Мне хочется спросить – это все мое воображение? Сегодня мое сердце так сильно колотится. Интересно, не слишком ли ты хорош, чтобы быть реальным? V – Sweet night
Сокджин действительно не хочет показывать виду и портить настроение всем остальным, но он очень расстроен. Съемки его новой дорамы идут полным ходом, на этот раз у него довольно большая роль - интересный второстепенный персонаж с хорошо прописанной историей. Когда Сокджин впервые прочитал сценарий, он был уверен, что сумеет передать характер этого героя, но, как обычно это бывает, все первоначальные представления ломаются, когда начинается реальная работа с людьми. Сокджин знает, что режиссер этой картины очень влиятельный в их индустрии человек, поэтому пытается быть максимально почтительным и вежливым, но их взгляды на то, как именно Сокджин должен играть, слишком сильно разнятся, из-за чего каждый день на работе оборачивается для Сокджина кучей дублей и переделанных сцен. А уж от того, что сценарист с режиссером имеют привычку переписывать сценарий прямо по ходу съемок, не давая актерам возможности нормально подготовиться к сценам, он уже сыт по горло. Такой хаотичной организации съемочного процесса Сокджин еще нигде не видел. Всю эту неделю они снимались в Тэгу, известного своими храмами и горами, что просто идеально для их исторической дорамы. И сегодня последний день съемок, чему Сокджин очень рад, потому что его силы, честно, на исходе. Он сидит на праздничном ужине для всей съемочной группы в традиционном корейском ресторане на самой окраине города, недалеко от того места, где проводились их съемки. Сокджин вежливо улыбается, поддерживает разговор с одним из захмелевших сценаристов, который уже час заплетающимся языком втолковывает ему, как именно он должен делать свою работу. - Сокджин-ши, у тебя красивое лицо, но ты же пони… - мужчина моргает, безрезультатно пытаясь сфокусировать взгляд на Сокджине. – Понимаешь, что этого недостаточно. Тебе… надо больше работать, понимаешь? Режиссер-ним он ведь… сколько часов он сегодня на тебя потратил? Сокджин поджимает губы и залпом опрокидывает в себя стопку соджу, он уже не помнит какую по счету. Два. Они снимали его десятиминутную сцену два часа. Сокджин и сам отлично знает, что так быть не должно. Но его отчитывают за это весь день. Буквально. И он устал это слышать. Только за сегодня он уже шесть раз выслушал разглагольствования разных людей и завуалированные намеки, что он получил эту роль только из-за красивого личика, и это отвратительно. Сокджин хотел эту роль, но он не умолял о ней. Он прошел кастинг, и режиссер сам выбрал его. И если этот выбор был основан только на внешности Сокджина… что ж… это унизительно в какой-то степени для Джина как актера, но режиссер в таком случае не вправе обвинять его в невыполнении возложенных на него обязанностей. Если Сокджин и не до конца уверен в своих актерских способностях, то уж в безупречности своего лица он не сомневается ни на секунду. Если им нужна была только красивая картинка, то ее они точно получили. Сокджин отставляет пустую стопку и с трудом выдавливает кривую улыбку. Ему только сегодня утром передали подправленный сценарий, в котором полностью изменили первоначальный вариант его сцены. Он увидел совершенно новые реплики за пять минут до того, как вошел в кадр, как он должен был успеть подготовиться? Актер обязан уметь адаптироваться и импровизировать, Сокджин знает это, но режиссеру не нужна была импровизация, он просто требовал от Сокджина невозможного, а затем потратил несколько часов, третируя Джина на глазах у всей съемочной группы, вместо того, чтобы дать ему лишние пятнадцать минут на подготовку. Так что да, это был отвратительный день, который все никак не может закончиться. - Сокджин-ши, тебе нужно еще многому научиться. Твое лицо оно… не всегда будет тебе помогать, - бормочет мужчина, и Сокджин крепко сжимает пальцы в кулаки. У него кружится голова от выпитого алкоголя и усталости. В последние дни он спит по три-четыре часа в сутки, график съемок очень жесткий и это притом, что у него всего лишь второстепенная роль. - Извините, мне нужно позвонить, - говорит Сокджин, встряхивая потяжелевшей головой, он медленно встает на ноги и осторожно проходит к выходу, сделать это довольно сложно, потому что все перед глазами у него немного плывет. К счастью, никто не обращает внимания на его уход, и, оказавшись на улице, Сокджин, наконец-то делает глоток свежего воздуха. Он морщится, услышав взрывы визгливого пьяного смеха позади себя, и отходит от ресторана подальше. Ему очень хочется сесть куда-нибудь и просто подышать свежим воздухом. Сокджин запрокидывает голову, оранжевый неестественный свет фонарей не дает ему разглядеть звезды, и от этого Джину становится очень грустно. Он не помнит, когда вообще последний раз видел звезды. Сокджин вытягивает из кармана телефон, вертит его недолго в руках и нажимает на последний вызванный контакт. Гудки равномерным и нудным эхом раздаются в его голове. - Алло? – откликается сонный и хриплый от сна голос, но Сокджин все равно чувствует некоторое облегчение, услышав знакомые интонации. За эту неделю, вдали от Сеула и друзей, он так устал от собственного одиночества. Здесь кроме его менеджера нет никого, кому было бы не наплевать на него. И не то чтобы Сокджин не привык к подобному, он все-таки взрослый мальчик, которому не нужно, чтобы с ним постоянно нянчились, но в такие тяжелые дни просто хочется услышать родной голос, который напомнит, что в твоей жизни есть нечто светлое, и завтра будет другой день, куда лучше сегодняшнего. - Чимин-а, режиссер опять наругал меня, - Сокджин специально делает очень жалобный, очень детский голос и дует пухлые губы, он медленно бредет по дороге и пинает попавшийся ему под ноги камень. В половине случаев он не попадает, потому что пьян немного больше, чем думал изначально, но это не мешает ему упрямо катать камушек из одной стороны в другую по очень странной кривой траектории. Чимин на том конце трубки протяжно стонет, вызывая у Сокджина улыбку. Этому парнишке всегда невероятно сложно было проснуться, он наверняка не воспринимает ничего из того, что говорит ему сейчас Сокджин. - Джин-хен? Это ты? Что… - Чимин немного невнятно бормочет, а затем тяжело вздыхает. – Сейчас что… час ночи? - Да, Чимин-а, и я очень расстроен, - канючит Сокджин, неосторожно взмахивая рукой в воздухе и ударяясь об кирпичную стену. Он шипит себе под нос и поспешно трясет покалеченной кистью. – Ну, вот теперь еще и рука болит, - совсем уже откровенно ноет он, пытаясь рассмотреть повреждения, но не видя ничего в неверном свете фонарей. - Хен, что… ты разве не в Тэгу сейчас? – рассеянно бухтит Чимин, Сокджин так и видит, как он в это мгновение проводит рукой по лицу, растирая его, и пытается, искренне пытается проснуться. - Да, и, представляешь, тут не видно звезд! В каком городе нет звезд, Чимин-а? - Во всех крупных? – отвечает Чимин, и Сокджин, конечно, этого не видит, но он слышит по тону, что парень хмурится. – Стой, хен, ты что пьян? Сокджин возмущенно давится воздухом. - Да, как ты мог обо мне такое подумать! – драматично выдыхает он, прижимая руку к груди. - Значит, точно пьян, - Чимин тяжело вздыхает и с секунду молчит, собираясь с мыслями. – Рядом с тобой кто-нибудь есть? Хен, ты же знаешь, каким становишься, когда выпьешь. Сокджин оглядывается вокруг, осматривает пустую темную улицу, освещенную лишь неяркими фонарями, и пожимает плечами. - Нет, поэтому я и позвонил тебе, Чимин-а. Потому что рядом никого нет, - недовольно тянет Сокджин, досадуя на недогадливость своего тонсэна, Чимин вздыхает еще раз только уже тяжелее. - Хен, я сейчас в Сеуле, а ты в Тэгу, и ты становишься беспомощнее кутенка, когда напьешься. Тебе нужно, чтобы кто-нибудь отвез тебя в отель, - необычайно терпеливо для того, кого разбудили посреди ночи, наставляет Чимин. Сокджин, однако, не в том состоянии, чтобы оценить его благородство, поэтому обиженно фырчит в трубку. - Я не хочу туда возвращаться. Там душно. Я задыхаюсь, - бормочет Сокджин упрямо. Он невольно потирает шею и с трудом сглатывает. Он действительно не хочет возвращаться в ресторан, его пугает это удушье, которое слишком напоминает ему о детстве и воскрешает все самое темное и отвратительное, что живет в его душе. Но он произносит эти слова капризным, полупьяным голосом, поэтому Чимин не воспринимает его всерьез. - Хен, но тебе нужно вернуться в отель. Ты же не станешь спать на земле, правильно? – увещевает Чимин, он звучит так, будто разговаривает с ребенком, и Сокджин хмурится от этого тона, но все равно задумчиво осматривает асфальт под своими ногами и даже на пробу тыкает его носком ботинка, будто и в самом деле раздумывая о подобном ночлеге. - Слишком твердая, - качает головой Сокджин и недовольно поджимает губы. - Вот видишь, хен. Зато кровать в отеле очень мягкая и удобная. Сможешь завернуться в одеяло и поспать в тепле, - мягко говорит Чимин, и Сокджин невольно кивает в такт его словам. Он любит тепло. Одеяло звучит неплохо. - Да… наверное, - произносит Сокджин неохотно. Он все еще не хочет возвращаться и вспоминать весь этот отвратительный день, но он и сам чувствует, что ему пора в постель. На воздухе его разморило, вокруг нет людей, а на небе звезд, Сокджин не видит больше смысла дышать свежим воздухом. - Вот и отлично, хен. Напиши мне, как приедешь в отель. У меня завтра запись песни в шесть утра, хен, а затем еще фотосессия, мне действительно нужно поспать, - последнее предложение Чимин уже откровенно страдальчески простанывает. Сокджин хихикает. - Ладно-ладно, хорошо. Я напишу. Прости, что