***
Путеводная нить привела их к плато с белоснежными статуями, сделанными из жемчуга, и лестнице, спиралью уходящей ввысь в сторону мягкого тëплого света, освещающего им путь. Шаги Фала эхом разносились по коридору, в то время как Ада почти бесшумно поднималась по ступеням босыми ногами. По бокам шумели горячие источники, сливаясь в ступенчатые чаши, наполненные водой. Тëплые струи, попадая на снег, таяли, испуская сильные клубы пара. – Ты когда-нибудь видела что-то подобное? – тихим шëпотом спросил Фал, не скрывая своего восхищения, пока они поднимались. В его голосе слышится благоговейный трепет, как будто бы он, действительно, не видел ничего прекраснее, чем горячие источники в сердце горы, тающие в снегах, и величественной лестницей, созданной под землëй! – Нет, не видела, – признала Ада, отказываясь признаться самой себе, что испытывает те же трепет и восхищение, что и Нориан. Но она и правда не видела ничего подобного ни в одной из своих прошлых жизней. Её собственный мир был мрачный, серый, грязный, пропахший гнилью, ложью и смертью, от которого тошнило и один вид которого вызывал ничем не скрываемое отвращение. Фал изучает Аду пристальным взглядом, пока они идут. На первый взгляд, Ада тихая, замученная и немного забитая девушка, вздрагивающая от каждого лишнего шороха и боящаяся сболтнуть больше, чем нужно. Он не психолог, но буквально видит её напряжённые плечи и затравленный взгляд, пусть она и пытается это скрыть за маской непробиваемости и показной весëлой наглости, как это случилось на Испытании. Девушка выглядела как человек, который держится в стороне и не любит, чтобы её впутывали в чужие дела, как и совать нос не в своё дело, предпочитая делать вид, что ничего не происходит или быть сторонним наблюдателем, не вмешиваясь в разборки между другими людьми. Пускай сами разбираются со своими проблемами. Словно её девиз по жизни: она сама по себе – они сами по себе. Так было, есть и будет всегда, что даже заставляло на какую-то доли секунды поверить в это и держаться от неё в стороне. Но чëрт бы её побрал: Ада, действительно, пыталась ему помочь, и спасла его от смерти. В буквальном смысле. И отрицала это с такой яростью, что заинтриговала этим ещё больше. Потому что он не понимал этого: как это так? Зачем скрывать от кого-то свои победы и успех, зная, что можно возвыситься, в то время как Ада, наоборот, словно боялась этого и бежала, как от огня. Зачем намеренно принижать себя и казаться меньше, чем ты есть на самом деле? Какой в этом смысл? Ответы на эти вопросы требовали такого же сильного терпения и выдержки, как и подъём, по, казалось бы, бесконечной лестнице. Какой бы красивой она ни была. Шум фонтана встретил их тихой, переливающейся Песней. Босые ноги Ады ступили на мягкий серый мох, с благодарностью ощущая спокойствие и покой после долгого бега и достаточно напряжённого путешествия после их довольно бесславного падения в Глубинное озеро. Перед ними открылась поляна с тёмно-зелёными листьями, переплетающимися тонкими серебристыми ниточками, поющие источники, светящиеся то синим, то серебристым, то нежно-фиолетовым цветом, и такие же белоснежные, как эмаль, статуи, похожие на те, что они видели внизу на плато, только здесь руки и ноги обвивал густой колючий плющ с мелкой россыпью неизвестных баклажанных иссиня-лиловых крошечных цветочков. Стоит отметить, что в этом месте Сила Древа ощущалась особенно сильно, и даже сейчас они могли видеть его могучие золотистые корни, прорубившие себе дорогу даже столь глубокую толщу камня. Статуи, казалось, были живыми и словно говорили о чём-то, или хотели им что-то сказать, но явно не могли это сделать в силу объективных на то обстоятельств. Парень и девушка с затаённым дыханием медленно устремились в самую гущу, обходя их и осматривая. – Здесь определённо есть какая-то история, – сказала Ада, положив свою