Сожженные крылья

Обход подконтрольной территории — далеко не самая приятная часть работы дежурного. Не обязательно ходить по коридорам с грозным видом каждую перемену, длящуюся пять-десять минут, но примерно за половину от большого шестидесятиминутного перерыва на обед надлежало обойти весь обозначенный маршрут, найти нарушителей, и, если необходимо, приволочь в студенческий совет. Юкита была временно освобождена от этого садомазохизма или, правильнее сказать, ей заменили брокколи на цветную капусту. Во многом благодаря «работе», которая, в свете недавних событий, интригует еще больше. И настораживает. Отношение к ней по-прежнему странное, неопределенное. Скверный оборот принимает эта история, и закончилось бы все чужими смертями, тело не сводило бы судорогой от воспоминания о трехзначном числе. Жертвы же чужие, далекие, но число… Сложно объяснить, почему ей так страшно, почему этот набор цифр приходит во снах, а самое главное, откуда его знает тот человек. Четыре. Пять. Шесть. Надо идти — она опаздывает. Ишимори завернула за угол и поспешила подняться по лестнице, чтобы затем пройтись прямо по коридору и заскочить в библиотеку. Библиотека академии — место не сказать, что огромное, но завораживающее сочетанием технологий и пыли древности: сама Юкита там еще не была, но рассказы брата позволили составить представление. Для удобства всех студентов, пространство в ней разделили на читальный зал «Како» — помещение с несколькими столами, стульями на колесиках и книжными стеллажами, выставленными в два ряда по центру — для тех, чей процесс чтения невозможно представить без прямого контакта с бумагой, и читальный зал «Мирай». В отличие от «Како», занимающего пространство внутри, «Мирай» находится на специально оборудованной части крыши, скрытой под куполом. Здесь можно взять напрокат электронные книги или скачать файлы с ними на свои электронные устройства, можно тонуть в мягкости подушек и кресло-мешков, разбросанных повсюду. Можно воспользоваться услугами «умного помощника» AI, который попробует подобрать книги по вашим предпочтениям. Можно просто выйти на крышу да полюбоваться видом кислотных билбордов на высотных домах напротив. Не стоит говорить, почему «Мирай» пользуется большей популярностью. Здесь собирается множество парочек, а по пятницам клуб Астрономов устраивает посиделки с лимонадом и проекцией звездного неба на вершине купола — по словам Акайо, он один раз там был, и эта традиция показалась ему настолько занимательной, что он даже бросил бы клуб Биоинженерии с разрешения академии. Но сейчас не то время, когда стоит восхищаться продуманностью администрации. Ватанабэ Эйми — ученица 2-В, что на днях странно повела себя в столовой, по наблюдениям должна быть в зале «Мирай». Тогда Ишимори не обратила внимания на ее слова, но во время ожидания заключения врача по поводу состояния Тсумики она невольно задумалась. Фамилия Ватанабэ встречалась в списке личных дел, папку с которыми девушка бегло просмотрела, так что, по сути, сейчас она выполняла свои прямые обязанности, и никто не сможет ее обвинить в слежке за учеником. Кроме самого ученика. Юкита коротко взглянула в окно и почти сразу приставила ко лбу ладонь, повернутую на сто восемьдесят градусов: желтые глаза залил и обжег яркий свет солнца. Под таким углом обзора он выглядел палящим лазером из глупых фильмов, которые ей нельзя было смотреть, но она все равно их смотрела, во время ночных вылазок в дом Ямады. Шум в голове снова дал о себе знать. Веки зажмурились и пальцы прислонились к вискам, когда девушка сделала осторожный шаг назад, но все равно натолкнулась на стену. События прошедшего вечера, словно она все еще сидела на побитом асфальте пустынной улицы в Санья перед бессознательным телом и с остывающим трупом позади, замелькали перед глазами. Такое периодически бывало. Если подбирать троп, то подобные припадки можно сравнить