***
Конечно, после остановки туристического парохода «Чёрная ласточка», высадка пассажиров в сложившейся ситуации не могла пройти успешно. Это понимали все, но всё равно смело перебрались на благословенную сушу, где их уже ожидали нанятые Дэймоном Инганнаморте люди. Вчерашние рыбаки, которых Роб неоднократно видел в городе, с которыми выпивал когда-то в пабе, которых считал своими земляками, неспособными причинить зло, теперь были наёмниками богатого человека и плевать хотели на общую родину. Так часто бывает: пара золотых монет перевешивает все другие чувства и мысли. Роб Штицхен, например, таких людей не судил – он их искренне жалел. Как оказалось, неизвестных, а их было пятеро, больше всего интересовала Селена Харрис. Пока двое крепко держали Роберта и Лиама, которым было бесполезно вырываться, остальные обступили девушку. – Отдай ключ по-хорошему, – предложил грузный мужчина, которого Селена уже встречала на пристани, – и я обещаю тебя отпустить. Селена набрала в грудь побольше воздуха, чтобы послать неприятного типа подальше, несмотря на своё далеко не выигрышное положение, однако заговорить ей не дал Роб. – Отвали от неё, жаба! – выкрикнул он, дёргаясь всем телом в попытке освободиться. – Ключ всё равно у меня! Харрис удивлённо глянула на капитана, но тут же попыталась придать своему лицу равнодушие. Она разгадала эту игру: даже если Роб отдаст свой кулон, у них останется ещё два, и тогда, возможно, удастся всё-таки открыть вход и добраться до цветов. Пока яркое, южное, ни о чём не подозревающее солнце заливало утопающую в зелени гробницу богини Адамант, у Роба отняли висевший на шее шнурок. Капитан только выругался и сплюнул под ноги мужчине, названному недавно жабой. Тот лишь мерзко усмехнулся и вальяжно двинулся к Дэймону и его спутнице, которые уже нетерпеливо ожидали у ступеней к гробнице. – Можно и побыстрее, – едко заметил Дэймон, вырывая кулон из рук мужчины. Тот сразу же стушевался, забормотал извинения и отошёл на пару шагов назад, опустив голову. Вторую часть ключа Виктория аккуратно сняла с шеи и протянула своему возлюбленному. Взявшись за руки, они двинулись ввысь по крутой лестнице, статные, красивые, влюбленные и полные надежд на вечную молодость. Их провожали разные взгляды: восхищённый – Лиама, злобный – Селены, завистливые – нанятых ими людей, и ещё один, немного грустный и обречённый – капитана Штицхена, который знал, чем заканчиваются попытки войти в гробницу с нечистыми намерениями. Почему-то Роб был уверен, что не желал этот темноволосый мужчина оказать кому-то помощь или кого-то спасти. В его тёмных глазах плескалась лишь жажда собственной выгоды, своих собственных достижений и побед. День двигался к закату. Солнце золотило верхушки тропических деревьев, ласкало горы, раскинувшиеся вдалеке, а неизвестный художник раскрашивал небеса самыми красивыми красками на планете. Ветер совсем стих, листва не шелестела, только пташки распевались на разные лады. По телу капитана вдруг прошла дрожь. Небеса в мгновение ока затянуло чёрными тучами, чудесный штиль превратился в настоящий шторм, смолкли птицы, а их пение заменили угрожающие раскаты грома. Казалось, что мир вот-вот разрушится до основания, а его остатки смоет в реку хлещущий ливень. Очередная, наверное, уже сотая вспышка молнии озарила тьму, разрезая небеса пополам, словно неизвестные боги хотели разделить небосвод между собой. К удару грома прибавился крик. «Вот и всё», – подумал Роб, и в его мыслях не было ничего дурного, лишь немного сочувствия. Впрочем, каждый сам делает свой выбор и решает, по какому пути идти вперёд. Путь этой пары оказался провальным. До смерти напуганные бывшие рыбаки кинулись к своему пароходу в надежде спастись. Они бежали, выкрикивая молитвы всем возможным