Я постараюсь понять твою психологию поведения

      До Модесты медленно доходил смысл слов. Она непонимающе смотрела на Мадригалей в поиске какого-нибудь подвоха. А того, видимо, не было и в помине — настолько искренними выглядели братья. Это даже вводило в некий ступор.       Её только что позвали в личную комнату? Да ещё не абы чью, а члена достопочтенной семьи Энканто. Кажется, она спятила.       — Эй, завершай перезарузку, а то передумаем, — насмешливо бросил Камило и, оставив дверь открытой, зашёл внутрь.       Модеста всё-таки осознала, что сейчас находится в реальности, и быстрым шагом направилась к светящейся двери. И стоило ей увидеть то, что находится внутри, как в её голове стали со скоростью света пролетать мысли о физике данного места. Надо же, она только в фэнтези книгах видела что-то подобное!       Пространство было расширено в разы. Вся комната, если, конечно, это можно назвать комнатой, была наполнена живой растительностью. Пальмы, кустарники, трава — всё настоящее. Будто совершенно другой мир! А главным здесь, пожалуй, было огромное, раскидистое дерево. Его окутывал лёгкий туман, который раздувался от малейшего движения тела. На ветвях были развешены фонари, а по лианам лазали обезьянки.       Либо Вайн показалось, либо в воздухе действительно летают блёстки. В ином случае, что тогда это за свечение?       — Вот ты и вернулась в привычную среду обитания, — Камило с интересом наблюдал за меняющимся выражением лица писательницы. Только что в её глазах искрилось вдохновение, а сейчас появилась складка между бровей. — Не хмурься, морщины появятся.       И всё-таки это место было по-настоящему волшебным. Ради такого зрелища Модеста потерпит шуточки Мадригаля. В очередной раз…       Столько животных она никогда не видала. Даже в лесу они бродят сами по себе и не кучкуются в одном месте, а тут их неисчисляемое количество. Краем глаза она заметила вальяжно идущего ягуара и рефлекторно отступила назад, подальше. Животное это восприняло как вызов, а потому в следующую секунду Вайн была подхвачена пятнистым. Пришлось крепко схватиться за шею ягуара, чтобы не упасть на скорости. Зверь резво поднимался ввысь по грибам на вершину дерева. Сзади только и слышался озорной смех лицедея.       — «Ни в жизнь больше не свяжусь с подобным», — как только ягуар поставил писательницу наземь, та припала к столь желанной ровной и, главное, не шаткой поверхности. Голова даже закружилась, не зря эти кошки знамениты своей быстротой и ловкостью…       Рядом с ней пронёсся ещё один ягуар, который нёс Камило. Тот, кажись, вовсе не беспокоился насчёт скорости. Он лишь улыбался во весь рот и махал руками, совсем не беспокоясь о своей безопасности. Какая беспечность.       Модеста отдышалась и наконец смогла трезво оценить вершину дерева, на которой она оказалась. Под ногами чувствовалась мягкая, пружинистая поверхность. Неосознанно, писательница даже слегка покачалась и оценила отдачу гриба, а это был как раз-таки он.       — Поразительное место… — пробормотала она, а к ноге прислонился ягуар, который только что, подобно молнии, нёс её. — И животные.       — Здесь же, правда, круто? — взбудораженный Антонио подбежал к Вайн и схватил её за руку. Та немного растерялась от такой резвости, но виду особого не подала, лишь кивнув в согласии.       Наверное, сейчас её настигло утерянное вдохновение. Было очень интересно узнать об этом месте поподробнее. Это же такой клад для писателя! На основе этой семейки вообще можно писать целый цикл книг с жанром фэнтези. Хочется впитать всю новую информацию как губка и использовать её в дальнейших произведениях.       — Антонио, а ты не замечал ничего необычного в этом месте? Например, ты можешь замедленно падать или растения тут растут в разы быстрее, а может, сломав стену, ты будешь рыть тоннель, который не закончится или… — писательница села на мягкую поверхность гриба и достала из своей сумки блокнот с чернилами. Не стоило упускать этот шанс, надо получить максимум знаний.       Мальчик от таких вопросов, честно сказать, растерялся и смотрел он на Модесту с недоумением.       — О, вариант с падением мы можем проверить прямо сейчас! — Камило игриво глянул в сторону обрыва, но его тут же окликнул брат.       — Камило, нельзя так говорить, — Мадригаль угрюмо посмотрел на лицедея и повернулся обратно к девушке. Она отвлеклась на колкость Камило, но стоило ей заметить надутые щёчки Антонио, как раздражение в миг ушло. Как же забавно это выглядело. — Я не задумывался об этом, но теперь мне тоже стало интересно! Попрошу сестрёнку Луизу немного позже.       — Повторюсь, мы можем…       — Тебе не стоит говорить подобное при младшем брате, ты подаёшь плохой пример, — Модеста с укором кинула взгляд на Мадригаля, но через пару секунд вернулась к своему блокноту, где продолжила описывать образ волшебной комнаты.       Ягуар, который до сих пор был рядом с ней, толкнул её руку, привлекая внимание. Стало быть, он хотел ласки, иначе Вайн не могла объяснить его трение о ладонь. Она поддалась животному и провела по его голове, рассматривая узор пятен. Янтарные глаза хищница в удовольствии зажмурились, и он окончательно, всем телом, повалился на писательницу.       — Воу, а это что? — голос Камило раздался над ухом писательницы. Как он оказался за её спиной? Она слишком задумалась. — Он с отвращением во взгляде сказал ей: «Ты ничуть не лучше своей матери, даже хуже», — и в ту же секунду его бок был проткнут когтём чудовища. Берта лишь злорадно… — Модеста дёрнулась и в мгновение ока захлопнула свой блокнот. Лицедей прочитал видимый отрывок её незаконченного произведения, но не до конца. Однако как это было… Бестактно! — Эй, я же не до конца прочитал.       — Поразительное явление, воспитанность младшего брата превосходит старшего. Стоит ли мне делать подобные выводы об интеллекте? — она со всем раздражением взглянула на Мадригаля и невольно сжала руку в кулак.       — Но это же классный текст, ты сама это написала? — лицедей даже и не думал отстраняться, он, напротив, подвинулся ещё ближе, вглядываясь в карие глаза Модесты. И как бы Вайн не была равнодушна, подобного она терпеть не могла, а потому постаралась отодвинуться подальше. Как прискорбно, её буквально зажали с двух сторон: ягуар — с одной, Мадригаль — с другой. И оставалось двигаться только вперёд, прикладывая все усилия ради этого, ведь вес хищника не как у пушинки.       — Тебе нет нужды это знать.       Раньше Модеста относилась к Камило сугубо нейтрально. Её никак не касался это парень, она его — тоже. Но это было ровно до этого момента. Её раздражали подобные люди: они лезут не в своё дело и совершенно не беспокоятся о чувствах других.       Но раньше он показывал себя только с лучшей стороны… Да, действительно, когда она наблюдала за ним во время того, как он общался с другими, он был самым обычным шутом. Делал комплименты девушкам, отчего некоторые томно вздыхали, другие кривили лица. В тех моментах он несильно язвил и старался только развеселить человека. Что случилось сейчас?       Нет, она не в праве судить человека только по некоторым моментам. Она же не видит его ежедневно, только иногда. Может он проявлял себя дома совершенно по-другому, и она чего-то не знает? Всё возможно. Но сейчас в ней бушует только отвращение, и лицедею стоит постараться для того, чтобы подавить его.       — Ну чего ты, у тебя действительно классно получается, мне даже понравилось. Что за интрижка там произошла? Мне интересно! — Камило вскинул руки, ему действительно было любопытно узнать историю. Только вот как затуманенному гневом разуму Модесты понять это?       — Камило, Модеста правда выглядит расстроенной, извинись — шепнул Антонио своему брату, дёрнув за рукав рубашки.       И лицедей это понимал, но принять факт было достаточно трудно — его забава в очередной раз провалилась. С этой девушкой почему-то не проходили никакие подколы, она, то и дело, злилась. Несомненно, она не одна с такой реакцией на его памяти, но это всё равно задевало его гордость. Другие люди могли поддержать даже неудачную шутку, его знакомые-парни с энтузиазмом принимали язвительный подтекст. Однако пришла череда неудач, связанная со строгой Вайн. Возможно, настало время сменить тактику подхода к людям?       — Ладно, ладно, я признаю, что был слишком груб, — он расслабленной походкой направился к писательнице, которая теперь никак не проявляла своё раздражение, а просто оглядывала декорации дерева.       Вайн не удостоила его и взглядом, лишь продолжила заниматься своим делом. Разноцветные фонари выглядели гораздо симпатичнее какого-то клоуна.       — Ты заставляешь меня сказать это слово? Не думал, что ты пользуешься манипуляцией, где только научилась? — он тут же прикусил свой язык, мысленно давая себе оплеуху. Только недавно говорил себе, что стоит сменить тактику, и что опять? Его оплошность заметил и Антонио, со стороны которого раздался шлепок по лбу. Даже младший брат его высмеивает, так дело не пойдёт! — Относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе — золотое правило морали, сказанное мне одной мудрой женщиной, — он сказал это, перевоплотившись в какую-то старушку. И Вайн заметила это краем глаза. Сказать честно, она удивилась, увидев образ доброй Офелии, но постаралась этого не показывать. Мало ли, вдруг Мадригаль и впрямь знает каждого жителя городка.       — Следуя этому закону, я отношусь к тебе также с пренебрежением. Перестань менять маски во время диалога с кем-либо, — она холодно посмотрела на недовольное лицо вернувшего облик Камило. Да почему всё, что он делает, оборачивается против него самого?!       — Хей, ты договорить не дала! — возмутился он, скрестив руки на груди.       — Я внимательно тебя слушаю, — она вернула взгляд в совершенно противоположную сторону от собеседника.       — Да ты даже не смотришь на меня, ещё что-то о воспитанности говоришь, — вопреки словам лицедея, Модеста повернулась к нему и заглянула прямо в его зелёные глаза, которые тут же наполнились неуверенностью. — Ну, это, в общем, прости. Я не хотел тебя обидеть.       Он наконец-то это сказал! Антонио, всё ещё стоящий позади, ликовал и прыгал на месте от радости. На его памяти брат переступал через гордость крайне редко. И то, бывало это только под натиском Мирабель или Альмы. Вот так редкость произошла, и главное, что мальчик не только застал это, но и посодействовал!       — Эй, иди лучше есть свой ужин, я для кого вообще нёс его сюда? — воскликнул Камило, после чего радостный Антонио убежал в сторону стола, где был оставлен поднос с едой. Его непонятный долг выполнен, теперь можно понаблюдать просто со стороны — это тоже интересно.       Со стороны писательницы послышался смешок. Вроде не показалось… Или показалось? Нет, Мадригаль точно уверен в том, что слышал это, а слабая улыбка на лице Вайн только подтверждает всё. Неужели у него получилось хоть как-то её развеселить? Это определённо успех!       — Извинения приняты, — он не знает, почему, но эти два слова заставили его душу трепетать, а настроение — подняться. Но Камило не будет заострять на этом внимание, ведь это не является чем-то странным, правда? — Да, это писала я.       Пожалуй то, что она ответила на ранее проигнорированный вопрос, является окончательным признаком улучшения их отношений. Теперь стоит больше следить за своими выражениями рядом с Вайн. Что-то ему подсказывает, что на данном этапе их общения она не будет прощать каждую его выходку.       — Я повторюсь, но тот отрывок действительно был интригующим. У тебя явно есть опыт, ты пишешь книги? — Модеста бы прокляла лицедея за его проницательность, но она не могла отрицать того, что ей нравится слышать комплименты к своему творчеству.       — Увлекаюсь, — вполне сдержано ответила писательница в противовес своему урагану в душе. — Я не люблю, когда кто-то видит незаконченный вариант произведения. Прошу тебя подождать финальной версии.       Камило согласился, но только потому, что не хотел наткнуться на ещё одну ссору. Ему никогда не нравилось заводить конфликты с кем-либо, а тем более с такими серьёзными людьми как Модеста. Однако выводить их было всегда веселее, чем остальных, хоть это и было подобно игре со смертью.       — Тогда я буду ждать с нетерпением! Ты разогреваешь мой интерес, когда примерно закончишь написание рассказа?       — По моим расчётам, примерно через две недели, если не возникнут осложнения, — мысленно она возвращалась к Эмилии, но тут же одёргивала себя. Не стоит отвлекаться на другого человека во время живого диалога. С её стороны это будет неуважительно. Хотя кто тут вообще задумывается об уважении? Разве что только она, но точно не Камило.       — Хей, вам пора выходить отсюда, — раздалось где-то снизу, у входа в магическую комнату. Камило рефлекторно вжал голову в плечи и жестом попросил держать молчание. — Я знаю, что вы тут, можете не пытаться прятаться.       