Фея Будущих Побед, или Если бы Тотошка-2

- Ну ты и отожгла, Белоснежка! Трудно сказать, что доминировало в голосе крошечного длиннобородого старичка в красной курточке и колпаке - укор или восхищение. Но девушка по привычке решила обидеться. - Почему это я Белоснежка? Меня вообще-то Флитой зовут... - Да уж в курсе, - ехидно ответил карлик. - Ещё по Изумрудному городу помним. Только там ты хоть и была такой же бледной, но словно светилась изнутри. А сейчас - как тень... - Ещё скажите, как моль, - мрачно проворчала Флита. - Не моль, а мотылёк. Эк резво взлетела! Не ожидал, признаться... Флита и сама поражалась своей невесть откуда взявшейся прыти. То есть, конечно, известно откуда - с перепугу. Время тогда словно замерло вокруг: Сервал бьёт лапами в дверь, от которой она успела отскочить; выросший словно из-под пола коротышка в красном быстро карабкается - нет, скачет! - вверх по полкам, как по лестнице, умудряясь при этом одной рукой выразительно приглашать Флиту последовать его примеру... и вдруг она уже с ним на одном уровне (в тесной-то юбке!), а в голове обгоняют друг друга две мысли: "на верхней полке свободно, можно забиться поглубже" - - "всё равно ведь найдут"... Но странное дело - Сервал, будто не слыша ни запаха, ни шума, пронёсся мимо, влетел во вторую дверь, внутрь диорамы, откуда тотчас разнёсся по всему дворцу душераздирающий вой. Он и сейчас глухо проникает снизу, истончившись до стона и растворившись в других шумах и голосах, хотя они со старичком уже порядком отползли от отверстия в потолке над той самой верхней полкой, через которое и выбрались на чердак... - Но я так и не понял - за кем ты шпионила? На чьей вообще стороне? В падающем сквозь слуховое окно косом луче солнца сморщенное личико глядело выжидающе и требовательно, хмуря густые седые брови. - А вы сами-то кто? - Флита, подобно Энни, с детства усвоила, что лучшая защита - нападение. Это она с мамой робкая. - Мы? А мы гномы в пальто! - Кастальо картинно поднял полы серого маскировочного плаща, словно крылья. - Вот что нам с тобой делать, Белоснежка? Взять в плен до выяснения всех обстоятельств? Так матушка твоя тревогу забьёт. Хотя ей сейчас, похоже, не до тебя... Что там, ребята? Флита даже не успела удивиться его обращению к невидимым "ребятам" посреди пустого чердака. Совсем рядом вокруг них, распахнув плащи и сбросив капюшоны, возникла пёстрая четвёрка гномов. Это было так неожиданно, что девушку полностью покинул страх - как перед преследователями, так и перед этими суровыми и не очень дружелюбными коротышками. - Там весело, - ответил гном в синем (тот самый, который восторгался читальным залом в Изумрудном дворце). - Сервал с разбегу неудачно приземлился на мелкие фигурки волков, поранил подушечки лап... - Нас не могли отследить? - Исключено! Все уверены, что шпион сбежал через музей. - А то! Дедушкина махорка никогда ещё не подводила, - удовлетворённо заметил Кастальо. - Запахи отбивает напрочь. - Так вот почему у меня в носу чешется, - догадалась Флита. - Глядите, Белоснежка, оказывается, улыбаться умеет. Сюрприз! - Хватит уже дразниться! - но как тут придашь лицу строгость, когда вокруг сияют пять - нет, уже семь лучезарных улыбок? - В музее, между прочим, были Фрегоза и Вилган. Если их застукают, то решат... - Не застукают, - усмехнулся гном в оранжевом. - Их ты тоже напугала, ещё раньше. А теперь, заслышав шум, Фрегоза со страху поднимает всех своих сторонников среди дворцовых слуг. И мы им даже отмашку дать не можем - ещё не успели ни с кем выйти на связь. - В общем, деваха, наделала ты шороху. С обеих сторон, - подвёл Кастальо неутешительный итог. - И ничего хорошего в этом нет - если не уляжется, весь план ООС насмарку. Придётся довольствоваться теми резервами, которые имеем, и координировать на ходу... - Ну почему же ничего хорошего? - возразил гном в зелёном - из тех двоих, появления которых Флита не заметила. - Филин под