Дождь в отражении изумруда

Ночной воздух обволакивал, утаскивал в сладкое забытье… Если бы не этот адский холод, от которого сосуды сворачиваются в трубочку. На удивление не было больно, только до дрожи холодно. Сэнтери провела ладонью по длинному белому платью, уже понимая, что это лишь сон. Сон, не связанный с действительностью. Черные волосы обволокли шею, плечи, ключицы, но сейчас почему-то не было даже иллюзии защиты. Привычная пустынная улица Лондона… Не крыша, именно переулок. Неестественно пустой, будто мертвый. Цирцея остановилась и обняла себя за плечи, растирая околевшую кожу. Под ногами наледь, но басые ноги держатся на удивление крепко. Холодно. Так дико холодно, что хочется разрыдаться. Кожа мелко вздрагивает от каждого вдоха, поры не справляются с задачей, хочется выскочить из эпителия, содрать, освободиться. Тело замерзло до мелких конвульсий, до боли. Кажется, кровь густеет, замерзает, превращаясь в киселеподобный смузи. Кончики пальцев немеют, а ноги уже не слушаются, даже не чувствуют боли, лишь свинцовую тяжесть. Губы будто покрылись инеем, по крайней мере чувствуется именно так. Хочется рассмеяться. Так глупо, она ведь понимает, что это сон, но… проснуться не в силах… И разбудить некому. Злая ирония судьбы. Агата, дежурившая все это время рядом уехала сегодня утром, Дафна приезжает послезавтра, Тео–завтра, точнее уже сегодня, утром, как и Роджер. Наверное это самое грустное. Блит уехала, пообещав, что ещё приедет. И она правда приедет, у неё нет выбора… Так вышло, что её отец теперь живет в Лондоне. Каникулы близились к концу. Ни одного кошмара за эту неделю. Ни одного намека на ночные ужасы… Вот он закон подлости… Неделя каникул пролетела незаметно, но весело и практично. Дополнительное задание под переругивания Грэхэма и Агаты шло куда легче и быстрее. Но у Цирцеи кажется совсем поехала крыша. Она не видела Малфоя после той мимолетной стычки, но… почему-то казалочь что запах сигарет стал гуще, пропитал кожу настолько, что она вся заразилась чужим ядом… Драко заполз в вены, тесно сплелся с кровью, кромсая нервы, оставляя лишь обугленные куски окончаний. Наверное должно быть страшно, но… скорее грусно. Ведь то что ты всегда ценил в себе медленно ускальзает из пальцев, отдаваясь во власть парню… Возможно блондин уехал, она искренне на это надеялась, точнее убеждала себя в этом. Покусанная гордость разгоняла кровь, выливаясь в отвращение и агрессию. Она не обязана понимать, прощать… Да даже помнить, только… очень хотелось поскорее посетить пару по Зельям. Что-то сродни шизофрении. Одна часть тебя убеждает, что вот как раз сейчас всё правильно, но вторая… отказывается слушать хоть сколько-нибудь логичные доводы… Восхитительная глупость. Но это все лишь отвлекает, рассеивает внимание, расшатывает самоконтроль, попадает в кровь неизвестным виросом и расползается по организму. Разумность не позволит вести себя как типичная эмоциональная дама, но… Нельзя жить в вечной огонии, в вечном контрасте эмоций, мыслей и чувств… Девушка подняла изумрудные глаза выше. Тихо и неестественно спокойно. Где-то под ребром закололо, зародились сомнения, подозрения, чувство неладного… Холод и… полный штиль… разве так бывает?.. Бледный диск луны осветил бледные щеки брюнетки. Цирцея облизнула обледеневшие губы и опустила глаза на собственные руки. Длинные пальцы были сейчас совершенно белыми, будто обескровленными. Ладони уже не дрожат, не горят, просто тупо болят. Ненормальная, совершенно банальная боль, без причины и цели, без какого-либо развития… Синюшные вены выделяются особенно сильно на фоне общей бледности, даже болезности. Почему-то в голове родилось странное сравнение. Подобным образом в старых книгах изображают мертвячек, утопленниц. Бледная, пересохшая кожа, будто покрытая трупной пленкой, одеревеневшие конечности, бездушный, мертвый взгляд, не приследующий ни цели, ни интереса… Со стороны наверное выглядит действительно страшно. Только… она ведь жива. Только замерзла, смертельно замерзла… Цирцея опустила руки, неосознанно пряча плечи под длинными смоляными прядями, будто это могло помочь… Девушка глубоко вдохнула и сделала шаг вперед, всерьез опасаясь дойти до стадии ледяной скульптуры. Под ногами что-то хрустнуло и в босую ступню что-то врезалось, вспарывая верхнюю плоть. Сэнтери прикрыла глаза, игнорируя боль. Это уже давно стало чем-то привычным, вроде чистки зубов ранним утром. Резкий порыв ветра приподнял подол платья, распластал волосы в ночном небе. Поток воздуха хлестанул по замерзшей щеке, отдаваясь резкой болью в скуле. Слизеринка интуитивно скривила губы, реагируя на внешний раздражитель. По щеке потекло что-то теплое и густое… Это замерзшая кожа, итак натянутая до предела, не выдержала и треснула. Цирцея коротко вздернула подбородок и расправила руки. Привычный, выжирающий душу холод скользнул в вены, обнял измученное сердце, издеваясь, контролируя, но не лишая жизни, безбожно играя с жертвой. Сэнтери втянула ртом морозный воздух, начаная злиться. Это действительно раздражало… Бездействие. Когда ты идешь по битому стеклу у тебя нет времени остановиться и рассмотреть пол под ногами, а тут… так тихо, что слышешь собственное дыхание, так холодно, что чувствуешь каждую клеточку собственного тела, которое уже настолько замерзло, что перестает слушаться… –Ну давай! Или фантазия закончилась? –язвительно ухмыльнулась девушка куда-то в темный небосвод. Ядовитый голос ведьмы подхватил ветер и понес дальше, вдавливая в стены ближайших зданий, в асфальт, вмазывая в малекулы воздуха. Ветер резко усилился, будто тот самый кровожадный кто-то вновь проснулся, опомнился… Сердце сжалось, а из горла вырвался судородный хрип от резкой нехватки кислорода. Цирцея сжала пальцами легкую материю платья, неосознанно ища в одежде хоть какую-нибудь опору, будто это и держало её в этом мире. Сосуды завибрировали, а в висках раздался мстительный визгливый хохот. Захотелось разбить голову о ближайшую стену, но врядли ей позволят это сделать, слишком просто… а самое ужасное, что правила в этой игре устанавливает не она. Для Сэнтери, привыкшей все контролировать именно это оказалось пыткой. Ни физические страдания, ни оскорбления, а осознание того, что теперь ты пешка… Горло конвульсивно содрогнулось, издавая булькающий звук… Будто топят крота… Чьи-то ледяные когти прошлись по трахее, вспарывая, пронзая иррациональной болью обмороженную плоть. Надо же, а она думала, что холод на холод действует меньше… Сердце ударилось о ребра, пуская под кожу судороги. Ледяная рука поддернула вверх, вынуждая приподняться на носочки, вгоняя осколки льда глубже в кожу. Не было страха, лишь… безразличие. Ледяные когти сжали сердце, кажется, разрезая верхний слой мышц. Девушка зажмурилась, по инерции впиваясь в собственную нижнюю губу. Перед изумрудными глазами короткой косой пролетела черноватая молния. Большая бесплотная рука дернула вперед, вынуждая идти за собой. И ты идешь, потому что от боли темнеет в глазах, потому что ты не можешь думать ни о чем кроме адской боли в грудной клетке, кроме бьющегося в конвульсиях сердца. Все кажется лишним, убивающим, каждый вдох приносит боль и лишь безразличие в голове помогает хоть как-то мыслить. Босые ступни Сэнтери коснулись прибрежных, омытых водой, камней. Когтистая лапа ослабила хватку, позволяя вдохнуть. Девушка опустила глаза вниз, смотря под ноги, чтобы не разбиться о мерзлую землю. На уже до отвращения привычном белом платье