Искусственных слез нам хватает, но вроде Надо плакать, а мы улыбаемся. Может быть, эти роли нам не подходят, И зря мы так сильно стараемся
— Ну где ты там, Лисинда? – окликнула меня Юля, заглядывая ко мне в комнату, пока я натягивала на себя шорты. – Юльк, заходи, – протараторила я, улыбаясь во все тридцать два. – Наши кавалеры так и не приехали с города? – Нет, Пироженка писал, что Арс его по магазинам затаскал, – прохихикала подруга, заваливаясь на кровать, которую я только что заправила. – Ну Юля, – закатила глаза я, поправляя одеяло. – Да это же просто кровать, Лис, а ещё ты слишком уж нервная, с Арсением что-то случилось? – обеспокоенно глядя на меня, поинтересовалась Юля. – Да он какой-то странный в последнее время, то на работе пропадает, чтобы по телефону поговорить выходит в другую комнату, ноут свой от меня запаролил... – Думаешь, нашёл себе кого? – осторожно спросила Юля, смотря на меня с сожалением. Я громко рассмеялась, вызывая на её лице недоумение. – Не, это точно нет, я ему доверяю больше, чем себе, просто что-то у него опять в голове происходит, а мне говорить не хочет. Меня это бесит. – Ну... ладно, – протянула подруга, идя по направлению к двери, – Я пошла на кухню, тебе чай сделать? – Спрашиваешь? Конечно, – кивнула я, завязывая волосы в высокий хвост. Лето выдалось очень жарким, и наш отпуск, который мы откладывали с самого февраля, мы решили провести не на далёких островах, а у меня дома, в родном городе. Поэтому уже пару дней мы отдыхали на даче за городом. "Заодно с твоими друзьями и родственниками познакомлюсь" — вторил Арс, уговаривая меня на поездку домой. Я, конечно, была рада такому его рвению познакомиться с моим прошлым и настоящим, с моими корнями, так сказать, но всё же хотелось провести хотя бы недельку на море. А что? Я заслужила.. Поэтому после поездки в родные пенаты мы планировали отправиться куда-нибудь на побережье, Арсений обещал, что позаботится об этом сам, и я отдала ему "бразды правления". Кстати говоря о друзьях... Серёжа поехал с нами не просто так, мы с Арсом решительно настроили его на отношения с Юлей, которая уже давно была одна. "Ну они же нас свели. Теперь наша очередь" – заключил Попов, напоминая мне о том, что без помощи Серёжи и Юли мы бы вряд ли были вместе. Вера и Женя весной переехали в Москву, потому что Жене предложили место зама в каком-то бизнесе. Вера естественно поехала за ним, как настоящая жена декабриста. Я была за них счастлива, да и плюс, теперь есть к кому приезжать в гости в другой город. Прошло уже несколько месяцев после того, как Лена пропала из нашей жизни. Она, и вправду, больше не появлялась, что меня не могло не радовать. Оказалось, что она уехала из страны с каким-то чехом, продала свой бизнес и уже планирует рожать второго. Вы спросите: Откуда же я об этом знаю? И я коротко отвечу: От Арса. Когда я говорила, что Лена больше не появлялась, я говорила только о своей жизни, потому что Арсений не смог не держать связь с ней из-за его привязанности к ребёнку. Сначала он скрывал от меня это, но недолго. Арс рассказал мне спустя три дня молчания о том, что он не хочет терять с ней общение, чтобы быть в курсе её состояния, пока она не обустроится. Я приняла это немного болезненно. Хотя сказать "немного" – это даже слишком. Я очень переживала за Арсения, и поначалу даже на него обижалась, но по итогу он заверил меня в том, что его поступки лишь из-за того, что он долго считал, что это его ребёнок и привык к этому статусу. Понимая, что его странное поведение может нарушить наше спокойствие, со временем он меньше стал общаться с Леной, а потом и совсем перестал, лишь изредка спрашивая в смс "всё ли хорошо? что-нибудь нужно?" После того, как Арсений прекратил общение с Леной, он переключился на работу, уходя в неё с