богам, совершенно позабыв про тех, кого должны были держать на месте, а богиня Адамант гневалась, недовольная тем, что её потревожили понапрасну. Роб легонько тронул сидевшую рядом Селену за руку и кивнул вверх, молчаливо предлагая подняться к гробнице. Ливень постепенно сходил на нет, капли уже были не такими крупными, а небосвод светлел. Девушка поднялась, бессмысленно отряхнув промокшую до нитки рубашку, а Роб и Лиам последовали её примеру. Не обращая внимания на дождь, они медленно взошли по скользким ступеням на площадку и застыли в благоговейном трепете. Две части кулона сиротливо лежали на камне, ожидая своей участи. Селена сняла с шеи оба кулона, подхватила те, что обронил Дэймон, и прямо на земле сложила квадранты в круг. Четыре части кулона внезапно вспыхнули белым светом и намертво соединились своими узорами. Селена несмело подняла ключ и медленно направилась к гробнице. Она уже готова была приложить магический артефакт к тяжёлой каменной двери, когда крепкая мужская рука остановила это действие. Сердце её упало куда-то вниз, к щекам прилила кровь, тело бросило в жар. Вот, сейчас Роберт Штицхен отнимет у неё ключ, а вместе с ним и надежду на спасение родных, и всё будет напрасно. – Давай я, – тихо произнёс он у самого уха, обжигая горячим дыханием, – мне, по крайней мере, нечего терять. Тяжёлый металлический круг лёг в протянутую ладонь, а Селена отошла на шаг, сразу же попав в кольцо рук своего жениха. – Всё получится, милая, – шепнул Лиам, – вот увидишь, всё получится. Крепко сжимая ключ, Роберт зажмурился и приложил его к едва заметному углублению на каменной поверхности. Он уже приготовился к новому раскату грома, почти ощущал боль, но ничего подобного не произошло, только глухой звук оповестил об открывающейся двери в гробницу. Роб поражённо ахнул и шагнул внутрь. – Получилось, – прошептала Селена, а затем уже громко повторила, крепко обнимая молодого человека рядом: – всё получилось, Лиам! Она побежала ко входу в святилище. Роб стоял у порога, потрясённо глядя по сторонам. Он жадно впитывал каждую деталь чуда, которое ему посчастливилось увидеть. Каменные стены были расписаны замысловатыми символами и буквами на неизвестном языке, они мягко блистали неярким голубым светом и словно источали из себя магию. Закатный свет проникал где-то сверху, из-под потолка гробницы, нежно рассеиваясь в воздухе, а в центре возвышалась она – огромная каменная статуя богини Адамант. Её правая рука была поднята в благословляющем жесте, а левая сжимала высеченные из камня цветы. – Потрясающе, – только и вымолвила Селена, трепетно глядя на каждую деталь этого волшебного места. Роб несмело и неловко подал своей пассажирке руку, и они вместе двинулись к божеству. У ног Адамант рос один единственный цветок пронзительного голубого цвета с тремя хрупкими лепестками на тонком высоком стебле. Он весь светился в буквальном смысле слова и источал волшебство вокруг. Богиня безмолвно наблюдала за странниками, будто ожидая. Но чего? – Жертву, – Селена подняла глаза на капитана, – в книге было написано, что нужно принести жертву, но какую? – Может, это просто неправильный перевод? – Роб присел и осторожно потрогал цветок указательным пальцем, как самую большую драгоценность. Селена опустилась на колени рядом и тоже коснулась лепестков. – Такой красивый, – прошептала она, и их пальцы на мгновение соприкоснулись, вызвав в душах обоих такой ураган, что недавняя непогода стыдливо отвела бы глаза. Селена спешно отдёрнула руку. – Он твой, – Роберт сорвал цветок и протянул девушке, а его пальцы горели от недавнего мимолетного касания, отправляя импульсы тепла по всему телу. Тепла и… счастья? Он сам не верил в эти ощущения, но всё-таки ощущал. – Боги!.. – раздался позади голос Лиама. Солсбери пошёл