В объятьях Дракона

Король Аурадона Ложась спать, Бен теперь беспокойно крутился в постели, не зная, когда за ним придут, чтобы начать разборки. Прошло уже больше недели с момента схватки — при обычной скорости реакции тут драконы почему-то медлили. И это ожидание нервировало ещё сильнее. Но в эту ночь он, неожиданно для себя, вдруг уснул почти сразу, беззаботно провалившись в сон. На краю сознания мелькнула мысль, что это странно, но он был слишком утомлён, чтобы на неё реагировать. Из глубокого сна его вырвала чья-то рука. Бен не успел даже открыть глаз, как вдруг на его голову надели мешок. Только тогда он попытался вырваться, но тело уже было вялым и плохо слушалось его. Он попытался закричать, но кто-то с силой ударил его под дых, выбив весь воздух из лёгких, после чего прошипел в ухо: — Не рыпайся — хуже будет. Больше он попыток к сопротивлению не предпринимал. Его руки и ноги сковали между собой, после чего куда-то потащили. Ощутив неповторимую телепортацию, он понял — драконы наконец сделали свой ход. Вопрос лишь в том, кто у них главный. Вскоре после телепортации его конвоиры остановились. Бен услышал разговор, немного приглушённый мешком. — Этих, из особого списка, куда? — На первый уровень. Этих — в пятую камеру, а тех, чуть дальше — в шестую. После этого его снова какое-то время несли, чтобы потом, освободив конечности, но не сняв мешок, толкнуть на пол. Секунду спустя рядом упало ещё что-то, хотя скорее — кто-то, а ещё через секунду это повторилось в третий раз, после чего дверь захлопнулась. Почувствовав свободу, Бен стащил с головы мешок и сел, тут же оглядываясь. Рядом с ним его родители точно так же удивлённо осматривались по сторонам. Это были весьма странные жилые апартаменты — приятная, почти роскошная обстановка резко контрастировала с грубой металлической дверью и полным отсутствием окон. Решив, что если бы отсюда можно было сбежать, их бы не развязали, Бен хмуро констатировал: — Клетка. Хоть и золотая, а всё же. Отец, кивнув, заметил: — Лучше, чем голый каменный пол и ведро вместо туалета, но ты прав. Немного осмотрев их временное место обитания, они подтвердили свои выводы — это была тюремная камера, пусть и весьма неплохо обставленная — три спальни, ванная и холл, совмещённый с чем-то вроде столовой. Но выбраться отсюда у них бы не вышло — окон не было, в вентиляцию не втиснешься, а дверь явно стальная и очень крепкая. И непонятно, что и кто находится за ней. Расположившись за столом, они, за неимением никакого другого занятия, начали обсуждать их нынешнее положение. Бен рассказал об услышанном им разговоре и вслух задал риторические вопросы: — Что это за «особый список»? Что с нами будет за нахождение в нём? Что будет с теми, кого в нём нет? И что происходит со второй группой из этого списка? Ответ на все эти вопросы — неизвестно. Впрочем, скорее всего, что с «другой группой» произошло то же, что и с ними — сидят в приличной камере и думают. Но вот в чём Бен не сомневался, так это в том, что они находятся где-то в драконьем замке. Судя по часам, в Аурадоне сейчас около шести утра. Здесь в это время восемь. Возможно, скоро их судьба решится. После примерно часа тихих размышлений, сопровождавшихся негромкими разговорами, из-за двери раздался громкий, сердитый голос. — Немедленно встать лицом к стене и поднять руки! В случае неповиновения будут применены меры наказания! Не решившись узнавать, какие именно, Бен в ту же секунду повиновался. Точно так же сделали его родители, встав рядом с ним. Спустя пару секунд входная дверь открылась. Их снова связали, опустив на головы мешки, и куда-то потащили. После короткой прогулки они поднялись на лифте, куда, судя по быстро ставшему душным воздуху, напихали людей по максимуму. Затем ещё одна прогулка, на этот раз гораздо более длинная и в итоге его толкнули на колени, крепко сжав плечи и оставив стоять так. Ждать… чего-то пришлось довольно долго. Из-за мешка Бен не мог знать, почему, но сначала он слышал сбоку от себя