выступила кровь, ребра будто двигались, плавились, превращались в растопленный пластилин, принимающий любые формы по моновению волшебной палочки. Цирцея подняла глаза чуть выше, глядя прямо, туда, куда предполагаемо она должна была идти. На удивление не было ни битого стекла, ни раскаленных углей, ни даже живого пола, просто бескрайнее море или очень большое озеро. Сэнтери приподняла пальцами подол платья, приподняла ногу, ступая на лед. Упругая сейчас водная гладь покрылась кровавыми разводами, которые выделялись сейчас особенно сильно, на фоне общей бледности девушки. Девушка расправила плечи, сделав шаг вперед. Хлесткий порыв ветра ударил в лицо, мазнул по щекам, толкнул в плечи лишь усиливая риск упасть. Лед тихо потрескивал под ногами, а сами ступни вибрировали над потоками подводной жизни. Эта странная, до боли живая вибрация, электрическим током проходила сквозь телу, безбожно топясь в изодранном сердце. Но это… было не так как обычно… Слишком легко и милосердно, а Сэнтери наивной не была. Будто в подтверждение её мыслей в ушах засмеялись. Громко, заливисто, до отвращения искренне. Цирцея запрокинула голову, впиваясь в бледный лик луны болезненными изумрудными радужками, пытаясь найти ответ… –Sanctimonia vincet semper! –раздалось совсем рядом, хриплым полушепотом почти на ушко. Девушка неосознанно вздрогнула, не в силах избавиться от ощущения тежести на собственных плечах. Будто на спину повесели рюкзак с парой тройкой килограммов кирпичей. Лед хрустнул громче обычного, будто подтверждая безумную теорию слизеринки. Брюнетка сделала шаг вперед, уже подняла безвольную ногу для следующего, когда ледяные когти сомкгулись вокруг глотки. Сэнтери скривилась, дернула щекой как от пощечины. «Надо же… Смена сценария, теперь у нас видимо моральное насилие…» –со здоровой долей сарказма пронеслось в голове Цеи. Сэнтери сжала зубы, взгляд расфокусировался сам по себе. Страха нет и не было последние пару месяцев, нет и стремления бороться… Это просто бесполезно. Длительность ада на земле не меняется, меняется образ пыток… И то… совсем незначительно. От слез тоже нет смысла, этот кто-то… вечно проявляет чудеса садизма. Смех, этот безумный, нездоровый, но совершенно точно искренний смех доводил. Правда доводил. Цирцея остановилась, схватившись за голову руками, затыкая обледеневшими руками уши, точнее пытаясь заткнуть… –Хватит… –едва слышно прохрипела девушка, едва шевеля губами, чувствуя как истончившаяся кожа трескается и в глотку течет кровь, –Отпусти меня, –едва разлепляя губы прошептала Сэнтери, закрывая изумрудные глаза от ветра. Но разве это сработало? Ха-ха как наивно. Бесполезная фраза, больше просто для галочки. Черные, как смоль, волосы налетели на лицо, припли к потрескавшимся губам, коснулись царапин на щеке. Цирцея дернула челюстью, немного нервно и совершенно не здорово. Вдруг картинка перед глазами пошла рябью. На секунду показалось, что она теряет сознание, организм попросто отключается, но это не так. Мегает не разум, а непосредственно изображение, похоже на иллюзорные чары. Цирцея прищурила изумрудные глаза и склонила голову вправо. Очередной порыв морозного ветра ударил в лицо, по пути будто сдергивая невидимое покрывало. Снова всё стихло, лишь тихие завывания ветра и хруст льда под ногами. Воздух загустел, заклубился, сбиваясь в небольшие тучки. Точнее… в одну тучку. Сэнтери нахмурилась, вглядываясь в материю напротив. Воздух стал плотнее, обрел форму человеческой фигуры. Через пару секунд перед Цирцеей стоял высокий мужчина средних лет. Высокомерный взгляд, аристократичные черты лица и длинные платиновые волосы, волнами сползающие по широким плечам. Наверное его можно было бы назвать действительно красивым, если бы не такое количество желчи в сине-серых глазах. Длинные сухие пальцы правой руки украшал массивный перстень с эмблемой змеи. Черное одеяние, идеально севшее по фигуре, явно шилось на заказ… Цирцея никогда не была особенно сильна в знании исторических личностей, но… Такие знакомые черты лица, волосы, которых она не видела ни у кого прежде. Это совершенно точно родственник Драко. Перстень тому доказательство. Такие украшения не берутся из ниоткуда и не уходят в никуда. Есть что-то неуловимо общее во взгляде серо-голубых глаз. Наверное это странно. Вся ситуация, этот образ… чем-то похоже на воспоминание. И видимо не её, здесь девушка может только наблюдать, не может вмешаться как бы ни хотелось. Сэнтери задумчиво провела языком по собственным губам, прикидывая во что выльется очередной кошмар. Неужели все закончится сказкой на ночь? Слишком просто… Но врядли сказки рассказывают посреди заледеневшего озера, правда?.. Блондин вдруг прищурился, глядя сквозь неё. Мужчина брезгливо скривился и обножил палочку. Цирцея медленно обернулась, понимая что ее не видят. Позади стоял волшебник, примерно того же возраста, но другой. Уверенная стойка, палочка наголо, черные короткие волосы и маска в форма вороньего черепа. «Что за ролевые игры?..» –панически проскочила ирония на углу сознания. Брюнета почти полностью скрывала черная мантию с зеленым подкладом, а по запястьям сочилась кровь, вытекая из отверстий рукавов, капая на лед большими бардовыми каплями. Сэнтери внутренне вздрогнула от неизвестного электрического заряда, пронзившего тело с головы до пят… Второй мужчина казался смутно знакомым, нет, даже не так, родным… Будто они связаны… Маги не кричали, ругались молча, скрестив шпаги взглядов. Воздух между ними наколился настолько, что на секунду Цирцее показалось, что она действительно чувствует едкий запах азона, будто что-то тлеет… А потом все резко стихло, даже ветер перестал протяжно выть на фоне, а лед–трещать под ногами. Ледяные щупальца ужаса опоясали шею, не давая дышать, хотя по сути… Ничего критичного не происходило. Но чувства не врут… сейчас что-то произойдет, что-то настолько страшное, что поджилки дрожат заранее. Так страшно, что хочется спрятаться, убежать без причины, убраться как можно дальше, но ледяные когти сжимают сердце и ты не в силах сдвинуться ни на милиметр. Цирцея глубоко вдохнула, взывая к собственной логике. Ничего ведь не происходит, правда?.. Значит это лишь игры сознания, глупые иллюзии, не связанные с реальностью. Вещие сны не имеют таких четких образов и контуров, они неясны, образны… А вот видения. Они однозначны, но… редко рассказывают о будущем конкретного человека, обычно это что-то глобальное или просто сцена из прошлого, способная повлиять на настоящее… Сейчас логика медленно тухла, уступая ледянящему ужасу. Сосуды свернулись в трубочку, а мышцы почему-то судорожно сжались, будто в ожидании удара. Какая-то слишком нелогично, безконтрольная реакция организма. Это злит и… пугает. –Авада Кедавра…–коротко и легко произнес блондин, черконув в воздухе древком палочки, вырисовывая молнию. Убийственно уверенный тон, произносящий Непростительное режет без ножа, бьет по лицу не хуже плети. Сильный порыв зимнего ветра ударил мага в лицо, а девушку в спину. Черные волосы поднялись вверх, оплели замерзшее лицо. Всё вдруг замедлилось, будто кто-то нечаянно включил режим слоумо. Цирцея обернулась, чувствуя как в грудной клетке лопаются сосуды от резкого выброса адреналина. Сэнтери шагнула вперед, видя как обезжизненное тело брюнета падает на лед, без малейшей капли крови. Изумрудные глаза вдруг цепляются за запястья мага, сами по себе, не спрашивая, точно зная, что найдут что-то очень-очень важное… На руку