Фея Будущих Побед, или Если бы Тотошка-2

Энни растерянно озиралась по сторонам. Серебряные туфельки Озмы перенесли их с дядей и Тотошкой в большой круглый зал под сводчатым куполом. Огромные изумруды отовсюду глядели на неё со сводов и стен, торчали из пола, встроенные в паркетный узор. В центре стоял величественный трон из зелёного мрамора, также сияя изумрудами. На венчающей его изумрудной пирамиде восседала большая розовая птица с длинным хвостом, свисающим со спинки трона, и золотой короной на голове. - С возвращением, Ваше Высочество! - сказала она вдруг человеческим голосом, низко поклонившись Озме, а затем обратилась к дяде Чарли: - Гудвин, Великий и Ужасный, приветствует Великана из-за гор и... Птица растерянно уставилась на Энни. - Гудвин, не тупи! - весело отозвалась Тотошка. - Конечно же, это не Элли, а её младшая сестрёнка. - Но ведь ты - в самом деле ты? И тоже совсем не изменился за десять лет... - Я-то как раз изменился, но это долгая история, - вздохнула собачонка. Остолбеневшая Энни понемногу пришла в себя от шока. - Тотошка! Ты... ты же девочка! - сознание почти приняло как факт заговорившую любимицу, но то, что она делала это в мужском роде, стало последней каплей. - Видишь ли, - смущённо объяснила псинка, - во время обоих наших путешествий Элли ещё считала меня мальчиком. И мне так гав-орррить просто привычней. - Ладно, тогда я тоже буду обращаться к тебе как к мальчику, не вопрос, - улыбнулась Энни. Стоящий за троном старый повидавший виды фургон без колёс удивил её лишь своей несообразностью окружающему великолепию. Совсем другие чувства вызывал он у дяди Чарли. Более двадцати лет назад Блек мастерил его для Анны и Джона, переезжавших в Канзас, где тот и пришвартовался на вечную стоянку. Потом ураган занёс его с Элли и Тотошкой в Волшебную страну, обрушив на злую волшебницу Гингему; год спустя, снова поставленный на колёса, превращённый в штаб и обоз дуболомско-звериного войска, он преодолел много миль от Голубой до Фиолетовой страны, был заброшен Бастиндой вместе с ними в Долину Смертной тени, откуда с помощью возвращённых серебряных туфелек атаковал её прямо здесь. - Он что, с тех самых пор так и стоит? - удивлённо спросил моряк. - Конечно. Теперь здесь моя спальня и кабинет. Заглянем? Думаю, Энни это должно быть интересно. На двери в торце фургона корявым детским почерком было выведено "Меня нет дома". Чарли обратил внимание, что первоначально нанесенная мелом надпись аккуратно подведена белой краской. - Я ничего не знала, - повторила Озма тем же треснувшим голосом, перехватив его взгляд. Капитан по-отечески её приобнял: - Мы ведь уже обсудили это в Канзасе - вовсе не для того, чтобы здесь возвращаться снова и снова. Никто ни в чём не виноват и никого не винит... В фургоне Энни овладело странное ощущение, что они по-прежнему в Канзасе и никуда не переносились. В крайнем случае, перенеслись во времени. Именно так и представляла она по рассказам родителей их быт в первые годы. Даже совершенно не нужную здесь железную печку у входа Озма бережно сохранила. - Вот здесь спали твои родители. А здесь - Элли... ну и я теперь... Конечно, пребывание в фургоне новой хозяйки давало себя знать. На старом столике Смитов, придвинутом к окну в торцевой стене напротив входа, разложены бумаги, стоит золотая чернильница в форме Летучей Обезьяны с перевёрнутой Золотой Шапкой в лапах - подарок на день рождения от благодарной Шоры. Изготовившие её мигуны, впрочем, подсуетились и на собственный подарок к ней в комплект - массивное золотое пресс-папье с феомским орнаментом и рельефным изображением битвы в ущелье с волками Бастинды. А на грубых полках кухонного шкафа - совершенно неожиданные розовые сердечки и бантики. - Стелла открытки на день рождения шлёт, - виновато усмехнулась Озма. - Я уж однажды