-x-X-x-
— Добро пожаловать в поместье Шни. Я — Кляйн Зибен, Главный Дворецкий Поместья Шни. Вы все находитесь здесь потому, что прошли строгую проверку ПКШ и были приняты на работу хозяином дома Жаком Шни. Не сомневайтесь, вы все здесь, все до единого. Уиллоу Шни, спрятавшаяся на балконе второго этажа за колонной, прислонилась к перилам, потягивая из бокала вино и наблюдая за происходящим внизу. Находясь в некотором пьяном ступоре, Матриарх Шни делает то, что делают все опытные пьяницы, чтобы не быть уличенными в пьянстве. Она напускает на себя вид незаинтересованности и непринужденного презрения к окружающим, тихонько напевая себе под нос, пока ее глаза блуждают по новым сотрудникам, нанятым для обслуживания. Кляйн, конечно, не ошибся. Жизнерадостный главный дворецкий работал в Семье Шни уже довольно много лет. А вот остальной персонал… ну, он приходил и уходил. Жак был очень требователен к качеству работы и, кроме того, временами был склонен к приступам паранойи. Или просто гнева. Если дела шли неважно, если ПКШ терял деньги, или даже если его блюдо просто не было приготовлено должным образом, Жак был известен тем, что в любой момент мог вышвырнуть своих слуг на улицу. Этот человек любил играть во власть. Он обожал возможность вымещать свою злость на всех и каждом. А поскольку в семье остались только она и Уитли, у него было меньше членов семьи, на которых он мог кричать и ругать, что привело к еще большей текучести кадров. При этом Жак не был настолько глуп, чтобы впускать в свой дом кого-либо для жестокого обращения, не проверив предварительно его биографию. Отчасти поэтому в поместье Шни было так много Слуг Фавнов. Можно было бы подумать, что, учитывая проблемы ПКШ с Белым Клыком, Фавнов вообще нельзя подпускать к членам Семьи Шни. Ведь они потеряли многих из них из-за нападения Белого Клыка. Но если фавну удавалось пройти строгую проверку ПКШ, как отметил Кляйн, значит, он не принадлежал к Белому Клыку. Все было просто. Жак управлял жестким кораблем… если не сказать больше. Хотя, конечно, не фавны среди нового обслуживающего персонала привлекли внимание Уиллоу. Когда она облокотилась на перила верхнего этажа, в основном прикрытая стоящей рядом колонной, ее взгляд неизбежно упал на одного из новых молодых людей. Он человек, отмечает она… и весьма эффектно сложен. Впечатляющий мужской экземпляр, если Уиллоу когда-либо видела таковой. Светловолосый и голубоглазый, он сначала слушает пространную речь старшего дворецкого… пока, в конце концов, не перестает. Внезапно Уиллоу вздрагивает, когда эти кристально чистые голубые глаза устремляются на НЕЕ, как ни на кого другого. Каким-то образом он заметил ее. Ее почти не видно из-за освещения на втором этаже и колонны, за которой она скрыта. И все же молодой человек встречает взгляд Уиллоу и не отводит его, отказываясь смотреть в сторону. В этих его глазах… Уиллоу видит нечто такое, что заставляет ее содрогнуться. Сделав глоток крепкого вина, она готовится отойти подальше, полностью скрыться из виду… но потом колеблется. Ее взгляд снова скользит по фигуре блондина. В форме слуги он выглядит очень эффектно. Кончик ее языка высунулся и на мгновение облизнул губы, когда Уиллоу обнаружила, что задержалась на его… промежности гораздо дольше, чем следовало бы. — Молодой человек… молодой человек, вы слушаете? Что вы…? Ох! Леди Шни! Уиллоу вздрогнула, вырванная из задумчивости голосом Кляйна. Дворецкий заметил, что один из его новых подчиненных очень сильно игнорирует его речь, и начал расстраиваться. Затем он проследил за взглядом голубоглазого юноши до ее укрытия… которое теперь, когда все смотрели на нее, уже не казалось таким уж укрытием. Она знает, что пьяна. Она знает, что Кляйн тоже знает, что она пьяна. Он слегка побледнел, когда она наклонилась к нему и перегнулась через перила. — Э-э… кхм! Все немедленно поклонитесь Леди! Это Уиллоу Шни, жена вашего работодателя, Жака Шни. Вы все будете оказывать ей глубочайшее уважение! Кляйн кланяется, остальные слуги следуют его примеру, но голубоглазый мальчик не кланяется. Он остается стоять и смотреть на нее, уголок его рта искривляется в знающей улыбке. Уиллоу тем временем прокручивает в голове слова Кляйна. «Жена вашего работодателя». Не «один из ваших работодателей». Нет, она была просто женой Жака Шни. Неважно, что ОНА была настоящей Шни. Неважно, что Жак женился на ЕЕ семье и стал ее руководителем. Неважно… все это. Она