Солнце — Поднимается солнце внутри меня. Во мне солнце — Озарило мой путь золотом огня.
Пусть скитанья — тропинка в тумане, По краю, и мгла за спиной. Тьме — нет власти, отчаянью, Власти врагам моим — нет надо мной…
© Alkonost «Солнце»
На несколько мгновений все звуки стихли, а потом… Инородное ощущение вторглось извне и постепенно охватило все Ванино существо: будто по нервам, не причиняя, в прочем, особого неудобства, побежал электрический ток. От него тело будто гудело, а по коже расходилась странная вибрация определенной частоты. Она напоминала волну: то усиливалась, нарастала, грохоча до оглушения; то плавно стихала, оставляя после себя ощущение лёгкого покалывания… Продолжалось все это не больше нескольких секунд, но затуманенному разуму чудилось, что не меньше вечности. Постепенно вибрация и грохот стихли, сменившись мягким звучанием, что походило на отдаленное гудение колоколов, чьи голоса сливались в единую низкую, приятно пробирающую все тело мелодию. Звук окутывал, усмирял эмоции, смывая остатки паники, страха и усталости. Иванна почему-то подумала о тибетских чашах, звучание которых когда-то слышала. Вот только откуда бы им здесь взяться? Любопытство проснулось даже в этой странной пустоте, где тела не ощущалось вовсе. Она попробовала пошевелиться — лишь мыслью, управлять тем, чего в данный момент не ощущала, — и вдруг поняла, с какой легкостью даются ей любые движения. Будто тело ее появилось из ниоткуда. Будто никакой силы тяжести для него теперь не существовало. Иванна глубоко вздохнула, решительно открыла глаза и на несколько мгновений забыла о дыхании вовсе — от душевного восторга — осматривая открывающуюся взгляду картину неба над головой. Похоже было, что какой-то художник взял светло-голубое полотно и веерной широкой кистью, небрежными, размашистыми мазками разрисовал его розоватыми, золотыми и коричневыми тонами. Белыми росчерками застыли в вышине мягкие перьевые облака. Серебристая звезда, похожая размером на луну, а светимостью на заходящее солнце — не яркое, не слепящее — дополняла этот мистический пейзаж. Вновь сон? Протерев глаза, Ваня осознала вдруг, что лежит на траве. Перевернулась на бок. Уткнулась прямо в растение необычной, явно не «земной» формы: высокие пышные цветы-свечки, состоящие будто бы из чешуек нежно-сиреневого оттенка, покоились на сером толстом стебле, распадающемся у земли на множество корешков.«Очень странный сон. Меня что, пришельцы похитили? Только их не хватало».
Она вытянула вперёд прозрачные пальцы, с удивлением и задумчивостью поглядел на них (особого беспокойства при этом почему-то не чувствовалось), дотронулась до растения. Пощупала листики, похожие на плотную бархатную ткань. Провела мизинцем по стеблю сверху вниз, из-за чего цветок странно дернулся, словно ему стало щекотно.«Фе… Да ну нафиг такие глюки…!»