головой. В какой-то момент мне становилось за него страшно, потому что он стал меньше говорить о своих чувствах и, кажется, вообще закрылся от меня. Да, он также был рядом, обнимал своими тёплыми руками до хруста позвоночника; расцеловывал каждый сантиметр тела, будто не видел и не трогал меня никогда; укрывал одеялом в особенно холодные ночи, когда за окном была метель; "готовил" ужины и обеды, забывая отрывать этикетки от ресторанных упаковок; спрашивал, как мои дела; рассказывал о том, что было до меня, каким он был, что он любил и как он себя чувствовал; был рядом сердцем и душой, но не умом. О своих мыслях в настоящем времени он не говорил, умалчивал, уходил от темы. Он отдавал мне своё тепло, иногда забывая принимать моё в ответ, и закрывал дверь в комнату размышлений в своей черепушке. Я знала, что он скрывал от меня, что его очень ранила ситуация с Леной: не хотел нагружать; думал, что я и так уже устала от него, хотя это так бредово. Ну как от него можно устать? – Я не понимала. Близился его день рождения, и я решила, что нужно снова показать ему, что со мной можно делиться абсолютно всем, чем угодно. Даже мыслями, которыми, возможно, не поделился бы ни с кем. Может быть, вы скажете, что не следовало и что это слишком эгоистично (лезть к нему в голову), но я не могла просто сидеть, будто ничего не происходило, и совершенно не хотела, чтобы он мучился. Я хотела ему помочь, пусть, он об этом и не просил. Глупо. Своевольно. Но так важно. После работы он пришёл поздно (да, даже в свой день рождения он работал, хотя я и просила его остаться дома. увы, расширение бизнеса и партнеры думали иначе). Воспоминание. День рождения Арса. Вечер после работы. – Лиса, я дома, – произнёс в тишину квартиры Арсений усталым и осипшим голосом, закрывая дверь. Я выскочила из-за двери спальни и подбежала к нему, слёту запрыгивая у нему в объятия и покрывая поцелуями всё, что попадётся: кончик носа, скулу, родинку на шее, изгиб ключицы, уголок верхней губы, морщинку на лбу) – Лисичка, ну ты чего? Мы же несколько часов не виделись? – смущенно проговорил Арсений, покрываясь краской от тягуче-приятной ласки и нежности. Да, он умеет смущаться и стесняться, и я так рада, что он показал мне и эту свою сторону. – Ну и что? – картинно возмутилась я, всё-таки слезая с его рук, – Я вообще-то скучаю по тебе всегда. И у тебя сегодня день рождения. – Ты же мне утром подарила подарок, – игривым прищуром он оглядел моё тело с ног до головы, напоминая о том, почему он опоздал на работу на целых два часа. Я просмеялась и прошла за ним в ванную, пока он настраивал воду, чтобы сходить в душ. – Ты со мной? – спросил Арс, устало глядя на меня. – Неа, – отчего-то грустно ответила я и поспешила выйти из ванной, чтобы дать Арсению побыть одному и помыться нормально, но в это же мгновение в меня прилетело полотенце, – Ты чего?! – Ничего, – сказал Арсений, ехидно улыбнувшись, – Хотел с тобой помыться. Я тоже соскучился. Я подошла к нему и вовлекла в объятия, целуя в губы. Он коротко простонал, ведя своей ладонью по внутренней стороне бедра, и я отстранилась, оставляя полотенце на его плечах. Он даже не успел возмутиться, когда я проговорила спокойно и уверенно: – Китёнок, мойся сам. Я пойду разогрею ужин. Арс закатил глаза, обреченно выдыхая: – Я же сто раз говорил не называть меня так! В ответ я закрыла дверь с негромким хлопком, улыбаясь собственным мыслям. "Как же я его люблю" – Зачем ты так запарилась? Можно же было просто в ресторан съездить и купить поесть. У тебя же выходной, надо было отдыхать, – протараторил Попов, усевшись на диване ы гостиной, пока я раставляла на журнальный столик бокалы для вина и тарелки с пастой. – Ну это же не обычный день, – крикнула я уже с кухни, доставая с верхней полки бутылку вина, – И не надо