Возьми меня с собой...

Уставшие и удовлетворëнные, пусть и не в полной мере, Чонгук и Тэхён раскинулись на той самой кровати кинг-сайз, которой гордился Ким. Уложив свою голову на живот Чона, парень разве что не мурлыкал от удовольствия, пока чужие пальцы неспешно перебирали его прядки, легко касаясь кожи, отчего у Тэ мурашки пробегали по телу. — Ты очень красиво кончаешь, — негромко проговорил Тэхён, прикрывая глаза и вызывая в памяти искажëнное истинным наслаждением лицо любовника. — Это так романтично, — фыркнул мужчина, потрепав парня по макушке. — Ты прям гений любовной лирики. — А что? — возмущëнно воскликнул Тэ, переворачиваясь на живот и приподнимаясь на согнутых в локтях руках. — Ты вообще видел себя в такие моменты? — Нет, — хмыкнул Гук и добавил: — не имею привычки кончать перед зеркалом. — Вот и не возмущайся, — кивнул Тэ и, поддавшись порыву, наклонился и присосался к коже под рёбрами, втягивая её между зубами. — Эй! — дёрнулся будто от ожога Чонгук. — Ты на фига это сделал? — Неужели тебе не нравится ставить засосы? — вполне невинным голоском поинтересовался Ким. — По-моему, все это любят. — А я не люблю. — У тебя ведь был кто-то? — спросил вдруг Тэхён, введя Чона в лёгкий ступор своим вопросом, и тут же поправился: — Парень, я имею ввиду? — а когда Гук не ответил, придвинулся ближе и сильнее приподнялся, заглядывая в расслабленное лицо. — Я к тому, что ты так усиленно строил из себя гомофоба, настолько правдоподобно, а потом вот так запросто взял и подрочил мне. — Фу, стажёр, как Вы некрасиво выражаетесь, — с напускной строгостью процедил Чон. — Ну и ладно, — отмахнулся Тэ, снова переворачиваясь на спину и возвращая голову на прежнее место. Взяв руку Чонгука в свои ладони, он поднял её и принялся примерять к своей, прижимая от основания до кончиков пальцев. — И так понятно, что был, — констатировал Тэхён, плотно зажимая ладонь между своими. — Ну был, — согласился Гук, понимая, что наверное, должен рассказать, если надеется на нечто большее, чем то, что уже имел. — Только это было так давно, будто в прошлой жизни, да ещё и не со мной. Тэхён снова перевернулся на живот и, уложив руку на грудь Гука, упëрся в запястье подбородком. Чон усмехнулся, подумав, что Тэ похож на маленького шкодного котёнка, что дорвался до хозяина и теперь ластился к нему, наслаждаясь вниманием. И почему-то в благодарность за это, захотелось наградить его откровенностью. — Я тогда только поступил в колледж, — начал он, вновь зарывшись пальцами в спутанные волосы на затылке парня. — Почти сразу познакомился с Югёмом. Как говорится, встретились два одиночества. Я с огромным трудом вырвался из-под гиперопеки отца, а он — в совершенно новый для себя мир. У меня были деньги, но при этом я вообще не представлял, что с ними делать. Просиживал всë время в общежитии за книгами. И вовсе не потому, что стремился к знаниям. — Чонгук чуть нахмурил брови, сведя их к переносице, будто злился сам на себя. — Просто боялся выйти из зоны комфорта. Боялся реальной жизни, потому как понятия не имел, что ждет меня там, за пределами моего уютного тёплого кокона. Тэхён повернул голову, улёгшись щекой на свою руку. Он слушал внимательно, не перебивал, впитывал в себя каждое слово, каждую интонацию, узнавая благодаря этому Чонгука с совершенно другой стороны: не как строгого директора, а как обычного парня, всего на пять лет старше, но прожившего иную, отличную от его, жизнь. — А Югём наоборот — знал, как жить на полную катушку, но у него банально отсутствовали возможности для этого. Он учился практически на отлично, при этом подрабатывал на трёх работах. До сих пор не могу понять, как ему это удавалось. — Гук поймал тёплый взгляд карих озёр, в которых плескались осколки лунного света. — Мы практически сразу нашли общий язык, несмотря на мой ломаный корейский и его ещё более ломаный английский. Я помогал