была просто «женой их работодателя». Что-то горячее и гневное вспыхнуло в груди Матриарха Шни. Она не привыкла испытывать подобные эмоции, но в этот момент она разозлилась. И поскольку она в ярости… она действует довольно… импульсивно. — Ты. Подняв затекшую руку, Уиллоу сосредоточенно загибает пальцы и показывает на блондина с кристально чистыми голубыми глазами и невероятно точеным телосложением. В ответ он лишь вскидывает бровь. Конечно, Кляйн наконец-то замечает, что он не кланяется, и сразу начинает грозно скалиться и рычать. По правде говоря, у этого человека было очень доброе сердце. Один из лучших мужчин, которых Уиллоу когда-либо встречала. Конечно, на данный момент это был наилучший мужчина в ее жизни, а это о многом говорит. Но в данный момент ей было наплевать на все это. — Молодой человек, вы будете…! — Я хочу тебя. Слова Уиллоу рассекают грубость Кляйна, как свежезаточенный скальпель. В тишине, наступившей в фойе, Уиллоу ясно выразила свое желание. Дворецкий Шни снова поднимает на нее глаза, его кустистые усы шевелятся взад-вперед, он пытается подобрать слова и никак не может их подобрать. Уиллоу, тем временем, твердо решила добиться своего. — Мне нужен личный слуга, Кляйн, как ты прекрасно знаешь. Он подойдет. Действительно, во время очередного сокращения, инициированного Жаком, личная горничная Уиллоу, работавшая здесь последние пять лет, оказалась втянута в это дело. Поначалу Уиллоу была в ярости и возмущении. Она даже подумала о том, что, может быть, стоит вступиться за бедную девушку. Но когда она попыталась это сделать, Жак ее отшил. А потом, при более детальном рассмотрении… девушка даже не сделала ничего плохого. Она просто дружила с одним из слуг, обвиненных в краже секретов компании и предполагаемых виновными по ассоциации. Именно тогда Уиллоу почувствовала, что ее последняя попытка проявить заботу о чем-либо затухает и гибнет на лозе. Осознание того, что Жак уволил ее личную горничную, скорее всего, только для того, чтобы причинить ей боль и сделать ее еще более одинокой, а не по какой-то реальной причине… в общем, именно это привело Уиллоу к тому, что сейчас она стояла, облокотившись на перила второго этажа, и пила уже пятый бокал вина за день. И да, еще не было и полудня. Ну и что? — Леди Шни, я… конечно… Уиллоу только покачала головой, прервав его. — Нет. Его. Больше она не намерена говорить. Она прекрасно понимает, насколько она пьяна. Удивительно, что ей удалось произнести это предложение, не сорвавшись. Связность не является ее сильной стороной, когда она пьяна от вина. Но она, по крайней мере, способна выразить свои желания. В конце концов, плечи Кляйна опускаются, и он склоняет голову в знак согласия. Уиллоу добилась своего, и молодой блондин, который за все это время ни разу не отвел от нее взгляда, поднялся по лестнице туда, где она его ждала, а Кляйн повел остальных слуг в другую часть поместья. Как только он встал перед ней, Уиллоу оттолкнулась от перил и повернулась к нему лицом, еще больше впитывая в себя его облик. Теперь она более нагло облизывает губы, впитывая его физическую силу. Вот он — настоящий мужчина. Такой, который может нагнуть ее и охренительно СОКРУШИТЬ. Он идеален. Конечно, когда он открывает рот, чтобы заговорить, она быстро прижимает палец к его губам. — Тише. Я не хочу этого слышать. Иди за мной. Впервые его бровь слегка нахмурилась от замешательства. Уиллоу это не волнует. Он может говорить сколько угодно, как только завалит ее на спину. Тогда она не сможет его остановить, если он будет трахать ее как следует. А до тех пор? До тех пор ему надо держать язык за зубами. Повернувшись, пьяная Матриарх Шни ведет своего нового слугу обратно в свои комнаты. Ее личные покои находятся в противоположной стороне поместья от спальни Жака, разумеется. Они не спали вместе в одной постели дольше, чем прожил Уитли. И если Уиллоу добьется СВОЕЙ цели, они больше никогда не будут…-x-X-x-
