***
Вечером Вадим выполнил свой учительский и тренерский долг и выжал из старшеклассников все соки. Особенно весело ему было наблюдать за разгневанными членами сыскной компании. Вика, уже начавшая появляться на занятиях, ещё имела освобождение от физических нагрузок, поэтому всё время находилась где-то неподалёку от Уварова. Они не решались заговорить друг с другом, словно желая продолжить ту игру с переписками, но Вадим ловил на себе заинтересованные взгляды Вики и пару раз видел её смущённую улыбку, в ответ на которую он незаметно для посторонних глаз подмигивал. В школу они вернулись в районе семи вечера. — Да-а, экстремально побегали, — обратилась к физруку Света Тимофеева, переступив порог бывшей усадьбы графа Щербатова. — Ага, — согласился Харитонов, — ещё немного, и спать нам вместе с волчарами в обнимку! — Ребят, все молодцы! — похвалил учеников Вадим. — А теперь идите поужинайте. Если успеете, — шутливо добавил он. — Вот это не смешно! — ответил Слава и, быстро перебирая ногами, начал подниматься на свой этаж. Наши ребята собрались в одну кучку и тоже хотели поскорее добраться до комнат, чтобы переодеться и после отправиться в столовую удовлетворять потребность организма в пище. Но их задержала Анна Ольшанская. Проходя мимо старшеклассников, она внезапно захотела поговорить с Авдеевым: — Андрей, можно тебя на минуту? Макс дал другу знак, мол, забей, в другой раз поговорите, но Андрей его проигнорировал. — Да, конечно. Сейчас, ребят. Ольшанская с Авдеевым отошли в сторонку. Возникла неловкая пауза. — Ну, как ты? — всё же спросила женщина. — Нормально, — ответил парень. — Как ребёнок? — Ничего, — улыбаясь, кивнула Анна Михайловна. — Спасибо, что спросил. Андрей, я хочу, чтоб ты знал: ты можешь на меня рассчитывать всегда, в любую минуту. — Нет, Ань, — помотал головой Авдеев, — прости, но вряд ли я когда-нибудь смогу ещё на тебя рассчитывать. Даша, наблюдая за разговором со стороны, заметила, как слабая улыбка Ольшанской полностью сошла с её лица. Девушка тихо цокнула от досады: ну вот что за дурак? Что он ей там сказал? — Ладно, я пойду. Меня ждут. Аня с Андреем разошлись, и теперь уже Старкова перехватила друга, демонстрируя ему своё недовольство: — Андрей, ну ты… Мог бы быть и полояльней к ней, Анна всё-таки носит твоего ребёнка. — И это ты мне говоришь? — фыркнул он. — Я ж не наорал на неё, в конце концов. Даже спросил, как она себя чувствует. Но это же не значит, что теперь всё станет, как прежде. Беременность не отменяет её предательства и того, что она заодно с фашистами. — Знаешь, в чём твоя проблема, Андрей? — тот изобразил переигранную заинтересованность. — Ты настолько категоричен к людям, что у тебя не остается времени на самого себя.***
Расстроенная мелкой перепалкой с Авдеевым, Даша угрюмо шагала по коридору, пока её не поймал Никита. Он широко улыбался, и все тёмные мысли мигом испарились из головы девушки. Молодой человек завёл её под лестницу и коротко обнял. — Здравствуй, родная. Как ты? — Уваров умотал, — сказала в ответ Старкова. — А так всё в норме. Андрей сегодня с Анной парой фраз перебросился, но это было так… скупо. Мне жаль, что ей приходится переживать это всё одной, — тут она запнулась. — В смысле… без Андрея. Ты, конечно, рядом, и это безумно здорово. Но она до сих пор его любит. — Верно, любит, — кивнул Никита. — Но она справится. Я верю. Может, через какое-то время и Андрей оттает. — Ух, он такой упрямый, что я не стала бы очень надеяться. Но если что, вы оба всегда можете на меня рассчитывать. Уж я-то ему мозги вправлю! — для убедительности Даша погрозила кулаком. — Да ты у меня опасная женщина, — засмеялся Ольшанский. — Мне уже жалко этого парня. — Ничего, не развалится! Никита коснулся своим лбом её и прошептал: — Ты же зайдёшь сегодня ко мне? Я очень соскучился. — Ну, если удастся прошмыгнуть мимо Гиены Сергеевны, то обязательно, — дала обещание Старкова. — Тогда буду ждать тебя после ужина. — До встречи, — кивнула девушка. Прощаясь, Никита почему-то сильнее обычного не хотел отпускать руку Даши. Он с трудом переборол желание незамедлительно отвести её к себе, спрятать от всего мира и не отпускать минимум до завтрашнего утра. Чтоб только он, она и тишина. Но Ольшанскому пришлось расцепить их переплетённые пальцы и пройти дальше по