ему с учёбой, к тому же подкармливал, хотя он и сопротивлялся поначалу. Однако по мере того, как мы сближались, он оттаивал, больше не принимая мою финансовую помощь, как подачки, и вытаскивал меня из моей норы в свет. Гук немного помолчал, вспоминая то чудное время, а Тэхён воспользовался этой паузой, чтобы робко предположить: — Это Югём? Он был тем парнем?.. — Нет, — замотал головой Гук, фыркнув беззлобным смешком. — Югём всегда был прожжённым натуралом. И останется им до конца своих дней. А вот я… — Мужчина запнулся, не зная, как перейти к болезненной для себя теме. Тэхён терпеливо ждал, даже несмотря на то, что веки с каждой минутой всё больше тяжелели, наливались свинцом. Выпитый алкоголь и пережитый эмоциональный взрыв сменились умиротворением. Ещё и негромкий, мягкий голос Чонгука убаюкивал. — Я познакомился с Майки на одной из студенческих вечеринок. Он был на три года старше, как раз заканчивал последний курс. Даже не знаю, что именно меня привлекло в нём. Красавцем я бы не решился его назвать, обычный американец с самой заурядной внешностью. Талантами тоже не блистал, учился посредственно, хотя и без проблем. Не пытался прыгнуть выше головы, но при этом брал от жизни всё, что мог. — Чонгук грустно улыбнулся, возвращаясь в своё прошлое. — Вот и меня взял без особого труда. Просто поманил пальцем, а я мгновенно растворился в нём. — Тэхён прикрыл глаза, поддавшись охватившей всё тело слабости, но всё ещё продолжал слушать. — И я так бы и плавал в том омуте, тонул в нежности, которой Майки баловал меня, шёл бы за ним, куда бы он ни позвал, если бы не мой отец. Уж не знаю, как он прознал про наш роман, ведь я учился на другом конце страны. Только в один прекрасный день заявился в колледж с самого утра, когда мы с Майки еще спали, и устроил грандиозный скандал. Грозился забрать меня домой и перевести на индивидуальное обучение, а когда я отказался, предупредил, что перекроет Майку кислород и тот никогда не найдет себе нормальную работу. Чон тяжело вздохнул, подходя к самой горькой части той давней истории. — Я согласился, — сипло проговорил он. — Продал свою душу ради того, чтобы отец не уничтожил Майки, не лишил его будущего. Я предал самого себя, понимаешь? — прошептал он, вот только Тэхён уже не слышал его, сладко посапывая у Чона на груди. Гук усмехнулся, однако продолжил говорить, даже зная, что Тэ не слышит его. Впервые за много лет он решился вернуться в воспоминания и сейчас надеялся, что груз наконец упадёт с его плеч. Он рассказывал, как отец вернул его домой и определил на индивидуальное обучение. Правда, поддался уговорам сына и согласился перевести в тот же колледж Югёма, но лишь после того, как убедился в «правильной» ориентации последнего. Но, как потом понял Чонгук, отец поступил так не по доброте душевной, а лишь намереваясь впоследствии приобрести рычаг, при помощи которого будет давить на сына. Он позволил парням общаться, сблизиться, а потом каждый раз, когда Гук пытался пойти против его воли, грозил сломать жизнь Югёму. И Чонгук верил, отступая и подчиняясь родителю, ибо знал, на что способен отец. Тот никогда не разбрасывался пустыми угрозами, исполняя обещания. Чуть позже Гук узнал то, что навсегда изменило его, заморозив душу. Майк взял у его отца довольно приличную сумму только за то, чтобы больше не приближаться к Чонгуку. Он продал Гука и их отношения за двадцать тысяч долларов в обмен на обещание никогда в будущем не встречаться с парнем и молчать о том, что было между ними, и обещание своё сдержал. Отец же удачно воспользовался разбитым сердцем сына и женил его на дочери своего потенциального партнера. Слияния компаний не получилось, да и счастливого союза детей тоже. Почти сразу после свадьбы Гук поступил в университет, выбрав наиболее отдалённый от дома штат. Югём естественно последовал за ним. И Чон был благодарен другу за это, потому