Сожженные крылья

— Как думаешь, D456 сможет продержаться еще полчаса? — Если вы так хотите, мы можем проверить, [неразборчиво]. Но показатели жизнеспособности образца падают с каждым новым тестом. Ребенок с биркой на руке непонимающе смотрел на взрослых. Непонимание не исчезло и тогда, когда две большие руки подняли его вверх и, игнорируя всякое сопротивление, положили на кресло странного вида. Холодный металл сомкнулся вокруг запястий, обжигая холодом покрасневшую кожу и… Раздражающая мелодия будильника забралась в уши и замолкла по велению пальца, нажавшего на кнопку сброса. Юкита проснулась, без лишних возражений свесила ноги с кровати и бросила беглый взгляд на экран телефона. — Ютсу, включи радио тайсо. На дисплее возник образ молодой голубоглазой девушки в безразмерной зеленой куртке с пышным мехом. Прическа зеленых волос представляла из себя замысловатые круглые косички, своими видом и формой напоминавшие рогалики. Так выглядел виртуальный помощник Ишимори. И так же выглядел ее воображаемый друг, являющийся побочным продуктом съедающей скуки. — Доброго утречка, оджо-сама! Выполняю запрос! — Слишком живо воскликнул голос из динамика, и образ девушки тут же заменил привычный интерфейс ютуб. Приветствие нового дня — так обычно люди начинают свое утро? — Радио тайсо. Пожалуйста, запоминайте и повторяйте движения. — Динамик взорвался из-за новых громких слов, и Ишимори пришлось убавить громкость. Улыбчивый темноволосый мужчина развел руки в стороны и медленно поднял их вверх только затем, чтобы вновь коснуться ладонями бедер. — Сперва потянемся. Поднимаем руки вверх, разводим в сторону и опускаем. Раз, два, три, четыре… Заиграла пианинная музыка в мажоре. — Руки в сторону, приседаем, пятки отрываем от пола, ноги выпрямляем полностью… Механическое повторение одних и тех же действий рано или поздно вызывает у человека отвращение. Но радио тайсо еще не успело никому надоесть за все годы своего существования. Юкита тоже не привыкла отлынивать от ежедневной зарядки. В ней есть смысл, как и в периодической умственной активности, без которой мозг просто перестанет нормально функционировать. — Молодцы. Теперь, пожалуйста, круговые движения руками. Интересно, а какого это — быть человеком? Умные люди не раз задавались этим вопросом, но ни в одном философском труде Юкита не смогла найти четкого ответа, а без четких формулировок нет будущего. Любовь к ним у девушки развилась как побочный эффект от чрезмерных занятий естественными и точными науками. Навязанная. Это в своих мыслях Ишимори может растекаться красивыми предложениями, проводя туманные навесные мосты между фактами и все такими же фактами, но обличенными в красивую кайму пестрых метафор. И никому не скажет об этом, потому что это смешно. Может, в ней навеки похоронен литератор, но это до невежества смешно, ведь как она может мечтать о таком, когда является прирожденным химическим гением? Наверное, в этом и прелесть быть человеком: выбирать свое направление, а затем круто поворачивать назад и начинать сначала, если ошибаешься с выбором… Хах. — Если вы устали, передохните пару секунд. Со звуковым сигналом мы приступим к следующему упражнению. А еще люди чувствуют. Чувствуют усталость: после зарядки тайсо у некоторых болит тело. Чувствуют разочарование, если путь, к которому они шли всю жизнь, внезапно оказался неверен. И радость, когда что-то получается, зачастую не принимая любой успех как должное. «В таком случае являюсь ли я человеком?» Привычка слишком много думать мешает в повседневной жизни. Навязчивые мысли преследуют и никогда не отпустят. За всю жизнь ее взгляд еще не раз будет падать на лезвия, но ни к одному из них нельзя будет притронуться. Юкиту часто заносит в самоанализ, увлекшись которым, не замечаешь стук чужих шагов у