По голосу Модеста узнала Долорес. Как же сейчас глупо выглядела ситуация: Камило пытается показать отсутствие кого-либо в помещении, даже несмотря на то, что его сестра определённо знает, что они тут. Иначе она бы не пришла сюда с полной уверенностью.       — Ужин закончился полчаса назад, — на этих словах Вайн шокировано посмотрела в сторону выхода из комнаты. Как это могло произойти? Здесь искажённое время? Или они слишком заговорились и не заметили того, как пролетали минуты? — Не волнуйся, твоим родителям я сказала, что тебе стало плохо, и ты ушла подышать свежим воздухом.       Долорес оказалась наверху дерева с этими словами, от чего Камило досадно вздохнул и закатил глаза.       — Могла бы хотя бы притвориться, что не заметила нас, — обиженно пробормотал лицедей, посмотрев на сестру.       Почему Долорес проявила благосклонность к ней? Это вводит в заблуждение. Модеста неисчисляемое количество раз говорила себе, что такое до добра не доводит, а приторная улыбка девушки только сильнее это подтверждает.       Но всё же стоит поблагодарить за помощь, иначе ей, вероятней всего, пришлось бы выдумывать отговорки, которые в последствии могли бы перейти в ссору.       — Не хотела прерывать ваш чудесный диалог, но пришлось.       — Э-эй, а подслушивать нехорошо! Ты подаёшь плохой пример Антонио! — занервничал Камило. Одна мысль о том, что сестра слышала всё, о чём он говорил с Вайн, заставляла смутиться и злиться. Нет, он вовсе не проявлял слабость, эта была уступка, одолжение в силу обстоятельств! А Долорес так не думала, судя по ухмылке…       — Кто бы говорил, — хмыкнула Долорес и посмотрела на писательницу. — Даже Модеста тебе не верит.       А её то зачем снова приписывать в семейные разборки? Боже, она же только решила, что всё нормализировалось… стоило заканчивать весь этот цирк. Раз уж ужин давно закончился, ей и правда пора было идти домой.       — Благодарю за оповещение, я действительно не следила за временем и задержалась здесь. Прошу прощения, — Вайн учтиво кивнула головой и подошла ближе к краю дерева, к лестнице в виде грибов.       — Я провожу тебя, все уже разошлись по комнатам, так что не волнуйся, никого не встретишь, — Долорес мягко улыбнулась писательнице, и они уже ступили вниз, как сзади заговорил Камило:       — Хей, Дес, встретимся на днях? — всё же в его голосе была слышна небольшая неуверенность, которую он пытался скрыть.       Упомянутая обернулась напоследок, выискивая какой-то подвох в предложении. Однако подобного не нашла — глаза Мадригаля светились только правдой, что странно.       — Зависит от моего настроения.       На удивление Вайн, лицедей не стал продолжать что-либо выяснять, лишь помахал на прощание. А вот она осталась в компании Долорес. Девушка довольно странно себя вела. Да, писательница заметила, что все Мадригали после происшествия два года назад изменились. В особенности Долорес, на неё ещё и Мариано повлиял. Нет, она не была против этого, но конкретно в отношении к себе она этого не поддерживала.       Уже на выходе из Каситы, которая весело хлопала ставнями, Модеста вежливо попрощалась и направилась в сторону дома.       Слишком много событий, слишком много общения за день. Стоило перевести дух, но горящий свет в одном из домов заставил её остановиться. Это был самый обычный домик, украшенный красной росписью в виде солнца и цветов. Знакомая старая дверь с надписью «Это дом творчества!» напомнила ей об одном самом важном деле — Эмилия. Это было её место жительства, оно находилось совсем недалеко от Каситы и совершенно неудивительно, что Вайн наткнулась на него. Раз уж она проходит мимо, то стоит зайти и поговорить? Как долго ещё будет продолжаться их ссора? Она и представить не может, как чувствует себя Харамилло, не грустит ли она? Или же ей вовсе всё равно на произошедшее?..       Руководствуясь именно этими вопросами, Модеста занесла руку над дверью для того, чтобы постучать. Секунда, две, и перед ней появляется хозяйка обители, одетая в домашнее платье и не в самом хорошем расположении духа.       — Что ты… — поражённо уставилась художница на подругу и тут же зашипела: — Не самое лучшее время ты выбрала для извинений, Дес, сейчас… — договорить ей не дали разозлённые голоса из кухни.       Это были родители Эмилии.