На пути к лучшему миру

Все столы были сдвинуты к стене и в образовавшемся пространстве остался только один, накрытый бархатной тканью. Все остальные чемпионы, помимо него, особенно Делакур, были собраны и максимально подготовлены к предстоящей фотосессии, будто бы знали о ней заранее. Флёр то и дело откидывала назад свои роскошные золотые волосы, сиявшие в мягких лучах солнца, а красавчик Диггори, причесанный и румяный, больше походил на сказочного принца, чем на участника турнира. «Выпендрежники» — мрачно резюмировал Гарри, отворачиваясь от этой слепящей глаза парочки. С Крамом было проще, но даже он, вырядившись в свою алую мантию с начищенными металлическими бляшками и лаковые сапоги выглядел на удивление помпезно. Повернув голову, Виктор рассеянно ему кивнул. На одно мгновение Поттеру стало стыдно за свои нечесаные толком патлы, растрепавшиеся за целый день, мятую рубашку с просто так болтавшимся галстуком, мантию в пятнах от зелья и утреннего соуса. Но, подумав о профессоре Снейпе, который тоже не обращал внимания на столь незначительные мелочи, как внешний вид и при этом все еще умудрялся выглядеть пугающе эффектно, он успокоился. «Ну и пусть к черту идут! Я серьезный волшебник, мне некогда такой чепухой заниматься!» — О, вот и четвертый чемпион! — Людо Бэгмэн, сидевший на креслах рядом с какой-то женщиной в красивой мантии, хлопнул в ладоши, поднимаясь. — Сейчас подойдут члены судейской бригады и начнем! — Что начнем? — мрачно поднял бровь Гарри. — Ну… сначала небольшая церемония проверки волшебных палочек, затем вас сфотографируют и мисс Рита Скитер возьмет у вас интервью! — Что?! Какое к черту интервью! И зачем проверять мою палочку, с ней все отлично! — Ну-ну, не волнуйся крошка, — женщина тоже поднялась с места и игриво подмигнула ему, — или ты так выражаешь свой боевой задор? Не бойся, мы с тобой обязательно найдем общий язык! Он несколько минут пялился на них, пытаясь понять, правда ли они такие идиоты, или притворяются, но потом решил, что никакого таланта не хватит так сыграть. — Людо, могу ли я взять у Гарри интервью до начала церемонии? — ведьма поправила свои сверкающие очки. — Самый молодой чемпион, это так интригует моих читателей… — Конечно, прошу! Гарри, следуй за мисс Скитер! От жизнерадостной улыбки этого добряка подростку стало тошно, но он попытался выдавить из себя что-то, походившее на ответную радость. Получилось, по всей видимости, не очень. — Вы из «Пророка»? — буркнул он, с опаской разглядывая помещение, в которое журналистка его затащила. — Да, ты уже все знаешь! — она закрыла дверь изнутри и повернулась к нему с таким лицом, будто бы была голодным львом, а он — куском мяса. — Ну… приступим? — Это что, кладовка для швабр? — Гарри поморщился и отодвинулся от нее как можно дальше. — Там слишком шумно, сам понимаешь… И лишние глаза нам не нужны. Это же так, разговор по-душам, эксклюзивно для меня и моих читателей… — Э… Отодвиньтесь! Не надо на меня так смотреть! — Ох, юный Гарри, ты такой вспыльчивый, но тебе очень идет! Запиши это! Невесть откуда в воздухе появилось перо и самостоятельно, без помощи Риты застрочило что-то в блокноте. — Прытко Пишущее перо, — она кивнула, — итак, первый вопрос… Что тебя побудило стать участником Турнира? Мысленно Гарри уже выхватил палочку и испепелил ее дотла. В этой тесной каморке под пристальным, неприятным взглядом блондинки он чувствовал себя загнанным в угол, а этого он не любил. Скривившись, он вскинул голову и бросил: — Я не хотел участвовать в Турнире, потому что и без него прекрасно жил! Мне не нужны ни слава, ни деньги, я