разбудил, - хмыкает он, Чимин что-то сонно угукает и отключается. Сокджин так понимает, что во всех смыслах. Джин засовывает телефон в карман, оглядывается вокруг один раз, затем второй и только в это мгновение понимает своим затуманенным мозгом одну простую вещь – он понятия не имеет, где находится и куда ему идти. Сокджин удивленно моргает и неверяще фыркает. Да не может такого быть. Он ведь не мог отойти от ресторана далеко. Сокджин качает головой, смотрит направо, затем налево. Он посреди переулка, в котором оба направления выглядят одинаково, вокруг обычные, ничем не примечательные жилые дома, и Сокджин, честно, не может понять, как здесь оказался. Сокджин решает опираться на логику, что не самый лучший вариант, когда твой разум подернут алкогольной дымкой и просто не способен на полноценные логические умозаключения. Сокджин идет в ту сторону, к которой стоял спиной, решая, что пришел именно оттуда. Через несколько минут бессмысленного брождения по витиеватым улочкам, Сокджин понимает, что ошибся, но проблема в том, что теперь он не может даже вернуться к тому месту, где закончил разговор с Чимином, потому что окончательно запутался, устал, и у него начинает кружиться голова. Сокджин побеждено вздыхает и опускается на корточки прямо посреди безлюдной улочки. Он прислоняется спиной к высокому каменному забору какого-то дома, запрокидывает голову и закрывает глаза. Он с трудом вынимает из кармана телефон, ему только сейчас, когда он немного протрезвел, наворачивая круги по окрестностям, приходит в голову светлая мысль воспользоваться навигатором или позвонить кому-нибудь из съемочной группы. Сокджин нажимает на кнопку питания раз, два, телефон устало мигает ему заставкой, включается на короткое мгновение, сообщает, что у него закончился заряд и, весело пикнув, выключается снова. Сокджин раздраженно стонет и обхватывает голову руками. Он отстраненно думает о том, что же ему делать ночью посреди пустой улицы в чужом городе, в котором он никогда прежде не был. И на самом деле, Сокджин даже благодарен, что он сейчас немного пьян и не ощущает той паники и ужаса, которые испытывал бы в такой ситуации на трезвую голову. Но в то же время, по той же причине Сокджину просто хочется прилечь куда-нибудь и уснуть, что не очень способствует разрешению сложившейся ситуации. И что-то подсказывает Сокджину, что будь он трезв, он легко смог бы решить эту проблему, но сейчас это не так, поэтому он просто сидит на земле в каком-то плохо освещенном переулке посреди абсолютно одинаковых домов и бессмысленно пялится на собственные руки с искривленными пальцами. - Ну, что за бред вообще? – беспомощно смеется Сокджин себе под нос. Ему до сих пор не верится, что такая глупая и нелепая ситуация могла с ним произойти. Он и без того весь этот день чувствовал себя жалким и неполноценным, но это… это уже просто что-то за гранью, и даже Сокджин не знает, как ему на это реагировать. Поэтому он делает то, что делает всегда, когда ему становится неловко. Он смеется. Ломанным и икающим смехом, от которого у него болит горло и кружится голова. - Эй, ты в порядке? Сокджин удивленно вздрагивает, его глаза широко распахиваются и он так резко поднимает голову, что невольно морщится от боли в шее. Сокджин озадаченно моргает и хмурится. Этот спокойный низкий голос кажется ему очень отдаленно знакомым. Над ним стоит парень и, заинтересованно склонив голову набок, рассматривает Сокджина. Оранжевый свет фонаря красиво освещает бледное лицо незнакомца с маленьким носиком и по-кошачьи сощурившимися темными глазами. Сокджин скользит взглядом по темным кругам под глазами этого человека, по выкрашенным в светлый волосам, по растянутой на локтях темной толстовке, спортивным штанам и шуршащему белому пакету с какими-то продуктами в его руках. Джин не слышал шагов, и у него невольно складывается ощущение, что этот парень, как какое-то странное мифическое существо, просто появился перед ним из воздуха. Почему-то Сокджину кажется, что он не удивился бы, будь это правдой. Парень хмурится и медленно опускается на корточки перед Сокджином, молча и внимательно разглядывая его лицо своими гипнотизирующими темными глазами. Джин уверен, что всему виной алкоголь, только поэтому он так парализован этим взглядом, только поэтому не может отвернуться от этого бледного лица, что оказывается на одном уровне с его собственным. - Ким Сокджин-ши? – с искренним изумлением произносит парень, спустя долгое, затянувшееся мгновение, его темные брови подлетают вверх, и это растерянное выражение как-то сразу делает его лицо моложе и невиннее. Сокджин невольно засматривается, потому что парню это идет. – Ты что тут делаешь? - Сижу, - невозмутимо отвечает Сокджин, потому что… ну, это ведь правда. Темные глаза напротив него чуть расширяются, а затем удивленная улыбка трогает уголки губ этого парня. - Это я вижу, но, что ты делаешь в Тэгу, Сокджин-ши? – Сокджин чуть встряхивает головой. Этот голос и глаза кажутся ему знакомыми, но он не может вспомнить почему, и это невероятно бесит. По идее, его должно волновать, откуда этому парню известно его имя, но Сокджин действительно не в том состоянии, чтобы задумываться над подобным чересчур логичным вопросом. Он просто мгновенно принимает тот факт, что этот человек знает его, словно в этом нет ничего особенного, словно так и должно быть. - Я… я заблудился, - растерянно произносит он, и Джин не знает почему, но он звучит так грустно и беспомощно, что ему самому становится себя жаль. Незнакомец как-то по-доброму усмехается. - Да, далековато тебя занесло, - его спокойный и утешающий голос успокаивающе оседает в сознании Сокджина, и это помогает Джину почувствовать себя лучше, не таким одиноким, потерянным и напуганным, каким он был мгновение назад, это помогает ему поднять голову и увидеть, как этот незнакомый парень тепло улыбается ему. Совершенно незнакомый парень одним своим голосом и улыбкой успокаивает Сокджина. Происходит действительно что-то странное. – Как же ты так заплутал, Сокджин-ши? Сокджин чувствует, что дрожит, чувствует себя вновь маленьким мальчиком, который потерялся и не может найти дорогу домой, но к нему, наконец, подходит хоть кто-то и пытается помочь. Сокджин чувствует облегчение и неизвестно откуда взявшуюся уверенность, что теперь он точно будет в порядке. - Я был… я был в ресторане, а потом… я ушел и… - Сокджин беспомощно разводит руками, парень просто смотрит на него несколько секунд, затем опускает голову и тяжело вздыхает. - А в ресторане ты был один? – Сокджин отрицательно качает головой. – Можешь позвонить кому-нибудь из этих людей? Сокджин обиженно дует губы. Он, конечно, пьян, но не настолько же, чтобы не подумать об этом. Он вытаскивает телефон и демонстративно покачивает им в воздухе. - Он разрядился, - парень неверяще поднимает одну бровь, а затем изумленно усмехается, словно все еще не веря в то, что видит. - А ты реально невезучий, Сокджин-ши. А хоть название ресторана ты помнишь? - Сокджин просто молча смотрит на него пустым взглядом, парень моргает в ответ. – Так, понятно. Глупый вопрос. А где ты остановился в Тэгу? - О, - Сокджин радостно хлопает в ладоши. – Точно. Отель. Чимин-а сказал мне идти в отель. - Очень рад, что хоть кто-то говорит тебе разумные вещи. Но что за отель? - торопит его парень. Сокджин хмурится. - Ну… отель, такой с кроватями там… - Их много в городе, Сокджин-ши. И все они называются по-разному и находятся в разных местах, - терпеливо напоминает незнакомец, Сокджин закрывает рот и смотрит на парня, не зная, что на это ответить. Потому что… конечно, он знает название этого отеля. Он просто не помнит его сейчас. Парень устало трет глаза и тяжело выдыхает, вся его поза выражает измождение. – Ладно, давай сделаем так, - медленно произносит незнакомец, задумчиво облизывая уголок рта. Сокджин моргает и с трудом сосредотачивается на глазах парня. – Пойдем ко мне, там зарядишь свой телефон, а потом позвонишь кому-нибудь. Тебя это устраивает? Парень выжидающе смотрит на Сокджина, чуть склонив голову набок, светлая челка падает ему на глаза, и он, забавно сморщив нос, небрежно откидывает ее. Джин невольно начинает ерзать под его пристальным взглядом. - Эм, ну я… вроде как не знаю тебя? - Вроде как? – парень улыбается, в глазах его мелькают озорные искорки. Сокджин думает, что его нетрезвый мозг слишком странно мыслит, если единственное о чем он сейчас может думать – это то, что эта улыбка, показывающая все зубы и десны, делает парня очень милым. - Вдруг ты маньяк? – произносит Сокджин, и парень сначала моргает несколько раз, а затем притворно задумчиво хмурится и кивает с таким наигранно серьезным видом, что Сокджин невольно чуть улыбается. Выглядит забавно. - Действительно. Ты прав. Я могу оказаться кем угодно. И что же теперь делать будешь, Сокджин-ши? – он, явно забавляясь, склоняет голову набок и с любопытством смотрит на Джина. Сокджин хмурится, но на самом деле он слишком хочет спать, чтобы быть в состоянии раздумывать над всем этим. Чимин прав. Он становится беспомощнее кутенка, напившись. Сокджин морщится и недовольно стонет. - Йаа, ты должен был меня успокоить, а не заставлять волноваться еще больше! Парень тихо отрывисто смеется и… Сокджин знает этот смех, он точно знает его и точно однажды видел, как кто-то смеялся именно так. Сокджин не знает почему, но это осознание успокаивает его. Может сейчас он и не может вспомнить этого парня, но одного этого стойкого ощущения смутного узнавания, оказывается вполне достаточно, чтобы Сокджину захотелось поверить этому человеку. Джин удивленно пялится на знакомого незнакомца, который невозмутимо поднимается на ноги и протягивает Сокджину широкую жилистую ладонь. - Обещаю, что не убью тебя, Сокджин-ши. Хотя бы потому что у тебя явно даже красть сейчас нечего, кроме твоего телефона. - Ты можешь похитить меня и потребовать выкуп, - немного отстраненно проговаривает Сокджин, все еще слишком сильно сосредоточенный на этих темных глазах. Парень усмехается уголками губ. - Не подавай мне таких заманчивых идей, Сокджин-ши, - мягко смеется он, и Сокджин невольно сглатывает, потому что это действительно мило. Этот парень, в самом деле, милый. И Сокджин уже не так сильно уверен, что это говорит в нем именно его пьяное «я». Он уже не уверен, что вообще так уж сильно пьян. Он моргает и осторожно обхватывает протянутую бледную ладонь. Пальцы незнакомца, будто как-то привычно сжимают руку Сокджина, посылая легкую дрожь по его телу. Парень помогает Сокджину встать на ноги, внимательно осматривает его с ног до головы и только после того, как убеждается, что Джин может спокойно стоять на ногах самостоятельно, отпускает его руку. Сокджин задумчиво растирает чужое остаточное тепло между пальцами и нерешительно поглядывает на чуть сгорбленную спину парня, следом за которым послушно бредет по узким и извилистым улочкам.***