умершвленного незнакомца намотан небольшой серебрянный кулок, точно такой же как и её собственный… Крик раздирает глотку, уничтожает легкие, но на деле ты не можешь издать ни звука… И лишь слезы мелкими каплями сползают по бледным щекам, скапливаются в уголках губ. Соль попадает на язык, но это ощущается не так сильно, как иррациональный привкус крови. Ветер бьет теперь в лицо, рвет одежду, вырывает волосы, но это не останавливает. Цирцея медленно опустилась у еще теплого трупа, оставляя кровавые следы разодранными ногами. Сэнтери медленно коснулась маски ворона на лице незнакомца. Страх и злое предвкушение сковывают вены, обволакивают вены со внутренней стороны, будто так и надо… Девушка выдохнула небольшое облачко белесого дымка и резко сняла маску с лица брюнета. Перед ней лежал Мейсон Сэнтери… её отец. Да, это именно он, те же черты лица, угловатый подбородок и, даже сейчас кажущиеся живыми, острые скулы. Цирцея отшатнулась назад, почти отпрыгнула, зажимая собственный рот руками. Крик рвался наружу, но так и остался масляным комом в глотке. Холод теперь казался самой меньшей ее проблемой. Странно… она ведь почти не знала этого человека, ей о нем даже не рассказывали, но разве это что-то меняет?.. –Sanctimonia vincet semper…–холодно бросил блондин, брезгливо дернув щекой, будто ему это не в новинку и… уже успело надоесть. Детское непонимание накрыло с головой. Такое глупое и безнадежное, которым ты пропитываешься насквозь и не можешь избавиться самостоятельно. Кажется воздуха не хватает, а слез слишком много, такой критический перебор соли в организме, что больно дышать. Кажется, будто она правда захлебывается слезами. Просто бесшумно тонет, сидя на льду. Блондин резко развернулся от чего полы его плаща взвились вверх. Цирцея повернула голову в сторону отца и как раз вовремя, чтобы заметить как его силуэт медленно расплывается, а на его месте рисуется новый. Крупнее, злее, темнее… Сэнтери по-детски, неосознанно тянет почему-то дрожащие ладони к Мейсону, но успевает лишь вскользь коснуться пальцев папы. Тоска радостно охватывает нервную систему, снабжая кровь новой порцией адреналина. Новый силуэт намного хуже. Это чувствуется даже кожей, от одного взгляда волосы начинают шевелиться на затылке. А черная магия, которая от него исходит, наверняка может убить все живое в радиусе пятидесяти километров. Она патокой просачивается сквозь кожу, заражая сначала кровь, а потом организм целиком… Цирцея резко поднялась на ноги. Все тело, вся суть требовала убираться как можно дальше. Спасаться, бежать, забыть как страшный сон всю ее жизнь, лишь бы не чувствовать ядовитых поцелуев тьмы. Сэнтери стала медленно пятиться назад, не в силах отвести зеленых глаз от силуэта… Как наивно… Ледяные когти поддернули сердце ведьмы вверх, сильно натягивая мышцы верхних слоев, не позволяя двигаться. А силуэт очень быстро приобрел знакомые очертания. Перед ней стоял сам Волан-Де-Морт… Панический ужас запульсировал в висках, на ухо заорали собственные нервные клетки, моля пощады. Темный Лорд лишь коротко щелкнул пальцами и маг со светлыми волосами оказался прямо перед ним. Каждая клеточка тела Цирцеи требовала убраться подальше, но ледяные когти сжимали сердце слишком сильно, заставляя приблизиться. Девушка двигалась на ватных ногах, вопреки законам логики и собственной интуиции. Сэнтери закусила губу до крови, удерживая сознание в физической оболочке. Все естевтво противилось приближению к темному магу, но… здесь правила задает не она, как бы не было печально… Цирцея зависла в нескольких сантиметрах от мужчин. Волан-де-Морт молчал как и его, очевидно, подчиненный. На синюшном лице Реддла зловеще зиял проем носа. Сэнтери мысленно чертыхнулась, умоляя себя же проснуться. Блондин смотрел на противника со страхом, вся спесь спала в одну минуту, не осталось ни капли прежнего высокомерия и брезгливости. Злой прилив злорадства окатил внутренности слизеринки. Почему-то стало мерзко. Такой глупый, необъяснимый с точки зрения логики, прилив брезгливости и отвращения. Сэнтери мысленно отвесила себе пощечину, вбив в голову, что скорее всего это бред. Шум крови в ушах перебивал всё, кроме липкого привкуса черной магии на языке. Лорд вдруг зло скривил тонкие белесые губы. Чувство приближающейся катастрофы медленно сковало кончики пальцев, отдаваясь судорогами во всем теле. Предводитель Пожирателей резко взмахнул палочкой, не отводя испепеляющего взгляда от светловолосого мага напротив. Одно короткое движение и мага напротив пронзает режущим заклятием чудовищной силой. Хочется задушиться от такой сильной концентрации темной магии вокрок. Кровь пропитывается густой патокой зла. Хочется уйти, убежать, но ты лишь продолжаешь стоять на месте. Белобрысый аристократ стал медленно оседать на лед, беспомощно хватая ртом воздух. По тонким, ещё недавно брезгливо скривленным, губам сочилась тоненькая струйка алой крови. Когти на сердце медленно рассеялись. Как-то странно, непривычно, почти больно от противоестественности ситуации. Очередной порыв пронизывающего ветра окатил Сэнтери и обоих мужчин. Образ Темного Лорда стал медленно рассеиваться, улетать в ночное небо темным дымком. А образ блондинистого аристократа–напротив. Не рассеялся, а стал меняться. Контур тела мага пошел дымкой. Под ложечкой придательски засосало, будто под ребро сунули кинжал. Странное, болезненное чувство. Девушка отвернула голову, но изумрудные глаза почти сразу же вернулись обратно, гонимые неясным, необоснованным любопытством. Сэнтери мысленно содрогнулась, кожей чувствуя иллюзоную магию, а точнее то, как она рассеивается… Блондинистые волосы, некогда длинные, стали короче, но остались того же до боли знакомого платинового оттенка, легли в немного навязчивую челку, спадающую на глаза… Радужки изменились, но лишь частично, некоторые детали. Круг ближе всего к зрачкам покрылся мелкими белесыми вкраплениями. Захотелось зажмуриться и забиться в какой-нибудь угол. Тот, кто убил Мейсона, теперь стал другим. Плечи стали шире, мышцы массивнее, взгляд жестче. Спустя всего лишь пару секунд перед Цирцеей стоял, а точнее полулежал её собственный однокурсник. По черничным губам Драко стекала алая струйка крови, замерзающая прямо на месте. Смутное желание утопиться забилось в крови. Из горла вырвался болезненный вздох, больше напоминающий хрип умирающего человека. Сердце ухнуло ниже. Все тело Малфоя было покрыто царапинами и ранами разной степени тяжести. «Да ты прям гений, Цирцея, так и работает режущее заклятие…» –иронично пронеслось на задворках сознания, но все перебил болезненный страх в сердце. Запах смерти пощекотал рецепторы, пробуждая желание вылезти из собственной кожи. Тело Драко упало на лед с тихим раскатистым звуком удара о плоскую поверхность. Из открытых ртутных глаз медленно, но все ускоряясь, утекала жизнь… Логика кричала на ухо, что это сон, неправда, что на самом деле всё хорошо, что… ему в любом случае уже не помочь в этой вселенной, но по щекам градом катились слезы. Большие и соленые, живые и мертвые одновременно. Ноги подогнулись, кожа на коленях собралась в гармошку при соприкосновении со льдом. Наверное это больно, по крайней мере… должно быть больно. Пальцы начинают аномально дрожать, когда ладони сами по себя тянутся к слизеринцу, гонимые каким-то особенным инстинктом. К слизеринцу, который уже никогда не зделает вдох по эту сторону реальности. Хруст льда и отчаянный вой ветра перебивает пульсация крови в висках