familiar stranger

Я всю жизнь пытаюсь выбрать Между тем, чтобы иметь все, и тем, чтобы отказаться от всего. Halsey & Suga – Suga’s Interlude

      Сокджин не хочет показаться мнительным, но не может не смотреть с подозрением на стол, ломящийся от его любимых блюд. Некоторые из них заказаны из ресторанов, для которых Джин лелеет отдельное местечко в своем сердце, другие из доставок, которыми он пользуется особенно часто, и вот это уже не просто подозрительно – это откровенный красный флаг. Никто не станет заказывать твою любимую еду из настолько дорогих мест, только для того, чтобы порадовать тебя без всяких на то причин. Сокджин верит в доброту и любовь во всем мире, но не в щедрость на пустом месте.       Он щурится и пристально смотрит на Чимина, что сидит напротив и очаровательно улыбается ему. Глаза парня становятся совсем уж похожими на лукавые полумесяцы, поэтому Сокджин настороженно склоняет голову набок. Еще двадцать минут назад Джин был уверен, что они просто приятно проведут вечер, выпивая, сплетничая и делясь забавными историями, которые успели произойти с ними за те две недели, что они не виделись, но глядя на этот великолепный стол, Сокджин понимает – Чимину определенно что-то от него нужно.       Не то чтобы Сокджин был так уж сильно против подобного рода взяток, он очень даже «за», но он не может упустить возможность подразнить друга.       - Чимин-а, у нас годовщина или что? Мне нужно было купить тебе цветы? – делает большие глаза Сокджин, он деловито укладывает руки на стол и чуть наваливается на них грудью. Чимин морщится и закатывает глаза, мгновенно стирая со своего лица то невинное выражение, что было на нем секунду назад.       - Я просто хотел накормить тебя вкусным ужином, хен! Разве друзья так не делают? – парень надувает свои пухлые губы и возмущенно всплескивает руками, он выглядит так, будто действительно оскорблен тем, что его искренний порыв не был оценен по достоинству. Сокджин усмехается.       - Ты даже в мой день рождения заставил меня заплатить за твой ужин, - покачивает он головой, Чимин поджимает губы и пару мгновений просто моргает.       - И именно после этого случая я еще больше уверился в том, что ты самый лучший хен на свете, - сладко улыбается Чимин, вновь строя щенячьи глазки. Паршивец слишком хорошо знает, насколько Сокджин слаб перед милашничеством. Сокджин отрывисто смеется. – Кушай, хен, кушай, здесь все, что ты любишь, - призывно машет руками Чимин и подталкивает поближе к Сокджину тарелку с курочкой в кисло-сладком соусе.       Сокджин качает головой, все еще посмеиваясь, но берется за палочки. В конце концов, какой дурак будет отказываться от бесплатной еды. Сокджин точно не станет.       Чимин довольно улыбается, когда Сокджин принимается за еду, и откидывается на спинку своего стула. Он очень быстро расслабляется после того, как Сокджин одобрительно восклицает, нахваливая блюда, и становится, наконец, привычным Чимином, то есть начинает беспечно щебетать, рассказывая о последних событиях в своей жизни, забитой репетициями и подготовкой к выступлению на премии, до которой осталось меньше недели. Сокджин с интересом поддерживает разговор, несколько сонбэ из его агентства будут вручать награды исполнителям в этом году, к тому же Чимина впервые номинировали и поговаривают, что у парня есть реальный шанс выиграть. Так что это значительное событие в его карьере. И по тому, как нервно младший теребит рукава своего полосатого домашнего свитера и кусает губы, когда речь заходит о награде, Сокджин понимает, что Чимин переживает по этому поводу, хоть и не хочет этого показывать.       Джин поджимает губы, внимательно разглядывая младшего. Чимин, на самом деле, выглядит усталым. Это не сильно бросается в глаза, потому что парень привык много работать, постоянно тренироваться и мало спать, для его организма это нормальное состояние – функционировать на износ, но все же видно, что последние недели особенно сильно измотали его. Сокджин замечает несвойственную Чимину бледность, усталые темные круги под его глазами, замедленные движения и вымученные улыбки. Его глаза, однако, радостно блестят, он искренне счастлив видеть Сокджина и с удовольствием смеется над каламбурами старшего, пару раз едва не сваливаясь со стула от смеха.       Сокджин видит все это, но не позволяет себе обеспокоенно нахмуриться, потому что не хочет, чтобы Чимин заметил его беспокойство. Этот парень так сильно ненавидит заставлять окружающихся волноваться, что просто закроется и начнет фонтанировать фальшивой бодростью, завидев переживания Сокджина. Джину хочется дать Чимину просто побыть самим собой и расслабиться, хотя бы на эти несколько часов, поэтому он спокойно улыбается и подталкивает одну из тарелок поближе к парню. Чимин весь вечер только и делает, что отхлебывает время от времени красное вино из своего бокала, но он так ничего и не съел, несмотря на то, что перед ним целый стол с яствами. Почти оскорбительная выдержка, по мнению Сокджина. Нельзя игнорировать вкусную еду, это просто святотатство.       - Чимин-а, ты же знаешь, что я не могу есть один. Не заставляй своего хена чувствовать себя неловко, - капризно стонет он, запрокидывая голову. Чимин поджимает губы и немного криво улыбается, покачивая бокалом в воздухе.       - Прости, хен. Но я на строгой диете до выступления. Это мой максимум на сегодня, - он показательно взбалтывает вино в бокале, стенки которого на мгновение окрашиваются в темно-бордовый.       Сокджин моргает, пальцы сами собой с силой сжимают палочки, но он подавляет взметнувшееся внутри него возмущение. Как бы сильно он ни переживал за Чимина, постоянные изматывающие диеты - часть работы айдола и, как актеру, Сокджину это более чем знакомо. Эта одна из тысячи вещей, что требует индустрия, к которой они оба принадлежат.       И именно потому что Сокджин относится к отчасти схожей сфере деятельности, он слишком хорошо осознает, чем чреваты для здоровья такие продолжительные диеты, особенно вкупе с постоянным нервным напряжением и переутомлением. Чимин – перфекционист, он всегда был болезненно строг к себе, поэтому Сокджину с трудом удается немного приглушить беспокойство, что еще настойчивее поднимается внутри него после слов младшего.       - Готовишь что-то невероятное для этой премии? – спрашивает Сокджин, улыбка у него выходит немного кривая, но Джин знает, что выглядит все равно вполне естественно, он все же актер, он может контролировать свои эмоции и их выражение, когда ему это нужно.       Чимин кивает и немного неловко взлохмачивает маленькой ладошкой свои выкрашенные в светлый блонд волосы. На пальчиках его поблескивают многочисленные широкие кольца, и Сокджин невольно чуть улыбается. Чиминова страсть к украшениям известна едва ли не больше, чем сам айдол.       - Да, мы с Хосок-хеном очень много работали над этим выступлением, танец будет немного сложнее, чем обычно, - скромно отвечает парень, и, зная Чимина, «немного сложнее» в его случае означает «что-то за гранью возможностей человека», поэтому Сокджин невольно заинтересованно поднимает брови.       - Хосок-хен? – Джин чуть склоняет голову набок. – Это твой новый хореограф?       Чимин вновь кивает и улыбается, глаза его загораются искренним восхищением, и Сокджин про себя делает вывод, что этот Хосок более чем талантливый танцор.       - Да, его не так давно взяли в компанию, но, хен, он реально потрясающе танцует. Не думаю, что когда-нибудь смогу танцевать также, - произносит Чимин с восторгом. Сокджин протягивает удивленное «о».       Чимин, конечно, во многих отношениях приятный и добрый парень, но, когда дело касается его профессиональной деятельности, он очень серьезен и требователен, именно поэтому, на совершенно субъективное, но, без сомнений, авторитетное мнение Сокджина, он является одним из лучших танцоров в Южной Корее. И если Чимин с таким подкупающим воодушевлением говорит о своем хореографе, Сокджину только и остается, что задаваться вопросом, почему же он до сих пор ничего не слышал про этого Хосока, раз он такой невероятный.       Сокджину любопытно, но он не спрашивает, в основном потому что знает - успех в шоу-бизнесе зависит от множества факторов, пробиться и закрепиться в нем удается далеко не каждому и далеко не всегда в этом деле что-то действительно решает талант. Как бы прискорбно это ни было, талант и усердная работа не являются гарантией, порой их просто бывает недостаточно.       - Кстати, насчет этой премии… - Чимин нервно закусывает губу и неловко поводит плечами. Сокджин смотрит на младшего, что непривычно нерешительно потирает свои маленькие ладошки, и выжидающе молчит, не торопя и давая время собраться с мыслями. Чимин глубоко вздыхает и осторожно поглядывает на Сокджина. – Ты же придешь, хен?       Сокджин изумленно моргает. Мгновение он не знает, что сказать, немного сбитый с толку уязвимыми нотками в голосе парня.       - Эм… Чимин-а, конечно я пришел бы, но я пока не настолько известен, чтобы мне присылали приглашения на музыкальные премии, - Сокджин грустно и немного виновато улыбается. Ему действительно хочется поддержать Чимина, конечно, хочется, но это слишком дорогое и пафосное мероприятие, на которое даже не все по-настоящему популярные и влиятельные в музыкальной индустрии люди могут попасть, что уж говорить про второсортного актера, что никак не может вылезти из второстепенных ролей.       Глаза Чимина широко распахиваются, и он поспешно машет руками в воздухе, будто испугавшись, что расстроил Сокджина.       - Нет, хен, слушай… Я поговорил с организаторами, и мне разрешили привести двоих известных гостей и посадить их за один с собой столик. Так что я подумал… - Чимин чуть краснеет и смущенно улыбается Сокджину, пожимая плечами.       - Серьезно? Вау, Чимин-а, это же потрясающе! – радостно восклицает Сокджин, в порыве чувств сжимая ладошку друга и встряхивая ее. – Конечно, я приду. Я ни за что на свете добровольно не согласился бы пропустить твое выступление! – Сокджин на мгновение замирает, когда его поражает неожиданная догадка. Его губы сами собой растягиваются в лукавую улыбку. – Погоди, ты сказал двоих гостей?       Чимин отводит глаза и смущенно откашливается, щеки его едва заметно розовеют. Сокджин улыбается еще шире, теперь ему, наконец, становится понятно, зачем на самом деле весь этот ужин.       - И кого ты еще позовешь, Чимин-а? – спрашивает Сокджин невинным тоном, мастерски делая вид, что действительно не знает ответа на этот вопрос. Чимин награждает его недовольным взглядом, щеки парня наливаются румянцем еще сильнее.       - Хен… - начинает он, но запинается и поспешно откашливается. Он глубоко вздыхает, прежде чем продолжить: - Ты не мог бы… не мог бы позвать с собой Тэхена? – Чимин нервно закусывает губу и опускает глаза, когда эти слова все же срываются с его губ. Это странно – видеть обычно смешливого и озорного Чимина таким смущенным и сбитым с толку.       - Тэхена? Ким Тэхена? – делает удивленные глаза Соджин, он просто не может не поддразнить младшего, который раздраженно стонет, но неохотно кивает в ответ.       - Ты же знаешь, хен, о ком я говорю.       - Знаю. Ты можешь говорить только об одном Тэхене, - Сокджин невозмутимо кивает, усмехаясь, но все же немного серьезнеет, это все, конечно забавно, но Чимин уже начинает неловко ерзать на стуле, а последнее, чего хочет Сокджин – заставлять своего тонсэна чувствовать себя некомфортно и уязвимо. Поэтому Джин отбрасывает шутливый тон, чуть щурится и задумчиво спрашивает: - Но почему ты сам его не пригласишь? Вы же очень даже неплохо общаетесь.       Чимин рассеянно взъерошивает пятерней волосы и вздыхает. Его темные брови хмурятся, а пухлые губы совсем уж по-детски надуваются, он все еще не смотрит на Сокджина, взгляд его направлен куда-то чуть выше плеча старшего.       - Он может подумать, что я хвастаюсь или хочу произвести впечатление на него… - Чимин неопределенно взмахивает руками, а затем порывисто скрещивает их на груди.       - А ты разве не это хочешь сделать? – спокойно спрашивает Сокджин, за что тут же удостаивается прожигающего насквозь взгляда. Джину с трудом, но все же удается сдержаться и не начать улыбаться, Чимин очень забавный, когда злится.       - Я просто… подумал, что было бы неплохо, если бы он тоже был там, - бормочет парнишка себе под нос. Сокджин видит, как вновь окрашиваются розовым щеки айдола. – А если… если он занят… Тогда… ему ведь будет не так сильно неловко, если он скажет это тебе, а не мне, верно? Не хочу ставить его в неудобное положение, – Чимин криво усмехается, нервно облизывает губы и отворачивается.       Сокджин смотрит на его профиль несколько долгих секунд. Ему сами собой приходят в голову те слова, что сказал ему Седжин несколько месяцев назад в поезде, когда они возвращались из Тэгу. И, возможно, сейчас Сокджин должен сказать Чимину то же самое.       Сказать, что все это добром не кончится. Не в их бизнесе. Сказать, что Чимин должен быть очень осторожен, должен оберегать себя и свое сердце, поэтому ему не стоит подпитывать и поощрять эти чувства. Напомнить, что его карьера только пошла в гору, и, потакая своим эмоциям, он не только подвергает опасности свое будущее, но и ставит под удар Тэхена. Сказать, что один неосторожный шаг, жест, слишком откровенный взгляд может спустить в трубу годы упорной работы, похоронить их обоих, навсегда наглухо закрыть им двери в развлекательную индустрию. Не обязательно даже действительно что-то делать, не обязательно попасться с поличным, в их сфере достаточно одних слухов, чтобы твое имя вычеркнули и занесли в черный список повсюду.       Сокджин должен сказать что-то подобное. Но… Сокджин ничего такого не говорит.       Потому что видит, что эти слова уже не возымеют эффекта. Сокджин внимательно смотрит на порозовевшие щеки парня, на то, как смущенно он закусывает губы и прячет взволнованно поблескивающие глаза. Кажется, Чимин не сможет остановиться, даже если очень захочет. Эти чувства уже в нем. Тэхен уже ему нравится, и с этим ничего не поделаешь. Не поделаешь, сейчас, когда Чимин, кажется, сам слишком хорошо осознает свои чувства.       Сокджин волнуется за парня, не может не волноваться, но он не станет пытаться задушить эти чувства. Это жестоко, и Сокджин просто банально не имеет на это права. Это жизнь Чимина, и только ему самому решать, что делать со своими чувствами. Сокджин может лишь дать совет, когда его об этом попросят, Сокджин может лишь поддержать и быть рядом, независимо от того, что для себя решит Чимин. Потому что они друзья. А это то, что друзья делают друг для друга.       Поэтому Сокджин мягко улыбается своему тонсэну и ободряюще сжимает его ладонь, заставляя нерешительно посмотреть в свою сторону.       - Уверен, он с радостью согласится, Чимин-а. Я скажу ему, - Сокджин успокаивающе кивает, и Чимин, наконец, с облегчением выдыхает и заметно расслабляется. Он широко и благодарно улыбается, глаза его блестят красивыми радостными огоньками. В этот момент он очень сильно походит на того молодого и наивного парнишку, с которым Сокджин познакомился годы назад, едва приехав в Сеул и присоединившись к своей компании. Тогда Чимин все еще был трейни и с таким воодушевлением и позитивом смотрел в будущее, что порой Джин, глядя на него, и сам невольно верил в лучшее, вопреки всему его жизненному опыту и здравому смыслу.       Сокджин скучает по тому парню, что появляется теперь очень редко.       - Спасибо, хен.       - Чимин-а, в следующий раз, когда у тебя появится проблемы в общении с Тэхеном, скажи мне заранее. Я выберу ресторан подороже, и пришлю тебе меню, - Сокджин смеется своим икающим смехом, когда Чимин в ответ дуется и возмущенно хлопает его по плечу.

