Saudade

      Треск двери, что пробудил Сынмина и в этот раз, вместе с тихим шёпотом разлился снаружи. — Джисон, Гюхун убьёт меня, если узнает, что ты был здесь. Никому не разрешено заходить в комнату. Уже достаточно плохо то, что я позволил тебе подслушать их разговор тогда. — Ну, тогда, Югём, предполагаю, что ты не должен позволить ему узнать, — прошипел молодой человек, сейчас проскальзывающий в комнату и закрывающий дверь перед лицом Югёма.       Едва он почувствовал, что ему не нужно было просыпаться, Сынмин шустро закрыл глаза, прямо в тот момент, когда другой парень прошел в комнату и остановился рядом с кроватью. Сынмин чуял, как Джисон нависает над ним, и он чуть не подпрыгнул, когда ощутил большой палец, аккуратно прошедшийся по его лицу, затрагивая родинку на его левой щеке. — Слишком много сходств, чтобы это было просто совпадением. Ты выглядишь прям как он. Пожалуйста, не позволь этому превратиться в еще одну ошибку.       Сердце Сынмина чуть не разбилось в дребезги, когда он услышал беззащитность в чужом шёпоте. Он вообразил, на кого он должен быть похож, но с одной стороны, он хотел спросить парня об этом, а с другой он лишь хотел продолжить притворяться спящим, чтобы Джисон не расстроился, если он не окажется тем, о ком тот думает. Когда Джисон отодвинулся от него и плюхнулся на свой стул, он достал свой телефон, чтобы поиграть в какую-то раздражающе звучащую игру, и казалось, что он совсем не заметил то, что Сынмин открыл глаза еще раз и смотрел на него с тщательной точностью. Ему не удалось увидеть лицо Джисона, когда они с ним были в его квартире, но его голос въелся в его память, и он был уверен в том, кто это был.       Честно говоря, он не представлял Джисона так, как он выглядел на самом деле. Худощавое телосложение и мышино-каштановые волосы, что взъерошивались каждый раз, когда он двигался, были не такими уж и удивительными, в отличии от закатанных рукавов, показывающих, что он был покрыт сложными черными узорами. Множество татуировок танцевало по всей площади его загорелых рук, вокруг его шеи и, как он предполагал, на его груди и спине тоже, так как он не мог видеть линии, исчезающие за воротником. Он был одет полностью в черное, брюки-карго, спускающиеся в армейские ботинки, и блестящее лезвие, прикреплённое к его бедру, заставляли его выглядеть так, будто он должен будет пойти на какую-нибудь особую военную операцию, как секретный агент, которых Сынмин видел в фильмах, просмотренных ранее. — О, ты проснулся! Прости, надеюсь, тебя разбудил не шум из моего телефона.       Сынмин сначала подпрыгнул, потерявшись в рассматривании Джисона настолько, что даже не осознал, что тот поднял взгляд со своего телефона. Выражение необузданного удовольствия на чужом лице смутило Сынмина, потому что он не мог понять, почему Джисон уже так привязался к нему. И то же самое было в его квартире. Если он правильно помнил, Джисон нес его с запредельной заботой, прижимая ближе к груди. Все эти люди оказывали ему так много внимания, которого он слишком долго не получал, и ему скорее нравилось чувство, что о нем заботятся. — Нет, нет, я уже не спал какое-то время, — ответил Сынмин. — О, так ты делал вид, что спишь, пока я сидел все это время тут?       Для приличия сделав вид, что ему стыдно, Сынмин осознал свою ошибку, когда заметил удовлетворенную улыбку на чужом лице в его сторону. Он натянул одеяло до головы, думая о том, что ему стоило сказать, что это телефон Джисона разбудил его, вместо того, чтобы показать, каким большим трусом он был, чтобы сказать, что спал все это время. — Не переживай об этом. Я все понимаю. Просыпаясь в незнакомом месте с незнакомыми людьми, тебе непременно стоит быть немного осторожным, — выдохнул Джисон, вставая и разминаясь, показывая, что чутье Сынмина не врало о наличии у парня татуировок на животе. — Как себя чувствуешь? — Учитывая все обстоятельства, не так уж и плохо. Немного дезориентирован и немного болит голова.       