и затылке. Хочется закрыть глаза и никогда больше ничего не видеть. Но веки, будто нарочно не желают закрываться. Глазницы сохнут, невыносимо печет, несмотря на безудержный поток слез. Ладони беспорядочно трогают рубашку парня, скользят по плечам, встряхивают, игнорируя вопли разума. Сердце сжимается и медленно сдыхает вместе с образом Малфоя. Злая ирония судьбы… На холодной поверхности растекается лужа крови, разбавленной большими солеными каплями. Цирцея судорожно схватила ртом воздух, морозя горло. Трахею ирроционально обожгло ледяным воздухом. Захотелось отмотать время назад и застрелиться ко всем хренам. Изумрудные глаза, кажется, приклеились к омертвевшим дождливо-серым, похожим сейчас на стеклянные шарики. Драко не двигался, лишь расплывалась бардовая лужа крови. Она никогда не боялась крови или жестокости, но конкретно сейчас поджилки подрагивали, а точнее просто ошалело вибрировали. Сэнтери оперлась ладонями о лед, тщетно пытаясь успокоиться, взять себя в руки, будто многолетний самоконтроль просто отодрали от кожи с кусками плоти и сожгли на её глазах. Хотелось смеяться и рыдать навзрыд, не издавать ни звука и кричать в голос, убежать подальше и остаться тут навсегда. Её бросает из стороны в сторону как совершенно неадекватную. Страх сковывает сердце и простая истина пулеметным выстрелом пронзает сознание. «Драко мне не безразличен. И только я убью его к концу года, но никто больше…» И следом странная, параноидальная мысль: «А что если он уже мертв?..» Лед будто услышал и наконец проникся общим волнением. Широкая трещина пронзила плоскую поверхность. В ушах эхом отдался хруст ломающегося льда. Цирцея прикрыла глаза и запрокинула голову, надеясь на скорое окончание сна. Сильный грохот на мгновение оглушил Сэнтери, а потом… спасительная твердость разверзлась под коленями девушки и она с головой окунулась в ледяную воду. Кожа покрылась мурашками, конечности начали неметь, а изумрудные глаза панически распахнулись сами собой. Изображение луны расплылось в одно большое неясное пятно белого цвета с голубоватым отливом. Рядом пошло ко дну тело однокурсника с бревноподобным сопротивлением течению. В нос попала вода, она забила уши, хлынула в глотку, замораживая гланды. Руки и ноги налились свинцом, темные волосы напротив, длинными змеями тянулись к поверхности и лишь длинное платье утопленницы умудрялось сохранять хоть какое-то подобие нейтральности. Легкие медленно наполняются водой. Ужас укутывает в свои объятия, инстинкт самосохранения треьует грести на поверхность, но… а смысл?.. Это сон и он не закончится пока она не умрет. Поэтому титаническим усилием воли Цирцея расслабляет омертвевшие руки, прикрывает изумрудные глаза, давясь паникой, катастрофически захлебываясь в немом крике… Цирцея подпрыгнула на кровати, хватаясь за собственную шею с фанатизмом безумного ученого-генетика. Сердце билось где-то в желудке, пуская электрические разряды по всему телу. Страх, панический ужас до трясущихся рук, до жалкого желания забиться в угол и тихо реветь, спрятав лицо в ладонях. Хочется забыть это… Сном нельзя назвать, самопытка сознания. И самым неприятным открытием стало то, что она не боится умиреть сама, не боится увидеть смерть других, а вот образ смерти Драко глубоко въелся в усталое сознание брюнетки. Наверное это потому что она знает его больше всех остальных из присутствующих… По крайней мере ей очень хотелось верить именно в это. Странно… в каком-то роде жалко… В крови столько адреналина, что, кажется, хватит чтобы снабдить весь чертов Хогвартс. Руки безостановочно трясутся и не до конца понятно из-за чего именно. То ли от холода, то ли от страха, то ли от перенапряжения нервной системы. По бледной коже бегают мурашки. Туда-сюда… туда-сюда… и хочется вопить в голос. Цирцея запустила ладони в привычную смоль волос и сжала кожу ногтями. Брюнетка прикрыла глаза, делая глубокий вдох, и тут же об этом пожалела. Перед изумрудными радужками тут же появился остекленевший взгляд обычно злых ртутных глаз. Сейчас мозг благополучно отмел все остальные факты из сна, такие как смерть отца от рук… кто это был собственно?.. как появление образа Лорда… Наверное это всё же сцена из прошлого. Руки продолжают дрожать, перед глазами искрит, а голова перестает соображать. Сэнтери до крови закусила нижнюю губу, призывая палочку. Насколько она помнила кинжалов или просто лезвий в их с Дафной спальне не было… Слизеринка сжала палочку правой рукой, направив конец на левую ладонь. Девушка коротко взмахнула родным древком. Короткий проблеск магии разрезал воздух спальни, прорезая дрожащую ладонь. Тут же выступила алая кровь, грозясь кровоточить достаточно часто если не залечит порез в течение каникул. Боль отдалась истомой в висках, но… померкла слишком быстро, не успев внести ясности. Такое случилось впервые… Страх оказался сильнее физической боли… Цирцея отложила палочку на тумбочку с характерным звуком. Сэнтери вскочила на ноги, притягивая мантию. Девушка вынырнула в коридор, на ходу натягивая слизеринскую школьную мантию. Ноги сами несли в полупустое мужское крыло. Она не знала кто из одрокурсников вернулся сегодня вечером, пропустила ужин. Теодор приедет уже завтра, да и до последнего дня каникул всего трое суток осталось. Трое суток до праздника алкоголизма в змеиной компании… Брюнетка резко завернула за угол, упираясь в предпоследнюю комнату. Вопросы, такие как «нахрен я сюда приперлась?» и «это ведь всего лишь сон, правда?» Цирцея остановилась, дыша как загнанная лошадь, хотя пробежала всего ничего. Сердце медленно отмирало, чувствуя легкий запах черничного виски и сигарет из-под двери мужской спальни. Сэнтери постучала по раме входного портрета костяшкой указательного пальца, мысленно матерясь и молясь одновременно. Комбинация уровень бог конечно. Ответом ей была тишина и едва заметный сквозняк, прошедшийся по ступням. Девушка тихо чертыхнулась, чувствуя как пульсирует венка на шее, как леденеют пальцы… Последний раз такой ужас она испытывала, будучи совсем маленькой. Цея сидела у мамы в кабинете, первый раз познакомилась с воспитанием миссис Грю. Любимая Тетушка Долорес стала тогда самым распространенным ночным кошмаром девочки… А сейчас и причины-то как таковой не было. –Малфой, открой дверь…–чуть хрипло сказала девушка в дверь, стукнув по раме кулаком, создавая намного больше шума, –Черт бы тебя побрал, Драко, я так тебя ненавижу! Раздражаешь!..