с перезагружающимся компьютером, который попутно устанавливает системное обновление. Только вместо загрузочного экрана — изображение девушки, мешком свисающей с чужой спины, спотыкающиеся ноги и сбитое дыхание. Огни больничных окон и место, которому, при других обстоятельствах, она бы не доверила Тсумики никогда. И себя бы не доверила, если честно. — Ты в порядке? — выдернул ее из хаоса голос. Поток образов прекратился, но горькое послевкусие размывающейся реальности еще дополнялось звоном в ушах. Ишимори слабо кивнула и не сразу ответила на протянутую руку. Оказалось, что она почти успела сползти по стене на пол. И хорошо. Вполне могло произойти падение в обморок. — Да, все нормально, спасибо. — И все же, подумав, Юкита не взяла чужую руку и поднялась самостоятельно. — Не о чем беспокоиться, можешь идти. — А-а. Я как раз искала тебя, Юки-тян. Мне незачем уходить. Юкита моргнула несколько раз, чтобы убедиться, что зрение полностью вернулось в норму. — Ой, это же нормально, что я так называю своего кохая, да? — Незнакомая девушка запоздало спохватилась и прикрыла рот пухлой ручкой. — Я бы предпочла для начала суффикс «сан» и обращение по фамилии. Могу я узнать твою? — Ах, да, конечно. Я Хаттори, 2-В, приятно познакомиться. Позаботься обо мне, Ишимори-сан! Хаттори быстро поклонилась и зачем-то отскочила. Юките оставалось только недоуменно выгнуть бровь, вздохнуть и сконцентрироваться. Перед ней стояла невысокая черноволосая ученица, с глазами причудливого каре-зеленого оттенка. Посмотрев в глаза, можно многое сказать о человеке. В глубине кружевного рисунка переплетения сосудов Хаттори плескалось что-то, что невозможно было адекватно оценить. Округлая линия подбородка слегка опустилась вниз и по одним только дрогнувшим уголкам полных губ нельзя было сказать ни о чем, кроме того, что девушка нервничала. Ее щеки издалека казались двумя румяными лепешками. Тело было широковатым и, на вид, рыхлым. Наверное ей трудно адаптироваться и завязать разговор хоть с кем-то из-за низкой самооценки, поэтому она боится сейчас облажаться. Президент студенческого совета была не права. Обычно Юкита не обращает внимание на детали, будь то внешность людей или они сами, если в том нет необходимости. Но принадлежность случайной собеседницы к 2-В классу могла сыграть на руку. Вопрос в том, каким образом это возможно использовать в будущем. — Хорошо-хорошо, Хаттори-семпай. — Ишимори постаралась улыбнуться. Она не испытывала раздражения, но убедительно приподнять уголки губ сейчас удавалось с трудом. — Извини. Могли бы мы обсудить это в другой раз? Я спешу на обход. — Ам… по правде сказать… — Она слегка дернулась по направлению к Юките. — Я хотела поговорить с тобой как можно скорее. Но раз так… Я не перейду границу, если попрошу разрешения составить компанию на обходе. Ишимори медленно наклонила голову к плечу. Если она ничего не путала, то по законам логики последнее предложение должно было быть вопросительным. Хаттори, между тем, продолжила: — Говорят, с тобой сложно завести диалог, Ишимори-сан. Ты даже с собственным классом не общаешься, всегда одна… Никого вокруг себя не замечаешь. — Мне надо идти. Девушка встала вполоборота, но не успела сделать последние шаги к библиотеке, потому что была схвачена за плечо. —…Мне не каждый день удается поговорить с такой как ты. Я же сказала, не будет нарушением правил, если мы пойдем вместе. Глубокий зеленый будто исчез из чужих глаз, и карий тоже испарился: лишь черные, затягивающие в себя зрачки и гипнотизирующая бездна, в которую эти два маленьких шарика с кровеносными сосудами превратились в одночасье. Странные дети в этой школе. Может, правы были родители, когда сказали, что каждый человек в тайне жаждет убийства? Теперь-то понятно, что Хаттори — далеко не застенчивая овечка. Ногти у нее вполне могут сойти за острые когти. — Ой, то есть… я хотела сказать, что… — Хватка