Селфи

Смотрю на О. А он, зараза, улыбается. Отодвигает стул, садится рядом, да еще и ногой меня задевает. Дергаюсь, как от удара током, и на другую сторону стула переползаю, от греха подальше. — Ты чего приперся? Пользуюсь случаем, пока дядя Джинхо разговаривает с официанткой, заказывая нам сок повторно, налетаю на незваного гостя, который сидит себе спокойно, еще больше раздражая, своим расслабленным видом. — В смысле? — О, ты достал уже. Какого черта шпионишь за мной? — Что делаю? — Ты глухим-то не прикидывайся. Сначала сообщениями достаешь, потом шантажом заставляешь встретиться с тобой. А потом, словно по велению пьяной судьбы, заявляешься туда, где я нахожусь. Тебе это немного странным не кажется? — Я всё думал, как два разных с виду человека могут общаться и жить вместе? А сейчас, наконец-то, дошло. Вы обе немного повернутые. Но если твоя подруга уже на всю голову, то у тебя пока только проблемы с логикой. Я не шпионил за тобой, Джулия. Даже стремно, что ты могла так подумать. — Конечно, негоже ведь царям за простолюдинками подсматривать. А если не следил то, что ты здесь забыл? — Вилки дома закончились. Решил здесь парочку стащить. А ты? Внимательно смотрит на меня, глазами играя. И ведь по лицу и не скажешь, что нагло врет. Только кто может поверить в этот бред? Да даже я понимаю, что если он захочет, то все вилки города сами к нему ползти начнут, и не только вилки. Все приползут. Кроме меня, конечно. Я единственной буду, кто его кобелиный зов не услышит. Официантка уходит, и дядя Джинхо разворачивается к нам. Мы с О, синхронно, как по команде, спины выпрямляем, и делаем вид, что шикарную скатерть на столе разглядываем. Только я через нос от злости дышу, а этот дурак песню «Джулия» про себя напевает. Не сомневайтесь. Я эту песенку с детства знаю. Мотив могу понять, даже если вы его ногой чеканить начнете. — Ну, что? Знакомиться будем или так и продолжим шепотом разговаривать? — Сэхун. — Хоть имя узнал. А я Ким Джинхо. Можно просто Джинхо, я не обижусь. Я от смеха прыскаю, а вот О и ухом не повел, кивнул, и руку мужчине пожал. И не выдернул, когда дядь Хо ее с силой сжал. Я видела, что сжимал. У него хватка, знаете, какая, орлы из части здороваться с ним бояться. Переживают, что косточки сломает. А мажорик вон ничего, пожал и на место сел, будто его сейчас на прочность и не проверяли. — Как я понял, с Джулией моей, не друзья вы. Вот что значит, умный человек. Сразу понял, что меня с этим парнем, вообще, ничего связывать не может. Совершенно ничего, кроме кислорода, которым мы вместе дышим. ПФ-ф-. А я-то переживала, что сейчас шоу «стыд и позор» начнется. Выдыхай, Лия, выдыхай. — А вы это как поняли? Чуть соком не подавилась. Этот говорун мне салфетку протягивает, а сам цыкает, мол, аккуратнее надо быть. Аккуратнее? В первую очередь надо рот на амбарном замке держать. А во вторую, не задавать посторонним людям глупых вопросов, особенно когда не надо. — Я эту принцессу с детства знаю. Уж поверь, могу отличить, когда она людям рада, а когда готова их на полигон вывезти, и под мишень поставить. — И меня она хочет… — Она ничего не хочет. — влезаю я. Сколько можно обо мне в третьем лице разговаривать. — Дядя Хо, О парень моей соседки. Глаза обоих мужчин на лоб лезут, а брови отрываются от своего насиженного места, и взлетают вверх. — У-у-у. — тянет дядя Хо и заметно расслабляется. — Сочувствую тебе. Её батя рассказывал, какая у нее соседка. Давай, О. Не подведи. Не смей меня сдавать. Не вздумай врушкой выставить, хоть я в данный момент ею и являюсь. — Спасибо за сочувствие, но, а кому сейчас легко? Он немного ко мне наклоняется, пока папин друг кусок мяса режет. — А тебя в детстве не пугали, что за вранье, язык отсыхает? Пугали. Ещё как пугали. Но объясняли, что ложь бывает во благо. И вот чую, что это как раз подходящий случай, подпортить себе статистику добрых дел. Кручу головой, пытаясь невинную улыбку на лице изобразить, чтобы никто и не понял, какой адреналин во мне сейчас бушует. — О, не вздумай, что-то сказать. Ты сейчас уйдешь, а мне потом разгребать все придется. Поверь, если