Рождественское чудо или Герой для Скорпиуса

      Через неделю после встречи с Ниллом я вместе со Скорпиусом после прогулки заглянул в детское кафе. Хотелось порадовать сына. Недавно мальчику снова стало плохо, он провел в кровати несколько дней, не имея сил даже встать, чтобы поесть. Такие обострения случались и раньше. И всегда были неожиданностью. Скорпиус просто падал без сознания и следующие два дня пребывал в подобии лихорадки. А потом всё так же резко заканчивалось. В этот раз приступ затянулся на целых пять дней, заставив беспокоиться больше обычного. Я неотрывно сидел рядом с постелью сына, пока он тяжело дыша крутился на мокрых от пота простынях. Даже когда Скорпиус проваливался в спасительный сон, я не мог успокоиться, метаясь по дому и не находя себе места. Все входящие от Нилла за эту неделю я либо проигнорировал, либо отклонил. — Привет, — я не сразу заметил, приближение Миллера, с улыбкой на губах наблюдая, как сын за обе щеки уплетает пирожное с картошкой фри вприкуску. — Что ты здесь делаешь? — слегка заторможено поинтересовался я у мужчины. — Шел за вами от самого дома, — я задумался: в совокупности с прогулкой — шел он за нами не меньше двух часов. — Ты не отвечал на звонки и… Я беспокоился, — добавил в свое оправдание Нилл, с которого молчаливо жующий Скорпиус не сводил внимательного взгляда. — Приятного аппетита, — с теплой усмешкой пожелал Миллер мальчику и, потрепав того по волосам, уселся за наш столик.       Скорпиус кивнул в знак благодарности, поскольку рот был безнадежно занят едой, и перевел на меня вопрошающий взор. — Знакомься, Скорпиус, это Нил. Он… — я замялся, не зная, как представить мужчину. К моему счастью, Миллер решил сделать это сам. — Я друг твоего папы, — мужчина протянул ладонь и играючи пожал деловито вскинутую в ответ маленькую ручку. Скорпиус с интересом рассмотрел тату на руке Нилла и не преминул заявить, что от мужчины странно пахнет. — Это моторное масло, — пояснил Миллер. — От папы тоже так иногда пахнет, — подумав, произнес Скорпиус. Выглядел при этом словно маленький сыщик на допросе, с подозрением посматривая на мужчину напротив. — Вот как? И что ты об этом думаешь? — я слушал этот странный диалог, сдерживая желание тихо рассмеяться. — Думаю, что ты ему не друг, — выдал мой сын и, не успел я среагировать, как его следующее заявление заставило меня поперхнуться воздухом и тихо закашляться: — Ты его новая жена, — воскликнул Скорпиус и скептически уточнил: — Теперь ты моей мамой будешь?       Если Нилла подобные высказывания и застали врасплох, то виду он не подал, с прежней улыбкой легонько похлопав меня по спине, чтобы привести в чувство. — А ты бы этого хотел? — спросил он Скорпиуса, чем едва не вызвал второй приступ кашля. Я только успел перевести дыхание, как сын пожал плечами и добил фразой: «Я бы предпочел, чтобы моей мамой был Гарри Поттер. Но пусть так, если папе нравится». — Как думаешь, Гарри Поттер не расстроится, что упустил твоего папу? — смерив меня хитрым прищуром, поинтересовался Нилл. — Его не существует, — вдруг заявил Скорпиус. — Как Санты. Он папин воображаемый друг детства, — на вопрос в глазах Нилла я одними губами прошептал «сам не знаю». Кажется, у меня скоро глаза на лоб полезут. Я не понимал, с чего Скорпиус решил, что Поттера не существует. — Что, совсем не существует? — хохотнул Миллер. — Он же вроде Герой у вас там. — Супермен тоже Герой, — фыркнул Скорпиус. — Ты же его никогда не видел. Может, он ненастоящий Герой? — Гарри Поттера я тоже никогда не видел. Вот увижу, поверю. И попрошу его остаться с нами. — А я? — со смешком узнал Нилл. — Про тебя я ещё не решил, — задумчиво протянул Скорпиус. — Мы же только познакомились. — Знаешь, для четырех лет у тебя очень взрослые рассуждения. — Мне пять, — возмущенно хмыкнул мой сын, вскинув ладошку с растопыренными пальцами. — Целых пять? — театрально охнул Миллер. — Хорошо сохранился. — Это из-за брокколи, — с умным видом, просветил собеседника Скорпиус. — Полезная штука, — кивнул Нилл. — Но невкусная. — Ты просто не умеешь готовить как папа.       