на плече ослабла. Ученица 2-В сначала прижала ладонь к груди, а затем начала водить пальцами по волосам. —…Прости. Обычно так я разговариваю с не очень хорошими людьми, от которых мне что-то нужно. Уф. Мне неловко. Очень… Нет, правда неловко. — В твоем понимании я — плохой человек? — пропуская лепетание мимо ушей, спросила Юкита, и Хаттори отвела взгляд. — Ах, ну, вовсе нет! — Она запротестовала, вытянув руки перед собой. — Мои источники не сказали о тебе ничего, что можно назвать ужасным. «Плохие у тебя источники», — подумалось Ишимори, но вслух она сказала другое: — Я не хочу знать, что ты обо мне знаешь. — Да… разумеется. — Как ни в чем не бывало, та тихо захихикила, если скрипучий звук, вырывавшийся наружу, можно было назвать хихиканьем. Это скорее напоминало кряканье утки. — Не хочешь спросить, что за источники у меня или типа того? Юкита вздохнула и наконец взялась за ручку двери. — Не горю желанием. — Как странно… Обычно, если я проговариваюсь, то все спрашивают… Привыкла к такому, да? А? Эй! Постой-постой! — Хаттори-сан, поговорим в другой раз, — подчеркнуто холодно произнесла Ишимори и посмотрела на приставучую девушку крайне уставшим взглядом. — Я могу в лучшем случае сделать тебе выговор. Такая перспектива не помешала чужой ладони лечь поверх бледной кисти, сжимавшей дверную ручку. Эта ладонь больше не дрожала. — Раз уж ты спешишь, я скажу прямо и быстро. — Хаттори закусила губу, снова захихикала по-утиному. И посмотрела Юките прямо в глаза. — Я — Токко. Я сопровожу тебя к Ватанабе-сан. Теперь Ишимори по-настоящему возмутилась, чуть приоткрыв рот. Спустя несколько секунд она спохватилась и сжала губы в тонкую линию, но Хаттори успела заметить перемену в чужом выражении лица, решила, что смогла пробить брешь, и легко улыбнулась. В зеленых глазах вспыхнул радостный огонь. — Ну… Вижу, президент не стала рассказывать тебе о Токко. — Хаттори деловито облокотилась о стену, не убрав руку. Сейчас она напоминала Тсумики, в плохом смысле этого сравнения. — Лучше отойди от двери. Не хватало еще, чтобы по голове случайно прилетело! — Токко? Юкита, колеблясь, осторожно вытянула кисть из-под теплой ладони. Ее руки часто были холодными, как сейчас, и контраст с чужой рукой мешал мозгу сосредоточиться. — Ишимори-сан не поняла каламбура? — Хаттори выпрямилась и приложила руки к груди. Ее и без того теплая улыбка растеклась по лицу горячим клубничным молоком. — Тут вина президента — ничего не поделаешь. Она должна была тебе рассказать. — Ты собиралась говорить быстро и прямо. — Ой, да, точно! — спохватилась девушка и прикрыла глаза. — Здесь слишком людно, чтобы я могла рассказать тебе подробности. Просто позволь мне пойти вместе с тобой, и я объясню все позже. Ишимори не ответила. Бросила на Хаттори ничего не выражающий взгляд и вошла в библиотеку под вмеру громкое «ю-юху-у!», донесшееся из коридора.        * * * Когда они, одна за другой, поднялись по узкой лестнице, первым, что возникло перед их глазами, был чей-то торс. Юкита подняла голову и столкнулась затылком с Хаттори, но не обратила на это внимания даже после послышавшегося возмущенного бормотания. — Хаттори-сама, Ишимори-сама? — задал вопрос невысокий парень и поправил золотую цепочку, прикрепленную к небольшому по размеру пенсне и параболой свисающую вниз. — Да, это мы. — Закономерно удивившись, Ишимори осторожно перевела взгляд за спину. — Нас ждали. Незнакомец кивнул с отсутствующим выражением. На нем не было привычной голубой формы, но был белый комбинезон с голубыми вставками на поясе и матросском воротнике. Только сейчас Юкита заметила, как неестественно выглядели блестящие фиолетовые волосы с зализанной челкой. Мертвые глаза смотрели сквозь девушек, словно их не существовало. — Ишимори-сан еще не успела побывать в библиотеке? — Хаттори прижалась к стене, чтобы выползти из-за чужой спины и не торчать на лестнице. — Это Аи. Физическая