–в сердцах воскликнула слизеринка, не оставляя попыток достучаться до одрокурсника. «Наверное всё-таки уехал… Имеет права в конце концов… А если вернулся Блейз? Поздравляю, Цирцея, ты помешалась!» Сэнтери импульсивно стукнула дверь коленом, уже не чувствуя даже мимолетного жжения в месте пореза. Девушка опустила голову, упираясь в раму лбом, позволяя черным волосам расползтись по плечам, прикрыть бледные щеки, острые скула. Девушка импульсивно ударила по двери ладонью, создавая громкий звук, эхом отлетевший от кирпичных стен коридора. Захотелось биться головой об эту же дверь, а потом вырубиться тут же, по-собачьи свернувшись у порога. Слизеринка сделала шаг назад, смирившись с мыслью, что Драко уехал обратно к миссис Малфой, уже собираясь таки прибегнуть к привычным вариантам снятия эмоционального перенапряжения. Но вдруг портрет отъехал в сторону, являя Цирцее… о, Мерлин, не Забини… нереально красивое заспанное лицо Малфоя. Первым порывом было разреветься и застрелиться, вторым–сжечь блондина ко всем чертям, а третьим… ничего не делать, а прислушаться к логике и пойти спать. На парне были лишь черные шорты. Привычный ленивый разворот плеч, спадающая на глаза челка платиновых волос и… впервые немного растерянный взгляд ртутных глаз. Драко вопросительно выгнул бровь и скрестил руки на груди в немом вопросе. Ехидная ухмылка расцвела на губах слизеринца, уничтожая страх и волнение девушки. Брюнетка кивнула и вздернула подбородок. –Спокойной ночи, Драко, –нарочито бодро выдала Цирцея с самыми честными на свете глазами. Сердце успокоилось меньше чем за две секунды, что показалось таким нелогичным, чуждым… но ровно на столько же правильным. Дождливо-серые глаза удивленно округлились, в черноте зрачков сверкнула медленно разгорающаяся злость. Цирцея обворожительно улыбнулась, по-кошачьи приподнимая уголки губ, и резко развернувшись, направилась в противоположную сторону. Уйти так просто? Ха-ха, как наивно и даже глупо. Драко в два шага оказался сзади и грубо схватил однокурсницу за локоть. Цея закатила изумрудные глаза, заваливаясь в мужскую спальню, гонимая сильной хваткой. Справедливое или не очень, возмущение разлилось в грудной клетке, иррационально наполняя сосуды. –Малфой, отпусти меня…–опасно холодно процедила девушка, по привычке закусывая собственную нижнюю губу. Блондин громко фыркнул и презрительно разжал пальцы. Цирцея хмыкнула и собиралась уйти, но дверь захлопнулась прямо перед ее носом. «Ммм, чудесно. И на кой хрен я сюда приперлась?..» –Какого черта, Сэнтери? –холодно начал парень, скрестив руки на груди, облокотившись о ближайшую стену, –Что ты, блять, творишь? –по слогам процедил слизеринец, проходясь колючим взглядом по однокурснице снизу вверх. Такой привычный взгляд с оттенком высокомерия, лени и прохлады, которая лишь подливает масла в огонь. Цирцея вздернула подбородок и скрестила руки на груди, копируя однокурсницу. Изумрудные глаза сцепились с дождливо-серыми, еще чуть-чуть и в воздухе забегают молнии. Сэнтери самоуверенно хмыкнула и оперлась о подоконник бедром, только сейчас вспоминая, что на ней лишь ночная сорочка и мантия поверх. Есть все-таки плюсы в полном отсутствии совести… –Это ты что творишь, Драко? –холодно хмыкнула брюнетка, склонив голову немного вправо, заставляя смоль волос сползти в сторону. –Бля, серьезно? –усмехнулся парень, коротко дернув бровью, –Это я ввалился посреди ночи в твою спальню? –иронично ухмыльнулся слизеринец, щуря ртутные глаза. Цирцея вздохнула, запасаясь терпением, понимая, что эмоции могут помешать, а незаслуженная обида так и скребется со внутренней стороны ребер. Сэнтери по-кошачь облизнулась с оттенком задумчивости –В свою спальню ты затащил меня сам, Драко…–парировала девушка, заправляя смоляную прядь за ушко ногтем, –Или старческий маразм уже не за горами? Память уже изменяет? –иронично хмыкнула слизеринка. Парень сжил челюсти и потер переносицу, явно начиная злиться… А по телу брюнетки разошлось нездоровое удовлетворение. Это уже не просто злорадство, но еще и не эйфория. Эйфория накрывает от другого. От запаха черничного виски и сигарет. Малфой резко оттолкнулся от стены, в три шага оказался почти вплотную перед однокурсницей. –Не строй из себя дуру, котенок…–опасно тихо процедил Драко, сжимая пальцами острый девичий подбородок, –Какого хрена ты приперлась? –по слогам прорычал парень. Драко, привыкший видить в чужих глазах или восхищение или страх, сейчас столкнулся с холодным спокойствием изумрудных глаз. Цирцея ухмыльнулась, приподняла подбородок и чуть повернула голову, выворачиваясь из чужой хватки. –Сбавь тон, солнце… Я не одна из твоих подстилок, не смей так со мной обращаться, –болезненно ровно отчеканила брюнетка. «Солнце? Ты ебнулась, чудовище?!» –иронично хмыкнул в голове образ Агаты. Цирцея лишь отмахнулась, делать что-то уже поздно, а суетиться сейчас–ребячество. –Не испытывай мое терпение, Сэнтери. Каким ебаным ветром тебя пригнало? –холодно ощерился Малфой, –И не затирай мне, что перепутала право и лево. Наверное надо быть действительно дегенератом, чтобы нечаянно перепутать мужское крыло и женское. Во-первых тут стоит другой аромат, более затертые стены, атмосфера дегенерации… –Ничего я не перепутала, –холодно пожала остроугольными плечами брюнетка, –Ты снился мне…–ровным, слегка отстраненным тоном ответила девушка, задумчиво закусывая губу. Малфой вдруг усмехнулся ииотступил назад, скрестив руки на груди. В грозовых радужках засияла неприкрытая издевка. Цирцея еле сдержалась чтобы не закатить изумрудные глаза. –Сэнтери…–протянул Драко, пошло ухмыляясь, –Я снюсь половине школы, однако приперлась ты одна… –Не в том контексте, Малфой, –все же закатила зеленые глаза Сэнтери-младшая, откидывая черные волосы за спину, –Мне снилось, что ты сдох, придурок! –фыркнула девушка. Драко как-то слишком серьезно выгнул бровь, но промолчал. Цирцея вздохнула подошла к двери. Кончики пальцев окатило волной ледяных иголочек, уже привычная реакция организма на его магию. Слизеринка повернула голову, но лишь наполовину. –Снимай запирающее…–безэмоциональным тоном потребовала брюнетка, –Не задерживай меня, Драко… –Неужели ты настолько бесполезна, котенок? Это всего лишь заклинание средней сложности. Со здоровой долей сарказма осведомился Драко, опираясь спиной на стену по правую руку от девушки. –Я принципиально не собираюсь тратить время на то, что сделал ты, –ощерилась слизеринка, поправляя мантию на плечах, –Не откроешь? Малфой иронично фыркнул и отрицательно покачал головой. Парень склонил голову вправо в излюбленном жесте и прищурил дождливо-серые глаза. –Ладно…–безразлично кивнула Цирцея и повернулась спиной к двери. Блондин удивленно-иронично выгнул бровь, но ограничился лишь высокомерным фырканьем. Слизеринка медленно подошла к ближайшей кровати и легла поверх одеяла, лицом к стене, пряча ладони в широкие рукава собственной мантии. Почему-то казалось, что подобная наглость вызовет более эмоциональную реакцию и ей просто укажут на дверь. Это было бы логичнее всего, черт возьми. Захотелось рассмеяться, когда лопатки обожгло привычным колючим взглядом ртутных глаз однокурсника. Ни одного слова или язвительного комментария. Странно и до дрожи противоестественно… Неправильно, так не должно быть… По крайней мере в этой Вселенной. Плечи укутало покрывалом знакомого, эйфорического и нездорового запаха черничного виски и сигарет. Девушка прикрыла изумрудные глаза, заползая под ткань собственной мантии насколько это только возможно. Судя по звуку, а точнее по колебанию воздуха в спальне, Драко прошел от двери к кровати соседа по комнате. Хрустнул матрас, Цирцея неосознанно закусила губу, пытаясь представить происходящее, только слыша. –Сэнтери, вот что с тобой не так?..