коридору. Однако, уходя, молодой человек обернулся, чтобы взглядом сказать, как сильно её любит. Некоторое время Даша простояла под лестницей с глупой влюблённой улыбкой на лице, думая о том, что этим вечером наверняка произойдет нечто значимое. И вот, когда она уже собралась выбираться из укрытия, школьница услышала голос отца Макса, и его разговор по телефону сильно заинтересовал Старкову. — А где спрятали? — Девушка мигом вжалась в боковую стенку, будто желая стать невидимой, и едва не задержала дыхание. — В Надиной комнате? Где в Надиной комнате? Слушай, не бубни так! Говори громче, я ничего не понимаю. — Я не могу громко разговаривать. — Рома стоял у комнаты парней, беспокойно оглядываясь по сторонам. Он старался говорить как можно тише, чтобы не привлекать лишних слушателей. И меры предосторожности оказались весьма кстати, потому что в следующую секунду из комнаты вышли девчонки, улыбаясь и переглядываясь друг с другом. — Да. Нет, мам, это не аппендицит. Успокойся. — Ну, а ты не нервничай. — Морозов стоял у лестницы и, к счастью Даши, даже не смотрел в сторону её импровизированного укрытия. — А то так и до язвы недалеко, мамуля расстроится. — Постарайтесь быстрее. Они после ужина хотят его забрать. Да. — Угу, всё-всё, пока, — попрощался с Павленко Пётр Алексеевич. Он задумчиво огляделся по сторонам, развернулся и пошёл в обратном направлении. Ясное дело, что заставило его изменить маршрут. Как только мужчина скрылся за углом, Старкова вынырнула из-под лестницы и понеслась по ступенькам наверх. Нужно было успеть добраться до ноутбука раньше отца Макса. Даша уверенно прошмыгнула мимо болтающих о какой-то ерунде Нади и Алисы, прокралась в детскую комнату, вытащила из-под матраца то, за чем охотился Морозов, и вдруг поняла, что выбраться она не успеет. Бывший директор Логоса уже наверняка на подходе, а столкнуться с ним — значит упустить шанс вычислить крысу. Услышав приближающиеся шаги за дверью, школьница запаниковала. Никаких надёжных мест для укрытия поблизости не было, и ей не оставалось ничего, кроме как в обнимку с ноутбуком нырнуть под кровать Нади и уповать на чудо. Пётр вошёл в комнату и сразу приблизился к спальному месту сестры Андрея. Даша замерла, наблюдая за передвигающимися ногами мужчины. Когда он начал ощупывать постель, она прикрыла рот ладонью и почувствовала, что находится на волоске от провала. Одно его движение — и ей конец. Нужно было прятаться под кроватью Алисы. Но Морозов, вопреки ожиданиям девушки, не стал поднимать матрац, а просто попытался руками нащупать нычку сыщиков. Но, казалось, в «тайнике» ничего не было. Раздосадованный Пётр выпрямил спину и достал из кармана смартфон. Рома тем временем вернулся к друзьям. — Ну, аллилуйя! — хлопнул в ладоши Макс. — Может, теперь уже пойдём поедим?! — Да, — согласился Павленко. Но его тут же отвлекла трель мобильного. — Ой. Сейчас. На экране высветилось имя Морозова. Парень мысленно чертыхнулся: ну что там ещё?! — Слушай, тебя ждать вообще, нет? — с очень недовольным выражением лица спросил Макс. — Да, сейчас, — Рома виновато покосился на ребят, но на звонок ответил. А как тут не ответить? — Да, мам, что-то ещё? — Ты что, решил развлечься? — заговорил мужчина. — Под матрацем ничего нет! Даша поняла, что сейчас как раз тот момент, когда она может сменить место дислокации. Морозов стоял к ней спиной и мог не заметить девушку, переползающую с одного места на другое. Но это при удачном раскладе. Никто не гарантировал, что ему не придёт в голову мысль внезапно обернуться. Однако выбора не было: сейчас или никогда. Старкова решилась и аккуратно выбралась на свет. Она сначала переместила ноутбук, а потом беззвучно — благо, мягкий ковёр приглушал возможные шорохи — движение за движением, не отрываясь от пола, доползла до соседней кровати и скрылась под ней. — Как это нет? — Вот так. Нет! — В доказательство своих слов Пётр всё же схватился за край матраца и резко приподнял его. Как он и ожидал, на деревянных ламелях ничего не лежало. — Советую напрячься и вспомнить, может, он где-то в другом месте? — Э-э, мам, я сейчас не могу разговаривать, — парень нервно поглядывал на стоящих напротив него Максима и Андрея, боясь выдать себя неосторожным словом. — Меня просто тут ждут, я на ужин опоздаю. — Дуй ко мне в кабинет живо! — раздражённо произнёс