***

      Сокджин вылавливает Тэхена на следующий день во время обеденного перерыва, что настоящая удача, расписание младшего забито очень плотно в последнее время. Это, на самом деле, первый раз за несколько недель, когда Джин его видит, несмотря на то, что они работают в одном агентстве.        Джину приходится подкупить менеджера Тэхена пирожными из своей любимой кондитерской, чтобы проскользнуть в студию, где проходит фотосессия парня, аккурат к перерыву. Тэхен удивленно поднимает брови, когда видит его позади фотографа, а затем искренне улыбается своей квадратной очаровательной улыбкой, которая тут же разрушает образ пленительного красавца, являющийся явно основной концепцией этого фотосета.       Тэхен жестами просит Сокджина подождать, а затем подходит к фотографу и остальной съемочной группе и тихонько уговаривает их устроить перерыв чуть раньше. Естественно, что очарованию Тэхена и его улыбке никто не может сказать «нет», поэтому Сокджин просто убивает время, спокойно разглядывая на большом экране отснятые фотографии Тэхена и одобрительно хмыкая себе под нос. Парню очень идет этот дьявольски-соблазнительный образ, темные, чуть завитые и падающие на подведенные глаза волосы и атласный бордовый элегантный костюм, делающий его похожим на какое-то современное божество или демона-искусителя. Тэхен действительно обладает почти подавляющей харизмой, которая отчетливо ощущается даже через его снимки.       - Хен, привет! Почему ты не предупредил, что придешь? – Сокджин испуганно вздрагивает, когда глубокий голос Тэхена раздается неожиданно совсем близко.       - Йа! Не подкрадывайся так! – громко возмущается Джин, на что Тэхен только довольно смеется. – Просто хотел сделать сюрприз своему тонсэну и поощрить его усердную работу, - взяв себя в руки, Сокджин чуть недовольно поводит плечами и демонстративно поднимает в воздух сумку с едой, которую приготовил сегодня с утра. Глаза Тэхена радостно загораются, а улыбка становится еще шире.       Сокджин понимает, что, в самом деле, давненько не проводил время с Тэхеном, когда они сидят в кафетерии, неспешно обедая и болтая. Тэхен увлеченно рассказывает про новый сценарий, который ему прислали на днях, и про своего песика Ёнтана, чьи фотографии младший гордо показывает на своем телефоне. Сокджина улыбается от умиления еще добрых десять минут, после того, как младший пролистывает весь альбом с ним.       Джин невольно грустно вздыхает, глядя в горящие искренней радостью глаза Тэхена. В последнее время Сокджин так сильно сосредоточился на своей работе, так остервенело брался за все, что подворачивалось ему под руку, только бы занять себя чем-нибудь, что почти полностью изолировал себя от друзей. Кажется, это началось после съемок в Тэгу. Сокджин не анализировал всю эту ситуацию, потому что не хотел в действительности разбираться в том, что с ним происходит, но сейчас ему приходит в голову мысль, что это не правильно. Он очень многое упускает, отгораживаясь и уходя с головой в свои проблемы, при этом старательно игнорируя их наличие.       - Тэхен-а, ты же знаешь, что Чимина номинировали на награду в этом году? – спрашивает Сокджин неожиданно прямо посреди разговора. Тэхен поднимает на него глаза, отрываясь от своего телефона, он не выглядит удивленным таким странным переходом на другую тему, но этого парня вообще не так уж просто удивить, на самом деле. Тэхен спокойно кивает и несколько раз моргает в ответ.       - Да, Чимин-и, говорил об этом. Соджун-хен будет объявлять победителя в его номинации.       - Чимину разрешили привести на церемонию пару друзей, хочешь пойти, Тэхен-а? – спрашивает Сокджин, внимательно приглядываясь к парню. Тэхен замирает на мгновение, в глазах его мелькает какое-то странное выражение, но оно пропадает быстрее, чем Сокджин успевает его распознать. Тэхен едва заметно встряхивается и широко улыбается, его густые брови воодушевленно подлетают вверх, и лицо тут же загорается энтузиазмом.       - Серьезно? Надо написать хену, чтобы он освободил мне выходные, - Тэхен тут же принимается набирать сообщение, видимо, своему менеджеру, и только после этого вновь поднимает на Джина глаза. Сокджин знает, насколько парень занят, поэтому с некоторым сомнением склоняет голову набок.       - У тебя не будет из-за этого проблем? – Тэхен невозмутимо пожимает плечами и откидывается на спинку своего стула.       - Не знаю. Дольсэ явно не будет доволен, но это важно для Чимина, я не могу пропустить его первую крупную награду, - убежденно произносит он, закидывая руки за голову, и сам кивает собственным словам, словно подтверждая их логичность. Сокджин невольно усмехается тому, насколько уверен Тэхен в победе Чимина.       Тэхен, который несмотря на внешнюю беззаботность, очень серьезно относится к своей работе, спокойно готов отодвинуть ее на задний план ради возможности поддержать Чимина. Сокджин не уверен, он не хочет заранее что-либо предполагать и строить догадки, но возможно… возможно, не обо одном Чимине ему стоит беспокоиться.       - Ты до сих пор называешь своего менеджера Дольсэ? – усмехается Сокджин и неодобрительно тычет в младшего палочками. – У него вообще-то есть настоящее имя. А с твоей подачи его теперь все только так и зовут.       Тэхен громко смеется, запрокидывая голову и хлопая в ладоши, явно очень довольный собой. Сокджину становится жалко его менеджера, которому однажды пришлось несколько дней откликаться на это имя, только потому что Тэхен слишком вжился в роль воина времен Чосон, которого играл в дораме. Кто же знал, что это прозвище в их агентстве намертво закрепится за мужчиной. Хотя Сокджин признает, что вся эта ситуация действительно забавна.       Джин провожает Тэхена обратно в студию, они смогли поболтать всего тридцать минут и Сокджин знает, что этого мало, но они оба ничего не могут с этим поделать. Тэхену нужно возвращаться к работе. Сокджин рад, что парень смог хотя бы поесть нормальной еды и немного отвлечься. Судя по веселой, но все равно усталой улыбке младшего, Тэхену это было необходимо. Сокджин мысленно ставит себе пометку, почаще вот так навещать парнишку.       - Хен, - Тэхен прикасается к рукаву Сокджина, останавливая его у дверей студии. Джин немного озадаченно поднимает брови и разворачивается к парню. Тэхен хмурится и закусывает губу, на его лице отражает странное выражение, которое Сокджин не может до конца расшифровать, однако серьезно блестящие глаза младшего заставляют Джина невольно подобраться. – Чимин… Он ведь сам попросил меня пригласить? Это не твоя инициатива?       Тэхен смотрит на Джина своими темными, проницательными глазами, и Сокджин на самом деле не совсем уверен в том, что там происходит между этими двумя, но он верит своей интуиции, которая уверенно твердит ему, что что-то определенно точно все же происходит. И, честно говоря, Сокджин ощущает беспокойство, то же самое беспокойство, что затопило его вчера при разговоре с Чимином. И целое мгновение в нем действительно борются довольно противоречивые эмоции. Ему хочется защитить этих мальчишек, хочется предостеречь их, но… Сокджин не уверен, что попытки заглушить, вырвать с корнем нечто хрупкое и все еще зыбкое, что, возможно, зарождается в этих парнях – в самом деле, можно назвать защитой. Сокджин не знает, что именно правильно, а что неправильно в этой ситуации, поэтому он решает не предпринимать необдуманных и поспешных решений и понаблюдать за этими двоими. Меньше всего ему хочется причинить своим друзьям боль.       Поэтому Джин невозмутимо пожимает плечами и чуть улыбается Тэхену, мягко, насколько только может.       - Да, так и есть. Он очень хочет, чтобы ты пришел, Тэхен-а.       Тэхен моргает, а затем отрывисто кивает, будто уже знал ответ, а сейчас просто убедился в его правильности.       - Хорошо, - это единственное, что он говорит, прежде чем широко улыбнуться Сокджину и помахать ему на прощание. Глаза его остаются все также задумчивы и серьезны.       Сокджин провожает его спину долгим внимательным взглядом, пока парень не теряется среди многочисленного стаффа, и только после этого Джин глубоко вздыхает и едва слышно цыкает себе под нос.       Сокджин поджимает губы и устало качает головой. Эти дети только и делают, что заставляют его волноваться за себя. Сокджин не подписывался на то, чтобы быть воспитателем в этом детском саду.