себя за спиной. — Ноги на ширине плеч. Упражнение для груди. — Мужчина резко развел руки в стороны, и Ишимори повторила за ним с таким же неизменным выражением лица. — Пора бы мне уже привыкнуть, что ты всегда встаешь вовремя. Юкита не стала оборачиваться. — И правда, пора. — Даже не скажешь доброе утро? — Доброе утро, Акайо. Он, кажется, замолчал. От стен отражался лишь голос улыбчивого японца, но что-то острое, что-то пристальное сверлило спину, вынуждая обернуться и посмотреть. Юкита не оборачивалась. — Заканчиваем зарядку. Всем хорошего и плодотворного дня! Услышимся в следующих выпусках. Дверь со скрипом закрылась ровно в тот момент, когда из груди Ишимори вырвался вздох облегчения. От выполнения еще одной ежедневной рутины, конечно же. Мало ли, что брат бы себе напридумывал, останься он в комнате до этой поры, но еще одного неприятного разговора удалось избежать. Юкита мысленно вычеркнула этот пункт из плана на день. Карандашом. — Ютсу, прогноз погоды, пожалуйста. — Днем возможны осадки, не выходите на улицу, пожалуйста, оджо-сама. — Спасибо, Ютсу. — Произнеся спокойную благодарность, девушка опустилась на колени, механически пошарила рукой в пустом пространстве под кроватью. Что-то буркнув себе под нос, она коснулась боком холодного пола, чтобы лучше разглядеть желаемый предмет, надежно сокрытый в темноте. На тусклый свет искусственного освещения был вытащен неприметный черный зонтик. Хлипкий каркас не раз рисковал сломаться из-за резких порывов ветра, — Юкита, к сожалению, не умела грамотно обращаться с зонтом — но до сих пор служил верой и правдой в те моменты, когда появлялась острая необходимость оказаться на улице в дождливый день. — Сегодня воскресенье, оджо-сама, — зачем-то встряла Ютсу. — Знаю. Ишимори неспешно поднялась на ноги, продолжая смотреть на зонт, сжатый в руке, как на что-то запрещенное. — Вам разве куда-то нужно? Не припомню, чтобы вносила изменения в ваш учебный график. — Это не по учебе. — Впервые за утро тонких губ коснулась улыбка. — Я, понимаешь ли, согласилась на очень сомнительную авантюру. Должна помочь подруге с ее проектом, и мы договорились встретиться для этого у парка Уэно. — Я должна уведомить об этом голосового ассистента ваших родителей, подождите немного… — Нет-нет-нет, Ютсу, это ты подожди. — Юкита рефлекторно выставила руку вперед, жестом заставив изображение на экране замереть. — Акайо знает. Не нужно им говорить. — Ваш брат знает? — Ютсу склонила голову на бок. — Ишимори-сама правда знает? Акайо. Нет, конечно же, он не знает о том, что его сестра собирается покинуть дом на ближайшие несколько часов, но неизбежно узнает, так что она сама ему об этом расскажет. Коротко, без лишних подробностей. Он следит за ней, опекает ее, ведомый волей родителей, но она ведь знает, что брат — понимающий человек. Иногда. Действительно, иногда он способен понять и принять — и это потрясающее качество. Если б не он, сидеть ей вечно в этой комнате. Если б не он, Юкита бы не поступила в академию. Если бы не он… она не влилась бы в социум. Она, правда, не особо сейчас в него вливается, но очень старается это исправить. По крайней мере, у нее есть возможность стать частью общества. А дальше — как пойдет. — Акайо дал добро. Альтруизм — важное качество, которое мне нужно развить, чтобы стать достойным человеком, разве нет? — Юкита уперлась ладонью в спинку кровати. — Мой брат с этим полностью согласен. Ютсу снова застыла, превратившись в статичное изображение. Именно такие «зависания» выдавали в ней программу, позволяли понять, что перед тобой неживой человек. И это успокаивало, отчасти. Ненужного любопытства, присущего людям, у ассистента не убавлялось. — Плодотворной работы, оджо-сама. Дождавшись, пока Ютсу исчезнет с экрана, девушка быстро провела пальцем сверху