–холодно усмехнулся Малфой, –Тебя правда ничего не смущает? –со злой иронией в мурчащем голосе, бросил блондин. Ведьма вздохнула и повернулась сначала на спину, а потом на другой бок. Черные волосы смоляной кляксой расползлись по чужой подушке, от которой пахло сигаретами и черникой. Цирцея приняла вертикальное положение, опираясь о матрас ладонью, скрестив ноги по-турецки. Сэнтери склонила голову на бок, прикусывая нижнюю губу. Драко сидел на постели Блейза, не потрудившись одеться, безбожно смяв задницей покрывало с эмблемой слизерина. Малфой уперся в колени локтями, запустив руки в платину волос. Снова захотелось поправить беспорядочно сползшие на лоб светлые волосы. До судорог и вибрации в венах… Такое глупое, неправильное, черт возьми, желание. Сэнтери по-кошачьи ухмыльнулась, высокомерно вздернув подбородок. –Со мной всё так, Малфой… А вот тебе пора задуматься, –ехидно хмыкнула слизеринка, снабдив собственный голос показательным безразличием. Слизеринец ухмыльнулся уголком губ в своей любимой, истинно Малфоевской, злой манере. Парень прошелся по однокурснице дождливо-серыми глазами снизу вверх, неизвестно какую цель преследуя. То ли стараясь унизить, то ли действительно пытаясь понять… «Пиздарики на воздушном шарике. Драко, совсем шарики за ролики заехали, атас!» –Нет, ты правда не соображаешь? –холодно фыркнул парень и прищурился, –Ты–Сэнтери, а я–Малфой. Ничего не смущает? –езвительно выдал блондин, скрестив руки на груди. Цирцея коротко вздернула бровь с долей иронии, издевки. Брюнетка заправила длинную прядь собственных волос за ушко ногтем. –А должно? –слизеринка вопросительно выгнула бровь, с долей сарказма впиваясь изумрудными глазами в дождливо-серые, –Я помню свою фамилию. Да и твою, к сожалению, тоже…–по-кошачьи лениво протянула девушка, выторговывая пару секунд на мысли. Малфой хмыкнул и облокотился плечами о стену. Лунный свет податливо скользнул по груди парня, обходя кубики пресса, задерживаясь в выемке ключиц и шеи, подчеркивая плечи… Всё-таки есть в этом что-то до дрожи завораживающее… И дело не в опьяняющей атмосфере ночи, дело в самом Драко. Есть в нем что-то холодное и злое, но ровно на столько же жаркое… –Правда ничерта не понимаешь? Я–Малфой, М-а-л-ф-о-й, ты наверное не расслышала, котенок? Или мама не рассказывала о плохих мальчиках из богатых семей?..–с чистейшим намеком ухмыльнулся блондин. —Не рассказывала…–отстраненно кивнула Цирцея потирая собственные ладони друг о друга. Слизеринец вдруг замолчал будто этот ответ действительно вывел его из зоны комфорта. «Ну Малфой и Малфой, мне-то с этого что?» –усмехнулась ведьма про себя. Цирцея откинулась на спину, тупо и совсем не аристократично пялясь в потолок. Пахло дымом, даже сейчас, хотя блондин не курел. Просто сигаретный смрад слишком глубоко въелся в стены и мебель этой спальни. Наверное, даже если её сжечь запах останется. Цея запоздало подумала, что скорее всего от неё завтра тоже будет нести черничным виски и сигаретами. Наверное это плохо. Да сто процентов плохо, а ещё хуже будет встречать Роджера с амбре из аромата Малфоя. Было бы стыдно… если бы была совесть, а таковой, к счастью не наблюдается. Гордость требовала уйти, но она же не желала париться с открытием двери. Это так… по-женски логично. Сэнтери потерла переносицу и вдруг что-то щелкнуло в голове. Та фраза, которая вечно звучала во снах, тот образ, который она видела сегодня. Если образ может быть плодом воображения, а скорее всего так и есть, то цитата повторяется из раза в раз. Это нельзя просто взять и проигнорировать. «Какая мне должна быть разница, что ты Малфой. Ну Малфой и Малфой…» —мысленно фыркнула девушка и столкнулась с режущими дождливо-серыми радужками. Парень скривил губы, метаясь между привычками и чем-то ещё. –Фраза:"Sanctimonia vincet semper» тебе о чем-то говорит? –ровным голосом осведомилась Сэнтери, откидывая волосы назад. Драко медленно выгнул бровь с долей скептицизма и удивления. Надо же, эмоции ему не чужды. Действительно удивительно. –Чистота всегда одержит победу…–чересчур безэмоционально процитировал Драко, —Это девиз Малфоей, Сэнтери, –с издевкой фыркнул блондин, запуская пальцы в платиновые волосы. –Слишком пафосно…–ровно бросила девушка, блуждая по оконной раме изумрудными глазами с таким воодушевлением, будто это лучшее, что она видела в жизни. Драко как-то странно дернул щекой, сверля острые скулы девушки ртутными глазами. Парень медленно двинул локтем до зловещего хруста в суставах. Парень оперся локтями о собственные колени, свесив руки вниз, совершенно не заботясь об осанке аристократа. Луна покорно облила белесям светом выступающие лопатки, облизнула широкие плечи блондина. –Откуда ты его узнала в… этом варианте? –чуть погодя, спросил Малфой, склонив голову вправо. Цирцея медленно отвлеклась от окна и уставилась на однокурсника пустым взглядом бездумной восковой куклы. Девушка холодно пожала плечами… Говорят, в снах не может быть того, что мы не слышали в реалиях, она по крайней мере придерживалась этой версии, наиболее разумной. Слизеринка ухмыльнулась уголком губ и сложила руки на коленях… Без задней мысли, она всегда так делала, когда зарывалась в куче собственных мыслей, которые порой бывают весьма… нерациональны. –Ты удивишь, но мне приснилось…–иронично усмехнулась Сэнтери, когда взгляд наконец приобрел привычную осознанность. К её удивлению, Драко никак не отреагировал. Лишь долгий взгляд ртутных глаз надолго отпечатался на внутренней стороне век. –А почему меня должна волновать твоя фамилия? –переключилась девушка на более странную тему, –И сними уже запирающие… Мне отвратно…–холодно бросила Цея, заправив прядь смоляных волос за ушко, закусив нижнюю губу. Драко самоуверенно дернул бровью, явно не веря… Но правду не обязательно знать всем, правда?.. Ложь во благо никто не отменял. Особенно во благо себя любимой… Малфой неопределенно качнул головой, сканируя однокурсницу грозовыми глазницами, светлая прядь сползла на глаза, а причудливая тень иррационально порезала скулу. –А ты спроси у мамочки… Которая даже не смогла выкроить время на дочь, –ехидно фыркнул Малфой, целясь по больной мозоли, –Все министерские шавки одинаковы. Жалкие двуличные… твари, –скривился блондин, сжав челюсти. Цирцея склонила голову вбок, удивляясь столь открытой неприязни по отношению к Министерству Магии, насколько она знала, Малфои тоже имели свои плюсы в общении с этими самыми «шавками». –Не тебе упрекать меня. Ты сам провел большую часть каникул в школе. Интересно, Нарцисса не выдержала эго обиженного мальчика? Или там не получается сохранять лицо?..–девушка наигранно расстроено выпятила нижнюю губу и свела брови домиком. –Заткнись, Цирцея…–тихо прошимел Драко, прикрыв глаза, нарочито лениво, но… опасно. –А в отношении Министерства, в тебе говорит лишь любитель чертовых стереотипов. Стареешь, Драко… К тому же, весьма глупо грызться с теми, кто оплачивает твои прихоти…–фыркнула девушка, остро щуря изумрудные глаза, дергая струну терпения однокурсника. Драко потер пальцами переносицу, то ли готовясь пульнуть ей в голову Бомбардо, то ли реально слушая. А эту машину правдолюбия уже не остановить… Цирцея подвинулась на край кровати и наигранно холодно скрестила руки на груди. Злость с ненормальной, нелогичной и чужой силой запульсировала в крови, будто отыгрываясь за все прошедшее время. –…Неужели Нарцисса не учила, что не стоит кусать руку, с которой тебя кормят, Малфой? Такие серьезные проблемы в семье? –бросила девушка, прищурив изумрудные глаза. Она почти физически почувствовала как разошлось по швам терпение слизеринца. С треском и грохотом… На секунду повисла тишина… до звона нервов в ушах. Но было слишком очевидно, это лишь затишье перед бурей… Драко резко встал с кровати и в один шаг оказался рядом. Парень грубо сжал пальцами острый подбородок однокурсницы. Ртутные глаза уставились в зеленые, заглядывая в самую суть, заставляя нервную систему забиться в конвульсиях. Непривычно жесткий даже для него изгиб скул, живая, черная как смоль ненависть в дождливой серости глаз, бешено пульсирующая венка на шее. Малфой не заботился о ее комфорте, грубо дергая за подбородок, заставляя почти до хруста запрокинуть голову, почти сворачивая шею. Драко брезгливо скривил губы, прищурил глаза, наклоняясь чуть ближе, почти сталкиваясь носами. Цирцея холодно расправила плечи, успешно игнорируя такие близкие черничные губы и запах сигарет, которым уже насквозь пропиталась её собственная кожа. –Не смей даже говорить о моей матери, поняла?..