что нуждался в поддержке. В один из визитов домой, Гук попытался сблизиться со своей молодой женой, они даже провели несколько дней вместе. Вот только ничего из этого не получилось. Лиззи не любила его, да и вообще никаких чувств не испытывала. Её, точно так же, как и Чонгука, использовал отец в собственных целях. А девушка мечтала совсем о другой жизни. Она хотела поехать во Францию и устроиться в Дом моды для начала подмастерьем, а после, возможно, поступить в университет. Но вместо этого забеременела и родила Джейми. Несколько лет честно пыталась стать матерью, но вскоре поняла, что не может оставаться в том доме. Она задыхалась там, медленно погибала. Чонгук приезжал домой всё реже, стараясь избегать неприятных воспоминаний о детстве, и надеялся лишь на то, что Лиззи и его дедушка не дадут Джейми в обиду. А потом в один прекрасный день узнал, что жена подала на развод. Элизабет надоело прогибаться под свёкра. Она решила забрать Джейми и всё же уехать во Францию, чтобы попытаться осуществить свою мечту. Но всё случилось слишком не вовремя. Бизнес её отца к тому времени пришёл в упадок и перестал интересовать Чона-старшего. Мать девушки сбежала за границу с молодым любовником, а папа, не выдержав, слёг с инсультом и спустя неделю скончался. Отец Чонгука, конечно же, воспользовался этим стечением обстоятельств: выставил невестку из дома в том, что было на ней надето, запретив приближаться ко всем членам семьи, в том числе и Гуку. Даже получил соответствующее предписание суда. Девушка, оказавшись совершенно одна, практически без денег, потому как жалкие остатки отцовского состояния ушли в счёт уплаты долгов, ещё какое-то время пыталась искать встреч с Джейми, однако ей недвусмысленно дали понять, что для неё такое рвение может окончиться плачевно. Отец Чонгука поступил так, как и всегда — откупился от девушки, ссудив ей определённую сумму на первое время, заручившись обещанием, что она покинет страну, а для Джейми придумал историю с замужеством матери. Да и Чонгук какое-то время верил, что всё именно так и обстоит, пока совершенно случайно не узнал правду. Произошло это перед самой смертью деда. Тот успел рассказать внуку, что на самом деле случилось, и потребовал от него поклясться, что тот не оставит сына. Гук сдержал слово. Больше полугода он боролся с отцом за опеку над Джейми. За это время воспользовался состоянием, которое оставил ему дедушка, чтобы укрепиться в Корее, а когда последний суд оказался позади, забрал мальчика и привёз с собой. Знал ли он тогда, что именно здесь, на родной земле предков, встретит человека, который украдёт его сердце? Даже не мечтал. Хотя втайне надеялся, что когда-нибудь это произойдёт.

***

Намджун крутил в пальцах телефон, едва сдерживаясь, чтобы не позвонить Джину. Или хотя бы не написать. Он-то думал, что всë у них наладилось, что они снова вместе после их романтического уикенда. Но его навязчивые мысли о проклятье сменились джиновыми о раздельном проживании, мол, чем дальше, тем роднее. После апокалипсиса местного масштаба в виде секса на рабочем столе, Сокджин, лениво подбирая разбросанную по полу одежду, предложил немного поиграть в романтику, особенно учитывая то, что в своё время они не ходили на свидания, не ухаживали красиво друг за другом. К тому же вдохновился Юнги, устроившим подобное для Чимина. В общем, Джин отправился в холостяцкую общагу младших, а Намджун вернулся домой в полном одиночестве. Зато у него появилось время на размышления о своей жизни в целом и об отношениях с Сокджином в частности. Расставшись так внезапно в прошлом, они обрели второй шанс теперь, и Джун не желал его потерять, а потому согласился на предложение Джина. Хочет его любимый романтики? Что ж, он получит её сполна! Исполненный решимости, мужчина принялся бороздить просторы интернета в поисках идей, пока не вырубился с телефоном в руке.