вниз, включила авиарежим и немного успокоилась. Она и раньше была спокойна относительно обычного человека, но пару секунд назад казалось, будто что-то в этом спокойствии нарушилось. Страх. Эмоция странная и такая чуждая, ненужная. Непонятная. Собравшись с мыслями, Ишимори перекрестилась — так, на всякий случай. Ни синтоисткой, ни, тем более, христианкой девушка не была, но книга «Вера: причины и следствия» заставила ее пересмотреть свои взгляды на место религии в жизни людей. Стоило внести в жизнь незатейливые ритуалы, вроде крещения перед выходом из комнаты, как жить стало чуточку легче — полезно перекладывать ответственность на высшие силы. К слову, высшие силы и правда помогли. С Акайо удалось легко договориться, что показалось Юките немного странным, но, может, сегодня один из таких дней, называемых счастливыми? Решив не копаться в причинах и принять результат, девушка поспешила убраться из золотой клетки, пока проем между прутьями достаточно широк. Сегодня Акайо был недоволен ее реакцией, но он не доложит. Не доложит же? Хотелось обойтись без мстительного поведения с его стороны, но брат всегда был закрытой книгой. Невозможно с точностью предугадать, как поступит этот хаотичный человек. Снаружи действительно моросило. Самый отвратительный вид дождя из всех, который можно было придумать. Юкита привычно накинула капюшон, скрывая белоснежные волосы и надвинула неприметную кепку на слегка прищуренные глаза. Зонт взметнулся над головой черным саваном. — У меня есть примерно полчаса, — произнесла девушка, на ходу рассматривая наручные часы. — Ладно, ничего. Все равно Тсумики опоздает. Нужно было добраться до станции Уэно, минуя Токио, Акихабару и Окачиманчи, если Ишимори правильно помнила. Ей не так часто доводилось пользоваться сетью электропоездов, потому что до академии ее всегда подвозили, а возвращалась домой она либо пешком, в компании знающей город подруги, либо, все так же, на машине. Но нет же ничего сложного, чтобы купить билет в автомате? Юкита замерла напротив карты. Купить-то несложно, вот только хватит ли у нее наличных? Стоимость билета определяется расстоянием, на котором от твоего нынешнего местоположения находится нужная станция. Значит, примерно 120 йен… должно хватить. — Девушка, вам помочь? — вырвал ее из задумчивости легкий голос. — Ах, нет, не нужно. — Ишимори рефлекторно обернулась. — Я уже покупаю… простите за задержку, пожалуйста. — У вас глаза красивые, — почему-то вдруг произнес незнакомец. — Линзы носите? Это был парень, примерно ее возраста, а может быть и старше, с типичным для японцев овалом лица и черными, слипшимися волосами средней длины. Глаза серые и почему-то невеселые, а может, Юките просто так показалось. — Да, люблю смотреть аниме, — улыбнувшись, коротко ответила Ишимори и забрала выплывший на свет билет под негромкий писк автомата. — Ваша очередь. — О, я тоже люблю аниме. — Легкой, но сутулой походкой незнакомец подошел к автомату, а Юкита все не отходила, почему-то ожидая продолжения разговора. — А вы до какой станции едете? — Простите, — девушка мотнула головой и напряглась, — но это совершенно неважно для вас. — Это вы меня простите. — Он засмеялся, вытаскивая из кармана несколько купюр. Отчего-то Ишимори ожидала, что они будут мятыми. — Я совсем стыд потерял. Просто думал, что если нам по пути, то мы могли бы обсудить недавно вышедшие аниме, а то поговорить об этом почти не с кем… хах. Еще раз простите. Мне следует следить за своим поведением. — Парень засунул в автомат ровную купюру и застыл в ожидании билета и сдачи. — Удачной поездки. — И вам, — вежливо произнесла Юкита и, минуя турникеты, поспешила к перрону. «…Жгу свой стра-ах… Он заковал меня, но я сбежать смогла, попав в ловушку отчаяния… жги мой стра-ах…» — заиграла в наушниках старая, но