Тихое хихиканье Джисона заставило Сынмина посмотреть вверх, боясь, что он сказал только что что-нибудь очень тупое, но расслабился, когда заметил сострадательную улыбку на чужом лице. — Я так и думал. Когда тебя вот так атакуют, ты должен быть Суперменом, чтобы не быть сбитым с толку.       Сынмин действительно никак не смог сдержаться, чтобы не заржать вместе с Джисоном. Может, у него было сотрясение или что-нибудь подобное, или, может, он просто почувствовал невероятный комфорт в присутствии Джисона, прямо как с Гюхуном. Он не мог понять это, но был так рад, что мог чувствовать себя непринужденно в ситуации, в которой он был, а не уязвимо и одиноко. Сынмин подумал, что, в отличии от Гюхуна, который не ответил ни на один его вопрос, Джисон, наверное, был более склонен к тому, чтобы рассказать Сынмину обо всем на свете, поэтому он собирался спросить его, пока был шанс; он знал, что Гюхун скоро вернется. Представив себя Гюхуну до этого, он понял, что не сделал того же самого Джисону, и выпрямился на кровати, чтобы четко его видеть, протянув руку Джисону, чтобы пожать. — Меня зовут Сынмин. Приятно познакомиться, хотя хотелось бы сделать это в других обстоятельствах.       Джисон замер и Сынмин мог поклясться, что увидел, как парень слегка прослезился, прежде чем вытереть глаза ребром руки. Люди в этом месте действительно очень странно реагировали, когда он произносил свое имя, по какой-то причине. Поборов рваные вздохи, Джисон медленно двинулся вперёд, взяв Сынмина за руку и слегка поклонившись. — Так я слышал. Знаешь, когда приложил ухо к двери чуть ранее, — пробормотал Джисон, почесав шею. — Приветик, Минни. Приятно видеть тебя вновь.       Слегка нахмурившись из-за клички, Сынмин попытался вернуть руку обратно, но, кажется, Джисон пока не собирался отпускать его, чувство отчаяния возрастало само по себе из-за болезненной ухмылки, которую парень с мышино-каштановыми волосами никак не мог скрыть. — В любом случае, я Джисон. — Ага, я знаю.       Голова Джисона резко поднялась с поднятыми бровями; ошеломленный вид ему придавала упавшая челюсть и его продолжающийся пристальный взгляд, направленный на Сынмина. — Ты… ты знаешь, кто я? — Ага, ты один из парней, кто спас меня от того монстра. До этого? В моей квартире?       Сынмин устал заставлять людей выглядеть подавленно, когда они должны улыбаться. Держа свою губу меж зубов, Джисон посмотрел вниз на пол, где он пинался ногой, как смущенный ребенок. — Точно, конечно, это та причина, из-за которой ты помнишь меня.       Было жестоко думать о таком, и он знал, что он не должен пользоваться добротой Джисона сейчас, но Сынмин ужасно хотел узнать все, что случилось, и он был готов сделать что угодно, чтобы разузнать о том моменте побольше. — Джисон, ты не против, если я спрошу тебя о нескольких вещах? Я чувствую, что могу верить в то, что ты дашь мне честный ответ.       Это точно была шутка, когда весь трепет вылетел в окно и Джисон занял свое место рядом с Сынмином на кровати, хватая руку, которую он отпустил буквально пару мгновений назад. — Конечно ты можешь верить мне! Я могу ответить на твои вопросы, без проблем. Все для тебя, Минни.       Сынмин почувствовал себя полным мудаком, играя на очевидной слабости, которую демонстрировал Джисон, желая лишь помочь Сынмину любым возможным способом, даже если он не был тем человеком, на которого тот надеялся. Немного опустив голову, играя с одеялами на своей кровати, Сынмин совсем не хотел смотреть в чужие яркие выжидающие глаза, успокаивающая хватка на его руке заставляла только хуже себя чувствовать из-за эксплуатации Джисона, но это потеряло любое значение, когда они оба услышали повышенный голос за пределами их комнаты. — Ого! Ты вернулся! И хочешь зайти в комнату Сынмина! Еще и вместе с Чанбином! — Югём, почему ты, черт возьми, так кричишь? — попрекнул голос, который Сынмин знал как голос Гюхуна, и он улыбнулся, ведь старший сдержал свое обещание и так быстро вернулся.       