Самый маленький игрок экси, теперь ещё меньше

Нил был… странным. Аномальным. Эндрю однажды слышал это слово, и оно ему очень понравилось, хотя он не мог его произнести должным образом. Его язык запутывался, но это, как правило, происходило с большим количеством слов, которые он хотел сказать. Ему было бы хуже из-за этого, но он был впереди других детей в том, что умел читать, так что в конце концов это не имело значения. Но Нил. Он не был похож на других взрослых. Нил обращался с Эндрю как с человеком, а не с вещью, и никогда не заставлял его делать работу по дому. Он его накормил и разрешил поиграть в ванне с кучей мыльных пузырей. Он позволил ему свободно ходить по дому, и у Эндрю было скрытое подозрение, что, если он попросит, Нил даже отпустит его на улицу. Однажды, когда он был в одной из приёмных семей, он попросился выйти во двор и в итоге на неделю был заперт в чулане. Это не было хорошо. Эндрю старался не думать об этом. Нил оставался с ним большую часть времени, но когда Эндрю уходил или хотел побыть один, парень позволял ему. Эндрю предположил, что Нил не хотел, чтобы тот держался подальше от него и опасался, что с ним что-то сделают. Однажды он жил у пары, у которой уже был сын-подросток. Эндрю нечаянно прикоснулся к одной из его пластинок, и подросток был очень-очень зол. Он старался не думать об этом тоже. Синяки на его спине исчезли навсегда. Несмотря на то, что ему нравилось проводить время в компании Нила, не было слишком плохо, когда он уходил на пробежку или в магазин. Аарон, которого Нил назвал его братом, был достаточно милым. Однако Эндрю знал, что ему не очень нравится Нил. Но на самом деле это не было его дело до тех пор, пока Аарон не начал обвинять Джостена. Сегодня Нил и тот-самый-недовольный ушли, чтобы потренироваться. Эндрю не особо обращал на это своё внимание. В то время он смотрел мультфильм, но был достаточно рассержен, когда Нил начал каждые пять минут проверять, в порядке ли Эндрю. Когда парень так делал, мальчик просто выключал телевизор, пристально смотрел на Нила, прося его уйти. Он не был уверен, что его гнев был должным образом выражен, судя по тому, как приподнялись уголки рта рыжего парня, но он всё равно вскоре ушел. Аарон тоже был странным, но не таким, как Нил. Он посмотрел на Эндрю так, будто все время ожидал увидеть что-то ещё, но мальчик не знал, что именно. Он думал, что иметь брата было бы лучше, чем это, но он не был слишком огорчён, поскольку, по-видимому, именно так поступали братья. Эндрю предпочел бы, чтобы Нил был слишком осторожен с Аароном, который иногда его немного пугал. Эндрю было не страшно. Иногда ему хотелось, чтобы он сам был таким, но это было только для того, чтобы люди оставляли его в покое. Он хотел быть очень высоким, когда вырастет, и носить все чёрное, чтобы люди боялись его и не причиняли ему вреда. Никто здесь не причинил ему вреда (пока, — прозвучал тихий голос в голове), и это была одна из причин, по которой Эндрю так понравилось здесь. Даже если Аарон был странным-странным. Четырехлетний ребёнок сидел перед журнальным столиком с цветными карандашами и раскраской, которую Нил купил ему накануне, а Аарон сидел за ним на диване со своим ноутбуком. Телевизор был выключен, и Эндрю позволил мыслям блуждать в безопасном направлении, пытаясь сделать ровные контуры рисунка. Вот только… это не сработало. Эндрю точно знал, какой край он хотел бы раскрасить, но его рука не слушала его мозг. Это был беспорядок, и мальчику нравились только беспорядки, которые он делал специально. Эндрю больше всего на свете ненавидел, когда он был не в состоянии что-то сделать. Ему было легко научиться что-то предпринимать; шаги и процессы были для него лёгкими для понимания. Но он мог что-то сделать, только если делал это раньше, а мелок в руки он никогда в жизни не брал. Он пытался аккуратно раскрасить лягушку, но его запястье всегда заходило слишком далеко, и зелёные жирные мазки выходили за границы. Затем он подумал, что это может быть нормально, и попытался раскрасить живот жёлтым, но зелёный попал на него и смешался в уродливый цвет, которого там не должно было быть. Эндрю просто захотелось сделать красивый рисунок. Может быть, для Нила, но если это