На пути к лучшему миру

Гермиона вернулась в гостиную и устало опустилась в кресло. От всего произошедшего голова шла кругом и ей очень хотелось хоть кому-нибудь об этом рассказать, но ни Рона, ни Невилла как назло рядом не было. «Боже, надеюсь, с Виктором все будет в порядке! Я такая дура, оставила его с ним одного! Но что все-таки произошло?! То есть… то есть я все-таки была права, он все это время был в Хогвартце! Я же видела его на карте… Боже, почему я сразу никому не рассказала? Может, тогда бы его нашли раньше и спасли! Я такая глупая!» Она нервно закусила губу и потерла лоб. Безумное лицо Крауча до сих пор стояло у нее перед глазами и тот ужас, с которым он говорил о Темном лорде. Эти слова напугали ее сильнее, чем все остальное. Цепочка странных и жутких событий опять сводилась к Поттеру и Тому, кого нельзя называть. «Конечно… Черная Метка на Чемпионате Мира, участие Поттера в турнире без его ведома, его странная магия, раздвоение Крауча… Может, их действительно двое? Один настоящий, а другой… Но разве кто-то смог бы обмануть карту? Боже мой, он сказал, что они собираются поймать Поттера! Но кто — они? Что мне делать! Что мне теперь делать?!» Она в панике огляделась. Вокруг нее была куча народу и все они чем-то занимались. Их жизнь была такой же беззаботной, как и прежде, а ее теперь заживо пожирал неясный страх. «Нужно рассказать обо всем Поттеру! Конечно, он злой и мерзкий мальчишка, но… Крауч говорил об этом так, будто это все — правда!» Гермиона не любила этого странного мальчика со шрамом. Самовлюбленный, заносчивый и злой, он отравлял ей жизнь с самого первого курса. Однако, помимо насмешек над ней, он постоянно кого-то запугивал, бил, унижал и творил прочие вещи, от которых она преисполнялась справедливым гневом. Он был жестоким, а это качество она ненавидела больше всего. И именно поэтому она решила ему помочь. «Я — не он! Все-таки будет плохо, если… если то, что сказал Крауч — правда! Я предупрежу Поттера, потому что так поступают хорошие люди! Гриффиндорцы всегда готовы протянуть руку помощи, даже к тем, кто, возможно, этого не заслуживает… Но я не опущусь до того, что просто закрою глаза и буду наблюдать! Пусть он поймет, как отвратительно себя вел… Я предупрежу его, и даже если он опять будет меня изводить — что ж, это только покажет то, какой он ужасный человек! Хотя они с Роном даже чем-то похожи, оба грубые и совершенно невоспитанные!» Приняв такое решение, она немного успокоилась. Мысль о самоотверженном подвиге успокаивала и вселяла надежду. На следующий день Гермиона отправилась искать Гарри Поттера. Больше всего она боялась обнаружить его в слизеринской компании, с которой она не хотела связываться и выслушивать от них оскорбления, но ей повезло — она случайно столкнулась с ним возле библиотеки. — Спешишь перечитать все о домовиках? — съязвил он, останавливаясь. — Нет, — спокойно произнесла девочка, — мне нужно поговорить с тобой. — О чем? Если что, это не я! — Что — не ты? — она озадаченно на него посмотрела. — Да что угодно! Вы же все считаете меня не иначе как новым Темным лордом! — Я пришла сказать тебе о нем… В один момент его лицо вытянулось. Нахмурившись, он схватил ее за руку и потащил за собой. — Отпусти меня! — Тихо! Нужно куда-нибудь спрятаться! — Я и сама могу идти! — Ладно, как хочешь! Ей не хотелось идти за ним неизвестно куда, но выбора у нее не было. И какого же было ее удивление, когда он привел ее к… — Это что, туалет плаксы Миртл?! — Не ори ты так! Сюда точно никто не зайдет и не станет подслушивать! — Поттер … — она нерешительно шагнула за ним, закрывая дверь. — Ну? — он резко развернулся к ней и Гермиона вздрогнула от его взгляда. — Я… я хотела предупредить тебя… — Выкладывай все, — его голос был непривычно холоден и серьезен, — все, Грейнджер. Раз уж ты пришла, не знаю, почему, то не утаивай ничего. — В общем… Я встретила в лесу Крауча, и он… — Так… Ладно, почему в лесу? — Не спрашивай! В общем, он сказал, что тебя хотят поймать, Темный лорд становится сильнее и тебе… тебе угрожает опасность! — Интересно… — протянул тот, внимательно глядя ей в глаза. — Конечно, он наверное просто повредился головой… — Нет. Он… он прав. Он действительно вернулся… — Он… что?! — Гермиона похолодела от ужаса. — Грейнджер, — строго произнес Гарри, — ты — единственный человек с мозгами в этой дыре. И если ты пришла меня предупреждать