***

— Папа! — крик Джейми проник сквозь толщу сна, заставив Тэхёна подскочить на кровати, растерянно оглядываясь по сторонам. — Папа! Тэхён! В отдалении хлопнула дверь, от чего и Чонгук резко сел, уставившись на растрёпанного Тэ с покрасневшей щекой и сонным взглядом. — Чёрт! — одновременно прошипели они, подрываясь с кровати и глядя друг на друга раскрывшимися в испуге глазищами. — Красавец, — протянул Гук охрипшим ото сна голосом, с издевкой пялясь на засохшие следы спермы на животе младшего и спутанные волосы, испачканные в его собственном семени. — На себя посмотри, — в тон ему фыркнул Тэ, указывая на пресс мужчины. Прошлой ночью они мало того, что так и не добрались до душа, так ещё и не соизволили хотя бы вытереться, а Тэхён к тому же улёгся на испачканный живот Чонгука, от чего волосы слиплись. — Папа! Ты где?! — продолжал звать малыш, теперь уже дёргая за ручку запертой двери родительской спальни. — Иди в душ, — шикнул мужчина, застёгивая штаны, которые так и болтались где-то в районе колен. — Я прикрою. Подхватив с пола рубашку, он быстро натянул её, застегнул пару средних пуговиц и лишь после этого отпер замок. — Ты чего кричишь? — выглядывая в коридор. — Мы проспали! — воскликнул малыш. — Как проспали? — недоумённо переспросил Гук и огляделся в поисках телефона. — Ага, честно-честно, — подтвердил Джейми. — Уже целых десять часов! — Не может быть, — попытался отмахнуться Чон, однако чертыхнулся, стоило увидеть время на экране смартфона. — Ты воду не выключил, — заходя в комнату и плюхаясь на огромную кровать со смятым покрывалом, в которое замёрзшая под утро парочка бессознательно пыталась укутаться. — Кхм… — смущённо хмыкнул Чонгук, пытаясь придумать, как бы избавиться от сына, потому что он просто не представлял, как объяснить ребёнку присутствие Тэхёна в его ванной комнате. — Родной, а почему бы тебе не спуститься вниз и не заглянуть в холодильник? — Зачем? — непонимающе переспросил Джейми. — Придумаешь, что хочешь на завтрак. — Тэхён обычно делает мне хлопья с молоком, если мы поздно встаëм, — пожав плечами, пояснил мальчик, подвернув под себя ножки и внимательно глядя на папу. — Или жарит яичницу. Я очень люблю яичницу, пап, — гордо вздёрнув носик, поведал Джейми. — Давай попросим, чтобы Тэхён и тебе поджарил? — Отличная идея! — тут же ухватился за предложение сына Гук. — Тогда пойди глянь, есть ли у нас яйца и посчитай, хватит ли на всех. — А где Тэхён? — уже будучи на пороге комнаты, спросил мальчуган, обернувшись. — В комнате его нет. — Кхм… — снова впал в ступор Чонгук, не зная, что сказать, однако мальчик сам помог отцу выкрутиться, предположив: — Он наверное на улицу вышел! Тэхён очень любит ходить босиком по траве, когда она ещё мокрая. И я тоже люблю. — Мальчик для наглядности несколько раз топнул ножками. — А ты любишь? — Не знаю, — пожав плечами, буркнул Чонгук, однако сын его уже не слышал, потому как спешил вниз по лестнице, пускаясь на поиски Тэхёна. — Я никогда не ходил босиком по мокрой траве, — немного грустно прошептал Чон, понимая, как много он упустил в своей жизни. Однако сейчас он получил шанс наверстать упущенное и намеревался использовать его на полную. И начать собирался прямо сейчас. Например, ни разу в жизни он не принимал совместный душ с любимым человеком, который в эту минуту наслаждался водными процедурами. Снова заперев одну дверь и дёрнув ручку для пущей уверенности, Гук подкрался и тихонько приоткрыл другую, что вела к наслаждению. Сквозь запотевшее, покрытое крупными каплями стекло