Saudade

      Звуки предупреждающей сигнализации, раздающиеся по всей Академии, вырвали Гюхуна из его мыслей, пока он сидел в своем кабинете и разговаривал с Чанбином. Младший говорил о своем времени с Феликсом, рассказывая Гюхуну о том, как он никогда не ожидал, что так сильно, так быстро влюбится в Фэйри. Несмотря на своих собственных внутренних демонов в данный момент, Гюхун не мог чувствовать никакой обиды на своего брата, когда тот говорил о том, как счастлив, что Феликс согласился позволить Чанбину ухаживать за ним. У старшего все еще кружилась голова от того факта, что Феликс вчера подошел к его отцу, без сомнения, спас его от очередной разбитой губы, а потом повел за мороженым. Что было еще более странным, так это то, что Юнсок не заговорил об инциденте с Гюхуном, когда тот вернулся. Вернувшись в Академию с Чанбином, Гюхун прошел мимо своего отца в коридоре, бросившего лишь косой взгляд, прежде чем Юнсок вернулся к тому, что изучал. Странно само по себе, но Гюхун был просто благодарен, что ему, по крайней мере, удастся прожить еще один день без необходимости снова использовать свою руну Иратце.       Это чувство спокойствия в сознании парня было разрушено звуком сирены. — На кой черт она звенит? — Чанбин удивлялся больше для себя, чем для Гюхуна, положив руки на подлокотник кресла, в котором он сидел, чтобы подпрыгнуть, прежде чем начать бежать к комнате наблюдения, а Гюхун последовал по пятам.       Это была система безопасности, которая была установлена по просьбе Гюхуна, когда он взял на себя ответственность, чтобы предупредить всех в Академии о том, что им необходимо собраться в комнате наблюдения из-за чрезвычайной ситуации. Если кто-то ее спровоцировал, это может обернуться лишь неприятностями для них всех.       Когда Чанбин бросился вперед к мониторам, Гюхун увидел, что Югём уже разговаривает с Дахён, указывая на экраны перед ним, которые были покрыты многочисленными красными точками. Взгляд лидера отвлекся всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы увидеть Чана, стоящего в стороне с Джисоном, с насмешливым выражением на лице, пока тот задавался вопросом, что происходит, что все должны вот так собраться вместе. Гюхун даже не знал, что он был в Академии, не говоря уже о том, что тот, очевидно, разговаривал с Джисоном, но сейчас это не имело значения. — Югём, поговори со мной. — Множество мигающих импульсов по всему городу, босс. Мина позвонила из-за демонической атаки в Итэвоне, она на патруле с Джено, и они дали отчет, что позаботились о ней, но через пять минут после этого звонка мы получили восемь отчетов о замеченных демонах и еще пять об атаках по всему Сеулу, и все это растет в очень волнующем темпе.       Даже пока Югём объяснял, на карте Сеула появлялось все больше и больше красных точек, указывая на то, что регистрируется еще больше инцидентов. Гюхун не мог этого понять, почему ситуация обостряется так быстро, так неожиданно. — Какого черта? — Чанбин размышлял со скептицизмом, разделяя полное непонимание Гюхуна. — Свяжитесь с теми, кто на патруле, убедитесь, что у каждого есть партнер и никто не остался сам по себе, — начал Гюхун, ужасаясь тому, что все это могло значить. — Мы пресечем это в зародыше и постараемся взять ситуацию под контроль так быстро, как только сможем. Я сгруппирую всех, кто сейчас в Академии, и отправлю на места, где нам доложили— — Что, чёрт возьми, здесь происходит?       