Луна все еще прекрасна

Долго, особенно в разлуке, Антон злиться на Арсения не мог. Каким бы он не был порой бесячим, скука и высокие чувства всегда перевешивали, заставляя Шаста первым разрешать конфликты. — Але, — послышался голос в трубке. — Здарова, Арс, как ты? Не занят? Итак. Какой Арсений сегодня? 1. Обиженный и отрешенный. 2. Токсичный и злой. 3. Уставший и серьезный. 4. Скучающий и милый. 5. Веселый и энергичный. 6. Игривый и соблазнительный. Антон за столько лет познакомился со всеми вариациями многогранного Попова и был готов почти к любому из типов. — С какой целью интересуешься? — послышалось в ответ. Второй тип. — Потому что я хочу знать, как дела у ведущего корпоративов всея Руси. — Выпускных. — И выпускных. — Если честно, я так заебался. Вроде все прикольно, но от такого количества людей уже голова пухнет. Еще эта жара. В общем, мда… А ты как? — прозвучал ответ в стиле Арсения уставшего. — Ну ничего, Арс, еще пара дней и все закончится. Зато тебе заплатят хорошо. — Ага. Купим тебе на эти деньги нормальные штанишки наконец, — ага, язва возвращается. — А еще дадим денег тому парню, что записал видео про мой социотип. Чтобы он нахуй удалил это. — О, это то самое, что Стас кинул в чат? — Ебать, да! Прикинь, он посмотрел всего два интервью и на основе этого слепил какую-то неведомую ахинею. — Типа ты ничего не понял? — сам Антон видос этот еще не смотрел, находя время для более интересных занятий, а потому ворчание с той стороны трубки было не совсем ясным. — Понял. Я понял, что я пиздабол и лицемер, а при условии, что нас с тобой там сравнивают, еще и пидорас, видимо. Но зато аристократичный и мечтательный. С нюансами! — Ага. А что не так? — хихикнул Антон представляя, как Арс сейчас поджимает губы от злости. — Шаст! — Да ладно, ладно. Мы же знаем, что на самом деле это неправда. — Вот именно. — И что ты гораздо хуже. — Ой, да иди ты, — ответил Арсений, который точно в данный момент улыбался, что могло стать предпосылкой к переходу к какому-нибудь типажу поприятнее. — Так как у тебя дела, ты не ответил. — А, у меня хорошо. Тоже работаю. Во-о-от, — в голову, как нарочно, ничего не приходило для нормального ответа без упоминания скорого отъезда на Мальдивы. Посраться перед отъездом было точно лишним. — Это… Видел мою фотку в инсте? Вопрос был глупым: конечно, видел, да еще и лайкнул одним из первых. Что бы не происходило, Поповский лайк всегда был в нужное время в нужном месте. — Видел, Шастик, видел. Знаешь, я думаю, что она даже мой новый фаворит. Такая ты там прелесть с этими цветочками, а с этой прической просто само очарование. — Да? — Обожаю твою кудрявую челку, — и Антон знал это. И именно поэтому запрещал стилистам ее выпрямлять или слишком коротко стричь. — Кстати, я собирался попросить тебя скинуть мне оригинал фотки. Чтобы я не скринил, как плебей последний. — А чего сразу не написал? Точнее, почему ты мне вообще не писал? — Ну-у-у, я думал, что ты еще злишься на меня. — И поэтому решил сразу включить режим токсика. — Чтобы в случае чего, Тошенька, не быть в проигрышной позиции, очевидно. Они еще несколько минут говорили о всякой ерунде, прежде чем Антон положил трубку и задумался. Почему-то из них двоих в проигрышной позиции всегда был именно он. С самого начала он сдался Арсению и зависел от его настроения. Любовь все прощала, но некоторые сцены до сих пор неприятно всплывали в памяти.

