Дождь в отражении изумруда

После долгих, получасовых если быть точным, расспросов на подобие «кто такая Агата?» И «нахрена оно нам надо?» слизеринцы с шармбатонкой во главе наконец заползли в Хогвартс. И да, именно заползли, никакое другое слово тут не подойдет. Монтегю вообще явно сражался с собой, зависнув между двух огней, аристократ в нем требовал относиться к француженке как и к гриффиндорцам, то есть как к созданию второго сорта, а инстинкт самосохранения горлопанил, что если он прислушается к внутреннему аристократу его остатки будут собирать по всей школе. Блит действительно особа крайне эксцентричная… Наверное стоит по порядку. Агата Маркус Блит. Особа очень и очень запоминающаяся. Магглорожденная ведьма, родом из Франции. Низкого роста, девушка умудрялась периодически заезжать по мордасам парням-старшекурсникам. В общем не робкого десятка волшебница. С Цирцеей они знакомы с первого курса, позднее как-то так сложилось, что девушки почти срослись телами, помогая друг другу совершенно во всем. Впалые щеки, густо приправленные веснушками, большие, кипящие карие глаза и неизменное каре. Чисто французский профиль с аккуратненьким носиком и в меру упитанными губами, общую картину портит лишь небольшой шрам на правой щеке, полученный еще на третьем курсе вследствие неудачного опыта в местном кабинете Зелий. Кудрявые, с медным отливом, рыжие волосы всегда были предметом прозвищ, а в Лондоне–особенно. Пропорциональная, правильная фигура в форме песочных часов. В Шармбатоне девушка выделялась любовью к маггловским вещичкам, колким словечкам и яркой косметике. Как оказалось Блит приехала почти сразу после завтрака, но не застала ни Цирцеи ни куратора слизеринцев, а Монкли просто не посчастливилось вовремя смыться. К слову об Агнес, врядли слизеринка в ближайшее время хотя бы подышит в сторону спальни Сэнтери или Блит… И вот сейчас Агата сидела на подоконнике, недалеко от Большого зала и болтала ногами в воздухе. Цирцея стояла недалеко, облокотившись о стену плечом. Изумрудные глаза смотрели куда-то сквозь материю пока хозяйка пребывала в состоянии странного экстаза. Грэхэма не отпустили, а точнее он не успел слинять. А теперь, все, поздно. Блит великодушно скинула дорожную сумку в подземелья, а вот Северуса не нашла. Молчание затягивалось, накрывая голову одеялом тяжести и недосказанности. Сэнтери глубоко вздохнула и скрестила руки на груди. Мышцы будто пропустили через мясорубку, во всех смыслах. Пальцы почему-то не слушались, раньше такого никогда не было. А нет, было один раз, когда Цирцею учили бальным танцам. Чтобы создать идеальную постановку на голову девушки миссис Грю клала книги, а пальцы подвязывались в нужном положении. Конечности ожидаемо немели, потом не слушались, сначала около трех дней, потом срок сократился до суток. –А чего мы, собственно, тут ждем? –иронично фыркнул Грэхэм, играя темными бровями. –Я не знаю чего ждете вы, но я жду извинений…–хмыкнула Агата, по-детски стуча о стенку над полом пятками. Рыжие кудряшки покачивались в такт движениям. Цирцея неосознанно сравнила детскую непосредственность Гринграсс старшей с непосредственностью француженки. Разница колоссальная. Если у Дафны это выглядело мило, в каком-то роде грациозно, то в исполнении Блит это была ненавязчивая угроза. Слизеринец прищурился со смесью ужаса, интереса и скептицизма в глазах разглядывая приезжую, а точнее то, во что она одета. Пышные брюки черного цвета с белыми вставками, слишком легкая для такой погоды кофта, хоть и с длинными рукавами. Цирцея по сравнению с ней была завернута как в последний путь, хотя была облачена всего лишь в спортивную форму. Брюнет глупо моргнул и высокомерно скривил губы. Парень ехидно рассмеялся, в который раз убирая руки в карманы. А Сэнтери мысленно пообещала позашивать карманы друзьям, иначе у нее начнет дергаться глаз. На секунду показалось, что справа кто-то прошел. Краем глаза Цирцея заметила до дрожи знакомую платиновую макушку и ленивый разворот плеч. Фантазия уже нарисовала колкий взгляд ртутных глаз, но… Точнее… наверное показалось. «С чего ему так рано возвращаться в конце концов?.. Бред.» Слизеринка повернула голову в сторону потенциального движения, но ничего не заметила… «Пипец, это все недосып… Малфой, ты умудряешься отравлять мне жизнь, будучи не здесь! Ты прикинь, какой кошмар!» Брюнетка отмахнулась от собственных мыслей и вновь переключилась на ребят. Агата подождала пока слизеринец отсмеется, медленно улыбнулась и закинула ногу на ногу. Грэхэм воспринял это как уступку и лишь высокомерно фыркнул… Как наивно. Блит повела плечиком и достала палочку. Рыжеволосая сделала короткий взмах, пуская в парня струю воды. –Остынь, феодал недобитый, –фыркнула Агата и обратилась к Цирцее, перейдя на французский, –Что за средневековье? Или он от природы высокомерный баран? Цея, я тебе голову откушу, какого черта тебя не найти?! –осведомилась ведьма, возмущенно поднимая брови, пока слизеринец, громко матерясь, высушивал одежду. –Еб вашу мать! Сама ты… Мерлин, ходячая пропаганда рыжизма. Какого черта, Сэнтери?! Пипец друзья у тебя, ничего не скажешь! Ты мне дохрена жизнь усложнила, выхухоль рыжая!..–исходился ядом Грэхэм, стряхивая воду с волос. –Я не знала, когда точно ты приедешь, –хмыкнула брюнетка, показательно игнорируя страдания однокурсника, силясь не заржать в голос, –Это не средневековью, а Хогвартс… Здесь так полагается. Салазар, да это еще цветочки, до ягодок как до Киева раком, –усмехнулась слизеринка и перешла обратно на английский, –Мерлин, а я-то тут при чем? –Сэнтери округлила глаза в сторону однокурсника, пожимая остроугольными плечами. Грэхэм по-змеиному зашипел, но очевидно цензурных слов не подобралось. Слизеринка закатила изумрудные глаза и вновь обратилась к новоприбывшей. –Пошли к Снейпу, его предупредить нужно…–равнодушно сказала брюнетка, перекручивая собственные ноги, с хрустом расправляя плечи. –То бишь к твоему…–Агата пробежалась по слизеринцу карими глазами, на секунду подвисая, –… пардон, вашему куратору? –Надо же, какая сообразительность, Блит, –огрызнулся Грэхэм, все еще пытаясь высушиться до конца, но не преуспевая в этом деле. Француженка соскочила с подоконника и возмущенно нахмурилась. Рыжеволосая подошла к слизеринцу вплотную и тыкнула наманикюренным ногтем в грудь. Со стороны выглядело весьма… курьезно. Агата была прилично так ниже, Грэхэму пришлось наклонить голову. Все высокомерие испарялось из глаз однокурсника, сменяясь непониманием и… растерянностью, а вот в карих глазах Блит переливалась злость, но не слишком разрушительная. Шармбатонка запрокинула голову, глядя четко в глаза волшебника и уверенно сказала, усмехаясь: –А за выхухоль ты ответишь, –опасно спокойным тоном пообещала новоприбывшая, –Чаще оборачивайся в темных коридорах, чуча чистокровная! –фыркнула Блит и, опасно сверкнув напоследок глазами, сделала шаг назад. –Я конечно тронута сей сценой до глубины души, но я еще хотела успеть зайти к профессору Вектор, –закатила изумрудные глаза Цирцея и скрестила руки на груди. Грэхэм глупо моргнул глазами. «Ну прекрасно, сломали мальчика!» –пронеслось в голове слизеринки как раз в тот момент, когда парень отмер. Агата кивнула и развела руками, мол, ведите, люди добрые. Блит никогда не была сильна в построении маршрутов. Топографический кретинизм, не хухры-мухры… Сэнтери некультурно тыкнула пальцем в средний проход, но вдруг Монтегю вздохнул и тихо хмыкнул себе под нос. –Салазар, да это же Теодор в юбке! –негромко произнес парень, кивая на француженку, тут же получая любопытно-непонимающий взгляд карамельных глазниц. –Ну во-первых я не в юбке, –ухмыльнулась Блит, запуская руки в карманы, –Во-вторых, кто такой Теодор? У наших соседей так кролика зовут, –пожала аккуратненькими плечами рыжеволосая. Цирцея медленно перевела взгляд с подруги на однокурсника и слизеринцы синхронно рассмеялись. Сэнтери потерла нос тыльной стороной руки, успокаиваясь. Не помогло. Перед изумрудными глазами почему-то сразу нарисовался Тео с телом кролика.