Глава 3
12 марта 2022 г. в 09:02
Солнце плавно опускалось к горизонту, отчего Чимину казалось, что огненного цвета небо раздавит деревья и с тяжестью гнева Богов рухнет на головы людям. Серые тучи постепенно сгущались, стирали с небосвода слабое свечение звёзд и чистую луну. Где-то идёт проливной дождь. Возможно, столицу Ирель поливает как из ведра, разгоняя торговок с узких улиц, а небольшой отряд Чонгука вынужден ноздрями с трудом вдыхать плотный воздух. Душно, словно лес накрыли стеклом, вдобавок Чимин потеет от обилия алкоголя в крови и пьёт тёплое вино. Лицо покраснело, как выпивка, а пот градом скатывается по вискам, вынуждая мечтать о прохладе реки. Чонгук планирует остановиться возле Терим до темноты, и Чимин с нетерпением ожидает, когда солнце полностью скроется за горизонтом, уступая место ночному светилу. Парень не ориентируется в Ирель, поэтому наблюдает за природой, которая подсказывает ему, сколько осталось ехать и где примерно он находится.
Повозка покачивается, вино в бочках отзывается лёгким плеском, а дороге конца и края нет. Рядом лежит Тэхён, плавно перемешивая хрупкие предположения в голове Чимина. Парень не пришёл в сознание, сохраняя тайну произошедшего в замке Хвана. Чимин ещё не знает, хочет ли он услышать историю похищения Тэхёна или предпочитает остаться в неведении про кровавое побоище, чтобы не мучить парня воспоминаниями. Старик Ю сидит в трёх шагах от Чимина, хуже торговки на рынке тарахтит байки про Афатерим и изредка отвлекается на осмотр Тэхёна. Утром состояние его пациента не ухудшилось, что Ю посчитал хорошим знаком, и процедуры с использованием вонючей мази возобновились. Чимин заметил, что при смене повязки Чонгук уходит в сторону, словно не выносит вида крови или процесса удаления гноя. Возможно, принцу неприятно видеть, как рана вскоре станет шрамом и навсегда сделает Тэхёна фаворитом Его Высочества. Должно быть, невыносимо больно видеть клеймо на теле любимого человека и знать, что оно появилось по твоей вине. Чимин мало наблюдает за Чонгуком, потому что сидит в повозке, а единственный собеседник за день очень надоел, и парень морально от него устал. Пересесть на лошадь тоже не получилось: Вива заняла место Чимина. Прогонять женщину он не решился, ведь Чонгук не против общества нечисти, хоть осведомлён, в чьём седле она сидит.
Голос Юнги не звучит в начале колонны, воины изредка обмениваются фразами, но преимущественно молчат. Все маются от тяжёлого влажного воздуха, едва не молятся солнцу, поторапливая его уступить место ночи, и постепенно снимают доспехи. Из-за туч стемнело быстро, но Чонгук, руководствуясь биологическими часами, гонит отряд к реке.
Чимин скучает по бочке с водой, а вот к Юнги под бок он бы уже не залезет. Мужчина горячий и уютный, и Чимин даже с блаженством на сердце подумал о той минуте близкого контакта до того, как под действием алкоголя мозг отключился. Однако сейчас в лесу царят затишье и вселенская баня, из-за которой хочется повиснуть в воздухе, чтобы ничто и никто не касался тела, поэтому общий с рыцарем сон автоматически стал кошмаром для организма.
А Ю равнодушен к погоде. Завеса тьмы постепенно поглощала старика, но он продолжал болтать о прекрасной Афатерим, при этом жестикулируя, будто жонглёр. Он рассказывал о красивых местах империи, о величии реки и о широких просторах государства. Чимин давно уяснил, что дед объехал страну вдоль и поперёк, а дома в закромах у него спрятаны деньги. Он не жлоб и не копит на будущее, которое у него, скорее всего, крайне короткое. Джухёк тоже не транжирит деньги, несмотря на его любвеобильность. Как оказалось, люди платят за услуги старика, а тот не отказывается от оплаты, складывает выручку в глиняные горшки и прикапывает в огороде. Чимин позавидовал жизни, в которой деньги некуда девать, но вслух не высказался, чтобы не дать Ю тему для разговора.
— Ой! — дед резко прервал свой рассказ, и Чимин услышал, как из рук Ю выпал бурдюк.
Повозка плавно остановилась, Чонгук приказал готовиться к ночи, а Чимин не спешил радоваться привалу, потому что врач обеспокоился пациентом. Даже в полутьме силуэт Тэхёна остался видимым, и возле него засуетился Ю, проверяя то пульс, то дыхание парня, и бормоча себе под нос названия лекарств, которые необходимо приложить к ране. Сделав медицинские выводы, старик спрыгнул с повозки, тут же схватился за больную поясницу и, хромая на ногу, направился к принцу. Чимин воровато огляделся, сунул пробку в горлышко и положил бурдюк на сундук. Волнение за Тэхёна натолкнуло подползти к парню и выяснить, что напугало Ю.
Склоняясь к лицу Тэхёна, Чимин всматривался в него, различая бледную кожу, белоснежные волосы и полное спокойствие. Тэхён не пришёл в сознание, ресницы не дрожат, но, касаясь пальцами плеча парня, Чимин ощутил дрожь. Несмотря на душную погоду, Тэхёна трясёт от холода, при этом дыхание осталось ровным. Чимин приложил ладонь к его щеке, убедился, что парень замёрз, и кинулся к сундукам. Утром воины сложили вещи обратно в повозку, но в темноте Чимин плохо видит, поэтому не находит одеяло, а рука постоянно хватает простыни и полотенца.
— Ваше Высочество, — медовым голосом заговорил врач, — не советую его купать.
Чимин побросал вещи в сундук, прошмыгнул в сторону и забился в угол, наблюдая за тенями возле повозки. Сначала подошёл Ю, тараторя, что Тэхёна необходимо согреть грелкой из углей. Следом широким шагом подошёл Чонгук с факелом в руках, а рядом следовал Юнги, одетый в лёгкую одежду. Принц огнём осветил повозку, проигнорировал Чимина и нахмурился, меняя планы на вечер и ночь.
— Забери его, — спокойно заговорил Чонгук, и Юнги поклонился перед тем, как выполнить приказ, — и жди, когда я тебя позову.
Чимин подвинул к себе бурдюк и наблюдал за Юнги. Рыцарь без труда поднял Тэхёна на руки и спрыгнул с повозки, не обращая внимания на парня в углу. Чимин принялся его преследовать: выждал время, позволяя мужчине отойти дальше, спрыгнул на землю и тихо передвигался в суете воинов. Они быстро и умело устанавливают широкие палатки, зажигают чаши и таскают одеяла на случай похолодания. Чонгук приказал одну палатку отдать в распоряжение Вивы или соорудить ей отдельное жильё, чтобы нечисть не находилась в окружении мужчин. Скандалы и ссоры Чонгуку не нужны, а присутствие в палатке Вивы сильно повлияет на сплочённость воинов и разрушит их дружбу. За пределами жилья некоторые мужчины могут делать с женщиной что угодно, но в самой палатке необходимо отдыхать. Кто-то из воинов попросил Чонгука не ругаться, потому что этой ночью все предпочтут спать. Повеселились мужчины вчера, сегодня в дороге замучились погодой и больше всего на свете хотят поужинать, искупаться и провалиться в сон. А ведь ещё посты держать.
— Отдыхайте! — величественно выкрикнула Вива возле костра. — Я буду дежурить этой ночью.
Мужчины оглянулись на Чонгука, показывая, что согласятся с любым его решением, но принц молчит, поэтому предложение Вивы автоматически отклонилось. Нечисть не обиделась, отошла в сторону и наблюдала за установкой палатки Чонгука, дожидаясь момента, когда люди разойдутся спать. Воины суетились, друг друга подгоняли и устраняли любую щель, чтобы тепло дольше удерживалось в палатке.
Чимин подошёл к Юнги и осмотрел его с головы до ног, словно впервые видит. Рыцарь стоит в пяти шагах от крайней палатки, бесцельно смотрит вперёд, наверняка о чём-то размышляя, и удерживает на руках Тэхёна. Чимин отошёл на шаг, чтобы свет факела падал на мужчину, и обратил внимание на его руки. Тэхён — не ребёнок. Он весит не менее шестидесяти килограмм, что весьма ощутимо для любого человека, но Юнги стоит как вкопанный и послушно выполняет приказ. Шли минуты, палатку для принца установили, занесли в неё свечи и постель, а Юнги не сдвинулся с места и не изменился в лице.
— Ты человек? — не выдержал натиск мыслей Чимин и встал перед мужчиной. — Ты мне поддавался во время поединка?
Юнги перевёл на него взгляд и спокойно ответил:
— Слишком много вопросов. Возвращайся в повозку и займись полезным делом. Я с тобой спать не намерен, потому что ты воняешь перегаром.
Нет так уж плох ответ, как казалось на первый взгляд. Если проблема только в перегаре, Чимин подумает над её устранением, а вот Юнги придётся сдержать слово и пустить к себе под одеяло не вонючего парня. Когда дело касается принципиальности, Чимину равных нет, но даже ему показалось, что припоминать слова Юнги так же бессмысленно, как черпать воду вилкой.
Чонгук окликнул Юнги и приказал занести Тэхёна в палатку. Требование исполнилось в ту же минуту, а Чимин покривлялся в спину рыцарю и назвал его неженкой. Пил бы Юнги вино, не ощущал бы перегар товарища, но, видимо, здоровый образ жизни для него важнее веселья. Чимин вовсе оскорбился неуместным упрёком, ведь если что-то мешает, это сразу устраняют, а Юнги парня минувшей ночью не прогнал. Более того, он лишь один раз перевернулся на спину, что никак не затруднило Чимина удобно примоститься, будто кот возле хозяина. А ещё Юнги не храпит, поэтому оба спали без музыкального сопровождения. С первыми лучами солнца мужчина выскользнул из-под одеяла и более не появлялся в комнате, а Чимин не запретил себе спать дольше и развалиться на полкомнаты. В течение дня никаких жалоб от Юнги не поступало, да и окно в комнате оставалось открытым, поэтому Чимин поверить не может, что у мужчины острый нюх, способный уловить лёгкое дыхание того, кто спит на уровне его груди.
Ещё и в повозку спать отправил, будто указал собаке на будку. С ним тяжело подружиться, но вполне возможно. Чимину придётся вытерпеть множество упрёков и гонений, чтобы в конце концов получить ценный приз, а он стоит сотни страданий.
Узнав у воинов, где находится река, парень забрал из повозки штаны и направился купаться. Мужчины заняты ужином, поэтому не потревожат тихое уединение парня, которому есть, о чём подумать. В первую очередь Чимин ищет в дороге развлечения. Дед-болтун — это хорошо, особенно, когда он предоставляет слово собеседнику. Пьяный Ю редко вспоминает, что Чимин тоже умеет говорить, поэтому у парня есть целая бесконечность, чтобы размышлять то о пустяках, то анализировать какую-то ситуацию из своей жизни, то вовсе мечтать о лучшей судьбе. Но думать тоже надоедает, поэтому следует найти игру для досуга. Судя по довольным мордам воинов, их вполне устраивает нескончаемая дорога и красота леса, у них всегда есть темы для общения и большего не требуется. Чимин так не может, потому что привык всегда находиться в движении, что-то придумывать, кидаться в авантюры и находить себе проблемы, которые потом сам же и решает.
К реке он подходил медленно, слушал тихий всплеск воды и вдыхал влажный воздух, смешанный с ароматом листвы. Если бы небо не затянуло тучами, водная гладь переливалась бы серебром и гипнотизировала мелкими волнами. Терим — тёмная, спокойная и широкая река. Ночью она выглядит чёрной шалью земли и отпугивает желающих ощутить её воды на своём теле. Чимин, стоя на берегу, морально настроился провалиться в бездну чёрных глубин реки и сдохнуть на её дне. Через неделю как раз труп зацепится за корягу где-то на границе с Афатерим. Повезёт, если мимо проедет Чонгук и из благородства похоронит верного последователя. Но этого, конечно же, не случится, потому что вдоль реки принц людей не поведёт, чтобы не встретить магютов, да и парень без боя не отдаст Терим свою жизнь.