***

      Сокджин сосредоточенно поправляет рукава своего идеально скроенного пиджака и придирчиво всматривается в собственное отражение в большом зеркале в полный рост. Его темные волосы мягко и с расчетливой небрежностью падают на чуть подведенные глаза, губы еще больше, чем обычно выделяются на его бледном благодаря лишнему слою макияжа лице, темно-синий пиджак плотно облегает широкие плечи, а жилет под ним в тон подчеркивает узкую для такого телосложения талию. Джин чуть щурится и поправляет темно-бордовый строгий галстук. Он выглядит как избалованный аристократ или отпрыск из богатенькой семейки чеболей. Мать была бы им очень довольна. Сокджин морщится от этой мысли.       - Хен, ладно тебе, мы оба знаем, что ты красивый, поехали уже, - ноет Тэхен, нагло развалившийся на диване Сокджина. Ради того, чтобы сказать это, он даже отрывается от телефона, на котором увлеченно играл еще мгновение назад, приподнимается на локтях и смотрит на Джина, капризно выпячивая губы. Сокджин прожигает его недовольным взглядом, ему очень неожиданно приходит в голову мысль, что это так-то его квартира, в которую младший ворвался двадцать минут назад без всякого приглашения.       - Тэхен-а, ты можешь поехать на церемонию и без меня, я совсем не против, - сладко растягивая слова, произносит Сокджин. Тэхен несколько мгновений просто смотрит на него пустым, ничего не выражающим взглядом.       - Хорошо, хен, пялься на себя, сколько хочешь, - ровным голосом отвечает Тэхен и вновь утыкается в телефон, отворачиваясь от него. Сокджин чуть усмехается.       Стилист Тэхена сегодня постарался на славу, подобрав ему немного винтажный на вид светло-серый костюм с дымчатой рубашкой под низ, который в этот самый момент парень беспечно мял, валяясь на диване. И на первый взгляд Тэхен выглядит как обычно, он кажется спокойным, немного отстраненным и усталым, но вполне себе привычным Тэхеном. Сокджин задумчиво смотрит на младшего, отмечает, как крепко сжимают его длинные пальцы корпус мобильного, как часто он рассеянно закусывает губу и хмурится время от времени, а затем поспешно напускает на себя беспечный вид. Тэхен явно взвинчен, но не хочет этого показывать.       - Что-то не так, Тэхен-а? – спрашивает Сокджин, настороженно склоняя голову набок. По Тэхену, на самом деле, не всегда можно понять действительно ли у него плохое настроение или он просто слишком поглощен своими мыслями. Тэхен косится на старшего, но так и не поворачивает головы в его сторону. По тому, как он молчит чуть дольше нужного, Сокджин окончательно уверяется, что младшего что-то гложет.       - Нет, хен, все в порядке.       Сокджин очень выразительно приподнимает брови и скептично мычит себе под нос. Тэхен недовольно поджимает губы и хмурится чуть больше.       - Все в порядке, хен, - уже более твердо произносит он, упрямо не отрывая глаз от экрана. Сокджин скрещивает руки на груди, тон Тэхена ему сейчас совершенно не нравится, поэтому он говорит то, чего изначально совершенное не планировал произносить:        - Это как-то связано с Чимином? – Тэхен не вздрагивает, он вообще не двигается секунду или две, и только спустя несколько мгновений моргает и поспешно облизывает губы. Сокджин ждет ответа некоторое время, но, в конце концов, сдается и устало вздыхает, уже готовый развеять эту напряженно повисшую тишину какой-нибудь нелепой шуткой, однако слышит ровное:       - Да, - Тэхен все еще не смотрит на него, его глаза все еще сосредоточенно скользят по экрану мобильного, но голос у парня приглушен, словно ему тяжело дается это одно единственное слово. Сокджин растерянно закусывает губу. Он уже открывает рот, чтобы задать следующий вопрос, но младший опережает его: – Нет, я не хочу об этом говорить. Пока сам не буду уверен, хен.       Сокджин хмурится, потому что Тэхен звучит непривычно непреклонно. Он даже не пытает замаскировать или как-то смягчить стальные нотки в своем глубоком голосе, как делает обычно, когда хочет скрыть недовольство или раздражение. И это только лишний раз убеждает Сокджина, что парень действительно растерян и сбит с толку, раз позволяет своему смятению так очевидно проявляться.        Джин невольно хмыкает, когда эта мысль приходит ему в голову. Они с Тэхеном слишком разные в этом плане. Младший привык использовать свои актерские способности только перед камерами, но в жизни ему претит сама мысль о притворстве, Сокджин же до сих пор в жизни играет лучше, чем на съемочной площадке. Эта та черта Тэхена, которая всегда вызывала у Сокджина зависть.       Сокджин не знает, что могло произойти за эти несколько дней, что они не виделись, но у него такое ощущение, словно случилось нечто довольно серьезное. Потому что Тэхен старается относиться ко всему в своей жизни как можно легче, старается не давать обстоятельствам и негативу этого мира задевать себя, и, видя его сейчас таким, нервным и погруженным в себя, Сокджину становится не по себе.       Джин прячет руки в карманы, где по привычке сжимает их в кулаки, губы его сами собой растягивается в широкую улыбку, такую горькую на вкус и сладкую на вид. Он отчетливо чувствует, как она отравляет его изнутри, но ничего не может с собой поделать, он не может дать своему беспокойству выплеснуться наружу, когда Тэхен настолько взбудоражен и уже отказался от помощи, которую Сокджин даже не успел предложить. Джин не может силой навязать свою поддержку, даже если ему очень хочется помочь. Поэтому Сокджин делает то, в чем он всегда был лучше всех.       - Тэхен-а, знаешь, что произойдет, когда я приду на эту премию? – беспечно спрашивает он, тон его наполняется весельем и едва ли не искрится от предвкушения. Тэхен непонимающе моргает и, наконец, смотрит на Джина. Впервые за последние минуты. Это заставляет улыбку Сокджина растянуться еще шире. – Она станет по-настоящему леДЖИНдарной.       Тэхен растерянно хлопает глазами, а затем его губы медленно и неуверенно складываются в привычную квадратную улыбку. Парень шумно выдыхает нечто среднее между смешком и фырканьем, Джин видит, как напряжение постепенно покидает его плечи, а глаза загораются веселыми огоньками. Это в разы лучше того выражения, что было мгновение назад. Поэтому Сокджин осторожно с облегчением выдыхает.       Сокджин надеется, что ему удается передать этим своим нелепым каламбуром основное сообщение. Что это не страшно, если Тэхен еще не готов с ним поделиться, что Сокджин все равно поддерживает его, что Сокджин будет на его стороне в любом случае. И, судя по тому, как благодарно поблескивают проницательные глаза младшего, он действительно это понимает.

***

      Седжин сам ведет дорогую машину, которую им выделило агентство специально для того, чтобы они могли с шиком ступить сегодня на красную ковровую дорожку. Ни Сокджин, ни Тэхен не имеют к этой премии почти никакого отношения, но их компания не может упустить случая поднять свой престиж и блеснуть статусом, посветив их красивыми мордашками. В конце концов, все подобные мероприятия – всегда в первую очередь о престиже крупных лэйблов и лишь затем об артистах.       Сокджин знает это и, на самом деле, он ничего не имеет против дорогой машины с удобными откидывающимися креслами, в которых можно с комфортом развалиться, поэтому даже не думает жаловаться на такое откровенное использование себя в качестве ходячей рекламы агентства. К тому же, разве не все компании в их индустрии делают это? Это вроде как само собой разумеется в данной сфере.        Тэхен, кажется, полностью разделяет его точку зрения, потому что, усевшись в машину, первым делом регулирует кресло, приводят его едва ли не в горизонтальное положение. Он невозмутимо пристегивается, откидывается на спинку, после чего скрещивает руки на груди и устало закрывает глаза.       Сокджин хочет дать ему отдохнуть, не похоже, что у парня было достаточно для этого времени, но едва машина трогается с места, как Тэхен открывает глаза и с максимально серьезным видом поворачивается к старшему только для того чтобы спросить, почему пачки Pringles делают такими узкими.       - Я не могу засунуть в нее свою руку, и когда в пачке остается меньше половины мне приходится наклонять ее, из-за чего все крошки высыпаются мне на одежду! Почему так, хен? – Тэхен расстроено взмахивает руками и смотрит на Сокджина с искренней болью в глазах. Джин изумленно моргает, не находясь с ответом, потому что... А, в самом деле, зачем они делают такую упаковку?       Джин задумчиво хмурится, и он не знает, как это происходит, но они вдвоем на полном серьезе обсуждают это всю дорогу, придумывая попутно новые дизайны для чипсов, а затем плавно переключаясь на любимые снэки и еду, которую они оба обожали в детстве. Сокджин невольно возмущенно дуется, когда они оба сходятся на том, что о половине его любимых вкусняшек младший слышит в первый раз. Между ними всего три года разницы, как такое возможно?       Тэхен довольно смеется над ним, а затем откидывается на спинку своего сидения и глубоко вздыхает.       - В Тэгу был такой небольшой рынок, совсем рядом с моим домом, - с мягкой, ностальгической улыбкой говорит Тэхен негромко. Все его лицо как-то сразу становится спокойнее и безмятежнее, пока он произносит эти слова. Сокджин сам невольно чуть улыбается краем губ, глядя на него, потому что парень впервые за вечер выглядит почти что умиротворенно. – Мы с мамой часто приходили туда. У нашей семьи почти не было денег тогда, но она все равно всегда покупала мне бунгеопанг. Хотела меня побаловать, - Тэхен легко усмехается, но Сокджин видит, какими грустными становятся его глаза. – Как-то раз я сказал, что хочу заниматься музыкой, и родители купили мне саксофон. После этого мы несколько месяцев не возвращались на тот рынок и ели только рис и то, что выросло на нашей ферме. Хорошо, что было лето.       Тэхен произносит это все спокойным, наполненным какой-то светлой печалью, голосом. Судя по его лицу, эти воспоминания не причиняют ему боли, он словно даже скучает по тем временам, и Сокджин осознает, что эта та часть биографии Тэхена, которую он никогда не сможет понять, даже если очень постарается.       Сокджин рос совершенно в иных условиях, в детстве у него, казалось бы, было все, но он никогда не получал того, что он сам хотел. Он вообще не помнит, чтобы его когда-либо спрашивали, чего он хочет. Тэхен же, несмотря на бедственное финансовое положение, не был обделен, его родители всегда старались дать ему самое лучшее, старались сделать его счастливым. И самое главное – родители Тэхена всегда любили его. Так что да, Сокджин никогда не сможет понять его в этом плане.       Но что Джин может понять – так это то, сколько усилий Тэхен приложил, чтобы сейчас его семья ни в чем не нуждалась. И как много он потеряет, если, по каким-то причинам, его карьера неожиданно оборвется. В этот момент Джин отчетливо понимает, как сильно гнилые слухи могут ударить по семье Тэхена, если вокруг него разразится скандал.       Сокджин не знает, осознает ли это сам Тэхен. Джин не уверен, что ему хочется, чтобы Тэхен это осознавал. Потому что даже у Сокджина на душе подобные размышления оставляют неприятный и тяжелый осадок.       Сокджин с трудом сглатывает противный ком, подкативший к горлу, и передергивает плечами, стряхивая с себя неприятные и темные мысли, которые он не хотел впускать в свое сознание, но они, как всегда, сами без спросу пробрались в его голову.       - Не знал, что ты из Тэгу, Тэхен-а, - говорит Сокджин, чуть покачивая головой. Он рад, что его голос совсем не дрожит, хотя грудь на мгновение сдавливает знакомое удушье. Всего на мгновение, но этого достаточно, чтобы сбить Сокджина с толку. Тэхен кивает, поворачивая голову в его сторону.       - О, точно, ты же был там пару месяцев назад, - оживляется Тэхен, улыбаясь ему. – Как тебе город?       Сокджин замирает, а затем медленно, осторожно выдыхает воздух, который неожиданно ощущается едва ли не раскаленным в его легких, тяжелым и почти неподъемным. Как ядовитый газ. Сокджину кажется, будто он сгорает изнутри с каждым вдохом. Настолько, что ему с трудом удается вытолкнуть горячий воздух из своего тела и опаленных легких.       Он очень старается убедить себя, что его дыхание не сбивает, а пульс не учащается только из-за того, как мгновенно и неожиданно в его голове возникает образ одного конкретного человека, или из-за того, как фантомным теплом начинает покалывать кончики его кривых пальцев. Сокджин старается, он очень хорошо знает, как эффективно самовнушение, и ему быстро удается подавить собственные мысли, взболомученные этим совершенно невинным вопросом. У него было много практики в этом нелегком деле за последние месяцы, поэтому не проходит больше нескольких секунд, прежде чем он берет себя в руки.       - Он очень… запоминающийся, - отвечает Сокджин и улыбается Тэхену. Улыбка все равно выходит ломанная и совсем неестественная. Сокджин чувствует, как неохотно растягиваются его губы, и очень благодарен, что именно в этот момент они въезжают в туннель, и младший не успевает толком разглядеть его лица.       До конца поездки Сокджин увлеченно улыбается шуткам Тэхена, не замечая, как неосознанно растирает фантомное тепло между пальцами.