Настолько страшно и грустно, что смешно! –Мерлин, Нотт оценит! –красноречиво фыркнул брюнет, поворачивая в сторону кабинета залий. –Агата… Теодор–это наш однокурсник, хороший друг между прочем, –хмыкнула Цирцея, стягивая с волос резинку. –Ну бывает, –показательно легкомысленно отмахнулась Блит и вдруг зацепилась глазами за резинку подруги, –Чудовище, а это что?.. –Резинка…–неуверенно протянула слизеринка, идя по коридору следом за Грэхэмом. –Чудовище? –изумился слизеринец, даже поворачиваясь, чуть не споткнувшись об угол, –Салазар, это будут пиздец какие необычные три дня! –показательно оптимистично заявил брюнет. Цирцея лишь закатила изумрудные глаза. Агата выдернула резинку и осмотрела с видом заправского сыщика. Сэнтери потерла переносицу ища логично объяснение столь интересному поведению. Резинка действительно была новой, прошлую брюнетка так и не нашла, как сквозь землю провалилась… «Черт, я ту года три носила… Ну да, лохушка, каюсь, потеряла!» –мысленно развела руками брюнетка. –Ты где ту профукать умудрилась-то?! –в француженке слишком резко проснулся самый бережливый человек во Вселенной, Цея лишь закатила глаза, красноречиво цокнув языком. –Салазар, давай не начинай, –страдальчески протянула брюнетка, встряхнув волосами, –Мы почти пришли… Ты на Северуса особенно… ярко не реагируй, он со всеми так себя ведет…–как бы между прочим вставила Сэнтери… Агата сложила губы бантиком, но промолчала, вероятно, прикидывая как так ведет себя профессор. Блит вообще славится своей… эксцентричностью. В ней нет безнадежной жажды справедливости как в гриффиндорцах, но есть свои нюансы. Француженка ярая противница средневековых устоев из категории девушка должна ходить в длинном платье и во всем слушаться мужа… Был один, решивший поспорить. Вылетел из общей гостиной красный как рак. Там даже Грейнджер сгорела бы от зависти. Так покраснеть… Найти куратора удалось только с третьей попытки, в кабинете Зелий они застали мадам Стебль и мадам Трюк, учителя сказали, что Снейп у Дамблдора. Грэхэм решил, что это знак свыше и благополучно свинтил куда по-дальше, пока был шанс. Зельевара девушки поймали в коридоре. Мужчина огранмчился высокомерным взглядом черных глаз и выделил Блит комнату. К сожалению шармбатонку поселили дальше по коридору, в одиночную комнату. Положа руку на сердце, Цирцея очень сомневалась, что Агату это остановит. Уж точно не её. Пфф, подумаешь пару стен… Ничтожная попытка. Сэнтери великодушно проводила бывшую однокурсницу и направилась к профессору по нумерологии. Слизеринка с начала месяца хотела попросить проектную работу, чтобы хоть как-то себя занять, не загнуться от скуки и миллиарда мыслей, которые тысячами тараканов копошатся в мозгах. Миссис Винсент конечно согласилась, но немоло удивилась… Остаток вечера брюнетка провела в комнате, безбожно наплевав на завтрак. Приходила Блит, просила показать важные, знаковые места школы. Лень, само собой победила. Цирцея просто спихнула подругу на Грэхэма, который слишком вовремя проходил по коридору. Мышцы действительно болели так, будто по ней проехались маггловским танком как минимум… Но спокойствие не вечно, как не вечны мы… Из сладкого полузабытья выдернул осторожный, негромкий стук в дверь. «Не Грэхэм… Не Малфой… А почему он вообще может прийти?» –до коликов банально промелькнуло в голове. Цирцея вздохнула и небрежно взмахнула пальцами, распахивая дверь в собственную спальню. Сэнтери лежала на спине поперек кровати, любезно подметая пол россыпью смоляных волос. Сосуды пульсировали как-то… сильнее обычного, будто перед приступом этого волшебного хрен знает чего, но не так. За окном стемнело ещё пару часов назад и теперь лишь капризно шумел ветер. Включать свет необходимости не было, поэтому сейчас Сэнтери мысленно прокляла себя же за недальновидность… Впрочем этого человека она узнала бы из тысячи. Агата прикрыла за собой дверь и по-Теодорски нахально плюхнулась на кровать брюнетки валетом. Цея рассмеялась одними глазами, пропитываясь знакомым запахом сирени и костра. Рыжие волосы сейчас были собраны в подобие пучка внизу головы, смотрелось достаточно забавно. Отблеск луны коснулся рук, плеч, облизнул ключицы. Блит вздохнула, раскинув руки в стороны, одна из которых благополучно придавила слизеринку к матрасу в районе живота. Цирцея хмыкнула, поднимая длинные ноги на стену, совершенно не аристократично. Француженка повела носом и хмыкнула. –Цея… а что это за запах? Твоя соседка по комнате курит? –осведомилась Агата, –Ничего себе Лондонская аристократия дает. А я-то дууумала…–наигранно праведно протянула рыжеволосая. Цирцея повела носом, принюхиваясь и… не уловила ничего необычного. «Я уже принюхалась, ну пипец че…» –мысленно пожала плечами брюнетка, отрицательно качая головой. А ведь она знала, что сигаретный дым впитается в предметы, надо было избавиться… Хотя… почему надо было, до сих пор надо. Ох, неудобно будет если придет Гарри или Роджер. Теодор врядли заметит, а если заметит то дальше взаимных постебываний не зайдет, Грэхэм точно не заметит, Дафна трепаться не станет. Для нее Малфой вообще очень больная тема… Да что уж там, Драко для многих–больная тема, она и сама не была уверена, что для нее всё по-другому… Скорее всего для нее он как раз самая что ни на есть нездоровая тема… А вот Блейз. Мулат не производил впечатления сплетника, но… его внимательность настораживала. Цирцея слишком привыкла к тщеславным, немного рассеянным лопухам, а тут здрасте, вы не ждали, а я пришло!.. Именно внимательность зрителей–злейший враг актеров. А Забини плюс ко всему же друг Малфоя… С другой стороны Драко это тоже не выгодно… или просто плевать?.. –Нет, это не Дафна, –безэмоционально пожала плечами слизеринка, пялясь в потолок, на котором танцевали отблески луны, –Это Драко… Он приходил после рождественской вечеринки. –А кто у нас Драко? –медленно, явно сквозь улыбку, спросила Блит, не вставая. Цирцея глубоко вдохнула и задумчиво закусила нижнюю губу. Порезанная снегом плоть откликнулась неприятным жжением, будто по обледенелой плоти провели оголенным проводном. «И что мне сказать, чтобы не соврать? Хмм, да это тот парень с которым я пару раз переспала, потом он переспал с другой, а я нашла другого, а ещё мы каждый божий день грыземся как собаки!» –Однокурсник… Драко Малфой, –холодно хмыкнула девушка, –Мы его видели ещё тогда… Блондин с высокомерной смазливой мордашкой…–безэмоционально ответила Сэнтери, переводя глаз в окно, будто ища ответ в лунном отражении. –Просто ли однокурсник? –проницательно спросила Блит, а Цея поняла, что врать смысла нет, –Я помню его… Мне ещё тогда показалось, что вы чем-то похожи. Смотрите… одинаково…–усмехнулась рыжеволосая. Цирцея усмехнулась, мысленно соглашаясь с Монтегю. Теодор в юбке… Смотрят блин одинаково… Не правда, по-разному… Целятся одинаково… –Нуу… Вообще… Я запуталась, –честно ответила Цирцея, сползая ниже на пол, отстраненно усмехаясь, –С ним невозможно. Высокомерный индюк, –фыркнула брюнетка, непроизвольно кривя губы, –Обыкновенный хамоватый мажор… Но с ним не скучно и… спокойно, как бы глупо это ни звучало, –иронично хмыкнула Сэнтери, закусывая нижнюю губу, вспоминая самый веселый урок ЗОТИ в истории. –Малфой, говоришь?..