Прервав свои приказы, Гюхун повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Юнсок ворвался в комнату, уперев руки в бока с глазами, полными ярости, поскольку на полу было такое скопление людей. Когда он подошел ближе и заметил манию на экране, он повернулся, чтобы свирепо посмотреть на своего сына. — Почему ты не разбираешься с этим? Это ничто иное, как разгром. Отдай своим подчиненным приказы! — Именно этим он и занимался, пока вы не перебили его.       Гюхун не смог бы постоять за себя даже в хороший день, а этот был очень, очень плохим, зная, какие ожидания возлагаются на его плечи из-за хаоса. Несмотря на то, что он снова и снова говорил им придерживать язык при Юнсоке, и Джисон, и Чанбин иногда срывались и отвечали ему, но на этот раз не их отвращение к мужчине эхом разносилось по комнате, которую заполняла лишь непрерывная сирена. — Ты что-то сказал, Оборотень?       Гюхуна безмерно удивило, что именно Чан, все еще прятавшийся в углу комнаты с Джисоном и державшийся подальше от всех, был тем, кто защищал его лидерство от резких слов его отца. Неважно, через что они прошли, неважно, что случилось в их прошлом, неважно, какую ненависть Чан сейчас испытывал к Гюхуну, никто, абсолютно никто не сравнился бы с Юнсоком в глазах Чана в том, насколько сильно альфа его презирал. — Не обращайте на меня внимание, — Чан хмыкнул, так и не разрывая зрительный контакт с мужчиной, уставившимся на него сверху вниз. — Что ты вообще тут делаешь? Помимо совещаний, в чем смысл тебе приходить в Академию? Я должен думать, что твоя предыдущая причина приходить сюда была устранена.       Послышалось множество резких вдохов, когда стало более чем очевидно, что Юнсок имел в виду испорченные отношения Чана с его сыном. И для Гюхуна это была такая пощечина. Не то чтобы у него было время разбираться со всем этим дерьмом в данный момент. — Просто посетил друзей, — Чан зарычал, кивнув головой в сторону Джисона, который крепко держал Чана за руку. Было ли это сделано для его собственного комфорта или для того, чтобы сдержать альфу, было неизвестно.       Отгородившись от сцены позади себя, поскольку это только разозлит его еще больше, Гюхун продолжил отдавать приказы Югёму, сказав ему собрать как можно больше людей в комнате для совещаний, чтобы он мог как можно быстрее разослать патрули.       Когда все доступные Сумеречные охотники устремились к назначенному месту встречи, Гюхун внезапно вспомнил, что одного из его друзей не было рядом с ним. Резко повернув голову, вспомнив, что Сынмин отправился на прогулку с Хёнджином и Чонином, он поспешно подбежал к Джисону. — Где Сынмин?! — Ох, ох, дерьмо. Он все еще в городе с остальными! — Погодите, они не здесь? Я думал, что Чонин все еще в Академии! — прокричал Чан, наконец-то понимая, что его щенок не был в такой уж безопасности, как он изначально думал. — Позвони ему, Сон, — взмолил Гюхун, зная, что так будет быстрее, так как он оставил свой собственный телефон в своем кабинете после того, как побежал посмотреть, в чем причина тревоги.       Когда Джисон набрал номер самого молодого Сумеречного охотника, Гюхун отступил назад и посмотрел на явно обеспокоенное состояние Чана. Он явно очень заботился о Чонине, это было более чем очевидно, но было время, когда Чан так же беспокоился о безопасности Гюхуна, когда тот обычно отправлялся на задания, отсутствовал неделю или две, не имея возможности рассказать ему о том, что он делал или куда он направлялся. Хотя сейчас казалось, что это было почти что в другой жизни. — Минни? Ох, слава богу. Ты где сейчас? — пискнул Джисон, отодвигаясь от Чана, когда старший почти что попытался выхватить телефон у него из рук.       