тихие шаги и звуки волочения. Возможно, всех пленников собирают в одном месте. Но когда эти звуки стихли, он подумал, что сейчас что-то произойдёт, но ошибся. Ещё какое-то время он стоял на коленях, ожидая… хоть чего-то уже в абсолютной тишине. Вдруг с него сдёрнули мешок, ослепив отвыкшие от света глаза. Немного поморгав и привыкнув к свету, Бен увидел перед собой именно то, что ожидал — Мэл сидела в высоком кресле за широким столом перед ним. Выглядела она довольно неплохо для чуть не умершей, хотя левая рука и была полностью скрыта под толстым плащом, а нижняя половина тела — под столом. Её родители, Малефисента и Аид, сидели по бокам от неё и смотрели на них всех с явным презрением. Быстро крутанув головой, Бен увидел всё, что осталось от королевских семей Аурадонского Совета, исключая Олимп. Бен с родителями, Одри с матерью и бабушкой, Чед и Золушка, Джей и его семья, а также король Эрик с женой и дочерью и король Фредерик и Белоснежка. Иви нигде не было видно, но это его не удивило, в отличие от пропажи Стефана и Джеймса, захваченных в плен в битве, как считалось до этого из-за отсутствия тел. Несколько длинных секунд они смотрели друг на друга, после чего Мэл негромко сказала: — Вы сговорились меня убить. И теперь вы заплатите за это. Тащите первых. «Первыми» оказались Бен и его родители. Мэл недолго смотрела на него прожигающим взглядом, после чего произнесла: — Ты раскрыл секрет и, пусть и случайно, донёс его не тем людям. Но несмотря на все твои недостатки и проступки, за тебя попросили, поэтому всех Бистов я оставлю в живых. Дальнейшая судьба будет решена позже. Кто именно «попросил», уточнять не требовалось. Их оттащили к стене влево, где снова поставили на колени. Вероятно, уже как зрителей. Следующими к «судейскому столу» подтащили Роузов. Лия сердито прошипела: — Где мой внук?! Ответила вдруг Малефисента, покручивая в руке длинный кинжал: — Мёртв. Как и все, кто был взят в плен в той битве. Золушка разрыдалась, скорбя об убитом муже, но ей в рот затолкали что-то, чтобы её рыданий не было слышно. Бен поморщился — это было жестоко — но промолчал, а Мэл сказала: — Вы планировали моё убийство. После такого я не позволю вам жить. Аврора воскликнула: — Мой сын пытался отомстить за моего мужа! Мэл холодно парировала: — А вы, если вас отпустить, потом будете мстить уже за мужа и сына. Проще сразу покончить с вашим родом, чтобы не разбираться с новыми и новыми мстителями. Мой дед мог поубивать вас всех последние сорок лет в любую минуту. Моя мать могла убить вас, вместо проклятия. Вы могли убить её после победы и избежать всего этого. Я могла бы потребовать вашей смерти, когда ваша семейка начала вспоминать прошлое. Это бесконечное кровавое колесо могло бы остановиться в любой момент, но мы продолжали отпускать друг друга в надежде на будущий мир. Так какой мне резон повторять эту же ошибку? Я убью вас всех сейчас, и моим детям не придётся драться с вашими внуками. После нескольких секунд молчания она приказала: — Оттащите их в сторонку. Потом казним всех разом. И тащите следующих. Одри вдруг рванулась к нему и взмолилась: — Бен! Спаси! От абсурда ситуации ему на секунду захотелось расхохотаться, но он нашёл в себе силы остаться серьёзным и ответил: — Одри, я буквально в таком же положении, что и ты. Едва ли я могу что-то сделать. Она хотела сказать что-то ещё, но ей воткнули кляп и оттащили к матери и бабке. Сразу же места Роузов заняли Чарминги. Чед тщетно попытался вырваться, но против четверых крепких солдат он ничего сделать не смог. Золушка продолжала плакать сквозь кляп, не оказав никакого сопротивления, но её рыдания были уже беззвучными. Мэл, дождавшись тишины, продолжила своё судилище: — Я могла бы пощадить вас, ведь вы лично ничего мне не сделали… — они взглянули на неё с ужасом, смешанным с надеждой, но Мэл, глядя всё так же холодно, продолжила. — Но где гарантия, что вы не станете мстить потом? Казнить, следующие. От того, с какой лёгкостью она перечеркнула две жизни, ему