шумок покинул дворец... - Как, совсем? - удивился Кастальо. - Понял, что переговоры по-любому зашли в тупик, и решил не дожидаться развязки? - Похоже на то. Полетел на юг без оглядки. С серебряным свистком, разумеется. - Как - со свистком? - ахнула Флита. - Так ведь с фальшивым же, - объяснил гном. Глядя, как девушка недоумённо хлопает светлыми глазами, Кастальо ехидно рассмеялся: - Я всё-таки был прав: она не безнадёжна. Решила перейти на светлую сторону и вернуть Озме её Регалии... - Ни на чьей я не на стороне, - огрызнулась Флита. - И в политике не разбираюсь. Регалии, да, хотела вернуть, потому что это справедливо... Лицо Кастальо внезапно сделалось чрезвычайно серьёзным. - Что ж, "справедливо" - неплохой мотив для начала. Проблема в том, что понятие о справедливости у всех своё. И корректируют его, как правило, в сторону личного комфорта. Хотя с твоим, Белоснежка, характером не исключено, что и наоборот. Да только разницы, по большому счёту... Он не успел договорить из-за звонкого визга собеседницы. Народу на чердаке снова прибавилось, а Флита, стыдно признаться, боялась мышей. - Ситуация совершенно не контролируема, - не обращая внимания на неадекватный приём, пищала мышка Наружка (оперативный псевдоним ответственной за наружное наблюдение). - Дворцовые стихийно поднимаются. Озма не может допустить стычку, чреватую неизбежной расправой, поэтому объявила досрочное начало Операции. - Что же, - подытожил Кастальо, - вот теперь и в самом деле будет весело... ...Было не столько весело, сколько быстро и странно. Волнение, поднятое заговорщиками из дворцовой челяди, вывело РФНовскую систему из хрупкого равновесия. Приказ Озмы ещё не был доведен до всеобщего сведения, а толпа стражников уже ломилась в гостиную, чтобы установить над узниками усиленное наблюдение и охрану. Исчезновение их прямо на глазах с помощью серебряных туфелек выглядело весьма эффектно. Ещё сильнее впечатлила закрывшаяся за спиной дверь. Закрылась и заперлась, надо сказать, без всякой магии - юркие гномы успешно обходятся без неё. Но охранников это обескуражило. Выломать-то дверь недолго, вот только зачем? Ежели искать беглецов, так они, небось, уже улетели прямиком в Изумрудный город. А разбираться с бунтовщиками, наполнившими вдруг весь дворец, у них приказа не было. Велено было сидеть здесь и глаз не спускать. Вот они сидят и не спускают (ибо не с кого). Озма с друзьями, разумеется, ни в какой Изумрудный город не улетела. Велела туфелькам перенести их "в укромное местечко поближе, к друзьям". Таким местечком, как нетрудно догадаться, оказался уже знакомый нам закуток чердака, где с появлением честной компании стало как-то совсем тесно. И шумно тоже. Гномы наперебой начали вводить принцессу в курс дела, та с любопытством поглядывала на Флиту, из-за которой, оказывается, уже вторично всё идёт наперекосяк, хотя на этот раз она, конечно, совершенно не виновата. - Что будет с мамой? - робко задала девушка беспокоивший её вопрос. Озма вздохнула: - Ну, вообще-то наша цель - восстановить законный порядок, избежав всякого кровопролития. Насколько удастся её осуществить теперь, когда операцию приходится начинать досрочно, не успев закончить подготовку, вопрос другой. Надо, чтобы удалось. - Это из-за меня всё, - мрачно резюмировала Флита. - У меня удивительный талант всё портить... - Перестань! - сказала Озма совсем по-простецки и так располагающе, что у Флиты и впрямь отлегло на сердце. - Ты же хотела как лучше. А самобичеванием и нытьём я сама заниматься люблю, тут мы очень похожи. - Шутите? - недоверчиво заподозрила Флита. - Если бы. Вот познакомимся поближе, сама поймёшь... Давай я перенесу тебя в твои покои. Или чтобы туфельки зря не гонять, гномы тебя проводят безопасной дорогой... - А можно... я с вами? - спросила Флита, сходя с ума одновременно от страха и осознания собственной дерзости. Озма, нахмурившись, покачала головой: - Это очень опасно... - Ну