Долгий путь домой

      Последняя ночь! Последняя – значит, больше не будет. Никогда. Ни ночи, ни дня, ни даже часа. Но так ведь не может быть, чтобы ничего не было? Вершаман говорил еще что-то, но я, оглушенная заключенной в словосочетании «последняя ночь» безнадёжностью, не запомнила почти ничего. На рассвете я вернусь обратно. А что останется здесь? «И на дерево влезть, и попу не поцарапать», любил говорить дядюшка. Два мира, и оба тянут в разные стороны. Невозможно вечно сидеть верхом на заборе, когда-то придется выбирать. А то выберут за меня, сдернут за ногу и, конечно же, не в ту сторону. О Мафр, ну и кашу я заварила! Кто я-настоящая? Рыжая растрепанная девчонка? Молодая эльфийка с ледяными синими глазами? Кто я? Где я? Отражения сливались, сливались и никак не могли слиться воедино. В голове шумело, я ловила себя на том, что не иду – плавно скольжу по заросшей обочине дороги и, кажется, под ногами даже коротенькая жесткая трава не приминается. М. недоверчиво покосилась, несколько раз собиралась что-то сказать, но осеклась. - Что? Чего ты на меня так смотришь? Она стрельнула ярким золотистым взглядом и отвела глаза. - Прости. Не надо было тебе уходить. - Что ты такое говоришь? - Съезди домой. Ты еще успеешь. - Слушай… я опять прохлопала ушами, как пьяный гоблин. Что точно сказал Вершаман? Что значит «последняя ночь»? - А то и значит,- голос бесцветный, как высохшие заросли в море Спор,- что он не может больше держать связь двух миров. Это безумно тяжело, твои поиски… о чем мы вообще раньше думали? Да, он великий шаман, но всемогущи только боги. - И? - Он сказал, что твое обещание обрело слишком большую силу. Что твое чувство долга… ответственность… Что теперь твое место там. До тех пор, пока цель не будет достигнута. А потом - как получится. Может быть, ты исчезнешь совсем. Может быть, вы оба вернётесь сюда, если будет куда возвращаться. Может быть, останетесь на изнанке миров. Вопрос в том, что никто не знает, что именно боги посчитают выполненной целью. Я набрала воздуха. Тьфу, мелкая песчаная пыль. - Нет, - она вздрогнула, - ничего не рассказывай. Вершаман не сможет вернуть тебя назад. Слишком крепко ты привязана к тому. Разорвать эту связь сможет только… не знаю, чудо? Я покрутила головой. Кто я? Упрямая гномка, вечно лезущая не в своё дело? А Даэрлинн? Клан, блестящее будущее? Разве они не настоящие? - Теперь ты понимаешь? Ты выбрала свою сторону, так он сказал. Не-е-ет! Я не… не… не хочу-у-у! Веселая прогулка в сказочную страну обернулась ловушкой, прекрасный новый мир – тюрьмой. А мама? - Постепенно тебя забудут все живущие здесь. Мир сопротивляется, затягивает дыру после вашего ухода. - И ты?        Снег хрустел под тяжёлыми ботинками. От морозного воздуха перехватывает дыхание, но это лучшее место на свете – дом! Я дома! Мама наверняка возится с чем-то, свет горит и дымок столбом уходит в темнеющее небо. Дверь открылась без скрипа, и я окунулась в теплые, родные запахи. Кожа, уголь, резкие нотки маслянистой колёсной смазки, пережженный шлак. Мокрая шерсть, горячий хлеб. Наваристый сытный суп. Дом. - Мама! Я вернулась! Она долго-долго вглядывалась, щурилась, хотя света было достаточно. -Мама, это же я! -Дочка… ,- объятие было крепким, как умеют обнимать только гномы. – Где ты была? Тут приходили, тебя искали… где ты? - Мам, все хорошо. Что нового, расскажи?       Дверь снова грохнула, и на пороге появилась девочка. Ого... голова резко закружилась под звон сотен эльфийских колокольчиков, со всех сторон торжествующе хлынула мягкая темнота.       В себя меня привели старым проверенным методом. Лицо горело, волосы промокли. Стыд и позор, валяюсь тут как томная городская неженка.       Рядом с мамой я увидела… себя? Да? То же самое лицо, много раз виденное в закопченном зеркале, насупленные брови, рыжие разлохмаченные прядки, выбивающиеся из лихого хвостика над левым ухом. - Ты вообще кто?! - А ты кто?! Елки-палки, и голос тот же. Я схожу с ума, какая досада! - Мам, кто это?       