***
— Он не отходит от меня, Сан-и, — громким шепотом проговорил Сонхва, стараясь при этом перекричать шум льющейся воды, так как стоял прямо за дверью ванной. — Я отправил его в душ. С боем! Клянусь тебе, он хватался за меня так, словно без меня он умрет. — Так, подожди секунду, — голос Сана звучал озадаченно. — Я… Слишком много информации, мозг кипит, прости. Я все еще не могу поверить, что он очнулся. — Я тоже! Это невозможно. Столько лет ничего не происходило, и тут… Просто как гром среди ясного неба. Я не знаю, что мне делать, Сан-и. Я в панике! — Ну, ты мог его там оставить, разве нет? — сказал Сан задумчиво. — Мог, но не стал. Похоже, ты уже решил, что делать. — Ты не видел его глаза, — Сонхва покосился на дверь. — Он был в таком ужасе, что я… Но это даже не важно. Есть еще кое-что. — Что? — У меня к нему влечение, — Сонхва прошептал эти слова прямо в динамик, потому что вода в душе перестала литься, и наступила тишина. — В каком смысле «влечение»? — Во всех смыслах. Как к соулмейту. Знаю, тебе сложно понять, у тебя ведь пока нет связи. И ты не знаешь, как это… — Вообще-то, я знаю, — тихо проговорил Сан. — …чувствовать его… Что ты сейчас сказал? — Я знаю, — повторил Сан, — прости. Надо было сказать тебе раньше. Дело в том, что мы с Юнхо… В общем, мы с ним соулмейты, — скороговоркой досказал Сан. — Извини, что выпаливаю это вот так. — О, — Сонхва провел рукой по волосам, — то есть… О боже. Это правда? И давно вы… — Ну, мы еще с прошлого года общаемся, но я никогда не думал ничего такого. Юнхо вообще общительный, он много с кем дружит, — начал Сан. — А потом, недавно, мы встретились случайно, и он рассказал мне про эксперимент — Чонхо ведь его брат, а он — президент факультета социологии, ну, я уже говорил. И тут как раз ты сказал про долг, и я помчался к нему, чтобы узнать детали. Нам надо было дождаться Чонхо, мы посидели в кафе, и… Тогда мы как будто поняли что-то, но время было совсем не подходящее, и я решил не обращать особого внимания. А потом все завертелось с тобой и Ёсаном, и я знал, как тяжело тебе было. А Юнхо, он будто все понимал и не настаивал, но нас влекло друг к другу, и он предложил помочь ему с подготовкой к новогоднему празднику, и мы часами сидели вместе, и болтали, и… — Сан прервался и после небольшой паузы закончил, — в общем, все случилось как-то само. — Он снова помолчал. — Мы решили пока тебе не рассказывать. Твой соулмейт ведь… Я не хотел влезать к тебе в душу со своей радостью, пока ты еще не пережил его смерть. Сонхва сжимал телефон в руке так, словно хотел раскрошить его на кусочки. Открылась дверь, и на пороге ванной показался Ёсан. Он сделал несколько шагов к Сонхва, но, поняв, что тот занят, растерянно остановился. — Я такой идиот, Сан-и, — искренне проговорил Сонхва. — Это я должен просить прощения. То есть… Вы ведь сидели прямо передо мной. А я даже ничего не заметил. Я был так сосредоточен на себе… — Сонхва вздохнул. — Мне стыдно, но… Я рад, за тебя. Очень рад. — Спасибо, — кажется, Сан немного смутился. — Но ты не договорил, что там у тебя… — Я не могу сейчас сказать, — перебил его Сонхва, глядя на стоящего посреди комнаты Ёсана. — Я расскажу тебе все завтра. — Но ты же сказал, он тебя не отпускает. — Я разберусь, — успокоил его Сонхва. — Ты и так много сделал для меня и прикрывал уже кучу раз. Я все еще учусь только благодаря тебе. Завтра я буду в университете, обещаю. И мы сможем все обсудить. Отключившись, Сонхва отложил телефон и сам подошел к Ёсану. — Все в порядке? — спросил он. Ёсан кивнул. — Вот и хорошо. Пойдем, мне надо тебе кое-что сказать. Усадив Ёсана на кровать и взяв его за обе руки, Сонхва заговорил: — Завтра мне придется уйти ненадолго. Я учусь в университете, и я уже пропустил много дней. Я не смогу остаться с тобой. Ёсан испуганно замотал головой и сжал ладони Сонхва. В глазах