В объятьях Дракона

Драконья Ставленница Дослушав сердитый рассказ невесты о произошедшем, Иви осторожно спросила: — Ты же не собираешься всерьёз наказать Джея? Она уже переплетала свои пальцы с пальцами Мэл, но та покачала головой и ответила: — Нет. Посидит в карцере пару часов или дней, ничего с ним не будет. А потом выпущу. Милосердно прикончить уже приговорённых к смерти и умирающих — не самый плохой поступок в мире. Но разговаривать с ним я буду потом — сейчас нам пора к врачу. Иви улыбнулась — и от новостей, и от осознания, что на первый настоящий осмотр они пойдут вместе. Ей не хотелось идти туда одной. Сканирование магией — одно дело, но осмотр и УЗИ — совершенно другое. В кабинете врача противно пахло лекарствами. Почувствовав лёгкую тошноту от этого запаха, Иви попросила: — Откройте окно, пожалуйста. Впустите свежий воздух. Доктор Альберо, спокойная и явно опытная женщина средних лет, лишь кивнула и слегка приоткрыла окно, после чего вернулась в своё кресло и начала стандартный опрос о самочувствии, её нынешнем образе жизни и других мелочах. Но когда доктор попросила её снять футболку для осмотра, Иви сжалась — она не хотела, чтобы к ней кто-то прикасался — и попросила, повернувшись к сидевшей в своём кресле Мэл: — Я не могу это сказать. Скажи ты. Мэл успокаивающе взяла её за руку и тихо сказала: — У Иви был опыт сексуального насилия. После него она не любит чужие прикосновения. Доктор понимающе кивнула и предложила: — Я могу предупреждать о каждом своём действии. Осмотр необходим, но так, возможно, будет проще. Немного подумав, Иви всё же согласилась на эту сделку, хотя и сжимала руку Мэл всё время, что врач осматривала её, действительно спрашивая разрешения на любое действие. Но это не мешало Иви нервничать, а Мэл — смотреть на врача тяжёлым драконьим взглядом. После окончания осмотра, когда Иви оделась и села поближе к своей невесте, взяв её за руку, Мэл вдруг спросила: — У вас есть какие-то прогнозы по поводу здоровья ребёнка? Доктор сняла очки и, немного подумав, ответила: — Я скажу прямо, Ваше Величество, дать гарантию не смог бы никто. Сейчас только шестая неделя, так что хоть какие-то прогнозы — это буквально замки из облаков. Но судя по очень хорошему здоровью и образу жизни родителей, относительно правильному поведению во время беременности, кроме стресса, разумеется, я предположу, что всё в порядке. Это не точный прогноз — никто не застрахован от вскрывшихся генетических отклонений или просто тяжёлой беременности — но шансы на здорового ребёнка довольно высокие. Кивнув и пообещав исключить все возможные стрессы, они вышли из кабинета врача, после чего Иви спросила: — Ну что, идём к Джею? Человек Даже местный карцер не был похож на бетонную коробку с дырой в полу или ведром. Это была маленькая — полтора на полтора метра — комнатка с мягким полом, окном в двери для передачи еды и маленьким унитазом в углу. О содеянном он не жалел — это был жест милосердия. Впрочем, едва ли ему что-то будет за это или за отсутствие раскаяния — Мэл ничего не сделает ни ему, ни его семье, не желая расстроить Иви. Тогда, усевшись на своё место на трибунах, он сразу заметил конвоира с пушкой. Джей знал, что при удачном отвлечении сможет схватить оружие, дать очередь по горящим беднягам и тем самым прекратить их мучения. Когда Бен вдруг перегнулся через перила, а конвоиры явно подумали на попытку побега и отвлеклись на него, Джей тут же воспользовался возможностью. Завершив дело, он тут же отбросил вырванное оружие, поднял руки и встал на колени — сопротивляться было бесполезно. К счастью, ни при захвате, ни при отправке в карцер у него не отобрали электронные часы, в которых он спал, чтобы отслеживать длительность сна. Благодаря им он довольно точно определял время, хотя толку от этого знания было крайне мало. Но когда дверь вдруг начала открываться, Джей знал, что это случилось через два часа после его попадания сюда. В распахнувшуюся дверь первыми вошли двое крепких тюремщика и начали грубо заламывать ему руки, но их прервал знакомый голос: — Не надо! Тюремщики повиновались и вышли из камеры, открыв его взгляду стоявшую перед входом Иви, которая тут же бросилась обнимать его: — Я так рада, что ты в порядке! Мэл, конечно, обещала тебя не трогать, но это тюрьма, сам понимаешь. Джей обнял её в ответ, а когда объятья закончились, шутливо заметил: — Это не тюрьма, а курорт какой-то. Даже в академии карцер страшнее был. Иви посмотрела на него с лёгким недоверием, но Джей лишь отмахнулся — всё равно эти его приключения уже ничего не значат.