–тихо прошипел Драко и без того сиплым голосом, –Просто заткнись, Сэнтери. Заглохни и никогда не произноси этого имени! –резко крикнул Драко, в глазах на секунду прыгнули разноцветные звезды. –А то что?..–безэмоционально произнесла девушка по слогам, –Тебя задело…–вернула его же фразу слизеринка и дернула подбородком. Почему-то такая живая реакция с его стороны вызвала приступ злорадства, на грани безумия. Так глупо, но она почувствовала себя отмщенной. Эдакий взаимный абъюз, бьют по очереди, с каждым разом все больнее. –А то ночные кошмары станут меньшей из твоих проблем, Цирцея…–опасно тихо пообещал Малфой и вдруг удивленно вскинул бровь, –Что у тебя с глазами? –вдруг наигранно безразлично осведомился парень, будто хотел просто поддержать разговор. «Ночные кошмары уже давно не самая большая моя проблема…» –саркастично пронеслось в голове слизеринки. Слизеринка вывернулась из грубой, самоуверенной хватки и потерла глаза пальцами. «Теряешь хватку, милый. Хреново играешь роль…» –ухмыльнулась про себя Цирцея… Иногда перед приступами глаза действительно покрывались мелкой сетью черных каппиляров, но до приступа еще вроде как есть время, окало пяти дней точно… Сэнтери размеренно встала с кровати и повернулась к окну, быстро моргая. Странно, но она кожей почувствовала, как быстро тает его ярость… как и её… Эти странные разговоры… К чему они?.. Почему она просто не пойдет к себе?.. Точно Цирцея знала только одно, она точно поговорит с матерью. Малфой по-змеиному цокнул языком и резко развернул однокурсницу к себе лицом. –Почему у тебя чернеют глаза, Цирцея? –кривясь, будто через силу, произнес Драко с напускным ехидством. –Я не знаю, –совершенно честно ответила слизеринка и самоуверенно вздернула подбородок, –Какого черта ты ко мне лезешь, Малфой? Почему нельзя просто открыть херову дверь? Боишься упасть в обморок от перенапряжения, так не бойся, я мадам Помфри позову, –заверила Сэнтери и сложила руки на груди. –Я лезу? Это ты меня разбудила, котенок…–фыркнул Драко, криво ухмыляясь, пошло, грязно и зло, –Признайся, Роджер не дотягивает, да? Хочется фейерверка? Эмоций? Прости, ты не в моем вкусе…–язвительно бросил парень и отступил на шаг назад. Сэнтери закатила изумрудные глаза и достала палочку. Стало слишком мерзко… Глупо сравнивать Дэвиса и Малфоя, это как сравнить корову и козу. Оба травоядные, но совершенно разные… «…не в моем вкусе…» –эхом повторилось в голове. –Ну-ну, Драко… Ложь чистой воды. Ты бы выпроводил меня за дверь если бы это была правда, –фыркнула девушка и выверенно взмахнула запястьем. –Не обольщайся, Сэнтери…–закатил глаза Малфой, высокомерно вздернув подбородок, –Что с рукой? –резко переключился Драко. Цирцея даже сбилась. Ничего себе… Лихо завернул однако. Девушка сунула палочку в складку мантии и уставилась на свою руку так, будто видела её впервые. –Неплохо тебя кидает… Хуже шизофреников, –с долей издевки протянула брюнетка, –Какая тебе разница? –вполне логично спросила слизеринка. –Не льсти себе, Сэнтери, –закатил ртутные глаза Драко, касаясь тонкой ладони с той осторожностью, с которой хватают грязный носок. Цирцея выгнула бровь и иронично хмыкнула, прозрачно намекая на то, что у парня поехала крыша, не хило так поехала, стоит сказать. –Черт возьми, прекрати так делать. Просто открой сраную дверь и я спокойно пойду жить дальше, в светлое будущее! –хмыкнула слизеринка, принципиально решив, что добьется когда ей откроют дверь. –Прекрати вопить, истеричка…–прошипел Драко, кривя верхнюю губу, –Тебя разве не учили, что калечить себя плохо, особенно девушкам?..–с явным двойным дном бросил Малфой. –Сам заткнись, финальная ошибка природы…–закатила изумрудные глаза Цирцея. Назвать Драко ошибкой природы значит соврать, хотя… это с какой стороны зайти. У медали вообще всегда есть две стороны. Создатель ошибся лишь в одном, он наградил парня безупречной внешностью, чистой кровью и сильным магическим потенциалом, но… совсем забыл добавить внутренних черт… Хотя… а ведь если подумать, Цирцея не многим лучше, разве что более изберательна в половых связях. Более уравновешена, но не ей читать Драко лекцию о высоких нравах и правилах этикета, которые, к слову, он итак знал… Сэнтери моргнула, выныривая из омута мыслей. Девушка пожала плечами и вновь достала палочку. Цирцея холодно выдернула собственную ладонь из мужских рук и направила кончик палочки на порез. Девушка сделала едва заметную дугу, заживляя рану… –Не будь сексистом, Драко…–усмехнулась брюнетка, вновь убирая палочку, –Так проще… Это… отрезвляет, –безэмоционально откликнулась Цирцея, подумав, задумчиво закусывая собственную нижнюю губу. Изумрудные глаза столкнулись с ртутными. Такие злые, колкие глаза сейчас покрывала иррациональная стеклянная пленка. Задумался… Захотелось смеяться до хрипоты. Как глупо, черт возьми. «Ну не предназначен он для здоровых отношерий. Все же у меня есть Роджер…» Головой Сэнтери понимала, что вся эта ситуация до дрожи глупая, неправильная и смешная, что не стоит продолжать пялиться в эти безумно холодные дождливо-серые глазища, в которых кажется потонул не один Титаник… Малфой вздохнул и отвернулся. Безразличие больно куснуло вены… захотелось разреветься лишь бы не чувствовать, насколько она безразлична. Цирцея провела по зажившей ладони подушечкой пальца, откинула длинные волосы за спину. –Выпусти меня, Малфой…–в который раз за ночь потребовала девушка, –Не трать время, ни мое, ни свое…–воззвала к разуму парня Сэнтери-младшая. –Я уже сказал. Не сахарная, не расстаешь, –фыркнул парень и уселся на подоконник. Драко откинулся затылком на стекло позади себя и достал портсигар. Цирцея шумно вздохнула и холодно кивнула. Из принципа она не станет опускаться да жалкого бегства, до уступки ему. Девушка медленно подошла к кровати Малфоя и по-кошачьи грациозно растянулась на беспорядочно лежащем одеяле. Сэнтери зарылась пальцами в собственные волосы, по возможности скрываясь под мантией. –Сэнтери, ты ничего не перепутала, не? –ехидно фыркнул Драко и сделал звучную никотиновую тягу, –Это моя кровать, котенок. Легкие девушки моментально затянуло запахом сигарет, но это… почему-то не вызвало отчуждения, даже напротив. Какое-то глупое, безнадежное чувство правильности… Будто она была создана именно для этого. Для того чтобы сидеть в потемках чужой спальни и из принципа не открывать дверь самой. Мысли… медленные, ленивые, немного виснущие в неге полудремы, перетекали из сосуда в сосуд, зависая на поворотах, подрагивая несмелыми синицами… И всё было чудесно. Такая хрупкая тишина, иллюзия спокойствия. Но ключевое слово «было». Ровно до тех пор, пока рядом не хрустнул матрас. Плечи медленно расправились, чувствуя пристальный взгляд прямо между лопаток. Странная безусловная реакция организма. Наверное это глупо и даже немного страшно, но… обоснованно, черт возьми. В легкие медленно заполз запах черники и табака, заражая альвиолы. Цирцея по-кошачьи ухмыльнулась уголком губ. –Драко, у меня парень есть…–с долей издевки фыркнула слизеринка, сверля глазами стену напротив, –Либо свали, либо снимай запирающее… –Салазар, Цирцея, ты не в моем, блять, вкусе…–закатил ртутные глаза