версия библиотечного ассистента. Прошлогодний совместный проект Биоинженерного клуба и Механиков. Он делался для выставки, но так вышло, что ему нашли применение в «Мирай». Только, похоже, они его доработали, потому что на выставке он был далеко не таким живым, каким кажется сейчас. Ам… ты еще хорошо держишься. Я, когда впервые в этом году зашла сюда — чуть коньки не отбросила от неожиданности. Фух… — Если Хаттори-сама пугается моего вида, она может больше не просить о помощи, — совершенно живым, но отрешенным голосом произнес Аи и отошел в сторону. — Все-все-все, прости! — Хаттори выдавила из себя улыбку и понизила голос, наклонившись к уху Юкиты. — Твоя семья и правда великая. Сначала Ишимори Руна-сенсей представила усовершенствованных голосовых ассистентов на NEPCON JAPAN десять лет назад, а теперь и твой брат приложил руку к созданию… этого. Акайо мог. Если знаешь, на что способен этот человек, то уже не удивляешься очередному упоминанию его инициалов рядом с чем-то инновационным. Но компьютерные программы — это одно. Создать почти настоящего человека, словно из одной пресловутой игры — совсем другой уровень. — Слушай, а твоей матери случайно не нужен помощник, который хорошо разбирается в программировании? — Любишь же ты поболтать. — Ишимори сделала шаг вперед. — Если этот человек будет так же отвлекаться от дела и собирать сплетни, то нет, не нужен. — Это не сплетни, а компромат, — невозмутимо возразила девушка, явно желая сказать что-то еще, но ее бессердечно перебили. — Я поговорил с Ватанабэ-самой. Она ждет вас в левом конце, около фикуса. — Аи устало повернул голову в левую сторону. — Можете воспользоваться читальным залом «Како» для переговоров без лишних глаз. — И зачем тогда мы сюда шли? — С риторическим вопросом Хаттори всплеснула руками. — Ты не мог ее сразу туда отвести? — Таких указаний не поступало. — А я обязана все объяснять? — Она вспыхнула. — Эти сатори разве не дали тебе ого-какой-интеллект? — Сатори? — Аи склонил голову к плечу. — Забудь. — Хаттори сдалась и махнула рукой. — Спасибо, что помог. — Я не мог ослушаться приказа. — Юкита, пошли. — Скорее всего, неосознанно, девушка вновь назвала Ишимори по имени. Сама же Ишимори не стала ее в этом упрекать. Она все это время пристально смотрела на «хозяина библиотеки», потому что тот, в свою очередь, смотрел на нее. Но задерживаться надолго Юкита не стала, поспешив за удаляющейся к фикусу фигурой. — Откуда ты знала, что я пойду той дорогой? — вдруг спросила она с проскользнувшим в голосе интересом. — Профессиональная тайна, если можно так сказать, — снова не колеблясь ответила Хаттори и легко улыбнулась, зачем-то решив сорвать завесу с этой самой «профессиональной тайны». — По камерам отследила твою траекторию и поспешила перехватить. Шутка. Слышала я вашу с Эйми небольшую перепалку в столовой. Сегодня попыталась поговорить с ней, но она — ни в какую! Общалась только со своей компанией, но с них-то я и выбила информацию о том, что она собирается в библиотеку! У меня, скажем так, с недавнего времени есть поручение следить за ней, а тут я заметила, что за ней уже следишь ты и вспомнила, что президент говорила о тебе. — И что говорила? — Только хорошее, не сомневайся, — медленно произнесла девушка, почесывая затылок. — Она планировала познакомить нас позже, но чем быстрее, тем лучше, да? — Но я ведь могла и не следить за ней, — спокойно ответила Юкита. — И, тем более, ты никак не могла знать, что я пойду в библиотеку, с таким маленьким количеством данных. — Да уж, не врали источники, когда говорили о твоей привычке докапываться до всего, чего только можно, что вызвано проблемами с доверием. — Хаттори остановилась. — Ты мне не доверяешь? — Да, — совершенно честно ответила Ишимори, тоже остановившись. — Но источники у тебя надежные, не соврали. Я никому не доверяю и сейчас просто пытаюсь понять тип твоего мышления. — Но