Морозов-старший. — Иначе сдохнешь без ужина. Мужчина отключился, а Павленко устало вздохнул, чувствуя всколыхнувшееся внутри желание швырнуть телефон в стену. — Ребят, идите без меня. Меня чё-то так замутило, я это, пойду по дороге ещё кое-куда загляну, ладно? — Издеваешься, что ли? Какого хрена мы тебя ждали тогда?! — возмутился Макс. — Ну, извини, — он беспомощно развёл руками. Даша, оставшись в одиночестве, выползла из-под кровати, вернула ноутбук на место, пригладив смявшееся постельное бельё, и тут же схватилась за мобильный. Вместо живого голоса подруги она, как назло, напоролась на автоответчик. — Ах, чёрт! — разочарованно бросила она. — Вик, предатель существует, это точно! Только что Морозов искал ноутбук под матрацем Нади, а сейчас они встречаются в его кабинете. Срочно перезвони мне, слышишь? Срочно!***
Рома выполнил приказ Морозова так быстро, как только смог. Он не понимал, каким образом в Надиной комнате не оказалось ноутбука. Не приснилось же ему? Теперь отец Максима подумает, что парень специально ему наврал. Чёрт! Пётр вошёл в свой кабинет, включил свет и наткнулся на испуганное лицо подростка. — Что за игру ты затеял, щенок?! — зло прошипел мужчина. — Пётр Алексеевич, ноутбук должен быть там, под матрацем у Нади, я сам видел. В-вы точно хорошо посмотрели? Морозова это взбесило, и он схватил Павленко за шею и нагнул над столом. Он заблокировал его руки, навалился корпусом, удерживая парня в одном положении. — Я вам клянусь! — заверещал Рома. — Он должен быть там, я сам видел, как его туда положили, ну честно! Пётр достал из кармана пиджака шприц, снял зубами с иглы защитный колпачок и выплюнул его в сторону. — Значит, ты стал плохо видеть, — начал бросаться угрозами он. — Пришло время присоединиться к твоим друзьям, ослепнете вместе. — Пётр Алексеевич, нет! Нет, пожалуйста-а! — Вопли Павленко были слышны аж в коридоре. Но Старкова подбежала к кабинету, когда говорить снова начал Морозов. — Это был реальный шанс, ты профукал его, профукал! Мужчина уже собирался ввести иглу в шею трусливого предателя, как вдруг его накрыл приступ удушья: — Что за чёрт… — с трудом прохрипел он, жадно хватая воздух ртом. Естественно, в тот момент Морозов забыл и о шприце, и о подростке. Что-то мешало ему дышать, в глаза темнело, и он поспешил открыть окно. — Пётр Алексеевич, я вам не вру, — Рома решил воспользоваться случаем и попытаться оправдать себя. — Ну, может, его Дашка забрала. Ну вы же сами сказали, что она что-то подозревает. — Слушай меня, ублюдок, я даю тебе ещё один шанс, — в глазах у Петра были страх и непонимание, что почему-то ещё больше пугало Павленко. — Это реально последний шанс. Мне нужен результат. — Я стараюсь, понимаете?! Я стараюсь, но с каждым разом становиться всё труднее, ну… Понимаете, они вот-вот просекут, кто я, и тогда… — Что тогда? — рявкнул Морозов. — Что тогда, маленький? Тебя удалят из списка друзей в какой-нибудь социальной сети? Не их тебе надо бояться, а меня. Я твой реальный кошмар. Мне нужен этот ноутбук. Любой ценой достань его, иначе ты труп. Труп. Я тебе обещаю. — Павленко согласно закивал, обещая решить этот вопрос. — Пять минут здесь посиди, за мной идти не надо. Не надо, чтобы нас видели вместе. Чёрт, что это… Морозов, держа руку у горла, медленно двигался к выходу, совершенно не обращая внимания на состояние Ромы. Тот зло стукнул кулаками по столу от безысходности и спрятал лицо в ладонях. Оказавшись в темноте и в одиночестве, он подумал, что будь Алеся на его месте, она бы смогла достойно выйти из положения. Даша же подождала за углом, пока Пётр Морозов окажется на далёком расстоянии, и вновь подбежала к кабинету. Вика так и не откликнулась на её звонок, и поэтому Старкова отправила ей ещё одно сообщение: «Вика, где ты? Срочно перезвони!» Прошло минуты две, которые ощущались вечностью. Внутри девушки кипел вулкан волнения, страха и предвкушения. Что она должна делать? Войти или ещё подождать? Кузнецова так и не объявилась. Старкова в коридоре одна. А вдруг кто-то придёт? Или Морозов вернётся? Ругаясь и злясь на подругу, Даша всё-таки решила действовать без поддержки: она всё узнает сама. Рома, услышав тихий скрип и увидев, как дверь слегка качнулась, в панике заполз за стол. Благо, он был массивный, сразу и не заметишь, что за ним кто-то