не выдержала, отправила ей в ответ намёком зелёный торт с надписью леденцами в виде изумрудов "Хороший вкус - третья молодость". Не помогло. - Торт тоже в форме сердца? - усмехнулся Чарли. - Нет, другой формы, - ответила принцесса, почему-то замявшись. Из интонаций и движений Озмы к этому времени постепенно ушла угловатость, живо напомнившая моряку Урфина Джюса. Её сменил лёгкий налёт самоиронии. То ли девочка без бремени волшебной силы чувствовала себя раскрепощённей, то ли напротив, начала терять себя и выстраивает поведенческую роль за словами с лазейками. А может быть, это никак не связано со случившимся, просто Озма немного стыдится перед гостями из Большого мира старомодности и патриархальности Волшебной страны. Спроси её сейчас - сама бы не ответила. Но в фургон она пригласила гостей не только ради экскурсии для Энни или ностальгических воспоминаний Чарли и Тотошки. - Друзья, давайте не будем пока никому говорить, что случилось с Элли? Тем более, мы сами этого толком не знаем. Я действительно почти уверена, что она жива. Трагическое известие причинило мне сильную боль, и я не хочу нести эту боль дальше, скорее всего, преждевременно. - Неужели Элли здесь все так любят? - недоверчиво спросила Энни. - Ты даже не представляешь, как. У тебя замечательная сестра, - это прозвучало горячо и искренне, безо всякого намёка на проглоченное "была", злопакостное и лживое. - Ты по праву можешь ею гордиться. - Какое же здесь право - гордиться сестрой, которую я никогда не видела? - рассудительно возразила девочка. - Зато теперь все будут меня с ней сравнивать. Тем более, если мы так похожи. А вдруг я не оправдаю доверия? - Энни, милая, - воскликнула Озма, - ты просто не думай о таких глупостях и будь сама собой. И всё у тебя получится. - Постараюсь, - вяло улыбнулась Эллина сестрёнка. Из домика Озма повела их не к выходу, как можно было ожидать, а дальше вглубь зала. За неприметной ширмой, сливающейся со стеной, скрывалась маленькая дверца. - В приёмной вечно толпятся придворные, ну их. Гудвин в своё время развёл штат бездельников из семейств старейшин и ветеранов войны с Бастиндой (хотя там ещё та война была и те ещё ветераны). Я, конечно, оставила даже тех немногих, кто поддержал Бастинду, даже её легатов Кабра Гвина и Энкина Фледа, но загрузила всех реальной работой. Через год желающих шастать по дворцу стало меньше почти в два раза. Но всё равно их больше, чем надо. Из всех гостей в мастерской Гудвина раньше бывал только Тотошка - в тот день, когда, проигнорировав скрипевшую глупыми глазами Живую голову на троне, бросился на голос и запах к ширме, за которой и обнаружил Великого и Ужасного обманщика. Поэтому Чарли с не меньшим любопытством, чем Энни, рассматривал небрежно сваленных в угол кукол Гудвина - саму Живую голову, русалку с веером, огромную зубастую рыбу с красными глазами... Впрочем, внимание его быстро переключилось на большой столярный верстак, за которым, судя по запаху свежей сосновой стружки, работали совсем недавно. - Ну да, - смущённо опустила взгляд принцесса, - надо ведь снимать стресс после решения государственных вопросов. Конечно, есть ещё огород - но ты же помнишь, он у всех на виду. А иногда устаёшь от людей, хочется поработать наедине. Через следующую потайную дверь, замаскированную снаружи под гербовый щит, они вышли в коридор-дезамбулаторий, огибающий тронный зал. Феечка хитровато огляделась по сторонам: - Энни, ты ведь ещё не видела в работе режим невидимости у моей диадемы? Возьми Тотошку на руки. Взявшись за руки и став невидимыми по нажатию звёздочки с монограммой Oz на серебряном обруче, они миновали незамеченными дворцовую галерею. Во внутреннем дворике и галерее напротив сновали люди в зелёной одежде. Как показалось Энни, большинство не выше её ростом. В непосредственной