- В этом городе нет звезд, почему так? – Сокджин не знает, почему его так волнует этот вопрос, почему вместо чего-то полезного он задает именно его. Почему ему вообще так сильно хочется вновь услышать этот спокойный и низкий голос. Его незнакомец оборачивается к Сокджину и смотрит на него, продолжая идти спиной вперед. Он чуть озадаченно хмурится и запрокидывает голову, вглядываясь в темное небо, оранжевый свет фонарей очень сюрреалистично подсвечивает его лицо. Он разглядывает темный клочок неба над ними несколько мгновений, позволяя Сокджину любоваться своим четко очерченным кадыком и бледной точеной шеей. Наконец, он опускает голову, смотрит Сокджину прямо в глаза и пожимает плечами. - Они есть Сокджин-ши, ты просто их не видишь, - отвечает он. Сокджин озадаченно хмурится. - Почему я не могу их увидеть? – парень загадочно усмехается на это. - Не то место и время. Может в следующий раз тебе повезет. - Но я хочу, чтобы мне повезло сегодня, - произносит Сокджин, капризно надувая губы. Парень просто смотрит на него несколько мгновений, и Сокджин не знает, не может понять, что именно за эмоция мелькает в этих непонятных глазах, но она заставляет его затрепетать. Всего на мгновение. Всего на одно мгновение, которое тут же проходит, оставляя после себя странное знакомое послевкусие недосказанности. Незнакомец качает головой и чуть улыбается, но больше ничего не говорит, и Сокджин поспешно облизывает пересохшие губы. - У меня… здесь съемки. Сегодня был последний день, мы отмечали и… я не… - Сокджин неловко взмахивает руками и поспешно бормочет. Он сам не знает, почему он вообще оправдывается, видимо, он все больше и больше трезвеет. – Я обычно не напиваюсь и не валяюсь на дорогах в незнакомых городах. Светловолосый усмехается и посмеивается, глаза его вновь загораются озорными огоньками. - Я и не думал ни о чем таком, но приятно знать наверняка, что это не какое-то экстремальное хобби. Теперь моя душа за тебя спокойна, - Сокджин чувствует, как его уши краснеют, и отмахивается от парня, который уже откровенно смеется над ним. Однако, к удивлению Сокджина, он быстро успокаивается и уже через пару секунд совершенно спокойно спрашивает: - И что на этот раз тебя так сильно выбесило? Сокджин удивленно смотрит на парня, и тот в ответ лишь невозмутимо пожимает плечами. - Ну, в прошлый раз тебя достали лицемерные богатые снобы, а кто заставил сбежать тебя сегодня? Ты же не просто так решил прогуляться по незнакомому городу ночью? – он смотрит на Сокджина своими спокойными, слишком многое понимающими глазами, и Джин с трудом сглатывает, потому что в нем поднимается странное и непривычное ощущение. Ему хочется поделиться. И не так, как он делился с Чимином, обернув свои тревоги в шутливую и несерьезную обертку, а по-настоящему. И возможно, все дело именно в том, что Сокджин на самом деле не знает этого человека. Иррационально верит ему, но не знает. Может это все равно, что рассказывать о своей жизни случайному попутчику в поезде, понимая, что никогда больше его не увидишь. Может в Сокджине расцветает именно это чувство, а может, он все еще пьян. Он открывает рот, но с первого раза у него не получается выдавить из себя ни звука. Парень ничего не говорит и не торопит его, он лишь спокойно и уверенно идет спиной вперед, закинув руки за голову, белый пакет противно шуршит в его руках и кроме этого звука и их гулко отдающихся шагов вокруг тишина, такая сюрреалистичная посреди жилого района густонаселенного современного города, что все происходящее невольно кажется Сокджину сценой из фильма. Какого-то странного разговорного инди-фильма. - Режиссер, - наконец, немного неохотно выдыхает Сокджин, он действительно не хочет все это вспоминать. – Просто… сегодня был плохой день. Я запорол съемки. И… ну мне постоянно это говорят, но сегодня это повторяли весь день, вот я и… - Сокджин неловко трет шею и улыбается ломанной, самоуничижительной улыбкой, которая противно горчит на его губах. - Говорят что? – хмурится парень, глаза его становятся предельно сосредоточенными и серьезными. Сокджин немного нервно закусывает губу, удивленный таким участием, а затем устало вздыхает и взъерошивает волосы. - Слушай, я знаю, что красив. Я только из-за этого смог так легко закрепиться в актерской среде, но… Неужели все, чего я добился за эти годы, пришло ко мне только благодаря моей внешности? – Сокджин неопределенно взмахивает рукой и неуверенно смотрит на своего спутника, чье лицо остается невозмутимым, парень задумчиво мычит себе под нос, а затем медленно качает головой, будто тщательно подбирая слова. И весь этот разговор такой странный. Откуда этому человеку вообще знать, кто Сокджин такой, и с чего Сокджин решил, что у этого парня может быть ответ на его вопрос? Но Джин действительно слишком расстроен, слишком уставший, чтобы думать в подобном логичном ключе. - Знаешь, Сокджин-ши, скорее всего это то, что о тебе будут говорить всегда. Люди, которые тебя не знают и не работали с тобой, будут судить только по внешности, просто потому что так легче, - он пожимает плечами и спокойно смотрит Сокджину в глаза, и это спокойствие каким-то образом будто передается Джину, заставляя его невольно выпрямить сгорбленную спину. – Я ничего не знаю о профессии актера, но мне кажется, что бездарному актеришке с просто красивым личиком не стали бы давать играть роль умирающего от рака парня, например. Это тяжелая и некрасивая роль, в которой не особо посветишь лицом. Сокджин-ши, любой, кто посмотрит на тебя на экране, поймет, что ты талантлив. Ты бы уже давно стал заложником одной роли, если бы кроме красоты в тебе ничего не было. И ты должен очень четко это для себя уяснить. Парень останавливается и уверенно улыбается, прямо глядя на Сокджина. Джин поджимает губы и опускает глаза, потому что под этим взглядом его уши и шея отчаянно начинают гореть. Он не знает, чего ожидал, может каких-нибудь банальных утешений, но точно не этого. Не развернутой и вдумчивой речи, произнесенной так просто и бесхитростно, словно этот незнакомец действительно не сомневается ни в одном слове, что только что озвучил. - В самом деле? – тихо и уязвимо спрашивает Сокджин, не поднимая глаз. - Сокджин-ши, я не настолько добрый и не стал бы говорить комплименты, только для того, чтобы тебе стало лучше, - Джин невольно поднимает глаза, потому что ему хочется возразить и сказать, что этот парень даже слишком добр, но он встречается взглядом с темными кошачьими глазами и почему-то осекается. Ему почему-то приходит в голову мысль, что этот парень не врет. Что он, в самом деле, не из тех, кто говорит утешающие вещи, не веря в них. И от этой мысли у Сокджина перехватывает дыхание. Он вздрагивает, когда парень кивает головой в сторону здания, у которого они остановились. – Мы пришли. Это простой многоквартирный комплекс, с кучей однокомнатных квартир-клетушек. Обычное некрасивое нагромождение бетона, что складывается в запутанный лабиринт, на одном этаже которого в тесноте может жить с десяток семей. Сокджин уверен, что и днем оно выглядит устрашающе, но ночью это здание такой подавляющей темной массой возвышается над ним, что Джин не может скрыть дрожи и не поежиться. Он удивленно моргает, когда парень протягивает ему руку, незнакомец немного смущенно отводит глаза и взлохмачивает свободной ладонью свою светлую шевелюру, из-за этого маневра пакет с его продуктами едва не падает на землю. - Там нет света на лестницах, - произносит он негромко, и Сокджин, наверное, не должен находить милым то, как осторожно поглядывает на него этот парнишка и неуверенно закусывает губу, но это сильнее него. Сокджин чувствует какое-то успокаивающее тепло, что растекается в его груди, когда он смотрит на это неровно высвеченное тусклыми уличными фонарями лицо. Он чуть улыбается и обхватывает теплую широкую ладонь с узловатыми длинными пальцами. Незнакомец едва заметно вздрагивает, смотрит на Сокджина короткое мгновение, а затем тянет его к зданию, которое кажется Сокджину уже не таким страшным. Пока он чувствует тепло этой ладони и сосредотачивается только на нем, все остальное с трудом, но получается игнорировать, хотя в этом нет никакой логики, они буквально сейчас в сцене из триллера. Света действительно почти нет, и они петляют по темным тесным бетонным коридорам, в которых Сокджин в одиночку уже давным-давно потерялся бы с