— Сколько лет тебя знаю, — окунул ногу в воду Чимин, — а ты всё такая же суровая, — он направился вперёд, изучая стопами мелкую гальку. — Между прочим, где бы я ни шлялся, всегда возвращаюсь к тебе. Вот даже в Ирель судьба нас вновь свела.
Чимин похлопал ладонью по воде, словно друга по плечу, и поплыл вперёд, наслаждаясь тёплыми объятиями реки. Настроение поднялось, чувство уединения дало волю движениям, и Чимин нырнул, полностью отбирая у вечера удовольствие побыть наедине со своими желаниями и ощутить свободу от приказов. Отец Чимина говорил, что воде можно отдать удручающие мысли и проблемы, она их очистит и вернёт лёгкими настолько, что решение всех бед найдётся само собой, словно оно «плавало на поверхности». Следуя наставлению, Чимин избавлялся от всего, о чём думал последнюю неделю, и с особой радостью расстался с мыслями о брате. Они чернилами растворялись в тёплой воде, тело плавно двигалось, покоряя глубины Терим, и Чимин смог расслабиться впервые за сутки. Позади осталось множество вопросов про Юнги, тревога о Тэхёне и сложное чувство к Чонгуку. Своё отношение к Юнги Чимин разложил по полочкам и заметил на одной из них зависть. Завидовал «по-белому», словно восхищаясь успехами старшего брата и понимая, что самому поздно их добиваться. Когда-то Чимин мечтал стать рыцарем, прислуживать императору и коллекционировать победы в боях. Но строгий отец назвал мечту сына чушью и уверял, что служба Богу войны принесёт бо́льшие блага и славу, чем работа в замке. И вот прошли долгие годы, с ними миновали все сроки поступления на службу к Его Величеству, а Чимин в мечтах всё ещё носит доспехи, во имя империи участвует в битвах и добывает трофеи. Хоть он рыцарем не стал, может порадоваться за Юнги и наблюдать за его работой, по-детски воображая себя на его месте. И Чимин продолжал бы наслаждаться зрелищем, если бы не увидел, как Юнги спокойно удерживает на руках Тэхёна. Разве человеку это по силам?
Вынырнув за глотком воздуха, Чимин глубоко вдохнул и едва не ушёл на дно при виде торчащей из воды головы с горящими золотом глазами. Тихо пискнув от испуга, он вытер ладонью стекающие капли с лица и фыркнул, узнав Виву.
— Ухожу, — предупредил недовольный обществом нечисти парень и повернул в сторону берега.
Его окружили волосы Вивы, пришлось их убирать с пути, чтобы не запутаться в паутине локонов, но они вновь приблизились, перекрывая парню путь и развлекая Виву. Представляя, как глупо выглядит со стороны битва с волосами, Чимин попросил женщину сказать, что ей нужно, и предложил первой уплыть куда подальше.
— О Юнги думаешь, — Вива довольно улыбнулась, однако в ответ не посыпался шквал возмущений или требований никому не выдавать секрет.
— И что? — Чимин нагло плыл по волосам, ощущая кожей их шёлк. — Думать людям не запрещено.
Вива увязалась следом за ним и сообщила, что Юнги и Чонгук совсем недалеко купаются, а в темноте никто не заметит наблюдений из гущи рогоза, поэтому можно тайно немного пошалить. Чимин сказал, что никогда не замечал за собой потребность в подсматривании за чьей-то помывкой.
— Что я там не видел? — Чимин оглянулся на женщину. — И что интересного я должен увидеть? Человек плавает голый, как и я, чем он меня может удивить? Или тебе нравится наблюдать, как чья-то грязная задница становится чистой? — он вновь поплыл к берегу, возмущаясь поведением Вивы, будто она по какому-то движению парня решила, что ему интересно подсматривать за рыцарем и принцем. — Если мне понадобится срочно увидеть Юнги голым, я попрошу его раздеться. В самом деле, у него такое же тело, как у меня! Даже если у него между ног восьмикрылый пятихер, я не удивлюсь, потому что в мире существует много патологий.
Он встал на ноги и направился к вещам, наслаждаясь прохладой на коже и бормоча, что Вива ошибается на счёт его мыслей, ведь он думал о Юнги не как о любовнике. В ответ женщина звонко рассмеялась и погрузилась в воду, а Чимин, встав на месте, понял, к чему Вива подняла тему про рыцаря.
Возле вещей стоит Юнги, сжимая в руке серую тряпку и всматриваясь в очертания парня возле воды. Разговор Вивы и Чимина он слышал, но не вмешивался, потому что нашёл их по приказу Его Высочества. Вива тоже неспроста заговорила о Юнги, и мужчину ответ парня устроил. Слепо не веря каждому сказанному слову, Юнги понимает, что тесный контакт с Чимином вполне способен перерасти в большее, чем безобидный интерес к жизни рыцаря. Парень уже приходил спать к мужчине, не приставал, не уговаривал с ним заняться любовью и только один раз неосознанно вытянул руку поперёк его тела. Если он каждую ночь будет так спать, то Юнги покажется это странным.
Возможно, он судит по себе, а Чимину действительно достаточно валяться рядом и греться чужим теплом, но Юнги предпочёл держаться от него подальше.
Однако Чонгук приказал доставить Чимина в палатку и дал ему и Юнги одно задание на двоих.
— Какое задание на ночь глядя? — Чимин потянулся к штанам, но Юнги протянул ему широкий кусок ткани, который заменит парню полотенце.
— Ты должен быть сухим, — глухо отозвался мужчина, и Чимин молча повиновался, предполагая, что придётся драться.
Юнги убедился, что Чимина не интересуют чужие жизни. У Ю он спрашивал о работе палача, а короткие факты из его жизни назвал лишним откровением. Парень не задаёт вопросы про секс с Вивой, не лезет с расспросами к Чонгуку, хоть знает, что Тэхён стал фаворитом, и не настаивает на ответе Юнги, когда заметил, что для рыцаря Тэхён очень лёгкий. Однако существует вторая сторона подобного поведения, которая создала в душе мужчины противоречия: Чимин выглядит равнодушным ко всему и будто ждёт, когда на горизонте покажется граница Афатерим, чтобы сбежать из отряда и продолжить бродяжничать. Плевал Юнги на методы существования парня, на его дальнейшую жизнь и судьбу. В первую очередь он, как приближённый к Его Высочеству человек, обеспокоился безопасностью дороги до империи. Раз Чимин ведёт себя беспечно и равнодушно, вполне способен предать принца ради выгоды. А ему, между прочим, Чонгук не обещал награду за сопровождение, поэтому парень не упустит шанс обогатиться.
«Ужин уже подали?» — мысленно спросил у Юнги Чимин, закидывая на плечо грязные вещи, но вслух не спросил, потому что сам увидит, приготовлена ли еда на костре. Сегодня, как всегда, обещали суп, вот только погода выдалась не для приёма горячих блюд, поэтому ужин плавно превратится в завтрак, а перед сном воины выпьют вино.
«И почему господин Чон тебе доверяет?» — Юнги наблюдал, как парень поднял оружие и направился к палаткам узнавать задание. Вопрос он не озвучил, потому что ответ может узнать у принца, а общаться с Чимином не горит желание, чтобы избежать встречных вопросов.
— Та чтоб тебя! — не сдержался Чимин при виде Вивы. — Прекращай меня преследовать.
Женщина выскочила из кустов и пошла рядом с ним, обещая скрасить одиночество парня, которому скучно во время поездки. Договорить ей не позволил Юнги, кивком прогоняя к костру, и женщина помахала парню рукой, предупредила, что утром запрыгнет к нему в повозку, и со смехом юркнула в темноту. Чимин с раздражением в голосе прошипел ей проклятия и добавил, что уйдёт ночевать на дерево, лишь бы избавиться от чрезмерного внимания женщины. Невольно он упомянул, что в усадьбе Вива к нему приходила и, видимо, с первого раза не поняла, что в её услугах парень не нуждается. Настроение окончательно испортилось, общаться с кем-то пропал настрой, и мысли сложились в просьбу скорее добраться в Афатерим. Кому мольба предназначалась, Чимин не уточнил, потому что в ней нет смысла, ведь время невозможно ускорить.
Юнги взял на заметку отношение Вивы к Чимину. Ей не нравится грубость, потому что считает себя совершенством, однако Чимину простила небрежную фразу. Хоть в его тоне проскользнула настороженность, смысл сказанного остался неизменным, и всё же парня Вива не наказала. Чонгук тоже просил Юнги не обижать Чимина только потому, что он верен своим убеждениям. По крайней мере, он не лицемерит и всегда прямолинеен.
Юнги остановился возле палатки Его Высочества и предложил Чимину войти. К его удивлению, парень вплотную подошёл ко входу и подал голос, спрашивая разрешения у принца. Юнги в сердцах оскорбился, потому что его словам не поверили. Подлость в рыцаре отсутствует, и он бы никогда не посмел пригласить к господину того, кто может навредить. А Чимин поставил под сомнение приглашение, верность и честь Юнги, которому дано право говорить от имени Его Высочества. Но сам Чимин этого не понимает, смял в руках одежду, бурдюк и кусок ткани, волнуется и не заметил, как взгляд Юнги сверлит в его виске дыру.
— Войди! — отозвался из палатки Чонгук, и Чимин глубоко вдохнул, не представляя, что ждёт его внутри.
Он поднял взгляд на Юнги и предложил ему зайти первым, за что получил толчок между лопаток. Невозможно терпеть парня, когда он знакомится с чем-то новым. Он не из тех, кто изучает некий объект самостоятельно, приближаясь постепенно и, как кошка, принюхиваясь и всматриваясь издали. Чимин предпочитает наблюдать за людьми, которые взаимодействуют с этим объектом, учится у них со стороны и запоминает последовательность действий. Возможно, он уверен, что у него получится их повторить, а может, сразу понимает, стоит ли ближе знакомиться с чем-то странным.
Вваливаясь в палатку после толчка в спину, Чимин моментально попятился к выходу и поклонился. Чонгук сидит за столом с левой стороны, по центру горят чаши, а справа на одеялах лежит Тэхён, от вида которого Чимин окончательно провалился на дно плохого настроения.
— Задание очень важное, — подходит к столу Юнги. — Отнесись к нему серьёзно, а не с дуростью, присущей тебе.
Чимин вдохнул запах огня, масла и травяного чая, который медленно остывает возле правой руки принца. От скромной обстановки в палатке парень немного расслабился и выпил бы вина, если бы лицо Чонгука не напомнило про послушание. Чимин удивился словам Юнги, не представляя, что от него требуется. Травить анекдоты? Или петь шутовские песни? По Чонгуку не скажешь, что он нуждается в веселье, но и к состоянию Тэхёна относится как к обычной лёгкой болезни. Чимин больше переживает за парня, чем принц, из-за чего изредка беглым взглядом смотрит на Тэхёна.
— Ты ужинал? — вопрос Чонгука заставил Юнги замолчать, а Чимина — переключить внимание на принца и отрицательно покачать головой.
Чонгук отправил его есть, объясняя, что ответственное дело на пустой желудок не выполняется. Предположение про сражение само собой отпало, потому что набитое брюхо мешает махать мечом, и Чимин искренне недоумевал от задумки принца, однако вновь поклонился и послушно вышел из палатки.
В воздухе повисло неуютное молчание, нарушаемое только треском в чашах, и казалось, что в тишине слышны негативные мысли рыцаря про парня. Чонгук нарушил их лёгким вздохом, поставил локоть на стол и взглядом впился в Юнги, вынуждая его стыдливо наклонить голову.
— Прояви к нему терпение, — сквозь зубы процедил Чонгук. — Он такой, какой есть. Не все люди похожи на слуг в замке, поэтому либо прими Чимина целиком и полностью, либо я найму Джухёка для выполнения задач, связанных с Чимином.
В его словах не сказано, что Джухёк заменит бродягу, что указало бы на отстранение от приказа преданного рыцаря, и это взволновало Юнги, которому служба Его Высочеству важнее собственной жизни. Он кротко попросил дать ему ещё один шанс и пообещал попробовать не обращать внимания на раздражающие замашки парня. Но Чонгук просьбу отклонил и объяснил, что Чимина надо понять, а не пропускать мимо ушей его слова.