***

Декабрь 2016 Арсений не выходил из головы ни на секунду. Что бы Антон не делал, образ мужчины всегда возникал перед глазами, заставляя невыносимо скучать по нему. Это пугало. В конце концов, сам Шаст считал себя нормальным пацаном, который не поведется на парня старше себя. Не так. Не поведется на парня. Он до сих пор не верил сам себе. Если бы ему еще пару лет назад сказали, что у него будет роман с коллегой своего пола, он бы точно дал в рыло этому сумасшедшему. А что теперь? Он по уши втрескался в мужика! Заебись! Он боялся ярлыков, осуждения, не хотел, чтобы кто-то узнал об этой порочной связи, так как хвастаться было совсем нечем. Имея чувства к женатику, он точно не гордился собой. И все-таки Арс был не просто женатым мужиком. Он был самым необычным человеком, которого когда-либо встречал Антон. Ярким, неожиданным, сражающим наповал. Необъяснимая симпатия была лишь вопросом времени. И он принял это, перестав терзать себя. Он желал его так долго. Хоронил в себе все чувства, понимая, что шанс быть вместе практически нулевой. Каждый день, проведенный вместе, казался и счастьем, и пыткой. Если бы не тот спонтанный поцелуй в автобусе, наверно, они бы так и не открылись друг другу, продолжая безмолвно страдать. Но теперь Шастун светился и любил весь мир просто от одной мысли, что этот голубоглазый красавец действительно неровно дышит в его сторону. Он будто обрел новый смысл в жизни в ожидании их новых встреч. Одно такое ожидание он решил скрасить в гостях у Стаса в Воронеже. Они лениво расположились в гостиной и смотрели какие-то тупые шоу по телеку. Казалось, у Шеминова совсем не было настроения — он был слишком задумчивым и молчаливым, хотя явных причин для такого вроде как не было. — Что-то случилось, Стас? Ты за вечер почти ни слова не сказал, — решил все же спросить Шаст, потому что атмосферка стала совсем некомфортной. — Антон, я хотел бы кое о чем с тобой поговорить, — Стас весь мялся и чувствовал себя явно не в своей тарелке, глазами бегая по комнате. — Мне немного неловко, не подумай ничего такого, просто… — Говори уже, — почему-то тоже стало не по себе. — Короче, — Стас вздохнул, переводя взгляд на Шастуна, — у меня вызывает опасения твоя дружба с Арсением. Антон засмеялся, не веря своим ушам. Он никогда бы не подумал, что Шеминов затронет такую тему. Да и с чего бы. — Что за бред, Стас, почему? — улыбаясь, спросил Шаст. — Это не бред. Я понимаю, что Арсений классный чел и вы хорошо дружите, но… со стороны выглядит не очень. — Я не понимаю, о чем ты? Что мы делаем такого, что тебе кажется это «не очень»? — смеяться почему-то резко расхотелось. — Шаст, тебя я знаю давно, а его не очень. Наш Арсений весь такой по-актерски манерный и загадочный. И… — Стас запнулся и начал часто моргать, будто от этого процесс подбора слов мог ускориться. — В общем, это общение может негативно сказаться на нашей репутации. — Стас, что ты несешь вообще? — Шаст был в полном недоумении. Он не понимал, что плохого в его теплых, тщательно скрываемых отношениях с Арсом и тем более не понимал, как это может сказываться на остальных. — Мне самому не нравится этот разговор. Но я хочу, чтобы ты скорее все понял и что-то с этим сделал. — Да с чем с «этим»? — С твоей дружбой с Арсением, — ответил Стас, в чьем голосе не было больше неуверенности и неловкости. Бред. Какая могла быть проблема в человеке, который в последнее время занимал все мысли и чувства 24 на 7? Они не делали ничего, что могло их обличить в широких массах, даже от своих скрывались в конце-то концов, поэтому просьба (или что это было?) казалась совершенно идиотской. — Я все равно не понимаю, что не так. — Все дело в том, какой он. Был бы он нормальным, не было бы никаких подозрений. И этого ебучего разговора, — Стас немного поник и отвернулся, разглядывая свои руки. — Но подозрения есть, и я не хочу, чтобы они касались тебя. — Извини, конечно, но разве не ты сам поощряешь все голубые штуки в его адрес? — чтобы перестать ходить вокруг да около, решил озвучить Антон суть проблемы, которую никак не мог родить Стас. — Именно ты и подогреваешь интерес. — Если бы вы шутили так же задорно на другие темы, эти шутки тогда бы не попадали в эфир. Но, Шаст, чем богаты. Но дело не только в шутках. И ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Заебись. Антон разозлился на Стаса с его этими ублюдскими витиеватыми и абсолютно нелепыми заявлениями, будто Антон маленький мальчик, который не может сам разобраться, что хорошо, а что плохо. Конечно, если подозрения есть, то им с Арсением стоить быть куда более аккуратными, но привязывать к