделить не могу — у меня слишком мало солдат вне флота. Это объяснение приняли спокойно, хотя идея переговоров многим пришлась не по вкусу. Несмотря на уже предрешённый исход заседания было необходимо дать всем членам формально высказаться. Поэтому до сих пор молчавший Король Фредерик, всегда предпочитавший балансировать между двумя решениями, ответил: — У меня нет никаких склонностей в этом конфликте, поэтому я не буду спорить с уже сложившимся решением. Но вот людей я посылать не буду — их дорога до места проведения дуэли займёт минимум три дня. А ведь ещё нужно организовать перевозку. И это я не говорю, что нужно стеречь северную границу Королевства на случай нападения. Бен сдержал желание хлопнуть себя по лбу. Если это нападение произойдёт, то явно не на границе. Порталы делают эту меру абсолютно бесполезной и даже вредной. Впрочем, если до этого дойдёт, то никакие меры не принесут никакой пользы. Впрочем, Фредерик должен это знать — у него приличное количество осведомителей за границей. И судя по его взглядам на Джея, он тоже догадывается, что что-то тут нечисто. Скорее всего, после заседания эти два семейства устроят тайную встречу и разработают общую стратегию. Когда Фредерик замолчал, все присутствующие воззрились на Бена в ожидании его формального согласия. Стефан слегка кивнул, намекая на «правильный» ответ. Бен сделал тяжёлый вздох и ответил: — Если эта «встреча» позволит решить ваши разногласия с племянницей, то она должна состояться. Но людей я не пришлю — нам понадобятся резервы на случай возможной войны. Как будто он мог сказать что-то другое. Принц-Кадет Как только заседание закончилось, отец чуть ли не за шкирку оттащил Джея в оставленные для него покои, где уже собрались оставшиеся члены семьи, и рявкнул: — Ты знал! Уже не чувствуя необходимость хранить секрет, Джей кивнул и хотел было рассказать всё, что было ему известно о подоплёке событий, но его прервал стук в дверь. Когда он, находясь ко входу ближе всех, открыл дверь, за ней обнаружились Король Фредерик и Королева Белоснежка, явно чем-то озабоченные. Слегка поклонившись в знак уважения, Джей пропустил их в комнату, где Жасмин, явно не настроенная на пустую болтовню, прямо спросила: — Что Вас привело к нам? Фредерик слегка улыбнулся и, не став бестолково любезничать, указал на Джея и сказал: — Ваш сын точно знает немало интересного о драконах и недавно обнаруженной полукровке. Я тоже много знаю — у меня есть свои люди за границей, которые принесли много любопытных новостей. Мы могли бы устроить обмен информацией. Джей поспешил предупредить: — Скорее всего, всё, что Вы знаете, я уже знаю. Белоснежка многозначительно посмотрела на мужа, а тот тяжело вздохнул и сдающимся тоном объяснил: — Возможно. Но я хочу узнать, что на самом деле происходит. Если начнётся война, моё королевство первым встретит натиск врага. И я сильно сомневаюсь, что мы сможем оказать достойное сопротивление. Поэтому я предлагаю нам объединить усилия и не допустить войны. А вот это уже было стоящим аргументом. Они могли бы сейчас отвергнуть протянутую руку дружбы, но аргументы Уайтов звучали здраво, поэтому Джей повернулся к родителям и старшему брату, оставляя им решение. Мать и отец переглянулись и обменялись кивками, после чего Аладдин протянул Фредерику руку и сказал: — Добро пожаловать в тайный кружок пацифистов. Джей усмехнулся — он бы назвал их скорее трусами, но проглотил эту шутку и рассказал, как он заметил странные отношения Мэл с Аидом, как именно догадался об отношении Мэл к тому пророчеству, которое, судя по всему, явно предрекало Зевсу что-то нехорошее. Рассказал, как подтвердил свои подозрения и сразу же оказался под кровным обетом, препятствующим распространению этой опасной тайны. Закончив рассказ, он приник к стакану с водой, а его слушатели, не перебивавшие и не задававшие вопросов всё это время, продолжили молчать, явно переваривая услышанное. Спустя несколько секунд Фредерик сказал: — Мне не нравится, как сильно Зевс стремится убить её. Тут дело явно не ограничивается опасением, что она «пойдёт по стопам отца». Тут что-то большее. И теория о мести брату по схеме «дочь за сына» тоже будто бы слабовата. Он лжёт нам. Жасмин, задумчиво хмурясь, спросила: — Он начал это из-за пророчества. А полную его версию кто-то слышал? Аладдин покачал головой и ответил: — Геркулес как-то раз принёс нам листочек с