Юнги надул щёки и шумно выдохнул, в душе сражаясь со своими чувствами, затем пробормотал:
— Зачем понимать того, кто беспробудно пьёт? Как можно всерьёз воспринимать человека, который без зазрения совести говорит «восьмикрылый пятихер»?
Чонгук едва сдержал смех, замечая полную озадаченность рыцаря. Юнги говорит от чистого сердца и настолько откровенно, что Чонгуку стало его жаль. Жизнь в пределах замка настроена сугубо на службу, а не знакомство с большим миром и его жителями. Не показывая слуге другую жизнь, им проще управлять, и Юнги не стал исключением, но Чонгук не желает ему участи военного человека, потому что не намеревается из года в год сидеть в замке. Поскольку в Ирель им придётся пробыть длительное время, а на пути попался весьма нестандартный последователь Бога войны, Чонгук решил воспользоваться ситуацией и показать рыцарю, на что сам он, Юнги, способен. Где-то в тёмных углах памяти хранятся воспоминания вольной жизни, приглушенные регулярной работой, однако они всё же есть, поэтому осталось их вытянуть и встряхнуть вояку, чтобы он хоть немного расслабился и не воспринимал своё существование как сплошную охрану Его Высочества.
Юнги успел увидеть подавленную улыбку Чонгука, но мнения не поменял и добавил, что дело не в выражении Чимина, а в его несерьёзности к Ирель и поездке.
— Когда ты последний раз веселился? — Чонгук подпёр ладонью подбородок и всмотрелся в Юнги, который даже не вспомнит, как звучит его смех. — Кажется, это произошло в детстве, до того, как ты решил со мной подружиться. А когда ты состоял в отношениях? — Чонгук нахмурил брови, память выдавала короткие обрывки жизни Юнги, и вывод сам напросился: — Ты в них не состоял. А когда ты в последний раз с кем-то уединялся в своей комнате? — он помолчал с минуту, наморщил нос и барабанил пальцами по щеке, после чего честно признался: — Тут даже я не вспомню. Тебе надо отвлечься от работы, поэтому иди к отряду и найди себе кого-то на полчаса. Из тридцати человек кто-то точно запрыгнет тебе на грудь! Проваливай!
Юнги не ушёл и топтался на месте. Чонгук по его лицу прочёл, что приведи хоть тысячу мужчин, а Юнги палатку не покинет. Даже когда Чонгук пригрозил приказом, его рыцарь остался стоять на месте, в душе испытывая невероятные мучения от воспоминаний и разрываясь между личным нежеланием и волей принца. Мужчина бы отправился к отряду и, ссылаясь на слова Чонгука, весело бы провёл время, но он знает, что Его Высочество не распоряжается чужими телами, поэтому всего лишь стремится разнообразить однотипные дни подчинённого. Ему необходима откровенность, чтобы понять слугу и дать мудрый совет, а Юнги морально не готов общаться о наболевшем. Он думать про это не в состоянии, поэтому попросил остаться в палатке и пообещал рассказать часть своей жизни, когда с ней смирится.
— Проблемы надо решать, — Чонгук развёл руками, не понимая, как до этого не додумался тридцатилетний мужчина, — а не мириться с ними. Но я помогу тебе, а пока ешь и ложись спать. Вива сегодня дежурит, поэтому выспятся все. Чимина можешь донимать и потом мне рассказывать, что он говорит и делает.
Юнги нахмурился, не догадываясь, что подразумевается под словом «донимать», затем проанализировал всё предложение и удивился:
— Вы ему не доверяете, но позволяете приблизиться к себе?
Чонгук никогда не совершал подобных ошибок. И Тэхёна он не оставит в опасности с подозрительным человеком, поэтому Юнги искренне озадачился решением господина. Чимин большую часть времени проводит рядом с Тэхёном, и хоть с ним находится врач, Ю в бою слишком слаб против служителя Бога войны. Руки старика помнят, как рубить головы, но силы в теле давно не те, чтобы сражаться.
— Выезжая из замка, я тебя просил присматривать за Чимином, — объяснял Чонгук, чтобы успокоить Юнги. — Теперь тебе необходимо с ним общаться. Я уверен, что парень не причинит вред Тэхёну или мне, поэтому не ищи повод вступить с ним в драку.
Юнги поклонился, принимая позицию Чонгука, и остался при своём мнении. Когда он вышел из палатки, Чонгук мысленно пожелал Чимину терпения. Выдержать общество Юнги не всем под силу. Женихи и невесты, которые «клеятся» к доблестному рыцарю, понятия не имеют, как трудно с ним общаться. Он не относится к числу романтиков, не понимает юмор и не умеет ухаживать за человеком, покорившим его сердце. Благо, любовь проникает в любую душу, поэтому Юнги умеет любить, только по его лицу трудно сказать, когда он влюбился. Безусловно, Чонгук винит себя в замкнутости Юнги и стремится ему напомнить, что смысл жизни не крутится вокруг работы. Недостаток личных отношений Юнги компенсирует службой принцу, подсознательно считая Чонгука членом своей семьи, но Его Высочество не планирует до гробовой доски оставаться холостяком. У него есть Тэхён, и настало подходящее время, чтобы предложить ему вновь объединить сердца. Чонгук не может понять, почему Тэхён не помнит прошлое и воспринимает себя обычным парнем, однако это не глобальная проблема и весьма поправимая, если грамотно к ней подойти. Когда они воссоединятся, Юнги почувствует себя одиноко и, наверное, посчитает, что третий — лишний. Чонгук не желает видеть его одиноким, поэтому думает, как исправить положение верного слуги.
Когда Юнги вернулся в палатку с миской супа в руках, с порога заявил, что Чимин нарушил приказ Его Высочества. Парня отправили ужинать, а он постирал вещи и развесил их на ветке дерева. Юнги не простил ему «преступление» и отчитал со всей военной строгостью, о чём сообщил принцу. И Юнги остался бы с чистой совестью, если бы не ответ Чимина.
— Он сказал, что ему выделили время, — мужчина присел на край постели и обхватил тарелку за край, — и он им распорядился по своему усмотрению. А ещё он сказал, что «от безделья жрал весь день, поэтому сыт», — Юнги опустил ложку в суп и добавил: — К нему у Вивы нездоровый интерес.
— У меня тоже, — признался Чонгук, прокручивая пальцами чашку на столе, и Юнги притих, не ожидая услышать, что Его Высочество заинтересовался кем-то, кроме Тэхёна. — Что-то в нём не то.
Юнги предложил подключить к работе старика Ю, у которого опыт в пытках превышает мастерство лечения. Дел на полчаса: Чонгук заманит в палатку парня, Юнги в бублик скрутит Чимина, а Ю примется за пытки. Даже самый выносливый человек рано или поздно устаёт от боли и соглашается на любые условия, лишь бы она прекратилась, поэтому и Чимин сломается под натиском мук.
— Юнги, — Чонгук повернулся к нему и тарабанил пальцами по столу, — за что ты хочешь избавиться от Чимина? Твоя агрессия к нему связана с любопытством? Рассказывай, что парень успел натворить, потому что сам он дальше бурдюка ничего не видит.
Юнги нечего поведать о своих чувствах. Чимин его раздражает нетипичным для воинов поведением: полное отсутствие дисциплины, наглость и своеволие. Юнги помнит, что парень не является частью императорского отряда и не обучался в императорской армии, однако его действия нарушают привычный ритм дороги домой.
— Удивительно слышать это от тебя, — Чонгук улыбнулся, отчего Юнги предпочёл есть, лишь бы не видеть насмешку. — В детстве ты не спрашивал у меня про привычные ритмы и нагло лез в моё личное пространство. Ты не задумывался, что нестандартное поведение Чимина в нашем отряде тоже принесёт пользу? А Вива тебе не мешает? Или твой внутренний перфекционист сделал ей поблажку, потому что она — часть леса?
Юнги попросил прощения за то, что не знает ответов. Единственное, в чём он уверен: не хочет сближаться с Чимином. В прошлом парня случилась трагедия, которая до сих пор причиняет ему боль, и Юнги знакома эта ситуация, поэтому он отказывается нести ответственность за раненые чувства. Если посторонний человек ненароком словом зацепит кровоточащую рану, будет больнее вдвойне, а Юнги помнит, как ему говорили, что он легко вредит людям.
— Рана на душе? — Чонгук на полминуты задумался, изучая свои чувства, и подытожил: — Ты видишь что-то другое в нём, и мне это неинтересно. Пару дней назад Чимин начал пахнуть кровью, и он об этом не догадывается. Юнги, в нём что-то живёт. Что-то густое, мягкое, кровоточащее и живое, словно вырванное сердце жертвы, которое в руках убийцы делает последние удары.
В глазах Юнги дело приобрело резкий поворот. Загадка — любимая пища тех, кто обожает много думать и ищет подвох даже в мелочах. Чимин — загадка в секрете. Юнги знает, что существуют последователи Бога войны, но представлял их себе не такими, как Чимин. Ему всегда казалось, что люди — отражение своего Бога. Кто трудится в полях и на фермах, поклоняются Богу плодородия и знают о земле и урожаях абсолютно всё. Кому по духу ближе Луна, те ведут скрытую и спокойную ночную жизнь. А чем Чимин похож на Бога войны? У него есть мастерство, но нет отваги. Он всегда готов к драке, но в нём отсутствует благородство. Юнги думал, что при встрече с последователями Бога войны почувствует восхищение, а не разочарование от вида пьяницы, который навязывается в драку и выпрашивает оплеухи. Стыдно за него, потому что он не достоин покровительства своего Бога.
Но что-то в парне скрыто, и это привлекло внимание Юнги, вынудило смотреть на Чимина со всех сторон, и нашлись силы терпеть его немного дольше обычного. Возможно, на самом деле Чимин такой, каким Юнги представляет поклонников Бога войны, а что-то скрытое заставляет парня идти на безрассудства. Юнги пообещал Чонгуку действовать осторожно и проявить максимум наблюдательности, чтобы разобраться в алкаше.
— Ваше Высочество! — голос Чимина прозвучал в нескольких шагах от палатки. — Вы не передумали дать мне задание?
Испытание для Юнги началось с разрешения Чонгука войти. Аппетит пропал, поэтому мужчина поставил тарелку на стол и встал за принцем, чтобы собраться с силами перед выполнением последнего на сегодня приказа. Ранее Чонгук говорил, что вынужден просить Юнги об одолжении, но одному рыцарю не справиться, поэтому необходима помощь человека, который отнесётся к заданию ответственно, без насмешек, без выгоды для себя и не будет кричать о нём возле каждого дерева. Чонгуку таким показался Чимин, а Юнги не может доверять парню, поэтому подговорил Виву. Она склоняла Чимина подсмотреть за принцем и рыцарем, и на месте парня согласился бы даже Джухёк. Юнги поздно понял, что Чимин отказался потому, что попросту не знает, что голым Чонгука люди не видели, не считая его рыцаря, который охраняет периметр, когда принц купается.
— Ваше Высочество, — вновь затянул у входа Чимин, — вам наверняка зануда уже сказал, что я не ужинал. Да, Ваше Высочество, я стирал манатки.
И он ни о чём не сожалеет. У него нет сменной одежды, поэтому вынужден стирать вещи каждый вечер, чтобы утром надеть чистые. В Афатерим у него остался мешок с одеждой, и взять его с собой в Ирель не выпало возможности, потому что ехать за Тэхёном следовало срочно. Теперь парень выкручивается из ситуации самым простым путём. Если бы в замке Хвана он не выпачкался в кровь, а день сегодня не выдался жарким, не было бы нужды стирать рубашку и штаны. Поскольку погода вынудила Чимина обильно потеть, он выбрал стирку вместо ужина.
— Раздевайся! — строго проговорил Чонгук, слыша длинную речь парня. — Юнги, ты тоже снимай одежду.
Чимин перевёл взгляд на рыцаря и заметил недовольства на лице. Задание ему явно не нравится, но противиться воле принца не смеет, поэтому потянул шнурок на рубашке, развязывая куцый бантик. При этом он скривил губы и не скрыл отвращения перед тем, что ему придётся пережить. Чимин нутром чуял западню. Ему говорили, что будет смешно, а по выражению лица Юнги видно, что впереди парня ожидает аттракцион боли и страха. Мужчина смотрит, и в глазах сверкают молнии презрения. Он ненавидит Чимина и намерен в ближайшее время отомстить, возмещая злобу на его теле.
