Фея Будущих Побед, или Если бы Тотошка-2

Стелла действительно успела пожалеть, что не связалась с Озмой. И даже не один раз. Беда в том, что она не столько переоценила свои силы, как предположила Энни, сколько недооценила серьёзность угрозы. Когда, узнав о случившемся, глянула в ящик, пожар выглядел вполне обычно, удивляя лишь своими масштабами - обычно живые деревья быстро справлялись с подобными проблемами самостоятельно. Было очень похоже на новый виток необъявленной войны. Дня три назад Стелла стала свидетельницей успешной борьбы деревьев с сизым туманом на границе леса - просто рвали его в клочья и разгоняли быстрыми взмахами своих ветвей. Заподозрив особые противотуманные свойства их листьев, фея по-соседски выпросила образцы на пробу, но результаты исследований Тамиза её разочаровали. "Если они и влияют как-то на него, то только живые", - пришёл к неутешительному выводу садовник. Возможно, дело было вообще не в листьях, а в движениях ветвей и их скорости, однако изучить их подробнее не представлялось возможным: лес больше не подвергался туманным атакам, а записывать изображение для повторного просмотра ящик не умел (впрочем, идея перспективная, надо бы над ней как-нибудь подумать). Так или иначе, успешный опыт борьбы Воюющих деревьев с туманом оказался пока что бесполезным. Сами делиться своим секретом они не собирались - не те отношения с другими жителями Волшебной страны. Да и не факт, что они вообще воспринимали кого-то как жителей, подобных себе, хотя Стелле и удалось установить с ними некоторое подобие эмоционального контакта. На этом фоне загадочный пожар, с которым не могли совладать деревья, выглядел весьма подозрительно и, конечно, требовал вмешательства. Но всю глубину проблемы Стелла поняла, когда после первых магических попыток его унять Чёрное Пламя сбросило личину... Она уже не надеялась на успех. Просто решила оставаться до последнего, пока не опустятся руки - тогда её не в чем будет обвинить. Стеллу, по правде говоря, не страшили ничьи обвинения, кроме собственной совести, но ради последней она и продолжала упорно свои пассы жезлом со звездой. И всё более убеждалась в том, что Пламя - не просто стихия, что вглубь леса оно стремится целенаправленно. Туманные слова волшебной книги Виллины о скрытом где-то там мече Гуррикапа тоже, конечно, вспомнились, наполняя сердце тревогой, которая уже готова была сорваться в панику и отчаяние. А всё её горделивая самоуверенность. Могла бы подстраховаться, усадить того же Аврала за ящик, взять у него зеркальце. Да будь сейчас рядом Озма, пусть и временно слабая волшебница, но с артефактами озовского канона... Однако Стелла привыкла всё делать сама. Вернее, так и не отвыкла за десять лет после долгого заточения в пределах Розовой страны. А можно было бы и начать пересматривать привычки на второй неделе войны. Её ведь, если что случится, даже найти не смогут - блокировку ящику на себя поставила, а то как это за ней кто-то будет подглядывать... Лес продолжал пылать. В двух шагах, подать рукой, но от небывалого Пламени вместо жара исходил могильный холод, пробирающий изнутри. Треск обугленных деревьев, давно прекративших сопротивление. Чёрный огонь гулял по их трупам, но не пожирал их. Он не нуждался в этом, поскольку мог тянуть энергию отовсюду. Из воздуха, из света, даже из Стеллы. К счастью, не волшебную, но физические силы наверняка. Не просто же так она вымоталась до предела. А значит, от локализации пожара нет никакого толка. Он продержится столько, сколько сочтёт нужным (сомнений в том, что это живое существо с собственной волей и, вероятно, разумом, давно уже не было). Вернее, пока