–задумчиво протянула Блит, перебирая воздух ногтями, –Чудовище, ты это… не пугай меня. Шиза она такая. Стокгольмский синдром обострился? Тебе хамят, а ты успокаиваешься! Это первый прыг-пиздык в пропасть психиатрии! –Агата поучительно возвела палец к потолку, будто что-то ища. Цирцея иронично хмыкнула и залезла на кровать целиком. «Ха-ха, так я знаю… Недосып чертов…» Брюнетка подвигала бровями и легла головой на колени подруги. Агата лишь хмыкнула, сразу зарываясь ногтями в смоль волос. Блит двинула пальцами, притягивая с подоконника стакан с водой. Сэнтери прикрыла изумрудные глаза, по-кошачьи лениво и довольно улыбаясь, уже сейчас точно зная, что ночь будет длинной и бессонной. –Недосып к добру ещё никогда не приводил, –хохотнула брюнетка, не открывая глаз, чувствуя мягкие подушечки пальцев в собственных волосах, –Мы переспали…–тоном, которым рассуждают о погоде заявила слизеринка. На секунду руки Агаты замерли в черных волосах подруги, в ушах зазвинела тишина… А потом Блит выдохнула ртом, щедро орашая всё вокруг водой. Цирцея как ни в чем ни выбало убрала с лица прилипшую прядь волос двумя ногтями и приоткрыла один глаз. Француженка ошалело уставилась в изумрудные радужки, в глазах–полный ахуенез… Наверное это логично. Нет, шармбатонка не была поклонницей старых дев, сама уже невинной не была, но возмущалась теперь вполне обоснованно. Сэнтери не дала половине Франции, а ведь могла просить взамен все, что только душа пожелает, ан нет… Не повезло… Не срослось, не фортануло в общем. –Чего?! Мне не послышалось?! –воскликнула француженка, –Ага, то есть вежливым французским парням мы не даем, нам видете ли не интересно, а лондонским высокомерным козлам–пожалуйста! Логика, блять, зашкаливает! –фыркнула Агата, качая головой, на что Цея лишь безразлично прикрыла глаза. –Так получилось…–легкомысленно пожала острыми плечами слизеринка, закидывая ногу на ногу, –Я знаю, поворот как в херовой мелодрамме… Но вот так сложилось, –девушка развела руками, мол, ничего не поделаешь уже. Агата открыла рот, закрыла. В Шармбатонке боролись справедливое возмущение и любопытство. Второе слишком явно читалось в карамельных радужках. Со стороны действительно звучит абсурдно. До одурения глупо. Цирцея вздохнула, твердо решив сегодня говорить правду и себе и Блит. А вся правда в том… что она соскучилась по Драко. Ни по Дэвису, по Малфою… по колючему взгляду, кривой полуулыбке, по острым фразочкам и вечным огрызаниям. Захотелось вскочить с кровати и рвануть в мужское крыло. Просто сесть у его двери и тихо выть как подбитая собака… А если он все-таки вернулся и у неё не белочка, просто стоять и пялиться в эти злые ртутные глаза, как распоследняя наивная идиотка… Такое глупое, детское желание… Это так… по-человечески… Но всё, что Цея может сделать это честно поговорить с подругой, возможно та даст дельный совет. Это всё, что будет правильно.К тому же гордость не позволит забыть Фоссет, а воспитанность–Роджера… –Подожди… Так вы?..–Блит потерла два пальца друг о друга, вспоминая слово, –…типо вместе? Познакомишь с парнем-то? –любопытно облизнулась француженка. Цирцея отрицательно покачала головой и не смогла сдержать смеха. «Мы? С Малфоем? Не в этой жизни точно…» Странно, но Сэнтери не видела Драко ни чьим парнем… Этот статус будто просто не для него. Он уж сразу муж, не какой-то там парень. Агата вопросительно выгнула бровь и на пару секунд подвисла, как маггловский виндоус после обновления. –Мы типо просто однокурсники, –усмехнулась Сэнтери и закусила нижнюю губу, –С парнем своим я тебя познакомлю, но это не Драко. –Блять, стоп! –Блит подняла руку, требуя времени на переработку информации, –А кто? Нет, я конечно знала, что ты коллекционируешь чужие сердца, но что с такой скоростью! –Агата трагично всплеснула руками, –Когда ты успела, только первое полугодие прошло. –Салазар, ничего я не коллекционирую…–закатила изумрудные глаза Цирцея и вернула ладонь подруги в собственные волосы, –Во-первых у нас был только секс. Новый вид симбиоза. А встречаюсь я с Роджером… Парень с когтеврана, он ещё с Флёр танцевал на Святочном балу, –очень кстати вспомнила Сэнтери. –Так… Примерно поняла, –кивнула Агата и потерла пальцами свободной руки переносицу, переваривая информацию, –Это всё? Или ты у нас половину Хогвартса завербовала? Давай так, сегодня мы обсуждаем вот эту кашу, а завтра займемся снами и твоей мамашей, хорошо? Цирцея кивнула и закинула руки за голову. Ночь обещала быть длинной, веселой и грустной одновременно, а главное настольгичной. –Что ты хочешь знать, маньячка? –безразлично спросила Сэнтери, по-кошачьи растекаясь от пальцев подруги в собственных черных волосах. Агата усмехнулась, опираясь затылком о стену. А в голове слизеринки слишком живо воскрес образ однокурсника с сигаретой между указательным и средним пальцами, с запахом черники и мороза… С привкусом безумия и смерти принципов. «Что-то я совсем поехала…» Совершенно нелогичное желание ожило в сознании брюнетки. До судорог захотелось напиться. Врядли Блит была бы против… только пить-то нечего… Да и чревато это, может закончиться слишком весело. Ох, что-то подсказывает, что ни Снейп ни родители подобному поведению драгоценных дитяток вообще не обрадуются. –Давай по порядку, Цея. У тебя мозг поплыл немного… С чего все началось? –спокойно спросила шармбатонка, перебирая смоляные пряди ногтями. –Это всё недосып! –воскликнула Сэнтери, поднимая кулак вверх на манер бунтующего подростка, –А если серьезно началось с сентября. Драко смотрел на меня как на второсортное существо. Это его «ничтожество»… А ты меня знаешь… Хочешь, чтобы сделала, скажи нет. Это раздражало и раздражает до сих пор. А дальше… как-то так сложилось, что мы поцеловались… Дальше больше…–слизеринка иронично хмыкнула, закусывая поочередно верхнюю и нижнюю губу, –Профессор Снейп решил решить проблему радикально и дал нам общее задание по зельям… Агата слушала подозрительно тихо, ласково перебирая черные волосы. Блит смотрела в окно, но точно слушала. И слушала внимательно, судя по тени пробегающих мыслей в карамельных глазах. Цирцея не вдавалась в подробности. Рассказала так, в общих чертах. Закончив, Сэнтери открыла глаза и безэмоционально уставилась на француженку, ожидая вердикта с тем же выражением лица, с которым ждут приговора в суде. –Мерлин…–выдохнула Агата, встречаясь с подругой светлой карамелью глаз, –Чудовище… Во-первых занятно, а во-вторых… Ты в жопе, дорогая! Почему именно Малфой? Я не замечала за тобой склонностей к взаимному садизму…–хмыкнула Блит, явно не зная что именно сказать, –Мы обе знаем, что твоя гордость не позволит заговорить первой… Попробуй с Роджером. А вдруг сложится?..–неуверенно и немного виновато пожала плечами рыжеволосая. Цирцея лишь тяжко вздохнула и коротко кивнула, не то чтобы веря в успех задумки. Но что важнее желания или выгода? Конечно выгода. Желаниям свойственно изменяться, а выгода постоянна… Так будет правильно. К тому же… каждый заслуживает шанса. Милосердие, пусть даже не искреннее, –путь к сердцу любого человека. Люди–власть. Ими можно управлять как послушным стадом, если обладать достаточным умом, чтобы знать за какие ниточки стоит дергать. Если разобраться это даже забавно… Понимать, что человек ослеп от любви к тебе. Влюбленные–беззащитные и глухие, слепые. Любовь оглушает, ошеломляет, выбивает из колеи масштабом… Под этим действием ты не видишь плохого в предмете обожания. Иногда это может стоить тебе жизни. Иногда возлюбленный оказывается самым худшим для тебя вариантом, но ты продолжаешь к нему тянуться потому что сердце–самый тупой орган, который не подчиняется разуму. Его можно перекричать, но не переубедить… Сэнтери так и заснула, лежа на коленях Агаты под завывания зимнего ветра за окном… Виттория Забини в который раз за вечер навернула круг по собственной спальне и наконец вернулась обратно на кровать. Слизеринка запустила ладони в волосы, откинувшись на спину. Луна щурилась в окно, не скрывая праздного любопытства. Ей не спалось. Не спалось с самого начала каникул. Дикая, ядовитая, раздирающая изнутри тоска безбожно сковала сердце. Хотелось рыдать и лупить стены от безысходности. Итальянка уговаривала себя, что это лишь неделя, не так уж и много, что ничего смертельного в конце концов не происходит, что это глупо в конце концов. Но сердце упорно не слушалось, подкидывая образы Теодора каждую ночь, как по расписанию. Его