и пусть, - упрямо буркнула Флита. - А кроме того, могут подумать, будто мы взяли тебя в заложницы. Зачем нам такие осложнения? - Вот я и говорю - пользы от меня никакой, одни осложнения... Тогда я лучше здесь останусь. В самом деле - в слуховом окне как на ладони расстилалась площадь перед дворцом, где уже собиралась какая-то толпа, вернее, даже две. А что увидишь из окна её комнаты, выходящего во двор? - Как знаешь. Чарли, может быть, тогда и ты с ней побудешь? А то я за неё переживаю... - Только за неё? - иронично уточнил моряк, с прищуром уставившись на Озму. Он неплохо изучил её ещё с урфиновских времён, чтобы дать себе обмануться бодрым тоном. Принцесса опустила глаза: - Ну и за тебя тоже. Куда ты на деревяшке? - Так, стоп машина, - воскликнул Блек. - Ты ещё не забыла, что о моём участии вообще-то возвестила книга Виллины? Да и так посуди - если пользы от меня и не будет, то видимость солидности я всё же придам. - Уговорил, - покорно согласилась Озма. - Тогда остаёшься ты, Тотошка. О тебе книга ничего не говорила. Страшила и Лестар официальные лица, мы вместе будем нужны на переговорах. У гномов своя боевая задача. А ты уж охраняй свою старую знакомую. Не то, чтобы пёсику не хотелось оказаться в гуще событий, но Озму он изучил не хуже, чем она - моряка Чарли, и понимал, что спорить с ней сейчас бесполезно. А кроме того, защищать слабых - и в самом деле его долг. - Будет сделано. Да, я помню Флиту по первому путешествию, хотя она тогда была вся зелёная, в очках и помоложе... - Я тебя тоже хорошо помню, - усмехнулась девушка той печальной недоулыбкой, которая неизменно сопровождала её воспоминания об Изумрудном дворце. Хотя теперь... если всё закончится благополучно, может быть, ей найдётся там работа? Набраться смелости, как Лев, и попросить Озму. Она вроде бы милая и приветливая девочка, зря мама всякую напраслину на неё возводит... Флита ошиблась в одном: из её окна во двор тоже можно было бы увидеть немало интересного. Освобождённые дуболомы, оказывается, все эти дни не теряли времени даром. Дверь сарая, такая крепкая, надёжно закатанная массивным засовом, сорвалась от одного удара изнутри, которого только и ждали загодя подпиленные изнутри петли. Голубой взвод дуболомов гулкими шагами пересёк двор и просто оттеснил перепуганную охрану от ворот, за которыми была заперта Красная карета. Под размашистым ударом сабли капрала Бефара слетел навесной замок, и уже через несколько секунд ворота изнутри распахнулась: кOZел и Топотун галопом выскочили во двор, волоча за собой подпрыгивающую карету. Дуболомы быстрым походным шагом проследовали за ней вдогонку в сторону дворцовой площади. При Бастинде эту площадь разделяла, окружая дворец, высокая стена с рядами гвоздей. Злая волшебница, потратившая немало сил на усмирение непокорного духа мигунов, боялась народных волнений на площади не меньше, чем темноты и воды. Вскоре после её свержения уродующую дворец стену, как и советовала Элли, разобрали, использовав для строительных нужд (единственный сохранившийся блок экспонируется в дворцовом музее в назидание потомкам). Сейчас во всю глубину объединённой площади вытягивались две толпы, медленно приближаясь друг к другу. В одной неожиданно для себя оказались дворцовые слуги, ведомые неутомимой Фрегозой - вооружённые тем, что под руку подвернулось, на головах вместо шлемов кастрюли с кухни. Растеряны оттого, что они, оказывается, не одни, у них немало союзников - и довольно солидных. Под предводительством Лестара-младшего чуть ли не целые механические цеха в полном составе. С серьёзной защитой на руках и ногах, в шлемах, некоторые с оружием, как-то сразу организованно заняли первый ряд. А за спинами дворцовой челяди - совсем уж неожиданные фермеры, которых вдруг как-то много оказалось в городе. Эти оружием похвастать не могут - вилы, переделанные из кос копья, - но полны решимости и отваги. Однако и противников, двигающихся