Резко отдернув руку, Иванна поежилась, а успокоившись, перекатилась по мягкой траве и, наконец, поднялась на ноги. Смахнула со лба челку. С интересом и настороженностью завертела головой по сторонам. Нет. Это точно был не привычный ей кошмар. Слишком все… Прекрасное… Нереальное… Даже и слова нужного не подберешь. Теплый ветерок игрался с разноцветными листьями на деревьях. В воздухе разливались тонкие сладковатые ароматы. Опасности не чувствовалось, скорее наоборот. Умиротворяющая, по истине сказочная атмосфера царила в этом месте. Иванна обернулась и тут же наткнулась взглядом на большую арку, которую своими толстыми лианами оплетало растение, чем-то похожее на земную розу. Вот только было оно почти прозрачным. Грани лепестков загадочно сияли. Девушка, уже с большей осторожностью, дотронулась до них. Очень уж удивительное растение-фантом…«Интересно. Цветки гладкие, как стекло, но лепестки гнуться и такие… Теплые…»
— Красота какая, — выдохнула она, — неужели и правда живой? — Разумеется. В нашем саду других и не бывает, — многоголосно донеслось из-за спины, заставляя Иванну вздрогнуть и резко обернуться. — Рам?! — На несколько долгих секунд девушка впала в ступор, словно не могла поверить в увиденное, а потом… Она не удержалась. Кинулась к богу. Обняла крепко. Уткнулась лбом ему в грудь, вдыхая такой родной аромат ладана и сирени, — Рам… — слов не было. Разум затмили бушующие эмоции. Её друг, её хранитель здесь, рядом. С ним все хорошо… Все… — Тише, солнце мое, тише. Ну что ты плачешь, — дэв ласково обнял Иванну. Коснулся подбородка, заставляя взглянуть ему в лицо, которое снова было прикрыто черной повязкой. Стер прохладными пальцами дорожки призрачных слез, — не нужно этого. Перед тобой я. Живой и здоровый, — на губах крылатого играла улыбка. Такая светлая, что Иванна чуть опять не разрыдалась, но потом все же смогла взять себя в руки. Задышала на четыре, как учили, заслуживая одобрительный кивок. — Вот так. Умница. — Я… Скучала, — девушка прильнула щекой к светло-голубой шелковой ткани, ощущая приятную прохладу в кольце рук Рамаэля. Прикрыла глаза. Сейчас ей было совсем не страшно. Рам наклонился и легонько коснулся губами ее лба. — Прости, что заставил переживать тебя все те ужасы… История творилась на моих глазах, но… — он вполне по-человечески вздохнул, — спускаться к тебе Отец запретил на время, так как посчитал, что еще недостаточно я с новым телом сроднился. Однако… Он все же разрешил продолжить работу и наблюдать за событиями. Даже одобрил данное вмешательство. Пришлось призвать твою душу сюда. Подальше от жадных корней Роголеба. — А сюда — это куда? Иванна вновь осмотрела местность. — Добро пожаловать в Дэва-Локка, — повел он рукой, торжественно поднял к небу тонкие белые пальцы, — в город Старших богов, находящийся в центре мироздания. — он загадочно улыбнулся, — в самое прекрасное и безопасное место во всей Сверхвселенной. Сейчас мы находимся на первом уровне у подножия цитадели совета. Здесь располагается самый дивный сад на свете. Пойдем, я покажу. Заодно и поговорим. Времени у нас, конечно, достаточно, ведь сколько бы ты тут не пробыла, в Белогорье пройдут лишь секунды. Однако человеку, не подготовленному духовно, долго находится в Астэриале не представляется возможным. Ты, к сожалению, не медин, — улыбка Рамаэля слегка померкла, — но на небольшую прогулку сил должно хватить, — он обхватил шестипалой ладонью запястье девушки и легонько потянул за собой. Они ступили под сень величественной арки прямо на узкую дорожку, аккуратно уложенную белыми камешками. По бокам то тут, то там поднимали к небу свои необычно подстриженные кроны плодовые деревья разных видов, размеров и оттенков. Тут же, по обеим сторонам, на сколько хватало взгляда, располагались огороженные искрящимися друзами кристаллов, небольшие полянки, на которых тихонько покачивались невообразимо странные, а временами до ужаса прекрасные растения. Рамаэль, походя, плавно