Мама всегда отличалась спокойствием в критических ситуациях. Вот после она будет психовать, кричать и ругаться, но сейчас – полное спокойствие. - Это, надо полагать, твоя сестра. Старшая. Спойлер. Девчонка покосилась в мою сторону. - Сестра? А почему я раньше о ней ничего не слышала? Эй, ты откуда взялась? - Не было у меня никакой сестры! - Приперлась тут самозванка! - Девочки, успокойтесь обе! - Какой нафиг спойлер? У нас же в семье все крафтеры! Дядюшка никогда не потерпел бы такого позора! - Как хоть тебя зовут? - А тебе какое дело? - Ты же… хм, сестренка? Да еще и крафтер, наверно великий мастер уже? - В отличие от некоторых, я из дома не сбегала и не шлялась невесть где, позоря семью! - Ха! Да ты знаешь, что я официальный поставщик? - Поставщик воздуха! До чего мать довела! - Ти-хо! Обе заткнулись! Да, умеет мамочка навести порядок.       Разговор перешел в более мирное русло. Младшенькая с совершенно непроизносимым именем устроилась у камина и настороженно посверкивала оттуда глазами, не забывая, впрочем, быстро и ловко работать руками над каким-то рукодельем. Точно, крафтер! - …И ты говоришь, что снова уйдешь? - Да, но я вернусь. Может быть не скоро, но обязательно вернусь. Если хоть кто-то меня будет помнить. - Конечно,- мама еще раз крепко обняла, и в носу защипало. Не хватало еще разреветься на радость мелкой! – Милая, тебя всегда здесь ждут. Прости, на меня как затмение нашло… - Мам, это не затмение… долго объяснять, магия-шмагия, страсти-мордасти, колдовство и пророчества. Просто жди меня. Жди и помни.       Ночь пролетела быстро. Мама и подобревшая сестричка пересказали местные новости – дядюшка оставил клан на помощников, не назвав преемника, уехал в долгое путешествие. Конечно, началась дележка, каждый хотел взять себе молот главы клана. За дрязгами объемы производства снизились, молодежь разбежалась кто куда, опытные мастера работают в основном на заказ, а заказов все меньше – кому охота связываться с гномами, которые между собой договориться не могут! Ходят слухи, что дядюшка скоро вернется и раздаст люлей, да только слухи… Сестру приглашают в другую мастерскую, мол, что в глуши пропадаешь, давай в Гиран, там и кланхолл есть, тепло и весело. - А не хочу я с ними связываться! Туда не ходи, то не делай, сиди и вари заряды для оружия, да по бросовой цене отдавай! А взамен ни ресурсов ни материалов не допросишься, оно мне надо? Серьёзная малышка.       На улице посветлело. Рассвет неумолимо приближался, а мне еще нужно добраться до островка. Ой, мама… нет, гномки не плачут! … И снова уютная пещерка на крохотном островке. Встает солнце, я чувствовала его кожей. Сейчас… вот сейчас…

***

      Теплое море шумело, неустанно вылизывало берег. Над волнами с пронзительными криками кружились чайки, стремительно падали вниз, чуть касаясь сильными крыльями воды и снова – вверх, зажав в клюве серебристую рыбку. Менее удачливые оглашали окрестности скрипучими воплями, в которых явственно слышалось недовольство. Простая жизнь. День клонился к вечеру, а там – там над холодными берегами совсем другого моря разгорается рассвет, над лесом Неупокоенных встает солнце, заставляя ночных вампиров уступить место сонным и ленивым дневным обитателям. Я так и не успела там побывать, все собиралась, да так и не сходила поохотиться. Ничего. Если не глупить – все получится.       