его снова заплескался тот ужас, что он уже видел в пансионате. — Тише, успокойся, — быстро проговорил Сонхва. — Чего ты так боишься? Что тебя заберут? От меня? Ёсан кивнул, а потом опять, как тогда, в коридоре, легко постучал по груди ладонью. — Послушай, — Сонхва постарался придать своему голосу всю твердость, на какую был способен, — никто не сможет забрать тебя, пока я этого не позволю. А я никогда не позволю, если только ты сам этого не захочешь, понимаешь? — Ёсан еле заметно кивнул. — Я тебя не оставлю, — продолжал Сонхва. — Я не отпущу твою руку и не отдам тебя никому, пока ты сам не решишь уйти. Ты мне веришь? Ёсан еще раз кивнул. — Я уйду завтра. Но, клянусь, я вернусь очень быстро. И тогда мы вместе подумаем, что нам с тобой делать дальше. Ладно? Ёсан снова кивнул. Все еще настороженный, но он уже не сжимал пальцы Сонхва так, как раньше. — Все будет хорошо, — Сонхва погладил его по плечу и встал. — Если тебе страшно, можем поспать сегодня в одной комнате. Когда они легли, Ёсан прижал руки и колени к груди, словно стараясь занимать меньше места. Сонхва обнял его со спины, крепко прижимая к себе. — Не волнуйся, я тут. Я никуда не денусь. Завтра мы проснемся вместе и позавтракаем, как обычно. И я наверняка опять стану опаздывать и собираться в спешке, а ты наконец-то сможешь надо мной посмеяться, потому что я такой неуклюжий. И тебе больше не придется смотреть на серую унылую улицу, пока меня нет. Уверен, ты найдешь себе интересное занятие и даже не заметишь, как я уже вернусь. Сонхва шептал эту успокаивающую чушь, пока дыхание Ёсана не стало ровным и спокойным. Потом перевернулся на спину и уставился в потолок, прислушиваясь к ощущениям. В груди немного тянуло и щекотало, словно импульсы-усики тепла оплетали его душу, восстанавливая ее вдребезги разбитые стенки. И еще приятно зудело, как в месте, где заживает порез или ожог. Сонхва прижал к груди руку — сердце билось уверенно и ровно. А еще… Кажется, Сонхва был счастлив. И источник счастья тихо сопел рядом, расслабившись в объятиях Морфея. «Этого не может быть, — мысленно твердил себе Сонхва. — Такого просто не бывает. Это какое-то безумие». Он помнил, как впервые почувствовал что-то. В ту ночь, когда его одолевали кошмары, и он положил Ёсана спать рядом с собой. Тогда его душа словно потянулась к безмолвной еще ёсановой душе, словно стремясь найти поддержку у того, кто был так же сломлен. С тех пор бутон этого чувства крепко засел внутри, но Сонхва не отдавал себе в этом отчета. И уже позже, как раз когда они купили Ёсану новую одежду, он начал чувствовать влечение. Будто вид Ёсана будоражил его кровь, призывая к сближению. Конечно, тогда Сонхва винил во всем себя (и немного Сана за неуместные шутки). Но с тех пор (Сонхва не сразу заметил), тоска по соулмейту начала ослабевать, меркнуть, как почти догоревшая свеча. И кульминацией всего стало возвращение Ёсана, то чувство, которое не дало Сонхва просто развернуться и уйти. То, что звало его, тянуло за собой. Да, по сравнению с первым разом оно казалось слабым. Но Сонхва просто не мог перепутать, это была связь, он знал это.***
— Сколько уже? Скоро он придет? — нервно выстукивая пальцами по скамейке одному ему известный ритм, спросил Сонхва. Он оставил свой телефон Ёсану, показал номер Сана и объяснил, как написать сообщение. «Если понадобится что-то, или станет страшно, просто напиши, и я тут же примчусь». Ёсан покивал и крепко прижал телефон к груди. У Сонхва сердце разрывалось, когда он смотрел, как испуганно Ёсан наблюдает, как он одевается в коридоре. На прощание он обнял его и, заверив, что все будет хорошо, наконец вышел из квартиры. Сонхва поежился от порыва ветра. Погода для начала декабря стояла просто отличная — солнечная, и столбик термометра поднялся почти до восьми градусов тепла, но ветер был по-зимнему пронизывающий. Сонхва