по периметру стен, зачарованно разглядывая тексты на чужом языке и благодаря вселенную, что он его знает. Лиам жадно поглощал истории о богине, касался тонкими пальцами витиеватых букв и полностью растворился в магической гробнице. – Я, пожалуй, подышу, – Роб кашлянул и уверенно двинулся к выходу. – Спасибо, Роб, – прошептала Селена ему вслед, бережно прижимая волшебный цветок к груди. – Я нашёл, – Лиам обернулся к девушке, оторвавшись от изучения записей на стене, – здесь написано, как лечить. Селена подошла ближе. – Вот, – он прочистил горло и зачитал: – «Для лечения от любого недуга нужен один лепесток. Съешь его, и болезнь покинет тело». Селена посмотрела на цветок: три лепестка. Она сможет спасти всего три человека из родного городка. Ничтожно мало, но гораздо больше, чем ничего.***
Soundtrack: Ludovico Einaudi – Experience
Гроза утихла, и грузный мужчина выполз из-под куста, за которым прятался. Он видел падение Дэймона и Виктории в бушующую реку, видел, как нерадивые работники бежали, чтобы спрятаться от стихии, видел, как их пленники поднялись к гробнице. Он всё видел, а ещё хорошо знал легенду и был уверен, что мистер Инганнаморте не сможет войти. – Нил всё знает, – пробормотал он, приглаживая мокрые волосы, – Нил всё видит. Мужчина осмотрелся в поисках своей шляпы. Любимый головной убор лежал в луже, и, судя по всему, кто-то из дураков, которых он нанял, на него наступил, отпечатав след грубого ботинка. Пыхтя проклятия, Нил вытащил шляпу из воды, отряхнул и надел на голову, а затем шустро стал подниматься по крутым ступеням. Шаг за шагом, утирая пот, он приближался к заветной цели. И пусть он тоже не чист сердцем, чтобы переступить порог гробницы, всегда можно подождать снаружи и получить заветный цветок. Притаившись у стены, он терпеливо ждал, и наконец один из путешественников вышел на улицу. Поглощённый своими мыслями, он не заметил мужчину, а тот набросился сзади. – Что за чёрт?! – закричал Роб, поваленный на землю и придавленный сверху. – Отдай цветок, – приказал Нил, заламывая капитану руки. – Нет цветка! – Роб надеялся, что его пассажирка услышит и не высунется на улицу с одним единственным цветком. – Нет и не было! Это всё сказки! – Врёшь! На площадке у гробницы завязалась борьба. Придавленный к земле Роб оказался не в лучшем положении, он больше уворачивался от ударов, чем их наносил. Отчаянно пытаясь скинуть мужчину в грязной шляпе с себя, не замечал, что они оба всё ближе к мокрым скользким ступеням. – Что случи… – Селена вышла, как раз в тот момент, когда мужчины кубарём полетели вниз, наполняя тишину громким криком отчаянья. – Капитан! – она кинулась вперёд и едва успела остановиться у обрыва. – Роб! Селена беспомощно смотрела, как капитан Штицхен катился к своей погибели. – Роб! – Селена побежала вниз. Пытавшийся похить её на пристани упал в воду, подняв брызги, а Роберт словно тряпичная кукла распластался на земле. – Роб! – упала на колени Селена и приложила пальцы к его шее, проверяя пульс. Слабый, но всё-таки был. Значит, капитан ещё живой. – Роб, пожалуйста, – прошептала девушка, – ты не можешь вот так взять и умереть. Но что она могла сделать, когда у его виска расползалось пятно багряной крови? Селена посмотрела на цветок в дрожащих руках. Три человека в её городке, поражённом точкой невозврата. Три шанса на жизнь. Селена решительно оторвала один лепесток и поднесла к губам капитана. – Пожалуйста… Ничего не происходило. Размеренно плескалась река, а солнце уже почти спряталось за сочной листвой леса. Вечерело, готовились опуститься сумерки, окрашивая день в прохладную южную ночь. – Пожалуйста… – горькая слеза упала на лицо капитана, и его веки затрепетали. – Роб? – Селена положила цветок на землю и аккуратно приподняла голову мужчины. – Всё