я хорошая! — словно наивный ребенок, старающийся казаться лучше перед своими родителями, воскликнула Хаттори и тут же, спохватившись, понизила голос, — Слушай. Мой план был очень незамысловат. Я правда воспользовалась камерами, чтобы узнать, где ты находишься. Если бы я ошиблась в своих выводах и ты на самом деле не следила за ней, то я хотела ввести тебя в курс дела. — И заранее попросила искусственный интеллект помочь тебе с допросом? Настолько была уверена, что я соглашусь? — Конечно же нет! Если бы ты не согласилась, то я просто опросила бы ее сама. Но я надеялась, что ты оценишь мои старания! — Понятно, — все, что произнесла Юкита, перед тем, как вновь продолжить движение. Импровизирующая. Копилка таких людей в ее окружении пополнилась еще одним хаотичным человеком. Этот самый человек с небольшим опозданием снова включил воображаемый пропеллер, устремился вперед, уперев руки в боки и наклонившись так, чтобы быть к увиливающей от нарушения личного пространства Юките как можно ближе. — Что значит «понятно»? Ишимори пожала плечами и снова остановилась, уже в паре шагов от фикуса. Еще в нескольких шагах от него, на розовом кресло-мешке, расположился объект их недавнего обсуждения. — Ватанабэ Эйми-семпай? Девушка с короткими каштановыми волосами обернулась на ее негромкий вопрос. — Ишимори? — ответила Ватанабэ с саркастичным удивлением, словно блокировала удар чужого клинка. Ее опустошенный взгляд переместился Юките прямо за спину. — И Хаттори. Конечно же. Мне не сказали, кого ждать, но ожидание себя оправдало. Если вы ищете, кого арестовать до конца занятий, то я не нарушала правил академии. Ее волосы с их прошлой встречи стали короче. И обрезаны они были как-то неровно. Правая боковая прядь спадала на лицо так, будто она — часть короткой прямой челки, но, тем не менее, укрывающая собой половину карего глаза и обрамляющая острую щеку. — Ватанабэ-семпай… — Как ты уже поняла, мы хотим поговорить с тобой, — перебила Ишимори Хаттори, невесомыми, неслышными шагами выплывшая из-за ее спины. Ладонью она осторожно коснулась белого рукава и отодвинула чужую руку в сторону, словно подавая Юките знак: молчи. — Я знаю, ты можешь нам помочь. Ишимори наблюдала. Она не думала, что тактика допроса «идти в лобовую» продвинет их к цели, но не собиралась вмешиваться, потому что, как показал опыт, она в этом полный ноль. — Нет ничего хуже показательной заинтересованности… — Эйми ответила со смесью усталости и злобы и тонкой фигурой поднялась с кресло-мешка. Только сейчас Юкита обратила внимание на полупрозрачный шарф, покоившийся на плечах и струившийся вниз темной рекой, свисавшей до бедер, и змеей сковавшей шею скорбными нитями. — Я не хочу с вами разговаривать. — Но почему? — Думаешь, я буду общаться с убийцей? — Эйми отвернулась. Юкита не тронулась с места, а губы Хаттори сотворили такую милую улыбку, что при соприкосновении с ними от передоза сахара можно было скоропостижно скончаться. — Прости, ты о ком? — впрочем, вполне естественно спросила она, плюхнувшись на свободный пуф. — Не играй в дурочку. Она, — тут Эйми взглядом указала на Ишимори, не смея поднять на нее пальца, — с тобой. Я знаю, зачем. Хах. — Хоть Ватанабэ и держалась, как скала, но все равно нервно сжала губы. Разжала. — Хаттори, — она зачем-то протянула каждую гласную, — вспоминаешь старое доброе прошлое? Хаттори вздохнула. Стоя к ней почти вплотную, Юкита чувствовала силу, с которой в тот момент поднялись ее плечи и как со скрежетом опустились обратно, словно были под натиском большущих камней. Но для постороннего наблюдателя, находившегося на более приличном расстоянии, это усилие осталось незамеченным. — Ты кого-то убила? — Она подняла голову, встречаясь с холодными желтыми глазами. — Ох… ну… поверить в это нетрудно. Не волнуйся, Ватанабэ, я не раздаю такую информацию кому попало уже второй год и один месяц. — То есть ты… так