— Я не очень понимаю поручение, — быстро бормотал Чимин и сделал шаг назад. — Можно узнать подробности?
— Можно, — Чонгук кивнул. — Тебе необходимо снять штаны и разуться, а меч и бурдюк положить на стол.
Чимин занервничал. Ему кажется, что веселье предстоит для одного зрителя, ради которого слуги обязаны изрядно постараться. Верному рыцарю что ни прикажи — всё выполнит. Юнги снял рубашку, аккуратно свернул её и положил на край стола, следом он пальцами вцепился в ремень и вновь просверлил взглядом Чимина, в груди сдерживая лавину бранных слов. На парне только штаны, о чём Чимин сообщил Чонгуку, и предупредил, что останется голым.
— И пусть, — Чонгук пожал плечами. — Здесь все мужчины, поэтому не стесняйся. Тебе будет стыдно в первые минуты, а потом привыкнешь. Я Юнги приказал тебя не обижать, поэтому он не посмеет тебя бить и унижать.
«К сожалению, мне приказано», — промелькнуло в мыслях Юнги, и он снял сандалии, следом — штаны, затем попросил принца разрешить стащить тряпку с Чимина, чтобы не задерживать выполнение задания. В конце концов, чем раньше начнут, тем быстрее окончат, но парень мнётся, как на паперти. Чонгук в просьбе отказал и напомнил, что никого не принуждает исполнять его прихоти, поэтому Чимин сам должен решить, как быть в такой ситуации.
Чимин вспомнил отца, который на пороге палатки выскочил бы из штанов, лишь бы угодить Чонгуку. Любые капризы, фантазии, пожелания — всё выполнит. И дед бы разорвал на себе одежду, а потом ещё месяц ходил бы голышом, показывая готовность каждую минуту выполнять приказы. Чимину показалось, что он тоже должен чувствовать счастье от замысла принца. Наверное, скучно Чонгуку ехать без игр, поэтому придумал посмотреть на любовь двух слуг. Иной причины, почему оба должны раздеться, парень не нашёл.
Положив на стол бурдюк и меч, Чимин смирился лишиться в лице Юнги брата. Обидно, конечно, терять то, что едва нашёл, но лучше так, чем позже мучиться от грубости мужчины, когда он крикнет, что парень живёт в заоблачном воображении. И если внимательно присмотреться, у Юнги картинное тело, украшенное светлыми полосами шрамов. Если оно сохранило прошлое тепло и у Чонгука не извращённая фантазия, Чимин попробует не обращать внимания на обстановку и сосредоточится сугубо на Юнги.
Сняв штаны, парень отвёл взгляд в сторону, мысленно себе повторяя, что тоже не дурен телом. Возможно, он не во вкусе Юнги, но поперёк слова Его Высочества идти нельзя, поэтому рыцарю придётся довольствоваться тем, что подсунули.
— Ложитесь! — Чонгук в пригласительном жесте указал на постель.
Юнги сразу предупредил:
— Ты ляжешь за спиной, потому что от тебя разит перегаром!
Чимин молчал, потому что не смог совладать с волнением, отчего не понял происходящее. В постели лежит Тэхён, Юнги уверенно топает к нему и даже забирается под одеяло, после чего поворачивает парня к себе лицом и крепко обнимает. Его не волнует, придёт Чимин или нет. Для него главное — исполнить поручение Его Высочества, а потом хоть трава не расти.
— А как же вы? — беспокоился о принце Чимин, осознав, что необходимо согреть Тэхёна. — Будет лучше, если вместо меня ляжете вы.
Юнги послал ему невидимую стрелу из глаз, когда услышал, что наследному принцу указывают, что делать, но не позволил себе кричать над ухом парня. Высказаться очень захотелось, и слова вертятся на языке, но покой Тэхёна важнее нравоучений для пустоголового парня. Чонгук, наоборот, спокойно объяснил, что любит сына десницы, поэтому не ляжет рядом с ним. Из-за нахлынувших чувств Чонгук может не сдержаться и поцеловать Тэхёна, а пользоваться беспомощным состоянием человека — самая большая низость.
— Я-то думал, — бормотал Чимин, направляясь к постели. — И вовсе несмешное задание. Всего-то надо переночевать в палатке. Мне вообще всё равно, где спать в походе, лишь бы дождь на голову не капал и птицы не щипали.
А в голосе промелькнула неуверенность. Ему стыдно ложиться голым в постель к двум мужчинам, один из которых — Ким Тэхён. Парню нужна помощь, а Чимин себя чувствует извращенцем. Наверняка никому не понравится, если к его телу будет жаться голый мужик. И пусть намерения у него благие, всё равно неприятен сам факт отсутствия трусов. По крайней мере, Чимин бы себя чувствовал неуютно, если бы ему сказали, что «левый» парень прижимался о его бессознательное тело.
Но принцам перечить нельзя. Раз Чонгук не против присутствия Чимина рядом с Тэхёном, значит, надо ложиться. В последний момент, когда парень опустился коленями на тонкий матрас, осторожно спросил:
— Ваше Высочество, может, у вас есть лёгкий халат? Мне очень неуютно.
Юнги не выдержал глупости Чимина, переходящей черту оскорбления, и сквозь зубы процедил:
— Ты хочешь надеть вещи принца?
Чимин не растерялся:
— Можешь дать свои. Мне вообще всё равно, лишь бы чистые были.
Юнги сдержал наплыв слов, прижал к себе Тэхёна и покосился на Чимина, контролируя его движения. Парень убрал волосы Тэхёна вверх, аккуратно залез под одеяло и лёг на бок. Юнги потребовал его лечь ниже уровня головы, чтобы не дышать в шею. Спор Чимин не начинал, предпочитая выполнять указания и избегая сделать что-то неправильно. Он опустился ниже, укрылся одеялом с головой и придвинулся ближе, соприкасаясь телами с холодным Тэхёном. В палатке тепло, на улице — душно, Чимин вспотел под тёплым одеялом и несколько раз норовил высунуть нос, но останавливал приказ принца, звучащий в ушах. Согревать спиной Юнги запретил и заглянул под одеяло, проверяя, всем ли телом греет Чимин. Когда он убедился, что парень выполнил приказ, обнял Тэхёна и с лёгкостью на душе позволил себе впасть в дремоту.
Чонгук остался доволен результатом, вышел на улицу и сообщил воинам, что ночью всем позволено спать, чему мужчины обрадовались и обещали не шуметь, чтобы господин Ким набрался сил и выздоровел. Вива до утра проследит за спокойствием леса, но воинам об этом лучше не знать, чтобы не расслаблялись. Едва они поймут, что их никто не разбудит и не направит дежурить, как задержатся возле костра для разговоров, напьются и уснут под утро, а потом весь день со стороны рядов будут доноситься зевки. Чонгук не станет злоупотреблять нечистью, чтобы она не чувствовала себя рабыней, поэтому дежурство ей поручено на одну ночь. С Вивой необходимо подружиться, показать ей, что она — часть отряда и важная в нём единица. Её сущность требует к себе внимания, а Чонгуку нужна безопасность в пути, поэтому союз обещал сложиться успешно.
Он вернулся в палатку и уловил лёгкое копошение со стороны спины Тэхёна. Юнги уснул, а Чимину неудобно, и он боится во сне скинуть одеяло или отодвинуться от парня. Выговоры от принца или его рыцаря не пугают, а о состоянии Тэхёна Чимин переживает. Парень двое суток не приходит в сознание, а Ю толком не говорит, нормально это или нет. Стать причиной усугубления здоровья Тэхёна Чимин врагу не пожелает, поэтому испытывал себя на выдержку, замерев в одной позе и разрешая себе немного шевелиться, чтобы разогнать по телу кровь.
— Можешь обнять Тэхёна, чтобы уснуть, — подходил к постели Чонгук. — И на Юнги закидывай конечности, если тебе так удобно. Он крепко спит первые пятнадцать минут, поэтому ничего не почувствует, а по пробуждении не посмеет нарушить твой сон. Через два часа он тебя разбудит, чтобы перевернуть Тэхёна, поэтому постарайся уснуть быстро.
Чимин смелее придвинулся. Обнять Тэхёна не получилось, потому что Юнги его крепко прижимает, поэтому Чимин аккуратно положил руку на мужчину. Помня, что он спит, парень на ощупь сориентировался на теле рыцаря и приподнял руку выше, чтобы не касаться его бедра. Чимин опасался придавить Тэхёна, поэтому долго мостился, затем прильнул щекой между лопаток парня и тяжело вздохнул, наконец обнаружив для себя максимально удобную позу.
— Ты когда-нибудь обращался за помощью к ведьме? — Чонгук ложился в постель одетым и выдерживал расстояние между собой и Юнги.
Между ними свободно расположатся два человека, и принц мог бы лечь посередине, но притянул к груди своё одеяло и лёг на бок. Он посмотрел в спину Юнги, который проснулся и ощутил на своём плече чужую руку.
— Нет, Ваше Высочество, — тихо проговорил Чимин, вспоминая ведьму из своего детства.
— Тебя кто-нибудь проклинал? — не унимался Чонгук, вдыхая отчётливый запах крови.
Он бы назвал её живой кровью и никак не мог определить, что это. Единственное, что более-менее подходило под описание, — проклятие. Оно прижилось внутри парня, как орган. Разница только в том, что органы Чимина исправно работают, а этот словно лишний и с жадностью отбирает всю кровь себе, купаясь в ней, как в жизненно необходимом эликсире. Чонгуку любопытно узнать, что же творится с последователем, и ему частично это удалось, в то время как дать определение запаху крови Тэхёна он не в состоянии на протяжении всей жизни. Сейчас, когда предстоит долгая дорога, Чонгук боится ранения Тэхёна. Он уходит на время смены повязки, а использованные тряпки Ю и Джухёк быстро застирывают и замачивают в лечебных травах. Чонгук даже спрятал от себя Тэхёна между двумя сильными мужчинами, чтобы они защитили парня, если у него пойдёт кровь из носа или из раны. В бешенство от дурманящего запаха Чонгук никогда не впадает, вовремя берёт своё состояние под контроль, но всегда оставляет защиту для Тэхёна, не возлагая надежды на себя. Он помнит, как в детстве пришёл к Тэхёну на запах крови и предложил наивному ребёнку поцеловать рану, чтобы быстрее зажила. С тех пор вкус его крови преследует Чонгука, едва его взгляд улавливает парня.
— Отец, — робко ответил Чимин, не смея лгать Его Высочеству. — Ему очень не нравилось, когда у меня не получалось совладать с мечом.
Он замолчал, но мысленно добавил, что отец вовсе озверел после смерти старшего сына и злость выплёскивал на Чимине. Ему проклинать мальчишку не составило труда, и совесть не давила на отцовские чувства, когда Чимин сильно уставал и просил отложить тренировку. Непослушание наказывалось, отец твердил, что сын может лучше сражаться, усерднее трудиться и быстрее усваивать мастерство. Мальчишке нравилось учиться, но, как любого ребёнка, изредка тянуло играть, а не махать мечом, поэтому ленился, за что получал тумаки. Сейчас, вспоминая отца, Чимин думает о нём с благодарностью на сердце, ведь без его строгости парень не достиг бы успехов в поединках.
— Почему вы спрашиваете, Ваше Высочество? — парень ощутил, как одеяло прилипает к коже, а Тэхён по-прежнему остаётся холодным.
— Завтра поговорим, — тихо отозвался Чонгук, чтобы не нарушать мысли Юнги.