Стелла не сдастся и не отпустит его. - Наставница! Волшебница обернулась на крик и тут же печально опустила голову. Шагах в пятидесяти от неё смущённо стояли Аврал и Энни. Одни. - Что случилось? - ей даже удалось придать голосу строгость. - Почему вы здесь? Аврал замялся: - Мы... - Прилетели узнать, не надо ли чем помочь, - пришла ему на помощь девочка. Кавалерия из-за холмов в лице инициативных до непослушания детишек - это, конечно, мило, но бесполезно. Разве что вернуть на своём облаке к ящику. А толку? Сами они Озму вызвать не смогут. Привезти ящик сюда - а останутся ли у неё к тому времени силы держать Пламя? Да и Озма при этом наверняка себя демаскирует, завалит весь план, который так долго и эмоционально отстаивала Стелле и ради которого ребятам пришлось столько пережить. Едва ли она согласится оставить друзей без своей страховки - а если перенесётся вместе с ними, то демаскирует уже без вариантов. Появление ребят лишь усилило ощущение безнадёги. Стелла окинула усталым взглядом Аврала, который виновато отводил глаза, робко выглядывающую из-за его спины Энни, рубин, блеснувший на её пальце алой искоркой.... Ну не дура ли я? Инерция мышления, девичья память, старческий маразм, Озма была права... Хранительнице Регалий делегирован полный доступ к магии озовского канона. Конечно, она не знает заклинаний - но Стелла-то их знает. - Энни, детка, - на привычное церемонное "дитя моё" не было времени и сил, - выставь вот так руку с кольцом, - показала, как. - Ничего не бойся, крепче держись на ногах. И ручку не опускай, пока не скажу. Ты сильная девочка, Озма тебя очень хвалила, ты справишься, - ну да, не умеет она с детьми общаться, даже с Озмой никак не найдёт общего языка... Энни между тем послушно кивала, широко и крепко расставив ноги - как дядя Чарли отводит свою деревяшку по привычке, выработанной годами на качающейся палубе, как Аврал уверенно стоял на облачке. - Готова? Кхрр! Ппшш! Брш! Пршшврх! - выдохнула Стелла, вскинув жезл в сторону девочки. Вырвавшийся из него луч сперва чуть не ослепил Энни, как этой ночью зеркальце волков. Затем едва не сбил с ног. После того, как она всё-таки устояла, стало легче. Авралу казалось, что Стеллин луч, ударив в рубиновую звёздочку, просто отразился от неё и, усилившись, впитав в себя её густой кровавый цвет, направился в гущу Чёрного Пламени. И только сама Энни чувствовала, как он одновременно перетекает в неё, пульсирует в её крови, отдаётся в каждом нерве, как её мысли, чувства и воля помогают фокусировать луч в рубине и вместе с ним бьют по очагу пожара. Или это было лишь игрой её воображения? Стоило алому лучу коснуться Пламени, как оно заметалось в стороны, пытаясь увернуться. Стелла, похоже, сама не ожидала такой реакции, рука её от неожиданности задрожала, жезл замотало по сторонам, но Энни удержала луч. По Чёрному Пламени вдруг пошли языки обычного огня - от места удара луча, постепенно расползаясь к краям. Пыхнуло жаром. Вскоре пламя начало скукоживаться, уходить с обугленных стволов. - Энни, милая, только не бросай, - шептала Стелла, не веря своим глазам. Совсем тихо, но странное дело - девочка её слышала и кивала в ответ. Огонь, в котором чёрных языков было уже не больше половины, сжимался всё заметнее, словно пригвождённый лучом. Внезапно Энни начало шатать, ноги подкашиваться. Стоявший несколько секунд в растерянности Аврал бросился к ней, поддержал под локти. Та недовольно отбрыкнулась - еще, мол, чего, сама справлюсь - и это, как ни странно, придало ей сил. Луч снова был удержан. И когда Пламя ужалось до трети первоначального охвата, оно вдруг преобразилось в студневидный сгусток