очень красивая песня из начала нулевых. Ишимори прислонилась к окну, за которым пышным цифровым цветком расцветал жизнью технологичный Токио, и коротко вздохнула. Город проносился перед глазами с огромной скоростью, пестрели билборды с навязчивой рекламой, зеленели деревья в парковых зонах. Кого-то бы это зрелище наверняка впечатлило, как нескольких туристов, восхищенно зашептавшихся где-то сбоку, но Юкита лишь прикрыла глаза. «Станция Уэно, следующая остановка Угуисудани, не забудьте личные вещи при выходе, пожалуйста», — зазвенел приятный женский голос из динамика, побудив Ишимори подняться с места. — Ох, так вы в Уэно ехали, — окликнул ее незнакомец, но девушка не обернулась, поспешив выйти из вагона. — Постойте! Тц. Какой надоедливый. — Что вам нужно от меня? — Ишимори остановилась. — Кажется, вы говорили, что собираетесь следить за своими манерами. — Ахах, ну не принимайте так близко к сердцу. — Он подошел чуть ближе, по крайней мере, Юките так показалось из-за звука шагов. Она по-прежнему не оборачивалась. — Просто хотел подметить, что судьба поразительно сводит нас, только и всего. Может, нам все же стоит вместе обсудить аниме? — Судьбы не существует. Вы просто купили билет на один поезд со мной. — Ишимори повысила голос, из-за чего несколько прохожих недоуменно посмотрели в их сторону, пальцы сжались в кулаки. — Зачем вы следите за мной? Кто вы такой? Что вам нужно от меня и моей… Девушка необычайно ловко схватила преследователя за шиворот, чем повергла его в секундный шок, но договорить не успела. — Воу-воу, полегче! — Парень нервно засмеялся. — Люди… Помогите… Черт, я и не знал, что связался с сумасшедшей!.. — На кого ты работаешь? — Я знаю, что от аниме может потечь крыша, но не настолько же… — Незнакомец усмехнулся и слегка скосил взгляд в сторону толпы. — Девушка, не знаю, чего вы там насмотрелись, каких шпионских блокбастеров или вроде того, но вам бы провериться на синдром восьмиклассницы, к психологу сходить там, не знаю… Юкиту резко захлестнула эмоция, которую она не сразу определила как гнев. Пальцы на чужой рубашке сжались сильнее, сопровождаясь сдавленным хрипом. Играет на публику, значит, гнида. — Не пудрите мне мозги. Как долго вы следите за мной? — произнесла она довольно холодно. — Отвечайте. — Мир не крутится вокруг вас, — усмехнулся он чуть шире. — Я просто хотел поговорить, но раз я вам некомфортен, то отстану, зачем же так… — Отвечайте. — Что отвечать? — Не играйте в дурака. Свободной рукой Юкита пошарила в карманах брюк. Нож. Нож, годный для самообороны, но не в таком людном месте. — Так у вас все-таки не линзы… — Холодный палец коснулся ее нижнего века, слегка оттянув бледную кожу вниз. — Какой прелестный цвет глаз… Юкита в ужасе отпрянула, закрыв глаза руками. Стоило на секунду задуматься, лишь на секунду… И гнев исчез, уступив место постыдному страху. Перед тем, как схватить его за шиворот, Ишимори не успела подумать о том, а справедливо ли она обвиняет человека. Она не привыкла действовать на эмоциях, но что-то очевидно пошло не так. Все шло не так слишком часто в последнее время. — Что же вы? Уже передумали меня душить? Спокойное выражение лица человека напротив, расплывающаяся снисходительная улыбка, как будто ничего и не произошло, равнодушие со стороны спешащих людей… Юкита побежала к выходу. Не оглядываясь, просто побежала, надеясь, что больной незнакомец не последует за ней. «Слепит глаза мне солнечный свет» — продолжал звучать в наушниках голос японской певицы, пока Ишимори сломя голову неслась вниз по лестнице. Наверное, в этот момент она действительно выглядела сумасшедшей. — Юкита, ты чего так несешься? — не возмущенно, а скорее обеспокоенно спросила Тсумики, на которую девушка едва не налетела и сейчас извинялась, склонив голову вниз. — Снова