Генерал сына не проклинал, проводил с ним любую свободную минуту и по сей день очень любит. Единственный сын подарил ему вторую молодость, отцовскую гордость и чувство родительского долга. Господин Мин, глядя на маленького сына, клялся, что воспитает из сопливого мальчишки достойного мужчину. Юнги помнит бесконечные тренировки и указания вытереть слёзы и вновь брать меч в руки. Возле деревянных и соломенных манекенов рядом с молодыми новобранцами стоял ребёнок, от которого требовали не меньше, чем от ученика-подростка. Генерал бредил идеей взрастить себе замену и панически боялся, что сын не получит высокое звание, не достигнет успехов и опозорит род. Мужчина вложил в сына все свои исправленные ошибки, в жизни направлял мальчишку в сторону, которую сам не смог достичь, и на все слёзы Юнги твердил, что он это делает из любви к сыну. Только ученики генерала с сочувствием смотрели на ребёнка, а Юнги видел, как отец ударами наказывает их за промахи, боялся оказаться на их месте и действительно заметил, что папа к нему проявляет меньше жестокости. Так происходило до подросткового возраста, а потом требования генерала возросли. Во время отдыха и по окончании тренировок отец становился другим человеком, любящим и заботливым, и с годами Юнги тоже сильно изменился.
Сейчас он видит, что с Чимином находится на одной доске, только стоят на разных краях, уравновешивая её. Чимин вырос и несёт в себе всё лучшее, что ему дало обучение у отца, но не замечает обратную сторону. Ему тяжело жить в мире и видеть, что он сильно отличается от людей. Он недоумевает, когда люди смотрят на него как на местного дурачка, а Чимин наивно полагает, что все люди такие же, как он. В конечном итоге парень отдалился от толпы, лишь бы не слышать в свой адрес замечания. И его устраивает такая жизнь, но проблема-то осталась. Она берёт начало из детства, когда строгий отец вложил в руку сына деревянный меч.
Юнги, наоборот, видит, что он не такой, как окружающие, подмечает каждую мелочь, созданную отцом, и коллекционирует боль от воспитания, часто воображая, каким бы он вырос человеком, если бы отец не обучал криками и ударами. А ведь в конце концов он не добился цели, о чём до сих пор горюет. Каждый день он тренировал сына, готовил к любому бою, а Чонгук пришёл к императору и сообщил, что забирает Юнги себе. Один каприз принца разрушил двадцать лет работы генерала и остановил череду бесконечных поединков Юнги. Как бы господин Мин ни просил государя вернуть Юнги в ряды императорской армии, получал отказ. Его Величество не пойдёт поперёк слова Чонгука, когда долгожданному сыну в жизни чего-то хочется. Сейчас господин Мин не принимает участия в сражениях из-за преклонного возраста, является советником в военных делах, но по-прежнему бредит мечтой увидеть сына в звании генерала и встретить его с войны.
Возможно, из-за схожести Чимин нервирует Юнги. Они — две стороны одной медали, смотрят в разные стороны с одной исходной точки, и они же проживают жизнь, опираясь на одно учение, но выводы из него взяли противоположные. В Юнги проснулось любопытство. А ведь Чимин тоже до сих пор одинок и не тянется к отношениям. Если у него такая же проблема, как у Юнги, будет между ними ещё одна общая черта. Юнги представить себе не может, что тогда случится с его чувствами и эмоциями. Будет орать на всю империю? Или будет орать на всю империю внутри себя, а внешне останется, как обычно, без эмоций? В любом случае, фантазировать слишком рано, потому что шанс, что Чимин окажется похожим, слишком мал. Но наблюдать за парнем стало интереснее. Юнги даже заглянул под одеяло и увидел спящего Чимина, чьи мокрые волосы прилипли к лицу. Стало неудивительно, что он каждый день много пьёт. На него тратятся литры вина, и Чонгук не против его попоек. Должно быть, Его Высочество распознал причину запоев парня, а Юнги всегда зациклен на себе. Он держит над собой контроль, иначе вновь кому-то навредит. Полностью отдаваясь работе, Юнги тем самым заглушает детскую травму, а Чимин предпочитает топить её в вине. Он гробит свой талант, за что отец вновь бы его выпорол и заставил отрабатывать удары до первого луча солнца.
Чонгук услышал тяжёлый вздох мужчины и лёг на спину, размышляя над продолжением пути. Впереди сложная дорога, которую необходимо преодолеть в короткий срок, но она не терпит спешки. В бою Чонгук поддержит воинов, а в делах, несвязанных со сражениями, человек сам отвечает за свои действия, и Вива в трудную минуту им не поможет. Терять людей очень не хочется, в пути замену никому не найти и союзников не вызвать. Чонгук объяснит воинам опасность дороги, а дальше их жизни зависят от их внимания и осторожности.
Юнги несколько раз будил Чимина, они меняли влажное постельное на сухое, вытирали Тэхёна и переворачивали на бок. Чимин умудрялся пить вино, жаловался на неприятный вкус во рту и ложился так, как приказывал Юнги. После третьего подъёма, Чимин сам перекатился к Чонгуку, Юнги заменил постель, и парень закатился обратно, после чего нащупал возле себя Тэхёна, обнял его и провалился в сон, не имея сил помочь рыцарю или дотянуться до бурдюка. Ночь для него выдалась сложной, утро сопровождалось шумом в ушах и нескончаемой зевотой, а Юнги выглядил бодро. Ему не привыкать к сложностям в походах, а Чимин — любитель сладко спать. Чонгук приказал Юнги надеть доспехи и подготовить Тэхёна к дороге, а Чимину указания не поступили, поэтому он ждал, когда повозка заполнится вещами, старик запрыгнет к сундукам и возьмётся за осмотр пациента.
Мышцы болели. Чимин размял шею и плечи, потоптался на месте и скорчил недовольную мину. Под утро его организм предпочёл спать, не переживая о позе для сна, и ведь спали все, как назло, дольше положенного, чтобы нормализовать состояние Тэхёна, а теперь тело ломит, голова кружится. Чимину не удалось узнать, получилось ли согреть парня, а тревожить Юнги или Чонгука не позволила лень. Когда Чимин окажется в повозке, болтливый Ю расскажет, как себя чувствует Тэхён.
Погода возвратилась в старое состояние: поднялся небольшой ветер, разогнал тучи и освежил воздух в лесу. Чимин дышал полной грудью, насыщая организм кислородом, словно это поможет проснуться, послал солнечным лучам улыбку и направился к вещам. Воровато оглядываясь, он убедился, что Вивы рядом нет. Приставучая нечисть хуже старика Ю. Дед хоть откровенно общается и не скрывает своё мнение, а Вива постоянно что-то говорит со скрытым смыслом и хитрая до отвращения. Вот сдался ей Чимин, несмотря на тридцать мужиков в отряде. Есть ещё Чонгук, а он ценнее, чем мужчины всей империи, но Виве необходим юный алкаш. Могла бы обратить внимание на Юнги и добыть его в качестве трофея личного фронта, однако нечисть упорно лезет к Чимину. Возможно, она узнала, что он — выходец из рода последователей Бога войны, и намерена начать пополнять коллекцию любовников с него. А Чимин против. Его не привлекают женщины, будь они людьми или лесными красавицами. Он не входит в число женоненавистников, сексистов или сторонников патриархата. У него никогда не появлялась мысль унижать женщин или обесценивать их значимость в мире. Чимину они не интересны, будь они хоть учёными, хоть воительницами, хоть императрицами. Ему всегда говорили про мужчин, и он понимает, что проблема восприятия женщин кроется в его голове. Чимин и его старший брат воспитывались в одних условиях, отец одинаково относился к сыновьям, и брат Чимина крутил роман с девушкой, тайно с ней встречался и мечтал сбежать из дома. А у Чимина в мозге салат из спутанных мыслей, страхов и отголосков наставлений отца, поэтому он предпочитает равнодушно относится к женщинам, лишь бы не слушать внутреннего родителя.
Сняв штаны, он полез в реку и вспомнил, что Чонгук обещал поговорить по поводу ночных вопросов. Возможно, он узнал про предостережение ведьмы. Тогда придётся ему рассказать про её смерть. Скорее всего, Чонгук с безразличием отнесётся к её судьбе, однако должен заинтересоваться её сестрой. Если старуха не соврала, Чимин догадался, по какой причине Афатерим заключит его в объятия и не отпустит на неопределённый срок. Плавая возле берега, парень напомнил себе, что является одним из последних верных Богу войны людей, поэтому вынужден остаться в империи на случай повторения истории, когда Афатерим противостояла врагу несколько лет. Да и состояние Тэхёна вызывало опасения, потому что он не осознаёт, что делает в моменты самозащиты. Если Чонгук внезапно пропадёт, Чимину придётся его возвращать, успокаивать Тэхёна и искать единомышленников. Вот только… кто согласится приносить в жертву людей? Никто в государстве не поймёт, что мир в странах строится на костях.
Возвращаясь к берегу, парень увидел возле дерева сидящую Виву и цокнул языком. У нечисти талант к порче настроения. Мало того, что Чимин не выспался, так ещё красавица пришла ездить по ушам просьбой пообщаться.
— С дедом разговаривай, — ступал на траву Чимин. — Из вас получится отличная пара.
Он вытер влажной ладонью стекающие по вискам капли и шмыгнул носом, сонным взглядом осматривая разбросанные на траве вещи. Вдали гудят воины, оповещая, что скоро выдвигаться в путь, поэтому Чимину лучше поторопиться, если не хочет получить выговор от Юнги. Однако, если не спешить и выслушивать длинные нравоучения, от рыцаря можно получить хоть какое-то внимание.
С другой стороны, отряд одного Чимина ждать не будет, поэтому парень быстро вытерся широкой тканью и не заметил, как Вива схватила его за плечо. С нечеловеческой силой она дёрнула его на себя, и Чимин не успел сообразить, что необходимо делать. Он только ойкнул, когда задом ощутил твёрдую поверхность и с недоумением в глазах посмотрел на Виву. Её лучше не злить. Возможно, с ней получится договориться, переключить её внимание на другого мужчину и заинтересовать иным проведением досуга. Чимин не в состоянии дать ей то, что она желает, и Вива попросту может оскорбиться этим. Она красивая и пользуется популярностью у мужчин, поэтому отказ парня прозвучит обвинением в несовершенстве.
Чимин мысленно попрощался с жизнью. Ему не бодаться с нечистью, у которой силы в тысячу раз больше, но и идти против себя у него не получится. А Вива не уходит, впилась взглядом в Чимина и наблюдает за его движениями, будто ждёт, когда тот хоть неловким жестом даст ей повод думать, что у неё есть шанс завалить его в постель. Сзади парня Чонгук собирает отряд, а спереди — полуголая нечисть с голодным взглядом. Чимину пришлось забыть про стыд и наспех одеться, чтобы в последний момент успеть запрыгнуть в повозку.
— Что ты делал в палатке Чонгука? — Вива хитро прищурилась, и вертикальный зрачок сузился.
— Бухал! — гаркнул Чимин и подобрал одежду с земли. — Что я ещё могу делать?
Факт распития вина ночью имеется, поэтому Чимин не соврал, а недоговорил. Неизвестно, знает ли всю правду Вива или нет, но парень решил сказать то, что очевидно по его состоянию. Никто не удивится, что утро у него началось с поисков бурдюка, затем он запрыгнет в повозку и будет ждать вечер, чтобы поужинать и лечь спать. Его вовсе называют лишним в отряде, а Чонгук не считает нужным объяснить, что этот пьяница — опытный мечник.
Вива преследовала Чимина, шла за ним к палаткам и остановилась возле Юнги. Шепнув ему на ухо, что парень ночью пил вино, она побежала к повозке. Чонгук упрекнул рыцаря в пустой трате времени и приказал выдвигаться в дорогу. Впереди сложный переход через мост, поэтому Чонгук потребовал максимальной сосредоточенности и поторопил мужчин быстрее просыпаться.
Чимин расположился возле сундуков и забрал с одного из них свой бурдюк. Радость встречи продлилась недолго — в повозку залезла Вива и одарила мужчин широкой улыбкой. Ю щебетал ей комплименты и жаловался, что без женского тепла ночи слишком холодны. За лесть старик получил награду в виде поцелуя в плешь. Чимин вдавился в сундук и напыжился, когда Вива присела рядом. Назойливая муха. Парень на фоне нечисти выглядит щепкой и предпочтёт, чтобы Вива отодвинулась, потому что от её тела становится то холодно, то душно.
— А ты кудесник! — похвалила старика Вива, и повозка тронулась.