концами, поднимаются на третий этаж этого странного муравейника и проходят мимо десятка обшарпанных дверей. Сокджин вздрагивает и подпрыгивает от любого резкого звука, и крепче сжимает ладонь незнакомца каждый раз, когда слышит что-то странное, потому что, да, он пугливый и ничего не может с этим поделать. - Ты сломаешь мне руку, Сокджин-ши, а она мне еще нужна, - спокойно говорит парень, после того, как Сокджин в очередной раз взвизгивает, услышав какой-то шорох из темного угла, и слишком сильно сжимает пальцы своего проводника. Сокджин чувствует, как стыдливо краснеет его лицо, он ослабляет хватку, все еще немного дрожа, но цепляется другой рукой за толстовку парня и придвигается к нему ближе. - Да что… что это такое было вообще? – спрашивает он, стараясь заставить голос дрожать не так сильно, но не преуспевая в этом. - Мм, наверное, крыса, - невозмутимо отвечает парень, Сокджин расширившимися глазами смотрит на его профиль, едва видимый в полутьме коридора. - Крыса? - Ага, это такая большая мышь с длинным-длинным хвостом… - все также спокойно принимается объяснять парень, Сокджин с досадой несильно бьет его по плечу. Ну, вроде как по плечу, в темноте ему совсем не видно, куда он попадает. - Йа! Я знаю, кто такие крысы, я спрашиваю, почему их здесь так много, - дуется Сокджин. - Потому что это обычный клоповник, Сокджин-ши, с самой дешевой арендной платой в районе. И многим людям приходится в нем жить всю жизнь, - тон его голоса не меняется, но Сокджин кожей ощущает напряжение, неожиданно возникшее в воздухе. Джин нервно закусывает губу и беспокойно хмурится. Он не хотел задевать этого парня. Это вообще последнее, чего он хотел. - Это не то, что я имел в виду, - осторожно произносит Сокджин, несмело касаясь плеча парня и отчетливо чувствуя, как тот вздрагивает под этим прикосновением. - Знаю, - негромко отвечает его спутник, затем чуть сжимает руку Сокджина и тянет на себя. – Пошли. Нам нужно поскорее вернуть тебя в твой отель, Сокджин-ши. Сокджину не нравится интонация, с которой парень произносит эту фразу, и, на самом деле, его не должно волновать, что думает этот человек, но это не так. Джина это волнует. Он сам не знает, что именно хочет сказать, какие слова так и застывают на его губах, но он проглатывает их все, когда теплые пальцы крепче сжимаются вокруг его запястья, и он послушно без вопросов и сомнений следует за этим незнакомцем так, словно привык делать это давным-давно. Они заходят в один из множества одинаковых коридоров, отличающийся только тем, что в нем все-таки горит одна лампочка, и останавливаются перед потертой дверью с таким же, как и у всех остальных здесь, электронным замком, очень ненадежным на вид. Сокджин замечает полинявшие от времени цифры 309 на двери и нацарапанное от руки на бумажной табличке рядом со звонком «Мин». Сокджин моргает и уже открывает рот, чтобы задать вопрос, но его отвлекает писк открывающейся двери и щелчок выключателя, его спутник зажигает свет в маленьком коридорчике и, устало кряхтя, стягивает свои явно старые кроссовки. Сокджин неловко мнется на пороге, пока светловолосый парень невозмутимо проходит в небольшую комнату, видимо, служащую одновременно и кухней и гостиной, потому что он делает несколько шагов, открывает маленький дешевый холодильник и начинает складывать в него немногочисленные продукты из белого пакета. Джин с трудом пытается разуться, все же его немного покачивает и начинает ощутимо тошнить, когда он наклоняется, поэтому он решает из соображений безопасности присесть на корточки и расшнуровываться в таком положении. - У меня есть рамен и треугольный кимпаб, что хочешь? – спрашивает парень, глядя на полки полупустого холодильника и забавно хмуря при этом брови. - Ты хранишь рамен в холодильнике? – удивленно хлопает глазами Сокджин, ради этого вопроса он даже поднимает голову и отвлекается от увертливых шнурков, что так и норовят выскользнуть из его пальцев. Зачем он вообще надел такую неудобную обувь на обычную попойку? Что это за привычка всегда пытаться произвести лучшее впечатление? А, точно, Сокджин же вырос в семье Ким. Парень озадаченно моргает и переводит пустой взгляд на Сокджина. - Ничего не хочу слышать от того, кто даже не может развязать свои шнурки, - спокойно проговаривает он. Сокджин дует губы. - Йа! Это неправильные шнурки только и всего! Они бракованные! – возмущенно всплескивает он руками. Его единственный зритель на это только скептически приподнимает бровь. - Конечно, Сокджин-ши. Тебе обязательно надо будет написать производителю этих ботинок и пожаловаться на качество его продукции, - парень невозмутимо подходит к Сокджину, садится перед ним на корточки и все также спокойно, будто делал так множество раз, начинает распутывать узлы на шнурках, которые успел навязать Джин. Сокджин замирает и пораженно смотрит на склонившего над ним парня, на его бледное и сосредоточенное лицо, что теперь, из-за относительной близости и нормального освещения, может рассмотреть подробнее и внимательнее. Он заворожено скользит взглядом по бледной коже, маленькому носику, густым темным бровям, тонким чуть приподнятым на кошачий манер губам, и невольно теряется. Потому что это странно. То, что он испытывает нечто похожее на трепет, когда этот парень сидит так близко, что Сокджин может уловить его дыхание, когда Сокджин отчетливо видит, как поднимается и опускается его грудь, как порхают его длинные пальцы над ботинками Джина. Это мгновение кажется слишком интимным, но в то же время таким естественным, что это просто сбивает с толку, вышибая все мысли из головы Сокджина. - Ну, вот и все. Я победил их для тебя, - спокойно произносит парень своим низким голосом и поднимает голову. Сокджин на мгновение тонет в этих глубоких темных глазах и лишь затем тяжело сглатывает и поспешно моргает. Краска медленно заливает его уши и ползет по шее. - Да… эм… спасибо, - он опускает взгляд и облизывает губы. Сокджин не из тех, кого вот так легко сбить с толку и смутить, но вот он здесь в квартире незнакомца, полупьяный, сидит на пороге и благодарит за то, что ему помогли снять ботинки. Сокджин посмеялся бы и спросил, на что же стала похожа его жизнь, если бы сейчас не пытался подавить удушливую волну смущения и успокоить сбившееся с привычного ритма сердце. Светловолосый как-то задумчиво хмыкает себе под нос и встает на ноги, позволяя Сокджину с облегчением выдохнуть. - Я пока приготовлю рамен, - говорит он, невозмутимо открывая холодильник и доставая из него две упаковки лапши. – Розетка около телевизора, там же несколько зарядных устройств, посмотри какое подойдет тебе, - парень небрежно указывает рукой куда-то в противоположный от себя угол комнаты, и принимается обшаривать маленькие подвесные кухонные шкафчики. – Ванная справа, если что. Сокджин послушно кивает, хотя хозяин квартиры даже не смотрит на него, полностью занятый поисками посуды для готовки. Джин проходит в комнату и останавливается на ее пороге. Эта квартира действительно состоит всего из одной комнаты размером не больше шести-семи шагов. Одну ее часть занимает потертый продавленный темный диван и журнальный столик со старым телевизором. На второй разместилась импровизированная кухня, отделенная от «гостиной» высокой стойкой с двумя относительно новыми высокими стульями. Здесь стоит холодильник, простенькая плита и две тумбы, на которых Сокджин замечает упаковки с хлопьями, огромную наполовину пустую коробку с растворимым кофе и еще кучу других коробочек. К удивлению Сокджина, пространство у единственного окна занято письменным столом, заставленным различной аппаратурой, среди которой он узнает ноутбук и еще несколько пультов, он видел такие на студии звукозаписи, куда приходил, когда принимал участие в озвучке реплик для дорамы. Сокджин удивленно моргает, тайком разглядывает спину своего странного незнакомца, но решает расспросить его позже. Вместо этого Сокджин заходит в тесную ванную и склоняется над раковиной. Он тщательно всполаскивает лицо ледяной водой несколько раз, пытаясь прогнать алкогольную дымку перед глазами и это настойчивое желание свернуться на ближайшей мягкой поверхности и заснуть. Сокджин тяжело выдыхает и вытирается полотенцем прежде чем, наконец, посмотреть на себя в зеркало. Сокджин морщится. Он все еще красив, конечно, расфокусированный взгляд и румянец не могут испортить его природного обаяния, но он нетрезв и это слишком отчетливо видно. Сокджин закатывает рукава своей рубашки, которые все равно уже успел намочить, расстегивает две верхние пуговицы, пытается разгладить одежду, но быстро бросает эту затею и принимается за волосы, которые старается хоть немного уложить. Он просто хочет выглядеть прилично. Ничего более. И это желание никак не связанно с тем парнем, что сейчас готовит ему рамен в соседней комнате. Совсем нет. Сокджин закусывает губу и опускает глаза. Черт, этот парень действительно готовит для него прямо сейчас. Когда для Сокджина вообще в последний раз кто-нибудь готовил? Сокджин упирается руками в борта раковины, у него все еще немного кружится голова.***