Малфой, действительно не прикасаясь к однокурснице, –Я уже сказал, сама откроешь, если надо будет. К тому же это моя кровать…–язвительно хмыкнул парень, закидывая руки за голову. –Нет, твои заклинания снимать будешь ты, а не я, Малфой…–холодно сказала Сэнтери, сбрасывая смоляные волосы за спину. Малфой лишь тихо фыркнул, явно оставшись при своем. Цирцея мысленно закатила зеленые глаза, но замолчала. Странное чувство. Ощущаешь тепло, но не чувствуешь чужой кожи на своей. Такой вот иррациональный теплообмен… Мерлин, как же глупо. Девушка прикрыла глаза и сама не заметила, как уснула… Проснулась Цирцея одна. Не то чтобы она надеялась на что-то другое, но наивность собственного сердца просчитать, к сожалению, нельзя. Наверное, так даже правильно. Девушка потянулась и скосила глаза на часы. Семь пятьдесят. «Чудесно. Успею на завтрак, ну Тео… ну жди приветик, милый.» Сэнтери одернула мантию и соскочила с постели. Слизеринка откинула волосы назад и подошла к двери. Чар не было. От чего-то это отдалось странным садистским удовлетворением. Вообще странное настроение. Чувство безнадежного счастья, полнейшая эйфория, а в голову лезут странные, максимально глупые и не логичные мысли и категории «утром встает не только солнышко…» «интересно, а правда, что курица может бегать без головы?..». Полнейший бред. А ещё кожа на плече отдается странной вибрацией, как при косаниях. Восхитительный тупизм. Слизеринка поправила мантию и выскользнула в коридор, надеясь успеть переодеться перед завтраком. Так до безобразия странно и непривычно, что хочется смеяться до хрипоты. Губы почему-то были влажными, нелогично влажными… Цирцея доплетала черную косу, сидя на подоконнике, когда в очередной раз скосила изумрудные глаза на часы над входом в спальню. Задница подсказывала, что до Большого Зала она доберется только к концу завтрака, и то, если повезет. Ну не может утро в день приезда Нотта и Блейза пройти спокойно. Если конкретно её Забини не занимает, то Теодор… А Дафна приезжает завтра, Цея еще вчера получила сову от соседки по комнате. В коридоре что-то громко неслось, а точнее… кто-то. И Цея почему-то была уверенна на все сто, что несутся в их многострадальную спальню. Сэнтери вздохнула и подтянула ноги к себе. «Три…» –девушка загнула один палец. «Два…» –загнула второй. «Один…» –загнула третий.За дверью кто-то витьевато сматерился и что-то тяжелое врезалось в стену. Слизеринка любопытно закусила нижнюю губу, прислушиваясь. Всё слишком подозрительно затихло… А потом дверь резко распахнулась и в спальню залетел… котел… Кажется из кабинета зелий. Чугунный предмет не справился с резкой сменой курса и блинчиком проехался по полу. Трынь-тынь-тынь… Следом за летающей кастрюлей зашел Нотт с самым невинным на свете видом, выдавала палочка, криво болтающаяся за поясом. Цирцея страдальчески вздохнула и потерла переносицу пальцами. Изумрудные глаза метнулись к чугунному коню и только спустя пять-десять секунд оттуда показалась голова Грэхэма. –О, Салазар…–простонала слизеринка, хлопнув себя по лбу, –Как первокурсники, видит Мерлин… Ну ночью же веселее! –трагично всплеснула руками Сэнтери. Монтегю икнул, ужиком выползая из котла. Парень обхватил голову руками, явно избавляясь от навязчивого головокружения. Слизеринец уставился на однокурсника и самоуверенно фыркнул, скрещивая руки на груди. Цирцея пробежалась по поврежденному полу полным сожаления взглядом. –Ну вашу же мамашу… Я собиралась дожить тут минимум до конца года! –с издевкой хмыкнула Цея, спрыгнув с подоконника. –Вай, не бухти, красавица…–как ни в чем ни бывало просеял Теодор, фривольно подмигивая. Брюнет подошел к однокурснице и бескомпромиссно закинул руку ей на плечи. Сэнтери тыкнула ногтем в бок однокурсника, свешивая ему на плече щеку. –А ты мне пол не ломай, милый, –парировала слизеринка, убирая в задний карман юбки палочку. –Так… а мы починим! –заверил Грэхэм и, переглянувшись с другом, оба подозрительно щенячьи улыбнулись, возможно она бы поверила, если бы не знала особенности слизеринцев. –Так, а этого не надо, –протянула ведьма, прищурив изумрудные глаза, –Из вас строители как из меня историк, –саркастически хмыкнула брюнетка и скрестила руки на груди. Грэхэм всмахнул палочкой, накидывая на дверь Оглохни. Сэнтери вопросительно вскинула бровь, прикусив губы. «Ой подозрительно.» Брюнетка скрестила руки на груди и оперлась лопатками о стену. –Цирцея…–самым что ни на есть ангельским тоном протянул Теодор, сунув руки в карманы, –Ты же помнишь, что мы будем праздновать выход с каникул? –поиграл бровями парень, щелкнул себя по нижней стороне подбородка, изображая состояние алкогольного опьянения. Сэнтери по-кошачьи ухмыльнулась уголком губ и хлопнула ресницами, строя дурочку. Грэхэма кажется передернула… Точно так же делала и Блит. Агата обещала приехать на праздники. Монтегю не то чтобы с ней не ладил, она была для него чем-то вроде хамелеона для русской собаки. Но вообще, наблюдать со стороны было интересно. Было в этом что-то особенное, искреннее и завораживающее. –Ну допустим, –неопределенно качнула головой слизеринка, накручивая кончик смоляной косы на указательный палец. –Да помнит она все. Чай маразм-то еще не нагнал, –хмыкнул Грэхэм, плюхаясь на кровать однокурсницы, безбожно сменая покрывало со змеиной эмблемой. Сэнтери вздохнула и поджала губы, попрощавшись с порядком в спальне холодным изумрудным взглядом. Монтегю не впечатлился, скорее всего даже не обратил внимания. «М-да, не хило котелком-то приложился…» –Там будут только наши? –спросила Цирцея, ритмично стуча ногтями по стене позади себя. –Нееет, не только…–чуть подумав, протянул Нотт, –Все любители веселья и поставщики алкоголя, –ухмыльнулся слизеринец, поправляя слетевший на бок галстук. –То есть все кроме гриффиндорцев? –иронично хмыкнула Сэнтери, начиная покачивать ступней в такт пальцам. —Нет, кое-кто из общества воинов чести тоже придет, –спокойно возразил Нотт, –Они тоже не такие-то и святые, красавица. –По крайней мере, даже среди красно-золотых есть нормальные, –ухмыльнулся Грэхэм, оттирая грязь с рукава, испачканного в котле. Цирцея неопределенно качнула головой, мол, может вы и правы, и оттолкнулась от стены. Брюнетка откинула косу за спину и сделала пару шагов к двери. Парни послушно пошли следом в истинно слизеринской манере. С видом хозяина жизни, будто все им обязаны… Сэнтери резко остановилась и протянула лисьим голоском: –А это кто убирать будет? –слизеринка указала костяшкой указательного пальца на чугунную дуру посреди женской спальни, –Вы где кстати свистнули эту дуру? Слизеринцы переглянулись, показали друг на друга пальцем, когда речь зашла об уборке, синхронно чертыхнулись и оба же пошли к летному предмету. Парни подхватили котел с двух сторон и потащили на выход. –Это не дура, а котел Снейпа, –нравоучительным тоном поправил Теодор, протискиваясь в проем двери с чугунным предметом на перевес. Разношерстная троица медленно поползла по коридору к лесницам вверх, из родных подземелий. –Мерлин, я поставлю за вас свечку…–Цея нарочито суеверно возвела изумрудные глаза к потолку. –За Винсента ставь, –ухмыльнулся Грэхэм, –Хотя врядли ему это поможет. Ему уже итак светит отработка… –Ну вы… змееи, –протянула Цирцея, поднимаясь вверх по леснице. –Пф, так ты тоже, красавица…–парировал Нотт, поднимаясь следом, —Сначала к зельям? –Ага, а потом на завтрак, –кивнула девушка, –Если успеем…–наигранно страдальчески вздохнула ведьма, ритмично стуча каблуками…