Король танцует только с Королевой

- Да чтоб всё это горело синим пламенем! – воскликнула Джинкс, хватаясь за голову и отталкиваясь от верстака, которому в последнее время пришлось исполнять обязанности обычного стола с кипой бумаг и записей. Стул, на котором устроилась подрывательница, конечно, не выдержал такого резкого толчка и свалился вместе с девушкой. Джинкс, правда, падение нисколько не побеспокоило. Вовремя выставив для смягчения удара руки, она взвыла ещё раз о том, как ненавидит все эти занудства, и закрыла лицо предплечьями. В мастерской вновь повисла тишина. Хеймердингер, в отсутствие Силко приставленный к Джинкс для обучения её правилам поведения на приёме, с испугом и беспокойством уставился на свалившуюся девушку. - Юная леди, вы в порядке? Джинкс хихикнула. Леди, как же… Но Хеймердингер никак не мог привыкнуть называть её если не по имени, как просилось изначально, то хотя бы просто «ты». - Нет. Не в порядке. – честно призналась девчонка, мотая головой. Зашептались со всех сторон призраки. Захотелось по привычке выпустить в призрака Майло пару обойм или скинуть в пропасть с десяток гранат, чтобы шум от их взрывов заглушил перешёптывания мертвецов. Вместо этого, (ведь Силко перед уходом попросил её быть хорошей девочкой… Ради него…), Джинкс только снова повторила: - Не в порядке… Если даже Силко ошибся здесь, то я… Проклятье… Хеймердингер поджал губы, косясь на несколько изрисованных листов. Правки-правки-правки. Король Зауна, было видно, хорошо разбирался в политических вопросах, статусах, но всё же из-за отсутствия личного частого опыта посещения подобных мероприятий действительно был не прав в ряде моментов. Незначительных, но для Джинкс, силящейся запомнить хоть что-то, это как начинать всё заново. Откатывать весь прогресс к точке отсчёта и понимать, что ни черта не продвинулась. Ни на йоту. Ни взад, ни вперёд. - Сука… Поднять на воздух этот ёбаный Пилтовер и жить спокойно… - прохрипела сквозь зубы Джинкс, и ей не нужно было убирать с глаз руки, чтобы знать: бывший Советник – снова – подскочил на месте и захлопал глазами от недоумения. Джинкс в очередной раз захотелось нервно засмеяться. Казалось бы, ещё до того, как Силко принял Хеймердингера под «своё крыло», йордлу, шляясь по улицам Зауна, следовало привыкнуть не только к мгновенной перемене настроения Джинкс, но и к местному лексикону и не удивляться каждый раз, когда «леди» нецензурно выражается, посылает в незавидные дали и грозится перестрелять всех, как водится, нахрен из минигана или чего покруче. И ведь было это самое покруче… Не разрешали, а ведь сколько нервов можно было бы сохранить… И себе и окружающим в частности. - В неделю назад хочу… Где не было этой хуйни с этикетом… Когда вернётся Силко?.. – последний вопрос был совсем тихим и, разумеется, риторическим. Хеймердингер не знал, куда именно направился Король, и как быстро или не быстро он вернётся, а Севика даже не скрывала того, что ей доставляет удовольствие наблюдать за мучениями подрывательницы от безызвестности. Увязаться следом, разумеется, Джинкс не позволили. Она должна…просто обязана была продолжить подготовку, чтобы облегчить если не свою, то жизнь Силко. Он рассчитывал на неё… - Юная леди, - попытался позвать йордл, но Джинкс вскинула одну из рук с указательным (благо, что не средним) пальцем вверх и сказала: - Две минуты… Не лезьте со своими поучениями. Или я точно что-нибудь взорву. Хеймердингер открыл, закрыл рот, подёргал усами, тихонько постучал пальцами по поверхности верстака и всё же, не дождавшись окончания «двух минут» произнёс: - Вы очень привязаны к Королю. Джинкс вздрогнула и села так резко, что её косы взвились за спиной змеями, прежде чем снова опуститься на пластину лопасти. Хеймердингер почувствовал, как йокнуло от нового испуга сердце. В голубых глазах подрывательницы плескалась странная, буквально ядерная смесь из ужаса, злости, стыда, смущения и, кажется…радости? - Почему я не могу быть привязана к нему? Силко мой. – прищурившись, прохрипела Джинкс, и бывший Советник подумал, что лучше бы рискнул вновь продолжить разговор об обучении, а не пытаться отвлечь девчонку сторонней темой. Как йордл успел усвоить за весьма краткий срок