На пути к лучшему миру

Впервые в жизни Драко было по-настоящему страшно. Он медленно спускался с трибун, не слыша оглушительных криков Слизерина, празднующих третье место Поттера. Несмотря на то, что его испытание заняло больше всего времени, судьи решили дать дополнительные баллы за невероятное зрелище, которое он устроил. Все же «приручение» дракона было последним, чего стоило ожидать от четверокурсника. Перегнувшись через перила, он с усилием задышал, пытаясь сдержать подступившую к горлу тошноту. В глазах стояли слезы, которые вот-вот грозили намочить его бледное лицо. — Нет… Поттер… Чертов Поттер… — одними губами пробормотал Малфой, отсутствующим взглядом глядя на то, как специальные волшебники уводят дракона. Пятнадцать минут назад он поверил, что его лучший друг умер. Как и все остальные. Перед его взором до сих пор стояло пламя, вырвавшееся из жуткой пасти и полностью поглотившее Гарри. В этот миг все внутри Драко перевернулось и на несколько минут он сам умер — после чего поразился настолько, что позабыл человеческую речь. Теперь Поттер в его глазах был не просто сумасшедшим — он был чем-то за гранью, совершенно нечеловеческим, пугающим существом. Он видел, как тот поднялся с колен в кольце огня, слышал, как тот говорил на чужом языке, от которого кровь стыла в жилах и мысли замирали, словно в тягучем сиропе, как дракон ревел над ним и… Как склонился перед юным волшебником. Драко слышал древние сказки и легенды, но никогда не думал, что ему удастся увидеть их воочию. Поттер в тот момент настолько не походил на самого себя, что он испугался — не ровен час, сам превратится в дракона и исчезнет, как и положено исчезать ожившим мифам. Все это походило на сон наяву, и вопль боли, прорезавший напряженную тишину, и внезапный магический ветер, не подпустивший никого к ним, и то, с каким спокойствием Гарри дотронулся до дракона. Когда тот забрал яйцо и обернулся, внутри Драко все сжалось. Из глаз вместо слез текла кровь, из носа и рта, капала с руки, но тот словно не замечал этого и шел прочь с таким лицом, будто бы уже умер и его душа осталась в том мире. Малфой тяжело выдохнул и задрал голову, разглядывая темнеющее небо. — Ты — чудовище… Самое страшное чудовище… Еще страшнее Темного лорда! Ты… ты хуже… ты… ты чертов идиот, Поттер! — Ты чего тут стоишь? — Панси ухватила его за плечо. — Пойдем! — Да… Он позволил ей отволочь себя за руку. У выхода из палатки скорой помощи уже толпились ученики всех школ, поздравляя чемпионов. Малфой вытянул шею, выискивая в толпе Гарри, как вдруг услышал за спиной тихий, но очень глубокий шепот: — Привет. Обернувшись, он вскрикнул. Поттер, с бледным, изможденным лицом, смотрел на него, словно призрак. Заглянув в изумрудные глаза, которые, казалось, стали лишь холоднее, Драко почувствовал, как они прожигают его насквозь. — Ты… ты умер? — с ужасом пробормотал он. — Можно и так сказать. Я прикоснулся к Истине… и оказался не готов. Теперь … теперь я не знаю, что делать. Тот поднял забинтованную левую руку и посмотрел на нее. Сквозь белую марлю кровь проступила и сложилась в странную, незнакомую руну. — П-придурок! — вдруг вскрикнул Драко и со всей силы ударил Поттера по лицу. Тот упал, его очки слетели с переносицы. — Ты… Ты! Я ненавижу тебя! Тебя, твои тайны, твою… магию! Ненавижу! Ненавижу! Впервые в жизни он на кого-то так орал, совершенно позабыв о том, где и с кем находится. Вопреки обыкновению, Гарри лежал перед ним на земле и не сопротивлялся, лишь продолжал странно его разглядывать и с каждой минутой Драко все сильнее чувствовал, что не в силах выносить это. Он хотел, чтобы тот разозлился, подскочил, ударил в ответ, хоть чем-нибудь бы показал, что это существо перед ним — все еще хорошо знакомый ему псих, Гарри Поттер, «избранный» мальчик, тот придурок, который за три года успел до смерти отравить ему жизнь, а не образ, вышедший из заплесневелой легенды… — Малфой! — голос Грюма раздался над ним и он почувствовал, как тяжелая рука с силой рванула его назад. — Как ты смеешь, ублюдок паршивый?! Он только что прошел испытание, а ты набрасываешься на него, как последняя тварь?! — Пустите! Я убью этого придурка! Пустите! — Э, нет! Больно прыткий ты, хорек! Я тебя сейчас научу… — Аластор! — Снейп, возникший из ниоткуда, пристально посмотрел на него. — Оставьте в покое моего ученика! — А, Северус… — тот расплылся в ядовитой ухмылке, — как вы думаете — честно ли нападать на кого-то из зависти, просто