улыбка, запах, вкус, смех, шутки… это впиталось в кожу, лишая возможности нормально жить дальше… Вита протерла глаза и переключила внимание на окно. «А может… погулять?.. Да нет, меня пристукнут к чертям…» –размышляла слизеринка про себя. В итоге, спустя долгих пятнадцать минут Забини все же забралась под одеяло, обняла подушку, точно зная что не уснет, но твердо решив, что попытка–не пытка. Размеренный шум маятника успокаивал. Чувство эфимерности, неважности накрыло с головой, укутало в теплое одеяло спокойствия, обнимая длинными ласковыми руками, тщетно пытаясь убаюкать. Наверное в такие ночи можно реально выспаться, но кому оно надо, правильно? Мы не ищем легких путей. Будет две тропы. Первая с ромашками, вторая через болото, какую мы выбирем? Правильно, вторую. Наверное в этом и заключается главная проблема человечества. Мы ищем проблему там, где её нет, выбираем сложный пути потому что легкий кажется слишком подозрительным, сами создаем себе трудности. Каждый кузнец своего счастья сам. Но знаете, это ведь обоснованно. Тот кто обжегся однажды, не станет жечься дважды. Это как минимум логично… А сон… Нервное состояние вообще никогда не способствовало спокойному, полноценному сну. Виттория прикрыла глаза и запустила пальцы в волосы, царапая ногтями кожу головы. Девушка пнула подушку в приступ внезапной ярости. Идиотизм какой. Она устала и злилась буквально на всё. По поводу и без повода. Кары небесной удалось избежать только Блейзу. Мулат благополучно сваливал куда-то каждую ночь. Вита не знала куда, но не то чтобы сильно интересовалось. Нервы не портит и ладно. В конце концов он взрослый мальчик. Брюнетка сжала руки в кулаки, задумавшись. Тихий противный хруст неприятно щелкнул по ушам. Показалось, что у неё дернулся глаз. Хотя… наверное показалась. Виттория взяла с тумбочки палочку и коротко шепнула «люмос». Теплый свет с конца палочки иррационально опалил кожу, пробежался по кровати. Брюнетка медленно распрямила пальцы, сунув их под луч. Слизеринка прищурилась, привыкая к свету после приятного полумрака собственной спальни. «Салазар, я мутирую и превращаюся в крота!» –иронично фыркнула итальянка про себя. Забини пару раз моргнула, дабы не слезились глаза, и уставилась на собственные руки. Ноготь на правой руки благополучно отлетел. –Да чтоб тебя!..–громким шепотом ругнулась Забини, доламывая остатки когтя. Брюнетка вылезла из-под одеяла и подошла к туалетному столику. Девушка вытащила из верхнего ящика пилочку для ногтей, недовольно хмурясь. Вита заправила прядь темных волос за ушко и уселась на стол, болтая ногами чуть выше уровня пола. Забини подтянула одну ногу к себе, вторую оставив болтаться над полом. Слизеринка приступила к обпиливанию пострадавшего, ритмично покачивая ступней. Туда-сюда… туда-сюда… Тихое шаршание нождачной поверхности успокаивало, даже убаюкивало. Такое… странное состояние, будто буддистский транс, эдакая разновидность медитации. Глупость какая. Тупо настолько, что даже смешно… Болотного оттенка глаза метнулись к окну. На секунду показалось, что за длинными, полупрозрачными шторами кто-то стоит… точнее висит… точнее… а как можно стоять или висеть за окном второго, черт возьми, этажа?! Виттория медленно подняла бровь, но лишь подтянула к себе вторую ногу, не отрываясь от основного занятия. Брюнетка хмыкнула, неосознанно прислушиваясь к каждому шороху. Наверное так себя чувствуют люди с запущенным видом паранойи. Проверять желания не было совершенно. Возможно, если бы речь шла о маггловском мире, она бы подумала, но это волшебная Англия, в которой за окном может запросто оказаться тот же дементор, уж слишком свежи воспоминания о восстаниях под предводительством Волан-де-Морта. Слизеринка лишь отмахнулась от собственных мыслей и усиленно занялась ногтем. Остался лишь мерный стук маятника и легкое шуршание пилочки для ногтей. Виттория облизнула внезапно пересохшие губы и передернула плечами. По шее прошлась рота мурашек. И отнюдь не от холода. Атмосфера зимней ноги уж слишком напоминала военную. Слизеринка отложила пилочку в сторону и облокотилась о стену позади себя. Брюнетка отодвинула верхний ящик стола и выудила из недр щипчики. Зеленые глаза уже снова привыкли к полумраку. Неясные тени ползали по полу, переливаясь в свете луны, наводя страх. Действительно страшно. Наверное это в каком-то роде даже оправданно. Смешно до коликов. Мозг понимает, что всё это бред и на территорию дома никто из врагов проникнуть не может, но сосуды предательски подрагивают. Девушка на всякий случай отложила инструмент в сторону и сложила ноги по-турецки. Забини смотрела на причудливые тени, ползающие по полу. Но ровно до тех пор, пока мелкие темные полосы не перекрыла одна большая тень, явно пренадлежащая чему-то живому. –Салазар, да что ж за хрень такая? Как в дешевом маггловском фильме ужасов, ей-богу…–почему-то прошептала Вита себе под нос, прижимаясь лопатками к холодной стене позади. Виттория медленно подняла глаза на шторы и приоткрыла рот. Сама не поняла от чего, то ли от удивления, то ли от страха, а может просто от нехватки кислорода. За занавесками сто процентов кто-то стоял, точнее сидел, вроде как на длинной палке или на парапете, хотя врядли… или она поймала белочку, будучи трезвой. Нервный смешок сорвался с пересохших губ и девушка подавила желания рассмеяться в голос. Правда, настолько тупая ситуация, что даже смешно, ну серьезно. Тень большая, широкая в плечах, недостаточно четкая, чтобы понять насколько враждебно настроен пришелец. Забини раскрыла ладонь, быстро притягивая родное древко в ладонь. Палочка придала уверенности, но на деле не многим помогла. Наверное логичнее всего было бы просто позвать кого-то, но язык будто приклеелся к небу. До противного неприятное чувство беспомощности окутало плечи, прикусило трахею слизеринки. Второй раз за ночь захотелось проржаться. До судорог. Вита медленно распрямила ноги, намереваясь свались из комнаты от греха подальше. Девушка уже спустила ноги со стола, как вдруг… раздался короткий стук. По привычке Вита повернула голову к двери, но… стучали-то в окно. Тук-тук-тук и у здоровой девушки-подростка инфаркт! Виттория отпрыгнула в сторону кровати. Прыгала не долго, запуталась в собственных ногах и плюхнулась на пол, проехав бедром по выступающей деревяшке. Слизеринки неразборчиво пискнула, потирая ушибленную филейную часть. Сердце качало кровь с бешенной скоростью, разнося по организму страх. –Кто там?..–совершенно глупо спросила Забини, воззрившись на занавеску так, будто впервые увидела и осталась крайне недовольна. В ответ на совершенно неуместно спокойную реплику за окном засмеялись. Такой… до противного знакомый ехидный смех. Негромкий, будто шепотом. «Странный грабитель… Будто боится разбудить взрослых… Пиздец интересная жизнь!» –нервно хохотнула брюнетка про себя. Страх как рукой сняло, на его место пришло раздражение. Справедливое между прочим. Вита встала на ноги, потирая задницу и шагнула к окну. Руки еще конвульсивно подрагивали, но раздражение и странное предвкушение пересиливали. Забини схватилась за занавески руками и резко дернула в стороны. Окно было окрыто нараспашку, а снаружи на метле сидел парень в черной как сама ночь мантии и капюшоне. Да не просто парень, а Теодор Нотт собственной персоной. –Конь в пальто и бабка с автоматом! –громким шепотом ответил слизеринец, скидывая капюшон. Из горла девушки вырвался нервный смешок, если то хрипение можно таковым вообще назвать. Холодно не было, от Тео пахло согревающими чарами. Не просто пахло, а разило за километр. Впрочем и без них нельзя было околеть. Самые лютые морозы уже миновали. На губах парня расцвела до отвращения довольная улыбка. Ладонь итальянки сама по себе взлетела вверх и отвесила пришельцу подзатыльник. Резкое движение отдалось неприятной болью в заднице, девушка по-змеиному зашипела, потирая бедро. Нотт по-детски обиженно выпятил нижнюю губу и провел по волосам ладонью. Захотелось рассмеяться. –А ты чего дерешься? –шепотом фыркнул Теодор, опираясь ладонями на подоконник с той стороны, –Не очень-то гостеприимно с твоей стороны, солнышко! –А ты какого лешево приперся вообще?! –нервно вскрикнула Виттория, плюхая руки поверх мужских ладоней, чувствуя как щеки превращаются в пиршество красного. –Тихо, дурында…–зашипел брюнет, резко накрывая женские губы ладонью, –А ты не рада, Забини? –А ты не ахринел вламываться на частную территорию, Нотт? –громким шепотом возмутилась Вита, спихнув чужую лапищу. Парень закатил глаза с расширенными зрачками и резко облокотился о подоконник, перенося вес на руки. Девушка резко выдохнула в окно, соприкасаясь с его щекой своей, чувствуя легкий укус за мочку ушка. Сердце осточертело забилось, стремясь выбить разум. –А мы так и будем разговаривать вопросами, солнышко?..