навстречу им всё более уверенными шагами, было немало. Меньше, чем их, но настроены куда решительней. У доброй половины дворцовых стражников, правда, на лицах явно читается "во что мы вляпались?!" - но их колебание с лихвой компенсирует толпа уже привычных "фифушек" в непривычных фиолетовых повязках и масках, скрывающих лица как верный признак готовности к серьёзному замесу. Угрожающе размахивают дубинкам и горящими факелами. Но кроме этих ожидаемых групп здесь тоже были целые ряды ремесленников, даже не светившихся в эти дни среди открытых сторонников РФН. Железные щиты с гербами гильдий - кузнецы, жестянщики, слесари. Много оружия, и не только импровизированного - времени они тоже не теряли... Собственно, это и стало главной проблемой фальстарта операции. Планировалось, что перед её началом мыши выведут из строя оружие противника - времени на его восстановление не будет, к тому же это внесёт деморализующий разлад в их ряды. Но теперь всё оказывалось серьёзней и острее. Когда толпы сошлись на опасное расстояние брошенного камня, между ними с грохотом пронеслась пустая Красная карета, внезапностью своего появления заставившая обе отступить на пару шагов, прокатив по рядам волну сумятицы. - Чувствуешь накал? - спросил кOZел медведя, переходя на рысь. - Совсем как в старые добрые времена! Нет, мигуны, готовые защищать самопровозглашённую Республику Феомского Народа, совсем не походили на железнозубых волков Бастинды. Вот только с ними предстояло не биться, а разговаривать. А это намного сложнее. Особенно когда противник настроен не разговаривать, а биться. Карета ещё не достигла середины вытянутого фронта, когда в ней возникла, внеся ещё больше смятения в РФНовские ряды, Озма с Лестаром, Страшилой и Великаном из-за гор. Им-то рассказывали, что она потеряла волшебную силу, и даже серебряные туфельки больше не действуют, но похоже, это не совсем так. А значит, можно ли верить остальному? Не дожидаясь остановки замедлившей ход кареты, девочка полезла на крышу. С её ловкостью это было шутейной задачей даже в плохо приспособленном для подобных упражнений платье. Чего не скажешь о зачем-то увязавшемся вдруг следом за ней Страшиле. К счастью, соломенный человек был настолько же лёгок, насколько неуклюж, так что Озма успела подхватить его одной рукой и вытащить на крышу, когда он уже готов был сорваться. Страшила, в свою очередь, успел подхватить падавшую остроконечную шляпу - по мигунской моде без широких полей, зато с нашитыми бубенчиками, отчаянный звон которых прозвучал вдруг призывом к тишине. И в самом деле, шум обеих толп стал затихать. Даже молодчики в масках махали дубинками уже не так яростно, хотя на всякий случай предпочитали держать их на виду. С высоты Озме хорошо просматривалась вся РФНовская толпа - небольшая, но по-прежнему агрессивная. Если в них всё-таки полетят камни и факелы, её волшебной силы на пределе должно хватить, чтобы отбросить их обратно. Правда, погасив силу и скорость, но это и хорошо - серьёзных увечий самим бросившим не нанесут, а шороху наделают. Заминки будет достаточно, чтобы готовые в укрытии к атаке дуболомы прикрыли карету. Гномы ударят по тылам, мыши - в самой толпе, птицы, затаившиеся под крышей дворца, ударят с воздуха... Нет, шансы избежать серьёзного кровопролития, отделавшись синяками, достаточно высоки. Страшила тоже чувствовал (или правильней сказать, просчитывал) реальность такой угрозы и старался держаться как можно ближе к Озме, чтобы в случае чего прикрыть её собой. Даже са-мо-от-вер-жен-но не обращал внимание на факелы, представляющие угрозу и для него самого. Принцесса, впрочем, больше рассчитывала от него на помощь другого рода - мудрый, а главное, нужный совет. В экстремальных ситуациях блестящие мысли Страшилы, как правило, бесполезные в обычное время, оказывались вдруг уместными и своевременными. - Друзья, - прозвенел в почти улёгшейся тишине голос Озмы, слегка