***

      Возможно, многие сказали бы, что Сокджин должен волноваться. Это первая, по-настоящему, крупная премия, на которой ему выпадает случай побывать, ее размах гораздо больше того, к чему он привык. К тому же, так уж сложилось, что айдол-индустрия более востребована в развлекательной сфере за счет огромных фанбаз, а следовательно и внимание к мероприятиям с участием таких артистов более пристальное.       Вспышки фотоаппаратов во всех сторон, едва ли не ослепляют Сокджина, стоит ему только выйти из машины. На мгновение он сбит с толку, он не ожидал, что репортеры будут проявлять к нему такой интерес, все же он всего лишь второсортный актер, пусть и относительно известный, благодаря своей внешности. Он попал-то на премию только из-за приглашения Чимина. И пусть фанатам нравится находить доказательства дружеских отношений между знаменитостями, но все же Сокджин никогда не думал, что дружба с Чимином и Тэхеном действительно как-то сказывается на его популярности. Он никогда прежде не обращал на это внимания.       Джин замирает на секунду, поспешно моргает, а затем широко и очаровательно улыбается и невозмутимо посылает камерам воздушные поцелуи. Рядом с ним Тэхен громко смеется, хлопает его по плечу и настойчиво тянет дальше по ковровой дорожке, пока Сокджин продолжает дурачиться, подмигивать в объективы и бесстыдно раздавать направо и налево сердечки из сложенных вместе пальцев.       Возможно, Сокджин и должен волноваться, но он с самого раннего детства привык к повышенному вниманию к своей персоне. Все эти репортеры и камеры и вполовину не так страшны, как его многочисленные родственники и все эти представители «элиты», что собирались в доме его родителей на пафосные званые ужины. Каждое четвертое воскресение. Сокджин ненавидит воскресения.       Поэтому Сокджин без особого труда справляется с интервью, которое длится совсем недолго и проходит очень даже естественно благодаря их с Тэхеном взаимодействию. Они оба откровенно говорят, что пришли поддержать Чимина, и надеются на его победу, при этом по-доброму подтрунивают над собой, чтобы не показаться зрителям грубыми или подлизывающими к Чимину и его успеху. Люди все равно будут говорить нечто подобное, всегда находится процент людей, готовых увидеть оскорбление и подлость там, где ее может и не быть вовсе, но нет смысла самостоятельно давать повод для пересудов. Все более-менее публичные люди знают это правило.       - Мы должны его поддерживать, в конце концов, если бы не Чимин, мы не смогли бы посетить такую крупную церемонию, - Тэхен делает серьезное лицо, но в конце фразы улыбается, глаза его весело блестят, придавая его чертам озорное выражение. Сокджин согласно кивает на его слова.       - Так что теперь мы самые большие фанаты Пак Чимина. Я даже сделал плакат в его поддержку, но мой менеджер почему-то не разрешил мне его принести, - Сокджин строит непонимающее лицо и разводит руками. Тэхен смотрит на него и успокаивающе похлопывает по плечу.       - Ничего хен, я попросил Дольсэ пронести нам лайтстики, - глаза Сокджина расширяются и оживленно загораются.       - Йаа, Тэхен-а, когда ты успел вырасти и стать таким ответственным? – почти восхищенно произносит он и качает головой с веселой улыбкой на губах. И хоть их интервьюер мягко смеется, уверенный, что Тэхен так шутит, но Сокджин более чем уверен, лайтстики у них точно будут. И они с Тэхеном будут размахивать ими как безумные на протяжении всего выступления Чимина.       Сокджин замечает Чимина, когда они с Тэхеном останавливаются у щита с названием премии для того, чтобы недолго попозировать для репортеров. Джин вежливо кланяется операторам, машет и доброжелательно улыбается в объективы, которые светят так ярко, что у него быстро начинают слезиться глаза. Для его плохого зрения и линз это уже немного слишком.       Завидев знакомую светлую шевелюру впереди, Джин улыбается уже совершенно искренне, касается плеча Тэхена, привлекая внимание парня, и на его вопросительный взгляд кивает в сторону айдола, что дает интервью в нескольких метрах от них. Тэхен смотрит в указанном направлении, и на мгновение, всего на мгновение, Сокджин отчетливо видит это, потому что стоит близко к парню и все еще чуть сжимает его плечо, младший замирает, а глаза его загораются какой-то странной эмоцией. Эмоцией, которая иногда озаряет его лицо, только когда он смотрит на Чимина. Сокджин никогда прежде не придавал ей значения, но сейчас, когда он видит ее так близко…       Тэхен улыбается, не отводя глаз от Чимина. И это не его привычная улыбка, что он без стеснения демонстрирует поклонникам и миру. Приятная, очаровательная, дружелюбная, иногда пленительная, но спокойная и отрешенная. Профессиональная. Это же выражение напоминает Сокджину ту мягкую, полную нежности улыбку, которую он видел на лице Тэхена всего полчаса назад, когда парень говорил о своей семье.       И подобная улыбка, подобные эмоции - это не то, что должно стать достоянием общественности. Это слишком личное, слишком хрупкое, слишком особенное. Сокджин не может позволить этим акулам с камерами увидеть что-то настолько искреннее. Увидеть то, что им не предназначается.       Поэтому Сокджин улыбается камерам, чуть склоняет голову в извиняющемся жесте, и поспешно тянет Тэхена подальше от объективов и репортеров, будто ненароком заслоняя парня своим плечом. В этот момент Сокджин действительно благодарен генетике, что у него такие широкие плечи. Младший вздрагивает и чуть встряхивает головой, но послушно идет за ним, не сопротивляясь.       - Прости, хен, немного задумался, - тихо произносит он, брови его чуть растерянно хмурятся, словно он сам удивлен собственной реакцией. Сокджин поджимает губы на мгновение, но ничего не говорит, вместо этого он вежливо приветствует попадающихся им по пути знакомых артистов и лавирует между репортерами и знаменитостями, упорно пробираясь к Чимину и утягивая Тэхена за собой на буксире.       Чимин испуганно подпрыгивает на месте, когда Сокджин, широко улыбаясь, неожиданно тычет его пальцем в плечо. Парень поспешно оборачивается, его искусно подкрашенные глаза изумленно распахиваются, а пухлые розовые губы приоткрываются, но стоит ему увидеть перед собой Сокджина, как лицо айдола мгновенно разглаживается, он тепло улыбается и несильно ударяет друга по руке, на что Сокджин драматично морщится.       Глаза Чимина обращаются к Тэхену, поспешно скользят по его лицу и фигуре, но быстро возвращаются к глазам, словно парень боится, что такое пристальное внимание и явный интерес могут быть замечены. Будто бы они и без того не очевидны. Чимин чуть прикусывает губу и отводит взгляд, когда их с Тэхеном взоры пересекаются, щеки его едва заметно окрашиваются розовым. Сокджину невольно думается, что если бы не толстый слой макияжа, парнишка сейчас напоминал бы помидор.       - Хен, не пугай меня так! – дуется айдол, обращаясь к Джину, но, вопреки обиженному тону, он осторожно потирает маленькой ладошкой то место, по которому только что ударил Сокджина. Джин ничего не может с собой поделать и улыбается, все же Чимин порой бывает очень милым. Но Джин не был бы собой, если бы упустил возможность поддразнить своего тонсэна.       - Йа, вот так ты относишься к хену, который пришел посмотреть твое выступление и даже купил ради этого дорогущий костюм! – Сокджин демонстративно указывает на свой костюм, который Чимин тут же придирчиво осматривает.       - Хен, не пытайся меня обмануть. Тебе точно купил его твой стилист. Я знаю, какое у тебя чувство стиля, ты не смог бы подобрать такой шикарный костюм, - уверенно произносит парнишка, чуть приподнимая бровь, глаза его весело блестят. Сокджин возмущенно давится воздухом.       - Йа! Мое чувство стиля просто настолько уникально, что ты не можешь оценить его по достоинству! – Чимин с явным скептицизмом во взгляде смотрит на него несколько мгновений.       - Тэхен-а, - зовет он, не отводя от Сокджина пристального взгляда. – Насколько "уникален" стиль хена?       Сокджин хмурится и оборонительно скрещивает руки на груди. Тэхен рядом с ним задумчиво мычит.       - Ну… такого я точно раньше не видел, - кивает он, а затем чуть морщится. – Та рубашка в клетку с разноцветным галстуком и ковбойской шляпой… - Тэхен демонстративно ежится. Чимин удовлетворенно кивает.       - Вот видишь, хен. Даже для Тэ это слишком, а он носит шлепки на босу ногу даже осенью.       - Но закрытая обувь такая неудобная, - тут же дуется Тэхен, на что Чимин мягко улыбается ему и успокаивающе касается предплечья парня. Его рука задерживается гораздо дольше, чем то необходимо, но Сокджин решает сделать вид, что не замечает этого, как и сами Чимин с Тэхеном.       - Знаю-знаю, Тэ. По сравнению с тем, что делает со своей одеждой Сокджин-хен, это сущая мелочь, поверь, - Тэхен понятливо кивает, слишком явно успокаиваясь, чтобы Сокджин мог оставить это без внимания.       Он заставляет всех вокруг смеяться, когда громко возмущается, отвлекая все внимание на себя. И на самом деле, это лишь на половину притворство и актерская игра. Сокджин, честно, понятия не имеет, почему вообще дружит с этими демонятами, не способными оценить по достоинству прекрасное.