–мурчаще прошептал слизериней на ухо однокурснице. В животе что-то перевернулась, начало приятно тлеть, явно убивая внутренности. А сердце распустилось, как розовый бутон… Любовь как песня жизни, чего коснется, то живет. Наверное именно поэтому невзаимная любовь убивает, медленно душит тяжестью слов. Вита судорожно сглотнула и облизнулась. Намного двусмысленнее, чем хотела. Сказать что она была не рада, значит безбожно соврать. Это тихое, сиплое «солнышко» стоило чего угодно, хотя нет оно и вовсе бесценно… Виттория скосила глаза, но нащупала лишь острые скулы. Метла, на которой сидел Теодор приняла почти вертикальное положение, но всадника это явно не волновало. Внешняя расслабленность слизеринца особенно выделялась на фоне нервозности однокурсницы. –Возможно, –по-лисьи ухмыльнулась Забини, поворачиваясь к слизеринцу лицом, –Ты меня напугал…–выдала Виттория, глупо хлопая ресницами. Глаза в глаза, расстояние буквально пять-шесть сантиметров. Стало вдруг очень жарко. Тео опустил глаза на губы однокурсницы. По идее стыдно должно было стать ему, но покраснела до состояния переваренного рака именно Вита. «Да что ж за напасть-то такая?! Хуже Грейнджер, видит Мерлин!» Забини показательно лениво положила ладони на шею слизеринца, зарываясь пальцами в спутанных темных волосах. Нотт самозабвенно усмехнулся, так же лениво впиваясь в лавандовые губы брюнетки. Кончики пальцев приятно завибрировали, ногти царапнули кожу мага. Брюнетка что-то неразборчиво хныкнула, притягивая ближе такие вкусные, такие необходимые губы с привкусом кофе, тоски и адреналина. –Я сейчас наебнусь…–тихо усмехнулся Теодор, отрываясь от слизеринки, –Собирайся давай. Вита медленно провела языком по губам, пребывая в сладком полутрансе. Странное чувство. Пальцы подрагивают, а сердце тлеет. Смысл слов однокурсника до мозга добрался не сразу. Девушка глупо хлопнула глазами и почему-то икнула. Не было похоже на приказ, но и на просьбу тоже. Что-то между этими двумя. Из крайности в крайность, ей-богу. –Чего?..–нахмурилась Забини, встречаясь с превычными смешинками глаз напротив, –Куда? –переключилась девушка, скрестив руки на груди. Нотт закатил глаза и отклонился чуть назад, выравнивая древко метлы. «Черт. Ведь не просто так он перся за три девять земель. Я дура.» Теодор страдальчески вздохнул и пояснил с той снисходительностью, с которой маленького ребенка учат чарам. –В закат блин, –иронично хмыкнул Тео достаточно громко, но тут же спохватился и заговорил тише, –Немного… погуляем. –Чего? Ты головой ударился? Говорила Цирцея, что квиддич–зло! –хмыкнула слизеринка, нарочито озабоченно прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу однокурсника. Для этого несложного маневра пришлось почти на половину высунуться из окна. Теодор цокнул языком и, перехватив брюнетку под ребра, вернул обратно в комнату. Этот подчеркнуто ленивый жест почему-то отдался приятным теплом в районе грудной клетки. Заботится, боится, что упаду, хотя сам болтается на одной палке… –Сэнтери сама теперь в сборной, –парировал Нотт, опираясь о тонкое древко локтем и лениво подпирая подбородок ладошкой, –Ну неужели тебе не скучно, солнышко? –завлекающе протянул брюнет, сделав самый невинный в мире взгляд. –Меня пристукнут родственники, чудо ты с ушами…–по-доброму улыбнулась Виттория. Девушка нагнулась, опираясь локтями о подоконник, подпирая ладонями подбородок. Тео улыбнулся одними глазами, ничего не сказав. «Погулять, ага…» Приступ счастья смешался со злорадством. Не только она скучала… –Если я так дальше продолжу парить на одном месте, проснется твой психически нестабильный братец и пристукнут уже меня, –иронично фыркнул Теодор, щуря зеленые глаза, казавшиеся еще темнее в лунном свете, –Без суда и следствия, солнышко…–очаровательно улыбнулся парень. –Значит ты и правда ударился головой…–усмехнулась девушка, не отводя глаз, боясь нарушить то хрупкое хрустальное спокойствие, повисшее в воздухе, –Блейза сейчас нет… Он ушел куда-то, куда не знаю, я не его секретарша… –Видишь как ты на меня плохо влияешь? –наигранно соблазнительно подмигнул парень, заставив кровь прилить к щекам однокурсницы, –Улетел, –уверенно заявил Теодор, –У тебя пять минут, оденься так, чтобы не замерзнуть. Брюнет резко нагнулся вперед, дотягиваясь до оконной ручки. Парень безсовестно захлопнул окно прямо перед носом хозяйки комнаты. Виттория раздраженно прищурилась и зашипела, подтверждая принадлежность к змеиному факультету. «И вот хрен откажешься теперь!» –мысленно покачало головой брюнетка, открывая шкаф, предварительно задернув шторы. Не то чтобы она была в силах отказаться… Еще тогда когда он прилетел. На метле, ночью, один. Трындец… При том, что они мягко говоря не совсем соседи. Спустя около пяти минут Виттория вновь распахнула шторы. Девушка аж подпрыгнула на месте, заметив Теодора, почти лежащего на полоске подоконника с обратной стороны. Брюнетка была одета в классические джинсы и кофту с длинным рукавом, поверх мантия с зеленой подкладкой, а из заднего кармана торчит палочка. Забини открыла окно, невольно вспомнив маггловскую сказку про принцессу в башне. –Ну…–показательно возмущенно спросила Вита, гордо вздернув подбородок, –И что дальше, массовик затейник доморощенный? –иронично шепнула брюнетка. Слизеринец закатил глаза и подлетел вплотную к окну. Зеленые глаза итальянки зацепились за силуэт парня. Широкие плечи, литые мышцы, красиво переливающиеся под тканью мантии. Вита сглотнула и удивленно вскинула брови, только потом перевела взгляд на лицо Теодора. –Не поняла…–иронично хмыкнула Забини и скрестила руки на груди, –Изъясняйся точнее, что тебе от меня надо, чудо в перьях? –Я не в перьях, –фыркнул брюнет, поворачивая голову, –Садись давай, пока нас не застукали, а то ой как неудобно будет, –хохотнул парень. Забини выпучила глаза и уверенно покачала головой со смесью страха и удивления. Девушка непроизвольно сделала шаг назад и скрестила руки на груди как капризный ребенок, отрицая все дальнейшие предложения, связанные с полетами. Потому что… страшно, черт возьми! Она никогда не любила метлы, а в последние годы особенно. Вита действительно боялась летать. –Ты чего? –Нотт вопросительно выгнул бровь, чуть не грохнувшись вниз от удивления. –Ничего…–буркнула слизеринка, по-детски хлопая глазами, –Я высоты боюсь…–совсем тихо выдохнула девушка и всё же подошла к оконной раме. –Чего? –парень чуть нервно усмехнулся, хлопая глазами, видимо ничерта не поняв, –Ты серьезно?..