было бы достаточно красиво, Эндрю оставил бы это себе. Чтобы он мог смотреть на это и знать, что он сделал что-то красивое. Но это? Это было уродливо. Никто не хотел на это смотреть, особенно Эндрю. Особенно Нил. Он поломал жёлтый мелок пополам. Это заставило его почувствовать, что в его груди стало больше места для чего-то большего. Он отложил кусочки и взял зелёный цвет. Он таким же образом присоединился к жёлтому. Мальчик снова потянул ручонку в ящик, но услышал раздражённое: — Эндрю, какого хрена? — позади него, и Аарон забрал у него оставшиеся мелки. Ребёнок запрокинул голову, чтобы взглянуть на брата, который тупо смотрел в ответ. — Верни мне их. — Ты собираешься и дальше их ломать? — Да. — Тогда ты их не получишь. — Аарон вышел из комнаты, предположительно, чтобы спрятать мелки. Это была ещё одна вещь, которую Эндрю не любил в Аароне. Он был скучным. Эндрю нравилось, что его оставляли одного, но иногда он немного застревал в собственных мыслях и сразу же забывал, что происходит, потому что ничто не могло удержать его в настоящем. Иногда он не мог понять, произошло ли что-то только что или это было воспоминанием. У него было много проблем с этим, но, похоже, это никого не волновало, поэтому он держал это в секрете. В других случаях это было так, будто его голова была слишком забита всем подряд, и это было чертовски больно, из-за этого он не мог сфокусироваться ни на одной мысли. Это случилось вчера, когда у него сильно разболелась голова, и он долго спал. Он также ненавидел те времена, но, по крайней мере, тогда он в основном знал, что происходит. Сейчас же Аарон вернулся и снова сидел на диване, Эндрю не знал, сколько он там пробыл, потому что не обращал внимания. Он решил побеспокоить его и посмотреть, будет ли парень что-нибудь делать. Эндрю встал и прислонился к краю дивана, опираясь локтями на подлокотник, к которому опирался Аарон. — Аарон.- (Эндрю ненавидел своё округление р; он хотел сказать «Аарон», а не «Аах-вон».) — Мне скучно. Он ответил, не отрывая взгляда от ноутбука. — Четырехлетним детям не бывает скучно. — Очевидно, что бывает. — Удивительно, что ты был мудаком даже в детстве. Этого слова Эндрю никогда раньше не слышал, а он слышал много различных слов. — Что значит «мудак»? Аарон, который на самом деле не обращал внимания на то, что он сказал, на мгновение замер, прежде чем пристально взглянуть на брата. — Не говори этого слова. — Почему? — Эндрю подпер подбородок руками. — Потому что это плохое слово. — Слова не могут быть плохими. — заявил он. — Это разрешено говорить только взрослым. Мальчик нахмурился. — Что это значит? — Это… другой способ сказать, что кто-то придурок. — О. Ну, тогда ты — мудак. Аарон громко фыркнул. — Нет. И я сказал прекратить это говорить. — он повернулся к экрану ноутбука. Эндрю перебрался на другую сторону дивана и забрался на неё, затем подбежал к своему брату и очень прямо сказал: — Мудак. — Прекрати. — Мудак. — Эндрю… — Мудак, мудак, мудак, муд... — Богом клянусь, Эндрю… — Мудак, мудак, мудак, мудак, мудак, мудак, мудаааааааааааак! Рука Аарона взлетела и резко ущипнула Эндрю. Он вскрикнул и упал, держась за бок и нахмурившись. Аарон покосился на него. — Я точно знаю, в каком месте ты боишься щекотки, так что тебе лучше перестать говорить это слово. Нос Эндрю сморщился от силы, с которой он скривил губу, глядя на Аарона. Похоже, он пытался плохо изобразить одного из персонажей Клинта Иствуда. Это сработало. А затем он сказал смехотворно вызывающе своим высоким детским голосом: — Ты. Мудак. Аарон отбросил свой ноутбук и бросился на брата, хватаясь за его бока и шевеля пальцами. Эндрю был совершенно бесполезен из-за своего визжащего смеха и только слабо хлопал его по рукам. Аарон просунул руку ему под мышку, и смех мальчика перешёл от визга к смеху слишком-трудно-чтобы-издать-звук. Аарон расслабился, позволяя брату отдышаться. Лицо Эндрю было красным, а щеки, кажется, трещали от того, как сильно он улыбался. Он держался за живот, хватая ртом воздух сквозь смех, и, глядя на него, Аарон понял, что и сам улыбается. ~~~ — Когда вернётся Нил? Аарон пожал плечами, борясь с чувством раздражения. На этот раз они с Эндрю действительно ладили. Последние пару