вспышек, молний и разрядов. Магический луч был разорван и отброшен, но следом пламенная субстанция быстро поднялась над лесом и прежде, чем Стелла успела повторить заклинание, стремительным метеором перемахнула за горную вершину. Три растерянных взгляда, проводив его, скрестились между собой, и каждый видел в других отражение собственной усталой радости и собственных неразрешимых вопросов. Пожар успел охватить десяток гектаров леса, которые чернели теперь мёртвыми остовами деревьев. Их форма, похоже, удерживалась лишь Чёрным Пламенем, и теперь, когда оно оставило их, по всей зоне поражения начали с громким звонким треском обламываться тяжёлые обугленные ветви и раскалываться целые стволы. Мёртвые деревья сами оплакивали себя жуткими стонами. Стелла понемногу пришла в себя и сходу включила "взрослый" режим: - Как вы вообще здесь оказались? - С помощью волшебной катапульты, - ответил Аврал, не поднимая глаз. - Как?! - возмутилась фея. - Вы с ума сошли? Ты же знаешь, что катапульта используется только для срочной транспортировки грузов, люди через неё никогда не перемещались, и до вашего эксперимента никто даже не знал, безопасно ли это. - Но, наставница, - осмелел вдруг мальчишка, - Энни, узнав о катапульте, готова была лезть в неё сама. Я как рыцарь не мог оставить её одну! - Ладно, с Энни пусть Озма разбирается, а с тобой, Аврал, мы ещё потолкуем за дисциплину, - Стелла неохотно улыбнулась. - Хотя вы молодцы и герои, чего там скрывать. Боюсь только, как бы это геройство не вошло у вас в привычку и вы не стали бы проявлять его на каждом шагу без причины. Ну, хотя бы настолько вот уважительной. Треск стал тише и реже, и волшебница с ребятами осторожно приблизились к пожарищу. Слово "война", постоянно звучавшее вокруг Энни в последние три дня, впервые обросло для неё ужасной, леденящей кончики пальцев конкретикой - смертью десятков и сотен живых существ, запахом гари, траурными рядами обугленных обрубков, застывших, словно последние вопли в небеса... - Смотрите! - прокатился сквозь гарь её звонкий голос . В глубине что-то шевелилось. Движения были слабыми и вялыми, невольно напомнив девочке затянувшееся умирание Тотошки. Но они были. И причиной их был полуобгоревший куст, тщетно пытавшийся подняться. Под защитой больших деревьев, в тени которых рос, смог не сгореть, подобно им, дотла и сейчас отчаянно цеплялся за жизнь всеми шипами уцелевших веток. Присев, Энни склонилась над ним, осторожно дотронулась. Скорее даже не куст, а маленькое деревце, раздвоенное почти от корня. Сучок, похожий на один из глаз кOZела, глядел на неё осмысленно, и в сочащейся из него капле - смолы? густой слезы? - заблестела робкая надежда. Девочка подняла голову и вскрикнула от неожиданности. Над нею склонились ветви деревьев, растущих прямо среди обугленных пней, хотя ещё несколько секунд назад - она готова была поклясться - находились в отдалении. Энни отошла, дав им возможность рассмотреть куст. Низко опущенные ветки водили над кустом несколько минут. Затем деревья подняли их, развели в стороны и медленно - скорбно - покачали кронами. Интуитивно понятный жест, наверняка имеющий то же значение, что у людей. - Можно, мы заберем его? - спросила Стелла. - Попытаемся спасти. Ветви деревьев не шелохнулись ни единым листом… Аврал поднял куст, морщась от колючих шипов. На полпути к розоватому облачку Энни оглянулась. Корни деревьев, как змеи, ползли по выжженной земле, бугрили её под поверхностью, окончательно разрушая и валя обугленные культи. Грузные стволы в броне коры с глубокими морщинами, сердито шелестя густыми кронами, медленно двигались следом. Жизнь наступала