коснулся одного из цветов, привлекая этим внимание подопечной. — Что это? — спросила, залюбовавшись розовым бутоном с голубоватыми и бордовыми разводами, составляющими необычный гармоничный узор. — Отейя. Растение, дарующее спокойствие и уверенность своему носителю. Отгоняет плохие мысли, защищает от мелких сглазов и проклятий. Один из садовников принес когда-то этот сорт из мира Тейна. Сейчас на той планете ядерная зима, а вот эти цветы… Только у нас и остались, — он вздохнул, — не берегут люди то, что есть у них. Приходится делать это нам. — Погоди, — Иванна удивлённо воззрилась на уходящие вдаль и казавшиеся бесконечными поляны, — ты хочешь сказать, что у вас здесь собраны виды растений со всех миров?! — Разумеется, — тихо рассмеялся Рамаэль, глядя на обескураженную мордашку девушки, — что же тебя удивляет? — он ласково потрепал её по волосам, — мы не только Творцы, Ваня, но еще и Хранители. Здесь ты видишь лишь растения, а вот уровнем выше находится прекрасный заповедник, где живут и здравствуют звери, птицы, рыбы и насекомые. — Но ведь… Их так много… Видов, в смысле, — нахмурилась она, пытаясь представить размеры занимаемого всем этим добром пространства. — Не старайся, все равно не сможешь, — хмыкнул дэва, понимая, в каком направлении текут мысли подопечной, — просто знай, что тут действительно очень большие площади. Все ты и за тысячу лет обойти не сможешь. Кстати, мы почти на месте. Нам сюда, — он завернул на соседнюю тропу, которая вела прямо к небольшой полукруглой беседке из слепяще-белого камня, похожего на мрамор, с колоннами, увитыми плющем и украшенными пышными гроздями водянисто-кремовых звездочек-ягод. В центре находилась небольшая чаша фонтана на высоком постаменте. Вода, журча, тихонько сбегала по витому желобу вниз, к золотистому цветку, больше похожему на уменьшенный подсолнух. Иванна замерла, нерешительно оглядываясь по сторонам. Здесь все было такое… Светлое, чистое… Казалось, касаться чего-либо руками было просто кощунственно. Рамаэль чуть склонил голову, наблюдая за реакцией девушки. Еще никогда он не приводил человека в Сады Покоя. Медин пропал, а больше… И недостоин был никто. Оттого и происходящее сейчас было ему вдвойне интереснее. Иванна оказалась первой. — Присаживайся, — наконец отмер он и указал ладонью на резную скамейку, — в ногах правды нет. — А… Можно? Просто… — она не договорила. Даже сама не знала, почему так оробела. — Разумеется, — Рамаэль взял её за руку, и устроил рядом с собой. Облокотился на покрытую вьюном спинку. Коснулся щеки Иванны, заставляя отвлечься от пейзажа и сосредоточить взгляд на нем. — Надеюсь, за время нашей прогулки ты немного отдохнула? Ведь силы тебе еще понадобятся, — поинтересовался, срывая несколько ягод и протягивая Иванне. Та с интересом приняла их. Покатала на ладони. Странно, вроде с шипами, а не колются. Попробовала. По вкусу больше походило на смесь вишни, шоколада и чего-то еще. Вкусно. Потом прислушалась к себе. Действительно, усталости больше не чувствовалась, а в душе поселилась странная легкость, словно ей сейчас и горы свернуть по плечу. — Да. Спасибо. Будто выспалась, наконец, по-человечески. — Ну и хорошо, — прозвучало задумчиво. На несколько секунд в беседке установилась уютная тишина, а потом Рамаэль вновь заговорил, но на этот раз тон его голосов звучал куда серьезнее. — Ты и сама ведь понимаешь, что ситуация складывается не лучшем образом? Иванна мгновенно сникла, пробормотав полуобреченное: «Понимаю» — В том нет твоей вины, — на макушку легла шестипалая ладонь, — лишь моя. — Что? Нет! — она возмущенно вскинула голову, — ты был при смерти. При чем тут вина? — Ваня, Ваня, — вздохнул дэв, — ты многого не знаешь в нашей системе создания миров. Поверь, здесь я действительно немного оплошал. Не увидел, не уследил, — он отвернулся, вглядываясь куда-то в глубины цветного неба. — Пойми, я еще не полноценный демиург. Всего лишь трикстер, студент по-вашему, и только