Пока Джисон постоянно разговаривал по телефону, он в какой-то момент обратился к Гюхуну, сказав ему, что Сынмин хочет остаться в городе с Хёнджином и Чонином, и что они возьмут младшего с собой в отель, где будет безопаснее, заставив Чана немного расслабиться. — Он хочет помочь? Он еще не квалифицирован. Он хорошо тренируется, но не думаю, что он готов к чему-то такого калибра, — рассуждал Гюхун, зная, что им могла пригодиться вся помощь, которую они могли получить, но не желая подвергать Сынмина такой опасности, когда ему так многому осталось научиться.       Джисон передал его сообщение красноволосому, но снова столкнулся с сопротивлением из-за мысли остаться в стороне от действий. Гюхуну даже не нужно было, чтобы Джисон рассказывал ему, что говорил Сынмин, старший действительно мог слышать, что Сынмин просто хотел оказать поддержку, а не сражаться. — Хорошо, хорошо, но он остается с Хёнджином. Пусть не отходит от него ни на шаг.       Джисон кивнул и повернулся спиной, чтобы попытаться перекрыть шум оживленной Академии, быстро бормоча что-то о том, что переломает ноги Хёнджину, если с Сынмином что-нибудь случится.       Было маловероятно, что они смогут справиться с таким огромным количеством атак демонов самостоятельно, даже если у них будет приличное количество бойцов, размещенных в Академии прямо сейчас. Тем не менее, не было ничего постыдного в том, чтобы просить о помощи. Ну, может, для Гюхуна это и было так, но он проглотит свою гордость, если это означало, что он сможет спасти невинные жизни. — Чан?       Оборотень обратил свое внимание на старшего, его глаза все еще были полны видимого беспокойства за Чонина, поскольку он не мог быть рядом с ним. — Как думаешь, твоя стая может помочь с патрулями? Я думаю, чем больше у нас мощи, тем быстрее мы подавим эту всю происходящую чертовщину. Не знаю, связано ли это с… тем, но если да, то нам нужно как можно быстрее добраться до дна.       Несмотря на некоторую нерешительность, Чан знал, что, несмотря на желание держать свою стаю как можно дальше от опасности, большинство из них, за исключением щенков, были довольно опытными бойцами. Это было то, на чем настаивал Чан, чтобы каждый в его стае, когда ему исполнится шестнадцать, научился сражаться и защищаться, если в этом возникнет необходимость, и если это не был тот случай, когда им придется применить эти навыки, он не знал, что это было. — Я позвоню всем, кого знаю, и кто может позаботиться и прийти сюда. Они придут не более чем через десять минут. — Спасибо, Чан.       Отмахнувшись от благодарности рукой и поспешно покачав головой, Чан достал свой телефон, набирая номер Воншика, готовый сказать своим друзьям, чтобы они обратились и встретились с ними в Академии так быстро, как только смогут. — Сон, прежде чем ты положишь телефон, не мог бы ты позвонить Минхо? — спросил Гюхун, уже направляясь в конференц-зал, где он распределял роли для обходов по городу, чтобы попытаться справиться с постоянно появляющимися отчетами о демонах и их атаках. — Что? З-зачем?       Это была простая просьба, не чтобы заставить Джисона отреагировать таким неуверенным заиканием, как это произошло, но Гюхун не стал подвергать сомнению странное выражение, написанное на лице его друга. — Потому что он наверняка не знает обо всем этом. Он все еще в Спиральном Лабиринте и занимается исследованием. Мы должны оповестить его, чтобы мы смогли использовать его помощь в качестве Высшего Мага и заткнуть все открытые порталы, из которых выходят демоны. — Точно. Конечно. Дай мне минуту.       Подойдя к двери, Гюхун заметил Чанбина, тихо идущего рядом с ним, закусив губу от явного беспокойства, но, с точки зрения Гюхуна, дело было не только в самих нападениях. — Ты в порядке, Бин? — Хмм? Ага, да.       