потому, что тот оказался чуть удачливее? — Не ваше дело, — процедил декан Слизерина, хватая Малфоя за плечо. — Ты так думаешь? Конечно, ты же предпочтешь не вмешиваться… Не любишь марать руки? — Господа, позвольте, — Крауч, бледный и усталый, прошел между ними, словно бы вовсе не заметив причины их конфликта. — Все… все в порядке, — пробормотал Поттер, поддерживаемый Милисентой, — отпустите его… — Ну уж нет, парень, не стоит прощать врагов за такое! — Довольно! — Снейп прикрикнул на Грюма, после чего мельком взглянул на Гарри. — Поттер, идите с остальными! А с мистером Малфоем я разберусь сам. — Отпустите! — тихо пробормотал он, быстро шагая за Снейпом в замок. — Молчать! Вы хоть сами понимаете, что устроили?! Я бы еще мог ожидать такой выходки от Поттера, но не от вас! — Я… я знаю… — В следующий раз я не стану вас спасать! И предупрежу сразу — методы Грюма вам вряд ли понравятся, и даже имя вашего отца вам не поможет! Драко ничего не ответил. Внутри него бились обида и разочарование, и впервые в жизни ему захотелось ударить профессора, но он сдержал себя и лишь коротко кивнул. — Не могу осуждать вас за ваши действия… — неожиданно произнес декан Слизерина, когда они уже вошли в холл, — но Поттер пользуется слишком большим числом покровителей, которым это не понравятся. Впредь будьте аккуратнее. — Я знаю. «Просто хочу удавить этого урода за то, что я чуть не поседел!» — Теперь можете идти. Снейп наконец-то отпустил его и Драко поспешил удалиться туда, где он сможет побыть в одиночестве. Его била мелкая дрожь. Еще никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Поттер, которого он искренне считал своим другом и так же искренне боялся, сегодня чуть не умер на его глазах. События этого дня настолько потрясли его, что Малфой не мог больше думать ни о чем другом. И страшнее, чем то, что тот чуть не умер, был холодный пустой взгляд, глубокий, как небесная бездна. У людей не бывает таких глаз. У живых — никогда. Это причиняло почти ощутимую боль, от которой хотелось крушить все и биться в истерике, но вместо этого он просто закрылся в кабинке туалета и молча заплакал. Теперь ему стало по-настоящему страшно. От мысли о возвращении в гостиную его бросало в жар. Он не мог и не хотел возвращаться туда, где в теле Поттера сидит эта потусторонняя тварь и смотрит на него, как… как дракон. Он пытался докричаться до него, он до последнего надеялся, что тот почувствует боль, начнет защищаться, бить в ответ, да сделает что угодно из того, что обычно делает Гарри Поттер — но ответом ему было лишь пустое молчание изумрудных глаз, ярко поблескивающих в сгущавшихся сумерках. Драко не знал, что ему делать. Отец не давал никаких инструкций на тот случай, когда твой единственный друг перестает быть человеком и становится чем-то совершенно иным. Но постепенно он начал смиряться с этой мыслью. У него никогда не было друзей, и на самом деле, в глубине души, он знал, что Поттер тоже не был его другом. Это вовсе не походило на дружбу, скорее на странную связь, которая раз за разом ломала его жизнь по кусочкам. — Если бы только тебя не было… Лучше бы ты вовсе никогда не появлялся в моей жизни! Он чувствовал себя совершенно беспомощным. Что-то, что уже успело стать частью его мира, одним из столпов, на которых держалось все его представление о вселенной, рухнуло и это было… болезненно. Хуже, чем сломать руку. Хуже, чем увидеть Черную метку. Хуже, чем поймать тень страха в глазах отца. Хуже… Драко не умел с этим справляться. Он завидовал Поттеру и его умению хладнокровно брать под контроль любую ситуацию. Он не понимал, как тот мог в одиночку идти на дементоров, убийц, как тот подчинял драконов и василисков… Рядом с ним он сам виделся себе лишь блеклой пародией на волшебника, но вместе с этим не мог уже представить себе существования без этой магической катастрофы. Он вытер лицо рукавом и всхлипнул. Щемящая грусть разрывала изнутри, но сил злиться уже не было. Хотелось просто исчезнуть, раствориться, перестать осознавать себя и просто отгородиться от этого мира. Отец наверняка бы сказал, что это к лучшему. Что Поттер опасен и Драко стоит воспользоваться моментом и перестать с ним общаться. Он и сам это понимал. С шумом вздохнув, он вышел из кабинки и подошел к умывальнику. Красное зареванное лицо, волосы все растрепались и теперь торчали чуть вьющимися прядками. Он повернул кран, набрал в ладони холодной воды и принялся умываться. Это немного помогло. Однако подняв