Rainbow Sweater

Суббота

      — В какой руке? — Шастун загадочно улыбается, пряча подарок за спиной.       — Почему-то думается, что в обеих, — Попов пытается заглянуть за спину раньше времени. Ему не терпится увидеть свой подарок. Антон в попытке увернуться от любопытного парня садится на кровать, ближе к её изголовью, и кивает, приглашая Арсения сесть напротив.       — Надо же, ты угадал, но... Давай ты первый, наверное.       — Не спеши, ненаглядный, — Арсений сжал ручку рюкзака, буквально прыгая от предвкушения. Всё же садится. — Я не стану.       Шастун около минуты смотрел в глаза Попову, молчал. Ему явно не хотелось дарить подарок первым.       — Тош, ты чего?       — Я в порядке. Просто всё же сомневаюсь, что тебе понравится, — выдохнув, он вынес руки из-за спины, протягивая аккуратную коробочку Арсению, сидящему напротив. Запакован аккуратно. Коробка была не очень большая, обёрнутая в бумагу в новогодней тематике: принт мультяшных оленей с забавными мордами, пряничные человечки, ёлочки, подарочки. Арсений растянул губы в смущённой улыбке. Очень мило.       — Антон, ты, кажется, не понял меня в прошлый раз, — Попов медленно перехватил коробку из рук кудрявого и нежно поцеловал в щёку. — Я рад любому подарку. Давай так: я сейчас дарю тебе свой и мы одновременно распакуем их?       — Хорошо, давай.       Арсений достал из рюкзака небольшой красивый пакетик и передал Антону. Парни зашелестели упаковочной бумагой, избавляя от неё свои подарки.       Подарок брюнета состоял из двух частей. На первой коробочке Попов прочитал «мужская туалетная вода с нотками лаванды». Вторая часть была тоже запакована в бумагу. Но уже крафтовую. Которая аккуратно перевязана зелёной бечёвкой. Арсений приступил к распаковке. Он догадывается, что внутри. Через пару минут в его руках оказалась книга Амелии Грэмм «Морфо». Интересная обложка в холодных тонах, симпатичный парень на ней. Арсению нравится. Он переворачивает книгу, читает её описание.       Интригует.       Арсений любит читать. У него нет какого-то любимого жанра, поэтому он не особо придирчив к тому, за какой бы книгой хотел провести ближайшие пару часов, ведь считал, что любая книга достойна прочтения. А понравится она или нет, он решит потом. Но в любом случае, он пройдёт путешествие вместе с героями книги от начала до конца.       Ранее это было способом сбежать из реальности, попасть в удивительные миры и невероятные истории. Арсений проводил за книгами часы, погружаясь с головой в сюжеты всё больше и больше.       Лучший подарок — это книга? Арсений согласен с этим утверждением.       Отложив первый подарок, Попов занялся распаковкой парфюма. Достав бутылёк из коробочки, Арсений пару раз пшикнул на закладку, которая лежала в книге, помахал ею в воздухе. Приятный фруктовый и цветочный свежий аромат приятно пощипал нос. Следом брюнет нанёс туалетную воду на шею. Арсений вдохнул сильнее, пытаясь конкретизировать то, что чувствует в этом запахе. Шёпотом назвав то, что смог уловить, он вернулся к коробочке, прочитал описание. «Унисекс композиция, где аккорды лаванды окружены морскими и цветочными нотами, а так же лимоном, листиком инжира, мускусом и древесиной».       — Шаст, из всего, что я назвал, угадал только лаванду и лимон, — он широко улыбнулся, разочаровываясь в своём обонянии. Хотя откуда ему знать, как пахнет инжир и мускус. Сомневаюсь, что хотя бы помню, как они выглядят даже. — Они как-то более ярко чувствуются что ли. Тебе нравится?       Арсений так увлёкся изучением своего подарка, что почти совсем забыл про Антона. Парень разглядывал в своих ладонях два серых кольца шириной в 1,2см.       — Антон?       — Парные кольца?..       — Ну, да... — Он замялся, увидев растерянность в лице Шастуна. — Всё в порядке?       — Да, просто... — Парень опустил взгляд на те кольца, что уже были на нём.       — У тебя пальцев не хватает? — Заметил Попов, чем вызвал у Шастуна улыбку. — Ничего. Будешь... Комбинировать. Я не прошу надевать его ежедневно.       — Оба кольца с двумя буквами "А". Типа "Антон" и "Арсений"?       — Да!       — Арс... Заметят же, сто пудов...       — Ну, кто спросит, скажешь, что отец подарил. Типо "Антон Андреевич". Сорян, для "Шастун" места не хватило будто бы.       Кудрявый вглядывался в лицо Попова, что так старательно придумывал убедительную отмазку на случай каких-то вопросов со стороны. Он нашёл слова брюнета забавными, поэтому коротко выдал смешок, щуря глаза. Затем кивнул, снял широкое кольцо с небольшим черепом с безымянного пальца. На его место нацепил подаренное Арсением. Он растопырил пальцы, поднёс раскрытую ладонь к лицу, загадочно демонстрируя обновку. Его глаз оказался между указательным и средним пальцем.       — Смотри, обручальное. — Шастун весело улыбнулся, потрясывая ладонью в воздухе.       Слышался приятный звон его браслетов. Бусины, цепи и прочие побрякушки ударялись друг об друга. Арсений расплылся в такой же улыбке, опираясь ладонью левой руки о кровать, закинул одну ногу на вторую, сказав:       — Может тогда нацепишь мне моё?       Антон опустил руку, кивая. Он аккуратно взял правую ладонь Попова, поднимая её в воздух. Арсений выпрямил пальцы и растопырил их для удобства. Кудрявый взял с пледа кольцо, немного покрутил его в своих руках, после чего не спеша надел его на безымянный палец Попова. После этого брюнет переплёл их пальцы, глядя Шастуну в глаза.       Радужку под особым углом подсвечивали янтарные лучи заходящего солнца, которые без труда проникли в комнату через окна, ведь шторы были отодвинуты. Зрачок сузился, открывая Арсению больше зелени в любимых глазах. Сейчас в них Попов увидел свежескошенную сырую траву. Из приоткрытой двери балкона повеял лёгкий холод. По ощущениям, к траве добавилась свежесть. Антон не отводил взгляда, в ответ изучал глаза напротив. Комната стала слишком тихой. Улыбка Антона постепенно исчезла. В этом не было чего-то грустного или трагичного. Нет. Сейчас его лицо выражало комфортное спокойствие. Чёрные ресницы плавно опускались и поднимались.       Первым нарушить тишину решил Арсений.       — Ну что, когда свадьба, Антош?       — Эх, прости, Арс, я ещё слишком молод для женитьбы, — спокойный тон с оттенком безучастия.       Арсений секунду потупил глаза на лицо Антона.       — А для замужества?       Шастун вопросительно с удивлением вскинул брови вверх.       — В нашей паре я что ли девчонка?       — Ну не я же!       Антошенька замолчал, переваривая услышанное. Его зрачки перемещались с одного глаза Попова на другой.       — Чёрт с тобой. Ладно. Но всё равно не готов.       — Повременим?       — Согласен, — в следующую секунду Антон опустил их переплетённые пальцы на плед, не размыкая рук, приблизился к лицу Арсения, погружая за собой в поцелуй. Он прошептал горячим дыханием в губы между соприкосновениями: "Спасибо, Арс. Они очень красивые. Мне нравится." Арсений попытался в ответ отблагодарить кудрявого за книгу и прекрасный одеколон, но парень грубо заткнул его поцелуем. Слова благодарности утонули в смешении дыханий.       В воздухе до сих пор пахло лавандой с лимоном и...мускатом? орешками? Да хер с ними, приятно пахнет, и на этом всё. Антон, видимо тоже подумавший об аромате одеколона, сместил губы на шею брюнета, коротким ласковым движением отворачивая голову Арсения. Тот запрокинул голову, предоставляя больше пространства, которое тут же начало покрываться влажными поцелуями. Антон одну ладонь уместил на чужой талии, чуть притягивая к себе ближе, вторую запустил под рубашку в синюю клетку. Сухость ладоней и пальцев, щёк не комфортно погладили нежную кожу.       — Шаст, — Попов попробовал отодвинуть от себя напористого парня. — Там же ещё есть подарок.       — А что там? — Антон нехотя отстранился, потянулся к подарочному пакету.       — Как и просил, — Арсений вспомнил интонацию, с которой Антон в шутку попросил брюнета купить «наборчик кремов всяких», не смог сдержать улыбки.       — А-а-а... Я вспомнил. — Шастун довольно одарил взглядом, тут же вернулся к распаковке набора.       Первой в его руке оказалась коробочка с кремом для лица с алоэ. Внутри остался ещё крем для рук с ромашкой и какой-то ещё. Антон открутил крышечку, поднёс крем к носу, оценивая запах.       — Прикольно, — протянул Арсению, чтобы тот тоже занюхал.       — Ну, алоэ, как алоэ...       В следующую секунду Антон поднёс коробочку ближе к носу-кнопке, окунув его в крем.       — Сорямба, Арс, рука дернулась, — он старался сохранить невозмутимый вид, но не справился, выдав смешок. — Ну, у меня бывает такое.       Попов попытался дотянуться языком до кончика носа. Попробовал крем на вкус.       — Фу, блять, — следом он окунул палец, хорошенько так захватив на него крем. И резким движением мазнул им по правой щеке Антона.       Шастун принял вызов и в ответ намазал по губам голубоглазого, который всячески пытался увернуться от Антона и при этом не запачкав ничего вокруг. Попов поморщился, снова попробовав крем на вкус. Принимая игру, он измазал левую щеку Антона остатком крема на пальце, задорно хохоча.       К концу дурачества оба были в креме. И руки, и лицо, даже одежда. Смех не стихал. Кудрявый потянулся двумя руками к лицу Арсения, но тот перехватил его запястья и резко придвинулся лицом к лицу, оставляя глубокий поцелуй измазанными губами.       — Да. Невкусно, — констатировал Антон. Он попытался сплюнуть.       Арсений большим пальцем правой руки бережно растёр кремовую массу на щеке кудрявого. Антон слабо отшатнулся.       — Да давай размажу, что ты?       — Ну, ладно, давай, — ни секунды не колеблясь согласился Антон.       Он сел поближе, расслабил плечи, чуть ссутулился, прикрыл глаза, доверяясь парню, и поднял голову вверх, чтобы Арсению было удобнее. Попов аккуратно наносил крем на кожу, лёгкими похлопывающими движениями подушечек пальцев притаптывал его.       — Холодненько, — довольная улыбка не покидала лица, дёсна сушились.       Закончив, Арсений ласково положил пальцы на подбородок Антона и оставил робкий поцелуй.       — Я всё, — Арсений отстранился и направился к зеркалу, чтобы повторить процедуру, но уже на своём лице.       — Мне понравилось, — Шаст открыл глаза. — Э, а чё ты ушёл-то? Я мог бы...помочь тебе.       — Подумай над тем, чем нам заняться.       Шастун лёг на живот, подпирая голову руками, смотрел на лицо Арсения в отражении зеркала.       — Мы с тобой... Можем пойти в кино.       — Я думал об этом. В прокате ничего интересного.       — Погулять?       — Жопы морозить, ага.       — Ну, а сам чего хочешь, радость моя? — Шастун наверняка поймал смущённую улыбку в отражении.       — Я, — Попов закончил с кремом, повернулся к Антону телом, задумчиво шагая к кровати, размазывая оставшийся крем на руках, — хочу побыть с тобой максимально долго, насколько это возможно, пока ты не уехал.       — Та-а-ак, — худое тело хищно придвинулось ближе.       — Предлагаю остаться здесь, у тебя. Можем устроить вечер-кино, сгонять в магазин, купить закуску. А можем... — шальные пальчики, указательный и средний, игриво «зашагали» по пледу, взбираясь по руке кудрявого, минуя браслеты; Арс перешёл на бархатистый шёпот, — поиграть в карты на раздевание...       — У меня есть только карты для «Уно», — тем же шёпотом ответил парень, взглядом следя за пальцами.       — Тоже сойдут. Ну, так что?       — А играть-то умеешь?       — Не-а. Научишь? — пальцы доползли до грудков. Попов резко сжал их, мягко потянул на себя. Антон не двинулся, футболка послушно проследовала за пальцами Попова.       — Я не упущу возможность посмотреть, как ты разденешь себя до гола, — Антон поднял потемневшие зелёные глаза с пальцев Арсения на лицо.       — Не научишь, значит, — наигранно-скучающе голубоглазый без интереса отпустил футболку Антона, обращая взгляд к заходящему солнцу. — Пошли в магазин, пока солнце не село окончательно.       Попов щёлкнул по кончику идеально ровного носа, поднимаясь с кровати. Антон вскочил следом.       — Что за политика «Возбудим и не дадим»?.. Про карты ты подумай всё же!       ***       Поход в магазин не занял и тридцати минут. Арсений оделся слишком легко, а потому тут же замёрз, только шагнул из подъезда. Но с убеждающей мыслью «да тут рядом, мы быстро» он решил не возвращаться в квартиру, чтобы переодеться. Однако, через минуты три ходьбы, он ускорил шаг, чуть ли не переходя на бег. Шастун с дедовским «я говорил одеваться теплее» шёл в джинсах и подштанниках и теплом свитере не спеша широким шагом, аристократичным изяществом раскуривал сигарету. Попов, весь дрожащий от холода, пищал в просьбе поторопиться, мельтешил где-то рядом с Антоном, то убегал от него на расстояние, то возвращался, согреваясь. Кудрявый был непоколебим и показушно наслаждался декабрьским вечером, то и дело слушая в пол уха «бездушный», «Господи, с кем я встречаюсь?», «ты разве не замёрз?», «да будь ты человеком, Антон!», «при первой же возможности я закрою тебя на балконе в одних трусах».       Вернувшись в квартиру, Попов подлетел к горячей батарее, прижался к ней максимально близко.       Антон прошёл на кухню, поставил пакет на стол, выложил покупочки.       — Арс, ты есть будешь? — Донеслось из кухни.       — Да! — Окоченевшие руки сжали горячую батарею. Через секунду Арсений одёрнул их, обжигаясь. Из-за контраста температур, боль была резко ощутимой и до скуления неприятная. — Блядство...       В комнате появился Шастун. Он подпер дверь своим плечом, скрестив руки на груди, наблюдал за парнем. Попов то опускал ладонь на батарею, то снова поднимал её, и так по кругу. Через минуту дылда дал знать о своём присутствии.       — Снежная королева, на ужин сегодня любезнейшая Юлия Михайловна приготовила нам макароны-перья с гуляшом. Не желаете потрапезничать?       — Было бы славно... — Попов повернул голову к Шастуну.       — Отлично. Жду вас через пять минут на кухне. За непунктуальность — голова с плеч.       — Понял.       Антон удалился на кухню. Загремели кастрюльки, тарелки, загудела микроволновка. Ужинать Попов пришёл через 4 минуты, решив не испытывать судьбу. Просмотр летсплеев по разным видеоиграм разнообразили трапезу.       Поужинав, Арсений вернулся в комнату Антона, включил ноутбук и занялся поиском какой-нибудь комедии. Через пару минут зашёл Шастун с тарелками в руках.       — Нашёл что-нибудь? — он поставил снеки на кровать рядом с ноутбуком.       — Пока нет, но я в активном поиске, — Попов покусывал боковую сторону указательного пальца.       — Дурацкая привычка, честно говоря, — Антон смахнул руку Арсения с губ. Попов недоумевающе посмотрел на парня. Проигнорировав возмущение, Шастун вышел из комнаты за другими тарелками с чипсами.       — Посмотри, что нашёл, — после следующего похода на кухню Антон вернулся с бутылкой в руках. — Пошалим? — Он игриво вскинул брови, загадочно улыбался.       — Это что? — Арсений не пьёт, а потому скептически отнёсся к этой идее.       — Вино.       — Предки не против будут?       — Пф. Эта бутылка ещё с мая стоит у Лёни в мини-баре. Да не заметит. Надеюсь.       — Боюсь спросить, как часто ты следишь за выпивкой отчима.       — Ой, не начинай. Вскрываем?       — Я не пью, Антон, — Арсений устало отвернул голову к ноутбуку, возвращаясь к фильмам. Антон присел рядом, обнимая бутылку, как родную.       — Да я тоже, на самом деле... Иногда бывает, с ребятами посидим. Но это редко.       — Чёт привираешь, нет?       — Я по-твоему малолетний алкоголик или что?       — Нет, просто...       — Я хоть раз был пьян за время наших отношений?       Арсений попытался вспомнить.       — Нет вроде.       — Ну вот, — Антон поставил бутылку дном на плед, держа её за длинное горлышко. — Мне не нравится, если честно. Если есть выбор между «пить» и «не пить», я выберу второе.       — Выбери его и сейчас.       — Ну, нет. Да давай по чуть-чуть. Скрасим немного вечер, расслабимся. Не отдыхаем ведь совсем, — холодная рука коснулась тёмных волос. — Ну, Арс... — Голос такой тихий, ласковый. После долгого молчания и внутренних колебаний, Попов выдал:       — Ладно, давай...       — Я за бокалами, — Антон тут же соскочил с кровати.       — Ого, даже так? — Голубые глаза проводили парня до выхода из комнаты. Парень остановился, схватившись за косяк, повернулся к Арсению.       — Ну, а ты как думал, — лёгкая улыбочка, азартный огонёк в глазах, взметнулась кудрявая чёлка, и Антон удалился на кухню.       ***       Бутылка была почата. На двоих парни опустошили её почти полностью. Первые глотки Арсению не понравились. Во рту было неприятно-кисло, а послевкусие так вообще отвратное. Первой его мыслью было «как такое вообще можно пить? А это ведь только вино». Спустя один бокал в желудке стало приятно тепло. Арсений пробовал ещё, и вкус уже не казался таким отвратительным. Ему даже понравился. Антон по началу тоже не торопился делать новые глотки, так же привыкая ко вкусу. Со словами «у нас вся ночь впереди, а от бутылки ничего почти не осталось» Антон поставил вино на тумбу.       Они лежали в обнимку под одеялом, смотрели фильм. Арсений обнимал Антона поперёк груди, голова лежала там же. Одним ухом он слушал размеренное сердцебиение кудрявого, а вторым вникал в комедию. Она не была мега-смешной, но моментами вызывала не только улыбку, но и звонкий смех как у Попова, так и Шастуна. Антон лежал на спине, правая рука была сцеплена в замок с обнимающей рукой Арсения, вторая медленно перебирала тёмные локоны, накручивала их на палец, оттягивала назад, завязывала слабые узелки, иногда массировала кожу головы. В какой-то момент сюжет стал не очень интересным для Арсения.       — Антон? — Ленивое «м?» прозвучало в ответ. — Расскажешь о своих отношениях с Ирой? — Арсений слышал, как сердце кудрявого пропустило удар, но через пару секунд все нормализовалось. Пальцы продолжали находиться в волосах.       — Почему ты спрашиваешь об этом?       — Не знаю... Просто интересно. Вы же долго встречались. Сколько? — Арсений поднял голову, смотря в лицо Шастуну. Тот тоже перевёл взгляд на Попова.       — Мы встречались с начала седьмого класса. Это получается... — он посмотрел куда-то вверх, изгибая бровь, — года три. Может чуть больше, чуть меньше, — он вернулся к фильму, отмахиваясь.       — Какими были ваши отношения?       — Что за допрос, Арс? — Антон на мгновение кинул сощуренные глаза на Арсения, слабо смеясь.       — Это не допрос. Мне правда интересно. Расскажи.       — Что говорить... Отношения, как у всех. Сначала неумелые, наивные, потому что детские. Куча драм, ревностей, клятв в любви до гроба и прочее. Постарше стали, какая-то логичность, здравомыслие и стабильность появились. Гулянки, свиданки, подарки, ночёвки, общие интересы, личные темы.       Да. Действительно, ничего необычного. Очень информативно, Шастун.       — Понятно... А тебе хорошо было с ней?       — Ну конечно — да. Ты знаком с ней лично?       — Нет, к сожалению.       Арсений никогда не сближался с Кузнецовой лучше, чем с кем-либо другим из ребят в параллели. Он знал, что она в отношениях, поэтому как-то присутствовать в её жизни не хотел. Мало ли, что мог подумать Антон. К тому же кудрявый сам говорил, что считал Арсения довольно симпатичным парнем. Но Попов был наслышан тем, насколько Ира эрудированна (но не так отлично, как Димка Позов) талантлива и общительна. Ещё и очень привлекательная, даже в седьмом классе.       — Она классная, на самом деле. Мне нравится её характер очень. Боевая такая девочка, но в то же время очень милая, умная и весёлая, — он мечтательно улыбнулся, вероятно, вспоминая какие-то их общие моменты или кадры с участием Иры, которые всё ещё хранит в себе его память. — Вот знаешь, сочетала в себе несовместимые качества... Мне было интересно с ней.       Антон говорил с такой нежностью и лёгкой улыбкой, создалось ощущение, что кудрявый где-то не здесь, не рядом с Поповым, а мыслями в далёком прошлом, приятном, чувственном и любимом. То ли Шастуну действительно хотелось рассказать всё так подробно, то ли от вина у него развязался язык. У Арсения что-то кольнуло, но он понимал, что сам завёл этот разговор, а Шастун так отзывается об Ире, потому что действительно её любил, ценил их отношения и относится к ним с уважением до сих пор.       — А почему вы расстались, если не секрет? — Попов аккуратно постучал пальчиками по вздымающейся груди.       — Не вынесли отношений на расстоянии.       — Это как? Она, способная девушка, поступила в колледж после девятого класса?       — Ой, нет. Она категорически была против поступления на базе девятого класса. Считала, что она не глупая и могла бы хорошо учиться и в старшей школе. Ещё говорила про перспективность поступления в ВУЗ на базе одиннадцатого класса. Она ставила себе высокие цели и была уверена в своих силах. А я был уверен в ней.       — Тогда как так получилось, что она не пошла в десятый?       — Она поступила за границу, Арс.       — Да ладно, серьёзно?! — У Попова глазки на лоб заплыли.       — Ага. Она ради интереса подала документы в какое-то учреждение во Франции, а её приняли, представляешь?       — Ничего себе... Она с родителями переехала?       — Да. Прежде чем подать туда документы, она согласовала это с матерью, та объяснила отцу. Они полностью разделяют все её интересы. По какой-то программе от того учреждения им помогли с перелётом, поиском дома, переездом, адаптацией. Новая страна, возможности, менталитет, красивые места — переехали без колебаний.       — Её семья знает французский?       — Да. Ира мне рассказывала о каком-то наследственном со стороны мамы пристрастии к этому языку, а отец начал изучать французский по её инициативе. Поэтому подача документов на поступление и легла на учреждение именно этой страны.       — Понятно... — Брюнет был приятно удивлён чужими успехами. На какой-то момент новая информация стала мотивацией. — И всё же... Отношения на расстоянии это очень тяжело? Ведь говорят, что если любите, то всё переживёте.       Антон задумался.       — Эта фраза наверное применима к отношениям, которые существуют в одной стране, пусть даже в городах, находящихся в разных концах государства. Хотя и при таком варианте отношения навряд ли долго существуют. Пара тысяч километров — да, может, не такая уж и большая преграда. А когда вас разделяют границы двух государств и увидеться можете только в летние и новогодние каникулы... Такое себе... — Антон поморщился, показав дизлайк. Арсений слушал молча, погружаясь в ситуацию. — Общение в интернете — это хуйня полнейшая. Сначала ждёшь сообщений, часто переписываетесь. Потом общение идёт на спад из-за личных каких-то дел, к которым по отношению друг к другу вы больше не имеете никакого отношения, общих интересов всё меньше, старые темы уже промусолены по миллиону раз. Ещё и разные часовые пояса доставляли кучу неудобств... Мы просто не справились. Я не справился, предложил ей остаться друзьями. Тогда я всё ещё находился на этапе саморазрушения из-за... недопониманий в семье и вытекающего из этого творческого кризиса. Да и Ира уехала потом, что тоже стало катализатором в ухудшении моего ментального состояния.       — Ты рассказывал ей про развод родителей?       — Она узнала об этом очень поздно. Да, Ира ещё будучи в России замечала, что со мной что-то не так, пыталась узнать, пробовала как-то помочь. Но я просто не захотел её нагружать всем этим. У Иры были свои заморочки и проблемы с поступлением, переездом, адаптацией. Из-за того, что я её не посвящал в подробности, она ничем не могла помочь вопреки огромному желанию. Да и я, дурак, не хотел подпускать к себе кого-либо. Заверил её, что я в порядке и не о чем беспокоиться. Поверила.       — Вы сейчас общаетесь?       — Редко. Так, иногда списываемся. На новогодние каникулы обещала приехать. У них там немного другая система, они на каникулы чуть раньше уходят. Как закончит — прилетит. Могу вас познакомить, если хочешь.       — Хочу, но... Она знает про... Нас?       — Не-а.       — А почему?       — Не нужно. Пока.       — Я понял... — Арсений старался придумать ещё вопрос, но хмельная голова не пыталась помочь. Параллельно брюнет смотрел фильм. Попалась до того смешная сцена, что оба парня расхохотались так, что атмосфера откровенных разговоров пропала, словно её и не было.       После этого момента фильм стал действительно интереснее по сюжету и богаче по шуткам. Брюнет отогнал все мысли, сильнее прижался к Антону, лёг чуть повыше, расположив голову уже на заметно выпирающих ключицах, утыкаясь макушкой в чужой подбородок, и крепче обнял своего парня, словно он мог прямо сейчас собрать вещи и улететь во Францию к Ирине.