нервно огляделся. Ему очень хотелось бы обсудить все происшедшее с одним Саном, но тот уверил, что Юнхо тоже сможет помочь, а у Сонхва не хватило совести спорить, ведь тогда это выглядело бы так, словно Сонхва ревнует или злится, что было, разумеется, не так. — Вон он, — Сан вскочил и помахал рукой. — Юнхо, мы тут! Через минуту Юнхо приземлился на лавочку рядом с Саном. Высокий, в расстегнутой куртке и с раскрасневшимися щеками он выглядел как настоящая гора позитива, и Сонхва невольно улыбнулся, приветствуя его. — Ну, мы слушаем, — Сан рядом со своим парнем выглядел совсем худым и маленьким. — Что там насчет влечения? Сонхва внутренне сжался. Выворачивать душу даже перед друзьями всегда было для него проблематичным делом, а тут еще и такой деликатный вопрос. Но он не мог больше молчать. В сложившейся ситуации необходимо было разобраться. Сонхва вдохнул поглубже и вкратце пересказал все свои мысли относительно их с Ёсаном возможной связи. — Да уж… — выдохнул Сан. — Это невероятно. — Ага, — подтвердил Юнхо. — Жаль, что Ёсан пока не разговаривает. Хотя… Он же может написать. Наверное, надо спросить его, ну, что он думает. — Я спрошу, — кивнул Сонхва, — вот только… Он же застрял в сознании десятилетнего. Он на тринадцать лет выпал из жизни, а его соулмейт, Хонджун сказал, бросил его сразу, как узнал о связи. Я не уверен, знает ли он вообще, как это должно быть. Дети ведь иначе все воспринимают. А если даже он помнит, то захочет ли рассказывать. Все же… Это тяжело. — Конечно, — Сан успокаивающе похлопал его по руке. — Но вам все равно придется поговорить. Если, ну… Вы вдруг правда… — он не закончил, ведь даже произносить такое казалось полным бредом. — Ладно, — Сонхва хлопнул себя по коленям. — Хорошо, давайте начнем с начала. Кто-то из вас когда-нибудь слышал про такое? Что люди, потерявшие соулмейтов, могут образовать новую связь? Сан и Юнхо переглянулись. — Нет, — начал Юнхо. — Потому-то потеря соулмейта так опасна и ведет к ужасным последствиям. — Многие живут без связи, — согласился с ним Сан. — Те, у кого соулмейты погибли, или те, кто намеренно от них отказался ради другого человека, как соулмейт Ёсана. Но они не образуют связь. Никогда. Даже если ты сам бросил соулмейта, ты уже становишься неполным. И, хоть это не видно со стороны и никак на тебе не отражается, твоя душа уже не может соединиться с другой. Все это знают. — Соулмейт дается только раз в жизни, — закончил Юнхо, и Сонхва заметил, как крепко он сжал руку Сана. — Прекрасно, — Сонхва вздохнул. — И что мне тогда делать? Должны же быть какие-то исследования, хоть что-то… В Сети ничего нет, я искал. — Слушай, — неуверенно сказал Юнхо. — Я не любитель научной литературы, да и Сан, видно, тоже, так что от нас мало толку. Но вот мой брат мог бы помочь. Он читал много исследований, тех, что вообще не были опубликованы, много иностранных и очень редких. Он ведь сам готовится к научной деятельности, так что… — Юнхо замялся. — Если хочешь, мы могли бы спросить его. — Конечно, давайте уже обсуждать мою личную жизнь со всем универом, — Сонхва встал и отвернулся, стараясь совладать с раздражением. — Эй, — Сан тут же оказался рядом и тронул его за плечо. — Мы понимаем, тебе сейчас трудно. Но ты обратился за помощью, и мы предлагаем варианты. Чонхо очень умный и уже почти выпускник. — А еще говорят, что он будет самым молодым студентом, который получит докторскую степень по социологии в нашем универе, — добавил Юнхо. — Если кто-то что-то и знает, так это мой брат. — Он никому не расскажет, если мы попросим, правда, Юнхо? — Конечно, — Юнхо кивнул. — Он не будет про такое болтать. К тому же, у него много других дел. Он даже про мой день рождения забывает. Сонхва снова сел, понимая, что друзья правы — Ладно, — он кивнул. — Хорошо. Давайте спросим Чонхо.***