душевой кабинки, вырисовывался немного размытый, но от того не менее привлекательный силуэт. Быстро сбросив одежду и стараясь не сильно шуметь при этом, Чон распахнул створку и шагнул внутрь, прикрывая стеклянную дверцу за собой. — Чёрт! Ты напугал меня! — вскрикнул Тэ, почувствовав прохладу, охватившую его влажное тело, а следом и обжигающе горячие руки на коже. — У нас минут пять, пока Джейми будет искать тебя, — быстро проговорил Чонгук и впился в мокрые губы своими прежде, чем Тэ успел что-то ответить. Тягучий, нежный вначале, постепенно поцелуй наполнялся страстью. Языки сплетались в причудливом танце, известном только им. Ладони Чонгука скользили по мягкой коже Тэхёна, наслаждаясь её нежностью, прижимали стройное тело всё сильнее. Пальцы пересчитывали позвонки, не выпирающие, но отчётливо ощущавшиеся. Чонгук не останавливался, скользил ладонями ниже, пока не накрыл упругие ягодицы, чуть сжимая и впечатываясь своими бёдрами в тэхёновы. Парень первым разорвал поцелуй и запрокинул голову, подставляя шею жадным губам, но тут же закашлялся, когда вода попала в нос и рот, и принялся смешно фыркать и отплевываться. Гук засмеялся, помогая Тэ вытереть лицо, и понимая, что это самое лучшее утро за всю его жизнь. И он готов отдать всё, что у него есть, только бы переживать его снова и снова. — Пять минут уже прошло? — откашлявшись, поинтересовался Тэхён, хитро улыбаясь и поглядывая на внушительный стояк, впрочем, такой же, как и у него. — Увы, — пожал плечами Чонгук, не скрывая сожаление. — Кстати, мы проспали. — В смысле проспали?! — ужаснулся Тэхён и вдруг понял, что ещё вчера, пока ждал Джейми из ванной, по привычке поставил телефон на беззвучный режим. Да и будильник не выставил, как-то не до того было. Он вообще не помнил, как заснул. Последнее отчётливое воспоминание — исповедь Чонгука, которая для Тэ оборвалась на полуслове. — Расслабься, — успокаивающе проговорил Чон, запуская пятерню в мокрые волосы Тэхёна и зачёсывая их назад. — С твоим начальством я договорюсь. Обещаю, проблем не будет. — Мужчина подмигнул и оставил лёгкий поцелуй на изогнувшихся в улыбке губах, после чего выставил уже вымытого Тэ из кабинки, ещё и шлёпнул по молочно-белой ягодице. — Эй! — возмутился парень, обернувшись, но Чонгук уже закрыл створку и принялся намыливать волосы, напевая какую-то песенку. Порывшись в директорском шкафу, Тэ натянул спортивные штаны и первую попавшуюся футболку, которая оказалась едва ли не единственной (львиную дозу гардероба Чонгука составляли строгие костюмы и рубашки), поблагодарив себя за предусмотрительно перевезённые сюда из гостиницы вещи Чонгука, хотя номер был оплачен до конца текущей недели. Ему просто хотелось подготовить всё к возвращению Чона, а вышло так, что сам воспользовался и обставленной комнатой, и одеждой. — Вот, чёрт! — послышалось у Тэ за спиной, и парень, вздрогнув, обернулся. — Чего вытаращился на меня? Тэхён удивлённо смотрел на босса в одном лишь полотенце на бёдрах и с россыпью блестящих в солнечном свете капель на смуглой груди, а тот недовольно хмурился, уткнувшись взглядом куда-то за Тэ. — Никогда мужика голого не видел? Тэхён резко обернулся туда, где по идее должен был находиться молчаливый собеседник Чона, однако никого там не было. Собеседник оказался ещё и невидимкой. — И не смотри на меня так! — рыкнул Гук. — И на него тоже не смотри! — Чон кивнул на Тэхёна, у которого уже липкие мурашки по спине ползли. — Ты это кому? — пугливо озираясь, поинтересовался Тэ. — Прости-господи-Кролю, конечно, — фыркнул