учусь, хоть это и не оправдывает моих ошибок. У всех, дэвов, есть дар предвиденья. Мы используем его, чтобы, при надобности, подправлять ход истории. Я видел тысячи тысяч вариантов развития твоей. Из них выбирал те, которые должны были привести к наилучшему результату, и тогда мог немного вмешаться. Но… В Нави из-за воздействия меча Отца мои способности начали сбоить, а потом, — он склонился, уткнувшись лбом в ладонь, — я почти погиб. Выпал из всех миров. Нить повествования выпала из рук, а судьба твоя претерпела изменения, не запланированные ни мной, ни тобой. Как видишь, не в лучшую сторону… Рамаэль почувствовал, как теплые, даже в астральном теле, пальцы девушки осторожно и как-то неловко поглаживают маленькие тонкие перья на лице. — Не кори себя. Не надо, — прошептала она успокаивающе, — я никогда бы не подумала на тебя обижаться. Для меня единственная радость, что ты жив, а остальное… — Нет. Не понимаешь ты, — слегка раздосадованно, как показалось, произнес он, — с самого начала я обязан был находиться рядом. Оградить тебя и нашу смешанную силу в твоём ядре от Роголеба. Тьма не должна была вообще получить к нему доступ, — его пальцы плавно взвились вверх, — это опасно. В первую очередь — для тебя, во вторую — для мира, — сжались в кулак, — Но не вышло… И теперь… Тебе придется сделать все самой, — закончил он, опуская руку на колено. — И как же? — вопросительно взглянула на хранителя Иванна, — зелье не подействовало, Кладенец бесполезен, с магией у меня х… ерунда полная твориться… — поправила себя, не желая пятнать сею чудную атмосферу ругательными словечками, — О! А может, — запнулась, потом слегка смущенно продолжила, — может ты мне опять свой меч дашь? Я им и этого… Того в общем, — замолчала, возя ногтем по скамейке. А если нельзя вот так просить? Вдруг это неприлично? Со своими желаниями в чужой монастырь… Рамаэль склонил на бок голову, словно обдумывая её слова. Потом вытянул руку в сторону и щелкнул пальцами. Над ладонью в клубах золотистого света проявилось знакомое божественное оружие: длинное серебристо-голубое лезвие с сияющими по центру алыми рунами и золотой гардой, украшенной множеством драгоценных камней. Он обхватил крепко рукоять. Взмахнул. Протянул Иванне. Та с благоговением дотронулась до клинка. Слишком красив он был, а она в прошлый раз и не обратила на это внимания. — Бери, — словно приказ, прозвучало со всех сторон. Иванна послушно перехватила гарду. Удивилась невесомости меча. — А теперь слушай меня внимательно, — строго прозвучали голоса, — Фэл’нарэм — личное оружие, созданное таким образом, чтобы работать в полную мощь лишь при тесном контакте с силой хозяина. То есть, по-хорошему, я в этот момент должен находиться рядом с тобой. Но волю Отца нарушить не могу, так что… Да, я отдам его тебе, но, — Рамаэль встал, — поскольку сам буду далеко, даже не в пределах твоего мира, то меч не сможет при простом ударе сжечь эту нечисть. — А… Как же тогда? — удивилась Иванна. Она-то думала, что ножичком «чик», и нет Роголеба, а тут… — Смотри, — дэв провел ладонью по воздуху сверху вниз и перед девушкой появилась зеркальная пленка, в которой… — Это я? — Иванна даже вздрогнула от неожиданности. В прозрачной глади отражалась её фигура, только призрачная и, кхм… — Ра-а-ам… А одежда моя где? — произнесла, недовольно прищурившись и скрестив на груди руки. — Одежда? — Рамаэль искренне расхохотался, что слышать было достаточно непривычно, — люди, какими же вы бываете смешными! Мы в другой плоскости бытия, Вань. Ты — это вечная прекрасная душа, заключенная, во вторую по счету, духовную оболочку. Одежда же — аспект материального мира. Она осталась на физическом теле, — он покачал головой, — и никак не могла появиться здесь. — Но ведь… — она выразительно глянула на одежды дэва. — Это не просто ткань, — уловил её мысленный посыл Рамаэль, — это специальная материя на подобии защитного доспеха. Не прихоть — обязанность. Да и неужели ты