–дошло до него спустя долгих пару секунд. –Нет блять, шучу! –всплеснула руками Вита, громко шепча, –Серьезно. Я поэтому и не летаю… На пару минут повисла противоествественная тишина, которая тежелым куском кирпича упала на грудь. Вина вздохнула и закрокинула голову, пялясь в потолок. –Так…–Нотт проявил несвойственные чудеса хладнокровия, –Садись сзади и просто крепко держись. Я не уроню, честно… –Тео, ты кажется не понял…–начала слизеринка, отрицательно качая головой с оттенком истерики. –Поверь мне…–перебил Теодор и подлетил как можно ближе к окну, впечатываясь в парапет. Вита поджала губы, прикидывая шансы на тык-пиздык и головой об землю. Нога как-то сама по себе перенеслась через подоконник. В лицо дунуло ночной прохладой. Девушка насильно старалась не смотреть на землю. Будто это могло спасти. Тео поддержал под локоть, помогая залезть на метлу. Виттория глубоко вздохнула, удобнее усаживаясь на слишком узком древке метлы. Плечи окутало согревающими чарами. Метла медленно поползла в сторону, отлепляясь от подоконника. Зеленые глаза против хозяйской воли опустились вниз. Второй этаж теперь не просто цифра. –Давай обратно, а? –умоляюще прошептала Вита, обвивая руками торс Нотта, –Пожаалуйста, –совсем по-детски добавила девушка. –Да не трясись ты так…–с неоднозначной интонацией произнес Теодор, медленно взмывая вверх, —Не смотри вниз, солнышко. Смотри вверх, а лучше на меня великолепного, –усмехнулся парень, вроде как подбадривая, на деле вызывая желание его любезно задушить. –Я тебе откушу голову…–пообещала Виттория, вжимаясь в спину своего ночного похитителя, –Салазар, я тебя убью, Нотт, Видит Мерлин… Мамочки как высоко, –пискнула слизеринка сжимая ткань кофты однокурсника и зажмурилась. –Обязательно откусишь… В мечтах, малышка, в мечтах, –глумливо хохотнул Теодор, откидывая шепот в сторону, –Я не уроню тебя…–как-то непривычно серьезно сказал Нотт. Забини кивнула, упорно не желая открывать глаз. Ветер касался плеч, пронося в организм адреналин лошадиными порциями. Стук сердца отдавался в ушах, только… она не понимала чьего именно сердца. Холода не ощущалось, разве что приятная прохлада тянула щиколотки к земле. Виттория летала. Один раз, на первом курсе и очень неудачно, потом даже пытаться перестала, от греха подальше как говорится. Но сейчас страх медленно уходил, сменяясь приятной истомой доверия и чувства защищенности. Наверное в этом и состоит любовь. Ты доверяешь, вопреки страхам, законам физики и логики, просто потому что влюбленный придурок!.. Волшебный идиотизм и безнадежное счастье… Приятная тишина ночи сменилась громом музыки и шумным смехом окружающих. Вита открыла сначала один глаз, потом другой и несмело глянула вниз, матерясь заранее на чем свет стоит. На удивление ничего ужасного она не увидила. Внизу располагались пабы. С одной стороны для низкого сословия, с другой для местной знати. Иронично. Вдруг зеленые глаза слизеринки зацепились за знакомую куртку в небольшой толпе у мажористого клуба. Виттория прищурилась, рассматривая. Брюнетка дернула Тео за рукав и некультурно показала пальцем в сторону куртки, как бы странно это ни звучало. –У меня глюки или это мой любимый братец? –скептически хмыкнула итальянка, пристроившись подбородком на плече Теодора. Нотт скосил глаза и грязно чертыхнулся, но кивнул. Виттория присмотрелась. Блейз в их сторону не смотрел. Врядли его вообще волновали парящие над землей ученики в черных мантиях. Забини обнимал за талию и любовно гладил по волосам девушка с до одурения знакомыми светлыми волосами. Мозг Виты почему-то соображал медленно, наверное вот оно, дурное влияние ночного воздуха. –Ага, он. С Дафной. Поздравляю, ближайшие сутки нет у тебя брата, –Теодор нарочито печально развел… рукой, продолжая движение. –Вот это скорость…–с долей уважения протянула Забини, вновь впечатываясь щекой в спину однокурсника, –Куда ты меня тащишь, маньячела? –нарочито возмущенно фыркнула девушка. Теодор рассмеялся. От щеки дальше по телу прокатилась дурманящая вибрация от мужского смеха. Приятное тепло оплело сердце, связало в десятки узлов нервные окончания. На лавандовых губах расцвела типичная довольная улыбка влюбленной дурочки. «Нет, эту машину идиотизма уже не остановить…» Нотт свернул в более тихий район, ближе к окраине, к высотным домам, что немало удивило пассажирку. –Ты летишь со мной по доброй воле, малышка, –парировал Теодор, –Почти на месте… Не волнуйся, я верну тебя сразу после рассвета. Вита кивнула, прикрывая глаза. Девушка глубоко вздохнула, впитывая запах самой ахринительной зимней ночи в её жизни. –Не то чтобы у меня сильно был выбор, –хмыкнула слизеринка, по-лисьи улыбаясь куда-то в спину злостного похитителя. –Выбор есть всегда! –тоном католического батюшки воскликнул брюнет, глумливо посмеиваясь, –Просто смирись… –С чем? –немного банально и очень глупо спросила слизеринка, азартно прикусывая кончик языка. –Ты пойдешь со мной куда угодно и когда угодно, малышка…–до отвращения уверенным тоном выдал Нотт. Виттория открыла рот чтобы возразить, но подумав, закрыла. «А ведь против правды-то не попрешь… Видит Мерлин, Блейз меня когда-нибудь пристукнет. Убьет самым жестоким и бесчеловечным способом…» –немного грустно пронеслось в голове. –То-то. А то маньячела, бе-бе-бе, –цокнул языком Нотт, сворачивая влево, в сторону одной из многоэтажек, а точнее её крыши, –Почти на месте… Надеюсь парапетов ваше сиятельство не боится, –усмехнулся слизеринец. Виттория открыла глаза, осматриваясь. Здесь было светлее чем дома, но темнее, чем в том же Мэноре. По ощущениям они летели не очень долго, около часа. Значит сейчас около трех часов ночи, может пол четвертого, точно не больше. К её великому удивлению Тео остановился на одной из крыш. На самой старой, более горизонтальной и устойчивой, чем остальные. Нотт чуть отклонил метлу назад, намекая, что пора слезать. –Усё, конечная. Просьба покинуть транспорт, –ехидно ухмыльнулся слизеринец, сползая с метлы. Только сейчас Забини заметила, что однокурсник был в форме сборной слизерина по квиддичу. Разве что без защиты и спортивных брюк, сейчас их заменяли обычные черные джинсы. Виттория вопросительно изогнула бровь и скрестила руки на груди. Нотт отзеркалил её позу и подмигнул. Кровь, обрадованная до состояния обожравшейся свиньи, прилила к щекам. «Пипец, нужно начинать пользоваться хотябы пудрой!» Теодор усмехнулся и совершенно не по-аристократски опустился задницей на парапет. Парень согнул одну ногу в колене и оперся о него локтем. –А как же манеры? –наигранно трагично всплеснула руками Забини, опускаясь рядом. –Ну-ну…–фыркнул Теодор, фривольно закидывая руку на плечи однокурсницы. Виттория усмехнулась и положила голову на плечо брюнета, рассыпая по мантии собственные темные волосы. Вдруг всё стало так неважно… Так восхитительно плевать на все. Мерное дыхание справа оказывало эффект сильнейшего успокоительного. Так… до безумия идеально. Правда хорошо. До судорог прекрасно. Только для них двоих. Время тянулось непростительно быстро. Разговоры не о чем успокаивали, запоминались и обещали сниться ещё очень-очень долгое время. Ночь медленно отступала. Луна скатывалась с небосвода, освобождая место солнцу. Согревающие чары давно рассеялись, но холодно не было, наоборот. Было… непростительно тепло. Не снаружи, а внутри. А потом Виттория поняла, почему именно эта крыша. Таких восходов она никогда и нигде больше не видела… Цирцея в который раз за сегодняшний день поймала себя на мысли, что ничерта не поняла из прочитанной страницы. Девушка потерла переносицу, мысленно чертыхнувшись. Она уже трижды пожалела, что взяла дополнительное задание по нумерологии. И причина отнюдь не в лени и не в предмете. Виноват Малфой. В том, что он есть и что он не удостоил её ни одним словом. Ни одного короткого унижающего взгляда. Она столкнулась с ним сегодня утром на выходе из гостиной. Облегчение опалило вены, все же она не помешана, он действительно вернулся раньше… Хотя… может и уедет ещё куда-нибудь. Так было бы даже лучше… Главное, проще. Сэнтери не собиралась говорить, но можно было хотя бы поднять на нее глаза, к тому же… вроде ничего особенно сложного. Она сама толком не поняла, что её задело. Просто она превратилась в наркоманку, а его глаза–наркотик. Самый опасный и ядовитый на свете. Хотелось долбиться головой об стену. На завтраки и ужины она принципиально не ходила, а на обеды–он. Иронично, правда? Как до