Однако, казалось, будто крик Югёма был ради Джисона, который повернулся на звук и пробормотал миллион матов на одном дыхании, прежде чем быстро осмотреть комнату в поисках места, чтобы спрятаться. Он внезапно упал на пол и прополз под кровать, прижимая ноги к груди и закрывая рот. — Джисон? Что ты делаешь? — спросил Сынмин, когда наклонился к краю кровати, чтобы увидеть Джисона в позе эмбриона под ней. Это вызвало у него судорогу в плече, но его больше волновала реакция парня, который сейчас располагался под его кроватью. — Чшш! Сядь обратно! Я не должен быть здесь. Сделай вид, что меня нет. Пожалуйста, ради моей жизни! — молил Джисон.       Сынмин вернулся на место прямо в тот момент, когда Гюхун вспорхнул в комнату, за которым следовал тот, судя по тому, что раньше кричал Югём, кого он мог назвать Чанбином. Он был одет почти как Джисон, за исключением лишь узкой кожаной куртки, накинутой на плечи. Его черные, как смоль, волосы имели оттенок фиолетового, пробегающего по ним, заставляя их сиять в свете флюоресцентных лампочек, но бесчисленное количество серьг, спадающих с его ушей, плюс пирсинг, расположенный на правой его брови, были еще более поразительными. Он излучал угрозу, которая показывала, что с ним лучше ни в коем случае не сталкиваться, но теплая улыбка, сейчас обращенная Сынмину, излучала совершенно другой вайб. — Ты все еще не спишь? Я думал, что ты, может, вздремнешь немного, пока меня нет, — хмыкнул Гюхун, занимая прежнее место Джисона на сынминовой кровати, пока Чанбин остался стоять слегка поодаль, будто он боялся приближаться к Сынмину. Он начал осматривать комнату, заметно любуясь своеобразными рисунками на стенах, все еще сохраняя огромную улыбку на лице. — Я спал, я уснул ненадолго после того, как ты ушел, но… — Сынмин прервался, вспоминая просьбу Джисона. Он не мог сказать, почему он проснулся, не раскрывая парня под его кроватью, и Сынмин не хотел предавать Джисона таким образом.       Подняв брови, чтобы побудить Сынмина продолжить, Гюхун двинул рукой вперед и убрал несколько выбившихся волосков с глаза красноволосого, заставляя Сынмина удивиться тому, что он какого-то черта привык к тому, как Гюхун суетился вокруг него за такой короткий промежуток времени, пока он просто сидел и принимал его прикосновения без какой либо неловкости. — Но, я предполагаю, какая-то громкая, раздражающая белка пошла против правил снова и пробралась в твою комнату, хотя он знал, что ему нельзя. Не так ли, Джисон?       Громкий крик раздался по всей комнате, когда Чанбин нагнулся и схватил джисоновы лодыжки, выдергивая его из-под кровати и располагая свои ноги на верхушке его груди. — Как ты, блять, узнал, что я был под кроватью? — Потому что ты ужасен в утаивании своего присутствия. Поработай над этим завтра на тренировке, — засиял самоудовлетворённой улыбкой Чанбин. — Плюс, Гюхун понял, что раз ты не пошел меня искать, как он попросил, значит ты наверняка делаешь что-то, что ты не должен делать. Отсюда мы и предположили, что ты здесь, прячешься, как маленький слизняк.       Насмешливо фыркнув, Джисон уперся языком в щеку, не упуская момент, когда Чанбин был настолько суперсамоуверенным, что забыл о том, насколько Джисон был опытным, чтобы превзойти оппонента по силам. Маневрируя своей ногой, Джисон пнул прямо вверх, ударяя Чанбина туда, куда не надо, и заставляя едва превосходящего по возрасту парня сложиться пополам от боли. Джисон потратил всего две секунды на то, чтобы прыгнуть и прижать Чанбина к земле, прежде чем оба из них покатились по больничному полу, выкрикивая оскорбления в сторону друг друга, на что Гюхун не смог ничего сделать, кроме как закатить глаза. — Ничего нового. Я так привык ко всему этому на арене, что даже не замечаю. Ты уверен, что не помнишь, как они это делали раньше? Они были такими с самого детства. Это наверняка очень сложно забыть.       