есть. Даша потихоньку открыла себе обзор на помещение. Как будто и не было там никого. Пришлось войти внутрь, перебарывая необъяснимый страх. Сейчас она выяснит, кто же осмелился работать на этих фашистов. Павленко понял, что окончательно влип. — Выходи, — сказала Старкова. Рома весь сжался от ужаса и зажмурил глаза. Даша прошла дальше, оглядываясь по сторонам. Ну где же? — Я знаю, что ты здесь. Когда девушка подошла к столу, у Павленко сердце в пятки ушло. Даше вдруг пришла в голову одна мысль: нужно было сразу включить свет! Она обернулась к выключателю, и Рома понял, что именно сейчас должен действовать, иначе всё, кранты. Даша сделала шаг в сторону выхода, а он поднялся на ноги, схватил со стола какую-то статуэтку и пошёл за подругой. Девушка обернулась на шорох, но Рома был быстрее: он размахнулся и ударил её по голове.***
Рома тарабанил в дверь к Петровской, пока та не высунулась наружу. Она раздраженно осмотрела Павленко с ног до головы и закатила глаза. — А-алеся! — парня сильно трясло, он едва сдерживался, чтоб не заплакать. — Опять ты? — Ты одна? — Рома попытался заглянуть девушке за спину. — Одна, — ответила она. — И? — Алеся, п-помоги, пожалуйста. Помоги мне… Я так облажался. — Петровская нахмурилась. Ей не нужны были способности, чтобы увидеть, что парнем полностью овладел ужас. — Я, кажется, Дашу убил, — шёпотом признался он. — Что ты сделал? — по коже шпионки пробежали мурашки. — Дашу уб-б… — Алеся жестом потребовала заткнуться, и Павленко закрыл рот. — Ты совсем больной?! Где? — В кабинете у Морозова, — сообщил он. Петровская толкнула Рому в плечо, чтоб тот сдвинулся с прохода, и побежала к месту преступления, оставив дверь собственной комнаты распахнутой. Однако Рома её всё же захлопнул, после чего поплелся вслед за девушкой, надеясь, что его никто в таком состоянии не увидит. Повезло, что сейчас все были на ужине. Когда Рома зашёл в кабинет, Алеся сидела на полу, осматривая бессознательную Старкову. Павленко не видел лица девушки и не мог различить её эмоций, но то, как аккуратно и бережно она касалась одноклассницы, говорило о многом. Видно, ей было не всё равно и, вероятно, Петровская даже сочувствовала Даше, которая так некстати напала на след предателя. Алеся заботливо приподняла голову подруги Ромы и повернула набок. Она провела пальцами по прямым волосам и ощутила влагу. Павленко подошёл ближе. Темнота мешала отчетливо разобрать, к чему приглядывалась девушка, но он смог рассмотреть тёмные пятна на подушечках её пальцев. — Это кровь? Тяжёлый взгляд, который ощутил на себе Рома, снова заставил его заткнуться. — Чем ты её? — спросила Алеся. — Вот этой фигнёй, — парень взял в руку медную статуэтку и протянул девушке. — Идиот. Поставь обратно. Гнетущую тишину, в которой сидели наши герои нарушил тихий звук приоткрывающейся двери. — Даш? Вика, которая получила от подруги очень странные сообщения, пришла туда, куда, судя по записи на автоответчике, направилась Даша. В полоске света на полу Кузнецова заметила чьи-то тени и рискнула войти в помещение. Ей пришлось сильно напрячь зрение, чтобы понять, что напротив стола Морозова на коленях сидели Рома с Алесей. — Вы что здесь… — присутствие Даши в комнате не могло быть сразу обнаружено Кузнецовой, так как обзор ей закрывали фигуры одноклассников. Она щёлкнула выключателем и прошла вперёд. Ребята поморщились от яркого света, и вот Вика видит прямо перед собой подругу, лежащую без сознания. — Что с ней?! — Кузнецова присела рядом с Алесей, не отрывая глаз от мёртвенно-бледного лица Старковой. — Она жива? — Пульс есть. Слабый, но есть, — ответила Петровская. — Кто это сделал? — она переключала своё внимание с Ромы на Алесю и наоборот, ожидая каких-то подсказок. Одноклассница ей в глаза не смотрела, а вот Павленко своей реакцией себя выдал с потрохами. Парень дрожащей рукой коснулся колена Вики. Он устал бежать, устал скрывать. Он сам привёл себя к такому концу. По его щекам стекали виноватые слёзы. — Так это ты… Всё это время предателем был ты. Как ты посмел сотворить такое?! Кузнецова чувствовала, как болезненно сжалось её сердце. Она ничего не видела, она позволила Павленко зайти так далеко. Всё потому, что девушка погрязла в нескончаемых проблемах, в личной драме, решив отодвинуть тему предательства на второй