Ю, приняв вольную позу, словно император в постели, с гордостью заявил, что медицина — его призвание. Время, когда он лишал жизни людей, прошло, и настал период сохранения здоровья нуждающимся. Раскудахтался он знатно, перечислил все свои достоинства, а Вива звонко рассмеялась, чему удивился Чимин. Нечисть откровенно высмеивает деда, а тот не обижается и продолжает кичиться. Что бы он ни говорил, Вива смеётся, изредка хлопает в ладоши, одобряя достижения Ю, и бросает взгляды на Тэхёна. Старик театрально распинается, а женщина смотрит, как он её развлекает, поощряет улыбками и, как дрессированному щенку, даёт команды, когда ей становится неинтересно и врачу следует сменить тему разговора.
— Тебе смешно? — не выдержал звона в ушах Чимин, и старик выглянул из-за тела женщины, чтобы посмотреть на парня. — Дед спасает сына десницы императора. Если ты способна вылечить его быстрее, то принимайся за работу.
Вива медленно перевела тяжёлый взгляд на Ю, и тот пожал плечами, бормоча, что Чимин первый раз в Ирель, поэтому не ориентируется в поведении лесных жителей.
— Да он и себя не понимает, — Вива подарила нахмуренному Чимину лёгкую улыбку и небрежно добавила: — Я его прощаю.
— Кто ж его растормошит? — Ю посмотрел на Тэхёна, лежащего на повозке и укутанного в одеяло. — Рана не гноится, постепенно заживает, а в сознание парень не приходит. Тут даже нечисть бессильна.
Чимин вспомнил, как ночью Юнги переворачивал Тэхёна, вытирал его тканью и контролировал температуру его тела. Тэхён не реагировал на движения и звуки, однако он чувствовал боль, когда Ю вскрывал рану. Нельзя сказать, что парень впал в кому. Если ему даже нечисть не поможет, тогда Чимин решил, что Тэхён находится где-то в особенном состоянии, которое подвластно только ему. Наверняка Чонгук знает, что происходит с Тэхёном, поэтому людям достаточно выполнять его указания и не мучить себя догадками.
Ю прильнул к Виве, взял её за руку и прощебетал:
— Я буду рядом с тобой, когда нам придётся пересечь мост.
Нечисть его разочаровала — она к горам не пойдёт. Для неё есть иной путь, а люди вынуждены рисковать жизнями, чтобы миновать резкий обрыв. Однако Вива сообщила, что встретит отряд на другой стороне моста. Она оглянулась на Чимина и хитро улыбнулась, замечая в его глазах полное непонимание темы разговора. Ему интересно узнать, что ждёт впереди, но молчит, чтобы не стать виновником бесконечных баек про Ирель. Ему бы кто-то кратко сказал, что необходимо делать и что может произойти, а длинные речи про опасность дороги и нечисть его слишком утомляют.
— Есть мост между двумя лесами, — шептала Вива, не отрывая пристальный взгляд от лица Чимина. — Гора когда-то обвалилась и создала путь от одного леса к другому. По нему часто ездят купцы и торговцы, чтобы добраться до юго-запада Афатерим. Телега свободно проезжает по мосту, но если упадёшь, то вряд ли вернёшься, — она помолчала, выдерживая интригу, и продолжила, когда Чимин отпил вина. — Между двумя лесами — обрыв. Там всегда зима, совсем другая жизнь и народ Нарг.
Чимин от удивления выпятил нижнюю губу, представляя зиму в период лета. В двух лесах лето, а между ними — зима. Даже если нарги живут на сотню метров ниже, снег должен падать с неба, а снежные тучи не могут миновать лес, в котором жарко и солнечно.
Ю объяснил, что нарги таким образом защищаются от магютов. Откапывая среди вещей бурдюк, старик пробормотал:
— Когда снега по яйца, особо мечом не помашешь.
Вива рассказала, что в низине, где проживает народ Нарг, когда-то текла Терим, но течение изменилось, и нарги спрятались на дне. Со временем племя Магют придумало, как спускаться к врагам, и тогда нарги призвали к себе зиму, которая защищает их от нападок.
— Почему они не ушли в город? — опешил Чимин, не понимая логику маленького народа.
Вива развела руками, явно чувствуя гордость за наргов, и ответила:
— Они хотят сохранить единство со своим Богом, а не погрязнуть в материальную озабоченность.
Ю напомнил, что нарги воруют людей. Положа руку на сердце, дед признался, что в минуту одиночества и тоски он представляет, как находит среди снега наргов, уходит к ним в поселение, проводит ночь с их женщиной и умирает, зная, что оставил после себя потомков. При этом он смотрит на залитый золотым рассветом лес и корчит на лице вселенскую душевную боль. Чимин искренне удивился и поинтересовался, почему старик считает, что лучшая смерть — от руки наргов, ведь оставить потомков можно и с афатеримкой. В конце концов, Джухёк родился от горожанки, и ничто не препятствует старику повторить подвиг.
— Ты только представь, — Ю на присядках подошёл к Чимину и с воодушевлением в голосе затянул: — у тебя есть ребёнок, который свободно общается с Богом и призывает снег и холод!
Чимин, покачиваясь в повозке, посмотрел на Ю, как на очередное недоразумение в жизни и, сделав выводы, предпочёл продолжить пить отстранённо от компании. Врач попросил поведать причину вздоха, но Чимин от него отмахнулся, чувствуя раздражение от одного его присутствия. Парень едва смог забыть ночные мысли, как появляется Ю с таким же желанием, как у отца Чимина. Может, все родители одинаковые? Сами в жизни ровным счётом ничего не добились, а от детей требуют двойных успехов. Взять хотя бы императора: ни славных битв, ни выдающихся завоеваний, а от Чонгука ждёт всемирной славы, которая возвысит Афатерим над остальными империями. Отец Чимина спал и видел, как его сыновья встречаются с Богом войны и служат ему. Естественно, чтобы служба проходила без позора, отец обучал сыновей днём и ночью, оттачивая их мысли и движения до идеала. И теперь Ю согласен сдохнуть ради того, чтобы его ребёнок жил рядом с Богом и владел тем, что не подвластно старику. Любят взрослые портить детство своим детям.
Чимин предложил Ю воспользоваться случаем и спуститься к наргам. Может даже взять с собой Джухёка, чтобы с Богом общались и дети, и внуки. Сказал со злости от обиды на отца, но Ю, слыша, что ему и Джухёку пожелали смерти, не разозлился и сообщил, что время смерти ещё не пришло. Жизнь у Ю длинная, её хватит на долгие приключения и службу Чонгуку. При этом он с нежностью смотрел на Виву.
— И на тебя её хватит, — завершил он тему разговора, и Вива кивнула, в хитрой улыбке скрывая полную власть над стариком.
Возможно, если бы у Чимина были дети, он бы понимал смысл и причины стремления Ю, императора и своего отца. А пока он только недоумевает от поведения старика. При желании Ю вполне способен найти единение с Богом и стать не хуже нарга, но его энтузиазма хватает лишь на короткую встречу с Вивой вдали от палатки Чонгука.
— Скажи, дорогая, — голубем ворковал возле нечисти Ю, — сколько этому парню осталось жить?
Чимин попросил не отвечать на вопрос, потому что ему неинтересно знать, как долго ему проживать старость. Он не боится стареть и не страшится смерти, а мысли о невозврате молодости не вызывают отчаяние. Род Пак славится долгожителями, и Чимину неприятно осознавать, что когда-то из его тела уйдёт сила, появится необходимость в сиделке, а из развлечений останутся лишь воспоминания возле окна и поглаживания мохнатого пуза упитанного кота. У парня не хватит силы духа, чтобы покончить с собой, потому что ему нравится жизнь. Пусть она неспокойная и смысл её крутится вокруг сражений, зато в ней полно положительных эмоций и захватывающих историй. Чимину посчастливилось встретить Чонгука, о чём мечтали отец и дед, молчаливого Юнги, с которым интересно сражаться, и таинственного Тэхёна. Изучив каждый уголок Афатерим, Чимин добрался до Ирель и погружался в её мир, начиная с яблок, и окончит где-то на далёкой границе. Впереди много дней пути, и парень верит, что в ближайшее время увидит, как Тэхён очнётся и узнает своего горе-телохранителя.
Вива обхватила тонкими пальцами подбородок Чимина и приподняла его лицо. Всматриваясь жёлто-золотыми глазами в чёрные зрачки человека, она изогнула одну бровь и ответила на вопрос:
— Ему жить осталось меньше двух недель.
Глухой удар сердца отозвался в груди Чимина и с покалыванием растворился на уровне кадыка. Слова Вивы прозвучали приговором и превратили все мечты и цели парня в прозрачную химеру. Какой в них толк, если за две недели их не достичь? Обесценилась каждая минута жизни, сознание охватило безразличие к бессмысленному существованию, а желание исчезнуть из мира усилилось до паники в мыслях. Чимин всегда боялся мучительной и долгой смерти, поэтому, зная, что скоро умрёт, готов просить первого встречного о казни. Какая разница, сейчас умереть или через неделю? Всё равно планы на будущее строились исключительно в Афатерим, а Чимину до неё не доехать. Видимо, умрёт в сложном бою или в рабстве лесного племени. Об этом следует сообщить Чонгуку, ведь предвидение смерти одного воина из отряда можно приравнять к пророчеству про дальнейшую дорогу. А ведьма много лет назад всё же обманула Чимина, потому что ему уготована смерть в Ирель. Парню даже смешно стало: боялся стать заложником Афатерим, а теперь не знает, куда деть считанные дни жизни.
— Как бы я ни смотрела на твою судьбу, — Вива отпустила Чимина и выпрямила ноги, рассматривая их красоту, — её невозможно изменить. Вижу, что перед смертью твой рассудок одурманен, руки требуют боя, а сердце — спасения.
— Ложь, — признался Чимин. — Мои мысли, сердце и действия никогда не идут врозь друг с другом, поэтому должно случиться что-то нетипичное для меня, чтобы я делал то, что не хочу.
Вива задумалась, коснулась пальцами своих пухлых губ и нахмурилась, рассуждая над положением парня. Она повторила, что судьбу Чимина не изменить, что бы он ни делал и куда бы ни бежал. Лес Ирель всё равно возьмёт его в кольцо и сделает предначертанное Богом дело, однако у Чимина есть несколько дней, чтобы жить в удовольствие.
— Ты запомни, что я тебе скажу, — шептала Вива, когда Ю хлопотал над Тэхёном, — Нарг — имя Бога народа. Они так часто его призывали на помощь во время встречи с горожанами, что их прозвали наргами. Если услышишь это имя, знай, что стоящий перед тобой человек видит то, с чем сам не справится, поэтому ищет поддержку у Бога. «Ма» — моя. «Гют» — смерть. Когда услышишь слово «гют», знай, что тебе желают смерти. И всегда помни, что чем больше нечисть, тем меньше в ней зла.
Она улыбнулась, одним хитрым взглядом намекая на свой рост. Чимин проворчал, что не какая уж Вива безобидная, как пытается казаться. У неё поднялась рука убить человека, поэтому нет гарантий, что Чимин не окажется её следующей жертвой. Женщина засмущалась и поджала колени к груди. Слова Чимина ей польстили, хоть парень, наоборот, пытался упрекнуть нечисть в кровожадности. Следом Ю рассмеялся, укутывая Тэхёна в одеяло, будто маленького ребёнка. Нельзя высмеивать человека, который в силу малых познаний о лесных жителях Ирель говорит то, что думает, и основывается только на своих выводах, однако старик не сдержался. Он признался, что ему будет жаль расставаться с Чимином, потому что он забавный парень.
— Зря поехал с Чонгуком, — присаживался возле Вивы Ю. — Жив остался бы, если бы не пошёл на поводу у любопытства.
— Раньше бы умер, — перебила его Вива. — Убили бы его. Он же приехал в замок Чона вместе с похитителями, поэтому и казнили бы его без суда.
Старик каялся, что полностью не слышал про ситуацию с похищением, поэтому спорить не намерен. Однако он не понимает, почему Чонгук не встанет на защиту Чимина, когда ему будет угрожать опасность. Сколько дед ни колесит с принцем, всегда Чонгук оберегает свой отряд, а Чимин будто враг ему, поэтому умрёт.