Он отмахнулся от беспокойства Гюхуна очевидной ложью, но старший не успокоился, отведя Чанбина в сторону, прежде чем они войдут в комнату, наполненную хаосом. — Что такое? — Ничего. Я просто задумался о Ликсе, но он в измерении Фэйри. Там наверняка безопаснее, чем здесь, если думать справедливо. Не могу с ним связаться, но я уверен, что он в порядке.       Чанбин был прав в этом вопросе. В измерении Фэйри, по сути, была встроенная система безопасности, так что, если бы кто-то вошел в него, Королева Благих немедленно узнала бы об этом и отправила охрану задержать того, кто осмелился сделать такое. На другой положительной ноте, демоны не смогли прорваться через портал, который вел из измерения людей в измерение Фэйри, доказывая точку зрения Чанбина о том, что Феликс действительно был в большей безопасности там, чем с ними. Или, по крайней мере, в это им хотелось верить. — Гю, я позвонил Мину уже раза три, но он мне не отвечает. — Наверняка все еще в Лабиринте. Он как Аликанте, электроника там не работает. Отправь ему несколько сообщений, Сон, и расскажи, что случилось. Как только выйдет из Лабиринта, сможет быстро телепортироваться обратно. Смотри, мы не можем еще больше терять время. Все больше людей подвергаются риску быть раненными, пока мы тут стоим. Пошли.       Будучи настолько эффективным, насколько это было возможно, Гюхун объединил всех в пары, некоторых по трое и четверо, чтобы взяться за районы, которые, как было показано, были наводнены демонами. Чан пошел с одним из своей стаи, Гюхун поприветствовал Воншика, так как встречал его так много раз в прошлом, когда приходил к Чану домой ночевать. Все, что он получил в ответ, был короткий кивок, без сомнения, результат того факта, что он разбил сердце его альфы. Зная, что они хорошо сработались, Гюхен сказал Чанбину остаться с Джисоном и направиться в центр города. Когда Джисон спросил, с кем он пойдет, лидер сказал, что возьмет Югёма с собой в район, близкий к тому, куда они направлялись. Покончив с этим, Гюхун выпроводил всех, вернувшись в комнату наблюдения, чтобы забрать Югёма и отправиться уничтожать любых демонов, с которыми они столкнутся. — Югём, пошли. Ты со мной. Мы возьмем зону в Каннаме.       Как только Югём поднял большой палец и встал, чтобы сориентироваться, его резко толкнули обратно и указали на мигающий монитор. — Нет, Югём. Ты останешься здесь и поможешь мне следить за ситуацией, пока она не стихнет. Я уверен, что ты сможешь найти кого-то другого, чтобы охватить твою зону, Гюхун.       Это прозвучало почти как вызов, поскольку Юнсок, несомненно, знал, что все уже побежали в город, чтобы помочь с хаосом, который разразился на улицах. Не было никого другого, кого Гюхун мог бы взять с собой, пока Юнсок держит Югёма здесь. Даже когда Гюхун был главой Академии, Юнсок все еще занимал более высокое положение в целом, и если он сказал, что Югём должен остаться и попытаться выяснить причину внезапного нашествия демонов, то это то, что он должен был сделать, особенно когда Гюхун знал, что не стоит бросать вызов этому человеку. В конце концов, Гюхун решил, что ему просто нужно встретиться с Джисоном и Чанбином, поскольку он уже знал, что они направляются в район не слишком далеко от того места, которое он выбрал для обследования. Втроем они могли бы охватить эти две области вместе. — Хорошо. Пойду один и встречусь с Джисоном и Чанбином.       Под тихое фырканье Юнсока и робкое «прости», сказанное ему Югёмом, Гюхун достал свое оружие из шкафчика и прикрепил его к бедру и талии. Он уже знал, что это будет довольно долгая ночь, но только намного позже Гюхун поймет, что прислушивание к словам его отца приведет к разворачиванию целой серии событий.

