Глава 5
5 января 2022 г. в 21:20
Он прочистил горло, когда снова смог подобрать слова.
— Я обязательно оплачу замену.
— Не за что, — она улыбнулась в ответ, но отмахнулась от его предложения об оплате. — Кто-то должен им воспользоваться. Нехорошо просто хранить вещи в ящике стола, — а затем она рассказала ему о тонкостях одевания мальчика.
Она подняла чистого и одетого малыша и умело прижала к груди. Мальчик снова начал издавать странный звук, который Северус слышал раньше.
— Он продолжает издавать этот звук, — сказал он обеспокоенно.
— У него могут быть колики, — ответила Гермиона, и мальчик издал другой звук.
— Но этот звук говорит о том, что он голодный, — сказала Гермиона, поддерживая мальчика на руках, и Северус продолжал стоять за ее спиной. Он сильно покраснел, когда заметил движения своего сына.
— Извини, — сказал он, но девушка отмахнулась от него, а его сын продолжал тыкаться носом ей в грудь, и она жестом пригласила Северуса присоединиться к ней на диване в детской.
Снейп осторожно сел, слишком хорошо осознавая состояние своей одежды. Правая рука мальчика сжалась, он заплакал и уткнулся носом ей в грудь.
— Ты его вообще кормил? — спросила она, но в ее словах не было ни обвинения, ни упрека.
— Нет… Я искал, но бутылки не было, и я не знал, что… как делать… Я боялся сделать что-то не так и причинить ему боль, или что ему станет плохо.
Гермиона просто кивнула и погладила его по руке:
— Она, вероятно, планировала оставить его на грудном вскармливании, для него это было бы лучше всего, и плюс в том, что это ничего не стоит: в этом возрасте почти все, что дети делают, это едят, — пошутила она, и он просто несчастно кивнул.
Я даже не могу позволить себе нормально питаться.
Посмотрев на него с минуту задумчиво, она заговорила:
— Северус, могу я говорить откровенно? — мягко спросила она, пока его сын продолжал извиваться на ее руках.
— Конечно, — сказал он, встретившись с ней взглядом, и увидел, что она почти с тоской смотрит на мальчика у себя на руках.
— Я кормлю Розу, мои гормоны скачут, и, честно говоря, держать его вот так, когда я знаю, что он голоден… это сводит меня с ума… Ты не возражаешь, если я покормлю твоего сына?
Она хотела покормить его грудью? Его сына? Сына Северуса Снейпа? Когда даже его собственная мать не смогла вынести его вида?
— Держать малыша вот так и слышать, как он хнычет, для меня совершенно невыносимо, так ты не против доставить мне удовольствие, позволив покормить его?
— Н-нет, я хотел сказать, нет, я не возражаю, — ему удалось выдавить с некоторым усилием. — Я совсем не против. С-спасибо тебе. Ты… ты хочешь, чтобы я вышел?
Она отмахнулась от него, как будто это было несущественно, сунула руку под рубашку и… Гребаный Мерлин!
Он так быстро отвернулся, что чуть ли не хлестнул себя волосами по лицу.
— Черт возьми, Грейнджер, предупреждать надо, — выдавил он, слишком потрясенный, чтобы сдержать северный акцент, который культурные чистокровки учили его скрывать.
Он тут же пожалел, что использовал ругательство рядом с ней. Как будто само его присутствие осквернит Гермиону, он запятнает ее, просто находясь здесь рядом с ней. Рядом с ним раздался смешок.
— Не волнуйся об этом, Северус, честно говоря, когда кормишь ребенка грудью, через некоторое время просто перестаешь об этом беспокоиться. Почти уверена, что у меня болталась грудь, когда я открыла дверь почтальону на прошлой неделе.
Его глаза снова метнулись к сыну, затем к ней, и он увидел в ее взгляде только веселье.
Когда он снова посмотрел на сына и поспешно отвернулся, ее лицо смягчилось, и она сжалилась над ним.
— Нет ничего плохого в желании увидеть, как твоего сына кормят грудью, Северус — тихо сказала она.
Он просто сглотнул и кивнул.
Повернувшись к малышу на руках, она взяла свою грудь в руку, дразня соском рот мальчика, но ей не нужно было беспокоиться, потому что тот быстро прильнул к груди и еще быстрее начал сосать.
Она тихо хихикнула.
— Прямо к делу. Вот и хорошо, малыш, — прошептала она, прижимая ребенка к груди. — Похоже, ты был готов к этому.
Она нежно укачивала мальчика и тихонько напевала. Маленький кулак опустился ей на грудь, и она улыбнулась, глядя на него сверху вниз. Северус был поражен, наблюдая за ними обоими. Это было что-то неземное. Она была похожа на Мадонну с младенцем.
— Вот так, маленький человек, — снова заговорила она, и слеза упала на руку мальчика. Северус поднял взгляд выше и увидел, как слезы нежно скатываются по щеке Гермионы.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Извини… гормоны, — пояснила она ему с легкой улыбкой, но ему показалось, что он увидел что-то еще в ее выражении лица, но оно быстро исчезло.
Северус осторожно протянул руку и провел пальцем по маленькому пухлому кулачку своего сына, и ахнул, когда кулак внезапно схватил его за палец и крепко сжал.
— Смотри-ка, он знает своего папу, — прошептала Гермиона, и он снова онемел от всего пережитого.
Он наблюдал, как она нежно нянчила его сына, и в восхищении протянул палец другой руки, чтобы погладить мягкую щеку, ощущая движение его рта, когда мальчик счастливо ел. Он не смог бы описать словами тепло, которое он почувствовал в тот момент, ощущая движение своего сына. Северус наблюдал за его маленькими губками, глазами и милым маленьким носиком, уже проявляющим признаки его семейных черт, отчего ему почти захотелось извиниться перед малышом.
Еще одна вещь, которой ты обременяешь мальчика, Северус.
Погладив сына по щеке, он понял, насколько близки его руки к определенным частям женского тела. И что ему действительно не следовало находиться рядом, и уж тем более трогать сейчас малыша. Через мгновение Северус осознал, что Гермиона смотрит на него с любопытством, и быстро убрал руку.
— Мои извинения… — начал он, но она быстро остановила его.
— Не извиняйся. Я знаю, что ты чувствуешь, — сказала она, и выражение ее лица не выражало ничего, кроме честности. Посмотрев на слишком большую кроватку, на которой спала девочка, он тихо заговорил.
— Да, я полагаю, что ты знаешь…