говорить ничего против. Сегодня особенный день. Я подсела к нему на диван, передавая ему в руки бутылку и штопор. Хотя я и умела открывать всё, абсолютно всё, (и ножиком, и вилкой, и просто ключом–спасибо жизни в общаге, там и не такому научишься), Арсений не давал мне открывать бутылки и банки, твердя о том, что "мои руки точно не для этого". – Ну что, будем, – сказал Арсений, отпивая вино и закусывая пастой. – Очень вкусно, Лис. – Арс, а как же тост, поздравление? – я нахмурила брови, отодвигая от себя тарелку и беря в руку бокал с вином. – Давай, говори, пока я трезвый, потом мне уже будет не так интересно, – произнёс Попов, подливая в бокал ещё вина. Он что хочет просто напиться и лечь спать? Ну нет. – Арс, ты так быстро напьёшься, – строго произнесла я, обращая его внимание на себя. – Зачем ты так с собой? – Всм-мысле? – чуть не подавившись, спросил он. – В прямом, – выпалила я, решительно добавляя – Работаешь до изнеможения так, что потом из потребностей остаётся только поспать, поесть и потрахаться. Я встала с дивана, не в силах сидеть с ним так близко и злиться одновременно. Своими эмоциями я только портила вечер, но больше просто не могла молчать. Арсений же, будто и не слышал ничего, продолжал есть и запивать еду вином, лишь изредка поглядывая на меня исподлобья и вымученно выдыхая. Я отошла к окну и посмотрела на сонный город, желая отпустить подкатывающие обиду и злость. Зачем он меня игнорирует? Спустя несколько минут Арс встал с места и отнёс тарелки и бокалы на кухню, загружая их в посудомойку. Я стояла неподвижно, застывшая в пространстве и времени, как статуя, и по-тихоньку отпускающая негативные эмоции, которые копила очень долго. После того, как Арс убрался в гостиной и на кухне, он размеренным шагом направился в комнату, даже не смотря на меня. Он что хочет лечь спать? Просто так? Я зашла сразу за ним и хлопнула дверью. – Ты серьёзно? – выпалила я, разглядывая "картину маслом", на которой он уже лежал под одеялом и печатал что-то в телефоне. Он услышал мой голос и слегка пошатнулся, роняя телефон из рук и поднимаясь на локтях выше к подушкам. Я тут же села на кровать рядом и гневно рассматривала его лицо, напрочь ослепленная эмоциями. – Вась, я устал. У меня нет желания ругаться и разговаривать. Давай спать, – проговорил он, откидывая голову назад. Блять, Карпова, хватит! – молил меня внутренний голос, но я не могла остановиться. – Хорошо, – отрезала я и подошла к комоду, доставая оттуда коробочку с подарком и кладя её на прикроватную тумбу. – Что это? – спросил Арсений, разглядывая черную бархатную коробочку. – С Днём Рождения, – таким же тоном протянула я, садясь на кресло напротив. Арсений открыл коробочку и посмотрел на меня настороженно и непонимающе. – Ты делаешь мне предложение? – пролепетал он, доставая серебряную кольцо-печатку и включая светильник, чтобы рассмотреть узор, выгравированный на нем. – Нет, это не предложение, – обиженно произнесла я, бессмысленно листая ленту в инстаграме. Непрожитые эмоции – вечные обиды и избегание реальности. – Это та самая? – резко подскакивая с кровати и подбегая ко мне, восторженно прокричал Арс, смотря на меня уже другими глазами, полными любви и неподдельного счастья. – Господи, Лисичка, как ты запомнила? Я же.. я же.. Это же обручальное кольцо, и их должно быть два. – Знаю, но сама себе я покупать второе я не стала, – спокойно произнесла я, скрывая за маской истинные эмоции радости. Угадала. В самое сердце. Ещё в начале наших отношений мы часто ходили по выставкам и посещали библиотеки. После очередного такого похода Арсений подарил мне томик со стихами Маяковского, поклонником чьего творчества мы оба являлись. Тогда мы по очереди читали стихи и говорили о жизни самого Владимира, не обойдя стороной и его странную и великую любовь к Лиле Брик. Именно тогда, и ещё пару раз после, Арс упомянул про парные обручальные кольца-печатки, на которых выгравированы имена обоих. Это запало мне в душу, и я ещё тогда поняла, что на пальцах Арса не хватает серебряного кольца с инициалами A.