В объятьях Дракона

Королева Драконов Падая на мокрый от её собственной крови песок, Мэл против воли закрыла глаза. После нескольких мгновений боль, терзавшая всё её тело, вдруг исчезла, сменившись приятной лёгкостью и мягким, укутывающим теплом. Открыв глаза, она увидела вокруг себя благоухающий сад, полный деревьев, тяжёлых от странных плодов, которых она никогда прежде не видела. Чуть дальше, за небольшим озерцом круто уходил вниз обрыв. Мэл подошла к его краю, пытаясь понять, где она, и вдруг поняла, что находится на летающем острове. На земле, далеко внизу, паслись стада странных животных. Запаниковав, она огляделась — этот остров не походил ни на один из Небесного Архипелага. Её панику прервал мягкий, дружелюбный голос: — Не бойся, Мэллария. Мэл обернулась на голос — говорившая была невысокой женщиной средних лет с волосами и глазами цвета неба и бледной кожей — и, осторожно обойдя её по кругу, потребовала: — Кто ты? Где мы? Незнакомка улыбнулась и ответила: — Это Тирон. Точнее, моё воспоминание о нём. Сейчас он совсем другой. Осмотревшись снова, Мэл медленно кивнула, всё ещё ничего не понимая: — Хорошо, это имеет смысл. Но ты не ответила на первый вопрос. У неё была пугающая догадка по поводу всего этого, но сначала стоило спросить. Женщина нежно улыбнулась ей — Мэл это начинало напрягать — и спокойно ответила: — Ты не умерла, хотя и находишься на грани в данный момент. Только поэтому мы можем говорить. Точнее, ты можешь говорить со мной, потому что я не раз обращалась к тебе с предупреждением. Смутно догадываясь, с кем она говорит, Мэл удивлённо распахнула глаза и повторила вопрос, уже вежливее: — Кто вы? Её странная собеседница снисходительно улыбнулась и всё же ответила: — Ты правильно подумала, Мэллария. Я — та, кого вы, драконы, привыкли называть Судьбой. Мэл могла бы подумать, что это какая-то очередная иллюзия внутри её головы, но всё выглядело слишком натурально и слишком правдоподобно. Да и обстоятельства были вполне подходящими. Когда общаться с богинями, если не при смерти? Уважительно поклонившись Судьбе, Мэл задала возникший внезапно вопрос: — Если я сейчас на грани жизни и смерти, то разве нам не надо пользоваться всем временем, что есть? Судьба повернулась к обрыву и пошла туда, поманив её за собой. Мэл, не привыкшая общаться с сущностями подобного рода, молча повиновалась. Они сели на самом краю, глядя на бесконечные поля, на которые паслись такие же бесконечные стада, где Судьба всё же ответила: — У нас есть всё время, что нам нужно, Мэллария. Пока мы говорили, вокруг тебя не прошло и секунды. И тебе не нужно кланяться. Медленно кивнув, Мэл замолчала, обдумывая происходящее и изредка поглядывая на Судьбу из любопытства. Та в какой-то момент перехватила её взгляд и спросила: — Ты ожидала чего-то другого? Мэл пожала плечами: — Скорее, я ничего не ожидала, но мне кажется, что ты выглядишь странно для богини. — Ты видишь меня так. Зацепившись за слово, Мэл уточнила: — Тебя вижу не только я? — Последним, кто видел меня, был тот, кого ты знаешь как Первого Коркорана. — Значит, на Земле мы перестали слышать. Почему? Будто бы рассердившись, Судьба покачала головой: — Дело не в планете. Я же здесь, как видишь. Говорю с тобой. Просто вы вдруг увидели вокруг себя людей и решили, что они — пыль под вашими когтями. Гордыня застигла ваш взор и слух. Вы уподобились людям, забывая долги и не имея меры в мести, убивая невинных, гостей под своей крышей и даже собственных родичей. Долг, Месть, Невиновность, Гость и Кровь… Мэл распахнула глаза и переспросила: — Подожди, Путевые Законы установила ты? Слегка кивнув, Судьба ответила: — Да. К моему сожалению, вы забыли об этом. Всё ещё удивлённая этим открытием, хотя и пристыженная явным упрёком, Мэл твёрдо сказала: — Теперь я знаю. Я скажу всем и сделаю так, что больше никто не забудет. Судьба еле заметно