наблюдений: Король и его будущая спутница на приёме одновременно выражали и искреннюю привязанность друг к другу, и агрессию к любому, кто так или иначе высказывался об их связи. В позитивном или негативном ключе. Будто то, что было между ними, их преданность, их забота и внимание – всё это некий запретный и главное – многогранный плод, пробовать и лицезреть который в полной мере имеют право только сами Джинкс и Силко. А любой, кто попытается влезть в их идиллию, заслуживает быть разодранным на части. Ревность. Собственничество. Счастье, что их особую связь замечают, и ярость, что смеют её замечать… - Ох, прости-прости! – замахал ручками Хеймердингер и попытался улыбнуться. – Я не в этом… В смысле, больше имел ввиду, что поражаюсь, какие преданные люди входят в ближайший круг Короля Зауна. Честно признаюсь, взглянув на происходящее…на улицах, я уж было подумал, тут каждый готов нож в спину всадить. Но как посмотришь ближе, так складывается впечатление: более сплочённого общества и не найти. По крайней мере под взором Силко. Джинкс прищурилась ещё больше, будто подозревала: йордл увиливает, и он действительно имел ввиду изначально именно интерес к их личным с Силко отношениям, но голоса в голове вроде поутихли. Джинкс сочла это хорошим знаком и не стала зацикливаться. Повела плечами, сбрасывая напряжение, и ответила: - Силко особенно ценит верность, потому что именно она помогла ему и идущим за ним выстоять. Не только против Пилтовера. Против этой дерьмовой жизни. И именно верность ему помогла выжить мне. – подрывательница отвела взгляд, и Хеймердингер едва сдержался, чтобы не начать расспрашивать, что же произошло с девушкой в прошлом. Такой…гениальной во всех смыслах, смышлёной и перспективной леди. Что стало точкой отсчёта её боли, её проблем с головой, если так можно выразиться и не получить по зубам. Что вообще происходило в Зауне между всеми этими людьми, что не доступно не то что Совету Пилтовера и миротворцам – обычным людям, которые, казалось, должны слышать друг друга. Но йордл благоразумно смолчал, вновь начав постукивать пальцами по верстаку. Если в Пилтовере верности (не идеям, людям друг другу) не хватало, Заун, нет…Силко собрал всю эту верность вокруг себя. В этой голубоглазой девчонке. В той пугающей на вид, суровой и подобной несгибаемому древу телохранительнице. Даже в мальчишке-бармене. Собрал так, что Основателю стало и стыдно, и завидно. Так, что хотелось подражать подрывательнице и безумно смеяться с надеждой, что всё дерьмо, приключившееся в прошлом – просто такая же дерьмовая, вышедшая из-под контроля шутка. Хотелось… - Ну… - вздрогнув как проснувшись, йордл усмехнулся. – Минуты прошли и… - О, господи! - Быть может, нам стоит попробовать иную подачу информации? Через аналогии? – Хеймердингер накрутил на палец один из усов, пока его глаза бегали по множеству листов на верстаке. Джинкс без особого энтузиазма поднялась с пола вместе со стулом и пододвинулась к бумагам. Взяла одну из них в руки и хмыкнула: - Ну и? С чем можно провести аналогию от ЭТОГО? Хеймердингер улыбнулся, радуясь, что ему удалось вернуть внимание девушки, хлопнул в ладоши, вдруг почувствовав себя переполненным энергией, и с особым рвением накинулся на записи. Мысли роились. Сердце бешено билось в груди. Заун действительно заслуживал место под солнцем. Эта девочка с искренней и непоколебимой верностью заслуживала место под солнцем. Йордл на своём веку обучил множество человеческих потомков, а как следствие, знал, как подобрать подход и аналоги в обучении по меньшей мере к восьмидесяти семи процентам умов. - Расскажите мне, юная леди, что для вас…самое простое? С чем вам проще всего работать и одновременно с этим контролировать? - Взрывы. – не задумываясь, отозвалась Джинкс, а потом всё же прикусила губу и отвела взгляд. – В большинстве случаев. Если это уже откалиброванное и испытанное оружие. С прототипами и в процессе разработки мало ли что случается. На то мне и нужна мастерская в таком месте. – подрывательница окинула руками своё убежище и хлопнула ладонями по коленям. – Но это мало тянет на аналогию для изучения поведения. - Возможно, совсем наоборот, юная леди. – ухмыльнулся Хеймердингер и повёл пальцем по