***

После торопливого сбора самых важных и ценных вещей их перенесли уже в другие комнаты — в гостевом крыле замка. Кроме бывших королевских особ в данный момент в замке гостей не было, но крыло всё равно было ограничено. Как успел узнать Джей у Иви, их прежнее место обитания, комнаты на первом уровне темниц, предназначались для ценных пленников, которых надлежало держать в комфорте и безопасности. Он уже закончил с раскладыванием вещей, когда к нему вдруг постучался слуга с пером на форме и, поклонившись, сообщил: — Её Величество Королева Мэллария и Госпожа Ивелин приглашают вас присоединиться к ним за обедом. Кивнув, Джей попросил его подождать, пока он переоденется, а потом проводить. Посыльный снова поклонился и ответил, что подождёт за дверью. Родители и старший брат, всё ещё не особо верящие в то, что эта история может закончиться хорошо, пытались его отговорить, но Джей проигнорировал их страх. Если бы Мэл хотела и действительно собиралась их убить, то они бы давно гнили в земле. Из того, что он успел узнать из рассказов Иви, оговорок Карлоса и собственных наблюдений, Огненный Чертог состоял из нескольких разделённых отсеков, на границе которого стояли посты. Это сильно усложнило бы любое несанкционированное перемещение по замку. В столовой, куда его привели, миновав с десяток постов охраны, кроме Иви и Мэл обнаружился хмурый, как на поминках, Бен и более весёлый Карлос, который, обняв его в знак приветствия, сказал: — Рад тебя видеть, но ещё больше рад, что всё закончилось. Джей ответил ему тем же, после чего сел за стол, а Иви, встав, привлекла общее внимание и сказала: — Я просто хотела сказать, что рада видеть здесь всех своих друзей целыми и невредимыми после всего произошедшего. Все присутствующие с разным настроением поддержали тост, после чего стол снова погрузился в неловкое молчание. Когда принесли первое блюдо, Бен вдруг спросил: — Мэл, скажи честно, всё это судилище было спланировано или ты хоть что-то решала в процессе? Мэл, сидевшая во главе стола, отвлеклась от поедания нарезанного мяса и ответила: — Их слова в момент вынесения приговора уже ничего не могли сделать. Свою судьбу они решили сами, своими действиями, но не после смерти Зевса, а до, когда у меня было мало шансов. Тогда они показали своё лицо, а передо мной сегодня они демонстрировали лишь маски. Бен явно хотел сказать что-то ещё, но Джей пнул его под столом и выпучил на него глаза, пытаясь убедить заткнуться. Сработало — он вернул взгляд в тарелку и продолжил есть, а Джей, меняя тему, спросил: — Как у кого дела? Карлос сглотнул и ответил, продолжая разряжать обстановку: — Я недавно окончил курсы ораторского искусства. Планирую начать свой блог, чтобы немного отточить навыки. Самая невинная тема была неуклюже поддержана, и разговор вяло потёк дальше. Чувствовалась явная неловкость, но Иви пыталась предлагать всё новые невинные темы, Джей и Карлос поддерживали её, Мэл больше отмалчивалась, а Бен хмурился, изредка вставляя короткие фразы, позволяющие понять его отношение ко всему вокруг. В итоге, когда обед закончился, и их двоих сопроводили обратно в гостевое крыло, Джей утащил вяло сопротивлявшегося Бена в свою комнату и потребовал: — В чём твоя проблема? Мы все лишились практически всего, что имели, но такова была цена поражения. Мы старались избежать этого, старались и работали, но этого было мало. Смирись с этим и живи дальше. Бен буркнул, вдруг посмотрев на него с обидой: — Я не могу смириться с несправедливостью всего этого. Я виноват больше всех. Я сделал тот тест на отцовство, будь он тысячу раз проклят! Но в итоге люди, желавшие отомстить за своих любимых, сгорели, а я тут — ем с их убийцей за одним столом. И я не тебя имею в виду — думаю, они бы хотели, чтобы кто-то прекратил эти мучения. Покачав головой, Джей риторически спросил: — А чего ты ожидал? Что она с теми, кто желает ей смерти, будет пировать? Или что она погрозит им пальчиком и отпустит на все четыре стороны — планировать новый виток мести? Кроме выбранного ею выбора казни, я с ней согласен — это могло закончиться только полным уничтожением одной из сторон. Но даже способ казни я могу каким-то образом понять. Бен посмотрел на него со смесью ужаса и возмущения, а Джей объяснил: — Скорее, логику выбора. Ты не был там, Бен, и не видел, как всё случилось. Мэл была серьёзно ранена в левую руку, но она стояла на ногах. Именно копьё Ареса подкосило её, а очередь из пулемёта, притащенного Джеймсом, привела на грань смерти. Так что понять её желание отомстить я могу. Как и мысленную цепочку, ведущую к убийству членов семьи тех, кто пытался её убить. Не согласиться и не взять на вооружение, а именно мысленно проследить и признать логичной, хотя и ужасающе жестокой. Джей не врал, даже чрезмерно откровенничал — он действительно в какой-то степени восхищался Мэл за её способность любую свою жестокость обращать себе на пользу, скрывая или выставляя за подвиг, при этом оставаясь весьма приятным в общении человеком. Некоторое время они оба молчали, после чего Бен вдруг сказал: — Ты прав. Я совершил большую ошибку, имевшую страшную цену. Но я должен жить дальше, не отравляя жизнь себе и окружающим этим чувством вины. Прошлое написано, чернила высохли, а мне остаётся лишь идти вперёд. Джей одобрительно кивнул и рассказал, делясь своими мыслями: — Я думаю, что пойду в армию. Я слишком привык к мысли, что стану солдатом. А у тебя есть мысли? После довольно длительного раздумья Бен всё же ответил: — Я всегда хотел помогать людям. В этом я находил единственную радость власти — использовать её для помощи другим. Как думаешь, мне позволят заниматься благотворительностью или волонтерством? Со смехом хлопнув его по плечу, Джей заметил: — Я думаю, что это будет хорошим делом для тебя. Бен явно искал что-то, за что зацепиться в своём чувстве вины. Помощь другим — не самое плохое занятие в данной ситуации. Но надо будет всё же поговорить с кем-то о происходящем.