***

      Все мероприятия подобного рода – не самый интересный способ времяпровождения. Конечно, Сокджин знал, что гостям и айдолам на них не так интересно, как показывают по телевизору, но он не думал, что это действительно будет настолько утомительно – убивать время между награждением и выступлением одних артистов и подготовкой сцены к перфомансам других, и при этом постоянно следить за многочисленными, снующими повсюду операторами, не забывать улыбаться и делать заинтересованный и взволнованный вид перед объективами. Сокджин наивно подумал было, что сможет сегодня немного отдохнуть, но это больше похоже на его обычный день на съемочной площадке. К своему удивлению, он делает вывод, что кинопремии, пусть и не такие зрелищные, но менее энергозатратные и более короткие.       Поэтому Сокджин искренне рад, что сидит за отдельным круглым столом не один и может наблюдать, как Тэхен от скуки сооружает пирамидку из маленьких бутылочек с водой. Одному Богу известно, где он взял так много, Сокджин подозревает, что стянул с соседних столиков. Чимин задумчиво разглядывает это сомнительное произведение искусства, которое Тэхен гордо демонстрирует им, а затем без предупреждения запускает в пирамиду свою бутылку. Он мажет, бутылка проезжается на несколько сантиметров левее конструкции, но Тэхен все равно глядит на него с таким выражением, словно Чимин едва не убил его ребенка. Чимин невозмутимо смотрит ему в глаза и на ощупь тянется за бутылкой Сокджина.       Пирамидка, конечно же, очень быстро разваливается, причем по вине самого Тэхена, что отчаянно пытается ее защитить от Чимина, который больше дразнит друга, чем действительно пытается ее разрушить. Тэхен несколько мгновений тупо смотрит на обломки своего детища в полной растерянности, пока Чимин с Сокджином искренне захлебываются от смеха. Так что да, Сокджин очень рад, что не один на этой церемонии.       Выступления айдол-групп и сольных исполнителей очень разбавляют атмосферу. Некоторые перфомансы заставляют Сокджина восхищенно открыть рот и очень долго хлопать после их завершения. Несколько раз Сокджин даже не выдерживает и на пару с Тэхеном начинает танцевать под песни, которые им особенно хорошо знакомы, Чимин смеется над ними, прикрывая своей ладошкой рот, когда они вновь начинают чудить. И, на самом деле, это хорошо.       Чимин выглядит напряженным, хотя и старается не показывать этого перед ними и камерами. Он то и дело крутит на пальцах свои многочисленные кольца, теребит длинную серьгу в виде крестика и неосознанно пытается натянуть на костяшки манжеты рубашки, как делает всегда, когда нервничает. Это далеко не первое его выступление, но Сокджин знает, что в сегодняшний танец Чимин вложил всего себя. Поэтому они с Тэхеном делают все возможное, чтобы отвлечь парня и помочь ему немного расслабиться.       Не то чтобы это очень помогает. Когда до выступления Чимина остается всего ничего, айдол уже начинает откровенно нервно кусать губы, забывая о необходимости держать лицо. Тэхен пристально смотрит на парня несколько мгновений, а затем порывисто накрывает его руку своей широкой ладонью и чуть стискивает ее. Чимин вздрагивает и опускает взгляд на их руки, он ошеломленно моргает, а затем нерешительно поднимает голову и вопросительно смотрит Тэхену в глаза. Тэхен тепло и успокаивающе улыбается ему.       - Все будет хорошо, Чимин-а. Потому что ты потрясающий, - спокойно произносит он так убежденно, словно это совершенно очевидный факт. И, по мнению, Сокджина, так оно и есть. Однако он молчит, и даже специально отворачивается, не желая портить момент этим двоим, но, конечно же, наблюдая за ними краем глаза. Ну, что поделать, он любопытный.       Чимин просто смотрит на Тэхена с минуту, никак не реагируя, и Сокджин даже успевает испугаться, что он совсем не дышит, но затем айдол делает судорожный вздох, и щеки его совершенно отчетливо краснеют. Он опускает голову и поспешно облизывает губы.       - Эм, простите… Пак Чимин-ши? – они все втроем вздрагивают и одновременно впиваются взглядами а молодого паренька с планшетом в руках, который совершенно бесшумно оказывается у их столика.       Парень, явно застигнутый врасплох такой реакцией изумленно моргает, он немного похож на испуганного крольчонка в этот момент, и Сокджин не знает, откуда, но это выражение кажется ему отдалено знакомым. Сокджин чуть хмурится и внимательнее присматривается к пареньку. Лицо совсем юное, темно-каштановая челка непокорно падает на его глаза, на нем черная форма стаффа, портативная рация на ремне и наушник в ухе, так что становится очевидно, зачем он к ним подошел.       Сокджин облегченно выдыхает, поняв это, и, видимо, не он один, Тэхен с Чимином тоже заметно расслабляются. Чимин выжидающе косится в сторону Тэхена, но тот невозмутимо продолжает удерживать его руку, не отстраняясь. Глаза Чимина на мгновение загораются чуть ярче.       - Вам пора готовиться к выступлению? – Сокджин невольно улыбается, когда парнишка произносит это как вопрос, он выглядит так, будто ему довольно некомфортно в данный момент, поэтому Сокджин решает не мучить бедолагу дольше. Это последнее дело – заставлять ребенка, который просто пытается выполнить свою работу, нервничать из-за того, что у двух знаменитостей в самом разгаре «романтическая сцена».       - Да, конечно. Чимин-ши нужно идти готовиться, - Сокджин говорит это довольно громко и беспечно, но с нажимом смотрит на обоих своих младших, намекая, что сейчас не время... для чего бы там ни было. - Файтинг, Чимин-а! – уже гораздо мягче произносит Сокджин, он ободряюще сжимает плечо Чимина и широко улыбается парню. Чимин согласно кивает, медленно вытягивает руку из-под ладони Тэхена и уходит следом за парнем из стаффа, который явно с облегчением выдыхает и что-то поспешно бормочет в рацию, поглядывая на свои наручные часы.       Тэхен провожает спину Чимина задумчивым взглядом, пока его светлая макушка совсем не скрывается из виду, и лишь после поворачивается к Сокджину. Лицо его абсолютно бесстрастно, словно ничего такого только что и не произошло. И Сокджин бы не придал этому инциденту такого большого значения, Тэхен с Чимином всегда были тактильны, так что обняться или подержаться за ручки – для них обыденное дело. Сокджин не придал бы значения, если бы не та атмосфера, что повисла между этими двумя несколько минут назад.       Сокджин устало прикрывает глаза и тяжело выдыхает. Если так пойдет и дальше, ширины его плеч просто не хватит, чтобы скрыть от посторонних глаз все это.       Им приходится ждать выступления Чимина почти час, на протяжении которого к ним часто подсаживаются знакомые Тэхена, чтобы поприветствовать его и поболтать. Тэхен очень отзывчивый и дружелюбный, поэтому неудивительно, что у него есть друзья повсюду. Он как раз увлеченно разговаривает с актером Пак Богомом, когда, наконец, объявляют номер Чимина и вся сцена погружается во тьму.       Медленно, один за другим загораются красные софиты, окутывая кровавым ореолом фигуру Чимина, застывшего в изломанной, болезненной позе. Глаза его плотно завязаны бордовой повязкой, атласная блуза с широким воротом окрашивается в алый под этим пугающим освещением. Вокруг него нет декораций, он совершенно один на большой пустой сцене, и после всех этих дорогих и масштабных выступлений, что были показаны сегодня, это кажется таким странным, почти противоестественным, что внимание всех в зале мгновенно сосредотачивается на Чимине.       Музыка резко разрезает повисшую тишину, она раздается так неожиданно, что Сокджин невольно вздрагивает, когда она заполняет концертный зал. Она странная, одновременно и плавная и резкая, с непредсказуемыми переходами, ее ритм то ускоряется, то замирает, то несется, то растягивается. Она похожа на манию, на безумство, на бессильную мольбу и искушение, от которого нет спасения. И как только раздаются первые ее ноты, Чимин начинает двигаться и петь. Движение его рванные, изломанные, а голос в отдельных моментах почти шепчет, а в других взлетает едва ли не до крика.       Чимин танцует вслепую и это завораживающий танец, передающий стремительное погружение в безумие, от которого парень пытается сбежать, но только запутывается в его сетях, как пойманная в паутину муха, все сильнее и глубже. На этот танец больно смотреть, потому что голос Чимина дрожит на высоких нотах от настоящего отчаяния, и даже на расстоянии Сокджин отчетливо видит, как трясутся руки парня, которые он вскидывает в воздух и которыми в страхе сжимает голову. И когда эта странная, гипнотизирующая, изломанная мелодия обрывается, Чимин как подкошенный падает на колени, пальцы его с силой зарываются в светлые, взъерошенные волосы, он выглядит полностью сокрушенным, разбитым, поверженным и сдавшимся собственным демонам.       Сокджин с трудом сглатывает и подавляет порыв тут же подлететь и обнять друга. Вместо этого он присоединяется к громогласным аплодисментам, Чимин действительно их заслужил. Джин был прав, ничего подобного никто на этой сцене сегодня не показывал. Сокджин косится в сторону Тэхена, и по лицу младшего довольно сложно что-то понять, но его глаза как лихорадочно блестят, а пальцы так сильно впиваются в предплечье Джина, что становится понятно – в Тэхене в этот момент очень много эмоций, но он не решается показать их.       Чимин устало стягивает повязку с глаз, полуслепо щурится из-за яркого света вокруг, он тяжело и рвано дышит, и явно через силу улыбается в камеры и зрительный зал. Под крики фанатов он с трудом встает на ноги и кланяется, а затем скромно уходит за сцену.       - Хен, - зовет его Тэхен, и Сокджину хватает одного только взгляда в эти немного нерешительные, но отчего-то умоляющие глаза младшего, чтобы понять, о чем его просят. Тэхен хочет пройти за кулисы к Чимину и поздравить его. Сокджин кивает.       - Да, конечно, пошли, - соглашается он, потому что и сам первым делом хотел это сделать.       - Это было потрясающее выступление! Тэхен-а, можно обсудить с тобой кое-что, обещаю, это не займет много времени, - раздается голос Богома, который заставляет Тэхена вздрогнуть. Он явно успел забыть о своем приятеле за эти несколько минут, что длился танец Чимина. Тэхен растерянно смотрит на парня, но тот выглядит действительно так, будто ему очень нужно с ним поговорить. Тэхен беспомощно глядит на Сокджина, он явно не знает, как ему поступить. Джин успокаивающе машет младшему рукой.       - Я пока найду Чимина, подойдешь потом, - он чуть лукаво усмехается, когда Тэхен обеспокоенно хмурится. - Не волнуйся, никуда он не сбежит.       Тэхен рассеянно моргает, но все же благодарно кивает ему. Сокджин поспешно оглядывается вокруг и направляется в сторону сцены и служебных помещений. По пути ему приходится постоянно раскланиваться при виде знакомых и незнакомых лично, но влиятельных в их индустрии, лиц и спрашивать дорогу у мельтешащего повсюду стаффа. В какой-то момент Сокджин, к своему удивлению, натыкается на того самого паренька, что увел Чимина с час назад.       - О! – радостно выдыхает Джин, парнишка смотрит на него расширившимися глазами, он явно сбит с толку тем фактом, что Сокджин неожиданно остановил его посреди зала. Сокджин поспешно улыбается ему настолько дружелюбно и располагающе, насколько только может. – Мы сегодня уже встречались. Я хотел поздравить Чимина с удачным выступлением, не мог бы ты провести меня за кулисы?       Парень растерянно смотрит на него несколько мгновений, а затем чуть склоняет голову набок, его брови с сомнением хмурятся. Сокджин тут же меняет тактику и делает очень жалостливое лицо.       - Ну, пожалуйста, он мой тонсэн, я очень хочу поддержать его и показать, как сильно я им горжусь, - нарочно добавляя в голос ноющие нотки, просит Сокджин. Черты лица парня тут же смягчаются, он поджимает губы, но по тому, как поблескивают глаза парнишки, Джин понимает, что этот прием сработал. Парень вздыхает и отрывисто кивает.       - Но только не говорите никому, что именно я вас провел, - сдавшись, произносит он, Сокджин широко улыбается ему.       - Я тебя вообще не видел, а за кулисы проник благодаря секретным приемам моего клана ниндзя, - серьезно заверяет Джин, парень на это весело усмехается и машет рукой, чтобы актер следовал за ним.       Они пробираются мимо многочисленных столиков с айдолами и знаменитостями и пересекают зрительный зал, парень толкает тяжелую дверь с надписью «служебные помещения», за которой оказывается широкой коридор. Здесь царит какой-то странно организованный хаос, повсюду стоят вешалки со сценическими костюмами, кое-где Сокджин видит аппаратуру, то и дело снуют ребята из технического персонала и остального стаффа, и все выглядят очень занятыми и погруженными в процесс. Джин невольно жмется поближе к стене, чтобы его ненароком никто не снес с ног, и самому не перекрыть никому путь.       Его провожатый быстро оглядывает весь этот бурлящий жизнью поток, явно выискивая кого-то в этом многолюдном муравейнике. Парнишка хмурится, снимает с пояса рацию и подносит ее к губам.       - Хен, не знаешь, где может быть Хоби-хен? – спрашивает он, рация противно шипит, когда он отпускает кнопку.       - Сейчас он занят, Гук-а, - раздается искаженный рацией голос, Сокджин может уловить только общий тон и ему кажется, что человек на том конце довольно сильно напряжен. Парнишка растерянно хлопает глазами мгновение, но пытается еще раз.       - Хен, мне нужно найти Пак Чимина. Его друг, Ким Сокджин попросил проводить его к нему, - произносит, судя по всему Гук, упрямо хмурясь. Рация молчит почти минуту, из-за чего парень озадаченно вертит ее в руках и даже несильно постукивает по ней. – Хен?       - Ты отпросился у Минхо? Сказал, что оставляешь свое рабочее место? – спрашивает рация довольно строгим тоном. Провожатый Сокджина сглатывает и виновато поджимает губы. Из рации отчетливо доносится протяжный и очень усталый вздох. - Веди его к гримерке Б2, - наконец, раздается отрывистый ответ, словно человек на том конце смиряется с безалаберностью своего тонсэна. Парень понятливо кивает и поворачивается к Сокджину.       - О, ты знаешь мое имя, - чуть удивленно говорит Сокджин. Мальчишка озадаченно поднимает брови, а затем смущенно поводит плечами и опускает глаза.       - Эм… я смотрел дораму с вашим участием, - отвечает он. Джин не может ничего с собой поделать и подавить улыбку, которая сама собой растягивает его губы, в груди его разливается тепло. Все же это приятно, встречать людей, которые действительно запомнили его по таким незначительным ролям.       - Надеюсь, ты запомнил меня не из-за моей плохой актерской игры? – с искренним дружелюбием усмехается Джин. Парень тут же поспешно отрицательно вертит головой. – Как тебя зовут? Я люблю узнавать имена своих фанатов, – спрашивает Сокджин с любопытством.       - Чонгук. И вы должны мне автограф за мои услуги, - довольно дерзко улыбается парень, показывая действительно очаровательную улыбку. Сокджин удивленно моргает, но затем весело смеется и кивает. Этот парнишка забавный. На самом деле, через пару лет этот парень определенно будет невероятно красив, Сокджину кажется странным, что никто из местных продюсером еще не завербовал этого мальчугана.       