близости, к счастью, никто не прошёл - иначе бы от гулкого стука дядиной деревяшки не защитила никакая невидимость. Галерея привела их в круглый зал, не уступающий размером тронному. Вернее, на опоясывающий его балкон. Внизу, как в церкви, были расставлены скамейки, огибая полукругом кафедру и длинный стол. - Здесь у нас проходят заседания Городского совета, - объяснила Озма, убедившись, что зал пуст, и став видимой. Чарли, вспоминая планировку Изумрудного дворца, догадался, что они в южном зале, увенчанном самым высоким из конических куполов с гигантским изумрудом на вершине. При Гудвине тут проводились придворные балы, праздновали здесь и интронизацию Озмы после победы над Бастиндой. По всей окружности стены на балконе повторялся металлический вензель OZ на уровне человеческого роста. Принцесса ухватила один из них за перемычку и повернула против часовой стрелки, превратив в ON. Из-за стены несколько секунд раздавался непонятный шум, после чего она распахнулась, открыв небольшой альков с зеркалами по всем трём стенам и мягкими полукреслами. Жестом пригласив туда гостей и последовав за ними, Озма нажала одну из кнопок, вытянутых вертикальной цепочкой вдоль рамы зеркала. Стена, изнутри тоже зеркальная, сомкнулась, но вспыхнувшие в темноте рудокопские шарики, многократно отражаясь в зеркалах, наполнили комнатку мягким светом. С возобновившимся гулом она поползла вверх, а затем под наклоном. - Вот это да! Вы лифт устроили? Не хуже, чем Отис в Нью-Йорке! - непритворно восхитился Чарли. В кабине было достаточно светло, чтобы видеть, как просияло миловидное личико принцессы от похвалы. Комната без углов с наклонными стенами, где остановился лифт, была довольно просторной и, видимо, ещё не самой верхотурой разделённого на этажи купола. Огромные окна, люкарны которых снаружи неприметно вписаны в покрывающий купол сетчатый орнамент, обеспечивали панорамный обзор на все стороны. Разве что с севера его загораживала верхушка купола над тронным залом с развевающимся зелёным флагом города. Но там и обозревать особо нечего - пастбищные луга быстро тонут в болотистой местности, за которой до горизонта тянется густой лес, граница с Жёлтой страной. Однако хозяин кабинета, в котором Энни по неправдоподобно длинной бороде угадала знакомого из дядиных рассказов Дина Гиора, совершенно не интересовался обзором. Уставившись в зеркальце, он расчёсывал свою великолепную бороду гребешком и был всецело погружён в это занятие, не замечая ничего вокруг. Можно было подумать, что Озма со спутниками так и остались невидимыми, а лифт прибыл на площадку бесшумно. - Господин полковник! - вкрадчивым голоском окликнула его принцесса. Гиор не шелохнулся, продолжая процесс. - Полковник? - удивлённо шепнул Чарли. - Ну, не ходить же десять лет в капитанах? Это при Гудвине он мог всю дорогу числиться Единственным Солдатом, но раз уж карьерный рост начат, приходится продолжать. Шутка. Просто видишь - начал седеть. Вернее, начал-то раньше, но обнаружил, когда отказался от зелёных очков. Сперва выщипывал седые волоски, когда их стало много, пытался подкрашивать. - И борода стала отнимать ещё больше времени? - Намного! Но я девочка умная, решила, что капитану стареть стыдно, а полковника благородные седины украсят. Сработало. Знаменитая борода Гиора и в самом деле заметно подёрнулась проседью. Каштановые волосы держались, но те, которые были рыжими, девальвировались от золота до серебра. Впрочем, до Лестара ещё далеко. Хотя Лестар сейчас, наверное, совсем седой. Если жив, конечно. Чарли пока никак не удавалось расспросить Озму об общих знакомых. - Господин полковник, - повторила юная принцесса по-прежнему не замечавшему их Дину Гиору, пытаясь спрятать улыбку, - в конце концов, это неприлично! Вашего внимания домогается не кто-нибудь, а сама правительница