Сынмин слегка наклонил свою голову, смущенный тем, как он вообще может помнить, как дрались Чанбин и Джисон, когда он познакомился с ними буквально только что. — Это неудивительно, — проворчал Джисон, побеждая в драке, прижав лицо Чанбина к безупречно чистому полу, — Кто вообще, блин, захочет вспоминать кого-то такого же страшного и раздражающего, как Чанб–?       Все звуки в комнате заглушились, когда Джисон позволил себе расслабиться, наконец-то понимая, что имел ввиду Гюхун, тотально игнорируя Чанбина, все еще пытающегося взять над ним верх. — Вспомнить это? Погодите, вы уходили анализировать кровь, верно? Значит ли это, что…       Сынмин мог видеть, как тело Джисона затряслось, будто от удара электричеством, но его пристальный взгляд вернулся к Гюхуну, который продолжал поправлять волосы Сынмина, закручивая их между своими пальцами. — Да, Сони. Результат был положительным. Это он, — заявил Гюхун, его голос был едва громче шепота, будто если бы он сказал это громче, он бы напугал Джисона.       Почти что позволив пройти секунде, Чанбин оттолкнулся от пола и окутал Джисона в теплые объятия, ведь знал, что его друг не будет спокойно реагировать на подобного рода новости. Его подозрения подтвердились, когда он почувствовал, как Джисон вцепился в заднюю часть чужой куртки, пряча лицо в чанбиновой шее и начиная громко выть. — Эй, Сони, чшш. Все нормально, — уверил его Чанбин, но его быстро оттолкнули, когда Джисон вывернулся из его рук, оттолкнувшись от пола и кидаясь на парня, расположенного на кровати, который все еще пытался понять хоть что-то в данной ситуации.       Сынмин принял, что, несмотря на ограниченное количество взаимодействий с другими тремя парнями, он пришел к выводу, что ему нравится их компания, и не только потому что они спасли его от растерзания огромным монстром ранее ночью. Что-то в них было безопасное, что-то, что заставляло его хотеть проводить все время, которое он имел, с ними, но он пока не был на той стадии, чтобы желать обниматься до сломанных костей. Видимо, это не волновало Джисона, так как он сейчас обернул свои руки вокруг шеи Сынмина, слегка покачиваясь из стороны в сторону и вытирая свои сопли об плечо красноголового. — Минни, Минни, Минни… Ты вернулся. Мы наконец-то нашли тебя! Я так соскучился по тебе! Это ведь не сон, правда? Бин! Ущипни меня или еще что-нибудь! Если я проснусь, я буду такой злой! — Эм, можешь отпустить меня, пожалуйста?       Кажется, Джисон очень близко к сердцу принял то, что Сынмин расположил свои руки на его грудной клетке и начал отталкивать его, показывая, насколько некомфортно ему было от внезапного скиншипа, который инициировал другой.       Осознав, что вся причина, по которой Сынмин не обнял его в ответ, это что он понятия не имеет кто он, Джисон поднял голову с основания его шеи и приказал себе смириться с этим. Он бы тоже оттолкнул, если бы незнакомец, которого он встретил буквально десять минут назад, начал бы прижиматься к нему и выплакивать свои глаза. Шмыгнув носом и глуповато улыбнувшись, Джисон ослабил хватку и попятился назад, мямля извинения, прежде чем Гюхун схватил его за руку и толкнул его, чтобы тот сел на кровать рядом с ним. — Прости за это, Сынмин. Он просто легковозбудимый.       Кивнув головой, Сынмин уставился на Джисона, все еще сжатого гюхуновой рукой с невероятной силой, прячущегося за старшим и опирающегося на его плечо. Огромное изменение в его поведении слегка заволновало Сынмина. Этот Джисон, хрупкий и дрожащий, совершенно не был похож на того, с которым он встретился несколько минут назад. — Все нормально. Просто удивил меня. Ты в порядке, Джисон? — спросил Сынмин, вытягивая шею ровно настолько, чтобы увидеть кивок Джисона с небольшой усмешкой. — Он все такой же сострадательный, — хмыкнул Чанбин, двигаясь немного ближе, но все еще сохраняя приличную дистанцию.       