получилось, правда? Всё получилось? Роберт что-то пробормотал пересохшими губами, а Селена, полная чувств, обрушила на него поцелуй. Ещё никогда в жизни ни одного мужчину не целовала она так. Роб опешил, но не отстранился. Его ладонь легла на затылок несносной дамочки, пальцы заплутали в её светлых волосах, которые так по-сумасшедшему пахли весной. Селена разорвала поцелуй, жадно хватая воздух, но капитан снова притянул её к себе. Он тоже так раньше не целовал. Казалось, что этот долгий, необычайно сладкий поцелуй, распаляющий их неистовым пламенем, был последним в жизни, словно только здесь и сейчас они смогут насытиться им и больше никогда не испытают ничего подобного. – Селена! – голос Лиама был словно из другой реальности, он разрезал их только что созданный мирок. – Селена, тебе нужно это увидеть! – он замолчал. Пара отстранилась, испуганно глядя друг другу в глаза. Его тёмные, терпкие, словно крепкий виски, опьяняющий и сбивающий с ног, и её – два ярких изумруда, как тропический лес, согревающие и надежно укрывающие от непогоды. – Идём, – Роб осторожно поднялся, чуть шатаясь, и подал руку своей пассажирке. Селена подхватила стебель с двумя лепестками и, став на носочки, попыталась оттереть кровь с лица капитана рукавом свой мокрой рубашки. Эта близость сводила с ума. Там, наверху, ждал такой родной и знакомый Лиам, а она здесь с чужаком теряет голову и мечтает снова его целовать – всю оставшуюся жизнь. Молча они вернусь в гробницу и обомлели: вся она была усыпана голубыми цветами, они сияли, заполняя каждый клочок волшебством. Каменное лицо богини будто смягчилось, она смотрела уже не строго, а словно мать на своих любимых детей. – Здесь хватит на весь город! – Селена сорвала ещё один цветок и закружилась на месте, ведомая счастьем. – На три города! – по её лицу заструились слёзы радости. Девушка бросилась срывать цветы, затем поняла, что их некуда сложить, и побежала к пароходу. Упав на колени в каюте, она принялась быстро опустошать самый большой чемодан, в который были сложены книги и альбомы Лиама. – Я помогу, – Солсбери незаметно вошёл и сел рядом. Его голос был слишком тихим, и Селена внимательно посмотрела на мужчину, ища в его грустных глазах причину. – Я прочитал всё до конца. Там было про жертву, – он аккуратно сложил карандаши рядом с собой. – «Богиня явит все свои богатства, когда будет принесена жертва своих добрых желаний во имя истиной любви». Селена застыла с книгой в руках. Она мечтала вылечить свою семью, но пожертвовала волшебный лепесток для исцеления Роба. Капитан Штицхен – её истинная любовь? – Селена, – Лиам осторожно забрал книгу, – я дочитал последнее предложение, и эти цветы… Всё вспыхнуло, вокруг яркий голубой свет, и эти цветы расцвели за секунду. Я вышел тебя позвать и увидел… – он замолчал, но всё и так было понятно. – Селена, неужели ты меня не любишь? Боль, тяжёлая и тягучая легла на её сердце. Что сказать? Как объясниться? – Лиам, – Селена взяла его за руки и заглянула в глаза, утопая в печали, – прости. Ты самый светлый человек на свете, но, прости, я тебя не люблю. И думаю, ты меня не любишь тоже, просто нам казалось правильным сделать вот так. Ты столько для меня сделал добра, а я сейчас уничтожаю весь этот свет. Прости. Я никогда не искуплю свою вину перед тобой, но если мы оставим всё как есть, я навсегда останусь несчастной. – Кажется, я должен пойти и набить ему морду, – пробормотал Лиам. – Это только моя вина. Прости. – Не нужно просить прощения, Селена, – Лиам поднялся и увлёк за собой девушку. – Я искренне желаю тебе счастья, пусть оно и будет не со мной. – Спасибо, – шепнула Селена и крепко обняла его в последний раз. Лиам Солсбери был как отчий дом. Но все однажды вырастают и улетают к своей собственной жизни.