просто… — Изменившись в лице, Ватанабэ рухнула обратно в кресло-мешок, схватилась за голову… — Так просто забыла, как разболтала о морфине? То, что ты это отрицаешь, еще не значит, что ты действительно невиновна. Школа просто не захотела этим заниматься. — Художники — впечатлительные натуры. — Хаттори изобразила возмущение. — Но я совершенно не понимаю, о чем ты. Впрочем, не важно. — Черноволосая голова мягко упала на плечо. — Ишимори-сан делает проект, связанный с психологией. Она попросила меня помочь раздобыть сведения о подходящем художнике, что проиллюстрирует работу. Ты хороша в своем направлении живописи. Твоя картина «Сад разума» была признана шедевром, вот я и подумала, что мы сможем договориться. Ватанабэ не сдержала хаотичного смеха. Парочка человек обернулась в их сторону, и Юкита, наблюдавшая за ситуацией, произвольно провела языком по небу. Интересно, Хаттори собирается тащить ее в зал «Како» или продолжит валять дурака? — Хватит врать. Ты никогда этого не умела. — Оу… Ладно-ладно, раскусила. Давай я объясню. В качестве этого проекта мы расследуем дело об убийстве Накахара Акиры. Ю… Ишимори-сан исследует всякие там психо-нестабильности в мозгах преступников. Сложные вещи, одним словом. — Хаттори развалилась в кресло-мешке и довольно сузила глаза. — Администрация школы закрыла на смерть ученика глаза, так что здесь я выступаю в роли независимого консультанта, а Ишимори-сан пробует себя в качестве следователя. — Да-да. Эйми вновь поднялась со своего места и по-настоящему медленно, словно пребывая в трансе, направилась в сторону Хаттори, обогнула занятый ею кресло-мешок и встала таким образом, чтобы расстояние между ней и Ишимори составило не больше длинны вытянутой ладони. — Ситуацию, в которой убийца расследует совершенное им же преступление, можно назвать больным бредом из детективных книжек. Или в этом и заключается план? Вы же все больные в вашей семейке. Все, до единого. — Эй, а почему ты вообще называешь ее убийцей? — Обернувшаяся к ним Хаттори тут же попыталась вернуть внимание к себе. — А пусть она сначала ответит, зачем убила моего друга. Обстановка все больше начинала напоминать танец на раскаленных углях. Собственный галстук крепче затянулся на шее. Подобных обвинений можно было ожидать, но не в такой ситуации. И не с этим мальчиком. И не в ее адрес. — Вы не против обсудить это недоразумение в более уединенном месте? — спокойно спросила Ишимори после небольшой паузы. — Хочешь избежать позора? Или… ха-ха… убить меня? Я ведь молчать не собираюсь. — Карие глаза стремительно темнели. — Это Акира боялся. Не хотел без доказательств осквернять имя уважаемых людей. Говорил, что проверит. А когда все улики лежали перед его глазами, не понес их в полицию, потому что посчитал, что этого недостаточно. Это его и погубило. Акира… — Вся тьма, что распространялась по радужке начиная от области зрачка, вдруг стала отступать и возвращать глазам кофейный цвет, разбавляемый подступившими слезами. Но это вовсе не значило, что Эйми открылась для конструктивного разговора. Она начала всхлипывать. А всхлипы, в свою очередь, побудили других обращать на их троицу слишком много ненужного внимания. И пускай слезы выглядели искренними, Юкита подумала, что Эйми издает такие громкие звуки специально. Не говоря ни слова, Ишимори кивнула Хаттори и уже собиралась как можно бережнее оттащить свидетельницу в сторону, но ей помешали. — Ишимори-сама, Хаттори-сама, вам нужна помощь? — Аи возник, словно Христос-спаситель или надоедливая вирусная реклама, которую нельзя сразу убрать, нажав на крестик. — Нужна. Ватанабэ-семпай стало плохо, так что нам бы в зал Како… — к ним подбежала Хаттори. — Или на крышу. — Хотите сбросить меня с крыши? Не выйдет! Там везде камеры! — Доступ на крышу сейчас ограничен, — холодным голосом ответил искусственный интеллект. — Не хочу спрашивать о том, что вы сделали с