Ощущение того, что он был единственным, кто был вне понимания настолько очевидного, было не таким уж и прекрасным. Было более, чем ясно, что три других парня в комнате знали что-то о нем, и Сынмин не собирался сидеть здесь еще дольше, чувствуя себя идиотом. — Джисон, что ты имел ввиду, когда сказал, что я «вернулся»? Почему ты продолжаешь называть меня Минни? Ты… Ты звучишь, будто знаешь, кто я такой.       Никогда так не надеясь, пальцы Сынмина начали трястись, так что он схватил одеяла на нем. Он вспомнил, что в детстве он слышал о родителях, которые потеряли ребенка во взрыве и искали его. Они посещали детские дома чтобы посмотреть, не был ли там их потерянный любимчик, и Сынмин вспомнил, насколько был взволнован тем, что может найти свою семью снова. Всегда одеваясь разумно и натягивая свою самую широкую улыбку, он думал, что хочет выглядеть в лучшем свете на случай, если его родители придут и заберут его домой, но каждый раз он встречался с плачущей матерью или отцом, вежливо качающим головой, давая понять, что он не был их маленьким мальчиком. Его всегда убивало, когда он снимал свои лучшие вещи и вешал их в шкафчик, в конце концов оставшиеся там же и собирающие пыль, когда люди перестали приходить в поисках потерявшегося сына. Сынмин плакал до потери сил каждую ночь, когда это случалось, но через несколько месяцев он смирился с этим, будто ожидал, что они отвернутся от него, что они всегда и делали.       Но сейчас? Сейчас он сидел перед людьми, которые смотрят на него, как на самого дорогого человека в своей жизни, говорили с ним так, будто он один из их самых близких друзей, член их семьи. Сынмин всегда говорил себе больше не верить. Надежда была эмоцией, которую чувствуют только дети и только зануды в книжках с рассказами, но в этот момент, он не мог сдержать маленький цветочек ожидания, который расцветал в его груди, когда он смотрел на три радостные и взволнованные улыбки, обратившиеся к нему, когда он закончил последнее предложение. — Да, Сынмин, мы знаем кто ты. Вообще-то, лучше, чем кто-либо во всем мире, — высказался Гюхун, размещая свою руку поверх сынминовой, когда увидел, насколько сильно его трясло. — Откуда? Откуда вы знаете меня? Потому что я определенно не знаю кто вы такие. — Мы знаем, потому что ты раньше жил здесь с нами, — объяснил Чанбин, вставая за Джисоном и потирая шею младшего, пока тот все еще был прижат к спине Гюхуна, держась за конец его помятого свитера. — Твое имя — Ким Сынмин, тебе двадцать два года, ты родился в Сеуле и ты был– нет, ты и есть один из наших лучших друзей. — Я? Ким Сынмин… Это моё полное имя? Погодите, как вы можете быть так уверены в том, что вы меня ни с кем не перепутали? У вас здесь, видимо, чужой человек. Я не хотел задавать такой вопрос, но я был в такой ситуации слишком много раз до этого, и я не хочу вновь расстраиваться, — запнулся Сынмин, опуская глаза, пытаясь изо всех сил не дать другим увидеть, насколько он был напуган тем, что его надежды не оправдаются в очередной раз.       Воздух застопорился, засорившись тяжестью ситуации, но всё внезапно облегчилось, когда Гюхун немного посмеялся, не в издевательской манере, а чтобы дать отдохнуть разуму Сынмина. — Прежде чем ты проснулся, я взял образец твоей крови, просто чтобы проверить, вышел ли яд из твоего организма, после чего я подумал, что было бы хорошей идеей прогнать тебя через нашу базу данных и увидеть, сможем ли мы идентифицировать тебя и выйдет ли положительный результат.       Бровь выгнулась в сомнении, Сынмин слегка потряс головой, не понимая почти ничего в произнесенном Гюхуном предложении. — Во-первых, меня нет ни в одной системе. Полиция прошарила каждую доступную базу данных и ни в одной они меня не нашли, что само по себе странно, но как вы смогли найти меня, если не смогли они?       