план. — Вика, успокойся, сейчас важно не это. — А ты вообще молчи! — зло зыркнула на знакомую Вика. — Скажи спасибо, что я не спрашиваю, какого чёрта ты тут делаешь. — Алеся здесь ни при чём! — вдруг вступился Рома. — Я просто испугался и позвал её. — Ну да, из всех вариантов ты выбрал её, — фыркнула Кузнецова. — Или она мимо проходила? Думаешь, я поверю в то, что она не имеет к этому никакого отношения? Смахнув противные мешающие слёзы и шмыгнув носом, Вика потянулась к мобильнику в кармане юбки. Она быстро набрала номер и прижала трубку к уху. — Кому ты звонишь? — спросил парень. — Вадиму. Девушка молилась, чтобы он принял вызов. — Да? — донеслось до неё, и школьница с облегчением вздохнула. — Вадим, это я. Приди, пожалуйста, в кабинет Морозова. Это очень-очень-очень важно и срочно. Пожалуйста, я очень тебя прошу. Услышав неприкрытое отчаяние и страх в голосе Кузнецовой, он не мог не согласиться и не пообещать, что будет на месте в течение пяти минут. Вот так просто, без лишних вопросов. Прихода Уварова все ждали в тишине. Вике было противно сидеть рядом с Павленко. Она скрипела зубами и думала о том, как сильно хочет выгнать его, ударить, накричать, чтоб у того все перепонки в ушах полопались. До пристанища Петра Алексеевича Вадим шёл в сильном напряге. Что снова случилось? Какие проблемы придётся разруливать на этот раз? Не решился ли Морозов на очередную подлянку? Использовать Кузнецову в качестве средства давления — уже известный, банальный, но вполне действенный метод. И самое хреновое: Вадим признавался себе, что поведётся на это и будет действовать по заготовленному для него сценарию, если Вике будет угрожать опасность. — Опа, какая компания, — присвистнул физрук, завидев свою помощницу и морозовского информатора рядом с поникшей Кузнецовой, но юмористические нотки были отброшены, стоило мужчине напороться взглядом на тело Старковой. — Что за хрень? — Вадим, прошу, помоги, — надрывно завыла Вика. — Сделай что-нибудь! Я умоляю тебя! Уваров склонился над Дашей, пощупал пульс и тоже схватился за телефон. — Успокойся, Кузнецова. Не вопи. Всё с ней в порядке будет, не из окна же она выпала. Не здороваясь, ничего не разъясняя, Вадим начал бросаться указаниями, как только некто ответил на его звонок. — Пригони к нам машинку скорой. Да, с нашим человеком. Не задавай лишних вопросов, просто быстро сделай, что я сказал. — Куда ты её? — вопросительно прохрипела Вика. — Для всех Старкова упала с лестницы и стукнулась головой, уяснили? — пропустив мимо ушей вопрос девушки, Вадим усиленно работал мозгами. Нужны крепкая версия и надёжный план, оперативное появление участников спектакля в ролях врачей и подготовленная операционная внизу. — Скорая приедет, типа увезёт её в больницу. Но мы спустим её на нижний уровень и там разберёмся. — Что значит «разберемся»? — забеспокоилась подруга пострадавшей. — Может, лучше действительно отвезти её в больницу? — Ты думаешь, врачи не догадаются, что травма была получена не на лестнице? — начал раздражаться физрук. — Ну, у вас же есть свои среди врачей. Им же можно заплатить. — Конечно, можно, — хмыкнул он, — не ты ведь будешь платить. — Если есть возможность обойтись без постороннего вмешательства, лучше так и поступить, — встала на сторону Уварова Алеся. — О, ты ещё здесь! — неожиданно весело отметил Вадим. — Как ты понизила свою планку, дорогая, — сказал он, обратив внимание на Рому, который сидел у стола, сжавшись в комок, пригнув голову к коленям, и дрожал от стыда, вины и страха. — То есть? — прищурилась Петровская. — Ты всегда делала ставку не на тех парней. Но в этот раз… — Ещё одно слово, и ты будешь лежать рядом со Старковой, — грозно зарычала на бывшего наставника одиннадцатиклассница. — Мне послышалось, или ты внаглую мне угрожаешь? — Вадим изогнул бровь в изумлении. — Заткнитесь оба! Вы совсем больные?! — возмущенно вскрикнула Вика. — Даша умирает, а они тут разборки устроили. Удивительная вещь — такая короткая перепалка с Петровской вновь вернула мужчину в его привычное состояние, прогнав липкое чувство неопределённости. Алеся заметила небольшую перемену в настроении Вадима и легонько улыбнулась уголком губ. Уваров, у которого всё под контролем, умеет находить выход из нештатных ситуаций. Теперь судьба Старковой в надёжных руках. — И правда, вам тут не