Итак, что мы имеем? Хорошенькая магичка-психопатка, страдающая раздвоением личности. Эльфийка с душой прижимистой гномки. Впрочем, почему страдающей? Я такая, какая есть, а кому не нравится – выход во-о-н там! Всем спасибо, все свободны! «Тебе здесь не нравится?» «Нравится, только я родилась не здесь» «А какая разница, если все одинаковое? Не все ли равно, где жить? Здесь у тебя блестящее будущее, ты маг, а не потная замусоленная гномка» «Чо-о? Это кто потный и замусоленный?» «Дорогая, в зеркальце погляди. Здесь ты красотка, а там – рабочая лошадка. Вспомни, разве не тебя называли бездушной, рабыней, созданной только для добычи редкостей? О, сейчас ты бы с ней поквиталась!» «Да отвали ты!» Внутренний шепот умолк. Дожили… сама с собой разговариваю…       Воздух стал прохладнее. В густой траве невидимые сверчки начинали вечерний концерт, с абсолютным равнодушием наплевав на отсутствие слушателей. Пора возвращаться и приниматься за дело. - Даэ, а как найти кого-то, кто потерялся? - А кого? - Да был у меня приятель, давно не видно что-то. Пропал совсем, не появляется. - Ну я не знаю… разве у вас нет личной связи? - Да понимаешь, - я смущённо опустила ресницы, - мы… поссорились, я вспылила, да и он завелся… В общем, я оборвала личную связь, уничтожила все письма, а теперь не могу вспомнить как точно пишется его полное имя, чтобы позвать. - О…, - она задумалась, - ну я не знаю… А общие знакомые у вас были? Он хоть кто? Ты раньше не рассказывала, всегда такая серьёзная…       Я на ходу вдохновенно сочиняла душещипательную историю о первой любви, тщательно избегая конкретных деталей. Эмоции, чувства, тайны… мелодрама, демоны бы её взяли! Розовые сопли, сладкие вопли! Фу! -…так и получилось, - кружевной платочек смахнул несуществующую слезинку. Я только хочу убедиться, что у него все в порядке. - Ты и бегать за мужиками? Совсем на тебя не похоже!       Да, ты многого обо мне не знаешь… я не та, за кого себя выдаю, хотя с каждым днем рыжей гномке все труднее пробиться сквозь внешнюю оболочку. Как одуванчики упрямо лезут сквозь щели мостовой… там темно и тесно, невыносимая тяжесть давит, но они лезут, упрямо крошат каменные плиты, чтобы расцвести ярким желтым солнышком… - Можно попросить помощи у героев, их голоса слышит весь мир. Но как ты будешь просить, найди того - не знаю кого? - Даэ, ты умница! Как я сразу не подумала!       Герой, герой… я лихорадочно листала книгу, намертво прикованную к монументу. В неё заносят имена победителей олимпиады, самых сильных в своём классе, достигших пика формы. И их достижения тоже становятся известными всему миру. Говорят, что честных поединков уже не осталось, что все бои – подставные. Это очень крупные сделки, награда за то, что кто-то «ляжет» - волшебные свитки, которые невозможно достать иным путем. Я брезгливо сморщилась. Ну и какой интерес, если побеждает толстый кошелёк? Ладно, не моё это дело. С четвертой попытки у меня получилось, и над миром разнесся звучный голос «Ищет пришедших из Тёмного мира, пм В.» Да, лучше придумать не получится. Тёмный мир, ДаркВорлд – моя погибающая, отравленная ядом жадности, лицемерия и подлости родина. Но… какая бы она ни была – это моя родина. (а где-то в уголке сознания копошился зубастый червячок, скрипел, трясся и злорадно хихикал «Тебя никто не любит! Ты никому не нужна!»)       Много-много раз я надоедала пресыщенным жизнью героям своими просьбами. В конце концов даже лучащийся святостью и искрящийся от желания помочь ближнему паладин (о, пардон, рыцарь Феникса!) рявкнул на весь мир «Все объявы по 5 кк!» …Пришедших из других миров было мало. Зато мне писали дурачки и извращенцы, предлагали сомнительные удовольствия, оружие, амулеты и книги, весёлые грибочки, «от которых и тёмный мир станет ярким». Клянчили деньги лентяи, не желающие пошевелить пальцем. Написал даже ошалевший от любования собственными мускулами орк-боец, желающий сражаться с кем угодно, лишь бы получить дополнительную зарубку на обухе кривого топора. Он долго засорял эфир, пытался взять «на слабо», рассказывал на какой части тела и в каких позах он кого-то вертел, но я не слушала. В конце концов он пригрозил «подкрасца и нагнуть», и я заблокировала связь. Жизнь продолжается.