Ватанабэ-самой, но я полагаю, что ей стоит дать некоторое время. Десяти минут будет более чем достаточно. Светлыми ладонями Аи заключил девушку в подобие объятий. Прошла минута. Полторы. Удивительным образом Ватанабэ успокоилась; хрупкие плечи перестали рвано вздрагивать и дергаться, словно в конвульсиях. Эйми стояла неподвижно, уткнувшись в белый комбинезон узким носиком и, казалось, будто не дышала. Юкита не видела, как сухие губы с дрожью раскрылись, но она отчетливо слышала сдавленный голос, произнесший, пожалуй, проклятое имя во второй раз. — А-акира… — Ну все, ну все, пойдемте, Ватанабэ-сама. — Смягчившись в лице, Аи механически точно провел тыльной стороной ладони от начала шеи до середины спины Эйми, тактично не доходя до копчика. — Я запрошу чай из кафетерия. — Не нужно чая… — Из голоса девушки постепенно исчезали краски. На нежелательных собеседниц она не смотрела, продолжая утыкаться в грудь искусственного интеллекта. — Лучше принеси воды… мне нужно запить успокоительное. — Пойдемте в зал «Како», пойдемте. Там и вода есть, и людей почти не наблюдается. — Продолжая гнуть свою линию, Аи переложил ладонь на девичье плечо и осторожно подтолкнул недавнюю истеричку в сторону лестницы. И обернулся — спохватился, кажется. — Пока подождите здесь. Я ее успокою. От отрешенной машины не осталось видимого следа. Аи превратился в сияющего мягкой и чистой улыбкой юношу, ничем не отличающегося от любого ученика академии. Его улыбка сияла ослепительно. И ярко. Но распространялся этот свет исключительно на Ватанабэ, а на Хаттори и Ишимори искусственный интеллект посмотрел как и подобает машине, хотя продолжал улыбаться. — Приходите ровно через восемь минут. — А… э… Ага, — пискнула Хаттори, которая почему-то снова растеряла обретенную уверенность. Отвернувшись, «Хозяин библиотеки», держа Ватанабэ как можно ближе к себе, чтобы она случайно не упала, медленно спустился по лестнице. Ишимори сравнительно долго смотрела ему вслед, — хотя вне ее сознания, наверное, прошло не больше нескольких минут, – а потом повернулась к напарнице с непроницаемым выражением лица. — Что? — задала Хаттори резонный вопрос. — Не смотри на меня таким взглядом, будто я нажала красную кнопку. — Ни о чем таком я сейчас не думаю. Что за глупости? — изумилась Юкита, очевидно не взявшая в толк, что за красная кнопка и почему ее нельзя нажимать. — Я просто размышляю о том, что произошло. — И как размышляется? — Хаттори зябко повела плечами и тоже взглянула на начало лестницы. Потом, с таким выражением лица, будто на него бросили плотную тень, задрала голову к потолку и с усилием вздохнула, пробормотав что-то на английском. — Я вот, что понять не могу… Что ты сейчас пыталась сделать? — не обвиняя, а скорее действительно интересуясь, спросила Ишимори. — Ватанабэ-сан не была расположена к разговору с самого начала, поэтому твоя, между прочим, неплохая идея была обречена на провал с высокой вероятностью. — Да кто ж знал! — То ли сокрушаясь, то ли обвиняя кого-то незримого, Хаттори всплеснула руками. — Я изначально собиралась врать про проект, но, как видишь, ничего из этого не вышло. Сменить тактику я не догадалась да и, честно признаюсь: растерялась. Я нечасто занимаюсь открытыми допросами, а если и занимаюсь, то с более спокойными жертвами. Юкита коротко кивнула. — Опустим вопрос твоей некомпетентности, но к чему тогда был весь пафос? — Пафос? — Хаттори захлопала глазами. — А, пафос. Не пафос, а крутость! Ну… Я думала, что тебе нравится такое поведение. Правая бровь Ишимори многозначительно изогнулась. — С чего ты сделала подобный вывод? — Тсумики-тян, 1-Е, — спокойно пояснила девушка, ничуть не беспокоясь о приличиях. — Единственная твоя подруга с весьма… странным, но, с недавнего времени, нравящимся мне характером. Звезды сошлись, как говорится. — Понятно, — снова произнесла короткое, но совсем не обязательное слово Юкита, будто оно