вообще другими вещами занимаюсь! Вы что, правда верите, что я бы смог нарушить правила? Ради чего? Я и так уже известней некуда, с меня хватит! — Ох, не горячись так! — Рита поцокала языком и расплылась в улыбке. — Ну каким-то образом твое имя попало в Кубок, верно? — О, ну тогда мне об этом вообще ничего не известно! — Ну конечно-конечно! — поспешила согласиться она, в то время как перо подозрительно резво заскрипело по бумаге. — Что вы там пишете? — Ох, не обращай внимания! Черновые заметки! — Я вижу, — Гарри мрачно скривился, заглядывая в блокнот и ужасаясь тому бреду, который она уже успела написать. В нем боролись противоречивые чувства, но нужно было что-то предпринять, пока та чушь, в которую Скитер умудрялась превращать любое его слово, не стала окончательным вариантом интервью. «Ну ничего, старая ты моль… Ничего, думаешь, я такой тупой? Будет сейчас тебе интервью, не сомневайся!» — Гарри, скажи, волнуешься ли ты перед выступлением? Испытываешь страх? Ужас? Знаешь ли ты, что в прошлые годы умерло несколько чемпионов? Вдохнув в грудь побольше воздуха и натянув на лицо маску абсолютной уверенности в своих силах, он вдруг оскалился и мягко, почти ласково кивнул: — Понимаете, мы со смертью уже так давно ходим под ручку, что было бы невежливо ее бояться. — О, даже так… — зеленые глаза за стеклами очков заблестели, — наслышана о твоих подвигах… Бесстрашный мальчик с трагичным прошлым, боже, читатели так это любят! Как думаешь, твои родители гордились бы тобой? — Они были бы в ужасе! — от осознания, какой бред он несет, Гарри не сдержал смех, но, кажется, на Риту это возымело эффект. — Темная магия и то, через что ты прошел, наложило на тебя большой отпечаток, не так ли? — Скорее, все было наоборот. Так уж и быть, я расскажу вам одну тайну… — он попытался сделать проникновенное лицо, но Скитер и без того уже заглотила наживку, — но только вам, хорошо? Это ответ на вопрос, почему я участвую в Турнире и почему вообще вечно случается какая-то чушь? — Конечно! — Рита хищно облизала губы. — Все останется между нами! «Ври больше, тварь крашеная…» — подумал Поттер, но вместо этого трагическим шепотом произнес: — Я — наследник Мерлина! — О… — глаза ведьмы округлились, — я так и знала… В столь… юном возрасте, такие таланты, такая судьба! Думаю, без пророчества не обошлось, верно? — Трех! Берите выше! Думаете, на всего меня хватило бы одного? Три минимум! И еще по семь предсказаний на каждое! — Боже, правда по семь? — тут она позволила себе усомниться. — А вы разве не знаете? — Гарри оскорбленно вскинул голову. — Семь — самое сильное магическое число, как и три, любимая комбинация Мерлина, между прочим! К этому моменту перо исписало как минимум три листа и подросток уже начал входить во вкус, но тут дверь открылась и в нее заглянул директор. — Дамблдор! — Рита вздрогнула от неожиданности, и поспешно щелкнула замком крокодиловой сумочки, пряча в ней Прытко Пишущее перо и блокнот. — Как поживаете? Вы читали мою летнюю статью о Международной конфедерации магов? — она встала и протянула ему крупную руку. — На редкостью отвратительна, — тот неприязненно на нее покосился, — особенно меня потешил мой собственный образ выжившего из ума колдуна. — Я лишь хотела подчеркнуть старомодность и закостенелость некоторых ваших идей… — она, казалось, ничуть не смутилась. — Все, я свободен! — Гарри тем временем просочился между ними и, зажмурившись от яркого света, помотал головой. Все чемпионы уже собрались около стола, за которым сидели четверо судей. Его поставили рядом с Седриком, который как-то странно покосился на его