убегала из дома? — Фактически да, но причина не в этом. — Запыхавшаяся Ишимори коротко обернулась назад и вновь посмотрела на подругу. — Мы можем идти? — Да… — неуверенно произнесла девушка, тоже посмотрев в сторону, куда секунду назад глядела Юкита. — Но я хотела сперва сходить, насладиться видами парка… С тобой точно все нормально? — Абсолютно. — Ишимори схватила Тсумики за руку, из-за чего та тихо ойкнула, но возражать не стала. — Пошли, у нас не так много времени. — Хорошо-хорошо… — Она нервно дрогнула, почти споткнувшись о собственные ноги. — Не сжимай мою руку так… сильно. Пожалуйста. Ой! — Что такое? — Юкита остановилась. — У тебя что-то торчит из кармана. Из кармана куртки правда что-то торчало. Это был листок бумаги плохого качества и не пустой, судя по просвечивающим чернилам. Юкита аккуратно взяла его в руки, но то ли ей так просто показалось, то ли края бумаги были слишком острыми, что сомнительно, учитывая качество самой бумаги, но тоненькая, короткая полоска крови рассекла три написанные на листе цифры. От символичности этого момента девушке захотелось смеяться, но она благоразумно промолчала. — 456? — Тсумики склонила голову набок. — Я уж было подумала, что какой-то красавчик решил оставить тебе свой номер. Ой, ты порезалась? — Да так, пустяки. — Ишимори смяла бумажку в кулаке, но не стала выбрасывать в ближайшую мусорку, а вернула обратно в карман. — Заживет. Пошли лучше. — 456, 456… Что это вообще? — Не бери в голову. — Юкита вздохнула и пошла в сторону трущоб уже относительно неспешным шагом. — По правде говоря, когда я покупала билет, столкнулась с неприятным парнем. — А-а, так все-таки парень был. — Подруга по обыкновению хитро улыбнулась. — Неприятный, и далеко не красавчик. — Девушка отмахнулась. Хотя, может быть, Тсумики он бы понравился. Ишимори не знала. Ее вообще не интересовали такие вещи. — Так получилось, что мы немного поговорили об аниме, в частности, о Ван Писе, и он посоветовал мне посмотреть 456 серию. — А почему неприятный тогда? Вроде же хорошо поговорили. — Улыбка Ямады стала еще шире и ехиднее, чем была. Может, ей сперва стоит спросить, откуда Юкита вообще знает об этом аниме? Как бы там оно ни было, но Ишимори совершенно не хотелось объяснять, почему общение с парнями с явными признаками психологических отклонений, без разрешения трогающих лицо, плохо сказывается на ней, да и в принципе на всех. Серьезно, по нему плачет диспансер. — Мы пришли, — под многозначительное цоканье Тсумики, которая восприняла уход от ответа по-своему, резюмировала Юкита. — Токийские трущобы ждут отчаянных путешественников, готовых бесстрашно ступить на земли якудза! — как-то слишком весело продолжила подруга и резво поспешила вперед, увлекая Юкиту за собой. Правда, она что-то слишком сильно сжала ее руку — Ишимори не сдержала сдавленное кряхтение. — Тише ты. Мы и так привлекаем внимание… Трущобы — «город гопников, преступности и бомжей» — выглядели как обычный окраинный район Токио, просто немного потрепанный временем. И отсутствием социальных норм. Мусора много, дома выглядят и, по факту, являются заброшенными, редкие неотесанные люди на улицах… Если Ишимори еще скрывала свой цвет волос под капюшоном, то Тсумики, обожающая красить волосы, делать это не считала нужным и неизбежно мозолила глаза здешним обитателям. Страшно представить, какого было бы ей, учись она в обычной старшей школе, где красить волосы строго запрещено. В любом случае, цветные волосы — признак богатства. И выпячивание этого признака здесь может повлечь за собой нежелательные последствия. — Так где, говоришь, нашли тело? — тихо спросила Юкита, приковывая взгляд к унылому низкому домику. — Это недалеко, насколько я помню. Повернуть направо, потом налево и прямо. — Тсумики шумно вздохнула. — Мне казалось, ты