улыбнулась и ответила: — Ты бы оказала мне неоценимую услугу. Я уже награждаю драконов за соблюдение моих законов, подсказывая им в нужный момент, но как видишь, это не особо эффективно. Подсказки в определённый момент? Мэл уточнила: — Погоди, чутьё — тоже твоих рук дело? И даже в… тот момент? Снова мягко улыбаясь, Судьба кивнула: — Да. Каждый раз, когда ты предчувствовала будущее, ты слышала мой голос, подсказывающий тебе лучший исход. И с твоей парой я тоже тебе подсказала. Кстати, я рада, что у вас всё сложилось. — Ты же сама свела нас. Разве могло не сложиться? — Отношения — это тяжёлый труд. Ещё тяжелее порой выстоять против жестокости мира. Судьба замолчала, будто бы что-то вспоминая, а Мэл догадалась, что речь шла об Аладене и его эльфийке, но промолчала, ожидая продолжения. И вскоре Судьба действительно продолжила: — Я очень давно никому не подсказывала в таких делах, но у вас были такие хорошие шансы, что я решила рискнуть и не прогадала. Вы вернули мне надежду, поэтому я продолжила подталкивать драконов к подходящим им парам. Признаться, я не хотела, чтобы всё вышло именно так, но вам двоим было просто суждено быть вместе. Смущённо нахмурившись, Мэл переспросила: — То есть? — Изначально вы двое должны были вырасти вместе на Острове, медленно влюбляясь друг в друга, но вмешались Мойры и разлучили вас. Они хотели убить Зевса твоими руками и… Не сдержавшись, Мэл перебила её: — Постой, что значит, «убить Зевса моими руками»? Строго посмотрев на неё, Судьба велела: — Не перебивай, потом расскажу. Так вот, если бы ты не отправилась в Аурадон до того, как тебя вместе с матерью забрали бы драконы, то вы бы встретились потом, после кровавой войны и множества страданий. Но я… Уже не сдерживая гнев, Мэл встала, подняв меч из Света, и сердито спросила: — Благородно помогла? А с чего вдруг такая заинтересованность? Какой у тебя генеральный план? Перевести всю планету в свою веру? Убить Мойр? Я уже ничему не удивлюсь! Она не знала, чего именно хотела добиться, поднимая оружие, но от постоянных божественных тёрок вокруг неё она уже устала окончательно. Судьба же посмотрела на неё практически с жалостью и вдруг сказала: —О, Зулран, что они с тобой сделали. Эта странная фраза сбила Мэл с толку. Она всё же убрала меч — достать его она всегда успеет и сказала: — Объясни мне всё. От начала и до конца. Судьба грустно улыбнулась, вдруг погладила её по голове, после чего всё же ответила: — Этот мир разучил тебя верить и доверять. Но я сначала расскажу, что именно я делаю и чего пытаюсь достичь, чтобы ты поняла мою мотивацию. Первые драконы были моими детьми. И с тех пор я присматриваю за всеми вами, подсказываю, когда бежать, а когда — драться. Всё ещё не особо веря в эту доброту, Мэл уточнила: — Значит, вся моя жизнь прошла по твоей диктовкой? Нахмурившись, Судьба укорила её: — Ты передёргиваешь. — А как всё это называется? Я только не могу понять, как ты подстроила то, что случилось со мной и Иви. — Я ничего не делала. Из-за моего голоса ты просто задержала на ней взгляд, осталась на некоторое время и узнала её получше. Всё остальное произошло само собой. А вот это уже звучало более логично — чутьё прекратилось, как только они начали толком общаться. Вскоре после этого Мэл поняла, что влюбилась. После некоторых размышлений Мэл решила осторожно доверять словам своей собеседницы и задала вопрос, который когда-то, ещё будто бы в прошлой жизни, беспокоил её: — И ты даже не считаешь, что я не достойна твоей заботы? Я ведь убила собственного кузена, а потом и дядю. Судьба, грустно улыбнувшись, ответила: — Уильяма убила не ты. Его убила собственная алчность и жажда власти. Корона не просто так убивает недостойных. Что же до Зевса… Как любят говорить дети, он первый начал. Ты предлагала мир, пыталась договориться. В моих глазах этого достаточно. И ты забыла упомянуть Дага, Роузов