На этот раз ответил Джисон, наконец-то поднявший свою голову, чтобы закинуть подбородок на плечо Гюхуна и уставиться на Сынмина мокрыми глазами. — У нас есть доступ к системе, недоступной для Примитивных, Минни. Это индексы всех Сумеречных охотников, прошлых и действующих, и так как ты один из таких, ты все еще в ней. Твой ДНК совпал с Ким Сынмином, нашим другом, который пропал, когда ему было двенадцать, потому что он попал под демоническую атаку в центре Сеула в канун Рождества. Ничего из этого не звучит знакомым?       Примитивные? Сумеречные охотники? Демоны? В объяснении Джисона было слишком много вещей, которые не имели никакого смысла для Сынмина, и он был уверен, что у него начинается мигрень. Было действительно слишком много того, что ему надо было понять. Он не мог понять, как его наконец-то кто-то вспомнил спустя десять лет существования в одиночку. Он, очевидно, нашел кого-то, с кем был близок до потери воспоминаний, и все потому что какой-то монстр атаковал его у него дома. Совпадение, чистая удача. Что-то щелкнуло в голове Сынмина, маленькая деталь моментально всплыла наружу среди хаоса внутри его головы. — Стойте, та штука, которая напала на меня, он тоже называл меня Сумеречным охотником. Видимо, он хотел убить меня из-за этого, но вы остановили его. Что это было? Оно реально отравило меня? Что за Сумеречные охотники? Что вы такое? Вы можете, пожалуйста, ответить на мои вопросы сейчас? — молил Сынмин, его разум дико разрушался и строил слишком много волнующих сценариев. — Окей, окей, успокойся. Прежде всего, ты прямо сейчас в Сеульской Академии, где живем мы трое и куча остальных Сумеречных охотников, — разъяснил Гюхун, используя самый мягкий тон, который он только мог, — Это место — что-то типа базы для нас и убежище для остальных Сумеречных охотников, которые, может, путешествуют. Академии есть в каждом большом городе мира. Мы также используем ее как место для Примитивных и жителей Нижнего Мира, если они в серьезной опасности. — Ох, Гю, не думаю, что твое объяснение сделало для него что-то более понятным.       Чанбин слегка фыркнул из-за вида полного и тотального конфуза на лице Сынмина, понимая, что, пока Гюхун был действительно развит в говорении, он никогда раньше не объяснял их мир Сумеречному охотнику с отсутствием памяти. Всё было совершенно новым для Сынмина. — Точно… Я должен сперва объяснить, кто такой Сумеречный охотник. Все в этой комнате едины, Сынмин. Мы — солдаты, которые были назначены ангелом Разиэлем, чтобы смотреть и председательствовать над сверхъестественным этого мира. Мы, в сущности, люди, да, но у нас также есть кровь ангелов, бегущая по нашим венам. Это и отличает нас от Примитивных, которые обычные люди и не знают ничего о нашем мире. В основном, Сумеречные охотники рождены такими, какие они есть, прямо как ты. Если твои родители были Сумеречными охотниками, это значит, что ты тоже будешь. Наша работа — уничтожать демонов и защищать невинные души, которые будут подвержены их угрозам. До этого момента всё понятно?       Сынминовы глаза метались от парня к парню, стоящих перед ним, прежде чем он очень аккуратно кивнул и отодвинул свои руки от гюхуновых. «То есть, то, о чем ты говорил… это что вы в каком-то роде полиция преисподней или типа того?»       Смех Джисона был определенно самым громким, но Чанбин и Гюхун были близки к нему в их сдавленных смешках. — Ага, Минни, думаю, тебе можно и так сказать, — хихикнул Джисон, когда вытер слезы из глаз, но никто не мог сказать, были ли они вызваны его недавним нервным срывом или из-за того, насколько сильно его рассмешил Сынмин. — Ну, тогда хорошо. Было очень приятно встретить всех вас, но я лучше пойду… за дверь… и надеюсь, никто из вас не остановит меня от ухода, — прошептал Сынмин, когда попытался встать с кровати, убрав оковы со своих рук. Он увидел свою обувь, стоящую в углу комнаты, и помолился, чтобы он смог добраться до них до того, как выскочит за дверь.       