о таком, то значит, откуда-то ты это узнала и почему-то решила мне помочь. Уж не знаю, что тобой движет… — Это называется сострадание, но боюсь, такое чувство тебе не знакомо! — Ну… допустим. Ладно, мне все равно. Но я уже в курсе и Темного лорда и… в общем, неважно. Расскажи мне все в подробностях, если ты действительно уж так мне, как ты выразилась, сопереживаешь. — Просто так поступил бы любой хороший человек! Ладно… Я… Я не уверена, что это не обернется чем-то плохим, но… И она рассказала все, за исключением того, по какой причине они с Виктором оказались в Запретном лесу. Благородный порыв помочь такому отчаянному злодею, как Поттер, уже не казалась ей настолько прекрасной идеей, но отступать было поздно. Однако чем дольше она рассказывала, тем сильнее поражалась… его сдержанности. Тот лишь изредка кивал и задумчиво смотрел куда-то сквозь нее, будто бы эта информация была для него уже не новой. — Откуда ты знаешь про… — она запнулась, не решаясь произнести имя. — Приходится. Когда за тобой вот уже который год гоняется маньяк с армией приспешников — как-то быстро учишься быть в курсе его действий. Как-то не могу избавиться от привычки жить, видишь ли. — Как ты можешь смеяться? — А что мне еще остается делать? Крауч, которого будто пытали, прибегает из леса, хватает тебя за мантию, просит привести Дамблдора, говорит обо мне… А потом внезапно исчезает. И все это происходит во время Турнира, на который меня буквально затащили силой. Ты вот сразу смогла сложить эти несколько фактов — поздравляю, теперь ты знаешь о жизни ужасного Гарри Поттера чуть больше, — он ядовито оскалился, — мне очень весело, а тебе? — Ты… ты отвратительный! Как ты можешь общаться с Малфоем, если … если говоришь такое! Ты что не знаешь, что его… — Так! Вот сюда тебе заходить нельзя! — он рявкнул так, что она вздрогнула. — Спасибо, что рассказала, мисс «жалость», или что там у тебя, но дальше я сам разберусь. Не стоит лезть не в свое дело и не в свои тайны, особенно если… боишься. — Я не боюсь! — Гермиона зло посмотрела на него. — Я не понимаю, как ты можешь быть таким. таким… — Ну, каким? Страшным, жутким, злым, непонятным? Что еще придумаешь? Грейнджер, — Гарри приблизился к ней и заглянул прямо в глаза, — для тебя это — игра. Тебе нравятся головоломки, потому что ты чуть умнее остальных. А мне приходится выживать. Раз за разом. Мне реально угрожает смерть. Знаешь, настоящая, не из глупых книжек и сказок. Для тебя весь мир поделен на черное и белое, потому что так сказали мама и папа, наверное. Мой мир — это смерть. И вопрос, смогу ли я ее обмануть в этот раз, или нет. Все эти твои глупости для меня — пустой звук, потому что моя война началась давным-давно! Ты играешь в героиню, делаешь вид, что спасаешь домовиков, борешься за какую-то «справедливость», но ведь на самом деле ты — обычная девчонка, такая же, как все! Поэтому не смей ничего говорить ни обо мне, ни о Драко! Ты ничего не знаешь, Грейнджер, и мне на самом деле жаль, что при твоих способностях ты такая дура! — Дурак… — только и прошептала она, — ты просто неисправимый, невыносимый дурак! Я-то наивно хотела тебе помочь, а ты… — Ты мне очень помогла, но я не просил лезть со своими нравоучениями! Очень любезно было с твоей стороны рассказать мне о том, что меня попытаются убить, но помощи твоей я не прошу. Пока что… — Какой же ты мерзкий, Поттер! Делай, что хочешь, а я больше не буду пытаться тебе помочь! — Ты? И не пытаться спасти тех, кто в этом не нуждается? Не верю! Гермиона ничего не ответила. Презрительно оглядев Поттера, она развернулась и ушла, так и не проронив ни слова. — Сумасшедшая… — пробормотал он, глядя ей вслед, — психованная… Несмотря на то, что перед девчонкой он держал лицо, Гарри на самом деле было очень страшно. Он как никто другой знал, что возвращение Темного лорда — лишь вопрос времени. Он уже давно понял, что это как-то связано с Турниром и то, что произошло с одним из судей, лишь доказывало это. Больше всего он хотел, как раньше, побежать к Снейпу, жалобно вывалить на него все, выслушать двадцать минут такого знакомого, успокаивающего недовольства. Он бы многое отдал, чтобы сейчас пойти и услышать: «Вы кретин, Поттер!» или «Чем вы только думали, Поттер!». Ему было бы намного проще потерпеть и получить внятную инструкцию, касательно дальнейших действий, чем разбираться со всем самому. Но сейчас он словно