бледную тонкую руку на прохладный камень так, что казалось, будто она сливалась с самим камнем. – Они поют. О чём-то. Не могу разобрать, но это что-то похоже на плачь, – добавила Нарья, возвращаясь к своим прошлым жизням и Страннице, прислушиваясь к тихому шуму, похожему на скрип. – Ты их слышишь? – удивлённо ответил Фал, не переставая поражаться новым причудам этой странной чудачки. – Это же просто камни, видишь! – сказал он, слегка щёлкнув статую склонившегося мужчины и протягивающего руки по носу. – Ты его обидел! – с укором сказала Нарья, недовольно покачав головой. – Может быть, это и камни, но здесь всё пропитано жизнью. Все они. – Ладно-ладно! – поспешно сказал парень, поднимая руки и отступая на шаг назад. – Твоя взяла, не кипятись! Жизнь так жизнь, только странные они всё-таки в таких позах. – Это не просто позы! Это танец! – воскликнула Ада, проходя мимо очередной статуи и всматриваясь в них ещё пристальнее, будто собиралась протереть в них дыру. И кто из них кого обидел? Но вопрос так и остался вопросом, потому что юноша не высказал его вслух. – Эти, эти лежат на животе, словно молят и тянутся куда-то от выхода, – показала Стоун на двоих около входа с источниками. Плющ их почти поглотил, как удав обвивает свою жертву. – Эти скрючены, словно встают. Две девушки друг на против друга, натянули цепи, а этот мужчина с поднятым мечом по середине собирается её разрубить. А тот, которого ты только что стукнул по носу, он стоит и смотрит на... – тут Ада повторила его взгляд и ахнула. – Синяя Стрекоза! – воскликнула девушка, широко распахнув глаза и жадно всматриваясь в статую, стоявшую в самом центре под раскидистыми корнями Древа, и, в отличие от остальных, была синей с золотистыми каменными крыльями и сверкающими малахитовыми камнями зелёными глазами и печально поднятой головой. Из её рта вытекала струйка серебристой воды, а сама статуя стояла на постаменте вокруг одного из тех самых источников. Синяя Стрекоза – легенда среди Странниц. Её искала каждая из них, чтобы они могли путешествовать сквозь миры и выполнять своё предназначение. И, быть может, они не могли предсказать, куда их забросит в следующий раз, но Стрекоза их оберегала и охраняла, словно ангел-хранитель. Стрекоза – Душа Странницы, и пока она жива, то и Странница будет жить. Смерть Стрекозы означала смерть и её хозяйки. Окончательной и бесповоротной. Без возможности переродиться заново и начать жизнь снова с чистого листа. – Что за... Что ещё за Стрекоза? – спросил Нориан, явно ничего не понимая и уж точно не зная Цикл Странниц. – Мы нашли свой выход, – вместо этого сказала Ада, поворачиваясь к Фалу лицом и дотронулась до статуи, чувствуя, как во всё ещё зажатой ладони тихо запел её ярко-рыжий кристалл.***
– У меня нет молоточка, – сглотнув, сказала Ада и сделала шаг вперёд, сжимая слегка дрожащие пальцы. Все взгляды устремились на неё. Кто-то с сочувствием, кто-то с осуждением, а кто-то с таким видом, будто знал, что она провалится. Единственная из всех, судя по всему, как и по тому, что у других участников были свои награды. У всех, кроме неё. – Это так, ученица Адара? – ровным голосом спросил Старший Инструктор Пиенто с видом, будто ничего не произошло и Ада только что не стала величайшим позором своего наставника. Единственного, кто доверился ей. И единственный, кого она подвела так сильно, как никого так раньше не подводила. – Да, Инструктор, – склонив голову в знак поражения, признала девушка, старательно избегая взгляда своего наставника. – Я сожалею... – Твоё сожаление не делает тебе чести, Адара Длата, – отрезал Старший Инструктор, недовольно качая головой и мрачно вздыхая. – Все из присутствующих выполнили своё задание и получили заветный Дар, но ты нет. И это сильно затрудняет наше положение. – При всём уважении, Старший Инструктор, – обратилась Инструктор Арчанти, – но это не единственный