озадачив сторонников РФН неожиданностью такого обращения после всего случившегося, - есть предложение разойтись всем по домам и вернуться к нормальной жизни согласно действующим законам Фиолетовой страны... - Почему вы не хотите референдума? - донеслось из гущи. - Вы боитесь его результатов? По рядам прокатился гул, разгоняющий тишину так же быстро, как она установилась. Допустить этого было никак нельзя - в шуме толпы разговора не получится, и битва станет неизбежной. - А что их бояться? - Озма тщательно подбирала слова, чтобы с каждым из них шум умолкал, а не рос. - Этот "референдум" не может иметь законной силы, поскольку госпожа Фаэлла (которую я почему-то здесь не вижу) попросту превысила свои полномочия. За что вчера была официально отстранена от обязанностей спикера - в чётком согласии с процедурой, на заседании Конгресса, от которого не последовало никаких возражений. Но если вас волнует вынесенный на него вопрос - почему бы нам его просто не обсудить в законном порядке. - А мы вообще не хотим с вами ничего обсуждать, - раздался голос с другого края толпы. - Мы хотим независимости от Изумрудного города! - Но разве вы от него зависите? - воскликнула принцесса с удивлением - вполне, надо сказать, искренним. - Конечно, мой представитель в Фиолетовой стране Страшила Мудрый подписывает все указы Правителя вместе с Лестаром, но если вдруг между ними возникнут разногласия, и они не придут к соглашению, указ будет действителен и без его подписи. Просто за десять лет как-то не случалось такого прецедента. Но неужели это плохо? - Лестар! Да он просто пляшет под вашу дудку... - Это Лестар со Страшилой во всём соглашается, а не наоборот! - Ничего подобного! - возмущался Лестар из окна кареты, а Страшила на крыше лишь качал головой. - Ре-фе-рен-дум! ре-фе-рен-дум! - скандировали "фифушки", размахивая дубинками и перекрикивая остальных. Озма изо всех сил пыталась пробиться через этот шум: - Но вы ведь сами его выбрали! И если он вас чем-то не устраивает, всегда можно инициировать через Конгресс избрание нового правителя... Как ни странно, её услышали. Но стало только хуже: в ропоте толпы больше нельзя было разобрать ни слова, а агрессивность молодчиков в масках быстро набирала такие обороты, с которыми становится совершенно неуправляемой. - Друзья, мне трудно общаться с толпой, - кричала принцесса, срывая голос и переходя на интонации Урфина Джюса. - Я просто не понимаю, что вы хотите донести - а потом ведь скажете "нас опять не услышали"... Гул слегка улёгся. - Пусть кто-то один озвучивает ваши требования и претензии. А вы, если с ним согласны, молчите... - Можно и так, - кивнул в первом ряду из-за щита почтенный глава кузнецов Аргут-старший и поднял крепкую мускулистую руку, призывая к тишине. - Вот вы говорите, Конгресс... Дело в том, что он совершенно не учитывает интересы наших гильдий. - Почему? - удивилась Озма. - Разве они не представлены в Конгрессе наряду с другими? - В том-то и дело, что наряду. Наши интересы просто игнорируются теми, кого всё устраивает. А их большинство... - Но погодите, - в голосе принцессы загадочным для неё самой образом уживались растерянность и торжество от найденной логической ошибки. - Что же в таком случае изменит референдум? Вы ведь и там окажетесь в меньшинстве. Или дело не в том, как голосуют, а как считают голоса? И в том, кто их считает? Поднявшийся над рядами гомон дал девочке понять, что она перегнула палку. Камни вот-вот полетят. К счастью, Аргут внял её умоляющему взгляду и снова поднял руку. Толпа нехотя успокоилась. - Просто надо разбираться в причинах, а не в следствиях, - наконец-то пришёл ей на выручку Страшила с мудрой мыслью. - Что конкретно вас не устраивает в дружбе с Изумрудным городом? Вы в самом деле боитесь, что вам запретят мигать и заставят носить зелёное? Толпа была готова загомонить с новыми силами, но Аргуту удалось перехватить инициативу и добиться тишины. - Не