место. Сваливайте отсюда, я сам всё закончу. Удобно, когда твои косяки разгребает кто-то другой, правда? И заваривший всю эту кашу Павленко, казалось, был рад наконец оказаться подальше отсюда, а вот Вика запротивилась: — Нет, я никуда не пойду! — в знак протеста замотала головой Кузнецова. Но Вадим был непреклонен: он нагнулся, коснулся лица Вики и сжал его в ладонях. Школьница была вынуждена смотреть прямо в глаза физрука — в них была лишь твёрдая уверенность. — Делай, что я сказал. Алеся помогла парню встать на ноги и вывела Рому из помещения: тот был не в себе и не мог прекратить мысленно просить прощения у Даши. За ними кабинет покинула Кузнецова. Прежде чем закрыть за собой дверь, она задержала взгляд, полный беззвучной мольбы, на человеке, которому доверяла вопреки всем обстоятельствам. Информация о том, что в школе пострадала ученица, разлетелась по первому этажу, стоило Вадиму появиться в холле с бессознательной Дашей на руках. Нужные люди действительно сработали как надо и прибыли вовремя. Перепуганная Елена пыталась выяснить у педагога детали происшествия, путаясь под ногами. Школьницу оперативно перенесли в машину скорой помощи, а Уваров и Крылова отошли к ней в кабинет для формального разговора. Он не заметил, как к врачам подошёл якобы переживающий за ученицу Пётр Алексеевич Морозов, быстро сообразивший, что к чему, и отважившийся на новый ход в рисковой «шахматной партии». Никто так и не увидел, что после короткого разговора о судьбе ученицы с врачами скорой и перед тем, как закрыть дверцы машины, глава попечительского совета вколол бедной девушке насыщенно-жёлтое содержимое шприца в вену левой руки.***
Петровская, как только оказалась за пределами морозовского кабинета, скорым шагом понеслась вдоль коридора. Рома молча последовал за ней. Она поднялась на второй этаж, дошла до своей комнаты, резко распахнула дверь, чуть не сорвав её с петель, и забежала внутрь. Парень тихо зашёл следом. Там на кровати у окошка, пялясь в экран ноутбука, лежала незнакомая Роме десятиклассница. Увидев, в каком состоянии находятся её соседка и незваный гость, она неловко поздоровалась и поспешила удалиться из помещения, дабы не стать лишним свидетелем чего-то нехорошего. Аура у Петровской была уж больно свирепая. — Ты подставилась из-за меня, — начал неизбежный разговор Рома. — Прости. Алеся шумно и продолжительно втянула воздух. — Прости? И всё? Больше ничего не хочешь сказать, объяснить? Девушка прошла к своей постели, а Павленко остался стоять в дверях. — Да… Слушай, я не хотел этого делать. Не хотел! — он истерично замахал руками. — Это вышло случайно. Даша появилась в кабинете у Морозова, там было темно, она меня не видела. Она крикнула, чтоб я выходил, что знает о моем предательстве. Потом всё случилось как в тумане: я запаниковал, Даша прошла вглубь кабинета, повернулась к двери, а я вылез из-за стола, схватил статуэтку, ну… — и без того дрожащий голос парнишки вдруг сорвался. — Чего замолчал? Стыдно стало? Алеся была недовольна собственной эмоциональной реакцией, которая мешала ей сосредоточиться на считывании микровыражений и жестов Павленко. Она до боли прикусила щёку изнутри, надеясь, что это поможет сконцентрироваться. — Я не думал ей вредить! Я не хотел! — продолжал повторять он. — Ну конечно, ты не хотел. Не хотел, чтобы твой паршивый секрет раскрыли. Поэтому хладнокровно стукнул Старкову по голове. Только вот решение вышло недальновидным. — Не делай из меня монстра! — крикнул Рома. — А то что? — Алеся подошла к однокласснику ближе, почти вплотную. В любой другой ситуации это взволновало бы воображение парня, но сейчас было совсем не то время, место, а главное, не тот эмоциональный накал. — Морозову пожалуешься? Или, может, ударишь? Статуэтку принести? — Пожалуйста, перестань… — взмолился Павленко. Петровская не могла понять, почему же её так злит поступок горе-информатора, и всё равно позволила себе дать волю словам: — Господи, я не думала, что ты опустишься до такого! Мне казалось, что в тебе есть что-то… А ты, как выяснилось, законченный трус. — У неё не получалось остановиться, и каждой новой фразой девушка вколачивала очередной гвоздь в крышку гроба Павленко. — Смелости хватает только на то, чтобы руку поднять на девушку. На подругу лучшую! И почему-то именно в тот момент Рома