Сборник драбблов 13 карт/невошедшие

Данте задумчиво рассматривал пейзаж за окном. Осенние листья разлетались в стороны, ветер гонял их по двору. От созерцания этой картины его оторвал звонок в дверь. Кому он мог понадобиться?Мужчина открыл. На пороге нерешительно замер сосед по лестничной клетке. Интересно. —Ну проходите, рассказывайте, какими судьбами? —Да я просто соли попросить, ничего серьезного,— Прозвучало двусмысленно. Бубновый усмехнулся, окидывая соседа пристальным взглядом. Примерно на голову ниже его, с серыми волосами и в очках. И глаза такие же. Серые. —Знаете чем заканчиваются походы за солью у столь привлекательных молодых людей?— Сосед, Куромаку вроде, или как там его, замялся. Потом, покраснев, пробормотал что-то невнятное. Омега видимо. Да, точно. Фигура женственная такая, интересно, как он выглядит без одежды?Данте оперся локтем об стену, продолжая внаглую пялиться на стоящего перед ним парня. Румянец на щеках, прикушенная губа..он наклонился, чтобы их лица оказались примерно одном уровне, и поцеловал сероглазого. Сам не зная почему и с какого перепуга. Тот ответил, и у Бубнового почему-то сорвало тормоза. Он прижал младшего к стене, продолжая целовать, и сжал его запястья одной рукой. Тонкие. —Извращенец,— омега отвёл взгляд. Мужчина хмыкнул, прикусив его ушко в отместку. Стонет он оказывается красиво. Терзая губами чувствительную мочку уха, Данте провел руками по бокам Куромаку, считая ребра. Он казался таким хрупким, как фарфоровая статуэтка, что мужчина боялся его сломать. Вставший член младшего явно показывал его согласие, поэтому альфа решил оставить ненужные прелюдии. Он стянул ненужные сейчас футболку и шорты Трефового, прижимая его животом к стене. Стояк красноволосого упирался в бедро младшего, из-за чего тот краснел сильнее. Мужчина раздел его до конца, любуясь на казавшуюся фарфоровой кожу и тонкие изгибы его фигуры. Он расцеловывал спину парня, оставляя на ней краснеющие засосы и растягивая его другой рукой. Куро стонал в кулак, тело отчаянно желало большего чем просто пальцы. Забив наконец на здравый смысл, он развернулся к соседу, расстёгивая его ширинку и снимая боксеры. —Давай уже,— сероволосый поцеловал его, неумело, но уже лучше чем в первый раз. Данте подхватил омегу за бедра, притягивая к себе и достаточно резко проникая внутрь. Тот протестующе сжался и зашипел от боли. В качестве извинения Бубновый поцеловал его в лоб, начиная двигаться. Приятно. Прям до костей пробирает. Куромаку чувствовал примерно тоже самое. Боль постепенно проходила, и он прикрыл глаза, откидывая голову назад. Потом парень обязательно прибьет наглого соседа, а сейчас вышеупомянутый доставляет ему слишком много удовольствия. Альфа прикусил один из его сосков, перекатывая чувствительную горошину у во рту и наращивая амплитуду толчков. Внутри младшего было узко, так узко что хотелось кончить прямо сейчас. Вместо этого он лишь насаживает Трефового до конца, заглушая стон поцелуем, и ускоряет движения. Хочется ещё глубже и сильнее, хотя казалось бы, куда ещё больше. Обоим сносит крышу от этой жары, близости, ощущения чужих рук, губ и члена. Куромаку кончает первым, без рук, буквально выкрикивает имя красноволосого. Тот делает ещё несколько толчков и тоже кончает, выходит и направляется в спальню. Сил на то чтобы сходить в душ нету, поэтому он просто обтирает себя и соседа полотенцем. Укладывается с ним на кровать, обнимая и прижимая к себе. Куро уже посапывает под боком, и Данте тоже вскоре засыпает. Наутро сероволосый ждёт объяснений, хотя не так уж они и нужны. Данте ничего объяснить не может, поэтому отсыпает соли в банку и вручает парню. Чтобы уж точно не злился. Тот благодарно кивает, прикрывая воротником шею, и собирается уходить. А альфа прощается. И напоследок слышит: "Мне понравилось, поэтому наверное, мне скоро понадобится соль". Соглашается, смеётся, закрывает дверь и прислоняется к ней. Он доволен собой и жизнью. И лишь пушистый кот Данте будет свидетелем их следующих счастливых встреч.