волосы. «Урод желтозадый» — в ответ подумал Поттер. — Позвольте представить вам мистера Оливандера, — сев за судейский стол, Дамблдор кивнул невысокому старику, уже ожидавшему начала церемонии, — он осмотрит ваши палочки на предмет наличия каких-либо неисправностей или повреждений. Так как во время всего Турнира они будут вашим единственным инструментом и оружием, то мы должны заранее исключить все возможные проблемы. После этих слов Оливандер принялся изучать и проверять палочки всех участников. Гарри посмотрел на свою, которая, волею его скуки, претерпела некоторые изменения. В отличие от идеально начищенной, почти лаковой палочки Диггори его собственная была уже потрепанная, с множеством царапин от тех переделок, в которые он с ней попадал. Дерево отчего-то потемнело и стало практически черным, а рукоятку обвивала нарисованная еще когда-то давно змея. Когда очередь дошла до него, Поттер отдал палочку тому, кто ее когда-то продал и только после сообразил, что надо было хотя бы принять виноватый вид. — Что… что вы сделали с моей палочкой?! — пробормотал он, дрожащими пальцами проводя по рукояти, — а это что… — Ну меня никто не предупреждал, что их нельзя трогать! Все с ней в порядке, она отлично работает! — Но что… впрочем, не говорите… — побледневший Оливандер взмахнул его палочкой и в воздух взвился сноп серебряных искр. — Что с цветом? — А что с цветом? — Искры должны быть золотыми! — Ну… не знаю, меня все устраивает. Всегда так было, отдайте! — Нет! Вы разве не помните, этот прекрасный золотой свет, который разлился из вашей палочки, когда вы взяли ее в руки впервые? А теперь… я чувствую, она изменилась! Что… что за заклинания вы ей творили, мистер Поттер! — Да ничего я не творил! — нервно воскликнул он, встретившись с удивленными взглядами судейской комиссии и соперников. — Просто ну… так получилось. Как-то. Само-собой … Я просто золото это ваше не очень… — Что ж, может быть, Гарри продемонстрирует нам ее работу? — Дамблдор вопросительно посмотрел на Оливандера из-за очков. — В остальном же, если не считать состояния палочки, она в порядке? — Да, конечно, — тот кивнул и отдал палочку владельцу. От неожиданности из головы повылетали все нормальные заклинания и он застыл с палочкой, пытаясь придумать хоть что-то. Наконец он вспомнил и, вздохнув, произнес заклинание: — Агуаменти! — в тот же момент в его руках оказался кубок, наполненный свежей водой. — Видите? Все в порядке, ничего такого! — Что ж… — старик внимательно осмотрел результат колдовства, — думаю, вы можете участвовать с этой палочкой. Вы сотворили с ней нечто странное, но, как ни странно, она стала работать еще лучше. Быстрее реагирует. — Конечно, я же говорил! Не понимаю, чему вы так удивились, это же магия! Я бы наоборот удивился, если бы на ней никак не отразилось то, как я ее использую. — Ну да, вы правы, — прокашлялся Оливандер, — Дамблдор, я закончил. — Что ж, пожалуйста, не расходитесь, нужно сделать еще пару фотографий с судейским комитетом! — неугомонный Людо Бэгман тут же подскочил с места. Спустя тридцать минут вымученного позирования, их наконец-то отпустили. Гарри облегченно выдохнул, понимая, что уже близится время ужина. Почти на лестнице его догнал Седрик и тронул за плечо. — Руку! — гневно рявкнул подросток, разворачиваясь. — Чего надо? — Гарри, отойдем, — тот взглядом указал на провалившуюся в тень нишу между рельефами. — Ну? — Слушай, у нас возникли некоторые разногласия, но прости, к тому, что творится, я не имею никакого отношения. — Ты про эти дебильные значки? Да ладно, мне не привыкать к славе, тем более