почувствовал, что пришло время защищаться. Все его пинают и пинают. И так всегда. Неужели никто не понимает, что ему так хреново, что жить не хочется, что он сожалеет, что с радостью бы поменялся с Дашкой местами? Лишь бы этот кошмар прекратился. Не жизнь, а дерьмо какое-то… Алеся-то должна это понимать! — Погоди, чё ты меня лечишь? Лицемерно как-то, нет? Ты сама мне говорила, что не святая. — Я никогда не пыталась убить своих близких людей, — едко произнесла девушка. — А они у тебя есть? — вырвалось у Ромы. Лицо той вмиг изменилось. Оно стало необыкновенно пустым, ничего не выражающим. Это очень напугало Павленко, он вдруг понял, что сказал. — Алеся… Лесь, прости! Я не то хотел… — он попытался поймать Петровскую за руку, но та резко отшатнулась от него, как от прокажённого. Вместо того, чтобы вышвырнуть наглеца вон, она почему-то ушла сама, бросив напоследок холодное: — Никогда не смей меня так называть!***
Когда время перевалило за полночь, от просматривания документов Уварова отвлёк слабый стук в дверь. Это была Вика. — Можно войти? — спросила она у хозяина комнаты. — Или мы боимся Морозова? — Мы? — усмехнулся Вадим и пропустил гостью внутрь. — Нет, мы не боимся Морозова. — Как там Даша? — Девушка всё никак не могла успокоиться. Она никогда ни за кого так не боялась, как сейчас. Вика была готова поспорить, что сегодня не уснёт: в их комнате всё о Дашке напоминало. — Ну что ты молчишь?! — Она жива, пока без сознания. Мы взяли у неё кровь на анализ на всякий случай. Скоро будут результаты. Судя по всему, у твоей подруги сотрясение мозга. — То есть, её жизни ничего не угрожает? — Пока нет, — сказал Вадим. — Что значит «пока»? — нахмурилась Кузнецова. — Ну, мало ли, вдруг Павленко решит её добить. — Это не смешно! — возмутилась школьница. От воспоминаний о Роме Вике становилось дурно. Она понятия не имела, как ему в глаза смотреть, а главное, не знала, как всем рассказать, что это он предал друзей и покусился на жизнь Даши. — Согласен, очень даже грустно. Кузнецова поморщилась от явной иронии и отвела взгляд. Ей не хотелось уходить сейчас. — Может, поговорим о том, в какой ситуации мы оказались? — А тебе есть что сказать? — на этот вопрос она, закусив губу, как-то неопределённо пожала плечами. — Ну хорошо, садись. Уваров подал ученице пример и сам расположился на краю кровати, уперевшись руками в матрац. Вика робко присела рядом с ним, не зная куда спрятать вспотевшие ладони. — Всё же закономерно, да? Рано или поздно это по-любому закончилось бы. Вадим заметил, что его размышления немного перекликаются с ходом мысли девушки. Совсем недавно он пришёл к выводу, что больше всего ценил в их странной связи её конечность. Люди сильнее всего любят то, что рано или поздно должны потерять. Встречи ученицы и физрука, главного помощника Риттера Вульфа и интеллектуального лидера шестёрки принципиальных камикадзе — это явно не то, что можно маркировать словом «навсегда». Хотя что вообще бывает навсегда? Может, для людей не существует ничего вечного, и мы не имеем прав на что-либо нескончаемое? Ведь жизнь, к сожалению или к счастью, тоже не бесконечна. — Колчин просто ускорил процесс. Мы ведь с тобой по разные стороны баррикад находимся. Я борюсь за правду и справедливость, а ты… — А я плохой, да? — хмыкнул Уваров, взглянув в упор на старшеклассницу. — Я не… — Вика не успела договорить, мужчина перебил её, словно знал, что следующие слова либо не будут иметь под собой никакого смысла, либо станут банальным оправданием. — Ты хоть и написала, что не считаешь меня безжалостным зверем, но все остальные придерживаются именно этого мнения. Я плохой, хорошо. Чудовище, монстр. Допустим. Я даже спорить не буду. — Вадим прожигал Вику насквозь, наконец высказывая то, что он уже давно носил в себе. Они никогда это не обсуждали, тема была негласным табу. Каждый понимал, что если начнёт говорить о таких вещах, то рано или поздно зайдёт в беспросветный тупик. — А ты и твои друзья хорошие. Быть хорошим же так просто. Очень легко. Позволять людям тебя использовать и рушить твою жизнь. Так ведь, Вика? Только вот я никогда никому не позволю этого, слышишь? Больше нет. А тебе ведь хорошо должно быть знакомо это чувство, когда находишься в чьей-то тени. Кузнецова недоумённо нахмурилась. Она уловила подтекст в его словах, но