До конца большого перерыва оставалось еще полчаса, и Сонхва, Юнхо и Сан поспешили к театральному корпусу. Корпус назывался так потому, что большую его часть занимал большой зал для выступлений, а Чонхо руководил там подготовкой к местной научной конференции. Он слушал репетиции докладов младшекурсников, с серьезным видом следя за речью и поправляя то, что казалось ему неподходящим. — Ты не можешь так стоять во время научного доклада, — отчитывал он какого-то паренька в больших круглых очках. — И над выступлением нужно еще поработать. Материал хороший, но с изложением явно проблемы — в нем нет логики. И еще… А, привет, Юнхо, Сан, — Чонхо встал со своего места и крикнул: — Сделайте небольшой перерыв, мы продолжим, когда я вернусь. Младшекурсники разбились на группки, бурно обсуждая поправки, внесенные Чонхо. Судя по всему, он был строгим судьей. И Сонхва снова почувствовал себя некомфортно, хоть и был младше Чонхо всего на год. Слишком уж властная у него была репутация. — Так значит, это правда, — начал Чонхо, когда они уселись в самом конце зала, подальше от чужих ушей. — Ты сделал это, Пак Сонхва. То, что не удалось куче врачей за десять лет. Поздравляю, — он протянул руку, и Сонхва неловко ее пожал. — Надеюсь, ты не забыл про статью, которую мне обещал? — О, да, но… — Сонхва запнулся. — Боюсь, писать будет нечего. Я ничего особенного не делал. Все само собой случилось, так что… — Вообще-то, Сонхва хотел тебя кое о чем спросить, — пришел на помощь Юнхо. — Ты ведь изучал тему связи в конце прошлого года, помнишь? Для своего исследования. — Да, а что? — Дело в том, что… То есть, я хотел узнать… Может, ты слышал что-нибудь о том, что люди после потери соулмейта создавали новую связь? Чонхо немного помолчал. — Почему ты спрашиваешь? — наконец сказал он. Сонхва закусил губу так, что стало больно. — Я… — Сонхва кажется, что он чувствует связь с Ёсаном, — мягко проговорил за него Сан. — Это невозможно, — твердо ответил Чонхо. — Прости, Сонхва, но это полная ерунда. Я прочитал много исследований на эту тему и могу с уверенностью сказать: то, о чем ты говоришь, невозможно. — Но ведь, вдруг есть… — Послушай, — Чонхо наклонился чуть ближе к Сонхва. — Немало людей верят в то, что связь можно создать заново. Проводилось много экспериментов, и я читал их подробные описания. Но все они провалились. Создать связь второй раз нельзя. Как бы сильно нам этого не хотелось. — То же самое говорили про Ёсана, — не сдавался Сонхва. — Хонджун сказал, что шансов нет, но вот он, пришел в себя. Значит, не так невозможно это и было. — Это другое, — парировал Чонхо. — У Ёсана была болезнь, психологическая травма. Мозг не изучен до конца. Все что угодно могло спровоцировать возвращение его активности. А связь — это связь. Тут не о чем спорить. Люди веками пытались доказать, что ее можно восстановить, но ни у кого не вышло! — То, что ни у кого не получилось раньше, не значит, что такого не может быть! — не отступал Сонхва. — Это так же глупо, как отрицать существование внеземных цивилизаций! — Хорошо, — Чонхо немного помолчал. — Я скажу так. Я ничего не слышал про повторное создание связи, но зато я знаю о кое-чем другом. Психологическая защита. — Я не понимаю. — Есть люди, которые переживают потерю соулмейта легче, чем другие, — пояснил Чонхо. — Без последствий, так, словно никакой связи и не было. Такие люди могут захотеть вступить в отношения вскоре после смерти соулмейта — обычную влюбленность ведь никто не отменял. Но под давлением общества, которое поощряет горевание по соулмейту на протяжении длительного времени, эти люди не могут открыто проявлять свои чувства. И тогда они придумывают обстоятельства, которые якобы не зависят от их воли. Чтобы оправдать себя в своих глазах и глазах окружающих. И вот таких исследований тысячи. Случай совершенно типичный. Повисла тишина. Даже