сама все знаешь. — Давай сделаем вид, что я никогда не была здесь и ты — мой проводник. — Зачем? — Она вопросительно склонила голову. — Считай это моей личной прихотью. — Юкита позволила себе коротко и просто, безо всякой многозначительности, улыбнуться. — Это твое расследование, так что веди. А я проконсультирую чем смогу. — Ай, как заливаешь, как заливаешь! — Тсумики похлопала Ишимори по плечу и с легким смешком поспешила вперед, вновь утягивая ее за собой. — Вот только не думай, что я забуду, что ты здесь ошиваешься. Мне нужно тебя чем-то шантажировать! Губы почти против воли каменной хозяйки вновь дрогнули вверх. Она и правда сбегала сюда просто чтобы погулять. Знала, что здесь ей не угрожает опасность, если быть осторожной, — якудза никогда не были в ней заинтересованы. И это хорошо. Возможно, она захочет «исчезнуть» здесь так же, как сделали и делают тысячи японцев по разным причинам: потеря статуса, развод, банкротство, увольнение. Наверное, это лучшее решение, — сбежать в Санья —, даже если ее будут искать тут в первую очередь. Существуют частные организации, помогающие «исчезнуть» безвозмездно или за определенную плату, а в самом Санья, по слухам и рассказам бродяг, работают люди, готовые помочь с переправой в Иокогаму. А оттуда можно махнуть в ближайшие мелкие города префектуры Канагава, вроде Одавара — красивого туристического местечка на юго-западе. А лучше всего добраться до Осаки, но это займет много времени и потребует приготовлений в гораздо большем объеме. План Ишимори не то что не реализован — не до конца продуман побег даже до Одавара. Но у нее много времени — целая вечность, если можно так выразиться. — Это должно быть здесь… — Тсумики замотала головой из стороны в сторону. — А ведь не скажешь, что это место преступления… — Посмотри вниз повнимательнее. — Юкита указала пальцем на белые разводы, округлыми очертаниями прерывисто покрывающие битый асфальт. — Следы мела почти смыл дождь. Мы пришли в нужное место. — Да знаю я, не умничай. — Тощие руки скрестились на груди. — Просто я ожидала чего-то более… жутковатого, чем обычная подворотня. Остатки крови… — Капли засохшей крови есть на заборе. — Рука девушки вновь поднялась, чтобы указать на покореженный, скорее всего, самодельный забор. — Э? — Подруга заметно вздрогнула. — Как ты можешь так спокойно об этом говорить? «Походи пару лет в отцовскую лабораторию, станешь такой же», — подумалось Ишимори, но вслух она произнесла совсем другое. — Просто стараюсь сохранять спокойствие, чтобы не упустить ничего. — Эй, Юкита, а ты куда? — Посмотреть. Чуть дальше, из темноты подворотни что-то торчало. Тсумики могла не заметить, да и Ишимори не сразу обратила внимание на точку мелькающего света. — Это криминальное место… Мало ли… Ой, ну что ты там копаешься? Давай быстрее. — Подруга нервно переступила с ноги на ногу и неуверенно последовала за скрывшейся в темноте Юкитой, по-видимому, что-то боязно ворча под нос. — А что, ты испугалась? — Ишимори на секунду обернулась и как ни в чем ни бывало продолжила путь. — Сама же сюда меня позвала. Если расследовать, то полностью. Возможно, сейчас мы найдем какую-нибудь улику, на которую не обратила внимание полиция. — Я… я не… — Тсумики попыталась унять дрожь, собраться, чтобы не выглядеть испуганной школьницей. И только она собиралась заглянуть Ишимори за плечо, как от неожиданности в него врезалась и разразилась новой порцией комичного ворчания. Вот только Юките было совсем не до смеха. Повисла тишина. Тсумики закричала. Ишимори с неопределенным выражением лица смотрела на бездыханное тело неизвестного, но такого знакомого некультурного парня со слипшимися от крови черными волосами. Сейчас он казался куда старше, чем был на станции Токио, из-за впалых щек и болезненно бледной