и Эльмтелля. И Уму, которую ты чуть не убила на Острове, а потом едва ли не казнила. Если жалеть родственников, с которыми пришлось враждовать, то всех. Недоверчиво нахмурившись, Мэл начала перебирать свои воспоминания, разбираясь в услышанном: — Ладно, с Умой понятно. Урсула — дочь Посейдона. А остальные тут при чём? И кто, чёрт возьми, такой этот Эль… Как ещё раз? Слегка улыбнувшись, Судьба объяснила: — Эльмтелль. Он был дядей жены Аладена, то есть, двоюродным дедом Рата, твоего двоюродного дяди. Разобравшись в лавине новой информации, Мэл уточнила: — Дядя той эльфийки, с которой сбежал Аладен? — получив кивок, она почесала затылок: — Но, когда я…? — спустя секунду до неё дошло — Тот эльф из ашмедаев, точно. Хорошо, это понятно, хотя и странно, что он сдал собственную племянницу. А остальные? — Твой прадед, муж Вилитры, был гномом и приходился родным братом прапрабабки Дага. Так что он тоже твой родственник, пусть и весьма дальний. А «отцом» твоего кузена, Уильяма, был Стефан, отец Авроры. Вцепившись в волосы, Мэл несколько секунд укладывала в голове тот факт, что за всю свою жизнь она враждовала только со своими родственниками разной степени дальности и кровности. Когда она наконец осознала всю иронию происходящего, то расхохоталась. Отсмеявшись и утерев выступившие слёзы, она выдохнула: — Ладно, вроде больше я ни с кем не враждовала, значит больше нежданных родственников у меня нет. Судьба улыбнулась: — Нет, больше нет. Пока что, по крайней мере. Как я говорила, отношения — это работа. С родственниками, в том числе. После нескольких секунд более комфортной тишины Мэл спросила: — А зачем ты привела меня сюда, кстати? Судьба, всё ещё глядя на вид перед ними, словно бы видя там что-то ещё, что-то, что Мэл не могла увидеть своими смертными глазами, ответила: — Я хотела поговорить с тобой. О прошлом, настоящем и будущем. — Почему я? Помимо того, что я сейчас на грани смерти. Судьба положила руку ей на плечо и загадочно сказала: — Я покажу тебе прошлое, и ты поймёшь. Мэл не успела ответить — они вдруг оказались посреди чёрной пустыни, рядом с грохочущим порталом. Громадный, больше любого другого, пурпурный дракон дрался с очень странным существом — осьминог в форме человека, с двумя головами, похожими на змей, и одной — на очень уродливого пса. — Что это такое? — Это Демогоргон и Фисаадлар в своём первом и последнем столкновении. Мэл вспомнила сказки, которые ей рассказывала в детстве мама, и переспросила: — Демогоргон и первый Коркоран? Я не знала, что его зовут Фисаадлар… Фис — отрицание, Аад — время и Лар — защищать. Не временный Защитник? Судьба, слегка усмехнувшись, покачала головой: — Тогда «Фис» значило не просто отрицание, но противоположность. Противоположность временному — вечное. Вечный Защитник. Всё ещё не понимая, почему идёт этот разговор, Мэл спросила: — Хорошо, мы забыли его имя. Я обязательно внесу это в учебники истории, когда проснусь. Но причём тут я? И что мне надо сделать? Не став более загадывать загадки, Судьба объяснила: — Правда в том, что Фисаадлар был не просто драконом. Он был скорее бессмертным воином, обязанным защищать драконов от любой внешней угрозы и внутренних ссор. В этой схватке он отобрал у Демогоргона его главное оружие — силу разрушения и уничтожения. Благодаря этому, хотя Тирон и был разрушен, экспансия Демогоргона закончилась, а все его приспешники остались здесь и умерли. Но Фисаадлар заплатил за это своим бессмертием и передал своё бремя — защиту Стаи — своим потомкам. Сейчас он об этом ещё не знает, но сразу после этой битвы его ожидает ещё одна — с уже знакомыми тебе олимпийскими богами. Медленно кивнув, Мэл снова спросила: — Но зачем ты рассказываешь мне всё это? — Затем, чтобы ты и твои потомки понимали важность сохранения стабильности и не пытались уничтожить кое-какие важные реликвии при первой же возможности. Услышав