Когда он выходит из ванной, незнакомец уже закидывает лапшу в кипящий бульон и по комнате настойчиво плывет запах пакетированных специй. Сокджин немного неловко мнется мгновение, а затем проходит к телевизору, на тумбе действительно много различных зарядных устройств с разными кабелями. Сокджин быстро выбирает тот, что подходит для его телефона и ставит мобильный на зарядку. Затем он вновь оглядывается вокруг, проходит несколько шагов и садится на один из стульев. Он складывает руки на стойке и укладывает на них тяжелую голову, его веки сами собой закрываются, пока он лениво следит за собранными и уверенными движениями парня, что спокойно перемещается по этой странной мини-кухне. - Не спи, Сокджин-ши, потом будет сложно проснуться, - произносит парень, даже не оборачиваясь, на что Сокджин лишь невнятно мычит. Он думал, что взбодрился после водных процедур, но в этой комнате так тепло, а сдержанные движения этого человека отчего-то такие успокаивающие, что Сокджину становится тяжело держать глаза открытыми. Он действительно очень устал за недели этих напряженных и выматывающих съемок и уже не помнит, когда в последний раз нормально спал. - Тогда расскажи мне историю, - бормочет Сокджин, разглядывая сквозь ресницы, как слабый свет дешевых лампочек запутывается в светлых выбеленных волосах парня. Незнакомец коротко, отрывисто смеется и качает головой. Сокджин не знает почему, но этот жест заставляет его мягко усмехнуться, он почему-то кажется таким уютным. - Разве так ты не быстрее заснешь? – спрашивает парень, и Сокджин вынужден с ним согласиться. Этот немного хриплый и низкий голос, в самом деле, убаюкивает его. Он легко может заснуть под эти спокойные, успокаивающие интонации, неспешно перекатывающие звуки. Сокджин с трудом поднимает голову и, прищурившись, смотрит на парня, который деловито помешивает стальными палочками лапшу в кастрюле, скользит взглядом по его широким бледным рукам с выпирающими костяшками и длинными узловатыми пальцами, по тонким запястьям и невольно тяжело сглатывает. Это… красивые руки, на самом деле. - Ты музыкант? – немного хмурится Сокджин, все еще не отрывая взгляда от пальцев парня, который замирает, услышав его. – С такими пальцами ты должен быть музыкантом, - кивает Джин сам себе. Парень издает легкий смешок, заставляя Сокджина поднять глаза и посмотреть на его лицо. Незнакомец поворачивается к нему всем телом, опирается руками позади себя на тумбу и пытливо разглядывает Джина, склонив голову набок. В глазах его вновь мелькают веселые и заинтересованные огоньки, которые кажутся Сокджину очень красивыми, как и едва заметный розовый румянец, что окрашивает его бледные щеки. - Как это вообще связано, Сокджин-ши? – усмехается парень, и Сокджин только пожимает плечами, не в силах отвести взгляда от этих глаз. В его голове, на удивление, пусто и в это мгновение ему не хочется думать над собственными словами, а даже если бы хотелось, у него вряд ли бы получилось. - Все так говорят. У пианистов – красивые руки, - произносит Джин, на что парень явно удивленно моргает. - Значит… Ты считаешь, что… - он чуть откашливается и смущенно проводит ладонью по задней стороне шеи, его щеки еще отчетливее окрашиваются в розовый. Губы Сокджина невольно чуть приподнимаются в улыбке, когда он видит это. Потому что это красиво. А Сокджину нравится красота во всех ее проявлениях. – Считаешь, что у меня красивые руки? – парень, будто неверяще, хмурится и как-то нерешительно смотрит на Сокджина. Сокджин озадаченно моргает и склоняет голову набок, на манер хозяина квартиры. Не может такого быть, чтобы этот парень не знал, что он красив. Не может же? Сокджин не понимает, как он может в этом сомневаться. Джин же видел, что у парня есть зеркало, значит, он точно знает, как выглядит. В таком случае, Сокджин вообще не понимает его реакции на очевидный факт. - Конечно, разве ты сам этого не знаешь? – удивляется Сокджин, а затем порывисто поднимает собственные руки вверх и демонстративно шевелит пальцами в воздухе. – Смотри, какие кривые. Думаешь, я смог бы быть пианистом с такими пальцами? - Сокджин-ши, ты мог бы стать кем угодно. И не важно, насколько у тебя кривые пальцы, - отвечает парень, улыбаясь ему улыбкой, показывающей десны. Бледный румянец все еще украшает его щеки, а в темных глазах плещется изумление, но все черты его лица едва заметно разглаживаются, становятся словно немного мягче и нежнее. Сокджин неосознанно чуть улыбается в ответ, но уже немного грустно, потому что эти слова совершенно неожиданно возвращают воспоминания, которые он не хотел сохранять, но, конечно же, они всегда оставались где-то на задворках его памяти. В темном, заброшенном чулане, что так и норовит открыть дверь в часы, когда Сокджин наиболее уязвим и не способен затолкать эти мрачные картинки из прошлого обратно во тьму, где им и место. Как сейчас, например. - Мне говорили совсем другое, когда я учился играть на пианино, - качает Сокджин головой. На его губах все еще остается улыбка, но он сам отчетливо чувствует, какой ломанной и неестественной она становится. Светловолосый хмурится и подбирается, Сокджин ощущает на себе его внимательный взгляд, но отводит глаза, опускает руки на стойку и нервно сцепляет их вместе. Пальцы прошивает привычной фантомной, ненастоящей болью, которая на самом деле сильнее, чем та, что живет в его воспоминаниях. – Поэтому я так и не смог научиться. Кривые пальцы, - Сокджин хмыкает без всякого веселья в голосе. Он пытается, честно, пытается прогнать темные воспоминания и застарелую, не нужную ему боль. Сокджин пытается, но это тяжело, особенно, когда его разум так слаб. Это и на трезвую голову сложно, а в данное мгновение избежать пучины, в которую его утаскивает это мимолетное упоминание, почти невозможно. Сокджин невольно морщится, когда тень этих детских воспоминаний проникает в его сознание. Он вздрагивает всем телом, ощущая неожиданное мягкое прикосновение к своим рукам. Сокджин широко распахивает глаза и резко поднимает голову. Этот странный светловолосый парень осторожно обхватывает руками ладони Сокджина, сжимает его кривые пальцы и внимательно осматривает их своими пронзительными темными глазами. Сокджин растерянно моргает и замирает, не зная, как именно реагировать на это и что ему делать. Спустя несколько долгих мгновений парень поднимает голову и смотрит Джину в глаза. Это спокойный и прямой взгляд, который прошивает Сокджина насквозь. - Эти люди врали тебе, Сокджин-ши, - уверено произносит этот человек, и Сокджин ловит себя на том, что давится судорожным вздохом, утопая в этих темных глазах. – Ты не научился играть, потому что у тебя были плохие учителя, твои пальцы тут совершенно ни при чем. Они красивы. Сокджин потрясенно моргает, его рот сам собой чуть приоткрывается, он хочет возразить, хочет сказать, что это объективно не может быть правдой, но этот парень, этот непонятный, необычный человек смотрит на него так убежденно и невозмутимо, так бережно сжимает его мелко дрожащие пальцы, что у Сокджина, где-то очень глубоко, рождается желание просто позволить себе поверить его словам. Хотя бы ненадолго, на одну эту ночь поверить, что во всем том, что ему пришлось пережить в детстве, никогда не было его вины. Если бы тогда, в далеком детстве ему сказали нечто подобное… Если бы отец сам не пытался научить его играть… Возможно, его пальцы не болели бы в морозные дни, возможно, его не прошивало бы дрожью стоило ему увидеть пианино, возможно… он был бы хоть немного счастливее сейчас и любил бы себя хоть немного больше. Возможно… Только вот Сокджин никогда этого не узнает. Потому что в жизни не бывает никаких «если бы», и никому не дана способность увидеть все возможные и невозможные варианты развития событий. У каждого из нас есть только одна реальность, с которой приходится жить. Поэтому Сокджин с трудом сглатывает подкативший к горлу ком и благодарно улыбается этому человеку, что не позволил ему потеряться на извилистых улочках чужого города, окончательно заплутать в этой беззвездной ночи и утешил даже сейчас, когда знакомые детские страхи вновь вонзились своими зубами в его сердце. И когда спустя несколько минут парень невозмутимо выпускает руки Сокджина и спокойно принимается разливать в глубокие плошки рамен так, словно ничего особенного только что не произошло, Джин окончательно укрепляется в мысли, что сегодня ночью ему все же очень повезло. Сокджин молча принимает свою плошку и палочки, которые ему протягивает парень, и не может подавить мягкой, неверящей улыбки, не может не поглядывать на хозяина квартиры из-под ресниц каждые несколько секунд. Кажется, сегодня Сокджин увидел нечто более невероятное, чем звезды в мегаполисе.***
Сокджин едва успевает съесть половину, когда его телефон радостно пиликает, включаясь. Едва загрузившись, он начинает яростно вибрировать и истерично трезвонить. Сокджин замирает и огромными глазами смотрит на парня напротив, что стоит, облокотившись на стойку, и ест свою порцию. Резкий звук явно застает его врасплох, он вздрагивает и поднимает глаза на Сокджина. Повисшие в воздухе спокойствие и какое-то непривычное Сокджину ощущение тепла мгновенно развеиваются, и Джину, по непонятной причине, становится неловко, словно в этом есть его вина. Хотя так оно и есть. - Видимо, тебя обыскались, Сокджин-ши, - моргнув несколько раз и немного расслабляясь, произносит парень через мгновение. Сокджин недовольно надувает губы и отхлебывает напоследок из плошки, имеет же он право доесть еду, которую кто-то специально приготовил для него впервые за очень долгое время. По правде говоря, Сокджину очень не хочется отвечать на этот звонок. Но, скорее всего, это его менеджер, и Сокджина немного мучает чувство вины, когда он думает о том, как тот переживает за него сейчас. Потерять своего актера посреди ночи в незнакомом городе – это же надо умудриться. Однако Седжин действительно хорошо к нему относится, и Джину не хочется заставлять его волноваться за себя еще больше. Так что Сокджин шумно сглатывает, глубоко вздыхает и встает со стула, чтобы ответить на звонок. - Джин-а! Слава богу! Где ты? Тут все на ушах стоят, режиссер уже позвонил в полицию, - раздаются