на царство смерти, отвоёвывала у неё территорию. Лес восстанавливал свою границу. Летели поначалу молча. С края облака Энни рассматривала быстро проносящиеся внизу парково-конфетные пейзажи Розовой страны. Затем Стелла попросила у неё колечко. Долго и внимательно изучала обруч, в который оно превратилось. - Ничего не понимаю! - сказала, возвращая его девочке. - Никакой другой магии сверх озовского канона я здесь не чувствую. Но она, вне всякого сомнения, проявилась. Впрочем, это не моё дело - пусть хозяйка головку ломает. - А скажите, сударыня, - спросила Энни, подняв руку, как в школе, - у меня что, теперь есть волшебная сила? Фея печально улыбнулась: - Почувствовала всё-таки? Да, есть немного. Временно, скоро пройдёт. И не вздумай пытаться её использовать. Только бед наделаешь. Себе. Аврал метнул на девочку завистливый взгляд и тут же отвернулся, склонившись над кустом, который продолжал слабо шевелить ветвями. За бортом уже вырастали верхушки Розового дворца. - Отнесёте его Тамизу, - велела Стелла, кивнув на куст, когда облачко приземлилось. - Я буду у себя, попытаюсь разобраться, что происходит и что это за Чёрное Пламя завелось вдруг у марранов. Аврал подхватил колючий куст в охапку. Энни хотела ему помочь, но мальчик огрызнулся: "Я сам, испачкаешься". Можно подумать, она до сих пор не испачкалась, когда рассекала между сожжённым древостоем (а ведь всего пару часов назад это платье сверкало белизной). Дуется за то, что она тогда грубо увернулась от его помощи. Ну так это же разные вещи: одно дело, когда мальчишка, ещё и малознакомый, хватает тебя под локти, другое - просто ношу поддержать. Когда Энни разглядывала дворцовый сад с балкончика, он поразил её своей игрушечностью. Суровая правда заключалась в том, что таким он оказался и вблизи. Кусты розовых роз и цветущие развесистые сакуры поражали своей гипертрофированной аккуратностью. Была в этой ухоженности и симметрии своя особенная красота, но очень уж непривычная. И только за калиткой в увитой розовым плющом стене, такой же пряничной, как и всё в этом странном дворце, скрывались запахи и образы реального мира, вызвавшие у фермерского ребёнка приступ ностальгии. Компостная яма, сарай с инструментами, кусты и грядки человеческого, а не кукольного вида... И садовник, появившийся среди этого оазиса нормальности, тоже выглядел нормальным. Обычная рабочая одежда, из розового - только хайратник, перехватывающий длинные волосы. Незваных гостей встретил сердитым неприветливым взглядом, но увидев живой куст, моментально оттаял. - Ничего особо ужасного, - заключил после недолгого осмотра. - Вылечим беднягу. Не знаю, как скоро, но раз он до сих пор жив, значит, время на эксперименты есть. На плечо к Тамизу села горлица с большим листком в клюве. Садовник взял его, прищурился, внимательно рассматривая на просвет. Солнечные лучи проникали сквозь листок, который был не столько прозрачным, сколько пористым, похожим фактурой на марлю с очень мелким ячейками. - Это лист дерева рафалоо после тумана, да? - догадалась Энни. - Вы берёте с них частицы тумана, чтобы найти противоядие? Тамиз с интересом посмотрел на девочку. - Не совсем тумана. Видишь ли, частицы, которые временно отключают магическое поле, долго не живут, потому и сам сизый туман так недолговечен. А вот капельки, лишающие животных памяти, на листьях остаются. Их-то я и собираю, чтобы изучить свойства этой воды и найти лекарство. Вернее, почти уже нашёл, - он кивнул в сторону ящика, мимо которого они как раз проходили, - но Стелла недовольна. - Ой, а что это за ёжик? - умилилась Энни, заглянув в ящик. - А ёжик как раз из тумана. Ну