Башня

— Сергей, к Вам посетитель, — раздаётся дружелюбный голосок Марго. Серёжа, не отрывая взгляда от документов, медленно отвечает: — Я занят. — Он из полиции. Я не шучу. Сережа закрывает вкладку и хмурится. Через несколько минут, за которые лифт поднимает пассажира на последний этаж башни, Сережа встаёт со своего места и делает несколько шагов вперед-назад, сосредоточенно продумывая своё поведение и то, что он скажет. Стеклянная дверь открывается, и в кабинет входит Гром. — Здравствуйте, Игорь, — Сергей на правах хозяина делает приглашающий жест рукой. Гром останавливается, окидывая его пристальным взглядом. — Здравствуйте, — отвечает он, — извините, что без предупреждения. — Разумеется, — Сережа кивает на стоящие за спиной майора автоматы, — чай, кофе, газировку? Игорь оглядывается, с удивлением рассматривает стеклянные витрины. — Ого! Зачем вам столько? Сережа улыбается, наблюдая, как в суровом майоре просыпается мальчишка. — В детстве у меня не было возможности покупать сладости. Закрываю гештальт. — Нагоняете упущенное, — понимающе ухмыляется Гром. — Что-то вроде того. Так по какому вопросу вы пришли, Игорь? — Я насчет видео Чумного Доктора, — отвечает Игорь сразу. — Я так и понял. Сожалею, но отследить источник невозможно технически, — Сережа устало потирает переносицу ладонью, — когда я создавал «Вместе», одной из первостепенных задач была защита информации. — Зачем же изобретать то, что вы не можете контролировать? Сережа смотрит на него пристально и отвечает, выделяя каждое слово: — Потому что свобода слова — неотъемлемое право любого человека. Игорь горько усмехается. — Хотели дать людям свободу слова, а вместо этого подарили маньяку трибуну с микрофоном, — Гром делает шаг вперед, сверля его взглядом тёмных глаз. Сережа отходит за свой стол, мгновенно переводит тему разговора. — А вы, собственно, какое отношение к этому имеете? Просто ко мне уже приходил человек… с улыбкой. Из органов. Мы с ним всё обсудили. Впервые Гром явно тушуется: — Да, он просил меня кое что уточнить. Сережа наблюдает за ним, отмечая появившуюся неуверенность, и добавляет дружелюбно: — Не переживайте, я вас не выдам. Чем больше людей занимаются делом Чумного Доктора, тем лучше. Гром грустно усмехается. — Ну да. Спасибо, что приняли, Сергей. Сережа кивает ему, провожает взглядом до двери. Едва двери лифта закрываются за ним, в кабинет входит неслышной тенью Олег. — Напугал, — морщится Сережа. Волков смотрит на него пристально, словно пытается прочитать мысли Сережи. — Что хотел этот мент? — кивая в сторону дверей, спрашивает он. Разумовский нервно щелкает пальцами. — Спрашивал, можно ли узнать источник видео, — отвечает он. Олег улыбается, и от этой улыбки у Сережи мурашки. — Ты не выдашь меня, — Волков делает к нему несколько шагов, а Сережа инстинктивно пятится, сохраняя между ними дистанцию. Но Олег вдруг резко хватает его за плечи: — Кончай истерить, Сережа! Ты и сам знаешь, что я нужен нашему городу! — Ты говоришь как маньяк! — выдыхает Разумовский, вздрогнув, — я не узнаю тебя, Олег! Ты никогда не был одержим! — Я делаю это ради тебя, неужели ты до сих пор этого не понял?! — Волков хватает его за подбородок двумя пальцами, не давая отвернуться, — с чего всё началось?! Ты помнишь Лизу Макарову? Помнишь глаза её брата, когда Гречкина отпустили из зала суда? Хочешь сказать, что эта богатая мразь не заслуживала наказания?! — Но не таким образом, Олег! — Сережа пытается оттолкнуть его от себя, но хватка у Волкова железная, а сам он словно издевается. — А ты хотел, чтобы я поставил его в угол? Не глупи, Сережа. Хватит ныть. Ты управляешь своей собственной компанией, у тебя куча денег. Так давай уже делать что-то действительно полезное, чем просто пялиться в экран! С этими словами Олег отталкивает его, и Сережа падает в своё кресло. Его трясет. От страха, унижения, а еще — от стыда. Да, ему стыдно за свою слабость, за то, что он беспомощен, что не может остановить Олега. Ведь кроме Олега у него никого нет. — Олег, пожалуйста! — делает последнюю попытку Сережа, — мы ведь друзья… На лице Волкова появляется усмешка: — Конечно, друзья, Сережа. А друзья должны помогать друг другу. — Я тебя не выдам, — голос предательски дрожит, побелевшие пальцы вцепляются в подлокотники кресла. Страшно до ужаса, но Сережа продолжает: — если ты остановишься сейчас, Олег. Ради меня. Пожалуйста! Если я хоть что-то значу для тебя! Волков бросается к нему так резко, что Сережа не успевает среагировать. Олег крепко перехватывает его руки, прижимая их к подлокотникам и не давая ему освободиться. — Ты пытаешься мной манипулировать?! — в родных глазах плещется такая ярость, что Разумовскому становится страшно, — не хватит силенок. — Олег, мне больно! — слезы застилают ему взор, и Сережа предательски шмыгает носом, совсем как в детстве. Волков по-прежнему удерживает его руки, от него исходят волны злости. — Тряпка! — бросает он с презрением и наконец отпускает его. Сережа закрывает ладонями лицо. До него доносятся звуки удаляющихся шагов. Нет, это не Олег, это… это иное в облике Олега. Волков никогда так себя не вёл. Из них двоих именно Олег был оплотом спокойствия и здравого смысла, когда Сережу