Они проходят еще несколько коридоров, явно все ближе подбираясь к помещениям около сцены, а следовательно хаоса и мельтешения становится все больше, Сокджину с трудом удается протискиваться мимо всех этих людей в черной форме стаффа, репетирующих прямо посреди коридора айдол-групп и организаторов громко выкрикивающих время, оставшееся до выступления. У Сокджина голова идет кругом от всей этой неразберихи, но его сопровождающий уверенно продирается сквозь весь этот работающий по каким-то странным законам бардак так, словно уже давно привык к подобному. Так что Сокджин очень старается не отстать от него, не потеряться и не смотреть на все это расширившимися от изумления глазами.       Наконец, они сворачивают в коридор, полностью отведенный под гримерки, что Сокджин понимает по табличкам, прикрепленным к каждой двери с перечнем имен артистов. Здесь также много людей, которые бегают туда-сюда, но что-то однозначно не так, атмосфера здесь немного отличается. Все разговоры ведутся шепотом, у людей, что попадаются им по пути озабоченные и серьезные лица. Джин невольно удивленно поднимает брови, когда видит, что у одной из дверей образовалось целое столпотворение, Сокджин замечает многих айдолов, которые уже выступали сегодня и только должны выступить среди импровизированной толпы. Несколько работников стаффа удерживают артистов на расстоянии от гримерки и явно пытаются успокоить людей.       - О? – озадаченно выдыхает Гук, глядя на все это. – Что-то случилось?       Сокджин хмурится, но не успевает задать вопрос, который почти срывается с его губ, когда раздается спокойный немного хриплый голос, который заставляет Джина замереть:       - Экстренная ситуация, потом расскажу. Я сам провожу Сокджин-ши, а ты возвращайся к своей работе, Чонгук. Минхо уже оборвал мне телефон, потому что ты просто смылся, и даже не подумал ему что-либо сказать.       На мгновение, всего на мгновение сердце Сокджина сбивается с ритма, на долгие десять секунд выдох застревает в его горле, не давая возможности дышать. Не то, чтобы Сокджин помнил о том, что вообще должен дышать.       Джин медленно и осторожно поворачивает голову, чтобы посмотреть на человека, который подходит к нему и его провожатому и да… Это тот самый парень, воспоминания о котором Сокджин старался запереть в себе, как можно надежнее. Сокджин пытался убедить себя, что делает это для того, чтобы забыть тепло чужих рук, которое не сможет больше ощутить, но теперь, глядя в эти такие знакомые темные глаза, он понимает, что прятал эти воспоминания и чувства, потому что боялся их забыть. Потому что они тут же вырываются на свободу, затапливают его, стоит только этим кошачьим глазам посмотреть на Сокджина. Словно, вопреки логике и здравому смыслу, что-то внутри Сокджина ждало этой встречи.       С губ Сокджина сам собой срывается какой-то полузадушенный выдох, но он не обращает на это внимания, глаза его скользят по такому знакомому лицу, которое он видел всего два раза в жизни. И, по правде говоря, он не должен настолько хорошо помнить это лицо, не должен удивляться, увидев все те же темные круги под этими усталыми глазами, что так сильно напоминают кошачьи, не должен отмечать, как красиво черная футболка работника стаффа подчеркивает бледность парня, как забавно, теперь уже пепельная, челка лезет ему в глаза.       Сокджину не стоит пялиться, но он встречается взглядом с этим человеком и уже привычно утопает в этих темных глазах. И Джин ничего не может поделать с тем, что все мысли вылетают из его головы в это мгновение. Сокджин не знает, почему так происходит и почему он даже не пытается что-либо с этим сделать. Это просто… происходит. И, наверняка, на это есть сотня и одна причина, но в этот самый момент Сокджин их не знает и не уверен, что хочет знать.       Сокджину раньше казалось, что только страхи и наиболее темные воспоминания способны вот так в один миг подминать сознание человека под себя, но теперь он понимает – есть чувства, которые просто сильнее тебя. Ты не можешь их задушить, не можешь даже притвориться, что их не существует, настолько они неожиданны и подавляющи в своей силе. И когда ты сталкиваешься с ними лицом к лицу, это страшно. То, насколько ты становишься беспомощен перед чем-то подобным. Страшно, что в тебе может жить нечто настолько могучее, нечто, что легко может подчинить себе все твои мысли и действия.       И когда этот парень отводит взгляд, Джин с трудом сглатывает и поспешно моргает, приказывая себе успокоиться и собраться, выкинуть из головы все эти странные и неуместные фантазии. Он просто совершенно не ожидал увидеть этого человека. Но это не повод настолько сильно выпадать из реальности. Не повод думать… Сокджин чуть встряхивает головой и неожиданно понимает, что пропустил большую часть того, что говорил Чонгук рядом с ним.       - … всего лишь помог Ким Сокджин-ши, - явно защищаясь, заканчивает парнишка и чуть дуется, нервно стуча ногой по полу и выбивая дробь, совсем как маленький беспокойный крольчонок. – Всего-то несколько минут, хен. Зачем мне отпрашиваться всего на несколько минут?       - Затем, чтобы этот идиот не обрывал телефон мне, - устало качает головой пепельноволосый, Сокджин помнит, что его волосы месяцы назад были ближе к блонду по оттенку, когда сейчас почти серые. Эта незначительная деталь почему-то заставляет сердце Сокджина болезненно сжаться. Ему становится интересно узнать, сколько еще изменений произошло за эти долгие месяцы, но Джин слишком хорошо понимает – он ничего не знает об этом парне, он не поймет, что именно изменилось в его жизни, потому что понятия не имеет, какой она была изначально.       Чонгук капризно надувает губы, явно пытаясь разжалобить своего хена, но парень совершенно не меняется в лице и продолжает сверлить мальчишку тяжелым взглядом.       - Чонгук - ты взрослый мальчик. Иди к Минхо, сделай вид, что слушаешь его претензии, сострой такую же виноватую моську, как сейчас, и возвращайся к работе, - спокойно произносит этот странный парень. Сокджин не может не поднять изумленно брови, необычный способ воспитания тонсэнов.       Чонгук недовольно вздыхает, но послушно кивает, сдаваясь. Он вежливо кланяется Сокджину на прощание, Джин благодарно улыбается ему в ответ.       - Спасибо, Гук-а, ты очень меня выручил, - говорит Сокджин, чем вызывает улыбку у парнишки. Он уходит и оставляет Джина наедине, не считая полного коридора народу, с этим одновременно знакомым и незнакомым ему человеком.       Сокджин судорожно вздыхает, его руки мелко дрожат, поэтому он сжимает их в кулаки и прячет в карманы своего слишком дорогого пиджака. Джин поспешно отбрасывает стремительно возникшее желание посмотреться в зеркало и проверить, как он выглядит, старается придать своему лицу более-менее естественное выражение и разворачивается к парню всем телом. Сокджин действительно хочет вести себя как нормальный человек, то есть хотя бы начать складывать слова в предложения, чтобы попытаться завязать диалог, эту обычную человеческую штуку, помогающую обмениваться мыслями и налаживать контакт, но когда он вновь сталкивается со взглядом этих темных глаз, его буквально коротит. Он вздрагивает всем телом, и остатки мыслей испаряются из его головы.       - Это ты… - удается все же выдавить ему, и, честно, Сокджин собой гордится. Это уже что-то. Он поспешно откашливается и нервно облизывает губы. – Как… как ты здесь оказался? – спрашивает Джин и тут же невольно морщится. Ну, да учитывая, что на парне форма стаффа, глупый вопрос, ничего не скажешь.       Парень чуть склоняет голову набок, и этот жест такой знакомый, даже несмотря на то, что Джин видел его всего несколько раз, что тепло как-то само собой совершенно бесконтрольно разливается в его груди. Возможно, все дело в том, что и этот жест и этот человек ассоциируются у Джина со слишком необычными и хорошими воспоминаниями.       Пепельноволосый небрежно указывает на свою футболку и пожимает плечами. Сокджин замечает несколько широких колец на его длинных пальцах и какие-то кожаные браслеты на запястьях. Точно, Сокджин и забыл, насколько у этого парня красивые руки. Джин поспешно сглатывает и поднимает глаза к лицу своего собеседника.       - Работаю в стаффе. Друг попросил помочь, - спокойно пожимает парень плечами. Мгновение он пристально смотрит на Сокджина, а затем отводит взгляд в сторону и рассеянно касается пальцами мочки уха. – Не думал, что ты меня запомнишь, - как-то странно усмехается парень, искоса поглядывая на Сокджина. Джин только удивленно хлопает глазами в ответ, потому что…       Если бы этого парня так легко было забыть, Сокджин не нагружал бы себя работой в последние месяцы и сейчас не стоял бы перед этим человеком, не в силах связать двух слов, что вообще ему не свойственно. Так что ничего более ироничного Сокджин за всю свою жизнь не слышал.       - Йаа, я был не так сильно пьян, о чем ты говоришь? – протягивает Джин, а затем подозрительно щурится. – Ты же не думаешь, будто я настолько неблагодарный, что забыл о своем спасителе?       Брови парня удивленно подлетают вверх на мгновение, глаза чуть расширяются, и да... действительно, этому парню ведь очень идет растерянное выражение. Сокджин и забыл об этом.       - Спасителе? Я вовсе не… - он моргает несколько раз, глубоко вздыхает и решительно качает головой. – Ладно, это сейчас не важно, - произносит парень, и Сокджин не уверен точно, что именно его настораживает - выражение лица, которое тут же становится серьезным и напряженным, или голос его собеседника, но он как-то сразу настороженно подбирается. – Сокджин-ши, - парень внимательно смотрит Сокджину в глаза и есть что-то такое в этом взгляде, что одновременно и успокаивает Джина и заставляет покрываться тревожными мурашками. – Чимин-ши упал в обморок после своего выступления.       Глаза Сокджина широко распахиваются, сердце испуганно замирает в груди, а затем резко бухается несколько раз в грудной клетке. Сокджин чувствует удушье, знакомое отвратительное удушье, что сжимает его горло ледяной рукой, не давая сделать вдох, путая мысли. Ужасное, пугающее своей привычностью ощущение. Сокджин ненавидит его. Сокджин ненавидит себя за то, что так и не смог побороть его в себе. Не смог научиться справляться и обуздывать его. За столько лет, так и не смог.       - Сокджин-ши, - спокойный и настойчивый голос заставляет Сокджина поднять голову, он и не заметил, как опустил ее.       Сокджин моргает несколько раз, смотрит в эти темные глаза, горящие обеспокоенными огнями, ощущает заземляющее тепло пальцев этого человека, что крепко сжимает его предплечье и пытливо заглядывает в глаза, словно пытаясь вот так прочитать его мысли. Этот парень всегда смотрит ему в глаза. Никто из знакомых Сокджина не был так упорен в своем желании узнать, что именно он чувствует и думает. Джин не уверен, почему ему становится лучше от этой странной мысли, но он медленно выдыхает застоявшийся в легких воздух и осторожно вдыхает через нос, не отрывая взгляда от этих глаз. Парень удовлетворенно кивает, но не отстраняется и не отпускает его руку, за что Сокджин очень ему благодарен, кажется, тепло этих пальцев помогает Джину мыслить относительно трезво.       - Он уже пришел в себя. Сейчас он в гримерке, здешние медики обследовали его и привели в чувство. Он истощен, но с ним все будет хорошо, - ровным, успокаивающим тоном произносит парень, все также глядя Сокджину в глаза и внимательно следя за выражением его лица. Сокджин поспешно сглатывает и нервно облизывает губы. – Скорую уже вызвали, она вот-вот будет здесь. Ему поставят капельницу, он полежит в больнице пару дней, выспится и все будет хорошо, если он будет нормально отдыхать и питаться.       Парень говорит это все таким размеренным и уверенным тоном, что Сокджин невольно, сам того не замечая, немного успокаивается. Сокджин помнит, что этот человек не произносит приятных речей, только для того, чтобы собеседник почувствовал себя лучше. Он уверен – этот раз не исключение.       - Отдых, еда? И все? – немного недоверчиво спрашивает он. Странно, но он вовсе не сомневается в словах этого человека, просто его удивляет, что все в действительности может быть так просто. Парень невозмутимо кивает.       - У меня было такое пару раз. Отдых мне помогал, - произносит он, небрежно пожимая плечами. Сокджин просто смотрит на него несколько мгновений, а затем неожиданно хмыкает и качает головой. Господи, этот парень, в самом деле, такой странный. Кто в здравом уме будет говорить о физическом истощении так, будто это совершенно обыденная для него вещь? Почему Сокджина это до сих пор удивляет в нем?       - Мне можно к нему? – спрашивает Джин спустя пару долгих мгновений. Пепельноволосый чуть хмурится и поджимает губы.       - Только после того, как ты успокоишься, - отвечает он, и Сокджин непонимающе поднимает брови. Парень тяжело вздыхает и неохотно поясняет: - Ты бледный, будто сам в обморок сейчас бухнешься, у тебя трясутся руки и губы. Таким видом ты только напугаешь своего друга и заставишь его чувствовать себя виноватым. А это не то, что всем нам нужно.       Сокджин растерянно моргает, ему хочется возразить, но парень просто продолжает невозмутимо и твердо смотреть ему в глаза, и Джин будто сдувается под этим взглядом, он судорожно выдыхает, опускает тяжелую голову и трет глаза. Желания спорить нет, он неожиданно чувствует себя таким уставшим и виноватым. Он должен был лучше заботиться о Чимине, он ведь видел, как строг был к себе младший в последние недели, как он дневал и ночевал в танцклассе. Сокджин видел, что он почти ничего не ел. Джин должен был уделять больше внимания этому упрямому идиоту, если он не способен сам о себе позаботиться.       - Это не твоя вина, - будто читая его мысли, произносит парень, и Сокджин тут же поднимает голову, чтобы посмотреть на него и поморщиться. Сокджин не знает, почему так получается, что именно перед этим человеком он всегда каким-то образом сбрасывает все свои многочисленные маски и предстает с самых уязвимых сторон. Откуда у него столько доверия к этому незнакомцу? Почему вообще из всех людей в этом мире, Сокджин встречает именно его?       - Нет, я… - возражает Сокджин, но парень даже не слушает его и небрежно взмахивает рукой.       - Ты не можешь быть ответственным за все, что происходит в жизни близких тебе людей. Ты не можешь контролировать все их поступки.       - Но… - вновь начинает Сокджин и вновь его перебивают:       - Зато ты можешь контролировать свои действия. Так что, может, вместо того, чтобы заниматься самобичеванием, ты поможешь ему поскорее поправиться? Это будет куда продуктивнее, - парень усмехается и пытливо смотрит Сокджину в глаза, склонив голову набок. И Сокджин ничего не может с собой поделать. Он нерешительно улыбается краем губ, потому что, когда этот человек вот так смотрит на него, Сокджину кажется... кажется, что ему становится гораздо проще дышать. Что вообще все становится проще.