дурной. Я пойду! — Нет, постой! Ты… ты знаешь, что будет в Первом Туре? — А ты? — он пристально на него посмотрел. — Поттер… что… что с твоими глазами? — Чего? — Ладно… Прости, мне показалось, что они светятся… — Не неси чушь! Я сам не знаю ничего про то, что нас ждет, так что отцепись! — А Крам с Флёр уже в курсе, но мне так и не удалось ничего у них выведать. — Ты что, правда такой дурак? Я бы тоже тебе не сказал, если бы знал. Ладно, мне пора! С этими словами он развернулся и продолжил свой путь. За ужином выяснилось, что он пропустил чуть ли не целое шоу. Снейп заставил Долгопупса пробовать на себе противоядия и тому повезло. Как обычно, пара учеников умудрились испортить свои котлы, чем вызвали бурную негативную реакцию преподавателя. — Черт, я бы на это посмотрел! Я так ждал этого, так хотел посмотреть на то, как он будет запугивать этих гриффиндорских придурков… — Гарри, брось! У тебя же брали интервью! Скоро твоя фотография появится в газете? — Милисента уже заняла место рядом. — А тебе зачем? Порчу наводить собралась? — Нет, ты что! Я… — Она будет с ней целоваться и плакать по ночам в подушку от неразделенной любви! — съязвила Панси из-за плеча Малфоя. — Вся спальня уже устала слушать ее нытье. — Что?! — Гарри с ужасом на нее посмотрел и отодвинулся. — Нет, не позволю! Никогда! Ты это, прекращай! — Панси! Как ты могла! Это же был мой секрет! — Видимо, только для тебя, — флегматично пожал плечами Драко, — кстати, что там с интервью? Нам ждать проникновенную статью о твоих страданиях? — Хуже! — он гордо умехнулся. — Эта сумасшедшая либо поверит мне, и напишет то, что я ей наплел, либо все же подумает и напишет, что я сумасшедший! Ну и самый маловероятный вариант — она не станет писать вовсе! — Ты что… Ты про Скитер? Что ты ей наплел?! — Что я наследник Мерлина, гуляю за ручку со смертью, про меня тонна пророчеств и я хотел еще добавить, что умею читать мысли, но тут вошел Дамблдор, и… — Поттер… Ты — псих… — его друг чуть не поперхнулся, — она ведь напишет это… Такой бред в ее стиле! — Да? Ну и отлично! Драко, ты сам сотню раз говорил мне, что таким, как мы, приходится то и дело угождать толпе. Не думаю, что мне удастся переубедить всех этих придурков в том, что я не настолько странный, каким кажусь, поэтому я решил, что если даже про меня будут говорить бред, то хотя бы моего собственного авторства. — Ладно, ты-то как раз и мог додуматься до чего-то подобного. Ну все, Поттер, скоро нам придется переименовывать Хогвартц в твою официальную резиденцию! — Не завидуй! Думаешь, мне это все нравится? Да я бы лучше остался на зельях и посмотрел на то, как травят Долгопупса, это хотя бы весело. Еще Оливандеру не понравилась моя палочка… — А я говорил, что змея — плохая затея! — Да не в этом дело! Его, видишь ли, цвет искр не устроил. Какая разница? Главное, что она работает! — с этими словами он взмахнул палочкой и из нее словно посыпались маленькие звезды. — Странно. Я почему-то не обращал внимания на то, что с ней творится, но знаешь, я не удивлен. Ты странный, Поттер, и палочка твоя странная, и вообще весь мир вокруг тебя рано или поздно превращается в хаос! — Спасибо, — Гарри был искренне польщен, — Диггори тоже что-то подобное мне говорил. Что у меня глаза не то светятся, не то… — О, это отдельная тема! Уж не знаю, что ты за тварь такая, но когда я первый раз увидел это, то подумал, что в тебя вселился Темный лорд. — Все может быть, — он сделал загадочное лицо, — вдруг я действительно наследник Слизерина, или Мерлина, или черт знает кого еще, а может, на мне просто лежит проклятие, а может вам