меня стесняешься. Выкини эти глупости из головы. Поверь, не одна ты тут такая ходишь. — Ладно, — отмахнулась от слов Иванна, — поняла, — еще раз кинула взгляд на свое призрачное отражение, — так что ты хотел показать? Рамаэль увеличил изображение. — Видишь, — он указал на грудь, где находилось два сияющих дымчатых шарика, — это ты, твоя суть, опыт, собранные знания, душа, — кивнул он на тот, что был побольше и блистал оттенком чистого перламутра, — а это магическое ядро, сформированное за счет твоей и моей сил, — показал на второй — поменьше, весь неровный, черно-золотой, опутанный противной темно-бордовой паутиной. — Некрасивое оно какое-то, — поморщилась Иванна. — Из-за оков такое. Я знаю, что Кощей сказывал тебе о них. — А… Ты их… Ну… Снять можешь? — с надеждой посмотрела она на хранителя. — Могу, — он хмыкнул, — но сразу этого делать не буду. — Почему?! — Ты дослушай сначала, — осадил ее дэв. — Твои оковы — вещь старая, очень неприятная и опасная. При одномоментном снятии, в теории, вся смешенная магия вырвется на волю и может превратить в ничто довольно приличный кусок пространства. Как ты понимаешь, — он скрестил на груди руки, — я на это не пойду. Так что походишь так еще немножко. Иванна поникла, но Рамаэль продолжил объяснения, словно и не порушил одним словом все её надежды на скорейшее освобождение — Видишь вот это «окно» в путах? Через него связующая печать неспешно вытягивает и очищает твою магию, однако для предстоящего действа этого потока слишком мало. Рамаэль вздохнул и развеял зеркальную поверхность. — Одной моей силы в отдалении Фэлу будет недостаточно для нормальной работы. Ты должна будешь пропустить через него собственную, но для этого оковы все же придется существенно ослабить. Дэв задумчиво постучал по подбородку, потом вздохнул. — Печать постепенно подтачивала Светозарово проклятье. Я хотел, чтобы оно само истаяло. Да и тебе бы так спокойнее было. Силу бы приручала, контролю её потихоньку училась, а не так, с наскока, — он покачал головой, — но выбора другого теперь нет. Иванна почувствовала, как огненный взгляд ожег её даже через темную ткань. — Тебе придется справиться с этим самой. Рамаэль подошел почти вплотную. Положил руку девушке на грудь, аккурат напротив ядра. — Ч… Что ты делаешь? — пробормотала, смущаясь, она. Стало как-то не слишком уютно. — Наше время разговора подходит к концу. Тебе пора возвращаться. Я расплету сейчас некоторые узлы сети, — проговорил он, сосредоточенно вглядываясь в плетение. — Прошу, когда очнешься — не медли. Действуй по наитию. Всю силу направь в Фэл’нарэм. Он станет твоим проводником и усилителем. Доберешься до Роголеба, вонзи меч в центр тела. Попытайся хотя бы — остальное он все сам сделает. И пожалуйста, постарайся потом взять магию под контроль, — дэв улыбнулся, — негоже это — людям честным дома портить. — Постараюсь, но… Стой! — Иванна перехватила его за запястье. Глубоко вздохнула, словно перед прыжком в воду, — Мне… Страшно, — прошептала тихо, опустив голову. — Не думай об этом, — Рамаэль коснулся ладонью её щеки, — страх, сомнение — есть одни из самых вредоносных человеческих чувств. Отбрось их — и ты победишь! — потом надавил на грудь, и от прохладных пальцев начали распространяться волны жара. Иванна закусила губу, чтобы не вскрикнуть, руки сами вцепились в одежды хранителя. Рамаэль же, крепко прижимая её к себе, склонился, задевая маленькими крылышками щеку. Голоса прошептали тихо, ласково: — Пора просыпаться, солнце мое…***