младшекурсники, казалось, притихли возле сцены. — Это уже слишком, Чонхо, — голос Сана прозвучал совсем незнакомо в сгустившейся атмосфере. — Я никого не осуждаю, — Чонхо поднял руки, словно сдавался. — Это просто свойство нашего мозга, которое помогает нам жить дальше. Ты не виноват, что так получилось. Я говорю лишь о том, что тебе только кажется, что у вас появилась связь. Потому что тогда тебе не нужно винить себя в том, что ты больше не скучаешь по своему умершему соулмейту. Последние слова ударили так больно, что Сонхва на мгновение задохнулся. Даже не взяв свои вещи, он выбежал из зала, расталкивая студентов прошел к выходу и вылетел на улицу. Слезы текли по щекам, дыхания не хватало. Он отошел к задней стене корпуса, где никого не было, и бессильно опустился прямо на холодную землю. Рыдания душили его, ветер холодил мокрое лицо. На рукавах пальто оставались темные пятна от слез. Он не знал, сколько просидел там, прежде чем услышал тихие шаги. Подняв голову, он ожидал увидеть Сана, но это был Юнхо. Подойдя, он неуклюже опустился рядом с Сонхва, поставил рядом его рюкзак и протянул ему упаковку бумажных платков. Поколебавшись, Сонхва принял ее, достал сразу несколько штук и принялся вытирать лицо. — Прости его, — сказал Юнхо наконец. — Знаю, со стороны так не кажется, но он не хотел тебя обидеть. Просто он — человек науки, и ради доказательства своей правоты может ранить чувства других. Ему… Эм… Не хватает эмпатии, — Юнхо неловко улыбнулся. Сонхва, шмыгая носом, мял в руках комок мокрых салфеток. — Знаешь, что хуже всего? — спросил он полушепотом. — Я правда больше по нему не скучаю. Совсем. — Глаза снова наполнились слезами, и Сонхва поспешно поднес к ним новый платок. — Еще три недели назад я не мог заставить себя жить с осознанием того, что его нет. А сейчас… Как и сказал Чонхо, его словно и не существовало, — Сонхва уткнулся лбом в согнутые колени. — Вы правы. Я — просто бездушная скотина. И никто никогда мне не поверит. — Я верю тебе, — сказал Юнхо, и голос его при этом звучал совершенно спокойно, не заискивающе и не фальшиво. — Точнее, я верю, что у тебя есть чувства. Ты горевал по нему, Сан рассказывал. И ты… Может, это просто справедливость? — О чем ты? — глухо спросил Сонхва. — О том, что ты не был счастлив. Или был, но совсем недолго. Твой соулмейт считай что отказался от тебя, выбрав наркотики. Так что какой смысл оплакивать его всю оставшуюся жизнь? Тем более, когда есть тот, кому твоя любовь сейчас так нужна. — Это не оправдание, — Сонхва покачал головой. — Это ужасно. Я ужасен. А теперь еще и втянул Ёсана во все это. Что мне теперь делать? — Просто жить, — Юнхо снова улыбнулся, и от его улыбки солнце будто засияло ярче. — Я не знаю, есть у вас связь или же нет, но это не главное. Он важен для тебя, а ты для него. Ты вернул его сознание к жизни, и ты нужен ему. Что бы ты ни решил, мы с Саном тебя поддержим. — Юнхо положил руку Сонхва на плечо. — Не стоит винить себя. Ты сделал для своего соулмейта все, что смог. Теперь настало время сделать что-нибудь и для себя. Когда Юнхо уже поднялся, чтобы уходить, Сонхва вспомнил еще кое-что. — Юнхо! — окликнул он. — Я ведь так и не поздравил вас с Саном. Я… Просто хотел сказать, что я очень рад, что именно ты оказался его соулом. Вы — прекрасная пара. — Спасибо, — ответил Юнхо. — Ну, я пойду. Тебе тоже советую, а то снова опоздаешь. — Передай Сану, я буду через минуту, — сказал Сонхва. Он привалился головой к стене здания, подставляя лицо солнцу. Сидеть на земле становилось уже холодно, но Сонхва хотелось еще немного побыть здесь. Мысли, которые еще пять минут назад носились в голове как сумасшедшие, теперь утихли. И лишь одно Сонхва осознавал абсолютно отчетливо: он не откажется от Ёсана. Кто бы что ни говорил, в чем бы его ни обвинял. Он нес за него ответственность. А еще, кажется, он любил его.