Карамель с шоколадом

Мелькор не успел получить за беспрецедентные разрушения, надолго затаившись в своей твердыне. И Валар оставалось только хоть немного устранить их последствия, после чего покинуть материк, навеки поселившись в Валиноре.

 Для Ауле это изменило многое. Теперь, под светом Древ, ему пришлось находиться в компании коллег по цеху на ограниченной территории и способов незаметно смыться стало куда меньше. Это влияло и на его разум, ведь, несмотря на глубоко проникшую в его душу тьму, он нередко ловил себя на мысли о том, что не помнит, как оказался на Совете или почему стоит с лейкой у какой-то очередной Йаванной грядки.

 Боясь потерять остатки себя, он начертил какую-то невероятно сложную схему аппарата, про который громко и весело рассказал всем Валар, утверждая, что это крайне ответственный проект для будущих Детей Илуватара, и что он будет заниматься им отдельно, спихнув все мелкие работы и нужды на Майрона и других своих подопечных. 

Выдохнув и расправив плечи, он вернулся в еще более жуткую Твердыню возлюбленного, едва не заплутав в беспросветных тоннелях.

 — Мельк, как ты тут?

 Тёмный перестал возиться с каким-то чудовищем и немедля бросился к Мастеру. 

— Ауле! — выкрикнул он, сжимая в крепких объятиях — Я уж думал, что после переезда шайки-лейки потерял тебя.

 — Вот хрен им, а не покорная собачка. Огненный выпустил любовника из рук и взмахнул глубоко терракотовыми волосами, сплетенными в косы — Представляешь, сегодня я пришел в себя, оказавшись на посадках картофеля! Картофеля! Это уже вообще ни в какие рамки не идет!

 — Ха, тогда присаживайся — Старший взмахнул рукой, от чего из мглы возникло просторное кресло, параллельно наливая себе и другу виски из бочки возле трона — Здесь растут только проблемы.

 Мелькор встал у стены напротив кресла, задумчиво качая рюмку в руке. 

— Как успехи с твоим народцем? Удалось что-нибудь?

 — Эру поймал меня на горячем, но мы договорились. Они придут после Старших Детей, пусть и немного иными чем я задумывал их изначально — Вала засмеялся и пригубил напиток, приятно обжигавший горло — А самое главное, Йаванна закатила такой скандал, что аж стекла повылетали! Да ты, да я, да как так, хрен твоим гномам с редькой, а не мои дары природы! Это было лучшей частью всего мероприятия! 

— Рад это слышать — на уставшем, до того хмуром лице Мелькора, непривычно возникла широкая улыбка. Недолго подумав, Старший вдруг припомнил: — А я придумал кое-что еще, возможно, это и не уничтожит других Валар, но пользы от него не меньше, чем от спиртного! 

— Валяй, меня сейчас что угодно порадует.

 Гордо хмыкнув, Тёмный махнул прислуге, и из темноты выкатилась тележка прямо перед троном. Павший спустился, и взял с тележки серебряную тарелку, на которой гордо возвышался бисквит, покрытый карамелью.

 — Я не мог не думать о тебе, пока рассыпал горы в прах. Не мог не думать о тебе, пока ждал хоть весточки из… Валинора да?
 
— Да.

 — Вот, и я открыл невероятные свойства некоторых растений Йаванны. Из них можно не только бражку гонять, но и делать страшно вредные для фигуры… в неумеренных количествах… лакомства. И вот что получилось. 

Павший вала присел на ручку кресла, демонстрируя свое произведение во всей красе. Аккуратно надломив пирожное вилкой, из бисквита стал выливаться расплавленный шоколад. 

— Ха, прямо как вулкан! И это съедобно?
 — А ты попробуй. 

Самодовольно сияя но, при этом немного волнуясь, Мелькор проткнул кусочек, и, бережно опустив его в сироп, протянул к Ауле. Последний любопытно открыл рот и стал пережевывать, сначала смутившись от горькости какао, но после наслаждаясь приятной сладостью карамели.

 — Это… — Мастер наконец проглотил и выдохнул — это изумительно! Представления не имею, как ты до этого додумался, но это объеденье выше всяких похвал.

 — Ты так думаешь? — Тёмный довольно оскалился и отставил тарелку.

 — Не-не, ты далеко не убирай, я хочу это доесть! 

— Оно никуда не денется… — Павший сполз на колени возлюбленного и склонился над его губами — А то кто знает, сколько времени нам осталось…

 Мелькор крепко поцеловал огненного Вала, запуская руки в его волосы, наслаждаясь запахом угля и стали. Чувствуя сладкое, вяжущее послевкусие от недавнего десерта, он впивался его в его губы снова и снова, боясь отрываться даже на мгновение, словно Ауле снова исчезнет из чертогов на целую вечность. Ощущая в воздухе переживания любовника, Мастер крепко обнял его спину, пробегаясь пальцами по складкам камзола, закрывая от всех горестей мира, что даже бескрайней мгле пришлось расступаться от тепла его рук. 
Жаль, что времени им и правда оставалось не так много.