Чонгук. — А чего он вылупился на нас?! Тэхён прыснул от смеха, всё ещё глядя на злого Гука, однако стук в дверь и раздавшийся из-за неё жалобный голосок Джейми вмиг прогнали веселье: — Пап, я не нашел Тэхёна. Его нет нигде! Парень быстро открыл дверь, совершенно не заботясь о Чоне, всё ещё стоявшем в одном лишь полотенце, и тут же наткнулся на скуксившееся детское личико. — Ну и как с тобой в прятки играть? — умело изобразив разочарование, проговорил Тэ, присаживаясь на корточки и заглядывая в глаза мальчонки, а тот уже повис на шее у любимого хёна, пища от радости. Поднявшись с Джейми на руках, Тэхён двинулся к лестнице и звонко рассмеялся, когда ему в спину прилетело возмущённое: — Чтоб завтра этой мохнатой морды тут не было! Спустя полчаса все втроем с аппетитом поглощали яичницу с беконом, разрекламированную Джейми, запивая самым лучшим какао в мире. — Я тут подумал, — начал Чонгук с набитым ртом, — раз уж мы и так безбожно опоздали, может устроим выходной? — Ура! — тут же воскликнул ребёнок, радостно захлопав в ладоши. — Выходной! Вы-ход-ной! — Тем более, что я обещал провести время с сыном, — Гук подмигнул Джейми и тот отреагировал бурным счастьем, плескавшимся через край: мальчик забрался к Чонгуку на колени и, обхватив отца за шею, звонко поцеловал в щёку. — Ну вы развлекайтесь, а я, пожалуй, всё же… — Нет, — бесцеремонно прервал его мужчина. — Мы проведём этот день все вместе. — Гук посмотрел на парня взглядом, не терпящим возражений. — Считай, что у тебя личное поручение от самого директора Чона. — Неужели? — изогнув удивлённо бровь, протянул Тэхён. — И какое же именно поручение? Чонгук на минуту задумался, а когда заговорил, глаза его заискрились весельем: — Помнится, ты мне обещал фотосессию с одной очень перспективной моделью. — Тэ непонимающе нахмурился. — Если выедем сейчас, то часам к трем будем в Тэгу. — В Тэгу? — всё ещё не веря в услышанное, переспросил Тэхён. — А у тебя есть какие-то возражения? — У меня есть обязательства, — склонив голову на бок, проговорил Тэ. — Что-то срочное? Парень задумался, но так и не припомнил ни единого срочного заказа, который бы ему поручали. — Вроде нет, — пожав плечами, ответил он. — Отлично, — бросил Гук. — Юна всё уладит с Джексоном. — Но у меня даже одежды тут нет, — продолжал сопротивляться Тэ, не будучи до конца уверен в правильности принятого Чоном решения. Всё же вот так наплевать на работу выглядело не совсем правильным. Но с другой стороны, Гук — директор и вправе распоряжаться своими подчинёнными по собственному усмотрению. — Мою наденешь, — не видя проблемы, сказал Чонгук. — Ну или заедем в магазин. — Ура! Я тоже хочу в магазин! — подхватил Джейми. — И всё же я думаю, что это не очень хорошая… — Это просто замечательная идея, — пристально смотря в глаза цвета расплавленной карамели, проговорил Чонгук. — Или боишься показывать меня своей семье? Вопрос прозвучал явно неоднозначный, и оба поняли это. Чонгук продолжал сверлить взглядом Тэхёна, ожидая ответа, а Тэ пытался отыскать в чужих глазах подвох, однако не заметил даже намёка на неискренность. Но на всякий случай решил уточнить: — А есть что показывать? — Мне казалось, вчера мы разобрались с этим вопросом, — проговорил Чонгук, старательно пытаясь завуалировать истинную тему их беседы, дабы не объясняться с Джейми прямо сейчас. Тэхён сглотнул охватившее его волнение и кивнул. — Несомненно, — почти шёпотом произнёс парень. — Я рад, — на мгновение прикрыв глаза, ответил Гук и улыбнулся, мысленно поцеловав красивые губы.