что, дружок, ничего нового не припомнил? - Нет, - фыркнул ёж. - Вот если бы ещё орешков... - Увы, госпожа Стелла не велела больше орешков давать. - Что за орешки? - удивился Аврал. - Нух-нух. - А, знаю. Их запах хорошо сон прогоняет. - Запах - да, - кивнул Тамиз. - А есть много не советую. - Да их много и не съешь. Они же горькие! - Горькие, да, но если привыкнешь, жить потом без них не сможешь. А такой мелочи, - снова кивнул на ёжика, - совсем маленькой дозы хватит для привыкания. Но память после них у жертв сизого тумана начинает восстанавливаться. - А если тоже через запах попробовать? - осенило вдруг Энни. Взгляд садовника стал совсем уважительным: - Это именно то, над чем я сейчас работаю. Но нужен как минимум очень крепкий концентрат, причём чистый от примесей. Внимание девочки привлекли кусты и травянистые растения с широкими пёстрыми листьями: на зелёной поверхности бросались в глаза синие участки - где мелкими вкраплениями, а где и целыми областями. Она хотела было спросить и о них, но заметила, как помрачнел садовник, перехватив её взгляд, и постеснялась. Вместо этого начала искоса разглядывать Аврала. Его пижонский розовый костюмчик теперь тоже был... с вкраплениями, запачкан древесным углём и копотью, но к чести мальчика, он не комплексовал по этому поводу. Некстати вспомнилось, как они с Тимом порой после долгих прогулок и игр в степи вымазывались в чёрной пыли с головы до ног, и на какой из двух ферм чумазых поросят удавалось отловить первыми, там их и отдраивали (несколько лет назад, пока совсем мелкими были - даже вместе в одном корыте). Некстати - потому что получалось, будто она сравнивает Аврала с Тимом. А это по отношению к Тиму на грани предательства, наверное. Хотя вредностью оба вполне могли бы померяться друг с другом - и неизвестно, кто бы вышел победителем из этого состязания. Тамиз заметил её смущение, но истолковал по-своему. Сорвал два листа с растущего у дороги лопуха. - Вот, вытритесь. К Стелле же, небось, идёте? Лопух оказался необычным: с лёгким шипением листья вбирали в себя всю грязь и въевшийся в ткань запах копоти, одновременно освежая лицо и руки. Садовник с улыбкой наблюдал за удивлением девочки. - Кстати, Энни, как тебе мои букеты в спальне? - Ой, это ваши? Просто суперские! Запах такой... реально придаёт силы. - Стараюсь, - довольно ответил Тамиз. Уже на ступенях дворца Энни недоверчиво спосила Аврала: - А этот Тамиз, он что, тоже немного волшебник? - Какой там волшебник, - отмахнулся тот. - Ботаник просто. Стеллу застали сидящей за ящиком - серьёзной и нахмуренной. - Чё там у прыгунов? - с порога поинтересовалась Энни. Аврал гневно зыркнул на неё, но волшебница благосклонно отнеслась к нарушению этикета: - А вот как раз Озме об этом рассказываю... - И обе офигеваем по этому поводу, - раздался из ящика голос принцессы Изумрудного города. - Озма, ты хоть ручкой своей хранительнице помаши! - сказала Стелла. - Она сегодня главный герой как-никак. Глаза принцессы ярко блестели даже с экрана. - Энни, я тобой горжусь и восхищаюсь. Слушайся там Стеллу, хотя я прекрасно понимаю, как это непросто... - Ой, всё! - перебила её Стелла. - Вернёмся к нашим марранам. Ящик, ящик, будь добренький, покажи мне Чёрное Пламя. Энни уже слышала это заклинание ещё из зеркальца, но только сейчас обратила внимание, что у Стеллочки даже в заклинаньицах сюсюкающие интонации. Неудивительно, что Аврал постеснялся его громко произнести. А туда же - "я слово давал"... Пижон он всё-таки. Картинка на экране между тем сменилась. - Знакомьтесь, - торжественно сказала Стелла, - Чёрное Пламя собственной персоной... - Бастинда! - ахнул Аврал.