их отношениям судьбу человеческую — нет, это уже полный бред. — Господи. Твоя карьера, считай, только начинается. И я не хочу, чтобы из-за глупых слухов все посыпалось. Понимаешь? — Нет, Стас, не понимаю, потому что это ебанина какая-то. Еще, блять, запрети мне вообще разговаривать со всеми, у кого хуй есть. С Макаром, например. Мало ли, что подумают! А еще лучше заменить пацанов на телок, че уж. — Кстати, а как дела с Ирой? Вспомнил. — Какое отношение это имеет к нашему разговору? — В целом, никакого, — ответил Стас, все еще не глядя на Антона, как будто он обиделся из-за неподчинения. Именно Шеминов их с Ирой и познакомил, но Шаст не рассматривал встречи с девушкой как что-то серьезное, особенно после того, как удалось сблизиться с Арсением. Немного подумав в тишине, Антон решил все же заступиться за него: — И не надо называть Арсения ненормальным. Стас поднял на него полные беспокойством глаза. — Не надо с ним так тесно общаться. — Слыш, не тебе указывать мне, что делать! — на эмоциях гаркнул Шаст, не сдерживая недовольства. — Почему ты так злишься? Успокойся! Потому что он реальный человек, а не персонаж сопливой мелодрамы, что вышла из-под руки женщины бальзаковского возраста, которая для напыха решила устроить главному герою козни. Антону не нужны ограничения, поставленные чужим человеком, что бы он там себе не думал. — Потому что я в рот ебал эти указы! Что за бред! Он мой друг! — Антон, я в конце концов один из продюсеров! И если я что-то рекомендую сделать, то ты должен прислушаться! — злобно парировал Стас, будто он ему отец или кто-то подобный. — Я тебе ни хуя не должен, понятно? Мне не 5 лет, и я сам могу охуенно разобраться, с кем мне общаться и как! Ни ты, ни кто-то другой не сможете мне запретить! Не желая оставаться со Стасом, Антон быстро собрал манатки и вылетел из квартиры. Подгорело конкретно. Его бесило, что теперь он не мог даже просто общаться с кем-то, чтобы за ним не следили и не делали замечаний. Он просто хотел быть влюбленным, купаясь в своих распускающихся чувствах, чтобы их с Арсом никто не трогал и тем более не разлучал. Печально, что новая реальность принесла успех и популярность, приправленную беспросветной хуйней в виде нежелательного внимания к личной жизни, разногласия с друзьями и прочей чухни. То, к чему Антон стремился всей душой, вдруг оказалось не таким классным, как он думал. *** У Антона появилась шальная мысль задержаться в Питере на новогоднюю ночь, чтобы Арс выбрался к нему после полуночи. Потеряв последнее здравомыслие, он вспомнил старую поговорку «Как Новый год встретишь, так его и проведешь», а больше всего он хотел встретить и провести его именно с Арсением. Конечно, план провалился еще на стадии идеи, так как выяснилось, что Попов 31 числа отправится в Эстонию, а с январскими каникулами еще не определился. Поэтому было решено что-то придумать на вечер после концерта. Все это время Шаст не разговаривал со Стасом, пытаясь успокоиться и забыть о их идиотской ссоре — Антон не был совсем дураком и понимал, что Шеминов руководствуется только благими намерениями. И все же это бесило. Вдобавок активизировалась Ира, предлагающая отпраздновать Новый год вместе. Ее настойчивость была удивительна, потому что Антон всячески сливал ее в последнее время, так как не видел никакого смысла встречаться. И все же оставаться в гордом одиночестве, пока все будут веселиться, встречая 2017 год, совсем не хотелось, поэтому он предварительно согласился. В конце концов, Ира тупо не дотянется, чтобы внезапно засосать его. Вы (16:59) Привет! Ну че, есть идеи, чем займемся после концерта?) Арс (17:03) Привет Слушай Планы изменились, поэтому мы не сможем увидеться после, извини В принципе, это было ожидаемо, но менее досадно от этого не становилось. Вы (17:03) Хорошо У тебя все ок? Арс (17:04) Да, поговорим позже, извини И он пропал. Не звонил, не писал, не отвечал на сообщения. Все это, мягко говоря, напрягало — неужели он опять передумал? Стоило им ненадолго разлучиться, как сомнения победили его? Серьезно? Если в первый раз Шаст перенес перемену настроения более-менее нормально, то теперь это могло обернуться легким пиздецом. Конечно, он уже не тот ранимый юнец, что в тайне ото всех под грустную музыку мог плакать от неразделенной любви, но отказ Арсения он вряд ли смог бы воспринять неадекватно. Особенно после мотива ссоры со Стасом. Антон старался не думать о плохом и не накручивать себя, но поганое предчувствие не покидало вплоть до поезда. Он постоянно перечитывал последнюю переписку, цепляясь за непонятные извинения, за отсутствие излюбленных Арсением