кожи, хотя, может, бóльшую роль сыграло отсутствие нормального освещения. Впрочем, потемнения кожного покрова в районе лица и шеи были очень хорошо заметны. Разливавшееся сине-красное пятно пересекала неровная борозда с вкраплениями крови от лопнувших сосудов, при более детальном рассмотрении превращавшаяся в глубокий порез, из которого торчали края бумаги. Широко открытый левый глаз остекленел и почти выкатился, как если бы его нарочно выдавливали, словно воду из губки. Вместо правого глазного яблока зияла дыра со вставленным внутрь багряным самодельным флажком. Из дешевой бумаги. Ишимори неосознанно потянулась к застывшей в судороге кисти, сжимавшей открытое зеркальце, и коснулась кожи покойного чуть выше линии вены. — Умеренно теплый. Рядом послышались булькающие звуки — Тсумики вырвало. Чувствуя, что должна помочь подруге, Юкита было подалась к ней, но вновь остановилась, приковав взгляд к флажку, на котором из-за отсутствия нормального света не сразу разглядела коряво написанные цифры. «456» Голова неожиданно разболелась так, что уже самой Ишимори пришлось наклоняться над трупом в болезненном приступе. — Юки… Юки, с тобой все в порядке? — Тсумики зашлась в приступе кашля и сплюнула — наверное, приступ рвоты все еще не кончился. Ее голос дрожал и, кажется, немного охрип. — Ю-юки, что ты, по-твоему, делаешь?.. Юкита!.. кха-кха… О боже… Юкита упала на колени рядом с телом. Попытки достать еще один листок, находившийся в горле умершего, осложнялись дрожащими от боли руками и эмоцией, что отозвалась в мозгу отвращением — копаться в трупе голыми руками было слишком отвратительно, даже для нее. Достав на свет карманный нож, Ишимори прикрыла рот свободной рукой, поддела края раны острием, чуть раздвигая их в стороны, и осторожными движениями, чтобы, в первую очередь, не повредить и без того размякшую из-за разжиженной крови половину бумаги, стала выталкивать послание наружу. — Юкита, это — гребанное осквернение! Ишимори не слушала. Голова все еще ныла. Пусть боль и начала уходить, но взгляд по-прежнему не мог разобрать половину написанного на окровавленной, как оказалось, картонке. Буквы в принципе едва воспринимались. Нужно было попить воды. — Тсумики… — сдавленно проговорила девушка, поднимаясь на ноги не без помощи отсыревшей стены. —…Ты можешь это… прочитать? — Ты шутишь? — Подруга попятилась. — Нет, Юки, я в жизни не возьму это в руки. Там половина кровью заляпана! Это не прочесть! — Тебе не нужно брать в руки. Я подержу, — сказала Юкита, медленно подходя к ней с картонкой в руке. — Нет… — Ямада вновь попятилась, на этот раз в два раза активнее и, наплевав на всю конспирацию, забилась в очевидной истерике. — Нет!.. Нет… Нет!!! — Пройдя примерно четверть пути до подворотни, она неудачно подвернула ногу и оказалась на земле. Но это лишь ухудшило паническую атаку. — Тсумики… успокойся, слышишь? — Ишимори проковыляла к ней, честно говоря, почти не зная, как поступить. Она собиралась обнять подругу, но это желание почему-то возымело обратный эффект. Тсумики беспорядочно замахала руками. — Нет-нет… Нет! Мы так не договаривались! Нет… этого не было… Нет!!! Ишимори застыла, чувствуя, как силы, отнятые болью, постепенно возвращаются. Воспользовавшись, возможно минутным, прояснением сознания, девушка поднесла картонку к лицу. Но при взгляде на залитый кровью текст крики подруги резко заглушил адреналиновый звон в ушах. Это показалось издевательством. Уже более аккуратным, даже скорее почти идеальным, почерком были написаны строки из классического детективного романа и еще что-то невнятное, что из-за красных разводов было невозможно разобрать. «Десять негритят отправились обедать, Один поперхнулся, их осталось девять» Крики прекратились. Опомнившись, Ишимори кинулась на помощь грохнувшейся в обморок Тсумики.