упрёк от Судьбы, Мэл смутилась, но та быстро смягчилась и пояснила: — Тираны среди драконов появляются крайне редко и, как правило, из-за ошибок в воспитании. Твой кузен — отличный пример этого правила. Снова кивнув, Мэл ответила, всё ещё не понимая глобальной цели всего происходящего: — Хорошо, не рушить корону и правильно воспитывать детей. Я запишу это где-нибудь. Что ещё мне надо знать? — Что ещё ты вынесла из этого видения? Не понимая, что это должно значить, Мэл пожала плечами: — Теперь понятно, откуда взялась и куда делась технология изготовления таких вещей, как Корона Огня и Глаз Дракона. Кивнув ей, будто отличившейся ученице, Судьба добавила: — И Хранитель Сердец тоже отнеси к этой категории. Он может усиливать своего владельца, делая его или её сильнее и быстрее. А мы перейдём к следующему видению — настоящее. Мэл кивнула и вдруг оказалась в смутно знакомом конференц-зале. Синие с жёлтым узоры на стенах и мебели подсказали ей, что она находится в Аурадоне. За круглым столом сидело шестеро. Зверь в золотой короне, странно знакомый ей, рыцарь в позолоченной броне, русал, гном, парень в венке из роз и смуглый человек с замотанной головой. Они переглядывались, но молчали. Судьба молчала, а Мэл через небольшое усилие разгадала загадку. Это — образы аурадонского Совета. Они, наверное, сейчас решают, что же делать после смерти Зевса. Её желудок обожгло гневом — она испепелит их, если они хоть дёрнутся в сторону её семьи. Она развернулась к Судьбе и попросила: — Мне нужно обратно! Ты сама сказала, что я должна защищать Стаю! Судьба спокойно улыбнулась и напомнила: — Мы вне времени, Мэллария. Здесь оно вроде идёт, но вроде и нет. Ты поняла, что я хотела тебе показать этим видением? Остановившись, Мэл задумалась и после некоторой задержки ответила: — Я должна бдительно следить за всем, что происходит в мире — неизвестно, кто и какое зло замышляет против нас. Снова кивнув ей, Судьба пояснила: — Защита — это не только плеваться огнём во врага. Это ещё и умение заглянуть на шаг вперёд и сделать так, как будет лучше в долгосрочной перспективе. И не всегда кровопролитие здесь будет лучшим решением для будущего. Ты поймёшь, что я имею в виду, когда проснёшься. А теперь пора приняться за следующее видение — будущее. Смотри внимательно. Мэл не успела даже кивнуть, потому что вместо зала со странными существами увидела перед собой большую развилку из двух тоннелей. В одном несколько юных Коркоранов отбивались от каких-то людей, а в другом они же безмятежно играли. Она пыталась вглядеться, но никак не могла разглядеть черты лица. Сдавшись в этих попытках, она повернулась к Судьбе и предположила: — От моего выбора зависит судьба моего рода? Покачав головой, Судьба поправила: — Не от выбора. А от успеха. Сейчас у тебя есть возможность построить для своих потомков благодатный и безопасный мир. Если тебе это удастся, то многие и многие поколения драконов будут жить в полной гармонии и беспрецедентном мире. — А если нет? — Им придётся сражаться, как и тебе сейчас. Они справятся, но у них уже не будет такого шанса переломить мир. Мэл кивнула: — Я сделаю это. Она знала, что, скорее всего, сейчас посвящает свою жизнь почти бесконечной борьбе, но она приняла эту судьбу для себя. И очнулась, чувствуя адскую боль по всему телу. Она лежала в комнате, которая явно не была её спальней. Судя по белым стенам и еле улавливаемому болящим носом запаху лекарств, она в больничном крыле Огненного Чертога или какого-то другого драконьего замка. Мэл попыталась было встать, но даже на малейшее движение её тело ответило болью. Болело всё, от кончиков пальцев ног до носа и нижней челюсти. Моргать было не больно, и Мэл была за это благодарна. Но самая сильная боль исходила из левой руки, обожжённой молнией. Со временем, когда её глаза привыкли к свету, она заметила справа от себя знакомую