надо считать нас идиотами, - грубо ответил он. - Дело совсем в другом. Эта ваша дорога в Изумрудную страну и ваша "дружба" разоряет наши семьи. Конечно, этих, - кузнец кивнул с недобрым взглядом за карету, - всё устраивает. Ювелиров, механиков. Их труд там затребован и высоко ценится. А как быть нам, с нашим простым ремеслом для простых людей? В Изумрудном городе то, что умеем делать мы, умеют делать лучше. И с меньшими трудозатратами, а значит, дешевле. Даже с учётом дороги ваши товары здесь оказываются дешевле, чем мы можем предлагать свои, чтобы сводить концы с концами и жить хотя бы так, как при Бастинде. Хотя всё сырьё вам идёт от нас. И ремёсла при Пастории и Гудвине развивались за счёт наших эмигрантов. - Беженцев, - поправил Страшила, но кузнец сердито отмахнулся: - Слова ничего не меняют. Кто хотел, бежал к лучшей жизни, а нашим отцам Родина была важнее. Играть словами вы мастера, кто спорит. Называете нас торговыми партнёрами, а на деле наша страна для вас лишь рынок сбыта излишков производства. В итоге ваши ремесленники богатеют, а мы беднеем. Да, мы пытались через Конгресс вводить высокие пошлины на такие товары, чтобы их невыгодно было ввозить. Для поддержки отечественного производителя. Их введут на год-другой, а затем не продлевают. Нет, нам не нужна ваша глобализация и "общий рынок". Фиолетовая страна самодостаточна! - Всё будет фиолетово! - многоголосым эхом откликнулась толпа. - Гло-ба-ли-за-ци-я... са-мо-до-ста-точ-на... Каким красивым словам учат их эти "орионовцы", - завистливо вздохнул Страшила, и Озма поняла, что теряет его. На новых длинных словах соломенный мудрец зависал надолго. Придётся продолжать самой. - А скажите, - начала девочка, - как вы использовали эти "год-другой"? Ведь за это время можно было повысить квалификацию, научиться чему-то новому. Пригласили бы специалистов из Изумрудного города... да это можно было бы в государственных масштабах организовать через Конгресс. Глядишь, не только бы их догнали, но объединив прежний опыт с новым, начали бы что-то делать лучше, чем там. И сами в Изумрудный город свою продукцию экспортировать ко всеобщей и взаимной пользе... - Поздно нам учиться, - отрезал Аргут. - Годы не те. Я не бессмертное чучело и не вечно юная фея, чтобы постоянно осваивать что-то новое. - Хорошо, не вы. Но детей-то своих можете ориентировать на то, чтобы перенимать новый опыт, а не только дедовский? "Дети" с фиолетовыми повязками на лицах дали понять без слов, но красноречиво, что думают по поводу такого предложения. Но Озму это уже не останавливало. - Конечно, куда легче и приятней изучать вместо этого "орионовские" мифы, льстящие самолюбию. А потом бездумно поддержать первого, кто пообещает "вернуть всё как раньше". Вот мне интересно: "как раньше" - это когда? При Бастинде? - Да! - зло и решительно выдохнул кузнец. - При Бастинде мы жили лучше. У нас был стабильный заработок и уверенность в завтрашнем дне. - То есть вы были бы не против, если бы Бастинда сейчас вернулась бы к вам из изгнания? - Озма не верила своим ушам. - Конечно! Она бы опять закрыла границу, и наши изделия начали пользоваться спросом. - Бас-тин-да! Бас-тин-да! - скандировали "фифушки". Принцесса чувствовала, что сходит с ума. Впрочем, эти слова внесли в толпу некий разлад. Чувствовалось, что отношение к Бастинде там вовсе не такое однозначное. Спор охватил даже стражников с алебардами. Если действительно попробовать, воспользовавшись сумятицей, атаковать, разоружить и надавать подзатыльников, то сейчас для этого наилучший момент. А потом и разговор можно будет продолжить в нормальной обстановке. Но нет. Озма понимала, что сейчас, с крыши кареты перед наэлектризованной вооруженной толпой, её слова звучат гораздо весомей, имеют больше шансов быть услышанными, понятыми и заставить задуматься. - Послушайте! - звенел её голос, совсем уже без урфиновской хрипотцы, и гул снова утихал. А тут и Страшила