глаза, Драко с ужасом вгляделся в отражение. Точнее, в того, кто отражался за его спиной. На мгновение ни с чем не сравнимый страх сковал все его тело, так, что он боялся повернуться и просто закрыл глаза, задержав дыхание. — Драко… — тихий голос, немного виноватый, раздался над самым его ухом и на плечо легла легкая, горячая рука. Он вздрогнул и медленно повернул голову. — Уходи… — отрешенно выдохнул Малфой, — пожалуйста, убирайся… — Нет, послушай… — Поттер, убирайся! У-уходи! Я н-не могу! Уйди, уйди, уйди! Драко попытался оттолкнуть его, но руки не слушались. Тогда он вновь закрыл глаза и отвернулся, чтобы не видеть бледного лица. — Прости меня. После этих слов повисла тишина. — Нет. Я никогда не прощу тебя, Поттер. Я… я тебя ненавижу… — Если бы ты меня по-настоящему ненавидел, то не пытался бы вернуть. И в этот момент он почувствовал, как что-то коснулось его. Через минуту Драко понял — тот его обнял. — Спасибо, — тот прошептал в самое ухо, — ты помог мне не сойти с ума. — Что… о чем ты… Придурок… Почему ты не сдох прямо там, с этим тупым драконом… — Я действительно… — Все, заткнись! — он резко разорвал объятия, с ног до головы оглядел Поттера и, убедившись, что тот наконец-то вернулся, залепил ему смачную пощечину. Тот не остался в долгу и ответил, да так, что у Драко на миг потемнело в глазах. Он усмехнулся и отпустил друга, массируя виски. — Я уж думал, что вместо тебя теперь будет жить тень Мерлина, или бог знает кто еще! В следующий раз я не стану утруждать себя попытками покалечить тебя, а сразу убью! — Хорошо, тебе я разрешаю! Поттер наконец-то улыбнулся и рассмеялся, вытаскивая из кармана чудом уцелевшую сигарету. — Черт, Поттер, после всего этого мне тоже нужно… — Прости, у меня последняя, — тот пожал плечами, — но можешь выкурить половину. — Боюсь, я ровно не смогу. — Ну тогда по очереди. Следующие три минуты они молча курили, передавая сигарету друг другу. — Но что ты все-таки сделал с тем драконом? Как… как ты заставил его подчиниться тебе? — Это не я, это она. Я лишь попросил ее не убивать меня, потому что я пришел договориться. — Что?! Ты… ты сейчас серьезно?! Но ведь с драконами невозможно разговаривать! — Возможно. По крайней мере, я могу. Теперь. Я же змееуст, а парселтанг, как выяснилось, произошел от драконьего языка. Мы очень многого о них не знаем… И не сможем узнать, потому что мы существуем совершенно на разных уровнях магии. — Я уже понял. То, что ты там вытворял… Эта ледяная стена и огонь… Я никогда в жизни не видел такого волшебства… — Руны, — коротко ответил Гарри, — магия рун. Те самые древние заклинания, о которых пишут в учебниках. Смотри, во что превратилась моя палочка после соприкосновения с Истинной магией. Он вынул из кармана нечто, меньше всего напоминавшее нормальную волшебную палочку. Почерневшее, словно обуглившееся древко было сплошь испещрено непонятными знаками и символами. Стоило только взмахнуть ей, как они тут же засверкали и из кончика вырвалась струйка серебристого огня. — Господи… — Драко смотрел на нее во все глаза, — что с ней… — Я думаю, то же, что и со мной. Слишком сильный поток чистой магии. Я чуть не умер, а она… изменилась? Теперь такое ощущение, что это моя рука… Дотронься до нее. Малфой с опаской ткнул в нее пальцем и увидел, как Поттер расплылся в улыбке. — Я почувствовал. Не знаю уж, каким образом, но… Черт, это так круто! — А не много ли на твою долю, а? Ты и без того стал таким странным, что на тебя страшно смотреть… — Не беспокойся, — он тяжело вздохнул, — ты даже не представляешь, насколько мы ничего не знаем о магии. Ты… ты не поймешь, пока сам не прикоснешься к этому. То, что нам доступно — это мельчайшая капля в море… Так что хотя бы до тени настоящего могущества и силы мне далеко. — А тебя не пугает все то, что происходит? — Меня? — тот рассеянно на него посмотрел. — Немного пугает. Но больше интригует, если честно. Я как-то перестал этого бояться, после всего, что сегодня произошло. — Ладно, я так и думал, — Драко зачесал рукой волосы, — ты все меньше походишь на человека. Однажды я проснусь с драконом на соседней кровати… — Не бойся, — тот неожиданно рассмеялся, — тебя я тоже посвящу. — Меня? Нет, спасибо! Мне и так хорошо, без сомнительных кровавых ритуалов! — Хорошо, как скажешь! Кстати, не хочешь вернуться в гостиную? Я черт знает какой голодный… Эта дурацкая магия выжала из меня все силы… — Пойдем, я бы тоже не отказался поесть, — тот с облегчением кивнул.