случай, когда участник Испытания не получал своего молоточка. Конечно, это не приветствуется, но у Ады всё ещё есть возможность заполучить его в Запасном Испытании. Учитывая, что она почти добыла свой, если бы не оказалось, что серебряный молоточек выбрал себе хозяйкой Солью. – Что же, ситуация у нас не из лёгких. Инструктор Алторо, вы ведь понимаете, что от успеха вашей ученицы зависит ход Финального Испытания? – обратился Инструктор Пиент к наставнику Длаты и делая вид, что самой девушки при этом не существует. – Будь всё иначе, я бы не задумываясь, отстранил её от дел, но вы выбрали её, как и Связь Древа выбрала вас, а без нужного молоточка мы не сможем завершить то, что должны. Они должны быть собраны все до единого, и лишь их обладатель может добыть его. Понимаете, все? – Конечно, Инструктор Пиент, я понимаю, – тяжело вздохнув, ответил Алторо и почтительно склонил голову в знак смирения и принятия своей неудачи. – Я прослежу за тем, чтобы ученица Адара Длата закончила то, что должна была сделать сегодня, и не подведёт нас всех в следующий раз. При этих словах сердце девушки болезненно сжалось и казалось, что она сама сожмётся до минимальных размеров, лишь бы не чувствовать на себе разочарования наставника. Где-то позади них был Фал, пытаясь пробраться сквозь толпу к остальным Инструкторам, но его словно намеренно отталкивали от девушки и не давали к ней пройти. – Очень хорошо, Инструктор Алторо, – сухо кивнул Старший, принимая ответ пожилого мастера. – Я надеюсь, вы сможете как-то повлиять на свою ученицу, потому что следующего раза не будет. Собрание окончено. Все начали расходиться по своим делам. – Инструктор, я... – начала было Ада, но тут же была прервана. – Идём, – бросил Инструктор Алторо и, резко повернувшись, пошёл прочь в сторону их комнат. Аде ничего не оставалось, кроме как последовать за своим наставником.***
– Почему ты так упорно хочешь доказать всем, что ты ничтожество? – тихо спросил Фал, когда они остались наедине, спрятавшись в тени тихо бурлящего фонтана, когда они снова сделали вылазку к их тайнику, надеясь найти ответы. – Как будто ты намеренно хочешь, чтобы тебя считали ни на что непригодной, но я же знаю, что это не так... Так... Почему? – Кто сказал, что я собираюсь чего-то добиваться? – прошептала Ада, проведя рукой по каменному крылу каменной Стрекозы и пытаясь найти у неё ответы. Естественно, каменная Стрекоза молчала. Было глупо надеяться на что-то иное. Это глупо, настолько глупо на кого-то рассчитывать в озлобленном мире. Мире, в котором на тебя стучат и подставляют, переваливают ответственность с одного на другого. Глупо куда-то расти или быть сильным, пытаться становиться «лучше» или, как другие думают, что это самое будет «лучше», но которое лишь ломает человека на части, переламывая его кости до дрожи и судорог. В этом жестоком мире глупо быть сильным. На сильных нападают в первую очередь, смотрят на них, как на самых опасных потенциальных соперников, претендующих на чужое место, и устраняют. Их убивают, ломают, калечат, что порой гораздо хуже смерти, но слабым... Слабым быть безопаснее. Никто не ждёт от слабого выдающихся результатов. Он прост, понятен и предсказуем. Такого человека легко читать. И гораздо лучше знать, что он не представляет никакой угрозы. Он наивен. Витает в своих заоблачных фантазиях, веря в долине сказки и розовые берега. И это выгодно тем, кто не хочет, чтобы этот самый человек занял место того, кто находится выше него. А Аде этого и не нужно. Она не стремится ни к власти, ни к титулам. Берёт только то, что важно, по её личным убеждениям. Приобретает те необходимые навыки, так необходимые для жизни. Не растëт ввысь так, чтобы упасть и разбиться, поломать свои ломкие крылья. Так зачем куда-то расти и двигаться, если это что-то так вредно и может быть опасно для жизни, куда больше, чем просто быть