_______________

— Йенни? Что ты делаешь? Ну же, нам надо идти! — Сынмин тяжело дышал, недоумевая, почему он так запыхался, несмотря на все строгие тренировки, которым Чанбин подвергал его в течение последнего месяца.       Тем не менее, Чонин не сдвинулся с места, его взгляд был прикован к многоквартирному дому через улицу. Молодой волк выглядел так, словно хотел убежать, его ноги уже медленно продвигались к дороге, но он сдерживал себя, как будто знал, что у него нет времени на отвлечение, когда они нужны в другом месте. — Эй, Йенни. Что такое? — Сынмин успокоился, увидев, как уши младшего оттопырились, и быстро прикрыл их руками, чтобы защитить его личность от Примитивных.       После всех своих исследований Сынмин знал, что главная причина, по которой проявляются сверхъестественные способности Жителей Нижнего мира, заключается в том, что они испытывают стресс, и хотя эта ситуация действительно была напряженной, это не было причиной такой неожиданной трансформации. — Я… просто… я волнуюсь за Едама.       Так вот в чем была причина. Человек, к которому Чонин испытывал чрезмерно сложные чувства, находился на другой стороне улицы, и его очевидные инстинкты начинали брать верх, его волк хотел убедиться, что кому-то, кого он мог считать своей парой, не угрожает опасность от монстров, бродящих по улицам. — Демоны в курсе, что он может их видеть, и мне просто интересно, в порядке ли он в такое время. — Чонин, у нас нет времени, чтобы проверять каждого до единого человека, о котором мы волнуемся. Нам нужно постараться подавить эту ситуацию, или же невинные люди могут пострадать! — поспешно рассуждал Хёнджин, и хотя казалось, что он был раздражен младшим, он также поспешил встать прямо перед ним, чтобы убедиться, что никто не мог видеть его с улицы, пока он пытался контролировать своего волка. — Да, ты прав. Простите.       Сынмин почувствовал, как уши щенка поникли под его пальцами, показывая, насколько удрученным он себя чувствовал, пока Вампир ругал его, но в то же время, зная, что тот определенно высказал хорошую мысль. Его собственные личные желания не были на первом месте в списке, пока продолжался кризис, подобный этому.       Тем не менее, Сынмин мог испытывать только жалость к своему другу, чьим единственным желанием было убедиться, что один из людей, о которых он заботился больше всего, мог быть в опасности. Волк рассказал Сынмину все о Едаме, его истории с Примитивным и о том, как получилось, что они снова нашли друг друга. Это было действительно душераздирающе, то, как много расстояния было проложено между этими двумя после того, как они зашли так далеко вместе, и хотя он знал, что нельзя терять времени, он чувствовал, что ему нужно дать Чонину всего несколько мгновений, чтобы убедиться, что Едаму ничего не угрожает. — Хёнджинни…       Вампир бросил на своего парня взгляд, который кричал «ты не можешь быть серьезным», точно зная, чего хотел Сынмин, просто произнеся его имя таким плаксивым тоном. Когда это сопровождалось ужасно очаровательной гримасой, с которой Хёнджин не мог бороться, старший стиснул зубы, чтобы сдержать разочарованный крик. — У тебя пять минут, — Хёнджин был в ярости, хотя он знал, что не мог слишком расстраиваться из-за того, что Чонин хотел проверить кого-то, о ком заботился, в такое время. Если бы это был он и его бы разлучили с Сынмином, он бы на полной скорости помчался в Академию, чтобы убедиться, что он в безопасности.       Получив разрешение уйти, Чонин перебежал улицу, едва не столкнувшись с парой, которая неторопливо прогуливалась по улице, мужчина прокричал щенку, чтобы тот смотрел, куда идет. Увидевшие, как он ворвался в парадную дверь, на обочине улицы остались только тихо стоящие Сынмин и Хёнджин. — Минни? — Да? — ответил Сынмин, поворачиваясь лицом к Хёнджину, когда Вампир взял его за руку. — Как ты держишься? Это должно быть очень странным для тебя.       