Он не мог поверить, что был в одной комнате с тремя сумасшедшими и смог выжить. Они выглядели очень сплоченными, такими нормальными, но он начал думать, что они принадлежали какой-то секте и игрались с его разумом, чтобы он тоже вступил. Хотя, поклонение ангелам было не такой уж и плохой вещью, о которой он мог думать, но это все еще было странным, особенно мысли, что им была дана миссия защищать людей. Это было прекрасно, правда, вербовать тех, кому незачем было жить; он был уверен, что некоторые люди воспользовались бы шансом служить какому-нибудь более высшему божеству до конца жизни. Не Сынмин, однако. Он собирался уйти отсюда, пока мог. — Что?! Уйти?! Нет! Нет, Минни, ты не можешь уйти! Гюхун, сделай что-нибудь! — заревел Джисон, цепляясь за руку Сынмина и не позволяя ему уйти.       Не имело значения, насколько сильно Сынмин сражался, очевидно, что Джисон был намного сильнее, чем он. Может, это то, на чем они фокусировались в своей секте. Затем, Чанбин попытался стащить руки Джисона с Сынмина, крича, что это заставляет его еще больше капризничать из-за всего этого действия и ни в какой форме и никак ему не поможет. Прошло не так уж и много времени, прежде чем три парня оказались в середине препираний, пытаясь навязать свою точку зрения другим путём громкого крика. — Ты можешь видеть их, не так ли?       Сынмин подумал, что Гюхун определенно заслуженно был их лидером, когда за его словами последовала тишина, всем им было нужно успокоиться за две секунды, чтобы услышать, что хотел сказать парень с волосами цвета вороньего крыла. — Ты замечал их всю свою жизнь. Монстры. Существа настолько уродливые, что пугали тебя до глубины души. Это демоны, о которых я говорил. Ты уже достаточно подтвердил, что можешь их видеть, ведь говорил о демоне, который напал на тебя в твоей квартире. Ты не можешь сказать, что не веришь в них, ведь ты определенно видел хотя бы одного.       Когда он так выразился, Сынмин не мог отрицать, хотя думал, что мог, это обвинение. Это не было вымыслом его воображения, это точно, и боль, что все еще вилась вокруг его плеча, была подтверждением, что он не создал атаку внутри своей головы. — И не только они, правда ведь? Ты видел другие вещи, которые не можешь объяснить. Тебе говорили, что это не имеет смысла, верно? Когда ты упоминал их, когда был ребенком? Люди с острыми клыками, заостренными ушками на голове, прекрасные крылья, растущие из их спин? Вампиры, оборотни, феи. Ты перестал говорить о них, потому что беспокоился, что люди подумают, что ты сошел с ума. Ты думал, что они могут исчезнуть, если ты будешь игнорировать их, но они не пропали, не так ли?       Это правда. Сынмин не знал, насколько долго он будет пытаться убедить всех вокруг него, что существа, не похожие на них, бродили по улицам, настолько отвратительные и ужасающие, что он молился каждую ночь, чтобы перестать их видеть. С другой стороны, он также помнил тех людей, которых описывал Гюхун, которые выглядели как он, только со сверхъестественными чертами. Они вели себя прямо как он, не обращая на него никакого внимания и живя своей обычной жизнью. У него не было никаких угрызений совести, что он мог их видеть; большее количество времени, он предпочел бы смотреть на их красоту, даже если его пугало то, что их больше никто не замечает. — Их называют существами Нижнего Мира. Они не излучают такую угрозу, как демоны, пока у нас с ними некого рода договор, но с ними всё так же, как с Примитивными; всегда есть избранные, от которых одни проблемы. Множество демонов — неразумные монстры, сеющие раздор, но Нежить — такие же, как я и ты в плане сознательности и проницательности. Мы надзираем над ними, но каждая группа имеет своего индивидуального лидера в разных частях мира и мы сотрудничаем с некоторыми из них. Они реальны, Сынмин, каждый из них, и ты можешь видеть их, потому что каждый Сумеречный охотник рождается с Видением, и чтобы усилить наше Видение, когда мы начинаем наши официальные тренировки, чтобы стать Сумеречным охотником, мы получаем нашу первую руну: руна Фокусирования, которая обычно размещается на задней части нашей руки.       