одурения глупо и смешно. Утром приходил Грэхэм, ожидаемо, сцепился с Блит языками, на этот раз придурок посчитал, что «карликовые француженки» не умеют играть в гольф. Ну амбиции Агата вошли в чат, девушка потащила слизеринца играть в гольф. Зимой. На улице. Цирцея от столь увлекательной прогулки предпочла воздержаться. Впрочем Блит должна скоро прийти разбираться с кошмарами и Параклеей. Сегодня утром Цея все же рассказала о дяде. В глубине души, если таковая ещё осталась, она надеялась что мама прояснит пару моментов, когда приедет. В крайнем случае можно поговорить с миссис Грю. Но, видит Мерлин, это в самом крайнем случае. Долорес не из тех, кто делает что-либо за красивые глаза. И вот кто-кто, а она не посмотрит, что перед ней ее же воспитанница. Сейчас Цирцея уже битый час пыталась набросать хотябы примерный план проектной работы, но покусанное ртутными глазами самолюбие побаливало, неприятно жгло грудную клетку. Это ведь самолюбие, правда?.. Слизеринка запустила руки в волосы и отложила учебник, в конце концов вся ночь еще впереди. Сэнтери откинулась на спину, глядя в потолок, медленно прогоняя мысли из головы, очищая голову. Лишая ненужного, лишнего и неправильного. Цирцея потерла переносицу и закусила нижнюю губу. Сегодня мышцы не болели, удивительно… Оказывается привыкать к нагрузкам намного легче, чем к воздействию Круциатуса, пусть и не длительному. Цея закинула ногу на ногу, а руки за голову. Смоляные волосы безбожно захватили подушку, черными змеями извивались по поверхности постельного белья. Иногда казалось, что она чувствует запах сигарет… Просто навождение, ни больше, ни меньше. Слизеринка взмахнула пальцами, притягивая мяч, прикидывая, когда она сможет встретиться с Гарри и Гермионой, к тому же через три дня должен приехать Роджер. Вот он как раз писал. Не часто, не было чувства будто вокруг тебя кружит назойливая муха. Такое внимание льстило… С другой стороны Дэвиса было даже немного жаль. Именно такие правильные, действительно добрые люди страдают больше всех. Но… Жалость–удел слабых, она свойственна гриффиндорцам, но никак не змеям… Из ленивых, ненужных рассуждений брюнетку выдернул короткий, но громкий стук в дверь. «Три… Два… Один…» Портрет отъехал в сторону, являя слизеринке до одурения довольную мордашку Блит. Красноватые щеки, искрящиеся гордостью и ехидством карамельные глаза, полнейшее гнездо на голове. Агата умела выгоядеть дорого и аристократично, но это отнимало много времени, поэтому случалось крайне редко. Сэнтери и сама наверняка выглядела бы подобным образом, если бы не воспитание. Сначала это было необходимостью, потом превратилось в привычку. «Нужно» и «хочу» превратились в одну жирную кляксу, общую кашу. Мешанину из чувств, эмоции и безразличия. –Салазар… Просто скажи, что проиграл Монтегю…–отстраненно вздохнула Цирцея, потирая переносицу. Агата рассмеялась и с размаху заскокнула на подоконник, великодушно скидывая учебники на пол. Одну из книг рыжеволосая поймала в полете и присмотрелась. –Фе… Нумерология–мой любимый предмет…–скривила губы шармбатонка, брезгливо отодвигая книгу дальше от себя, –Желание. –Так просто? Агата, неужели в тебе еще есть милосердие? –наигранно ужаснулась слизеринка, по-кошачьи приподнимая уголки губ. Француженка глумливо рассмеялась и с улыбкой охотника-шизофреника потерла ладони друг о друга. Ооо, когда в Агате просыпается азарт, спасайся кто может! –Так я же не сказала какое. Пока он мне просто должен желание, а какое я подумаю…–мечтательно закатила глаза рыжеволосая, заправляя медную прядь за ушко. –О, Салазар…–сочувственно простонала Цирцея и перевернулась на живот, лениво, по-кошачьи грациозно. Агата лишь неопределенно поиграла бровями, оставляя простор воображения. Сэнтери прошлась по подруге снизу вверх… Почему-то показалось, что чего-то не хватает… Но чего Цирцея так и не поняла. –Расскажи конкретнее про свои кошмары. Они образны или имеют какую-то общность? –спросила Блит, смахивая веселость. –Ничего конкретного…–подумав, сказала слизеринка, закусывая нижнюю губу, –Неопределенные образы, всегда есть общие моменты. Например на мне вечно белое платье в пол и нет палочки, вечно холодно. Холод не только снаружи, я замерзаю изнутри. И главное сходство…–девушка подчеркнута оптимистично улыбнулась и оттопырила большой палец, –…в конце всех кошмаров я умираю…–со здоровой долей сарказма закончила брюнетка, –Иногда я слышу ввполне разборчивае фразы, чаще–просто смех. Это реально страшные сны. Они почти реальные… Я чувствую боль, хотя после сна следов нет, кроме кулона… Но такое и раньше было, –безразлично пожала плечом Сэнтери. Агата задумалась. Минут пять девушки сидели, пялясь в потолок, обдумывая выше указанное. Цирцея пыталась посмотреть со стороны. –Предлагаю воззвать к её высочеству литературе…–вполне серьезно заявила Блит, закидывая ногу на ногу. Сэнтери хмыкнула и взмахнула пальцами, отправляя в сторону Агаты стопку книг, связанных с Прорицаниями и сновидениями в целом. Француженка кивнула и взяла самый верхний фолиат. Цирцея двинула пальцами, притягивая второй том. «Прорицания в трех формах.» –С этим сейчас будем разбираться… А что слышно про проклятие? –не отрываясь от текста спросила рыдеволосая, прикусив собственный коготь, –Ты меня конечно извини, но это не есть правильно. Параклея конечно крутая шишка, но могла найти часик на поговорить. –Она обещала поговорить после каникул…–возразила Сэнтери, впиваясь изумрудными радужками в текст, –Ничего однозначного. Везде пишут разное. Я узнаю достоверную информацию только от мамы, –холодно пожала плечами слизеринка, закусывая нижнюю губу. С одной стороны Агата права, но с другой… Параклея не стала бы молчать без веской причины. Это не серьезно в конце концов. Или Цирцея просто по инерции начинала оправдывать мать. В конце концов мама предпочитала жестокую правду сладкой лжи. Тем более в отношении дочери. –А знаешь…–вдруг начала слизеринка, закусывая нижнюю губу, глядя сквозь материю, –Мама попросила… присмотреться к Малфою в последнем письме, –безэмоциональным голосом продолжила Брюнетка, откидывая смоляные волосы за спину. –В каком смысле присмотреться? –масляным тоном протянула рыжеволосая, накручивая кудряшку на палец. Агата двусмысленно хихикнула, заставив подруги брезгливо передернуть плечами. Врядли Параклея имела ввиду именно это, но… нет смысла жалеть о том, что уже нельзя изменить. Цирцея привстала на локтях и стрельнула во француженку убийственно холодным взглядом. Рыжеволосая не впечатлилась, лишь закатила карамельного цвета глаза. –Агата! –наигранно поучительно осадила Сэнтери, сохраняя холод изумрудных радужек, –Не в том смысле о котором ты подумала. Мама попросила посмотреть насколько хорош Драко в магии… Врядли это просто из женского любопытства, скорее всего очередное задание министерства, только…–брюнетка медленно заправила смоляную прядь за ухо, прикусывая губы, –… зачем им Малфой-то? Я покопалась в его биографии, ничего особенно выдающегося, кроме участия в восстании Темного Лорда…–развела руками Цея, вновь утыкаясь в текст глазами. –Может потому что он Пожиратель? Кингсли говорят совсем поехал на теме оставшихся приспешников…–пожала плечами Агата, утыкаясь карими глазами в текст, –Да не парься ты так… Врядли они что-то сделают твоему Драко. В конце концов если то, что о Малфоях говорят–правда, поверь мне, у него достаточно связей чтобы свалить в ту же Францию, –иронично хмыкнула шармбатонка. –Нет никакого моего Малфоя. Я слишком ценю собственные нервы, –цинично фыркнула Сэнтери, –Быстрее ад покроется льдом, чем мы начнем встречаться, –усмехнулась Цирцея, впитывая текст. –Ну-ну…–фыркнула Блит, подтягивая ноги к себе. На ближайшие пару часов девушки ударились в чтение. Изучали каждую книгу досконально, забив на обед. Оставалось надеяться на заботливость Грэхэма. Хотя… в нем заботливости как в Сэнтери совести. Впрочем день