одной из строк на листе рядом. – Вам трудно сосредоточиться на правилах этикета и поведения за тем же столом, потому что воспринимаете всё это как нечто совершенно вам не свойственное. Далёкое. Дикое, быть может. Но что если вы посмотрите на каждое правило как… Как на отдельную деталь своих разработок? Ту самую деталь, от изучения и верного использования, установки которой зависит, сработает ваша, допустим, граната. Не сработает. И сработает ли правильно, исполнив своё предназначение, но не навредив вам и тем, кто вам дорог. Как проводки разного цвета или новые и повреждённые детали. Я могу лишь разбить всё необходимое из этикета на: можно, допустимо, не желательно, запрещено и всё подобное. А вы уже подберёте для самой себя аналогии, ведь вам виднее, что будет плохо или смертельно опасно в ваших разработках для ВАС, а что наоборот принесёт пользу и этому нужно уделить должное внимание. Джинкс подпёрла подбородок рукой, надулась и через какое-то время всё-таки кивнула, соглашаясь попробовать. Слова йордла…имели во всей этой бессмыслице хоть какой-то смысл. Почему бы не попробовать. И чем больше Джинкс вдавалась в подробности составленных Хеймердингером на скорую руку списков и таблиц, чем больше создавала в своей голове аналогии по типу «это очень важно, или морду оторвёт, если не запомнить и не выполнить», «а это вообще плевать, можно пропустить, визуально и так сойдёт», тем…интереснее ей становилось. А йордл сидел рядышком совсем молча, с упоением наблюдая за ударившейся в учёбу уже без особо видимых страданий девчонкой. Казалось, к моменту возвращения Короля у Джинкс уже получится абсолютно всё. Умная девочка… *** По пути к мастерской Джинкс настроение Силко колебалось где-то между «есть в мире люди ответственные» и «заебался работать с идиотами». Первое относилось непосредственно к портному, к которому Король, встретившись с Севикой на КПП моста, нагрянул на обратном пути из Пилтовера, сразу после разговора с Кирамманами. Паучо встретил Силко в своей мастерской, как говорится, с распростёртыми объятиями (хотя со стороны это больше походило на раскинутую паучью сеть). Руки Паучо были увешаны лентами, какими-то блестящими нитками, на рукавах – блёстки и позолота, а сами длинные конечности почти касались потолка, от чего даже Силко на мгновение, но стало некомфортно. Севика поёжилась и осталась за порогом на случай, если босса всё-таки повяжут, и придётся прорезать к нему путь. А делать это сподручнее, не оказавшись самолично обмотанной «паутиной». Паучо, вновь сгорбившись, двинулся к рабочему столу. Пока раскладывал перед заказчиком ряд наработок по дизайну как собственного костюма, так и платья для его спутницы с образцами ткани, портной тараторил профессиональные термины, полностью игнорируя недовольное лицо Короля. Силко скользил внимательным взглядом по изрисованным листам, чуть касался пальцами тканей, желая изучить предложения в тишине, а не пытаться краем уха уловить то или иное понятие, абсолютно его не волнующее. Он уже много раз говорил Паучо: его навыкам он доверяет, и если портному, чтобы выполнить свою работу идеально, требовались какие-то материалы – просто назови что, сколько и откуда. Силко достанет. Особенно сейчас, когда от качества той же ткани зависит, насколько хорошо будет выглядеть его Джинкс. Насколько ей будет комфортно. - Этот. – постучав указательным и средним пальцами по краю одного из набросков платья, сказал Силко. Паучо прекратил, как бы выразилась Джинкс, пиздеть, обернулся и низко-низко склонился над столом, будто враз потерял зрение и забыл, что и где нарисовал. - А! – протянул портной, кивая, - Да-да. Прекрасный. Прекрасный вариант. Но по исполнению выйдет дороже. Кто бы сомневался, хотел сказать Силко, но лишь переключил внимание на наброски его собственного костюма. Те отличались друг от друга незначительно: вырезом жилета, заклёпок, высотой воротника плаща или платком-галстуком. Выбрав тот, что по мнению Короля будет особенно хорошо сочетаться с уже утверждённым дизайном платья Джинкс, Силко отмахнулся от последующего монолога Паучо о затратах и бросил: - Как оговаривалось, получишь с процентами. Просто не разочаруй меня. – развернулся и стремительным шагом