наконец отморозился. - А у меня тоже вопрос созрел, - обратился он непосредственно к Аргуту, вцепившись в украшающую экипаж корону, чтобы не сдуло разыгравшимся вдруг ветерком. - Вас не смущает, что в нашу защиту выступили не только, как вы говорите, "механики и ювелиры", но и фермеры. Уж они-то, казалось бы, должны быть кон-сер-ва-тив-ней вас и тоже не любить перемен... - Не вижу ничего удивительного, - пожал кузнец широкими плечами. - Дуболомы им бесплатно поля от камней расчищали. С чего бы этим селюкам не поддерживать официальную власть? Озму аж передёрнуло от словечка, которое сама, будучи Урфином, любила презрительно отпускать в адрес соседей-жевунов. Фермеры угрожающе загремели своими сельскохозяйственными орудиями. А Страшила лукаво улыбнулся. - А зачем им вообще новые поля, вы не задумывались? Вы вроде бы и при Бастинде не голодали, а теперь ещё из Изумрудной страны везут пшеницу. Получается, они находят куда свою продукцию сбывать, расширяют производство - а вам мозгов не хватает? - И куда же они её сбывают? - усмехнулся Аргут. - Ещё скажите, что в Изумрудную страну экспортируют! - Экспортируем! - загудела фермерская толпа. - Да ну, бред! - недоверчиво воскликнул кузнец. Страшила борясь с ветром, постарался выпрямиться в торжествующей позе. Хорошо, что ветерок дул в спину, и его слова были хорошо слышны. - Видите, вы даже не знаете, чем торгует Фиолетовая страна! Вам это просто не интересно. А туда же - "Родина"... Друзья, - обратился он к аграриям, - поделитесь, что ли, опытом выживания в условиях гло-ба-ли-за-ци-и. Из толпы вышел пожилой фермер с вилами, не многим уступающий комплекцией Аргуту. - А никакого секрета нет. И выживали это мы при Бастинде, а сейчас нормально живём, были бы руки и голова. А ещё нужно понимать нашу землю и климат. Он у нас своеобразный, и многие фрукты в Изумрудной стране вызревают хуже, чем у нас на южных склонах. Ежели за ними правильно ухаживать, конечно. Такой большой клубники, например, там никогда не вырастает. Ну и надо ещё тенденции рынка анализировать, понимать, что выгоднее сажать на будущий год. А как же иначе? Под лежачий камень вода не течёт... - Вот видите? Фермеры, о которых вы так пре-не-бре-жи-тель-но отзывались, смогли не просто приспособиться к новым условиям, но извлечь из них выгоду для себя и всей страны. А вы почему-то не можете - хотя в том, что говорила вам Озма, нет ничего сложного и невыполнимого, и власти с удовольствием окажут вам необходимую поддержку... А может быть, просто не хотите? Предпочитаете, чтобы приспосабливались под вас? Но так не будет, друзья! Хотя бы потому, что тех, кто считает дружбу с Изумрудным городом благом, а главное, готов её защищать, намного больше. Вы же сами видите... И в самом деле, толпа сторонников за время после появления на площади Красной кареты выросла как минимум вдвое и продолжала расти. Люди просто стихийно шли и вставали в её ряды. Даже те, кто эти дни отсиживались равнодушно - власти-де порешают без нас. Теперь власти показали пример и бросили вызов, не принять который не позволяла совесть. Озма под красноречивые увещевания Страшилы думала о другом. В произошедшем она видела немало собственной вины. Оказывается, мало дать людям свободу и пустить на самотёк. Освободитель несёт ответственность за освобождённых. Особенно за тех, кто не в состоянии этой свободой распорядиться. Да, в Фиолетовой стране таких оказалось меньшинство, но в абсолютном количестве не так уж и мало. Почему же они их проглядели? Были готовы выслушать и услышать всех, но не догадались, что столетия рабства многих отучили говорить о своих проблемах, тем более, с властью. И даже Конгресс, организованный Чарли по лекалам Большого мира, пробуксовывал - недовольные и беспомощные предпочли использовать его для интриг и заговора, а не для открытого решения насущных вопросов. Но теперь они, кажется, готовы говорить и слушать. Это внушает надежду.