Странность встала и покинула здание, и то, что вернулось на её место, было полной неразберихой. Он просто медленно привыкал к повседневной нормальной жизни Сумеречного охотника. Что ж, настолько нормальной, насколько может быть жизнь Сумеречного охотника, и теперь он был брошен в еще большую путаницу странностей, чем раньше. — Чуть больше месяца назад я в это время шел бы с работы домой, вернулся бы в пустую квартиру и поел бы лапши быстрого приготовления в одиночестве, пока смотрел бы какую-нибудь лажовую программу на телевизоре, пока не уснул бы. Сейчас я жду своего друга-Оборотня, пока он проверяет своего бывшего парня, держа за руку своего парня-Вампира, готовый рвануть и постараться отразить удар нескольких демонов, чтобы они не навредили невинным горожанам? Да, это довольно-таки странно.       Это вызвало небольшой смешок, застрявший в горле Хёнджина, который передался Сынмину и позволил ему чувствовать себя более уверенным в том, что они выйдут из всего этого в порядке. Особый талант, которым, казалось, обладал Хёнджин. — Не то чтобы я жаловался. Не учитывая эту ситуацию, я бы предпочел эту жизнь своей старой, — решил Сынмин, дрожа от мысли о возвращении к своему предыдущему существованию. — Ну, я тоже рад, что ты пришел в наши жизни, ангел.       Очевидно, это маленькое дополнение было сделано совершенно намеренно, неслыханное ласкательное прозвище, которое Хёнджин так легко проговорил с таким легкомысленным смехом. — Ангел? — Что? Я думаю, что это чертовски подходящее прозвище, разве нет? — ахнул Хёнджин, потрясенный тем, что Сынмин имел наглость высмеивать его выбор клички. — Не могу поверить, что ты такой мягкий, когда мы посреди такого кризиса, — Сынмин рассмеялся, зная, что это скорее Хёнджин пытался успокоить его и отвлечь от очевидной нервозности, нарастающей в его животе.       Это чувство исчезло, когда угрожающее рычание эхом отозвалось в их ушах, привлекая их внимание к звуку, только для того, чтобы двое парней увидели демона, выползающего из-за угла здания, монстра, с которым Сынмин не был знаком, но в то же время, который вызывал нежелательное покалывание, заставляющее мурашки появиться на его руках.       Монстр напоминал какого-то огромного слизняка, существо оставляло за собой след слизи, поскольку его рот постоянно прищелкивал, издавая дребезжащий звук, который заставил Сынмина заткнуть уши. Тем не менее, видя, что демон был сам по себе, Сынмин подумал, что сейчас самое подходящее время уничтожить его, прежде чем он объединится с еще большим количеством монстров и решит кому-нибудь навредить. — Хёнджин, мы должны избавиться от этой штуки. Он выглядит так, будто может очень сильно кому-нибудь навредить. — Э, да, он точно может. Это демон Бехимос и его невероятно сложно убить, Минни. Он продолжает переформировываться, пока у него не останется энергии, но обычно Сумеречные охотники стараются убить его до того, как он это сделает, — сообщил младшему Хёнджин, не предпринимая никаких действий, чтобы устранить монстра.       С другой стороны, у Сынмина были другие планы. Он не мог позволить этому демону ускользнуть, чтобы причинить вред какому-то невинному человеку, не тогда, когда у него была сила остановить это. Это то, чему он научился за все время, проведенное в Академии, что его собственная безопасность была на втором месте после тех, кого он поклялся защищать, хотя технически он еще не был приведен к присяге. — Хёнджин, ну же! Мы вдвоем сможем его осилить. Мы закончим еще даже до того, как Чонин вернется на улицу. Пошли! — закричал Сынмин, вытаскивая свой клинок и перебегая улицу к монстру. — Минни! Нас двоих недостаточно! Ты не можешь просто— Нам нужно идти— Сынмин! Ох, черт побери!