покинул мастерскую. Если Паучо и оскорбило подобное отношение, то он этого не показал ни словом, ни жестом. Хотя, вероятнее всего, ему вновь было попросту похер. Можно было продолжить работу, дав волю своему гению и не оглядываясь на возможные затраты. Идеальный расклад. Состояние же «заебался работать с идиотами» было вызвано у Силко отчётом Севики. Химбароны настаивали на немедленной встрече, как только у Короля, цитируя Финна, «образуется свободное окно между прихорашиванием себя и своей собачонки к приёму у пилтошек и другими невероятно важными делами Его Величества». Следуя по изученному вдоль и поперёк маршруту, Силко готов был поклясться, что слышит, как и каким тоном эти слова произносил сам носитель золотой челюсти. Вырвать ему её что ли, чтоб не повадно было? О том, что химбароны будут не в восторге от потенциального мирного соглашения с Пилтовером, Силко думал задолго до того, как это самое предложение вообще подступило. В принципе, им и свобода Зауна не особо-то и всралась, если так подумать. Шикуют на мерцании, и хватит. А если говорить о договоре с Советом, в одно из требований наверняка будет входить прикрытие не только поставок, но и производства мерцания, что, как следствие, основательно ударит по карманам шайки зарвавшихся и разжиревших ублюдков, которых Силко буквально вытащил с помойки, подарив роскошь и свежий воздух. А на «честные» шиши ни один из этих говнюков жить не станет. Разве что начнут собачиться и грызть друг другу глотки за управление тем немногим подпольным производством, что сохраниться уже для личных коррупционных нужд членов…Совета Пилтовера. Каким бы опасным мерцание ни было, богатеи из Башни, если не все, то часть, осознавали необходимость наркотика-лекарства для экономики обоих Городов. А при лучшем изучении, спонсировании, условиях и материалах Синджед мог бы достаточно улучшить формулу, чтобы превратить наркотик уже в полноценное лекарство от большинства болезней без каких-либо побочных эффектов. Или снизить их количество до минимума. Чем не шанс сохранить торговлю и облегчить собственные сеансы инъекции в больной глаз? Только вот если Силко понимал и мог оценить потенциал подобного расклада, то вот химбароны теоретическую прибыль не заметят, даже если тыкнуть той им в морды. Особенно в условиях ужесточения таможенных мер в настоящем. Им нужны были реальные…деньги. Реальные возможности. Выгода, которую они получат прямо сейчас, прямо с неприлично огромной прибылью. Чтоб они все уже наконец лопнули нахрен от своей бездумной жадности… Лифт с толчком остановился, и двери со скрежетом распахнулись. Короткий коридор. Распашная дверь. Силко, не сбавляя шагу, распахнул её и довольно бодрым голосом, с наигранным приветливым выражением на искалеченном лице сказал: - Незапланированное совещание? В последнее время многовато. Что, работы поубавилось, да время девать некуда? - А то ты не знаешь, что это так. По твоей, между прочим, милости! – абсолютно без какого-либо приветствия выдал Финн и щёлкнул золотой зажигалкой. Он сидел «во главе» стола, небрежно забросив ноги на столешницу и скрестив их в лодыжках. Другие химбароны молча переглядывались между собой, время от времени косо поглядывая на вошедшего Короля. Силко мысленно усмехнулся. Как всегда, предпочитали давать слово особо ярому защитнику «своих прав», чтоб в случае, если этот защитник провалится, их наказание обошло стороной. Они вроде и при делах, а вроде и ни причём. Трусы. Силко не стал садиться. Он не собирался задерживаться дольше необходимого. Он бы вообще не явился, если б не было вероятности, что химбароны в полном составе или хотя бы Финн – видят Боги, одной его рожи Силко порой хватало для нервного срыва, - в любой момент ввалятся с истерикой в его офис, прервав подготовку к приёму, и что хуже всего – обучение Джинкс. И если Хеймердингеру и Севике можно было простить внезапное появление в тот раз (Севика знала и видела куда большее, а Хеймердингер не был настроен враждебно к Королю), то увидь Финн, как Джинкс неуверенно двигается в танце или примеряет платье – Силко незамедлительно вспорол бы ему брюхо и, обмотав кишками его же шею, вышвырнул бы с импровизированной петлёй из окна. - Итак, у вас самое большее – семь минут, чтобы выложить суть разговора. В противном случае разговаривать будем уже после приёма. – опершись кулаками о столешницу, выдал Силко и чуть склонил голову. Его повреждённый глаз опасно блеснул, заставив несколько химбаронов по левую сторону от себя поёжиться. Разве что Рэни продолжала смотреть едва ли не в упор, готовая сорваться лаять на пару с Финном, если тот не заговорит достаточно громко. - В приёме и проблема. – рыкнул Финн, и Силко едва ли не закатил глаза. Как предсказуемо. – Тебе прекрасно известно, какие потери НАС ждут, если Совет всё-таки примет решение о Независимости Зауна. Да, конечно, это мечта Короля, но вы, Ваше Величество, - статус был произнесён с издёвкой, - кажется упускаете тот факт, что при таком раскладе доступ к хекстек-вратам нам будет если не закрыт полностью, то усложнён. Нам придётся выкладывать куда больше на лапу этим ублюдкам, чтобы продвигать в другие страны хоть треть нынешних поставок. И если не уйдём в минус, то будем зарабатывать в разы меньше! Нас это не устраивает! Свобода свободой, но мы-то и так свободны! - В этом и проблема, Финн. – прервал Силко, отсчитав уже с полторы минуты. – Для тебя мерцание – способ наживы. Для меня – инструмент достижения цели. Заун получит свободу, хочешь ты или вы этого или нет. Вы свободны? Так почему же так хватаетесь за производство мерцания, которым Я с вами поделился? Что вам мешает, ну, не знаю, сбежать туда, где будет выгоднее проявлять «чудеса смекалки», полностью освободившись от МОЕГО покровительства и МОЕГО мерцания? Я дал вам то, чем вы сейчас живёте, а вы, неблагодарные свиньи, забыли, в каком дерьме ползали раньше. В каком дерьме ползают люди Зауна до сих пор. Быть может, чтобы вы меньше тявкали против независимости НАШЕГО города, мне стоит лишить вас всех привилегий, власти, денег… И отправить туда, откуда забрал. Чтоб вы вспомнили, ради чего вообще Заун начал бороться с Пилтовером. Чтоб в ваши остатки мозгов вклинилось осознание преимущества Свободы перед просто деньгами. Если деньги можно умело выкрасть, Свободу порой не получить даже родовыми клятвами. И сейчас, когда Независимость для ВСЕГО Зауна так близка, ты, - Силко намеренно обратился уже к Финну, чтобы другие химбароны пошли на попятную, приняв аргументы Короля как единственные правильные, если хотят остаться хоть с чем-то. – Ты, Финн…смеешь разевать пасть и тявкать с намерением укусить руку, что тебя кормит и держит твой поводок. Силко сильнее опёрся о стол и наклонился, будто этого было достаточно, чтобы преодолеть метры стола и нависнуть непосредственно над зарвавшимся химбароном. Прищурился и с шипением произнёс: - Не забывайся, сопляк. Или ещё одна подобная выходка – я собственноручно вырву твою челюсть и запихаю тебе её в глотку, пока металл не застрянет в трахее и не перекроет тебе последний кислород. Надеюсь, меня ВСЕ услышали? И пускай не у каждого присутствующего был протез или та самая золотая челюсть, химбароны нервно и коротко кивнули пару раз, понимая: если Силко взбесить, он что угодно и куда угодно засунет противнику, заставив подыхать долго и мучительно. Финн, смолчав на угрозу Короля, щёлкнул зажигалкой. - Вот и поговорили. – подытожил Силко, выпрямляясь и пряча руки за спиной. Ещё раз окинул химбаронов испытывающим взглядом, если вдруг кто-то ещё хотел бы высказаться, ведь время позволяло, но ублюдки упёрли глаза в стол, а Финн продолжал пощёлкивать крышкой зажигалки, пронзая Силко не словами, а взглядом кошачьих глаз. Того гляди бешеным зверьём набросится, стоит повернуться спиной. Только Силко, оборачиваясь, за свою спину не боялся. Севика верным телохранителем возвышалась рядом, и он верил, что она встанет между ним и любой угрозой без каких-либо колебаний. Как когда-то встала между боссом и взрывной волной хекстек-кристалла. Но… Будь у Силко глаза на затылке, или задержись он в зале хотя бы на секунду дольше, он бы заметил ту самую заминку и лёгкий поворот головы Севики к химбаронам. Тот мимолётный внимательный взгляд между ней и Финном, за который можно было предложить и принять если не всё, то многое. Когда громыхнула дверь уже за спиной Севики, Силко только прибавил шаг. Ему не терпелось наконец вернуться домой.