стало страшно. Следующей оказалась королевская семья Атлантики. Прежде, чем кто-то успел что-то сказать, десятилетняя принцесса Мелоди взмолилась, повиснув на руках двух стражей: — Не трогай маму и папу! После короткой паузы Мэл вдруг улыбнулась и спросила: — Ты знаешь, что мы с тобой родственники? Очень дальние, но всё же. Все в комнате притихли, Мелоди удивлённо нахмурилась и спросила, сморгнув слёзы: — Как это? — Твой дед со стороны матери, Тритон — сын Посейдона, брата моего отца. То есть, он приходится мне двоюродным братом. Если я правильно помню, то ты мне — внучатая двоюродная племянница, а я тебе… Троюродная бабушка? Нет, лучше зови меня по имени. Но суть в одном — мы родня, а я с роднёй уже навоевалась на целую жизнь вперёд. В её взгляде промелькнуло что-то очень усталое при этих словах, а Мелоди спросила: — А папа? — Твоему отцу мне мстить не за что — он ничего мне не сделал. И мстить он мне не станет — не за кого. Так что вашу семью я пощажу, но об этом мы поговорим чуть позднее. Несмотря на неожиданную доброту Мэл, помилованных оттащили точно так же, как и приговорённых — крепко держа за плечи. После этого к столу подвели всех оставшихся пленников разом. Скорее всего, их всех тоже пощадят — они меньше всех говорили в пользу войны, а арабские всадники единственные выбрались с поля битвы. Осмотрев коленопреклонённых людей, Мэл ухмыльнулась до неприличия довольно и сказала: — Всех вас я пощажу прежде всего из-за того, что было бы кощунством убить такие умы. Фальшиво поддерживать войну, тайно обмениваться информацией и планировать сдаться, но при этом всём готовить проекты мирных договоров со мной, в которых считать себя верховными правителями Аурадона, и копить компромат друг на друга. Хорошо, а? Султан и король переглянулись, а Бен, ошарашенный этим непринуждённым раскрытием, понял, что эти двое вполне могли устроить подобное, а Мэл продолжила: — Если бы у нас не было абсолютно других планов на то, что сейчас зовётся Аурадоном, вы бы могли получить по половине страны на нос. Но, к вашему несчастью, мои планы вас не включают, но об этом мы поговорим чуть позже. И снова это «позже»? Когда оно наступит? И что драконы сделают с Аурадоном? Теперь, когда у всех была решённая участь, приговорённых к казни куда-то вывели, а остальных частично освободили, позволив сесть на принесённые стулья. Но их и теперь разделили на две неравные группы. Бен, Белль и Адам сидели отдельно от остальных. Он не сомневался, что это по прямому приказу. Как только новая рассадка была завершена, Мэл сказала: — Все помилованные делятся на две группы: по просьбе и по заслугам. Первые, если бы меня не попросил об этом очень важный и влиятельный человек, присоединились бы к приговорённым. Помните это. Бен кивнул — он и так это знал. Как и личность этого «важного и влиятельного человека». Но вот помилованные «по заслугам» посмотрели на них с некоторым недоумением. Мэл же продолжила: — Помилованные «по заслугам» получат управленческие должности. Остров Альтаран, портовые городки близ Альтакомба, Северный округ — у меня везде есть вакансии. Накосячить серьёзно вам никто не даст, но если вы умеете пользоваться мозгами, то будете не просто жить, но жить хорошо. Это предложение вызвало ещё больше недоумения, а Мэл пояснила: — Так уж нечаянно вышло, что Аурадон стал рассадником врагов для моей семьи. Меня это достало. Я намерена присоединить его к своей будущей империи. К своим прежним владениям вы более не вернётесь, а если попытаетесь помешать мне… Что же, можете попытаться и посмотреть, как у вас это получится. Учитывая, что они все сидят сейчас, скованные по рукам и ногам в самом буквальном смысле этого слова, шансы на успех невелики. После короткой паузы Джей вдруг спросил: — А можно вернуться, чтобы забрать какие-то личные вещи? Например, я не успел прихватить кинжал, который ты мне подарила, когда меня скручивали. Немного подумав, Мэл кивнула: — Конечно. Вам позволят собраться. Тем более, что так ваше