заносило. Тогда что могло произойти? Как человек мог так измениться? Сережа медленно поднимается из своего кресла и подходит к огромному окну, за которым открывается удивительно красивый вид на город. Он здесь, в своей башне, в своём гнезде, в безопасности. В отражении стекла что-то мелькает, словно позади кто-то пробежал. Сережа вздрагивает и оборачивается. В самом здании никого, кроме него и Олега нет. Все сотрудники работают удаленно, это одно из самых первых условий при приеме на работу в компанию «Vmeste». Тогда что за… — Не догонишь! — раздается детский голос из коридора. Сережа бледнеет. Ребенок? Как он попал в башню? Разумовский стремительно выходит из кабинета и оглядывается. Тишина. Неужели показалось? — Я здесь! — эхом прокатывается по коридору. Сережа бросается вперед, прислушиваясь только к какому-то внутреннему чутью. — Догони меня! — Кто ты? Подожди! — Сережа подбегает к двери, за которой начинается пожарная лестница и останавливается, — где ты? До него доносится легкий звук шагов. Ребенок на лестнице! Сережа распахивает дверь и выбегает на лестничную клетку, высовывается в пролёт. Несколько этажей вниз на перилах мелькает детская рука и тут же исчезает. — Стой! — Сережа бросается вниз, преодолевает несколько лестничных маршей и останавливается. Неужели он — миллионер, филантроп, компьютерный гений, бегает по своей башне в поисках ребенка, который каким-то образом сюда проник? Что за феерическая глупость? — Марго! — зовет Сережа. — Да, Сергей? — отвечает из динамиков вежливый голосок. — В башне посторонний? Почему ты не сообщила? Марго отвечает не сразу. — Мои датчики не видят посторонних, Сергей, — наконец откликается она. — Хочешь сказать, я бегаю по лестнице за несуществующим ребенком?! — возмущается Сережа. Марго не отвечает на этот вопрос. Сережа открывает дверь и оказывается в коридоре двадцать седьмого этажа. Здесь, как и во всей башне, тихо и пусто. — Эй! — кричит Сережа, надеясь, что незнакомый безобразник всё-таки покажется. — Меня ищешь? — раздается сзади. Сережа резко поворачивается и замирает. Позади него стоит мальчик лет восьми в потрепанном фиолетовом свитере. Голову мальчика венчает, словно нимб, ореол медно-рыжих волос. — Узнаешь меня? — спрашивает он. Сережа сглатывает. Конечно, он знает, кто перед ним. Еще бы он этого не знал. Мальчик делает к нему шаг и осторожно касается края его толстовки грязными пальчиками. — Ты всю жизнь стыдился меня, — с легкой обидой говорит он, — ЕГО ты всеми силами пытался сдерживать. А меня прятал, словно я что-то мерзкое и стыдное. Почему? Сережа молчит. Он всё еще не может назвать его тем именем, вернее, кличкой, что дал ему Птица. — Т-тряпка? — произносит он наконец слабым голосом. Мальчик обхватывает себя руками, словно мерзнет. — Ты меня ненавидишь, — шепчет он, шмыгая носом. В голубых глазах уже подступают слезы. Он такой маленький и неказистый в своем старом свитере. В свитере Сережи. На нём еще можно увидеть изображение совы, но она уже почти совсем стёрлась. — П-почему… почему я тебя вижу? — спрашивает он через силу. Тряпка смотрит на него большими грустными глазами. — Слышать — это одно. Но видеть тебя — как? — А ты думаешь, что всё это настоящее? — спрашивает Тряпка, склонив голову набок и рассматривая Сережу с любопытством, словно тот был какой-то экзотической зверушкой. — В смысле? Конечно, это же мой дом, я в своей башне… — Ты в этом так уверен? — фыркает мальчик. — Какая-то глупость… — Сережа трясет головой, — я просто уснул за рабочим столом. Мне всё это снится… Тряпка открывает рот с явным намерением возразить, но вдруг замирает испуганным кроликом, который услышал в траве змею. Сережа тоже различает отчетливые шаги на лестнице этажом выше. — Олег? — неуверенно зовет он. Тряпка бросается к нему, на маленьком личике написан страх. Он вцепляется в край его футболки, пытается повести за собой, но не успевает. — Сергей? — холодный вкрадчивый голос раздается совсем рядом. Сережа резко оборачивается, краем глаза успев заметить, как Тряпка прячется за углом, и видит на лестнице Волкова. — Олег… — Ты разговаривал с кем-то? — спокойным голосом уточняет Олег, но Сережа чувствует исходящие от него волны тихой ярости. Что могло так его разозлить? — Я? Нет, с кем я мог тут… — Не ври себе, Сережа. Не ври нам. Разумовский цепенеет от знакомых интонаций. Почему, почему он не обращал на это внимания раньше? Потому что не хотел замечать. Потому что правда была слишком ужасной, чтобы принять её. — Это же ты, да? — шепотом спрашивает Сережа, прижимая ладонь ко рту, хотел вернуть вырвавшиеся слова назад. — Смотря кого ты имеешь в виду, — Олег подходит ближе, смотрит с лёгкой ухмылкой. В широко раскрытых глазах знакомое выражение. Сережа часто видел его в зеркале. Олег Волков никогда не смотрел так. — Нет, — он отшатывается назад, налетает спиной на стену и вытягивает вперед поднятую ладонь, — не подходи… — От себя не убежишь, Сережа, — фигура в чёрном начинает менять очертания. Сережа видит, как дорогие сердцу черты лица словно кто-то стирает невидимым ластиком, а взамен появляются его собственные глаза, нос, губы. — Птица… — выдыхает Сережа. Чумной Доктор смотрит на него, и в его глазах огонь.