_______________

      Въехав в Каннам, Гюхун припарковал машину и начал пробираться к району, который был обозначен Чанбином и Джисоном. Как бы ему ни хотелось доказать своему отцу, что он более чем способен справиться с патрулем в одиночку, он знал, что это слишком серьезная и опасная ситуация, чтобы действовать одному и, возможно, подвергать себя большей опасности, чем было необходимо.       Несмотря на то, что он был осведомлен об обстоятельствах, для окружающих его обывателей это был просто еще один обычный вечер, когда они возвращались домой после обычного рабочего дня. В данный момент они были довольно безразличны к событиям Нижнего мира, но по щелчку чьих-то пальцев их мог утащить в темноте ночи любой из демонов, которые сейчас скрывались в тени, и которых Гюхун мог видеть с того места, где стоял. Наложив на себя гламур, чтобы стать невидимым для глаз Примитивных, лидер рванулся вперед, когда увидел демона Мантид, вылезающего из канализационного люка на дороге, бледные и молочно-белые глаза насекомоподобного монстра искали добычу, которая совершенно не подозревала о его существовании. Не то чтобы у него когда-нибудь был шанс нанести удар, пока Гюхун был там, чтобы остановить его.       Быстрая точность и смекалка против такого бесчувственного демона, были всем, что требовалось, когда Гюхун увернулся от встречной машины и повалил Мантида на землю, избежав его клешней, когда тот замахнулся, защищаясь. Схватив свой клинок, Гюхун вонзил его прямо в грудь демона, заставив его издать невыносимый вопль, прежде чем он рассыпался в пыль, больше не в состоянии причинять вред окружающим.       По пути к своим братьям Гюхун столкнулся еще с тремя демонами, всех из которых он уничтожил с относительной легкостью. Улицы с каждой секундой становились все более пустынными, магазины и офисы закрывались до конца дня, и, честно говоря, это было хорошо, поскольку было меньше шансов на то, что демоны смогут вонзить свои когти в новых жертв.       Гюхун был уверен, что был близко к тому месту, где были Джисон и Чанбин, но остановился как вкопанный, когда услышал пронзительный визг, эхом разнесшийся по переулку, мимо которого он пробегал. — Помогите мне! Кто-нибудь! Да хоть кто! Пожалуйста!       Крики молодой женщины что-то зажгли в Гюхуне, каким-то образом возникло ощущение, что на какую-то бедняжку напали твари, которых он пришел сюда убивать. Без колебаний Гюхун бросился на непрерывные вопли, перепрыгивая через опрокинутые мусорные баки, чуть не наступив на бездомную кошку, которая зашипела на Гюхуна, когда он быстро пробормотал извинения животному. Завернув за угол, где, согласно его ощущениям, происходила атака, Гюхун столкнулся лицом к лицу с тупиком. Никакого демона, женщины или чего-либо в этом роде обнаружено не было.       Это определенно было то место, откуда он слышал доносившийся звук. Повсюду вокруг него стояли высотные, пустые офисные здания, и в них не было никого, кто, возможно, издал бы те ужасные мольбы, которые он слышал всего несколько секунд назад. Он тоже ничего не слышал, если только у него внезапно не случился приступ безумия.       Это было странно. Ощущалось неправильно. Почти что будто его заманили. Это было похоже на… ловушку. — Добрый вечер, Гюхун.       Это был не тот голос, который многие люди, Примитивные или нет, когда-либо имели удовольствие слышать. На самом деле, о человеке, стоявшем за спиной Гюхуна, было очень мало известно кому-либо за пределами Эдома. Тем не менее, еще до того, как повернуться к нему лицом, Сумеречный охотник осознал, кто обратился к нему, и это никоим образом не уняло неприятное чувство, которое царапало его грудь. — Азазель, — Гюхун поздоровался дрожащим тоном, удивляясь, какого черта Высший Демон, и к тому же принц Эдома, стоит позади него, не нападает и смотрит на него сверху вниз, как на кусок мяса, готовый быть разорванным на части. — Ох, дорогуша. Что такой Сумеречный охотник, как ты, делает в таком месте? Сам. По. Себе.       