Подняв руку так, чтобы он смог указать на метку, Гюхун коснулся тыльной стороны левой руки, показывая глаз, который раньше увидел Сынмин, такой же, как был у него на руке. Затем он увидел, как синхронно зашевелились Джисон и Чанбин, его глаза раскрылись, когда он заметил точно такую же вещь на тыльных сторонах их рук. Может, то, что они говорили, не было настолько безумным, как он думал об этом сначала.       Всё, что пытался объяснить Гюхун, имело смысл. Он видел их, все разнообразные типы неземных существ, но он думал, что все они проживали в его голове, ведь никто больше из тех, с кем он говорил об этом, не мог их видеть. Он знал, что Чанбин и Джисон тоже могли их видеть; они спасли его от одного из таких, и, как он мог вспомнить, им пришлось убить это существо, чтобы оно не смогло убить его. — Никто больше в мире не использует руны, Сынмин. Никакая раса Нежити не использует их и Примитивные не могут выжить, если нанести им их на кожу, поэтому, если ты посмотришь на это с этой стороны, ты должен быть Сумеречным охотником. Есть много того, что мы наносим на наши тела, чтобы увеличить наши способности и дать нам сил, которые в другом случае были бы недосягаемы. Это подарок ангелов, что был дан Сумеречным охотникам.       Смотря вниз, Сынмин обвел контур его, так называемой, «руны». Он сильно прикусил губу, пытаясь понять, должен ли он доверять словам Гюхуна. По какой-то причине, он очень сильно хотел их принять. — Сынмин, я знаю, что этого слишком много для принятия, и я пойму, если ты не поверишь нам прямо сейчас, но я думаю, если ты позволишь нам показать тебе наш мир, ты сможешь его понять. Ты раньше был его частью, или, скорее, он был частью тебя. Пожалуйста, не уходи, пока не дашь нам шанс. Мы не собираемся держать тебя здесь против твоей воли но… пожалуйста, Сынмин. Мы не хотим потерять тебя вновь.       Если бы Сынмин знал Гюхуна в прошлом, у него было бы самое веселое чувство, что он никогда не сможет сказать ему «нет». Чистое выражение отчаяния во время попыток оставаться в спокойствии было тем, что сыграло на душевных струнах Сынмина, и, как бы безумно не звучало то, что ему пытались вбить в голову, он не мог отрицать, что это все вполне могло быть правдой.       Тёплая улыбка, которая находилась на лице Гюхуна, когда он впервые заговорил с Сынмином, сейчас в том же виде появилась на его лице снова, когда он встал и подошел к нему. Он боковым зрением взглянул на Чанбина и Джисона, тихое предупреждение, чтобы они вели себя спокойно и не прыгали на Сынмина, так как тот согласился пойти с ними. Кажется, это сработало, ведь Чанбин ослабил свою хватку, но Джисон лишь сложил свои руки за спиной, немного помотав своей головой.       Разместив свою руку на плече Сынмина, Гюхун указал свободной рукой на дверь, за которую он должен был выйти. Первым снаружи Сынмин увидел высокого молодого парня, стоящего на страже, которого он определил как Югёма, так как слышал это имя слишком много раз. Гюхун сказал ему отказаться от еды, которую он заказал для Сынмина; они вскоре сами возьмут его с собой в столовую. Когда Югём посмотрел на них так, будто они все отрастили вторую голову, Чанбин лишь похлопал его по плечу, говоря ему, что объяснит все позже.       Когда они пересекли коридор, они, видимо, пришли в какое-то общежитие, и Сынмин совсем не ожидал, что они придут именно сюда. Заметив смущение красноволосого, Гюхун в сомнениях улыбнулся, пройдя чуть вперед с Джисоном и Чанбином, которые медленно следовали за ним. — Прежде чем мы еще больше объясним тебе мир Сумеречных охотников, я думаю, мы должны кое-куда привести тебя. Ты должен узнать больше о том, кто ты такой, или лучше, что ты такое. Давай же, следуй за мной.