П. на лицевой стороне и моим именем на внутренней. Арсений надел печатку на безымянный палец, взял меня за руку, поднимая с кресла, и закружил в смешном и нелепом танце, после целуя в губы и зарываясь пальцами в волосы. Через пару мгновений он отстранился и взглянул на меня виновато, ведя руками по плечам. В его глазах светились слезинки, он был счастлив и так прекрасен в своей растянутой футболке и широких штанах. Это зрелище точно из разряда "на что можно смотреть вечно". К огню и воде я бы добавила Арсения. – Прости меня, моя любовь, я очень виноват перед тобой, – сказал Арсений, опустив глаза. Я подняла его лицо за подбородок и посмотрела прямо в глубину зрачков, в которых была нескрываемая боль и усталость. Зачем он это с собой делает? – Ну кто это тут у нас плачет? – он усадил меня на кровать и обнял одной рукой за талию, прижимая к себе, а второй стирал слёзы, которые лились из моих глаз. – Ну ты чего? Рыбка, не плачь. Это мне нужно плакать, ты у меня вон какая сильная, сколько терпела мои тупые выходки. Сколько ждала, поддерживала. А я.. дурак. Закрылся от тебя, как от какого-то постороннего. Прости, я думал, что так будет лучше. Но получилось хуже. – Арс, пожалуйста, ты должен знать, – слова плохо превращались в предложения, потому что говорить было сложно из-за всё подступающих и подступающих эмоций, но я выдохнула и продолжила, – Я люблю тебя. И всегда поддержу тебя. Во всём. Выслушаю и пойму. Всегда. Никаких слов говорить больше не хотелось, и я просто накрыла своими губами его, забывая все гневные слова и отпуская все обиды.***
– Вася, они уже едут, вы же шашлык привезли? Замариновали же? – поинтересовалась Юля, заглядывая в беседку, в которой я резала овощи и зелень. – Вчера папа с Арсом замариновали, в холодильнике на верандочке стоит, – протараторила я. – Ну хорошо, кстати забыла спросить, как родители на Арса отреагировали? – Всё даже лучше, чем я думала. Мама сразу с ним общий язык нашла, закормила его, а папа сходу сказал "лучше прошлого в сто раз". Не знаю только, комплимент это, или всё-таки оскорбление, – просмеялась я, откладывая разделочную доску и нож в сторону. – Ну хорошо... – А у вас как с Серёжей? – Стремительно и верно, – хихикнула Юля, замечая, как к калитке подъехала машина. – О, вот и наши мальчики. Арсений и Серёжа зашли на участок, держа в руках пакеты. Юля подбежала к Серёже и крепко его обняла, попутно смотря в его пакеты и смеясь, как девчонка. И если честно, такой счастливой я не видела её ни с кем. Арсений же пришёл в беседку, располагая пакеты на лавочке и подходя ко мне, чтобы обнять. – Привет, родная, – просто проговорил он, целуя меня в макушку. – А почему ты меня так не встречаешь? – Потому что ты уехал и мне ничего не сказал, зачем, почему, как... – Я купил себе плавки и тебе купальник, тут рядом озеро, Юля говорила. Вот поедим и пойдём купаться. Чем тебе не побережье? – Эх. А я хотела голышом купаться, – проговорила я, вытаскивая из пакета раздельный купальник темно-синего цвета. – Это точно не при Серёге, – просмеялся Попов, направляясь к мангалу, чтобы разжечь угли. Я пошагала в дом, чтобы переодеться и сразу надеть купальник, встречая в дверях целующихся Сережу и Юлю. Весь оставшийся день мы провели в беседке, выпивая пиво и заедая его просто огромным количеством всякой еды от мяса до чипсов. К вечеру мы пошли купаться на озеро, до которого от дачи было минут десять пешком. Ещё через пару часов Юля и Серёжа нас покинули, говоря о том, что нужно что-то "починить" в доме. Ага, а Серёжа