скобочек и в целом за контекст. А вдруг что-то случилось? А вдруг что-то узнала жена? Вариантов так много, что мозг не мог ухватиться за одну какую-то причину, и просто был на взводе не пойми из-за чего. Перед встречей Антон жутко нервничал, не зная, чего ему ожидать. Даже стресс от предстоящего концерта не мог перебить то волнение, которое в нем вызывал Арсений. Дожили. Как ни странно, Арс встретил ребят с широкой улыбкой на лице. Была ли она искренней? Вряд ли, но это хотя бы значило, что ничего смертельного не произошло. И Антон был безумно рад его видеть. Если бы была возможность, измученный разлукой и игнором он бы кинулся на него с объятиями, забив даже на Стаса, но оставалось только ловить чужой взгляд и надеяться, что он сможет хоть на пару мгновений уединиться с Арсом где-то в закоулках питерского ДК. Сам же Арсений, все так же бойко имитируя жизнерадостность, будто не замечал его, предпочитая жаться ближе к Сереже и разговаривать с кем угодно, но не с Антоном. И че это за херня. Во время концерта им все-таки пришлось взаимодействовать, делая вид, что они такие классные, задорные, охрененные друзья, между которыми нет никаких недомолвок и все чудесно. Но Антон видел, как Арсений смотрит на него, с какой-то нежной тоской, хотя, наверно, ему просто хотелось разглядеть подобное в чужом взгляде. И все же Арсений выглядел подозрительно - он точно скучал все это время не меньше, а поэтому не ясно, нахера затеял игру в молчанку. Хотелось послать всех к чертовой матери и увести Арса на разборки, забив и на выступление, и на фотосессию после, которая как назло длилась невыносимо медленно. Обнимись с тем, улыбнись другому, а на душе вообще-то скребли кошки, жаждущие наконец все прояснить и успокоиться, а не нагнетать с каждым новым зрителем в объективе. — Все, всем спасибо, с наступающим! — объявил Стас, и ребята наконец поспешили в гримерку. Но там поговорить не удалось бы, поэтому Антон живо нагнал Арсения, который спешил сильнее всех, и еле слышно попросил его поговорить. К удивлению и радости, Попов согласился - если бы было что-то плохое, то на вряд ли бы он пошел на это, Арсений обычно так не делает. Они нашли пустующую комнату, которая являлась чем-то вроде костюмерной, и Шаст, решив взять инициативу в свои руки, наконец спросил: — Арс, что происходит? Арсений повернулся к нему, не источая уже ту бешеную энергию, которой он так щедро делился с поклонниками. Может, всю на них и истратил, но такое состояние ничего хорошего не сулило точно. — Антон, я тут подумал о том, что есть между нами и… — Арсений опустил взгляд и выдохнул. — Это было ошибкой. — В смысле? — Антон не был ошарашен - он прихуел. Любая форма отказа, скорее всего, показалась бы неприятной, но ошибка? Кем после такого Шаст должен себя вообще чувствовать? — Я совершил глупость. Нам не нужно было… мы просто заигрались с тобой. Внутри будто кишки свернулись в узел от услышанного, а его само колотило от непонимания и нарастающей злости. Это же был пиздеж чистой воды. Зачем Арс все это говорит? Он же не думает так. Нет ведь? Но Арсений держался строго, давая понять, что это не розыгрыш и он вполне серьез в том, чтобы расстаться. Если это вообще можно было назвать отношениями. Так, пару раз поцеловались, пару поебались, даже толком не обсудив, что между ними. Ах, да, "ошибка". Случилось то, чего Антон так боялся - Арсений опять передумал и решил все за двоих, перечеркнув все, растаптывая мимолетное счастье в зародыше. Мысленно для наигранного спокойствия Антон досчитал до десяти и, не особо думая, принял решение. Хорошо, пусть будет так. — Ладно, — выдохнул Антон, сверля взглядом Арсения, которого, казалось, такая реакция удивила. — Ладно? — переспросил он, поднимая глаза на Антона. — Да, — обида душила, говоря это за Шастуна, который, конечно, был против, но слишком горд, чтобы бросаться в ноги и умолять Попова остаться, хотя внутри все буквально трескалось от досады. — Ладно, — тупо повторил Арсений, переводя взгляд куда-то себе под ноги. Теперь он явно был расстроен. Будто уменьшился в размерах, придавленный внезапной печалью. Наверно, ожидал, что Антон будет сопротивляться, спорить, просить о милости, но вот уж хуй ему. Чертов эгоист, думает только о себе. Вот так скомкано, нелепо и глупо закончился их роман. В вонючей костюмерной. С тонной внезапной боли, что обрушилась на ничего не подозревающего Антона. Как бы он не хотел этого, он не из тех, что будет унижаться, лишь бы его не оставили одного. Он справится. — С наступающим, — отчужденно кинул Антон, удаляясь из костюмерной с в очередной раз разбитым сердцем.