Они ещё какое-то время шутливо спорили. Глядя на это можно было облегченно выдохнуть: похоже, общий язык они всё же нашли, и я зря беспокоился. С Ниллом мы стали видеться чаще. Как только выдавалось свободная минутка, он объявлялся на нашем пороге. Да и Скорпиус тянулся к нему, особенно после того, как узнал, что Миллер занимается автомобилями. Сын почти каждый день просил меня отвести его в сервис. Нилл был не против, что мальчик крутится вокруг него, рассматривая инструменты и неустанно расспрашивая про какие-то автодетали. А вот я предпочел бы уменьшить общительность своего сына, поскольку временами он выдавал то, что хотелось бы оставить при себе. — Пап, смотри! Алохомора! — радостно прокричал Скорпиус ткнув в кнопку на стене, отчего громадные — по его меркам — ворота сервиса пришли в движение, словно по волшебству поднимаясь. — Так умею только я и Гарри Поттер. — А мне дашь попробовать? — поинтересовался Нилл. — У тебя не выйдет, — со знанием дела отмахнулся Скорпи. — Ты же магл. — Да ну? — мягко усмехнулся Миллер и присел рядом с мальчиком на корточки. — Смотри, как умею, — интригующе произнес он и чиркнул зажигалкой, закрывая ее от Скорпиуса ладонью, чтобы он видел лишь пламя. — Пф… Папа тоже так делает, когда курит, — театрально закатил глаза Скорпиус, а Нилл пожурил меня цепким прищуром, неодобрительно отметив: «Правда? Я не знал». Я отвел взгляд, не желая комментировать это свое тайное пристрастие. На самом деле, курил я очень редко, когда того требовали сдающие нервы. Например, в периоды обострявшейся болезни Скорпиуса. Признаться, я был уверен, что сын об этом тоже не знает. Но видимо мой мальчик куда наблюдательнее, чем я думал.       И таких вот нюансов обо мне Скорпиус раскрыл массу. А Нилл и рад был говорливости мальца, пользуясь ей на полную катушку. «У папы есть носки с единорогами. Он носит их только дома, когда никто не видит» — словно величайшую тайну мира сообщил как-то Скорпиус довольно громким, но всё же шепотом, приблизившись к уху Нилла. Мужчина усмехнулся и тем же заговорщицким шепотом предложил подменить все обычные, скучные, носки более яркими. И судя по тому, что из моего гардероба начали пропадать однотонные носки, предполагаю — идея пришлась Скорпиусу по душе. Теперь я всюду щеголял, сверкая носками всех цветов радуги со всевозможными фантастическими тварями. Думаю не ошибусь, если скажу, что выбирал и покупал их Миллер, потому что некоторые пары были с согревающими чарами, иные же отличались подвижными изображениями. Скорпиусу просто негде было достать подобные. А Вот у Нилла такая возможность была. — Твой поставщик — сексуально неудовлетворенный подросток-неформал? — с насмешкой спросил я, приподняв одну из штанин, чтобы явить взору переливающиеся радужным спектром носки, где к прочему красовался единорог в плаще, полы которого он распахивал перед случайными зрителями, бесстыдно показывая свои причиндалы. — Нет, — усмехнулся Миллер, оценив старания развратного единорога. — Вполне обычный мужик. Щуплый, лохматый, в очках. Насчет сексуального удовлетворения не берусь утверждать. — Ты сейчас Поттера описал, — фыркнул я, поправляя брюки так, чтобы единорог скрылся из виду. — Ну, если твоему Поттеру сто лет в обед и он разбирается в магических запчастях для тачек, то возможно это он и есть. — Нет. Мы ровесники, — отстраненно помотал я головой. — И он не мой. Прекрати его так называть. — Хорошо. Как только ты расскажешь правду, так сразу и прекращу, — не унимался Нилл. — Что между вами? — ответ «ничего» Миллера не устроил. Он выжидательно склонил голову на бок, давая понять, что не отступится, пока не удовлетворит свое любопытство. Меня это откровенно раздражало. В первую очередь тем, что вынуждало ковыряться в собственных чувствах. — Что ты хочешь услышать? — всплеснул я руками. — Что я был влюблен в него на протяжении последних семи лет? — А что случилось потом? — Потом я встретил тебя. — И втрескался по уши, — с широкой улыбкой довольно Нилл. — Об этом ещё рано судить, — поддел я, умерив его пыл. — Рано? — удивленно вскинул он брови и приобняв меня за талию притянул ближе. — А мне казалось, нам хорошо вместе. — Ну знаешь, Поттера я почти шесть лет гнобил, прежде чем понял, что мне всё это претит, — закатил я глаза. — А с тобой мы всего год. — Шесть лет ненавидел и не уставал говорить об этом? Потом семь любил, но молчал? — присвистнул Нилл. — И, наконец, встретил меня и забыл к чертовой матери, — театрально провозгласил он, но видимо на моем лице отразилось что-то такое, что убило весь его прежний настрой. — Или не забыл? — нахмурившись, неуверенно уточнил он. — Драко? — Давай сменим тему? Пожалуйста, — попросил я, едва слышно добавив: — На самом деле… Вы похожи, — заметив, что Нил вслушивается, пояснил: — Не внешне. Но ты такой же добродушный идиот, — беззлобно поддел я. — Это меня в тебе и привлекает.       