голодовки для Цирцеи не был в новинку, а уж Агата найдет чем поживиться при необходимости. Это Блит. Она-то найдет выход из любой ситуации, больше того выход не только для себя… Слизеринка отложила очередной фолиат и потерла пальцами глаза. Перед изумрудными радужками уже плясали переплетения аккуратных рукописных текстов. Колейдоскоп двадцать первого века, черт возьми! С подоконника брякнулся многострадальных учебник по Нумерологии. Агата уже не сидела. Рыжеволосая лежала на подоконнике, растянувшись на животе с видом ящера-убийцы. На удивление Блит поместилась на подоконник целиком… А ведь даже Дафне такие фокусы не удавались. Шармбатонка протяжно простонала и уронила голову в книгу. Цирцея почему-то зацепилась глазами за волосы подруги. Чего-то не хватало. Не критично, то есть все части тела на месте, но всё же… –Ты что-нибудь нашла? –с долей иронии спросила Сэнтери, –У меня ничего особо важного. «Фразы из сноведений волшебника могут являться предупреждением, угрозой, реже–прямым предсказанием, иногда–напоминанием о прошлом», –процетировала брюнетка и откинулась на спину, ища то, чего могло не хватать. –У меня тоже не густо, –вздохнула Блит, не поднимая головы, рыжеволосая важно возвела указательный палец к потолку и продолжила, — «Неясные образы могут символизировать события прошлого, которые способны повлиять на настоящие."–процетировала Агата, –А если спящий чувствует боль значит на него действует темная магия. Ты реал с матерью поговори, мне сразу напишешь. А может я еще и приеду. Мисс Максим не будет сильно возражать, –неразборчиво рассуждала француженка. –Где твоя сережка?..–совершенно не в тему спросила Цирцея, найдя причину внутреннего чувства нехватки. Блит подняла голову и пошарила по собственным ушам. Рыжеволосая закатила глаза и грязно ругнулась. Сережка в целом не дорогая, символичная. Подарок отца. Небольшая серебряная безделушка в форме змеи. Агата сползла с подоконника и запустила руки в волосы. –Подожди в комнате, ты же особенно нигде не была. Может Монтегю найдет… вернет…–пожала плечами Цирцея, притягивая учебник нумерологии… Драко возвращался в комнату в прискверном настроении если так ещё говорят. Вопросов стало меньше, но не проблем. Теперь вечерами он шерстил книги на тему родовых проклятий. Да бред, да ему нет до этого дела, но… Пусть будет так. Они не пересекались и это даже хорошо, правильно. По крайней мере он убеждал себя в этом. Не виделись в столовой, не пересекались в коридорах, не виделист в общей гостиной. Драко был так, но в отсутствие Забини предпочитал общество Майлза Блечти… Разве что сегодня утром. На деле не смотреть в эти до одурения изумрудные ледышки оказалось даже легче, чем он думал. Только вот проблема. Самоконтроль Малфоя безбожно шатался под действием аромата малины, лимона и безумия. Хотелось биться головой от стену. Это желание стало уже обычным, превратилось в привычку. Она не простит, почему-то он был уверен… Сам бы не простил, не измену, смерть отца. Измена… Физическое, это забывается, затмивается моральным. Глупо и банально, но это же правда… Кто же знал, что Цирцея Сэнтери настолько сильно вцепится в сердце. Да, прикиньте, оно есть?.. Малфой свернул к подземельям, уже предвкушая очередную ночь за книгами, когда в него буквально влетел Грэхэм. –Ты Блит не видел? –с ходу спросил Монтегю, перебирая что-то мелкое пальцами. –Кого? –скривился Драко, вопросительно вскинув бровь. –Подруга Цирцеи… Агата…–начал брюнет, но махнул рукой, –Бля, мелкая такая, бегает и орет всё время, –уточнил слизеринец. –Слава Мерлину, не видел, –криво усмехнулся Малфой и пошел дальше, в мужское крыло… Как-то так вышло, что организм парня, измученный отсутствием сна, не выдержал и отключился прямо за книгой. Проснулся Малфой посреди ночи. Ртутные радужки упорно не желали фокусироваться, просто не могли… Переплетения букв прыгали перед глазами, закрывая обзор. По идее это должно как минимум напрягать, но не в этом случае. Драко потер лицо ладонями и откинул голову назад, запуская руки в платину волос. Невыносимо. Чертовски неприятное чувство… Ты просто сдыхаешь, не получая допинга в виде малиново-лимонного привкуса на языке. «Она мне нужна. Я тебя ненавижу, Сэнтери, но ты мне нужна, слышишь? Так дохрена нужна, что я хуевы сутки напролет ебусь с ненужной мне литературой. Какого хрена?! Какого, блять, хуя, я спрашиваю?!» Блондин резко размахнулся, порывисто скидывая книги со стола на пол. Неправильно, так быть не должно. Ненависть– сильное чувство, но работает по-моему немного иначе… Малфой размахнулся и ударил кулаком о стену. Волшебный идиотизм. Как маленькие дети. Не говорят, не смотрят, не могут находиться в одном помещении… Это всегда плохо кончается, либо скандалом, либо стонами, третьего не дано. А ведь оба не идиоты. Так какого же черта всё вот так?! Кровь медленно потекла по костяшкам парня, кляксами осталась на стене, но… это далеко не первая клякса за последний год. Странно, но… биение чего-то или кого-то успокаивает не хуже всяких там настоек. Драко оперся о многострадальную стену лбом, дыша ртом, стараясь привести мысли в хоть какой-то порядок. Последние пару дней в башке полный апокалипсис, писос. Измученное сознание уже устало просить о помоще… «Сос, ситуация отсос!» –вот как это состояние называется. «Три-два-один…» –Драко резко оттолкнулся от стены ладонями и взмахом пальцев распахнул дверь в коридор. Он не собирался орать, нет. Она даже не узнает. Сэнтери уж точно не самый внимательный человек из широкого круга его знакомых. Малфой бесшумно свернул в женское крыло, матерясь про себя на чем свет стоит. «Что ты творишь, идиот?!» –бился в истерике образ Люциуса в голове блондна. «Дальше некуда. Приплыли, конечная! Остатки нервов совершили суицид на прошлой станции!» Слизеринец замедлил шаг и прислушался, остановившись у нужной двери. У её двери. «Бля, как там…» –Диверим…–почти бесшумно произнес блондин, обращаясь к портрету. Тот послушно отъехал в сторону, пуская ночного гостя в женскую спальню. В легкие необходимой дозой проник запах малины и безумия. Как давно он этого не чувствовал. Драко шагнул внутрь и понял, что попал. Окончательно и бесповоротно, он обязательно сдохнет во всем этом, вопрос лишь во времени… Малфой бесшумно подошел к кровати и склонил голову вправо. Со стороны это наверное выглядит как минимум странно. На губах расплылась привычная кривая полуухмылка. Так глупо и… почему-то ахринительно. «Надо же, когда спишь тебя даже можно терпеть…» –иронично фыркнул слизеринец про себя. Остроконечные плечи казались еще более нереальными в лунном свете. Приоткрытые губы грозились вот-вот заговорить, черные как смоль густые волосы длинными змеями расползлись по подушке, легли на выпирающие ключицы, оплели шею девушки. Драко медленно, мучительно медленно опустился на пол, не отрывая глаз. Дыхание Цирцеи действовало лучше всяких таблеток, Малфой с ужасом понял, что его сердце теперь по-настоящему бьется… кровь с разбитых костяшек стекала на брюки, а время загустело, черной патакой проникая в кровь, медленно оживляя и убивая одновременно. Парень облокотился плечом о девичью кровать и прикрыл ртутные глаза. Всего два часа и он уйдет, правда уйдет. И всё будет правильно, пока он не разберётся. Драко склонил голову вправо, насквозь пропитываясь запахом малины и лимона, привкусом безумия… Ему просто это нужно, необходимо иначе он сдохнет, просто развалится на части, тихо воя как тоскливая псина. «Приехали блять…» Цирцея уже давно стала нездоровой, не адекватной зависимостью. Всего пару часов в тишине, под аккомпонимент дыхания и он уйдет. И Драко правда ушел, оставив после себя лишь пару капель крови и легкий запах сигарет. А привкус безумия уже навсегда стал его собственной дозой. Это так неправильно. Хочется задушиться, от осознания собственной слабости… Но Малфой лишь вновь сел за книги. «Проклятия чистокровных семейств»…