Вива обратила внимание на парня и поделилась частью своего существования: ей не выгодно убивать людей, потому что живёт за их счёт. Все, кто вступает с ней в половую связь, отдают ей взамен немного времени своей жизни. И в усадьбе она поселилась для соблазнения гостей, а их всегда приезжало достаточно: торговцы, местные жители, гости империи или заблудившиеся зеваки. А Виве всё равно, с кого тащить жизнь ради своей. Она никому не желает зла, и ей тяжело находиться в компании Чонгука и Тэхёна.
Нечисть указала пальцем на Тэхёна и прошептала:
— Тысячу лет бы его не видеть.
— Не спеши с выводами! — Чимин испугался за Тэхёна, выронил бурдюк и схватил Виву за плечо, возвращая её внимание на себя. — Он ничего не знает.
Женщина от удивления выпрямила спину и молчала, ожидая объяснений, которые её должны переубедить. Она не поверила человеку, однако тревога в его глазах вынудила поменять мнение. Ю осторожно попросил посвятить его в тему разговора, а Вива заинтересовалась Тэхёном, но дед мешал общаться. Ему не терпелось услышать, что люди скрывают от Тэхёна, чтобы потом рассказать Чонгуку. Ю знаком с белокурым парнем «шапочно». Как большинство людей, старик знает, что Тэхён — сын десницы императора, а в детали жизни не посвящён. Реакция Вивы на слова Чимина показала, что мимо Тэхёна прошла очень важная информация, а дед сплетни любит — профессиональная привычка. В своё время Ю знал каждую мелочь из жизни приговорённого к казни человека, поэтому лишнее любопытство прижилось в душе старика и не отпустит до конца его дней.
Вива обняла Ю, прижала к себе и посоветовала лечь спать, после чего мужчина медленно закрыл глаза и обмяк на её груди.
— Его же кто-то призвал, — Вива смотрела на Тэхёна и недоумевала от поступка человека. — Зачем бесцельно звать? Если бы Чонгук не находился рядом с ним, Тэхён принёс бы людям сплошное горе, а добро ему не под силу.
Чимин выпил и тяжело вздохнул. Рассказывать тайны императорской семьи равносильно стать первым, кто разносит сплетни, однако Вива может дать совет, как действовать парню, который знает эти секреты и оказался зажатым между двух сторон: Чонгуком и Тэхёном. Да и помирать скоро, поэтому незачем отказывать себе в попытке разобраться в ситуации. Возможно, именно из-за болтливости последователя Чонгук его убьёт, и Чимин морально настроился увидеть Ю в роли палача, а не врача.
— Император Чон и его супруга решили укрепить власть с помощью ребёнка, — парень опять выпил и добавил: — Как я понял, они ждали Чонгука, а родился Тэхён, поэтому повторили попытку под чутким руководством ведьмы.
Вива мотнула головой, отчего её волосы скрыли за собой спящего Ю. Она сказала, что с помощью Тэхёна можно взять под контроль любое государство, но не самого Тэхёна. Рано или поздно императору пришлось бы искать последователей Бога войны, чтобы усмирить сына, либо убить Тэхёна, что ещё никому не удавалось.
— Он как часы, — тихо говорила Вива, непроизвольно поглаживая Ю по руке, — стрелки исправно работают, механизм всегда в действии, ход едва уловимый для слуха, но едва три стрелки встречаются на цифре «двенадцать», как раздаётся оглушительный бой. Затем вновь наступает тишина, и начинается новый отсчёт времени.
Чимин пожал плечами. Он плохо знает Тэхёна, поэтому понятия не имеет, какой в нём сидит механизм. Парень попросил Виву не говорить Чонгуку, что у него есть старший брат, и женщина взъерошила волосы, поражаясь, как перевернулась жизнь Тэхёна и Чонгука. Она призналась, что впервые видит их отстранёнными друг от друга. Где бы они ни появлялись, всегда искали встречу, а теперь они рядом, но душами далеки.
— Ты тоже молчи, — посоветовала Чимину Вива. — Впереди нам встретится ведьмин щит. Он охраняет лес от армии, но при предводительстве наследного принца или императора можно пройти. Не вмешивайся в разборки Тэхёна и Чонгука, когда окажется, что принц не в состоянии провести отряд дальше по лесу.
Чимин пробормотал, что, скорее всего, не доживёт до этого момента, поэтому, к счастью, не услышит и не увидит скандал между братьями. Затем он вцепился в слова Вивы и переспросил:
— Ведьмин щит? Там ведьма живёт?
Женщина кивнула. Живёт старуха в Ирель давно, а поселилась по договору с императором Хваном. Соседство с бабушкой не понравилось магютам, они толпой выдвинулись на её дом, да только ведьма очень дружна с нечистью, от которой дикари спасались бегством. Однажды они похитили нарга, привезли его к дому бабки и велели магией снести его вместе с хозяйкой. Нарг сказал, что ему надо войти внутрь, магюты его отпустили и более не видели.
— А они глупы, как дети, — Чимин попытался улыбнуться, но не получилось, потому что ума у магютов нет, а вот силы — в избытке. — Мне надо к ведьме заехать.
Он полез в карман и вытащил украшение. С надеждой в глазах посмотрев на Виву, Чимин сказал, что намеревался лично вернуть вещь ведьме, но если умрёт раньше, то просит женщину сделать это вместо него. Вива точно понимает, как важна для нечисти каждая личная безделушка, поэтому должна войти в положение парня и сделать маленькое одолжение.
— Пусть у тебя лежит, — она кивнула на украшение. — Если сдохнешь, я с трупа сниму.
Чимин спорить не стал. Большего равнодушия к человеческой жизни он не встречал, хоть ранее Вива говорила, что с болью переживает чью-то смерть.
Быть может, она смирилась со скорой кончиной Чимина, поэтому спокойна, а сам парень ищет причину, по которой может насладиться последними днями жизни. Во-первых, он сообщит Чонгуку, что век его фаната резко сократился, а замену себе Чимин не нашёл. К сожалению, он никогда не предполагал, что в расцвете лет окажется в Ирель и в её лесах встретит смерть. Если бы знал, серьёзнее бы подошёл к поискам наследника. Но помогло бы это? Чимин попросту не успел бы передать молодому поколению свои навыки, а это означало бы, что у приемника не окажется достаточно знаний для помощи империи при затяжной войне. А всё из-за яблок, которые парень своровал на рынке столицы Афатерим. Если бы не красные бока на прилавке и двухдневный голод, Чимин бы не встретил Тэхёна и не оказался в Ирель. Всё же ведьма частично правильно растолковала свои видения, касающиеся жизни Чимина.
Во-вторых, если умирать, то с воспоминаниями о Юнги. Чимин придумал план: откровенно поговорить с рыцарем, выпросить у него поединки и завещать ему свой меч. При условии, что Юнги всерьёз отнесётся к просьбе парня, Чимин успеет передать ему часть родовых знаний. На практику нет времени, поэтому отрабатывать её мужчине придётся на воинах. В-третьих, отныне всё вино в повозке принадлежит Чимину. Теперь парня за уши не оттащишь от бурдюков. Однако в душу закрались сомнения, когда он вспомнил, что в момент смерти разум его будет затуманен. Скорее всего, напьётся до невменяемого состояния, и тут нагрянет битва. Вот тогда руки схватят меч, а опьянение помешает сражаться, поэтому останется парню лишь надеяться на спасение. Но раз это неизбежно, можно себе в лишних литрах не отказывать.
— О чём думаешь? — поинтересовался Чимин, замечая пристальный взгляд Вивы на Тэхёне.
Она тихо сказала, что встречала Тэхёна несколько раз и всегда сторонилась его. В период долгой войны она бежала от него в Ирель, бросив родной дом, и обживала новый лес, за место в котором пришлось побороться. Она не представляет Тэхёна как смертного человека и никогда не сможет воспринимать его без леденящего страха на коже. Чимин пожал плечами и поклялся, что у него не хватает воображения, чтобы обрисовать Тэхёна чудовищем. Какой с него воин, если он не сообразит, как меч правильно держать? И разве может дать сопротивление тот, кто падает от столкновения на улице? Тэхён даже драку разнять не в состоянии, а самому её устроить у него смелости не хватит.
— Когда он появляется среди людей, — шептала Вива, — его внутренняя чаша переполняется желанием найти Чонгука, без которого его пребывание среди людей бессмысленно. Говорят, много лет назад его кто-то призвал, чтобы проверить свои магические силы, но вернуть его в иной мир не смог.
Чимин насупился, слушая Виву, и покосился на укутанного в одеяло Тэхёна, который не выглядит враждебно и легко поддаётся покачиваниям повозки. Женщина рассказала, что Тэхён не нашёл Чонгука, понял, что остался один в чужом мире, и выплеснул на людей из внутренней чаши чувств не мечту, а боль. Баланс жизни и смерти нарушился, гибли люди, животные, нечисть, природа, а болезни охватывали не только враждующие империи. Люди искали спасения у своих Богов, и никто не догадался призвать одного из них, чтобы забрал с собой Тэхёна.
— Твои предки придумали призвать Бога войны, — Вива опустила взгляд на Чимина, и тот кивнул, подтверждая старую историю. — Я очень надеялась, что никогда более не увижу Тэхёна, но оказывается, люди не учатся на ошибках прошлого.
— Зато теперь Чонгук в любой момент угомонит друга и заберёт его в другой мир, — Чимин не потерял оптимизм.
Вива не разделила его веселье и наивность. Она напомнила ему про «механизм» Тэхёна и с уверенностью сказала, что мнение парня поменяется, когда стрелки сойдутся воедино на двенадцати часах и кровь ручьями потечёт со рта Тэхёна. Навязывание чужого видения Чимина возмутило. Пусть хоть вся нечисть выйдет из домов и лбами о землю бьёт, доказывая, что в глубине сознания Тэхёна дремлет монстр, а Чимин пошлёт их за тридевять земель. Отец учил придерживаться определённых правил, чтобы не гневить призванных существ, будь они хоть нечистью, хоть Богами. Да и Тэхён создал впечатление рассудительного парня. По крайней мере, к Чимину он вражду не проявляет и тот ему зла не желает, поэтому отношение парня к Тэхёну не изменится.
— Всем не угодишь, — сдержанно заговорил Чимин. — Ты тоже мне кажешься чудовищем, но я об этом не говорю людям. Пусть каждый человек сам решает, кто для него нечисть: Тэхён или Чонгук. Если ты обижена на Тэхёна за то, что из-за него вынуждена жить в Ирель, так это не его вина, а того, кто его призвал. Подними на уши друзей и подруг, сходите к императору Чону и договоритесь о возвращении в леса Афатерим.
Повозка резко остановилась, и голос Чонгука приказал всем спешиться. Вива разбудила Ю лёгкими шлепками по щекам, и вскочила на ноги, приятным голосом сообщив, что будет ждать Чимина на другой стороне моста. Когда она спрыгнула с повозки, на секунду оглянулась, чтобы напоследок посмотреть на Тэхёна, и прошипела:
— Худшей твари Мать-земля не взращивала в своём чреве.
Чимин ей в оголённую спину пригрозил кулаком и промолчал, потому что Ю слабо зашевелился и невнятно посетовал на старческую дремоту. То ли он действительно считает, что уснул из-за недостатка кислорода в мозге, то ли сделал вид, что не заметил колдовства нечисти, однако никакие причитания не помогли ему разговорить парня и узнать сенсационную новость про Тэхёна. Старик при виде отстранённого собеседника принялся искать Виву, чтобы договориться про обмен сплетнями, и для этого слез с повозки.
Взяв бурдюк, Чимин спрыгнул следом за стариком и направился к толпе воинов, чтобы выслушать наставления Чонгука. Взгляд моментально уловил невысокие горы, больше похожие на насыпь гигантских камней, а по коже прошёлся холодок от ощущения мороза. Вспоминая разговоры про наргов, парень осмотрелся, отошёл к ближайшему дереву и пришлось прищуриться, чтобы попытаться рассмотреть вдали лес. Мост выглядит сплошным плоским камнем у подножия горы, а из глубин земель наргов поднимается белый и густой пар. Чимин никогда не видел «соседства» двух времён года, поэтому сделал шаг вперёд, чтобы заглянуть вниз, но его за руку схватил Джухёк и строго, несмотря на разницу в возрасте, приказал не глупить, иначе высок риск нелепо умереть.