В таком ритме прошли почти полторы недели, как вдруг Скорпиусу снова стало плохо. Я не ожидал нового приступа так скоро. Обычно срок между рецидивами был не меньше месяца. На звонки Нилла я снова не отвечал, но в этот раз всё же предупредил о причинах. Сына я не оставлял ни на минуту, даже когда тот засыпал. Прислушивался к его тяжелому дыханию, гладил по взмокшим от пота волосам и с замиранием сердца вглядывался в любимое личико с пятнами лихорадочного румянца, который на фоне бледной кожи казался слишком ярким.       Через два дня Скорпиусу стало лучше, но из-за слабости он продолжал находиться в постели. Мальчик был непривычно тих и даже угрюм. — Солнышко? — тихо позвал я, заглянув поздним вечером в детскую комнату, где всё еще горел свет. — Все в порядке?       Скорпиус сидел на кровати, держа на коленях плюшевого Поттера, которого меланхолично покачивал вперёд-назад. Мне становилось почти физически больно, когда я видел сына таким подавленным. — Его и правда не существует, да? — после длительного молчания едва слышно произнес Скорпиус, глядя прямо перед собой. — Гарри Поттера, — пояснил он, подняв на меня мутный взор. — С чего ты так решил? — мягко поинтересовался я, присев на край постели. — Я его так ни разу и не увидел… — я не нашелся что ответить. А Скорпиусу этого и не нужно было. Отсадив игрушку на прикроватную тумбу и, зарывшись в одеяло до самого носа, он уснул.       Я ещё долго сидел рядом, стараясь ни о чем не думать. Стоило отпустить мысли и они тут же рисовали ужасающие полотна близящегося исхода. Осторожно поцеловав сына, я выключил свет, покинул спальню и тихо прикрыл за собой дверь. — Солнышко, к тебе гость, — позвал я, вернувшись следующим утром. Скорпиус сидел в том же положении с игрушкой на руках, как и накануне вечером. Услышав новость, мальчик встрепенулся и поднял на меня полные надежды глаза. Но едва увидев в дверях Нилла, поник, лег и отвернулся, с головой укрывшись одеялом. Так и оставшийся сидеть сверху Поттер завалился на бок и медленно сполз с кровати на пол, всем своим унылым помятым видом отражая состояние ребенка.       Отправив Миллера домой я вернулся к сыну и снова присел рядом. — Скорпи… — я невесомо коснулся его плеча сквозь одеяло. — Нилл ушел. Он заходил навестить тебя и… Я думал, ты будешь рад его видеть.       Сын тяжело вздохнул и показался из-под одеяла. — Я не хотел обижать Нилла, — сдавленным шепотом заверил Скорпиус. — Просто… Я ждал не его… — Понимаю, — сглотнув ком в горле, я кивнул и ободряюще погладил сына по голове. — Не знаю, смогу ли… — пришлось осечь себя на полуслове, чтобы не давать сомнительных обещаний. Я не был уверен, что мне удастся устроить Скорпиусу встречу с Поттером. Не хотелось давать мальчику пустых надежд, но для себя я решил попробовать и сделать всё возможное, чтобы эта встреча состоялась. И в первую очередь я обратился за помощью к родителям.       «Драко, сожалею, но я видел Поттера в последний раз несколько лет назад на приеме министерства. Многие говорят, что с тех пор он уехал куда-то в Норвегию, в один из самых изолированных драконоведческих заповедников, и живет там отшельником. Я попытаюсь выяснить что-то более конкретное, но ничего обещать не могу, » — это письмо я получил в ответ от отца уже на следующий день. И чтобы не терять времени, решил подключиться к поискам сам, поставив на уши поттеровских друзей.       