***

      Сокджин объясняет все Тэхену в сообщении, потому что так быстрее, и потому что он не хочет слышать, как дрожит от страха и беспокойства голос младшего. Джин не уверен, что способен сейчас это выдержать. Через несколько минут Тэхен сам сюда примчится, и Сокджину придется смотреть в его глаза и успокаивать, так что ему нужно сохранить побольше сил к тому моменту.       Когда Сокджин приводит в порядок тот разрозненный рой мыслей, что кружится в его голове, он кивает пепельноволосому, и тот заводит его в гримерку. Двое сотрудников стаффа выполняют роль импровизированной охраны, не впуская никого внутрь, но незнакомец лишь отрывисто кивает им, они нерешительно переглядываются, однако все же без вопросов открывают Джину дверь.       Сокджин думал, что в комнате будет много народу, однако, на самом деле, здесь всего несколько человек. Менеджер Чимина, который профессионально-отстраненным голосом с кем-то разговаривает по телефону, его волнение выдает только легкая несвойственная ему бледность. Мужчина чуть кивает Сокджину, когда видит его. Несколько человек, судя по их бейджам, которые мельком успевает увидеть Сокджин, из организационного комитета мероприятия. Его знакомец легонько тянет Джина подольше от дверей и направляет к небольшому диванчику, у которого сидит медицинский сотрудник, явно от организаторов премии. Рядом с ним раскрытый медицинский саквояж, сам он сосредоточенно измеряет давление Чимина.       Сокджин хмурится и обеспокоенно поджимает губы, когда видит распростершегося на диване айдола. На нем все тот же сценический костюм, в котором он выступал, его лицо стало болезненно бледным, он выглядит изможденным и немного дезориентированным. Мокрая от пота челка беспорядочно прилипла ко лбу, макияж немного потек, а сам айдол тяжело и хрипло дышит. Ноги его положили на две подушки, приподняв чуть выше уровня головы, верхние пуговицы рубашки расстегнули, явно, чтобы ему легче было дышать.       Сокджина резко и болезненно прошивает беспокойством и жалостью. Он глубоко вздыхает, собирая мысли и себя самого в кучу, и усаживает на корточки у дивана. Джин аккуратно касается маленькой ручки Чимина, что безвольно свисает с края дивана, и осторожно сжимает ее. Его маленькие пальчики такие холодные, что Сокджину приходится поспешно закусить губу, чтобы не дать себе прослезиться. Чимин выглядит таким слабым, таким разбитым. Это больно - видеть его в таком состоянии.       - Хен, - хрипло выдыхает Чимин, устало поворачивая в его сторону голову. Взгляд у него все еще немного затуманенный. – Прости я… - парень морщится, и его пухлые губы изгибаются в какую-то странную болезненную линию. Сокджин вздыхает, его зубы сами собой сильнее впиваются в нижнюю губу.       - За что? Ты потрясающе станцевал, Чимин-а. Это было волшебно, - мягко произносит Сокджин, покачивая головой, но затем он чуть крепче сжимает ладошку младшего. – Но если ты не перестанешь так себя изводить и не начнешь заботиться о своем здоровье, я за себя не ручаюсь, Чимин-а. Я включу режим мамочки, перееду жить к тебе, начну насильно запихивать в тебя еду и за шкирку вытаскивать из студий. Ты не хочешь доводить до такого, поверь мне, - угрожает Сокджин и пусть он и произносит это полушутливым тоном, они с Чимином оба знают, что Джин может это сделать и сделает, если потребуется. Поэтому Чимин медленно и слабо кивает, давая понять, что смысл этих слов действительно дошел до него, глаза его наполняются искренним сожалением.       - Прости, хен, я не хотел никого заставлять волноваться, - бормочет парнишка совсем тихо, в уголках его глаз появляются слезы, и Сокджин тяжело выдыхает. Он тратит мгновение на то, что закрыть глаза и перевести дыхание.       - Знаю. Так что поправляйся быстрее, если не хочешь волновать нас еще сильнее, - грустно улыбается он младшему.       - Сокджин-ши, - зовет его низкий голос, и Сокджин невольно вздрагивает и поспешно поднимает голову. В руках у его пепельноволосого знакомца два простых бумажных стаканчика, один из которых он протягивает Сокджину. Джин рассеянно моргает, он и не заметил, что парень уходил из гримерки. – Чай. Сладкий, - поясняет этот человек и кивает на Чимина. – Должен немного помочь.       - Спасибо, - Сокджин мягко улыбается ему, искренне тронутый этим маленьким жестом. Однако, когда парень протягивает ему и второй стаканчик, Джин удивленно смотрит на него.       - Тебе тоже не будет лишним его выпить, - получает он спокойный ответ. Сокджин моргает, и он, честно, не знает, почему уши его начинают гореть, но он отчетливо чувствует, что они это делают, поэтому он спешно отворачивается и принимается помогать Чимину приподняться и отпить немного чая.       Тэхен врывается в гримерку взъерошенным торнадо через несколько минут, он останавливается в дверях, явно не слушая ребят из стаффа, пытающихся что-то ему втолковать, и сосредоточенно осматривает комнату. Когда взгляд его останавливается на Чимине, глаза его на мгновение расширяются, а затем он поджимает губы и обеспокоенно хмурится. Он поспешно бухается рядом с Сокджином, не обращая внимания на дорогие дизайнерские брюки, которые пачкает в процессе, и пристально осматривает айдола с головы до ног, он хмурится еще больше, заметив, как болезненно морщится парень.       - Как ты? – выдыхает Тэхен, он порывисто придвигается ближе и касается ладонью лба и щек Чимина, внимательно рассматривая его лицо. Сокджин не думает, что он так проверяет температуру. Какой смысл проверять температуру Чимина? Глаза айдола забавно округляются, а щеки мгновенно краснеют от всех этих манипуляций.       - Я… да… мне… лучше, - запинаясь, выдавливает из себя парень, под пристальным и обеспокоенным взглядом актера. – Прости, что заставил волноваться, - добавляет он уже вполне нормальным голосом, видимо, совладав с собой.       Тэхен с явным облегчением выдыхает и отстраняется, его хмурое лицо чуть разглаживается, взгляд становится мягким и теплым.       - Главное, что тебе уже лучше. Ты испугал меня, Чимин-а. Пожалуйста, не делай так больше, - произносит он своим глубоким бархатным голосом. Чимин кивает и пристыжено опускает глаза, пухлые губы его виновато поджимаются.       Тэхен стискивает его маленькую ручку, кажется, он сам не до конца осознает, что вообще делает это, потому что глаза его все еще тревожно поблескивают и не отрываются от бледного лица айдола. Сокджин придвигается чуть поближе к ним, чтобы закрыть от лишних глаз переплетенные руки этих двоих, и отворачивается, чувствуя себя немного неловко от этой слишком уж интимной сцены.       Он сидит так несколько минут, а затем вздрагивает от неожиданно пришедшей ему в голову мысли и поспешно оглядывается вокруг, и да, его догадка тут же подтверждается. Пепельноволосого незнакомца уже и след простыл. Сокджин судорожно выдыхает и отчаянно старается подавить разливающееся внутри него горькое разочарование.       Но у него так и не получается.       Это ощущение все глубже и глубже проникает в его существо, заставляя его руки судорожно сжаться в кулаки.