часов они вместе смотрели телевизор, а теперь сидели за кофейным столиком в гостиной и ели бутерброды (сытный и мясистый для Аарона, с арахисовым маслом и желе для Эндрю). Эндрю продолжал рвать свой бутерброд на небольшие куски. Аарон пожалел, что раньше не осознавал, что любой беспорядок, который устраивал Эндрю, должен был быть устранен именно Аароном. — Его не было весь день. Он хмыкнул, откусил ещё один кусок и продолжал смотреть на экран. Становилось обидно от того, насколько Эндрю был зависим от Нила. Как ещё ребёнком он подошел к Нилу и без раздумий предпочел его собственному брату. От мысли о том, что из всех людей, Эндрю предпочел проводить время с ненадежным придурком вроде Джостена, его стошнило. — Нил… Аарон снова положил бутерброд на тарелку. — Я ни хрена не знаю о том, что делает Джостен! Эндрю странно посмотрел на него. Да блять. Он попытался сдержать раздражение, но не смог и не заметил, как большой палец Эндрю подобрался к его рту. — Почему он вообще тебе так нравится? Руки Эндрю вернулись к потрошению бедного сэндвича. Он пожал плечами. Аарон вдохнул через нос и на мгновение задержал дыхание, прежде чем резко выдохнуть. — Он даже не так хорош, — пробормотал он. — Он не так хорош, как все говорят. Он патологический лжец, которому нельзя доверять. - Я ему доверяю, — сказал Эндрю более твердо, чем показывала его поза. Он не спускал глаз с тарелки и продолжал: — Нил не лжец. Аарон усмехнулся. — Тебе четыре года, что ты знаешь о… Мальчик прервал его свирепым взглядом. — Я знаю много плохих людей. Нил не похож ни на кого из них. Он меня слушает. — он разорвал один из больших кусков сэндвича пополам, сунул один в рот и яростно начал жевать. Аарон уставился на него. Иногда он забывал, что у Эндрю была тяжёлая жизнь в приемных семьях. Было легко смотреть на него (замкнутый и совершенно неуязвимый) и думать о нем как о ком-то, кого никогда нельзя обидеть. Но Аарон слишком хорошо умел лгать самому себе, когда дело касалось Эндрю. Аарон вспомнил, как его брат был весь в синяках в больнице после автомобильной аварии, вспомнил, как он был болен и трясся, когда в первый раз пропустил дозу своих лекарств, потому что ненавидел, когда его заставляли чувствовать искусственную эйфорию. Вспомнил, как его держали на кровати грубые руки, его безумный смех, болезненный мясистый удар и ощущение столкновение в руках Аарона. Вспомнил резкое и внезапное возвращение к реальности: — Он тебя трогал? В прошлом году они продолжали проводить совместные занятия с доктором Добсон, и, хотя Аарон и близко не понимал, как работает мозг его брата, он мог признать (тихо, только в своей голове), что Эндрю лучше с Нилом. Он также мог признаться (также только в уме), что немного завидовал тому, что Эндрю предпочел открыться совершенно незнакомому человеку, а не своему брату. Теперь, наблюдая, как его теперь уже младший брат злобно пожирает остаток своего сэндвича, он понял, что Эндрю, вероятно, не просто выбрал Нила из множества вариантов. Он думал о том, как вначале Нил будет делать то, что сказал ему Эндрю, и не давить, когда блондин проясняет границы. Он подумал о том номере в отеле в Балтиморе, где Нил схватил влиятельного человека руками, обожжёнными до неузнаваемости, чтобы убедиться, что на Эндрю не наведётся пистолет. Он подумал о том, что Нил был единственным, кто, казалось, почувствовал облегчение, когда Эндрю слез со своих лекарств. Аарону никогда не понравился бы Нил Джостен, но он мог признать, что был на пути к тому, чтобы поверить в то, что он не причинит Эндрю серьёзного вреда. — Ты хочешь пить? — спросил он чуть мягче, чем обычно, чтобы он не подумал, что Аарон всё ещё злится на него. Мальчик взглянул на него, оценивая его настроение, затем кивнул. — Хочешь сока? — Аарон не знал, как и когда, но где-то на прошлой неделе в их холодильнике появился сок, и он был полон решимости сделать так, чтобы за то короткое время, когда Эндрю был ребенком, они сохранили ему здоровье. Он уже и так немного прибавил в весе. Эндрю снова кивнул, а затем вернулся к своей тарелке и принялся есть в более спокойном темпе. Аарон понял его, а затем, вздохнув, написал Нилу Джостену второй раз в жизни СМС и спросил, когда тот вернётся домой.