Он заменил мне отца

Разгром – дело точное Мы все были разными. Кто-то скромный, кто – то сорванец, готовый разрушить каждый квадратный метр кабинета. Никита, Кирилл и Давид не упустили возможности помериться силой. Кто-то просто держал дверь с другой стороны, не выпуская нас из кабинета в коридор. Вычислить, кто это был было не самой лёгкой задачей. Хотя бы потому, что половина класса ходила по школе. Через несколько минут дверь к кабинете математики была вынесена мощным применением физической силы. «Тут поднялся галдёж и лай…» эти слова из песни Высоцкого очень хорошо описывали нарисованную картину событий. Сбежались всё те же знакомые люди. Хотя, вот тут больше всего паниковали Андрей Фёдорович и Антонина Владимировна. Я почему – то совсем не удивилась ничему. В коридоре, около выбитой двери стояли Давид и Кирилл. - Как можно было вынести дверь? Она же с корнем вырвана. – С возмущением начал Андрей Фёдорович. Он уже не спрашивал, кто это сделал. Видимо у него уже были свои предположения по этому поводу. Он был сильнее, чем казалось. Непосредственный, по-детски наивный, вполне взрослый мужчина повидал многое на своём пути, но не сломался. Он не изменился ради других, не изменил себе. Он остался тем, кем был, и это делало сильнее и меня. Это было замечательно. Казалось, что не было ничего, что можно было бы променять на то, чтобы хоть немного быть похожим на него. Суровый, но справедливый. Его мнение никогда не зависело от мнения других людей. Он всегда показывал свою независимость, с которой он и шёл по жизни. Гордо шагая вперёд. - Какие люди?! – С сарказмом сказал Андрей Фёдорович. Он только изобразил удивление. Но этого совсем не было видно в его душе. А внешность, как известно весьма обманчива. – Бурков, ты это сделал? - Андрей Фёдорович! Это не я. Это Кирилл снаружи держал дверь. А я только хотел выйти в коридор. – Возмущённо попытался оправдаться Никита. Но каменное выражение лица Андрея Фёдоровича показало, что ему всё равно, что здесь произошло. Он просто видел, чем это закон-чилось. А остальное только формальности, которые уже не имеют значения. - Потом будете чинить! Поставите на место! – Возмущённо сказал Андрей Фёдорович. Было видно, что он настроен решительно. В этот раз его решительность напугала и меня. Не могу сказать, что я его боялась. Нет, вовсе нет, но как-то сурово он выглядел в этот раз. Буду предельно честной, мне было не по себе. Ещё совсем недавно такой родной, сейчас он поменялся на глазах. Ванильная кожа на его лбу уже не была такой ровной как раньше. Его лоб был наморщен, а в глазах было столько злости. Я не понимала, почему он такой. Я не думала, что он может быть таким. Раньше этого никогда не происходило. Его пронзительный голос был наполнен злобы. Я вжалась в парту. Не смотря не на что мне в первый раз было так страшно. Наконец всё закончилось. Дверь поставили на место. Наш учитель немного успокоился. Злость на его лице сменилась на снисходительность. Его голубые глаза говорили « я не злюсь, вы же просто дети… ». Да, он вернулся. Наш Андрей Фёдорович, которого мы все знали и любили. Такой простой, отходчивый, непосредственный. Это был тот, кто всегда мог быть разным. Человек, на которого не хотелось злиться даже за насмешки. Он и их превращал в шутки. Да, он был разным, но всё равно неповторимым. Одно это заставляло меня обожать этого человека. Он был такой один! Зато я точно усвоила для себя урок: «никогда не злить нашего учителя».