По корням текла Тьма, пытаясь вселиться в Иванну. Роголеб же с восторгом понимал, до каких сил ему удалось дорваться. И все это богатство скрывается в столь маленькой и хрупкой человечке? Немыслимо! Он попытался дотянуться до божественной частички, что сияла, подобно дневному светилу, в груди девушки. Но неожиданно нити сдерживающего ядро плетения стали лопаться одна за другой. Роголеб не успел вовремя среагировать. Огненный вал дикой, необузданной мощи обрушился на него, заставляя взреветь от боли и шарахнуться в сторону. Вихрь жаркого пламени поднялся до небес, плотным опаляющим кольцом разошелся по площади, превращая в пепел корни, но не причиняя людям особого вреда. Девушки, почувствовав свободу, откатились подальше от облизывающихся языков огня. Вдохнули полной грудью и хотели было кинуться к Иванне на помощь, но их остановила цепкая хватка Яги. — Не смейте, — прозвучал хриплый приказ. — Но там Ванька! — попыталась выпутаться из руки старухи Василиса. Варвара же послушалась и лишь молча наблюдала за ревущим алым вихрем. Могло ли случиться, что в этот раз сестра не…? Но нет. Жуткое предположение себя не оправдало, так как прямо из пламенной стены выскочила Ванька. Живая, здоровая, слегка подпаленная и до ужаса бледная. Никакой раны в груди не было и в помине. Лишь ткань порванной рубахи напоминала об этом. — Ваня! — крикнула Василиса и тут же услышала раздраженное: — Не отвлекай девку. Сейчас её бой. Не справиться — погубит и себя, и город. Молчите и смотрите. Обе. Она дернулась еще раз и притихла, наблюдая за разворачивающейся сценой. Огонь пылал, облизывя крылечки близлежащих домов. Жар. Духота. Иванна шла вперед, не теряя из вида огромную фигуру Мага. В глазах ее отражались отблески пламени. Божественный клинок танцевал в руке, со свистом рассекал воздух, срубая по пути все новые и новые корни, выползающие из-под земли. — ЧТО ТЫ ТАКОѤ?! — прогремел над площадью голос Роголеба. Девушка поморщилась, чувствуя, как опять заложило уши от его слов. — Не что, а кто, кочерыжка трухлявая, — она увернулась от очередного толстого корня и со всей силы рубанула по нему мечом, превращая в серую пыль, заставляя чудовище дернуться. Отползти назад. Что-то явно шло не по его плану, — русский язык выучи сначала. Я тебе не вещь! Не игрушка! — рывок, уворот, взмах клинка, прыжок в сторону. Ноги путались в мелких ветвях, но Иванна не собиралась сдаваться, — хочешь знать, кто я? — ладони, да и все тело в целом нещадно жгло. Казалось, ещё немного, и она просто взорвется от бушующей внутри силы, которую сейчас сдерживала с огромным трудом. Как там Рам сказал? Все слить в меч? Да пожалуйста! Главное до «сердца» этой твари добраться, а то сдаваться, видите ли, не желает. Вон, ещё корней напустил! И откуда берутся только? — Я — человек, — взмах руки. Зарево огня. Пепел, — Я — личность, — шаг даётся труднее, хочется все бросить и просто отдаться этой бушующей магии, но девушка терпит, сжимает вторую руку в кулаке почти до крови, — Я — Иванна, — уворот. Взмах меча. Нет больше впереди корней. Что, все на растерзание отдал? А ведь Роголеб сам не заметил, как загнал себя в ловушку, упёрся спиной в бревенчатую стену, голубые глаза-фонари гневно полыхали, — и я тебе ничего не должна, — прорычал девушка, представляя мысленно, как вкладывает всю свою магию в меч. Разбежалась. Подпрыгнула и двумя руками вонзила Фэл’нарэм в грудь колдуна. Отшатнулась подальше, уворачиваясь от яростного захвата. Запнулась. Откатилась в сторону от ревущей древесной туши. Тяжело выдохнула и приподнялась на локтях. Пригляделась хорошенько. Правильно ли все сделала? Заметила — меч вошёл криво. Не в самый центр, но и того хватило, чтобы гарда вспыхнула золотом. Сам клинок, как и в прошлый раз, задымился, превращаясь в яркий поток света, который тут же слился с чудовищем, заставляя то корчиться в агонии, а потом рухнуть на землю и с диким воем рассыпаться серым пеплом. Получилось! У них получилось… Иванна попробовала встать на ноги, но не смогла. Хрупкое человеческое тело вновь отказывалось подчиняться своей хозяйке из-за перенапряжения. А вот магия… Неужели она не всю отдала мечу? Огонь, уже не подвластный её и без того хлипкому контролю, начинал пожирать окрестные дома. Она попыталась хоть как-то остановить эту стихию. Бесполезно. Магия скручивалась в очередной огненный вихрь, центром которого стала сама девушка.«Рам… Что же я натворила?»