Жон должен признать, что все оказалось проще, чем он думал. Попасть в поместье Шни было довольно сложно, но у Салем были люди, которые могли подделать все необходимые документы, чтобы пройти проверку даже в ПКШ. С помощью Винтер, дававшей им полезные советы, как обойти охрану ПКШ, в итоге все оказалось достаточно просто, хотя и немного трудоемко. Две недели. Именно столько времени прошло с тех пор, как Винтер и Вайсс попали под опеку Жона. Он полагал, что именно поэтому Уиллоу так много пьет. Конечно, дочери Шни говорили ему, что их мать — та еще пьяница… но она должна была уже знать, что ее девочки считаются погибшими. Она, должно быть, в полном раздрае. Заставить ее выделить его было, по крайней мере, относительно легко. А теперь она вела его в укромное место, где они могли поговорить наедине. Честно говоря, это было прекрасно. Когда они вошли в личные покои Уиллоу, Матриарх Шни придержала для него дверь и закрыла ее за ним. В этот момент Жон повернулся к ней лицом, намереваясь рассказать, из-за чего он здесь оказался. Он просто должен… — Ммф! Его глаза, ставшие голубыми благодаря магии Салем, расширились, когда Уиллоу внезапно поцеловала его. Подвыпившая зрелая женщина отставила бокал с вином и одним удивительно плавным движением обхватила его за шею, приподнялась на носочки и впилась в его губы большим, влажным, небрежным, пьяным поцелуем. Руки Жона автоматически переместились на ее бедра, чтобы поддержать ее, даже когда он сам замер на месте, чтобы не упасть от ее энтузиазма. Конечно, он все еще Гримм под чарами Салем, так что не было никаких шансов, что Уиллоу удастся сдвинуть его с места. И действительно, она даже упоминает об этом, когда стонет у его губ и на мгновение отстраняется. — Мм, твердый~ Мне нравится это в мужчине… Быстро моргнув, Жон нахмурился и отстранился, когда Уиллоу прильнула к нему для очередного поцелуя. Он отпускает ее и отходит, качая головой. — Вы пьяны, Миссис Шни. Вы плохо соображаете. Уиллоу моргает на это… а потом хмурится. — Первое правило. Не называй меня так. Я не хочу, чтобы мне напоминали, что я замужем. Жон смотрит на нее. Серьезно? Она устанавливает правила? Он с недоумением покачал головой. — О? И как же мне тогда тебя называть? Продолжая наступать на него, пьяная милфа заставляет его отступать назад, пока его ноги не упираются в край кровати. Ее лицо раскраснелось от вина, глаза пылали похотью, и Уиллоу злобно усмехнулась. — Как хочешь. Потаскуха. Шлюха. Шалава. Ебучая сучка, если тебе это нравится. Только не «Миссис». — Ты… нет… это смешно. Я не собираюсь трахать тебя, Уиллоу. Я здесь не для этого. Матриарх Шни даже не приостановилась. Заканчивая сокращать расстояние между ними, она проводит руками по его груди, насмешливо глядя на него. — Неужели? Потому что ты, ммм, точно трахал меня глазами еще в фойе. Нельзя так смотреть на женщину и ожидать, что она не будет мокрой, молодой человек~ … Серьезно?! По крайней мере, она не пытается поцеловать его снова. Вместо этого она, похоже, увлечена его пуговицами… которые она, конечно же, сейчас расстегивает. Высунув язык из уголка рта, Уиллоу начинает расстегивать пуговицы на его форме, раздевая его догола. На мгновение Жон оказывается настолько застигнутым врасплох, что даже позволяет ей это сделать. Затем, на полпути к пуговицам на пиджаке, он вспоминает, какого черта он здесь делает. Потянувшись вверх, он хватает Уиллоу за запястья и, отдернув ее руки от своей груди, останавливает на месте. Он рычит на нее… что-то такое, что заставляет ее вздрагивать и трепетать не от страха, а от восторга. — Ооох. Наконец-то ты взял на себя ответственность, большой мальчик? Давай. Брось меня на пол. Трахни меня. Возможно, это твой единственный шанс поиметь великого Жака Шни. Не смей, блядь, сдерживаться. Уиллоу Шни… — разрушенная женщина. Жон догадывался о ее душевном состоянии по ее дочерям, но только сейчас понял, насколько все плохо на самом деле. У Винтер и Вайсс были свои собственные мнения о матери, окрашенные через призму их собственного опыта и предубеждений. Но теперь, глядя на Уиллоу своими глазами, Жон не может не жалеть ее. Бедная женщина… И все же ему необходимо ее содействие в том, что предстоит. — Я уже сказал, что я здесь не для того, чтобы трахать тебя, Уиллоу Шни. Я здесь, чтобы поговорить с тобой о твоих дочерях. Уиллоу застывает на месте. Матриарх Шни напрягается в его руках, впервые пытаясь вырваться из его хватки и отстраниться. Но когда это не удалось, она быстро сдалась и просто обмякла в его руках, сильно надувшись. — Что… что с ними? Что? Я недостаточно хороша для тебя? Ты хочешь покататься на молоденьких моделях? Ну, тебе не повезло, парень. Они ушли и никогда не вернутся. Не… не беспокойся о них. Они меня бросили. Не хотят иметь со мной ничего общего. … Она даже не знала, что Винтер и Вайсс пропали без вести и считаются погибшими, не так ли? Жон в шоке смотрит на Уиллоу Шни, не зная, что делать дальше.