Мое сердце в твоих руках

      Акааши никогда не ворчит, нет, ну вообще. Он никогда не читает морали, и не пытается насильно заставить принять решение. На ошибках учатся—девиз Акааши. Он лишь наблюдает, и по возможности спасает из полного дерьма, выслушивая о том, насколько он прекрасный парень. Он действительно прекрасный парень. Сам это знает, но услышать чуть больше ласковых слов от любимой девушки—никогда не будет лишним.       Иногда он мог, конечно, поворчать на Бокуто и его безрассудство, но занимался этим без особого энтузиазма и не увлекался.       Но когда Тея сломала руку, его словно подменили. Мало того, что носился, как в задницу ужаленный, постоянно пытаясь доставить максимум комфорта, так еще и ворчать начал.       Представьте себе удивление Манзу, когда сидя на рентгене, чтобы удостовериться, что не все так плохо, и кости не раздроблены, Кейджи начал ворчать. Называл её и безалаберной девушкой, плохо относящейся к своему здоровью, и «распиздяйкой, не смотрящей под ноги», потому что ты просто свалилась с лестницы, когда бежала за газировкой в круглосуточный магазинчик около дома. ***       — Ты когда-то научишься смотреть под ноги, когда идёшь?—сидя в комнате ожидания произнес Акааши.       Больничный коридор стал слишком частым местом для посещения, особенно в последнее время. Стойка регистрации, белые коридоры, кресла в зале ожидания. Растения стоящие по углам. Постоянно снующие туда-сюда врачи и пациенты. Всё это было выучено уже наизусть.       — Если тебе что-то не нравится, можешь бросить меня,—дуя щеки произнесла Манзу. Она действительно очень похожа на ребенка своим поведением. Иногда настолько нелепым, что от смеха хочется плакать.       — Мне не нравится, что ты очень невнимательная, но бросать я тебя не собираюсь,—девушка довольно хмыкнула, и притерлась к его скрещенным на груди рукам, в ожидании, что он поднимет их, и позволит «занырнуть» поближе.—Конечность болеть перестала, или чего ты такая довольная?       Рука хоть и отдавала слишком сильной болью, всё равно хотелось побольше ласки и утешений. Чтобы успокоили и позволили нарыдаться вдоволь.       Но планам, видимо, не суждено сбыться, поскольку медсестра предупредила девушку о её очереди, и позвала в отдельный кабинет, делать рентген сломанной руки. ***       —Блять, ты можешь хоть один день провести без особых приключений?—слышать нецензурную лексику из уст Кейджи было непривычно.       —Оно само.—Тея виновато потупила взгляд в пол, останавливаясь у стены. Кроссовки казались чересчур привлекательными.       —Окно само разбилось, холодильник сам сломался, и Бокуто начал заикаться тоже сам,—Кейджи загибал палец, по мере того, как называл проблемы, что создавала одним своим присутствием его девушка.—Мне продолжить список, или ты поняла что к чему?       Обида жгучей смесью разлилась в груди, после слов волейболиста, оставляя после себя неприятный осадок. Тея зажмурилась, подавляя слишком эмоциональный всхлип.       Акааши тяжело вздохнул, собираясь извиниться, но на Манзу извинения действует иначе, да и подход нужен другой.       —Хочешь, раскрасим твой гипс фломастерами?— девушка, стоящая напротив еле заметно кивнула, и постепенно ее обида начала отступать. Но Акааши не будет Акааши, если не поцелует ее. Слишком уж нравятся ему губы любимой девушки. Но на этот раз, поцелуй вышел грубым. Юноша прижал Тею к себе, рукой обхватывая ее шею, подаваясь ближе к губам. Он жадно сминал их, забирая полную власть себе. От шока, Манзу лишь открыла рот, позволяя языку парня оказаться у нее во рту. Он исследовал ровный ряд её зубов будто впервые, и от напора, девушке лишь оставалось быть ведомой.—Так лучше?—он отстранился с распухшими и красными губами, утыкаясь лбом в лоб девушки.—И прости, я вспылил не подумав.       —Всё нормально, и да, мне лучше,—Тея отстранилась, обнимая здоровой рукой руку Акааши.— Пошли домой, я спать хочу…