Пронеслось эхом в мыслях. И она еще просила оковы полностью снять? Дура. Даже с этой частью управится не может! От гула и жара соображалось плохо. Попытка вновь встать закончилась провалом и падением в раскаленный песок. Неужели конец? Она опять все испортила? Глаза щипало от солёной влаги, смешанной с пеплом. Сила давила со всех сторон, мешая дышать. Иванна вся сжалась, обхватила раскалывающуюся от тупой боли голову. Хотелось лечь и раствориться в силе. Поддаться ей. Чтобы все закончилось, но… А что будет потом? — Ваня, Ваня, ну же! Очнись! — знакомый голос донесся словно через пелену. Кто-то тряс её за плечи. — Слышишь меня? Не смей покоряться магии! Ты её хозяйка, а не она — твоя. — Не могу. Не могу остановить… — прошептала задушенно. Пальцы дрожали. На них виднелась кровь. — Иди сюда, горе мое, — девушку обняли, крепко прижали к себе. Жар доспеха опалил кожу, — сейчас все закончиться. Потерпи, — между лопаток легла широкая холодная ладонь. Кощей тихо проговорил что-то гортанно, на странном наречии, и от пальцев по всему телу начала распространяться приятная прохлада. Иванна, наконец, смогла нормально вздохнуть. Больше ничто не сдавливало ни тело, ни разум. Магия постепенно успокоилась, покоренная чужим воздействием. Вся сжалась в тугой клубок внутри хозяйки и чуть ли не заскулила. Не понравилась ей колдовская сила князя: тяжелая, мрачная, темная, с привкусом каленного металла. Опасная. — Вот так, Ваня. Можешь открыть глаза. Уже нечего бояться, — прозвучало ласково. Веки дрогнули. Девушка обвела смутным взором округу. Ну что сказать? Огонь детям не игрушка, так? Ближайшие дома были сожжёны до основания фундамента. Хорошо, что нежилыми были. Дальше чернели и дымились крыши, отдельные крылечки, стены. Песок на возвышенностях кое-где сплавился в стеклянное месиво. Это ж какая температура была? Камень в центре весь почернел, да трещинами покрылся. В общем, кошмар и ужас, а не ярмарочная площадь. — Э…то… я? — вопрос вышел хриплым, будто она голосовые связки сорвала. — Ты, кто ж ещё, — устало произнес Кощей, отирая со лба пот. Иванну из объятий он так и не выпустил. — А… А люди? Они… — Да что с ними станется? Все же слабо, но магию ты контролировала. Видать, очень не хотела ты люду простому навредить. — Да, а… — Иванна замолчала, прислонилась к всё ещё горячей чешуе доспеха. Никто не пострадал — это главное, а больше… Больше и мыслей в голове не было. Невыносимо хотелось спать, все остальное отошло на задний план. Будь неладна эта магия! Никакой от нее нормальной пользы. — Не сопротивляйся дрёме, — послышался голос князя, — не надо, — до лба дотронулись сухие губы, оставляя невесомый поцелуй, — ты потратила слишком много энергии. Спи, Ванюша, спи. Дальше мы и сами управимся. Слова подействовали подобно заклинанию. Девушка закрыла глаза. Расслабилась. Доверчиво уткнулась князю в плечо и тихонько засопела. — Умаялась, богатырша, — улыбнулась Яга, подходя ближе. — Молодец, старый. Сумел-таки угомонить свое сокровище. — Как видишь, — недовольно взглянул на нее Кощей, — а ты языком мели поменьше. Глядишь, не отвалится. — Ой ли, — колдунья отмахнулась, — не ворчи. Что, не права, скажешь? — Может и права, — Кощей подхватил Иванну на руки. Поднялся, — только вот уши и у стен есть. Поэтому будь добра — помалкивай. Яга как-то непонятно взглянула на него. Цыкнула зубом и обернулась к девушкам, которые рядом стояли, но вклиниться в диалог или к сестре подойти не смели. Очень уж тёмен был Кощеев взор. Соваться ему под руку не хотелось. — Так, Василиса. Вы с Колобком проводите их, — она кинула на колдуна быстрый взгляд, — в княжеский терем. Комнату Иванкину покажете. Отдохнуть девице нормально надо. А вот мы с тобой, — она посмотрела на Варвару, — пойдем Илью искать. Чую я — жив он, да только запрятан где… — Комната… — тихо донеслось со стороны Иванны. Кощей нахмурился, вглядываясь в слегка напряженное лицо девушки. Словно она вспоминала что-то. — Цепи… — вновь пробормотала она и притихла. Уснула наконец. — По описанию на подземелье подходит, — вклинился в разговор Финист, очищая лезвие меча от пепельной пыли. — Значит идём в подземелье, — решила Яга за всех. — Ну? Что встали? Вперёд. Нам ещё объяснять князю, что с городом случилось.