***

      Они с Тэхеном приезжают в больницу вместе с Чимином, где им говорят то же самое, что озвучил Сокджину тот парень – капельница с витаминами и питательными веществами, день-два в больнице, как можно больше отдыха и здоровое регулярное питание в будущем. Они оба вздыхают с облегчением, когда получают подтверждение, что уже скоро Чимин будет в относительном порядке. Они устраиваются в одноместной палате Чимина, отправляют менеджера парня домой, и смотрят трансляцию премии, окончание которой они лично не застали. Награду Чимина вместо него самого принял его сонбэ из агентства.       - Ну вот, а я хотел сделать запись благодарственной речи Чимина, - проговаривает шепотом Сокджин, печально вздыхая, когда на экране объявляют победу друга. Чимин уже заснул под действием лекарств и навалившихся на него за эти дни усталости и напряжения, поэтому они смотрят телевизор на минимальной громкости и переговариваются едва слышным шепотом. Все же Чимину действительно необходимо хорошенько отдохнуть.       - Сделал бы потом смешную нарезку из его заиканий? – лукаво хмыкает Тэхен.       - А как иначе? – усмехается Сокджин и с притворным расстройством качает головой. – Эх, получилось бы такое хорошее подарочное видео на его день рождения.       За окном уже поздний вечер, и Сокджин сам с трудом подавляет зевок. Он смотрит на то, как бережно Тэхен сжимает маленькую ладошку Чимина и рассеянно проводит большим пальцем по костяшкам парня. Сокджин тяжело вздыхает.       - Думаю мне пора отправляться домой, - говорит он Тэхену, выключая телевизор и поднимаясь с неудобного стула. Парень вздрагивает, он явно был слишком глубоко погружен в свои мысли. Он немного заторможено кивает и, осторожно уложив руку Чимина поверх одеяла, встает следом за старшим. Сокджин растерянно моргает.       - Можешь остаться, если хочешь, - произносит он, но Тэхен поспешно мотает головой. Джин непонимающе пожимает плечами, парень не выглядит так, будто действительно хочет уходить, но Сокджин ничего не говорит и просто покидает палату вместе с Тэхеном.       Они молча спускаются на лифте и также молча выходят на улицу и усаживаются на удобную скамеечку у центрального входа больницы, откуда их должен забрать Седжин, которому Сокджин послал сообщение по дороге. Это нетипично для Тэхена так долго и многозначительно молчать, но Сокджин не торопит его и сам не пытается начать разговор, отдавая эту привилегию младшему, раз уж он хочет чем-то поделиться. А он хочет, судя по серьезному выражению на его лице. Джин ежится под прохладным ночным ветром, но все равно терпеливо ждет, когда Тэхен заговорит.       - Чимин написал мне вчера. Сказал, что свой танец он хочет посвятить мне. И поэтому это выступление – самое важное в его жизни. - произносит, наконец, Тэхен своим глубоким голосом. Он тяжело и глубоко вздыхает, этот вздох звучит почти как всхлип, но он не плачет. Конечно же, нет. Ему просто больно. - Это произошло с ним из-за меня. Потому что он хотел сделать все идеально, ради меня, - Сокджин вздрагивает и разворачивается к парню всем телом, чтобы лучше видеть его лицо. Тэхен медленно выдыхает и сглатывает. – Думаю, я нравлюсь Чимину. Возможно, он даже любит меня.       Сказать, что Джин удивлен – это ничего не сказать. Он ожидал услышать, что угодно, но точно не это. По лицу Тэхена сложно что-либо прочитать, оно остается спокойной, но непроницаемой маской, он внимательно смотрит на Сокджина несколько мгновений, наблюдая за его реакцией, а затем хмыкает, словно убеждается в чем-то, что и без того знал.       – Но ты это и без меня знаешь, хен.       Сокджин моргает, немного сбитый с толку, потому что не может понять, какую именно цель преследует Тэхен, начиная весь этот разговор. Джин глубоко вздыхает и откидывается на спинку скамейки. Сокджин не может похвастаться тем, что знает Ким Тэхена, потому что этот человек довольно эксцентричен и спонтанен, сложно предугадать ход его мыслей, кажется, порой он сам не может предсказать, что вытворит в следующее мгновение. Но одно Сокджин знает - Тэхен не утверждает что-либо с уверенностью, пока не удостоверится в этом на сто процентов. Одного сообщения мало, чтобы Тэхен уверился в подобном предположении, а значит…       - А как давно ты знаешь, Тэхен-а? – спрашивает Джин негромко. Тэхен неопределенно пожимает плечами.       - Не помню точно. Где-то полгода? Он просто… все изменилось. Просто постепенно все изменилось. Казалось, он сам этого не осознавал поначалу, не понимал, что ведет себя иначе, но пару месяцев назад… видимо, до него-таки дошло, - Тэхен замолкает и чуть покачивает головой.       Это неожиданное открытие. Сокджин действительно думал до недавнего времени, что Тэхен ничего не замечает, но оказывается, этот парень все понял еще задолго до самого Чимина, что не так уж и удивительно, если так подумать. Тэхен всегда был полон сюрпризов, а Сокджин постоянно умудряется забыть о том, насколько он проницателен в подобных вопросах. Видимо, Сокджин был наивен, когда думал, что Тэхен не может притворяться в реальной жизни, теперь очевидно, что может. И очень даже хорошо.       - И почему тогда ты ничего не делал?       - А смысл? Когда он сам не понимал, - как-то совершенно невесело усмехается Тэхен, запрокидывая голову и рассматривая темный клочок неба над собой.       - Тогда, почему ничего не делаешь сейчас? – внимательно глядя на младшего, интересуется Сокджин. Тэхен поспешно облизывает губы и судорожно выдыхает, а затем смотрит на Сокджина своими темными глазами и улыбается немного ломанной, совсем неидущей ему, улыбкой.       - Потому что он мне нравится. И, возможно, я даже люблю его.       Сокджин отчетливо чувствует, как сами собой потрясенно распахиваются его глаза. Несколько мгновений они просто молча смотрят друг на друга, пока Тэхен не отворачивается и не утыкается задумчиво в свои колени взглядом. Сокджин хлопает глазами несколько раз. Если так подумать… не то бы это, в самом деле, неожиданно, скорее удивляет то, насколько прямо Тэхен признается в этом. Насколько уверенно он произносит эти слова, и сколько, какого-то болезненного смирения в его голосе.       - Тогда в чем проблема, Тэхен-а? – как можно аккуратнее спрашивает Сокджин, когда немного берет себя в руки.       - Ты знаешь, в чем, хен, - хмыкает Тэхен, поднимая голову. Его рот решительно сжимается в тонкую линию, а брови хмурятся. – Я не хочу начинать отношения, которые должен буду держать в тайне. Я не хочу прятать человека, которого люблю, и заставлять его скрывать свои чувства ко мне. И я не хочу, чтобы из-за меня Чимин потерял все, чего он с таким трудом сумел добиться. По нему это ударит сильнее, чем по мне, - Тэхен судорожно сглатывает, сжимает и разжимает пальцы в кулаки, глаза его лихорадочно блестят.       Сокджин не знает, что на это сказать, как утешить его, потому что и сам не видит из этой ситуации выхода, не видит расклада, при котором никто бы не пострадал и все были бы счастливы. Кажется, так просто не бывает. Нельзя получить все и сразу. Кому-то удается быть и успешным и счастливым, но это только единицы, которые скорее подтверждают, чем опровергают, простое правило – нельзя получить что-то, не отдав ничего взамен.       Сокджин чувствует как болезненно сжимается его сердце, как знакомое удушье стягивает его горло, и все это… вся эта ситуация такая несправедливая. Ведь ни Чимин, ни Тэхен ни в чем не виноваты. Совсем ни в чем.       Сокджин вздрагивает, когда Тэхен рядом с ним глухо хмыкает.       - Но… кажется, я больше не могу скрывать, что люблю его. Думаю, я уже устал скрывать это от него. Так что я не знаю, что мне делать, хен. Я действительно не знаю.       Тэхен несмело смотрит в его сторону, но в действительности, Сокджину не кажется, что у него просят сейчас совета. Скорее всего, Тэхен уже все для себя решил. Этого разговора бы не было, если бы он еще не принял решение. Он просит поддержки, своеобразного «разрешения» на рискованный шаг. И, по правде, у Сокджина нет такого права – поощрять что-то подобное, и сейчас, как старший, Джин должен отговорить Тэхена, напомнить, как много зависит от этого решения, как сильно это повлияет на их с Чимином жизни. Но…       Сокджин невольно вспоминает гипнотизирующие темные глаза, пепельные волосы и тепло чужих пальцем на собственном предплечье и…       Сокджин понимает. Он понимает, что некоторые чувства просто сильнее тебя. Даже если знаешь, что они могут навредить тебе, что могут разрушить всю твою жизнь, ты все равно не можешь остановиться, не можешь не тянуться за их теплом. Кажется, Сокджин понимает.       - Знаешь, Тэхен-а, на жизнь ведь зарабатывать можно не только, снимаясь в дорамах и выступая на сцене, - неожиданно задумчиво произносит Сокджин, чуть улыбаясь. Тэхен поворачивает голову в сторону старшего и смотрит на него огромными глазами, в которых мелькают лихорадочные блики. – Ты говорил, что хотел стать фермером в детстве, чем не запасной вариант?       Тэхен молчит несколько долгих мгновений, а затем его губы медленно складываются в грустную квадратную улыбку.       - Мне всегда шли широкополые шляпы, - но затем он хмурится. – Но Чимин…       Сокджин тяжело вздыхает, но спокойно, насколько только может, перебивает его.       - Ты не можешь контролировать чужие поступки и мысли, - произносит Сокджин слова, которые сам услышал несколько часов назад в свой адрес, и эта такая ирония, что именно они первыми приходят ему в голову в это мгновение. – Чимин сам должен решить, хочет он так рисковать или нет. Хочет ли он быть с тобой, несмотря на то, чем все может закончиться. Ты не можешь принимать решения за вас двоих, Тэхен-а. Это нечестно, особенно если ты знаешь о его чувствах.       Тэхен задумчиво смотрит на него с минуту, а затем отрывисто кивает и поспешно отворачивается. Он закусывает губу и тяжело выдыхает.       - Да, хен, ты прав. Это не то, что я могу решать в одиночку. Кажется, я действительно умудрился забыть об этом.       Сокджин сжимает плечо парня в поддерживающем жесте, но у него самого муторно и неспокойно на душе. И сколько бы Сокджин ни думал, сколько бы он ни спрашивал себя, он не может понять, почему некоторые люди должны платить за свою любовь такую высокую цену?       Он просто не понимает, почему в этом мире все работает именно так.