Об архивах, загробных служащих и пользе фиктивных браков

На этот раз его, пожалуй, утянуло обратно весьма вовремя. Что бы он ей сказал? Признался бы, что не знает, как спасти эту призрачную парочку идиотов? Что вряд ли справится с теми, кто придёт их забрать? Что он и сам едва может сбежать сейчас в мир живых? Особенно когда за ним наблюдают и привязали его к этому до смерти скучному, до ужаса унылому, мерзкому и отвратительному месту? Да если бы не его мистическая потусторонняя связь с Лидией, он бы вообще оказался заперт в Преисподней. Но они до сих пор оставались противоестественно женаты, и эта связь была нитью, по которой он мог подняться наверх, в мир живых. К Лидии. Но надолго сбежать не получалось, и его постоянно утягивало назад, возвращая к горе бумажной, бессмысленной и никому не нужной работы. Вот и сейчас двери архива Преисподней распахнулись перед ним, словно пасть огромного чудовища, готового проглотить его с потрохами. Сидящая рядом за стойкой заведующая архивом, которая застала, наверное, самое начало времён и была скучнее, дряхлее и зануднее, чем все эти горы древних бумажек, убийственно посмотрела на него из-под очков и процедила: — Не вздумай отлынивать от работы, Битлджус. Я слежу за тобой. Его против воли затянуло внутрь, будто какая-то сила дала ему пинок под зад, и двери захлопнулись за его спиной. Гигантское помещение встретило его полумраком, тянущим изо всех щелей холодом, запахом пыльных, слежавшихся бумаг и бесконечной чередой стеллажей, которые уходили вперёд и вверх настолько, что невозможно было сказать, где они заканчиваются и заканчиваются ли вообще. Битлджус хлопнул себя ладонью по лбу и не сдержал мучительного стона. Ну что за срань господня! Необходимость работать всегда была ему противна, но сейчас он и подавно не мог об этом думать. Все его мысли занимала только Лидия. Она нуждалась в нём. Ладно, не в нём самом, а в его помощи, тут же мрачно поправил себя Битлджус, но отчего-то это даже не столь его волновало. Стоило ему понять, какие страдания ей доставляет перспектива расстаться с четой этих бестолковых придурков (и что она только в них нашла?), как собственные переживания тут же отодвинулись на второй план. Что, чёрт возьми, творит с ним эта девчонка! Ему даже хотелось сделать что-то бескорыстно, лишь бы не видеть её боли и слёз. Какой кошмар, как он до такого докатился?! Может быть, это остаточные явления после той минуты, что он пробыл живым, ощутив всю глубину и остроту человеческих эмоций? Нет, стоило признать, что это началось гораздо раньше. Тогда, когда он увидел её на крыше — а она увидела его. Тогда, когда она призвала его и они веселились до упаду, понимая друг друга с полуслова. Когда они, две одиноких, никем не замечаемых души, дали друг другу то, в чём больше всего нуждались. Потом, правда, всё пошло наперекосяк, когда он показал Лидии этот дурацкий справочник, но… уже давно Битлджус не злился на неё за ту устроенную ему подлянку. Как ни крути, но хитрости, ума и решительности Лидии было не занимать, и ему это даже нравилось. «Стоим друг друга», — мысленно усмехнулся Битлджус. Он вздохнул и оглядел бескрайние полки и ряды папок на них. Если бы он мог помочь, то Лидия была бы счастлива. И, может быть, тогда бы она поняла, что он ей не враг, и дала ему ещё шанс... Но что он мог, запертый в этом месте, сделать за одну оставшуюся ночь, чтобы Преисподняя оставила Мейтлендов в покое раз и навсегда? Лидия говорила о том, что их бы не забрали, если бы у них остались родственники. Но он знал это и так. Это было записано в справочнике и являлось непреложным законом мира мёртвых. Конечно, наблюдать за родственничками в любом случае было веселее пребывания в Преисподней! Ещё месть могла задержать призраков в мире живых, но это точно было не про ванильную семейку Мейтлендов. Да они даже пугать не умели, о чём тут говорить! Ещё были всякие кровавые ритуалы, которые могли привязать призрака к месту, но, вот беда, проводить их следовало с живым человеком. Поначалу живым... Битлджус сел на скрипучий стул, в ужасе уставился на гору бумаг на столе. Бессмысленная работа по разбору документов, что могло быть хуже? Только бесконечная бессмысленная работа... Какое счастье, что он заставил Лидию выйти за него замуж! И потому мог уходить к ней, жаль, сейчас так ненадолго. Но почему она была тогда настолько против? Или это следовало делать как-то иначе? Если бы он ей всё рассказал... Но захотела бы Лидия быть его проводником в мир живых? Битлджус сильно в этом сомневался. Так... Сейчас ему нужно было сосредоточиться и перестать думать о Лидии. И то, и другое было совершенно невыполнимо. Он перекладывал документы из одной стопки в другую, почти не глядя и не читая. Глупые, приторно сладкие, ванильные Мейтленды. Мейтленды, у которых не осталось родственников. Живых родственников. С момента их смерти прошло слишком много времени. Так почему бы им этих родственников не организовать? Например, детей. Украсть им какого-нибудь ребёнка... Одного, а лучше двух, чтобы наверняка. Конечно, Лидия будет против, но это в её же интересах, правда? Мейтленды могут усыновить кого-то, это же будет считаться? Или нужны родственники именно кровные? Что ж, где он мог узнать подробнее обо всём, как не здесь, в архиве? Стоило только покопаться в бумагах. Конечно, это вызывало в нём неконтролируемый приступ ужаса, но он вполне мог с этим бороться. Уже скоро он наткнулся на упоминание того, что здесь, в Преисподней, можно было не только быть приговорённым, казнённым, наказанным, заточённым в тюрьму, выйти замуж или жениться, но и усыновить ребёнка. Чем Битлджус, естественно, ранее совсем не интересовался. Однако ребёнок должен был согласиться в ответ, а значит, младенцы отпадали. Но ведь всегда была Лидия, заинтересованная в том, чтобы Мейтленды остались в мире живых. Была всего парочка проблем: как это следовало провернуть — раз, и два — Лидия была немного более живой, чем должна была быть. И если с первым Битлджус мог ещё поискать варианты, то со вторым... Впрочем, ведь в правилах не было сказано, что ребёнок не должен быть живым, верно? Когда он нашёл заявление об усыновлении, прошло целых три часа. Кажется, это не пользовалось популярностью, и ему пришлось перерыть миллион архивных папок, пролезть сотни стеллажей, пересмотреть кучу бумаг, частью уже истлевших от времени и рассыпающихся прямо на глазах. На самом деле это было больше похоже на контракт. Теперь осталось лишь раздобыть его бланк и снова сбежать в мир живых, к Лидии. И если бы сделать это было так просто, как звучало!..