несмотря на это, принялась всё отрицать: — Я никогда не была ни в чьей тени! Уваров одарил девушку снисходительным взглядом, удивляясь девичьей наивности. Хоть физрук преподавал в пансионе от силы год, он успел присмотреться к ученикам. Старкова всегда выделялась среди друзей благодаря своему обаянию, смелости, жизнерадостности и упорству. Негласный лидер группы. А Кузнецовой, соответственно, приходилось быть на вторых ролях, несмотря на все свои достоинства. Ситуация с Морозовым-младшим тому подтверждение. — А как же твоя лучшая подружка, из-за которой ты и оказалась в этой компании? Ты знаешь, каково это — быть отвергнутой, ненужной, быть запасным вариантом. Разве тебе никогда не казалось, что этому миру не хватает доли справедливости? Не той, о которой ты говоришь. Другой. — Ни Даша, ни Максим не виноваты в том, что я полюбила парня своей подруги, — упрямо стояла на своём девушка. — А справедливость — она одна для всех. — Уже оправдываешь его? — пропустив слова о справедливости, Вадим зацепился лишь за первую фразу. — Не оправдываю. Констатирую факт. В комнате повисла неловкая тишина. Вика чувствовала себя глупо, но ещё и жутко сердилась на мужчину за то, что он посмел перевести разговор в такое русло. Сравнивая её с собой, Вадим показывал, что они не такие уж и разные. Но не значило ли это, что он хотел переманить Вику на свою сторону, настроив против друзей и заставив её поверить в то, что Вселенная как-то не совсем честно работает и что вообще-то не помешало бы помочь Ей одуматься или даже взять на себя часть Её обязанностей? — То есть, хочешь сказать, что Колчин не так к тебе относится? Не использует тебя ради собственной выгоды? — Много ты понимаешь, девочка, — уже жестче заговорил Уваров. — Я один из лучших специалистов, профессионал. К моему мнению прислушиваются. — Ну да… То-то он так легко нашёл тебе замену, — буркнула Кузнецова и разорвала зрительный контакт. Она намеренно давила на больную мозоль. Ну, а что? Вадим сам не гнушался подобными методами, почему же девочке нельзя? — Я сам в этом виноват, Вика. Я нарушил правила, предал свои принципы. Ради тебя, — зачем-то уточнил он. — Ради меня? — хмыкнула девушка. — Мне тебе спасибо сказать? Или, может, извиниться? — Я ничего от тебя не жду. Вика тяжело вздохнула и обхватила голову ладонями. Всё происходящее — это слишком. Это больше, чем она могла бы выдержать. Мозги кипели от противоречий, а Вадим никак не помогал облегчить ситуацию. — Это какие такие принципы ты ради меня предал? — вдруг спросила она. — Ещё тогда, в холодильной камере, я не должен был тебя спасать. Меня в тот момент просто как-то накрыло, и я решил, что ты не должна так глупо умирать. Я не сдал тебя Колчину тогда, не сдал, когда ты прошла наш тест, смешав личный интерес с делом. Я крупно облажался. — Получается, зря спасал. — Смотреть на мужчину было тяжело, школьница боролась с чувством обиды и гипнотизировала дверцы комода перед собой. — То, что туда вошёл именно ты, было чистой случайностью. Как оказалось, никому не нужной. — Я не жалею о том, что сделал, — сказал Вадим, ожидая, что девушка к нему повернётся, но она, видимо, вжилась в роль статуи и не пошевелилась ни на сантиметр. — Мне не плевать на тебя. Вика слегка вздрогнула и через пару секунд сползла с кровати, присев перед Вадимом на корточки. Она осторожно, еле ощутимо коснулась пальцами его щеки, а затем и губ. — Можно? — тихо спросила девушка. Вадим потянул Вику на себя, и та уселась на его коленях, встретившись с манящим взором мужчины. Чересчур короткая школьная юбка, — как вообще преподаватели одобрили такую длину, физрук не понимал — натянулась до максимума и ещё больше оголила ноги девушки. Вика потянулась к губам Уварова и прикрыла глаза. Можно же хоть минутку пожить вне отвратительной реальности? Да, когда Кузнецова покинет комнату преподавателя, всё снова станет стабильно плохо, вернувшись на круги своя. Но сейчас другое дело. Вадим с удовольствием и готовностью отвечал на инициативу девушки. Вика удивила Уварова и заодно подтвердила его предположение: она зависима. И скорее всего, будет возвращаться к нему до тех пор, пока он всё окончательно не испортит. А Вадим умел это делать и боялся. Боялся момента, когда она уйдёт, чтобы не вернуться. — Я скучал по этому. — Спасибо за честность.