синюю голову, слева — фиолетовую, но какую-то большую, а чуть поодаль в чёрном с голубым пятне угадывалась фигура отца. Все спали. Она тщетно попыталась позвать их, но из горла не вышло ни звука — слишком сухо там было. Если бы ей не хотелось попить и отключиться обратно, она бы посмеялась. Пережить схватку с Зевсом, молнию в руку, копьё в ногу и кучу пуль, а потом загнуться от жажды прямо под носом у семьи. К счастью, перед её кроватью стоял комод с телевизором. Даже повернуть голову было больно. Она с трудом сфокусировала взгляд на пульте и осторожно попыталась приподнять его телекинезом. Пошло на удивление хорошо. Мэл, боясь уронить, с большой осторожностью перенесла пульт поближе к себе и смогла-таки ткнуть на кнопку включения. Заорал музыкальный канал. Первой проснулась Иви. Она с удивлением посмотрела на телевизор, окружила его звуковым барьером и огляделась в явных поисках пульта. Мэл приподняла его над собой, и только тогда Иви посмотрела на неё. Мэл сквозь боль улыбнулась. — Мэл проснулась! Этот крик разбудил и отца, и мать с дедом, спавших в обнимку. Странные вещи произошли в её отсутствие. Уже через секунду все они были вокруг неё, а Мэл слабо и тихо прохрипела: — Воды. Первый глоток вожделенной жидкости отозвался болью во всём теле, но Мэл выпила почти стакан, а появившийся откуда-то Хоэнгрот что-то сказал о капельнице. Закончив с питьём, она шёпотом спросила: — Сколько я спала? Иви с мамой недоумённо переглянулись — ясно, кто-то сидел тут и практиковался в усыпляющем гипнозе друг на друге — отец пожал плечами, а дед неуверенно предположил: — Дня четыре, я думаю? Хоэнгрот, до этого осматривавший её левую руку, поправил: — Уже заканчивается пятый. Попытавшись кивнуть и снова наткнувшись на боль, Мэл прошептала: — Расскажите, что произошло, а потом идите спать. Хоэнгрот, уставившись куда-то, где Мэл не могла видеть, проворчал: — Только очнулась, а уже командует. Но в целом говоришь верно. Всем тут надо нормально поспать. А тебя надо бы парализовать, усыпить и опустить в колбу с живительным гелем на сутки, чтобы всё быстрее зажило. Мэл хотела потребовать, чтобы ей сначала всё рассказали, но Венфитар успел первым: — Ничего не произошло. Мы убили почти всех, кого встретили в той пустыне, и утащили тебя сюда, а потом просто ждали, когда ты очнёшься. Совет Кланов так и не пришёл к какому-то решению — до сих пор спорят. Но Хоэн прав — ложись и восстанавливайся. Потом со всем разберёмся. Вдруг мама, видимо, придя в себя от стресса, строго потребовала, ткнув на Мэл пальцем: — Ты сейчас же закрываешь глаза, засыпаешь, чтобы через сутки быть в гораздо лучшей форме. — она перевела взгляд и указующий палец на Иви и продолжила: — А ты сейчас же идёшь к врачу — весь тот стресс, который ты только что пережила, явно не пойдёт ребёнку на пользу — а затем тоже отправляешься спать. Иви парировала, вскочив с места: — Вы тоже тогда идите. Вы спали ещё меньше меня, а нервничали больше. Мэл нахмурилась — это было не больно, что удивительно — и прошептала, пользуясь короткой паузой в перепалке: — Врач идёт сюда и сообщает, что с ребёнком. Потом все идут спать. Несмотря на сильное сокращение, её поняли правильно. Кто-то из слуг сразу побежал за доктором, которая наблюдала Иви. Спустя пару минут, за которые Мэл всё же временно парализовали ниже шеи, она пришла. После быстрого сканирования магией, она сообщила: — К моему большому удивлению, всё в порядке. Но я строжайше запрещаю вам нервничать, госпожа. Один раз повезло, второй повезло, а на третий может и не повезти. Мэл, и до этого заметившая, что Иви из-за чего-то волнуется, шёпотом заверила, глядя невесте в глаза: — Я сделаю всё для этого. Иви вдруг улыбнулась и, поцеловав её в лоб, ответила: — Тогда мне не о чем больше переживать Мэл сквозь боль с трудом улыбнулась ей, но увидеть ответную улыбку не успела — её вырубили.