обеспокоенные, почти истеричные возгласы его менеджера. Сокджин чуть морщится от такой громкости, а затем хмурится. Полиция это не очень хорошо, как и то, что он принес всем так много проблем. У съемочной команды и без того было не самое лучшее мнение о нем благодаря последним дням, а теперь оно испортится еще больше. - Хен, я… - Сокджин замолкает на мгновение, не зная, как объяснить произошедшее. Он достаточно протрезвел, чтобы понимать, насколько это глупая ситуация. – Я потерялся, - Сокджин неловко хихикает и смущенно растирает шею, уши его теплеют, потому что звучит это еще нелепее, чем ему представлялось. - Потерялся? Джин-а, где ты сейчас? Ты в безопасности? – теперь в голосе Седжина слышится откровенный испуг. Сокджин растерянно закусывает губу. - Эм, да все… все хорошо. Я в порядке. Мне… мне помогли, - Сокджин украдкой смотрит на хозяина квартиры, который внимательно наблюдает за ним. Парень чуть склоняет голову набок в ответ на его слова, и Сокджин не знает почему, но он поспешно отводит взгляд. - Что? Кто… - настороженно бормочет мужчина, но уже через мгновение голос его становится более твердым, ему явно удается взять себя в руки. - Джин-а, скажи мне адрес, я приеду и заберу тебя. - Адрес? – немного рассеяно произносит Сокджин и, вопросительно глядит на своего спасителя. Тот чуть хмурит свои густые темные брови, что выглядит довольно забавно, по мнению Сокджина. - В этом районе запутанные улочки, думаю, будет лучше, если мы спустимся к более-менее крупному магазину, до него минут десять пешком, и там тебя встретят, - говорит парень задумчиво, покачивая головой. Сокджин озадаченно моргает, а затем с подозрением щурится. - Ты же просто не хочешь называть свой адрес, не так ли? – спрашивает он, пристально глядя на светловолосого. Незнакомец мгновение просто смотрит на Сокджина пустым ничего не выражающим взглядом, но Джин упрямо не отводит глаз, и парень неохотно поводит плечами. - Да, - кивает он. Сокджин удивленно поднимает брови. - Почему? - Не хочу, чтобы ты потом присылал мне цветы, Сокджин-ши, или что-то в этом роде, - невозмутимо произносит светловолосый. Сокджин непонимающе моргает, совершенно сбитый с толку. - Я и не собирался… А тебе, что не нравятся цветы? – Сокджин не знает, почему его мозг решает, что это именно та информация, которую ему необходимо знать. И, судя по растерянному выражению на лице его спасителя, тот тоже этого совершенно не понимает. Он вновь хмурится, но на этот раз губы его упрямо поджимаются, а глаза холодно поблескивают. - Мне не нравится, когда моим поступкам назначают цену, - серьезно произносит парень, скрещивая руки на груди. – Я помог тебе, потому что захотел, Сокджин-ши. Мне не нужно, чтобы ты расплачивался со мной за это. И что-то мне подсказывает, что именно это ты и собираешься сделать. Сокджин медленно моргает и, когда смысл этой фразы доходит до него, он невольно пораженно замирает, не зная, как именно ему реагировать. Он буквально лишается дара речи. - Джин-а? Все в порядке? – Сокджин вздрагивает, услышав голос своего менеджера, и поспешно заверяет его, что все хорошо. Он послушно называет ему улицу и магазин, которые диктует хозяин квартиры, и вешает трубку. Сокджин закусывает губу и хмурится, потому что где-то в районе его груди скребется неприятное и тягостное ощущение, которое ему очень не нравится. Он смотрит на этого странного человека, который невозмутимо проходит к двери и накидывает на плечи темно-зеленый бомбер. Парень, явно почувствовав его взгляд, устало вздыхает и поворачивается к Сокджину лицом, он приваливается плечом к стене, засовывает руки в карманы и смотрит на Сокджина в ответ своими спокойными темными кошачьими глазами. Сокджину в этот момент он кажется очень уставшим. - Сокджин-ши, серьезно… - начинает он, но Сокджин перебивает его. - Но как еще мне тогда отблагодарить тебя? – растерянно спрашивает Сокджин, потому что… он не может оставить все вот так. Этот человек не просто не бросил его на улице, он на это короткое время подарил Джину каплю комфорта и успокоения, а Сокджину это действительно было нужно. После этих выматывающих недель, после такого дурацкого полного разочарования дня, ему было это необходимо. Просто немного участия. Сокджин не может сделать вид, что это пустяк, который ничего не значит. Потому что это не так. Парень пристально смотрит на него, и Сокджин уже привычно замирает под этим взглядом, завороженный тусклыми огнями на дне этих глаз. Сокджин почти свыкся с этим ощущением, но оно все равно застает его врасплох. Что-то подсказывает ему, что он не смог бы до конца привыкнуть к этому, даже проведя с этим человеком годы бок о бок. Эта мысль заставляет его уши ощутимо потеплеть. - Обычно люди говорят «спасибо», когда благодарны, - чуть усмехается парень, пожимая плечами, и в глазах его вновь мелькают уже знакомые озорные огоньки. - Этого недостаточно, - медленно качает головой Сокджин. Этого действительно мало. Сокджину всегда казалось, что за человека говорят его поступки, и благодарности и ее выражения это также касается. Разве просто слов может быть достаточно? Сокджин ничего не может поделать с тем, что его воспитали подобным образом – он не умеет иначе выражать свои чувства, только с помощью материальных вещей. - Для меня – более чем, - настаивает парень, и Сокджин по его позе, выражению лица понимает – с этим человеком бесполезно спорить, это нечто из области принципов. Сокджину не хочется ненароком оскорбить человека, который так сильно помог ему, поэтому он решает отступить, к тому же ему становится так лень и дальше вести этот разговор, завязанный на каких-то слишком сложных и неоднозначных чувствах и мотивах, которые Джин не может сейчас верно проанализировать. Сокджину очень сильно хочется спать. Так что, он кивает и примирительно улыбается краем губ. - Спасибо за то, что не оставил меня одного, - произносит он негромко и неловко проводит рукой по шее, кожа отчетливо теплеет и краснеет под его пальцами. Незнакомец моргает, а затем губы его трогает мягкая улыбка, заставляющая нечто теплое и светлое наполнить легкие Сокджина. Джин тут же решает, что поступил правильно, произнеся это. - Всегда пожалуйста, Сокджин-ши.***
Дорога до магазина действительно занимает совсем немного времени, Сокджину кажется, что она пролетает со скоростью света, потому что сливается в его сознании в один сплошной лабиринт, состоящий из одинаковых на вид темных коридоров неприветливого дома и безликих переулков, скудно освещенных оранжевым нездоровым светом уличных фонарей. Они идут по какой-то узкой улочке, мимо низеньких домов, тесно жмущихся друг к другу, Сокджин увлеченно размахивает руками и рассказывает очередную, без сомнения, гениальную шутку, на которую этот странный человек, что ведет его по пустым улицам незнакомого спящего города, только хмыкает, заставляя Сокджина возмущенно надуть губы. - Йа! Ты просто пока не готов к шуткам такого высокого уровня, - недовольно заключает он, в конце концов, после пятого неоцененного должным образом каламбура и зябко поводит плечами. Уже почти четыре часа утра и прохладный утренний ветер бесцеремонно забирается за шиворот его тонкой пестрой рубашки, вызывая неприятные мурашки по всему телу. Незнакомец в ответ на его слова поворачивается к Сокджину лицом и широко улыбается ему. Джин уверен, что легкая дрожь, прошивающая его в это мгновение, вызвана все также холодным ветром. Определенно именно им. Парень неожиданно останавливается, и Сокджин также озадаченно замирает, сбитый с толку такой резкой остановкой. Светловолосый чуть хмурится, подходит к Сокджину, невозмутимо стягивает свою куртку и накидывает ее Джину на плечи. Всего мгновение или чуть больше, он стоит совсем близко, Джин ощущает прикосновение его длинных пальцев к своим плечам через слои ткани и едва ли не давится запахом какого-то дешевого цитрусового шампуня, который резко и совершенно неожиданно забивает его нос. Сокджин застывает на месте, глаза его широко распахиваются, пока этот странный парень спокойно поправляет собственную куртку на Сокджине, вид у него такой в этот момент, словно он и не делает ничего необычного. И это окончательно выбивает воздух из легких Сокджина и все мысли из его головы. Он отчетливо ощущает, как теплеют его щеки и уши. - Так и есть, Сокджин-ши. Они слишком великолепны для меня, - тихо произносит парень, и поднимает голову. Он смотрит Джину в глаза, и на губах его играет отчего-то немного грустная и ломанная улыбка. Джину приходит в голову мысль, что говорит этот человек вовсе не о его шутках, правда Джин не может понять, что он тогда имеет в виду. И по правде, это предположение не задерживается в его голове. Потому что совершенно другая мысль мгновенно занимает его разум. Эта улыбка так сильно не идет парню. Сокджину хочется прикоснуться пальцами к его губам и стереть с них это странное выражение, и это желание настолько внезапное и настойчивое, что ему с трудом удается заставить свои руки не двигаться. Джин судорожно сглатывает и стискивает их в кулаки. Даже сейчас он отчетливо понимает, что это будет странно, если он позволит себе сделать нечто подобное. Незнакомец медленно выдыхает и отстраняется, он неловко касается пальцами мочки своего уха и чуть склоняет голову набок. Из-за неверного освещения Сокджин не может утверждать этого с точностью, но ему кажется, что скулы парня чуть розовеют. И это очаровательно. Действительно очаровательно. - Пойдем, тут осталось пару минут, - кивает куда-то в сторону незнакомец, и Сокджин все еще оглушенный тем, что только что произошло, послушно идет следом за ним по относительно тихим