тихим, но достаточно открытым для того, чтобы к тебе не лезли с лишними вопросами? – Так у тебя, действительно, нет амбиций? – с интересом спросил Фал, осторожно пытаясь приоткрыть завесу за этой непробиваемой каменной стеной. – Ты кажешься расстроенной, но расстроенной не из-за того, что не нашла то, что от тебя так ждали, а из-за того, что разочаровала своего наставника. Хотя этого могло бы и не быть, найди ты то, что следовало... – Может, я хотела, чтобы все так думали, – пробормотала Ада. – Ну, так расскажи, не держи всё в себе, скажи всë, что ты чувствуешь, с этим холодным выражением лица. Я предпочитаю видеть тебя сердитой или грустной, чем если бы ты держала всë в себе. Потому что это уже слишком... Ну, то, что ты боишься говорить, – добавляет Нориан под удивлëнно поднятую бровь девушки и пытается объяснить ей, что её тайны и секреты не принесут никакой практической пользы. По крайней, не так, как думает Ада. – И что ты предлагаешь? – фыркнув, ответила Дата, скрещивая руки на груди и с вызовом смотря на парня. – Открыться каждому встречному и распахнуть ему душу, рассказывая ему всю подноготную до тех пор, пока ты не доверишься, а он не плюнет тебе в душу? – Нет, – смягчившись, ответил Фал. – Нет, я так не думаю, но о тебе действительно есть, кому позаботиться. Я имею в виду, тебе не обязательно рассказывать всем о своих чувствах, это было бы глупо. Достаточно поделиться об этом с теми, кто тебе близок. Или с кем-то, кто находится рядом с тобой и несёт за тебя ответственность. Расскажи Инструктору Алторо, – посоветовал юноша, ободряюще положив девушке руку на плечо. – Инструктор Алторо добр, – подумав, ответила Ада. – Даже чрезвычайно добр, но боюсь, это лишь вопрос времени, когда он поймёт, что больше не в силах заботиться обо мне. Когда он увидит, что то, что я есть на самом деле, совсем не то, что он изобразил или представил у себя в голове. И отвернётся от меня так же, как и все остальные. – Тебе не обязательно делиться всем или называть места, имена или события, но так будет легче, поверь. – Фалгед сделал ещё одну безуспешную попытку достучаться до неё. – Но разве мы сейчас не разговариваем? – возразила девушка, скрещивая руки на груди. – Знаешь, по-моему, ему будет достаточно знать, что есть кто-то, с кем я могу поделиться своими проблемами, а не только докучать его. – Вот как? – Нориан искренне удивился. – И кто же это? – Ты, конечно, – фыркнув, ответила Длата. – Я? – опешил парень, явно огорошенный и сбитый с толку. – Я думал, ты терпеть меня не можешь. – Ну, учитывая обстоятельства, ты оказался не настолько противен, как я думала, – пожав плечами, ответила Адара, стараясь придать своему голосу как можно более беспечный и непринуждённый вид. И доводя бедного парня до белого каления своими заявлениями. – Эй, не такой уж я и противный! – возмутился юноша, всплёскивая руками. – Вот именно поэтому я тебя и выбрала, – девушка весело фыркнула, пожалуй, по-настоящему начиная веселиться с тех самых пор, как здесь оказалась. – Ты был достаточно мил, что попытался поддержать меня, хотя это и было заранее безуспешно, но я ценю это, спасибо. – О, – до Фала наконец-то дошло, что имела в виду Ада, затем слегка смущённо улыбнулся, теперь уже сам неловко шаркая ногой, заставив Длату веселиться ещё больше. – Ну, общие беды объединяют людей. Поздравляю, теперь мы официально в одной лодке, – объявил Нориан и, подойдя к девушке, сделал несколько странных движений, словно благословлял её на пребывание в своём обществе. – Добро пожаловать в общество очаровательной компании. И да будет этот день известен, как день, когда Фалгеду Нориану удалось пробить лёд в холодном сердце непробиваемой стены Адары Длаты. О да, это будет довольно странная компания. Определённо. Но, возможно, оно того стоило. Они должны были разобраться в том, что происходит и всё исправить. Они должны были.