исчезновение вызовет меньше вопросов. Вы позже поймёте, что я имела в виду. Вдруг Малефисента что-то прошептала дочери на ухо, после чего Мэл хищно улыбнулась и сказала: — Давайте выйдем на террасу недалеко отсюда. Я хочу показать вам кое-что интересное. Приглашение было риторическим — стражи сразу же выволокли их всех в коридор, чтобы зачем-то оттащить в небольшой зал и продержать там несколько минут, за которые Бен был буквально просверлен сердитыми взглядами правителей, теперь уже бывших — по его косвенной вине. Он пытался игнорировать эти взгляды, но всё равно чувствовал их, как и вину — за всё, что сейчас произойдёт. У него не было никаких иллюзий по поводу ближайшего будущего — им покажут казнь. После странного ожидания, никак не объяснённого конвоирами, которых Джей, судя по взглядам, достал до зубовного скрежета вопросами, их вывели из того зала. Бен же из попыток друга узнать что-то понял, что этим стражам запрещено их трогать. Вывели их не на террасу, а скорее на трибуну над небольшим внутренним двориком. Проходя по краю, Бен с ужасом увидел огромный костёр, сложенный вокруг металлического столба с цепями, и понял, какую именно казнь Мэл подготовила своим врагам. Сама же Королева Драконов сидела в ложе, снова за столом и снова в окружении родителей. И эта прикрытая рука — всё это могло значить, что она действительно не в самой лучшей форме, просто пытается скрывать это. А задержки по пути были нужны, чтобы перенести её и скрыть все признаки немочи. Возможно, он отвлёк этим свой разум на какое-то время, чтобы не думать о том, что случится в ближайшее время, но, когда это отвлечение закончилось, вернулось ощущение тошноты. К тому моменту, когда их всех рассадили, приговорённых к страшной смерти уже вывели и начали по очереди приковывать к столбу. Они пытались вырваться, но странные, жестокие люди в форме с нашивками в форме чёрных мечей держали их и всё же приковывали. Одри смотрела ему в глаза, умоляя о спасении. Бен не мог ей помочь, но и отвести взгляд было выше его сил. Они оба знали, что её ждёт. Когда всё было готово, Мэл, сидевшая у них за спиной, предупреждающим тоном сказала: — И запомните раз и навсегда. Если вы подвергнете сомнению моё милосердие, то очень быстро узнаете, что из себя представляет моя жестокость. — после этого она, уже тише, спросила: — Мама, не окажешь честь? Малефисента не ответила, но уже через мгновение оказалась перед костром и подпалила его собственной рукой, перед этим что-то сказав Роузам. Казнь началась. Вдруг, впервые на его памяти, Аид подал голос: — Я так и не понял, почему вы решили не использовать собственный огонь? Было бы экономичнее. И быстрее. Мэл отозвалась: — Ключевое слово — быстрее. Когда горящие заживо люди начали кричать, умоляя о быстрой смерти, Бен не выдержал. Он опустил голову, зажав руками уши, только бы не слышать и не видеть. Но ничто не могло избавить его от запаха горелой плоти. Последней каплей стало замечание Малефисенты. — Пахнет как в детстве, когда мы с братом случайно дичь сожгли. Почувствовав подступающий к горлу ком, Бен вскочил с места и перегнулся через перила, выблёвывая воду и желчь. Конвоиры тут же схватили его за плечи, но дали закончить. Сквозь пелену в ушах он услышал какое-то оживление сбоку. Прогремела очередь выстрелов, после чего затихло абсолютно всё. Бен, вытерев рукавом рот, поднял голову. Тела на кострах уже не шевелились, а там, откуда раздались звуки стрельбы, стражи заламывали руки Джею. Мэл отрывисто рыкнула: — Увести всех. Проблевавшегося — в медпункт при тюрьме, стрелка — в карцер, а остальных по камерам. Их тотчас же повели, куда сказано. В медпункте Бену лишь дали выпить воды и понюхать мяту, чтобы «перебить запах», после чего отвели в уже знакомую камеру. Оказавшись там, он коротко заверил родителей в своём отличном самочувствии и закрылся в одной из спален, где рухнул на кровать и зарылся носом в простыни в надежде забыть этот запах. Его мозг грызла одна мысль. Это он во всём виноват.