и совершенно безлюдным улочкам. Они молча доходят до ярко освещенного круглосуточного магазина. Сокджин слишком смущен, чтобы говорить, что уже само по себе очень на него не похоже, а его странный спутник выглядит так, будто ему вполне комфортно и в тишине. Он вообще кажется Сокджину, который не может не разглядывать парня тайком, не особо общительным и открытым человеком. Однако, это все равно не имеет никакого значения, потому что даже в этом молчании Сокджину действительно тепло и уютно. И дело не только в бомбере, греющем его чужим остаточным теплом, Сокджина будто изнутри распирает от мягкого, почти нежного тепла, что медленно поднимается из его груди и разливается по венам, несмело, но ощутимо согревая. Это странное ощущение, и Сокджин не знает, что ему с ним делать, потому что не может вспомнить, чтобы прежде когда-нибудь испытывал его. Оно отдаленно напоминает то чувство, что возникало у него в раннем детстве, когда, после особенно сурового наказания отца, Сокчон крепко обнимал его и вытирал своими маленькими пальчиками его заплаканное лицо. Это ощущение напоминает утешение, напоминает спокойствие. Сокджин и не задумывался прежде, насколько давно не ощущал ничего подобного. Рядом с магазином, который после полутемного лабиринта из переулков сияет не хуже новогодней елки, уже припарковано такси, у которого Сокджин сразу же замечает своего менеджера. Седжин нервно оглядывается по сторонам и курит, выдыхая рваные пучки дыма в воздух. Он замечает Сокджина и даже с расстояния видно, как он вздрагивает всем телом. - Джин-а! Господи, как же ты меня напугал! – восклицает мужчина, отбрасывая сигарету и поспешно подбегая к Джину. Он сгребает Сокджина в свои медвежьи объятья, Седжин высокий и довольно грузный, а затем отстраняется и пытливо осматривает своего подопечного с головы до ног. Только удостоверившись, что Сокджин, в самом деле, цел, менеджер облегченно выдыхает и качает головой. – Вот только с тобой могло такое произойти. Как ты вообще умудрился потеряться? Боже, у тебя же поезд через шесть часов и съемки через девять. Седжин обеспокоенно всплескивает руками, лицо его приобретает очень озабоченное выражение. Плечи Сокджина сами собой виновато опускаются. Он совершенно забыл об этих съемках, да еще и Седжин потратил полночи на его поиски. Оставшийся в крови алкоголь заставляет Сокджина проникнуться сознанием своей вины гораздо сильнее и быстрее, поэтому Джин виновато поджимает губы и хмурится. - Прости, хен, я… - он грустно замолкает, не зная, что еще ему сказать и как оправдаться. Он ведь действительно всего этого не хотел. Седжин тяжело вздыхает и качает головой. - Главное, что ты не пострадал, Джин-а. Не хочу даже представлять, что с тобой могло произойти, - он крепче сжимает своими широкими руками плечи Сокджина, и переводит взгляд на незнакомца, что скромно остановился чуть в стороне от них. – Спасибо вам большое. И простите за доставленные этим ребенком неприятности, - говорит он и почтительно кланяется парню, который поспешно мотает головой. - Мне было не трудно, - отвечает светловолосый, их с Сокджином взгляды на короткое мгновение встречаются, но парень быстро отводит взор. - Если наше агентство может как-то… - начинает Седжин, и Сокджин уже открывает рот, чтобы остановиться мужчину, но его опережают: - Нет, не стоит, - твердо произносит парень, в глазах его вновь мелькают уже знакомые Сокджину стальные искорки. Видимо, Седжин также приходит к определенным выводам спустя мгновение, что он тратит на пристальное разглядывание светловолосого, потому что, в конце концов, он выпрямляется и согласно кивает. - Что ж, в таком случае, мне остается лишь поблагодарить вас еще раз, - он поспешно берет Сокджина под руку. – Пойдем, Джин-а, у тебя меньше четырех часов на сон. Нельзя чтобы завтра, то есть сегодня, у тебя были красные глаза. Это ужасно смотрится в кадре. Сокджин кивает, потому что это правда. Красные глаза смотрятся отвратительно, как и общий помятый вид и не только в кадре, в жизни это тоже не особо приятное зрелище. Но, честно говоря, конкретно сейчас не это волнует Джина больше всего. - Да-да, конечно. Хен, дай мне, пожалуйста, минутку, - просит он. Седжин удивленно поднимает брови, бросает взгляд в сторону незнакомца, и чуть хмурится. - Джин-а, у нас действительно мало времени, - Сокджин лишь упрямо поджимает губы на это. Он не может точно сформулировать, почему ему так важно задержаться, потому что сам этого не знает. Он просто чувствует, что не может вот так просто уехать. Он пожалеет, если оставит все как есть. Седжин вздыхает и качает головой, но смиренно садится в такси на переднее сидение. Сокджин судорожно выдыхает и поворачивается к своему спасителю. Парень озадаченно склоняет голову набок, в ярком свете витрины магазина, его кожа кажется еще бледнее, а глаза еще темнее и непроницаемее, чем виделись Джину ранее. - Я… - Сокджин с трудом сглатывает, в его голове такая пустота, именно сейчас, в тот самый момент, когда ему нужно сказать нечто действительно важное. Сокджин не знает что именно, и это раздражает, это почти до боли обидно, то, как разбегаются слова и мысли, сейчас, когда они так необходимы. Когда от них зависит так много. Джин нервно закусывает губу, сжимает руки в кулаки и пробует еще раз: – Я… Можешь дать мне свой номер? – выдыхает он и сам невольно замирает, потому что… что? Что он только что сказал? Сокджин не знает, что именно он собирался сказать, но точно не это. Сокджин судорожно сглатывает и настороженно смотрит на парня напротив. Тот удивленно моргает несколько секунд, брови его приподнимаются, а аккуратный рот чуть приоткрывается. Он очень похож на растерянного котика, и эта мысль заставляет нечто теплое и нежное опалить вены Сокджина. Парень опускает голову и смущенно растирает заднюю часть шеи, но перед тем, как он это делает, Сокджин успевает заметить, как его щеки медленно розовеют. Джин поспешно облизывает пересохшие губы и крепче сжимает руки в кулаки. - Эм… зачем… - немного хрипло начинает парень, но запинается и откашливается. Он поднимает голову, румянец уже едва заметен на его щеках, но все еще отчетливо виден на скулах, когда он пробует вновь: - Зачем он тебе, Сокджин-ши? – спрашивает он и склоняет голову набок. На лице его написано искреннее непонимание, и Сокджин… не знает, что на это ответить - правду или только часть этой правды. В это мгновение он жалеет, что уже не такой пьяный, каким был пару часов назад. Пару часов назад он, не задумываясь, вывалил бы все, что думает и чувствует. Что он хочет услышать этот голос вновь. Хочет узнать этого необычного человека лучше. Хочет понять, что за чувство заставляет его ровное сердцебиение сбиваться, а дыхание задерживаться в легких, когда он смотрит в эти темные глаза с таинственными огнями на дне. Но холодный утренний ветер, даже сейчас взъерошивающий его волосы, достаточно отрезвили Сокджина, чтобы он понимал, что это прозвучит странно и неуместно. Слишком поспешно, слишком откровенно, слишком уязвимо, слишком отчаянно. Словно он… Но это не так, Сокджин не знает этого парня, и у него нет никаких реально весомых, логичных причин хотеть продолжить их странное знакомство. Поэтому Сокджин неловко мнется и тихо хмыкает себе под нос, не зная, на самом деле, что именно сказать. - Я… Должен найти шутку, которая точно заставит тебя рассмеяться, - произносит он и чуть улыбается, поднимая глаза на парня. Светловолосый озадаченно хмурится, а затем неожиданно качает головой и усмехается краем губ. - Какая благородная причина, Сокджин-ши, - говорит парень задумчиво, в его глазах на мгновение мелькает какое-то странное выражение, но Сокджин едва успевает его заметить, не то что идентифицировать. – Но у меня нет телефона. Сокджин моргает раз, два, а затем непонятливо хмурится. - В смысле совсем? Или ты просто так оригинально отшиваешь меня? – растерянно посмеивается Сокджин без реального веселья в голосе. Такого ответа он точно не ожидал и поэтому не знает, как ему реагировать. Парень невозмутимо поводит плечами и засовывает руки в карманы своих штанов. - У меня действительно его нет, Сокджин-ши. Я продал его сегодня днем, чтобы купить тот рамен, который мы ели, - спокойно произносит он, лениво растягивая слова. Глаза Сокджина сами собой расширяются, а рот открывается. Вот теперь он точно не знает, что сказать. - Мне еще никогда не было так плохо от рамена. Не знаю, смогу ли я теперь его вообще есть, - потрясенно проговаривает Сокджин, неверяще качая головой. Он действительно чувствует себя очень странно, его сердце в это мгновение так беспомощно и болезненно сжимается, казалось бы, без особой на то причины. Сокджину кажется, словно тонкая, невидимая нить, что появилась сама собой между ним и этим парнем за последние часы стремительно рвется в это самое мгновение. Незнакомец тихо смеется и проводит рукой по волосам, откидывая челку назад. Сокджин зависает на мгновение, просто глядя на него, а затем испуганно вздрагивает, когда менеджер открывает дверь машины и громко окликает его. - Да, я сейчас! – кричит в ответ Сокджин и поворачивается обратно к парню, нервно облизывая губы. – Может, ты… напишешь мне в Инстаграме или… не знаю… где-нибудь? – Сокджин неопределенно всплескивает руками в воздухе и судорожно выдыхает. Парень пристально смотрит на него своими темными непроницаемыми глазами мгновение, а затем мягко улыбается уголками рта. Эта безликая и неискренняя улыбка, которая никак не отражается в его взгляде, от нее Сокджину становится по-настоящему грустно. Она окончательно убивает в нем призрачную надежду на… на нечто, чему Сокджин не может дать