с нашими дорогими гостями из-за гор! Тотошка задумчиво почесался задней лапой: - Когда мы в первый раз пришли в Изумрудный город, а он стоял на стене, дорычаться до него смог только Лев. Но здесь и я справлюсь, - сказал он и звонко гавкнул. Дин Гиор взрогнул и чуть было не уронил зеркальце. - Ваше Высочество, - начал было он, вытянувшись по стойке "смирно", но увидев её спутников, растерялся окончательно. При взгляде на Энни полковник, конечно, совершил ту же ошибку, что и феникс Гудвин, и точно так же она повергла его в ступор. Немудрено - на девочке даже оказались по чистой случайности те самые вещи сестры, в которых она посетила второй раз Волшебную страну: белое платье в красную клетку и оливковый жилет. Даже лента в косах та же. Озма не позволила ему снова выпасть из реальности, на этот раз от удивления. - Вы сильно меня огорчаете, друг мой, - попробовала она добавить в свой хрустальный голосок хоть немного стали. - Разве вы сами вчера на сессии не подписали Указ о военном положении? Почему же так манкируете своим обязанностями, лишая себя морального права что-то требовать от подчинённых? - Но ведь у меня всё под контролем! - обиженно возразил Дин Гиор. - Все окна открыты для беспрепятственного и быстрого доступа птиц-гонцов со всех сторон. Хотя из-за сквозняка мне поясницу продуло. За окрестностями полноценное наблюдение неусыпно ведут дуболомы на площадке Дозорной башни. А мне отсюда и не увидеть области возможного появления тумана - ваша защита простирается дальше... - Защита, говорите? - перебила его Озма. - Полковник, то, что я вам сейчас скажу как командиру Территориальной обороны и как спикеру Изумгорсовета, не должно стать достоянием гласности. В общем, в Большом мире я лишилась почти всей своей волшебной силы. - Как же так? - Длиннобородый Полковник не мог сдержать изумления. - Вот так. Она, конечно, восстановится, но это займёт не часы и, скорее всего, не дни. На ближайшее время у нас в Волшебной стране фактически осталась единственная полноценная волшебница - Стелла. Что, безусловно, очень весело. Так что поддерживать защиту над всей Изумрудной страной я, видимо, не смогу. - Понятно. - Теперь насчёт птиц. Не забывайте, что животные в зоне сизого тумана теряют не только речь, но и память. Которая не восстанавливается. Хорошо, если туман просто слепая стихия. Но что если Арахна или её таинственный противник способны им управлять, открывая в нужном месте? Птичья эстафета может быть парализована. Все эти риски надо учесть и минимизировать. Расслабляться не время. На Волшебную страну надвигаются испытания, которых она не знала уже тысячи лет. Оккупация Изумрудного города Бастиндой - игрушки по сравнению с тем, что может нам угрожать. Поэтому, - голос юной принцессы наконец зазвенел металлом, - в условиях военного положения я буду вынуждена в следующий раз прибегнуть к исключительным и непопулярным мерам, - она выдержала тягостную паузу. - Отобрать у вас зеркальце и гребешок. Дин Гор, проникшись угрозой, понуро опустил голову. - Ну и главное. Как видите, с нами снова наши друзья из-за гор. Ваша задача уведомить об этом горожан, - Озма бросила взгляд на Энни, восхищённо рассматривающую в окна пейзажи Волшебной страны, столь разительно отличные от пыльной канзасской степи, и понизила тон: - И упомяните, что Энни так сильно похожа на свою старшую сестру Элли. Пусть к этому все будут готовы и меньше на неё таращатся. Её это, кажется, смущает. - Разрешите выполнять? - вытянулся Длиннобородый Полковник во весь свой огромный по местным меркам рост. - Озма, но обняться-то со старым другом дай, а? - вмешался Чарли. - Парой фраз перекинуться... - И мне! - подхватил Тотошка. А то, чего доброго, примут и его за собственного внука. - Что я, против? - пожала девочка плечами. - Нам ведь есть что вспомнить.