всем просто кажется! Кто знает, кто знает… — Господи, Милли, как тебе вообще могло понравиться вот это? — Панси осуждающе покачала головой. Уже ночью, лежа в постели, Гарри разглядывал свою палочку. В темноте она стала совсем черной и рисунка видно не было. Он осторожно провел пальцами по шершавому, исцарапанному дереву и прикрыл глаза. Он любил свою палочку, так же, как Зевса. Они оба словно были продолжением его самого, как две части, зачем-то отделившиеся и ставшие чем-то другим. Подросток чувствовал тепло магии и слышал голос, который не дано было услышать никому больше. Он и сам заметил, что все вокруг меняется. Постепенно, незаметно для него самого, сущность тех предметов, с которыми он был тесно связан, приобретала новые формы и теперь вдруг он понял, насколько изменилась его палочка. Он не думал об этом, не давал себе труд замечать, но после слов Оливандера внутрь закралось беспокойство. «Черт… а что, если цвет искр это правда проблема? Может, она скоро сломается? Или…» — Гарри… Услышав шипение, он встрепенулся. — Зевс, это ты? Я так рад, что ты вернулся… Знаешь, каждый раз, когда ты вот так вот уходишь, я начинаю бояться, как бы ты куда-нибудь не влип… Иди сюда. Гарри осторожно поднял с пола змея и опустил на одеяло. Тот поднял голову и внимательно посмотрел на него. — Я выяс-с-с-снил кое-что… Первым с-с-с-с-сос-с-стязанием будут драконы… Он еле удержался от того, чтобы не заорать. — Д-драконы?! Но … черт, что мне делать?! Я понятия не имею, как … как сражаться с драконами! Черт… — Не бес-с-с-спокойс-с-с-ся, Гарри… Ты с-с-с-сможеш-ш-ш-шь говорить с-с-с Ними, и они ус-с-слыш-ш-шат тебя… — Что?! Но ведь с ними нельзя общаться, они же… они дикие! И вообще! Как можно разговаривать с драконом?! — Так же, как ты говориш-ш-ш-шь с-с-о мной … Парс-с-с-селтанг произош-ш-ш-шел от Их яс-с-сыка, я ус-с-снал это… — Черт… Ты что, правда предлагаешь мне… просто поговорить? С драконом?! Ты… ты же видел их! Они наверное огромные, огнедышащие и опасные! Да стоит мне только появиться, как они испепелят меня! Я даже пискнуть не успею! Это же верная смерть! — Они с-с-совут таких, как ты — дети Ас-с-слог… Она умела говорить с-с-с Ними и с-с-снала ритуал договора… Однаш-ш-ш-шты ты с-саключил договор с-со мной… С-с-сделай то же с-с-самое… — Договор? Но я не заключал никакого договора! Я… я даже не знаю, как это делается! — Ты обратилс-с-ся к нам и с-с-спрос-с-с-ил, кто хочет пойти с-с-с тобой… Волш-ш-шебники обычно не с-с-спраш-ш-шивают наш-ш-шего мнения, но ты — другой… Я выбрал тебя и теперь ты Мой человек… — Я думал, что просто ищу себе друга… Черт, это что, тебе драконы сказали? Тот утвердительно кивнул. — Нет, это бред какой-то… Не исключаю, что когда-то давно и можно было такое провернуть, но разве у меня получится? Ладно, впрочем… Вряд ли у меня есть выбор. Такое ощущение, что эта проклятая жизнь заставляет меня все время использовать самый сложный и самый дурацкий путь! Я читал где-то, что драконья чешуя устойчива к магии и все заклинания отскакивают от них, как от зеркала, даже самые сильные! Здесь я точно ничего не смогу сделать… Нет, я представляю, как это будет выглядеть! Дракон попытается меня сожрать, а я ему: «Пожалуйста, не ешьте меня!» — Я рас-с-с-скажу вс-с-с-е, что ус-с-с-снал, но думаю, ключ таится в Ис-с-стинных с-с-снаках … — Чего… Ты… ты про что? И тут вдруг Гарри осенило. Боясь своей собственной догадки, он осторожно спросил: — Это… это руны? Рунические заклинания? — Вос-с-с-смош-ш-шно, — змеи подполз к нему поближе, — я хочу погретьс-с-ся… — Понимаю… Ты совсем холодный — заползай в рукав.