название. - Счастливого пути, Сокджин-ши. Больше не теряйся так далеко от дома, - он усмехается, скользит внимательным взглядом по лицу Сокджина, а затем разворачивается и просто уходит. Сокджин удивленно замирает, моргает и вновь вздрагивает, когда слышит, как Седжин зовет его. Сокджин зябко поводит плечами и удивленно проводит пальцами по гладкому материалу чужого бомбера, что все также греет его плечи. Джин резко оглядывается на этого странного парня, что продает телефон, чтобы купить еду, но при этом спокойно отдает свои вещи, только потому что кому-то там стало немного холодно. Сокджин все еще может окликнуть его, он не так далеко отошел, Сокджин все еще может скинуть куртку и вернуть ее. Сокджин смотрит на эту чуть сгорбленную спину, взлохмаченные светлые, почти белые волосы, что под светом уличных фонарей окрашиваются в оранжевый, и невольно его пальцы сами собой крепче сжимаются на гладкой ткани. Сокджин никого не зовет. Он с трудом сглатывает и решительно отворачивается. У него действительно осталось всего пара часов на сон. И странная тяжесть в груди и разочарование, что противно сдавливает горло, никак не помогут ему сегодня на съемках. Они и в жизни ему не помогут, также как и мысли о человеке, которого он никогда больше не встретит. Особенно, если этот человек не похож ни на кого из тех, что Сокджину доводилось встречать прежде. Сокджин забирается на заднее сидение машины, тяжко вздыхает и прислоняется лбом к холодному оконному стеклу. - Все хорошо, Джин-а? – спрашивает его Седжин немного обеспокоенно, он даже на мгновение отрывается от телефона, в котором что-то сосредоточенно печатает. Сокджин предполагает, что его менеджер сейчас отчаянно пытается разгрести весь тот беспорядок, что устроил ненароком Сокджин, решив подышать свежим воздухом на пьяную голову. - Да, хен, все хорошо. Я в порядке, - произносит Сокджин тихо, и, по правде, он не знает, кому именно это говорит Седжину или себе. Но судя по тому, что Седжин даже разворачивается к нему, чтобы окинуть Сокджина внимательным взором, они оба этим словам не верят. Поэтому Сокджин поспешно придает своему лицу более-менее естественное выражение и вопросительно приподнимает брови, на пытливый взгляд Седжина. Мужчина щурится, чуть озадаченно покачивает головой, но все же отворачивается, и этого достаточно, чтобы Сокджин смог медленно выдохнуть. Вопросы – не то, что ему сейчас нужно. Сон – вот что поможет Джину лучше всего. Он откидывается на спинку сидения, поджимает губы и заламывает пальцы. Это противное ощущение незавершенности настойчивым червяком грызет его изнутри, и Сокджин не может от него отделаться, как бы ни старался отключить голову и абстрагироваться. А потом Сокджина совершенно неожиданно, без всяких предпосылок озаряет. Он так и не спросил имя этого парня. Сокджин потрясенно моргает, а затем растерянно взлохмачивает рукой волосы. Ему хочется смеяться от того, насколько все это нелепо и странно. Все, что произошло пару часов назад, кажется Сокджину пьяным сюрреалистичным сном, потому что это не может быть взаправду. Подобное не могло произойти в жизни. Но если это все сон, почему грудь Сокджина сдавливает, когда он вспоминает, насколько теплым и согревающим было прикосновение этих бледных рук, которое Джин с такой легкостью мог воспроизвести в своем воображении? Сокджин не может ответить на этот вопрос, как бы ни старался, поэтому он просто перестает его задавать.***
Сокджин засыпает в такси и так до конца и не просыпается даже после того, как Седжин настойчиво трясет его за плечо и помогает выбраться из салона. Сокджин совсем не запоминает, как доходит до своего номера, без Седжина здесь однозначно не обходится, он лишь отчетливо помнит, как с трудом снимает тесные ботинки и стягивает бомбер, прежде чем рухнуть на мягкую постель и провалиться в сон слишком короткий и поверхностный, чтобы Сокджин действительно смог отдохнуть или хотя бы осознать, что вообще спал. Но вопреки всему, когда Седжин будит его утром, он просыпается вполне бодрым для человека с относительно легким похмельем. Сокджину кажется, будто нечто пытается проломить изнутри его череп, но он хотя бы может вполне нормально функционировать, а это уже больше, чем можно было ожидать. Он спешно умывается, кривится, видя в своем отражении темные круги под собственными покрасневшими глазами, принимает быстрый душ и судорожно собирает по номеру свои вещи, запихивая их в чемодан. И когда на глаза ему попадается зеленый бомбер, Сокджин удивленно моргает, пытаясь вспомнить, откуда у него эта вещь, слишком бунтарская для его гардероба. Точно. Тот странный парень отдал Сокджину свою куртку. Тот парень… Джин осторожно проводит пальцами по ткани, а затем аккуратно складывает куртку в свой чемодан. В этом нет смысла – брать ее с собой. Сокджин знает, что она просто будет висеть в его шкафу, она ведь даже не его размера, а вернуть ее нет никакой возможности – Сокджин не смог бы вспомнить, где именно находился тот пугающий дом, даже если бы был трезв ночью, но… Джин просто не может выбросить эту вещь. Ему кажется, что это было бы как минимум странно – так пренебрежительно относиться к вещи человека, что так сильно выручил его. К тому же… это единственное физическое подтверждение, что все произошедшее ночью, не приснилось Сокджину и не является частью его подправленных алкоголем фантазий, что этот человек действительно существовал. Это единственное реальное во всей этой нереальной ночи. И Сокджин не хочет забывать этого человека, даже если он никогда его больше не встретит и их пути никогда больше не пересекутся. Сокджину кажется важным помнить эту ночь, помнить то тепло, которое он почувствовал благодаря этому незнакомцу, потому что Джин уверен – он так давно не чувствовал ничего подобного, что уже совершенно забыл о существовании этих ощущений в жизни. Это хорошие чувства, одно воспоминание о которых греет Сокджина изнутри, и ему невольно хочется удержать их в себе как можно дольше. - Все точно хорошо, Джин-а? Ты очень задумчивый, - произносит Седжин, когда они уже сидят в скоростном поезде. Сокджин отворачивается от окна и улыбается своему менеджеру так беспечно, как только может. - У меня все еще болит голова, хен, только и всего, - говорит он, но Седжин хмурится в ответ. - Я совсем не про это спрашивал, Джин-а, - качает он головой и тяжело вздыхает, явно собираясь с духом. Сокджин заинтересованно приподнимает брови, Седжин обычно говорит все как есть, и такая заминка выглядит странно. – Тот парень… Джин-а, я не осуждаю, - поспешно машет мужчина руками, волнуясь, Сокджин непонимающе хмурится. – Но если… если между вами что-то… есть или было… мне нужно это знать, Джин-а. Чтобы я мог тебя защитить, если что. Это твоя личная жизнь, да, но я, как твой менеджер, должен об этом знать. Ты же понимаешь, какими неприятностями что-то подобное может обернуться? – Седжину явно неловко все это говорить, он то и дело нервно всплескивает своими широкими ладонями, но глаза его светятся искренним беспокойством, и поэтому Сокджин не может дать выход тому возмущению, что поднимается внутри него. Сокджин закусывает нижнюю губу, пальцы его сами собой сжимают подлокотники сидения. В нем в это мгновение так много противоречивых эмоций, но он заставляет себя отодвинуть их все на задний план. Сокджин медленно выдыхает, он не смотрит на Седжина. - Потому что он – мужчина? – спрашивает Джин тихо и нервно облизывает пересохшие губы. Он не знает, почему ничего не отрицает, почему не пытается убедить Седжина, что он все неправильно понял, почему не спрашивает, с чего он вообще сделал такой вывод. Что… что именно во вчерашнем поведении Сокджина дало ему повод подумать… Седжин вздыхает и неловко взъерошивает свои волосы. - Сокджин-а, мне плевать на твои предпочтения и ориентацию, - произносит он, и Сокджин невольно с облегчением выдыхает, услышав уверенность в его тоне. Сокджину не хотелось бы, чтобы Седжин, который был с ним со времен дебюта, стал относиться к нему иначе. Это было бы действительно болезненно – лишиться человека, что за годы совместной работы успел стать его другом. – Но ты ведь не первый год в этом бизнесе, ты понимаешь, что карьеры многих рушились и из-за менее значительных вещей. Я не хочу, чтобы что-то подобное произошло с тобой. Сокджин с трудом сглатывает и медленно кивает. - Да, я понимаю. Если… если что… я скажу тебе… - Сокджин заламывает пальцы и нерешительно смотрит на своего менеджера. – Но мы не… мы с тем парнем действительно встретились в первый раз… то есть не в первый, но… - Джин запинается и устало закрывает глаза. Все это звучит так, будто он оправдывается, а Сокджин ненавидит это делать. – Я на самом деле не знаю его. Совсем. Это была случайная встреча, которая больше не повторится. Седжин с сомнением смотрит на него, и этот взгляд невольно раздражает Сокджина. - Я не вру, - бурчит он недовольно, скрещивая руки на груди. Седжин понятливо кивает. - Верю, просто… Не похоже, что это то, чего ты хочешь, Джин-а. Не похоже, что тебя устраивает такое окончание, - медленно произносит мужчина, и Сокджин ничего не может с собой поделать, он сильнее впивается пальцами в подлокотники и отворачивается, боясь, что его глаза или лицо все же выдадут в это мгновение его чувства. До конца поездки Сокджин не произносит ни слова и притворяется спящим. И он пытается, честно, пытается заснуть, но в его голове слишком много мыслей, воспоминания слишком четкие, ощущения даже спустя несколько часов слишком яркие, хотя не должны быть таковыми, и Сокджин не знает, что ему с этим делать и что это вообще значит. Сокджин, серьезно, ничего уже не знает.