Инстинкт борьбы или бегства, изначально заложенный в каждом человеке, уже начал действовать в Гюхуне, Сумеречный охотник ничего так не хотел, как найти какой-нибудь путь к отступлению, зная, что ни на небесах, ни в аду он ни за что не смог бы в одиночку сразиться с Более Могущественным Демоном и остаться в живых, чтобы рассказать всем сказку. Их сила была в сто раз больше, чем у меньшего демона, подобного тем, с которыми он столкнулся по пути сюда. Единственный способ, которым он мог выбраться из этого целым и невредимым, — это попытаться отвлечь Демона на достаточно долгое время, чтобы сформулировать какой-то план для ситуации, в которую он никогда не думал, что попадет. — Ну, факт, что город сейчас затоплен демонами и моя работа — остановить это, кажется причиной, чтобы я был здесь, очевидно, — бесстыдно пытался Гюхун, хотя он ничего не сказал о том, что демон упомянул о том, что он был один. — Здесь была женщина, я слышал ее крики о помощи. Где она? — Оу, здесь никого с проблемами не было. Я всегда был хорош в имитации людей в панике, поскольку очень часто с ними контактировал.       Чтобы доказать свою точку зрения, Азазель широко открыл рот, издав точно такой же крик, который он слышал несколько мгновений назад, пугающе точный, звучащий как крик бедной души, спасающей свою жизнь. — Очень убедительно, не так ли, Гюхун?       Это был второй раз, когда к Сумеречному охотнику обращались напрямую, и у Гюхуна по спине пробежал холодок от того, что Высший Демон вот так знал его имя. — Меня кое-что волнует. Не сюрприз, что я знаю, кто вы и под каким именем движетесь, но не могу сказать то же самое о том, почему вы знакомы с моим именем. Хотелось бы, конечно, верить, что я достаточно важен для такого Высшего Демона, как вы, чтобы мое имя было известно, но я знаю, что дело не в этом. — Ай, такие маленькие детали не важны. Я верю, что ты знаком с гораздо большей информацией, Гюхун. О вещах, которые ты совсем не должен знать, и мне приказали убедиться, что эти маленькие секретики, с которыми ты ознакомлен, никогда не выйдут на свет.       Несмотря на то, что Азазель не упомянул, о чем он на самом деле говорил, у Гюхуна возникло ощущение, что конфиденциальная информация, которую он недавно обнаружил, файлы, ради которых он рисковал не только своей работой, но и жизнью, были тем, что имел ввиду Принц. Не то, чтобы в данный момент для Гюхуна имело какой-либо смысл, почему Азазель был заинтересован в такой вещи. Тем не менее, он сделает все, что в его силах, чтобы выиграть себе больше времени, если сможет, и если игра в дурачка даст ему это, он собирается вести себя так, как будто понятия не имеет, что тот имел ввиду. — Я не знаю, о чем вы говорите. Какая информация? И кто приказал вам напасть на меня?       С натянутой улыбкой, которая скрывала укол раздражения, Азазель усмехнулся и откинул голову назад, прежде чем его черные как смоль глаза снова сфокусировались на одиноком Сумеречном охотнике. — Опять же, ненужные детали. Не то чтобы я был верен словам. Мой хозяин простит это. И всё же, я… к несчастью, не могу предать его, и буду выполнять свои приказы.       Одним движением запястья принц внезапно оказался окружен различными типами демонов, их число постоянно росло, пока Гюхун больше не мог считать. Вонь была прогорклой, заставив Гюхуна зажать нос, пытаясь удержаться от рвотного позыва, пока двое ближайших к нему демонов капали грязью на пыльный тротуар. — К сожалению, я не могу остаться и посмотреть на финальное твое представление. Я должен уйти, но мои чудные питомцы позаботятся о тебе ради меня. Прощай, Ким Гюхун. Не думаю, что твои драгоценные ангелы спасут тебя от демонов и на этот раз.       И с этими последними словами Азазель исчез из виду, оставив рычащих демонов преграждать Гюхуну единственный путь к отступлению в переулке, где он сейчас стоял.       Только будучи в состоянии разглядеть очертания многочисленных зверей в том скудном свете, который давала ему луна, Гюхун почувствовал, как у него перехватило дыхание, дрожащими руками разжигая руну Силы на животе своей стеле, прежде чем потянуться к двум своим клинкам на поясе, чтобы попытаться защититься от приближающейся атаки.       Гюхун не мог в это поверить. Он собирался быть уничтожен бандой прожорливых демонов, которые жаждали его крови. Все из-за того факта, что он узнал об ужасной тайне много лет назад, о чем-то, что он просто пытался предотвратить от повторения.       Он ни в коем случае не победит их. Их было слишком много.       Но ни в коем чертовом случае Гюхун не собирался не попытаться.       Подняв руку в сторону монстров, он дерзко жестикулировал пальцем, призывая их подойти, зная, что не было другого способа покончить с этим, кроме как побороться за свою жизнь. — Давайте же, засранцы. Сделайте самое худшее.       Таких ужасающих звуков никогда раньше не было слышно, когда орда демонов вырвалась на свободу и бросилась к одинокому Сумеречному охотнику, стоящему под лунным светом и знающему, что они уже победили.