мой папа узнает, что ее доченьку типы всякие достают, то под твоими окнами будет стоять вся военная часть с автоматами. Оно тебе надо? — А я рисковый парень, детка. — Я тебя очень прошу… Вот блин. — Проси. Я слушаю. — Вы чего там шушукаетесь? — на этот раз дядя Хо вклинивается в разговор. Видать, надоело ему одному с мясом скучать. Домой хочу. И плевать, что там странная Су. Я просто хочу, наконец-то свалить из этой психушки для богатых и чертова О больше не видеть, и не слышать. — Джулия подсказывает, что «моей девушке» на день дурака подарить. Она ведь ее лучше знает. — Ловко выкручивается сосед по столу. И это он мне еще говорил про отсохший за вранье язык. Эх, О. Оба немыми станем. Радует, что на божьем суду, не одной мне стоять и унижаться. — Ты ей только спиртное не дари. А то опять под диваном бутылки будут. Ей-богу. Мужики те еще сплетники. — Дядя Хо, нельзя так за спиной говорить. Арым здесь нет. — Лия, да я ж не со зла. Да и парень ее, должен сам все знать. — Мужчина, видно, понял, что лишнего сказал, и покраснел немного. Да и мне как-то неловко стало, что я на него вскрикнула немного. Но все равно считаю, что поступила правильно. — Не бушуй. Видел я твою соседку под ручку с градусом. То ещё зрелище. Вот за что мне все это? — Так, Лия, идти надо. С мастерской написали, что все уже готово. А мне тебя еще на такси с сумкой сажать. — Дядя Джинхо встает, и взглядом показывает, что и мне его действие повторить нужно. А я ж с радостью. Только этого и ждала. Подпрыгиваю, и через ноги О козой резвой перепрыгиваю. А тот и не думает ноги убирать. Улыбается еще. — Пока, О. Арым привет передам. И он встает. — Не нужно такси. Я Джулию подвезу. — Говорит скорее дяде Хо, чем мне. А у меня внутренний голос орет: нееееееет. Странно, что его всем слышно не было. — Не нужно. Я сама доеду. А тебя дела ждут. Ты ж не просто так сюда пришел. Давай же. Понимай прямой намек и уходи. Не собираюсь я с тобой ехать. Уж лучше пешком, чем с О в одной машине. — Дела сделаны. Я тут с другом был. И он, скорее всего, меня не дождался. Джулия, ты не переживай. Довезу с ветерком. — О, сказала же нет. Настаиваю на своем и с места не двигаюсь. — Слышал, что дама сказала? Не хочет она с парнем своей подруги ехать. Хорошая она у нас. Пошли, Лия. Такси тебе искать будем. Как же хорошо, что есть люди, которые умеют слушать и слышать. К кумиру Су, это, конечно же, не относится. На этот раз О не спорит. Мы выходим из кафе, и двигаем в сторону автомастерской, когда я слышу звук своего телефона. «Моё вранье, будет очень дорого тебе стоить, Лия». Хм… не удивил. Даже представлять не хочу, какие у него там расценки. Еще минут сорок я не могла уехать. Сначала не было связи, чтобы такси заказать, а о бордюрщиках мне сразу же запретили думать. Потом мы выяснили, что сумка-то все-таки протекла, и нам пришлось искать пакеты, чтобы и салон такси не заляпать. Я выдохнула только тогда, когда оказалась возле своего подъезда. Шум из какой-то квартиры меня не смутил. В нашем доме почти все квартиры сдаются, так как институт в шаговой доступности. Взрослые живут, конечно, но их мало. И по роковому случаю, в основном все, на нашем этаже. Арым периодически бухтит по этому поводу. Мол, всем повезло с соседями, а ей нет. На лифте я поднялась на свой этаж. Офигела, когда меня встречала соседка в халате. Вернее, она не меня встречала, а нашу дверь атаковывала резкими ударами половника. Тут-то я и поняла, кто организатор этого громкого веселье. — Джулия, это что происходит? Вы время видели? Я сейчас полицию вызывать буду. — Подождите с полицией. Сейчас я разберусь. Сначала только Су с балкона выкину, а уж потом можно будет вызывать полицию. Своим ключом открываю дверь, и первое, что вижу, это огромную толпу людей. Разбросанные бутылки, окурки, которые прям на комоде валяются. Кто-то танцует, кто-то спит на диване, кто-то на полу. Еле сдерживая себя, чтобы не заорать во всю глотку, иду на поиски Су. Нахожу быстро. Она в моей комнате в наушниках сидит и журнал свой листает. — Арым, какого чёрта? Сейчас я согласна с родителями. Пора съезжать.