было паролем для погружения в собственный разум. Хаттори сознательно копирует другого человека? Интересно. Эта особа постоянно упоминает какие-то «источники», а Ватанабэ и вовсе только что обвинила ее в распространении конфиденциальной информации, чему, впрочем, верить на слово не стоит. Но вот что хочется знать: насколько обширна информационная сеть Хаттори и как много она смогла собрать о Тсумики в короткие сроки, чтобы, пусть и поверхностно, изображать ее поведение? И, что еще интересней, сколько она знает о самой Ишимори? Насколько безграничен ее потенциал как информатора? Задумавшись, Юкита уперлась подбородком в сжатый кулак. Нет, Хаттори определенно не так проста, и с ней лучше не портить отношения. Она может оказаться полезной. В целом, слишком много знающих людей стоит держать поближе к себе. Анализ незнакомой личности подошел к концу. Границы личного пространства Ишимори наконец-то раздвинулись, все еще с недоверием, но с куда большим радушием впуская новую знакомую. — О чем ты постоянно думаешь? — Вдруг встряла она и оглянулась, словно материя вокруг и правда раздвинулась, открыв перед Хаттори не виданный никому до селе мир. — Ладно, Хаттори-сан, поговорим о насущном. — Юкита проигнорировала вопрос. — Что ты думаешь по поводу услышанного? — Я думаю, что ничего не понимаю… — Девушка невесело усмехнулась. — Знаешь, она несколько дней подряд после произошедшего твердила, что видела убийцу. Потом говорила, что заметила, мол, что-то белое, торчавшее из-под капюшона преступника. Но ее уже мало кто слушал. Смерть Акиры-куна плохо на ней сказалась, очень плохо. — Как именно? — Ну… не то чтобы я постоянно рядом с ней находилась, но невозможно не заметить, как она бормочет что-то себе под нос. — Хаттори бросила короткий взгляд на наручные часы и после того, как убрала руку за спину, больше не поднимала глаза. — И потом, ее вспышки гнева, пример которых мы наблюдали сейчас, стали учащаться. Бывает, сидит смирно, как обычно, а потом начинается. Она перестала походить на вменяемую. — Понятно, — снова бросила Ишимори, и впадинка в правом уголке ее губ едва заметно дернулась вверх. — Да что ты… Что ты все время со своим «понятно»?! — Не было похоже, чтобы Хаттори действительно злилась, но раздражение вместе со словами и углекислым газом выходило наружу ядовитыми парами. — Вот мне ничего не понятно! Президент поручила токко разобраться с Акирой-куном из-за истории с морфином, еще когда он был жив и мог доставить проблемы школьной репутации, но, как видишь, проблемы он — прости, что я это говорю — доставляет даже после смерти. — Она закашлялась, прочищая горло. — А нам приходится эти проблемы разгребать. И, эй, Ишимори-сан, я вижу, что ты смеешься. Что смешного я сказала? — Я не смеюсь, — совершенно честно ответила Юкита. — Просто меня никогда еще не использовали в качестве красной тряпки для быка, так что я пытаюсь это обдумать и запомнить как ценный жизненный опыт. — Ты обиделась? Ишимори покачала головой. — Обижаться нерационально. Да и зачем? Правильно подобранный раздражитель способен вывести из себя даже самого спокойного человека. А в их ситуации, чтобы получить внятный, связный рассказ от свидетельницы, даже этого оказалось мало. Обижаться можно лишь на то, что тактика Хаттори не сработала. — Понятно. — Нарочито холодным голосом та встала поперек бегущих мыслей. Юкита не сразу сообразила, что ее передразнивают. — Ой, нам пора. Восемь минут уже прошло. — Хаттори снова посмотрела на наручные часы. — Аи опять на нас косо посмотрит, если задержимся. — А почему ему вообще это позволяется? Он же создан служить, а не воротить нос. — Люди тоже созданы служить, но, как видишь… — сказав это, Хаттори притихла, и вовсе не загадочно, как могло бы показаться. Встреча со взглядом, который как бы говорил «Избавь меня от ненужной философии», не оставила выбора. В полной тишине они спустились по лестнице.