— Разделитесь по пять человек, — ставил строй Чонгук. — Не беритесь за руки и не держите ничего в ладонях, кроме поводов. Через три ряда поедет повозка с Тэхёном, за ней пойдут остальные воины, за ними — я и Ю. В самом конце Юнги поведёт остальных лошадей. Кто поскользнётся, того ловить не будем, поэтому думайте над каждым шагом. Вас никто не торопит, не волнуйтесь и не думайте, что задерживаете сзади идущих. Главное — не паникуйте!
О Чимине он не сказал ни слова, поэтому парень дождался, когда люди выстроятся, и пристроился возле Его Высочества, будто ему велено стоять рядом. Чонгук его не прогнал, а Юнги послал Чимину в затылок свирепый взгляд, поражаясь наглости.
Чонгук идёт с краю, рядом ведёт лошадь и контролирует впереди идущих воинов, переживая за их внутреннее спокойствие. Чимин мечется от его лошади к Джухёку и бормочет, что на мосту точно не помрёт. Его тянет поговорить о пророчестве Вивы, но никто не интересуется жизнью парня, молчат и смотрят под ноги. Когда Чимин отчаялся и встал за Чонгуком, невольно притормозил, с осторожностью наклонился вперёд и заглянул вниз.
Большей красоты он в жизни не видел и с трудом вообразил, насколько величественная Терим некогда разделяла леса Ирель. Кем бы ни является Нарг, своему народу создал комфортные условия. Поселение Чимин не видит из-за белого пара, напоминающего облака. Он скрыл наргов, уберегая от магютов, а на скалах парень различил рябину, облепиху и, чему не удивился, яблоню. Ягоды, покрытые снегом, выглядят аппетитно, и Чимин невольно подумал, что в поселении должны водиться звери. Нельзя зимой обходиться без мяса и тёплой одежды, а выбираться в лес означает самим стать добычей, поэтому в снегах разводят домашний скот или же обитает дичь.
— Не отставай, — в полутоне проговорил Юнги, и Чимин оглянулся, после чего птицей встрепенулся, не веря ушам.
Вот уж чудо свершилось на мосту, а, может, камень под ногами волшебный или Юнги действительно переживает за бродягу. Возможно, рыцарь попросту следит, чтобы приказ Его Высочества исполнился всеми без исключения, а Чимин, как всегда, выделился из толпы непослушанием.
— Бери повод и топай рядом со мной, — продолжил Юнги и насупился, мысленно настраиваясь на общение, чтобы выполнить поручение Его Высочества. — И не мельтеши перед глазами, чтобы на тебя не отвлекались люди.
Чимин схватился за кожаную полосу повода и улыбнулся мужчине. Он предположил, что в снежном царстве наверняка очень красиво и уютно, на что Юнги пробормотал, что лучше не проверять. Живут себе люди отстранённо, и нечего посторонним вламываться в их быт. Нарги пугливые, отрекаются от всего неизвестного, но за свою территорию поклялись сражаться до последнего вздоха.
— Мне вот тоже осталось жить меньше двух недель, — Чимин погладил лошадь и вновь взялся за повод.
Замечая удивлённый взгляд Юнги, он объяснил, что Вива любезно сообщила ему про остаток его лет. Малый срок расстраивает, обидно, что умирать придётся на чужбине и гнить в лесу, как тушка дохлой мыши, но от безысходности парень старается найти положительные моменты в путешествии.
— Отец гордился бы мной, если бы узнал, что я умер рядом с Чонгуком! — Чимин выпрямил осанку и с блеском удовольствия в глазах посмотрел на Юнги.
Парню казалось, что он сказал довольно приятную новость, но рыцарь почему-то вновь надел на лицо маску безразличия. Чимин убедился, что Юнги всего лишь следует приказу, поэтому следит за строем и не проявляет заботу о шустром парне. Продолжать разговор не имеет смысла, и Чимин вернул внимание вину, которое всегда составит компанию любым мыслям.
Чтобы успокоиться, Юнги глубоко вдохнул прохладу воздуха и медленно выдохнул. Всё же Чимин странный. Его отца нет рядом, никто не контролирует поведение, а парень продолжает жить в угоду родственникам и игнорирует собственный характер. Да и есть ли у него он? Отец рассказал ему, по каким правилам жить, и Чимин не смеет их нарушать. Страх быть не таким, как приказывали в детстве, вынуждает заглушать внутри себя голос своего «Я». Юнги так не умеет. Его интересы выше прихотей отца, к которому он до сих пор обращается на «Вы». Скорее всего, если бы Юнги не попал под влияние Чонгука, превратился бы в такого же покорного сына, как Чимин. К счастью, Чонгук уважает мнение и пожелания рыцаря, поэтому часто сам напрашивается сделать что-то с точки зрения Юнги. В подобных ситуациях мужчине приходится думать, как лучше поступить, а не как велит далёкий голос генерала Мина.
Юнги посмотрел на довольного горными пейзажами Чимина и задался вопросом: кто из них принял верную позицию в жизни? Оба воспитывались строгими отцами по военной программе, прошли долгие годы обучения, обоих готовили на служение одному господину и в один момент их судьбы резко разошлись на две дороги, предоставив им выбор будущего. В конце концов, оба служат Чонгуку и одинаково бросятся за него в бой, но их рвение основывается на разных точках зрения. И Юнги никак не может понять, чья же сторона правильная.
— Ты смирился со смертью? — Юнги спросил, чтобы сравнить свои ощущения и Чимина.
Если бы Юнги сказали, что ему скоро умирать, он бы вечером у костра собрал воинов и дал им мудрые напутствия, а в дороге не отходил бы от Чонгука, оберегая его в сотню раз лучше, будто за каждым деревом стоит враг. Он бы напоследок сказал Его Высочеству, какая для него честь — служба принцу. Не кривя душой, но не проговорив вслух, Юнги уверен, что где-то тайком в лесу за кустом или при купании в реке он бы плакал. У него есть свобода выбора и слова, ему не запрещено жить вольной жизнью, и Чонгук не против дать верному слуге выходные дни, однако Юнги понятия не имеет, что делать, когда есть в распоряжении личное время. Он настолько привязан к Чонгуку, что теряется, когда его нет рядом. Чем себя занять тому, у кого нет ни хобби, ни увлечений, ни талантов? Юнги умеет только выполнять приказы, но он точно знает, что ему необходимо свободное время, чтобы стоять и в мыслях теряться, думая, чем себя занять. В такие минуты он изучает себя, заглядывает в детство, ищет в воспоминаниях мимолётный интерес перед чем-то и размышляет, что же ему тогда нравилось. Если он заранее узнает, что скоро умрёт, расплачется из-за того, что так и не смог найти себя за пределами работы. Чего он достиг в жизни? Его научили сражаться, но не показали, что значит жить. Ему привили чувство верности и не дали почувствовать, каково быть собой. Им пользуются посторонние люди, а он наедине с собой не знает, что делать.
— А смысл истерить и ругать судьбу? — Чимин приподнял брови и пожал плечами. — Ё-моё, я за две недели даже к своему мешку с вещами не доберусь, чтобы умереть при параде. И за пару дней мне не добраться до своей мечты, чтобы встретить смерть с чистой совестью. Лучше я потрачу неделю на мелкие животные радости, — он растянул губы в глупой улыбке, намекая, что среди этих радостей есть место для Юнги, и предупредил: — Сразимся вечером? Я тебе опять кое-что надеру! Кстати, когда я помру, забери мой меч себе.
Он добавил, что не хочет умирать, но и противиться смерти не станет, чтобы не тратить время на нытьё. Его ошибка в том, что он думал, будто проживёт долгую жизнь, поэтому не спешил достигать поставленных целей, чтобы в конечном итоге урвать мечту. Грустно умирать, зная, что прожил никчёмную жизнь и в двадцать один год достиг того же, чего при рождении: показал себя миру, поорал на старших и пошёл на поводу у потребностей организма. Однако Чимин считает, что встретить незадолго до смерти интересных людей и существ — неплохое завершение жизни.
— Если мой отец умер, то в подземном мире наконец-то с ним встречусь, — он вновь улыбнулся Юнги, а к горлу подкрался горький ком от мыслей про расставание с людьми, с которыми хотелось пройти путь в Афатерим до конца.
Юнги нахмурился, обдумывая слова, и в голове созрел вопрос, как показалось мужчине, очень важный. Задать его оказалось не суждено, потому что тишину хода колонны прервал резкий треск, эхо которого разнеслось по горам и лёгким толчком страха отозвалось в душах людей. Колесо отскочило в сторону, лошадь испугалась и попятилась, отчего повозка перекосилась и повисла над пропастью. Воины успокаивали лошадей, некоторые удерживали повозку и звали на помощь, а Чимин прекратил дышать, когда заметил, как легко Тэхён скользнул по доскам и скрылся в белой дымке, падая прямиком в снежный мир наргов. От потока воздуха одеяло поднялось вверх, перекрутилось и, словно лёгкое перо, полетело следом за парнем.
Бросив лошадь и не соображая, что делать дальше, Чимин рванул вперёд. Мысли спутались, так и не выбрав из сумбурности слов одно, которое надо выкрикнуть, чтобы выплеснуть наружу внутреннее напряжение, смешанное с дрожью ужаса от новости про смерть Тэхёна. Эмоции переплелись в груди ветвистым деревом, сдавливая органы, и Чимин, помня, что скоро умирать, приготовился прыгнуть следом за парнем. Он испытает удачу. Либо она позволит ему выжить и спасти из ледяного плена Тэхёна, либо Чимин навсегда останется с ним в вечной мерзлоте Нарга.
Чонгук схватил его за штаны и с силой притянул к себе, отчего парень рухнул на камень и ударился плечом. Бурдюк выпал из руки, а сердце настолько громко стучало, что Чимин пожелал ему разорваться, лишь бы не ощущать невероятную боль в душе. Он с радостью поменяется с Тэхёном местами и умрёт достойно, но строгий взгляд Чонгука рядом оповестил, что парню рано смотреть в лицо смерти. Перед глазами встал образ злого отца, а его голос прозвучал в ушах и монотонно повторял, что Чимин ни на что негоден. И ведь отец оказался прав — Чимин не способен уберечь одного человека, значит, поставил жизни людей на порог новой трагедии. Вот только на этот раз парень не сможет повторить подвиг предков, потому что ему самому скоро умирать.
— Я его верну! — Чимин лихорадочно дрожал всем телом и попытался встать, но крепкая рука Чонгука обхватила его горло, вынуждая замереть, чтобы не сломать позвонки.
— Мы идём к лесу, — тяжёлым басом и сквозь зубы проговорил Чонгук. — Ни вверх, ни вниз, а прямо, — он склонился к его уху и, когда Чимин просипел, что Тэхён упал к наргам, крепче сжал пальцы, отчего парень с трудом прохрипел. — На тебя люди смотрят. Если они сейчас загорятся желанием геройствовать подобно тебе, считая, что мне это доставит удовольствие, я тебя оставлю в этих горах смотреть целую вечность на снежную землю, — он отпустил Чимина, и парень повалился на живот, делая глубокие вдохи и кашляя от боли в груди. — Исключений нет! Ровняйте повозку и идём дальше.
Воины поклонились, принимая решение принца, и покосились на Чимина, проверяя, что же он намерен делать. Если вновь попытается прыгнуть, мужчины его не остановят, посмотрят вниз и замрут в ожидании, когда парень крикнет, что расстояние небольшое, поэтому можно поднять Тэхёна обратно. За белой пеленой пара не видно, что происходит внизу и где конец обрыву, однако лично проверять высоту никто не решился, а Тэхён не откликнется на зов. Да и парень без сознания, поэтому попросту задохнётся в сугробе.
К Чимину подошёл старик Ю, проявляя жалость к молодому поколению, которое не интересуется соседними землями и их историей, из-за чего попадает в глупое положение. Дед присел рядом и подал Чимину бурдюк, предлагая продолжить пить. У парня лучше всего получается напиться, и не стоит изменять привычке, потому что это нарушает покой в строю. А перечить воле Чонгука — нажить себе непосильного врага. Ю объяснил, что Чимину придётся смириться с маленьким правилом в отряде: ради меньшинства не рискуют.