прямо мастер на все руки.. ага.. Мы с Арсом лишь ехидно переглянулись и разлеглись на пледе, едва сдерживая смех. На улице темнело, а солнце уже наполовину погрузилось за горизонт. Стало холодать, и я уже была готова одеться, но Арсений подхватил меня на руки и отнёс к озеру. – Арс.. Отпусти, ну. Холодно уже! – проверещала я, вырываясь из его рук, но тщетно, – Арс, пойдём. Я накупалась на год вперед. Но Арсений, будто не услышав, просто кинул меня в воду, ныряя неподалёку. Я быстро встала и направилась к пледу, чтобы вытереться и надеть одежду, но Арс подплыл сзади и обнял меня, утягивая в поцелуй, на который я охотно ответила, напоследок кусая его за губу в отместку за его ребячество. – Ау, ну ты чего? – обиженно пробормотал Попов, идя прямо за мной к пледу. – Ничего, Арс, я же только обсохла, блин, – надула губы я, надевая шорты, вытирая капли воды полотенцем и бросая его в Попова, чтобы тот тоже вытерся. Но он увернулся и полотенце улетело прямо в песок, и я, закатив глаза, пошагала за ним, показывая Арсению средний палец. – Бесишь ты меня, Поповский, – выпалила я, возвращаясь к нему, чтобы уложить плед и полотенце в сумку. Он стоял неподвижно, глядя куда-то в сторону и никак не реагируя на мои слова. Он казался обеспокоенным. (?) – Только не говори, что ты обиделся на мой фак, – сказала я, вспоминая, как недавно Арсений "в шутку" обижался на меня три дня из-за моего "пошёл в жопу", дополненного средним пальцем и сказанного, между прочим, в шутку. Арсений снова не отреагировал на мои слова, вызывая моё вопросительное выражение лица. Что с ним? – Арс? Что случилось? Ты живой? – я подошла к нему и посмотрела ему в глаза, держа подмышкой сумку с пледом и полотенцем и выжимая мокрые волосы. – Всё хорошо, Лиса, – коротко ответил он, вытаскивая из кармана шорт какую-то коробочку и становясь на одно колено. Из моих рук сразу же выпала сумка. Блять? Что? Это то о чем я думаю? Ну нет... – Арс? – Василиса, ну ты это... выйдешь за меня? – неуверенно произнёс Арсений, покрываясь заметной краской. – Блять, я всё запорол. Сука. Я же придумал целую речь, сука. Ещё и коробочку забыл открыть, вот болван. – Арс, встань, пожалуйста, – дрожащим голосом проговорила я, и он встал, открывая коробочку с кольцом, и я ахнула. То самое. Бесконечное "люблю". Твою мать! – Ты можешь ничего не говорить, я и так всё знаю, – уже почти навзрыд говорила я, обнимая его за плечи и притягивая для поцелуя, – Да! Это всегда да. – Но, – Арсений отстранился от меня и продолжил, – Я хочу, чтобы ты не только знала, что я люблю тебя, а чтобы ты слышала это и видела. Всегда. Лис, я очень рад, что ты появилась в моей жизни. Пусть я – не подарок. Пусть наши отношения не назовешь идеальными. Но я люблю тебя так, как, кажется, никогда не любил. И это так страшно, так опасно, потому что это не остановить. Я каждый день в тебя заново влюбляюсь, в твою ямочку на правой щеке, в родинку рядом с пупком, в вечно выбивающийся из прически золотистый локон. Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты стала моей женой, матерью наших детей, бабушкой наших внуков и прабабушкой... – Я поняла, – перебила его я, шмыгая носом и вытирая слёзы. – Не перебивай своего мужа, Лисичка. В общем, выходи за меня? Моё кольцо слишком истосковалось по своей паре, как я всю жизнь тосковал, пока не встретил тебя. Я ещё крепче прижалась к Арсению, ведя щекой по его груди и оставляя влажный след от слёз. Он взял мою ладонь в свою, расцеловывая каждый палец, надевая кольцо-печатку на безымянный и соединяя наши руки вместе. – Арсений, это всё.. пиздец... – ответила я и утянула его в долгий поцелуй, прижимаясь всё ближе. – Люблю.Честно плачут лишь те, кто ломает и строит. Я прошу - ведь сценарий писали вы. Пообещайте, что наши герои В конце останутся счастливы.