частью. Там было что-то про смерть, огонь, тьму и страшные глаза. Я предполагаю, что пророчество предрекает что-то, чего он действительно опасается, если не сказать боится. Джей на это лишь кивнул. В итоге обсуждения к какому-то окончательному решению они так и не пришли. Было понятно, что от них что-то скрывают, но что конкретно — неизвестно. Единственное, на чём они сошлись за несколько часов общения, это наименьшие действия в пользу любой из сторон — это позволит «сохранить максимум ресурсов на будущее». Читай, примкнуть к победителям. Сам Джей подозревал, что Мэл может утащить своего дядюшку с собой на тот свет, и это будет худший вариант для них. Но даже победа Зевса будет опасной — он едва ли будет защищать Аурадон от мести драконов. Ведь до этого Малефисента отжигала тут полтора десятилетия и не имела никаких последствий, пока её не закинули на Остров, где к тому времени уже лет двести держали Аида, изначально бывшего единственным узником. И уже после этого туда начали ссылать других преступников. Даже странно, что никто не попытался проверить Мэл раньше, если её родители болтались на Острове в одиночестве несколько лет. Из размышлений его вырвало похлопывание по спине. Отец сел рядом с ним и сказал: — Слушай меня очень внимательно. Так как встреча будет проходить на нашей территории, мы не можем не послать людей в почётный караул. И ты будешь командовать этими солдатами. Запомни, вы не должны вступать ни в какие схватки, только наблюдать, понял меня? Джей снова кивнул и даже понял подтекст — если что, поддержать победителя. Драконья Ставленница Когда Иви впервые услышала о Дне Радости, то подумала о песнях и танцах и оказалась права. Наступление весны и возвращение тепла драконы праздновали необычно для них самих, окружая себя цветами. Парочки обменивались венками из цветов, заявляя о своих отношениях. Она даже успела подготовить для Мэл корону из эдельвейсов во время отпуска. Но теперь окружающие их цветы казались скорее траурными, чем праздничными. Во время праздничного ужина все молчали, словно на поминках. Когда наконец заиграла музыка, Иви поспешила воспользоваться шансом и вытащить Мэл на танцпол, последовав за Делаярой и притащенным ею тёмным эльфом, кажется, Фирэллем. Но даже там она не могла избавиться от опустошающего чувства скорой потери. Мэл не спорила с ней все те несколько дней, с момента раскрытия. Будто не хотела омрачать их последние дни. Немного отойдя от малочисленных танцующих, Иви взмолилась: — Мэл, я не прошу тебя отказаться от твоего плана, но обещай мне, что вернёшься. Пожалуйста, я умоляю тебя. Несмотря на все «Конечно, мой свет», что были сказаны за эти дни, в этот раз Мэл покачала головой и с печальной улыбкой ответила: — Я не могу. Тут Иви поняла — она не верит, что переживёт эту схватку. Ей хотелось разрыдаться от несправедливости этого мира, но она сдержалась. У неё будет вся оставшаяся жизнь, чтобы оплакивать её. Сейчас ей нужно получить всё время, что она может. Несколько секунд спустя Мэл вдруг сказала: — Я хотела бы попросить тебя кое о чём. Иви хотелось возмутиться. Как Мэл может просить, отказавшись пообещать ей то, чего она хотела больше, чем что бы то ни было за всю жизнь?! Но она проглотила эти слова и тихо ответила, сдерживая слёзы: — Всё что угодно. Мэл вдруг остановилась, положила руку на её живот и попросила, глядя на неё со слезами в глазах: — Расскажи нашему ребёнку, как мы любили друг друга. Что я любила вас обоих. Если завтра я… Перестав сдерживаться, Иви расплакалась и сквозь слёзы потребовала: — Не смей! Не говори так, будто сдаёшься. Мэл погладила её по голове и мягким, успокаивающим голосом сказала: — Я не сдаюсь. Но я понимаю, что шансов у меня немного. Ей хотелось злиться на неё за эту обречённость во взгляде и словах, но нельзя злиться на правду. Поэтому Иви обняла её за шею и горячо зашептала ей на ухо: — Просто знай, что если ты проиграешь, то и я, и ребёнок будем обречены. Сражайся не только за себя, но и за нас тоже. И выживи, чтобы ты сама могла сказать ребёнку, что любишь её или его. Возможно, это был грязный и даже жестокий ход, но Иви не могла придумать иного способа заставить Мэл сражаться и цепляться за жизнь яростнее, упорнее и дольше. Она может не жалеть свою жизнь, но жизни своей семьи она будет защищать до последнего. Ей было жаль лишь из-за того, что этого может быть недостаточно.