Уизли меня даже слушать не стал, плеснув в камин из чашки, что держал в руках. Выругавшись, я попробовал снова, но тщетно. Тогда я попытался добраться до его сестрицы. Джиневра оказалась куда более расположена, но бесполезна. — Малфой? — удивленно вскинула она брови, а на мою просьбу сказать местоположение Поттера усмехнулась: — Понятия не имею, где его носит. Найдешь, приглашаю вас обоих на свою свадьбу, — назвав дату и время, она потушила камин, оставив меня в смешанных чувствах. — Ты ещё не устал? — спросил Нилл, со стороны наблюдая за моими безуспешными попытками выяснить хоть что-то стоящее у друзей и бывших сокурсников Поттера. — Может, отдохнешь? — Миллер приходил каждый день, но к сыну я его больше не пускал. — Нет. Скорпиусу нужен Поттер, — устало потер я лицо, прогоняя сонливость. — Скорпиусу нужен? — с сомнением хмыкнул Нилл. — Или тебе? — Еще одно высказывание с подобным смыслом и можешь катиться на все четыре стороны, — грубо отозвался я, подняв на мужчину хмурый взор исподлобья. — Мой сын умирает, — я впервые в жизни смог озвучить то, о чем даже думать боялся. — И если последнее желание Скорпиуса — встретить Гарри Поттера, я его из-под земли достану. — Подожди… Что значит «умирает»? Ты говорил, что Скорпиус болен, но никогда не упоминал, что всё настолько серьезно, — опешил Миллер. — А должен был? — зло цыкнул я. — Это наше семейное дело, — кажется, Нилла это задело. Крепко сжав кулаки, он на мгновенье поджал губы и приблизился почти вплотную. — А я для тебя кто? — с досадой выплюнул он. — Я люблю тебя, черт возьми! — от того, как резко он повысил голос, я непроизвольно вздрогнул. От Нилла это не укрылось и, вздохнув, он продолжил уже спокойнее: — И поверь, Скорпиуса я люблю не меньше, чем ты, — его слова оставляли неприятный осадок, заставляя задуматься, какую роль в моей жизни играет Нилл. В памяти всплыла прошлогодняя рождественская ночь, когда мы познакомились, и события, предшествующие этому. — Знаешь, — неспеша начал я, отворачиваясь и отходя к окну, за которым в воздухе кружились крупные снежные хлопья, — в прошлом году Скорпиус обратился с просьбой не к Санта Клаусу, а Гарри Поттеру. Он хотел, чтобы у меня появился близкий человек, который будет поддерживать меня. Тогда я встретил тебя… Это было его второе желание. — Второе? — переспросил Нилл. — А первое? — Он пожелал выздороветь, — севшим голосом ответил я и, вновь взглянув на Миллера, мрачно усмехнулся: — видимо Герой Скорпиуса не настолько всемогущ, как хотелось бы…       Нилл долго молчал, после чего извинился и обнял меня за плечи, осторожно притягивая ближе. Я уткнулся ему в ключицу, чувствуя, как от безысходности начинает потряхивать. «Мы что-нибудь придумаем», — пообещал Миллер, на что я лишь удрученно кивнул, прекрасно понимая, насколько ничтожны наши шансы.       Когда Нилл ушел, я вернулся к своему прерванному занятию. Оставалась Грейнджер. Мама узнала, что та проживала в Болгарии и была замужем за Крамом, которого, собственно, я и увидел по каминной сети в первую очередь. С Виктором в свое время мы общались неплохо. Широко улыбнувшись, он поприветствовал меня как старого друга и, выслушав, позвал супругу. — Здравствуй, Малфой. — Грейнджер, — кивнул я. — Ты не поверишь, как я рад тебя видеть, — она была последней ниточкой, способной привести к Поттеру. — Знаю, это странно прозвучит, но… Мне нужен Поттер, — на мою просьбу Грейнджер тяжело вздохнула и покачала головой. Я уже даже решил, что она не ответит вовсе. — Он устал, Малфой. Представь, что его нет. И никогда не было. — Что значит устал? — нахмурился я, восприняв слова девушки, как нежелание отвечать. — Послушай, я знаю, мы были не в лучших отношениях… Но мне, правда, очень нужно найти его. — Я не знаю, где он. — Грейнджер… — вновь начал я, но тут же исправился: — Гермиона, пожалуйста. Мой сын болен. Он хочет увидеть Поттера. Это его единственное и, возможно, последнее желание. Всего одна встреча. Пожалуйста… — Ох, Драко… — во взгляде Грейнджер отразилось сочувствие. — Я понимаю, но ничем не могу помочь. Гарри Поттер — миф, — ее слова отдавались болезненным пульсом в висках и, казалось, я теряю какую-то незримую связь с реальностью. — Он легенда. Сказка для малышей. Его не существует. — Как… — только и смог выдавить я, чувствуя, как что-то внутри переворачивается и натягивается, готовясь вот-вот оборваться. — Он сам так решил, — вдруг добавила Грейнджер, когда я почти уверился в собственной невменяемости. — Сказал однажды, что устал. И пропал, сделав всё, чтобы о нем вспоминали не более, чем о выдуманном персонаже. Прости. Мне правда жаль… — она попрощалась и закончила разговор, а я еще долго пустым взором смотрел в потухший камин, прокручивая в голове ее слова: «Гарри Поттер — миф. Он легенда. Сказка для малышей. Его не существует».       Да как такое вообще возможно?