был связан по рукам и ногам, и все, что ему оставалось — это смиренно наблюдать за развитием событий и готовиться к худшему. Гарри сел на пол и закурил. Ему нужно было хорошенько обдумать все произошедшее. Конечно, лучше всего было бы, если бы он услышал речь безумного судьи сам, а не пытался восстановить истину по сбивчивым рассказам Грейнджер, но это все равно было уже что-то. — Нет, я так не могу. Мне нужно… Мне нужно поговорить об этом хоть с кем-то. Думаю, что в последнем испытании будет какая-то ловушка, в которую мне ни в коем случае нельзя попадать. Черт, да это же… С каждым разом он убеждался в том, что на нем лежит проклятие. Вся его жизнь в итоге сводилась к тому, что он пытался не дать себя убить, или кого-нибудь еще. Он так устал от этого, что временами даже переставал бояться. Страх вытеснялся какой-то тупой бессмысленной тоской, от которой даже плакать не хотелось. — Что ты такой грустный, Гарри? — голос Миртл раздался из умывальника и вскоре оттуда появилась вся она целиком. — Да так… Неприятные новости. На меня открыли охоту, знаешь ли. — Ого, так ты умрешь? — Надеюсь, что нет. Уж извини, но я не планировал становиться призраком. — Фу! Зачем ты опять тут куришь? — Потому что мне нужно! Черт, Миртл, я так устал… Не приставай, ладно! — Что?! Да как ты со мной разговариваешь?! А ну, пошел отсюда! Убирайся! — Да что с вами со всеми не так! Закатив глаза, он поднялся с пола. Кинул взгляд в зеркало над умывальниками и вздохнул. — М-да. Подстричься, что ли… Гарри долго не мог заснуть. Он ворочался с боку на бок, завистливо слушая, как сопят Малфой и Забини по разные стороны от его кровати. Густая темнота давила на веки, но стоило сну подступить, как какая-нибудь едкая тревожная мысль вонзалась в голову и волна адреналина тут же расходилась по телу. Ему удалось уснуть лишь под утро, и то, уйдя в какую-то полубредовую прозрачную дрему. Он снова оказался в комнате. Очень знакомой, почти обжитой, хотя уютной ее назвать было никак нельзя. Гарри застыл позади высокого кресла, повернутого к камину. Рядом с ним на полу шевелились две фигуры — змеиная и человеческая. — Ты допустил ошибку, Хвост… — из глубины кресла раздался высокий ледяной голос, явно очень недовольный, — но тебе повезло. Все обошлось… Он мертв… Человек на полу хрипел и всхлипывал. На него противно было даже смотреть и поэтому Гарри отвернулся, переведя взгляд на огромную змею. Вдруг он почувствовал на себе ее взгляд. Она увидела его и он, сам не понимая зачем, кивнул ей, поднимая руку. Ни Хвост, ни тот, кто сидел в кресле, не подозревали о его присутствии. «Ты знаешь меня, не так ли?» — с удивительным для самого себя спокойствием подумал он. Та продолжала смотреть на него. Он расплылся в улыбке и прижал палец к губам. Змея моргнула и отвернулась. — Г-господин м-мой… я так рад! П-простите, г-господин… — с трудом произнес человек на полу. — Нагайна… Извини… Сегодня тебе не повезло — я не разрешу тебе съесть Хвоста. Но ничего… полакомишься Гарри Поттером в следующий раз. «Да неужели?» — подумал Гарри. — Отлично… — прошипела змея и он увидел ее трепещущий язык. «Ах ты ж тварь… ничего… Чтобы я боялся какой-то огромной ящерицы… Да ты даже не Василиск, как ты жрать-то меня собралась?» Несмотря на страх, он почувствовал злость и даже какую-то обиду. За те несколько раз, что ему доводилось быть змеей Воландеморта, он почувствовал с ней какое-то родственное единение, словно оба они были частью одного целого. Поэтому теперь ему сложно было представить ее отдельно от себя — он не хотел терять эту связь, хоть и сам толком не мог понять, почему. — Вот тебе еще, Хвост… Запомни — я не прощаю ошибок. — Н-нет, господин, умоляю… — Из-за кресла показался кончик волшебной палочки и голос произнес: — Круцио! Человек на полу задергался и завопил тот боли. Гарри почувствовал, как невыносимо сильно начинает болеть шрам и он закричал, не в силах справиться с этим. Одна ярко-зеленая вспышка — и он проснулся в собственной кровати, мокрый от пота. — Черт… — простонал он, тяжело дыша, — черт… так и знал… Крауч… они его пытали… Черт… Ему потребовалось несколько тяжелых минут, чтобы хоть немного прийти в себя. Произошедшее явно было не просто сном, это доказывала та же боль во лбу. Гарри прикрыл глаза и попытался досконально запомнить увиденное. «Воландеморт и Хвост… И Нагайна… Она, кажется, поняла, что я их видел, но… но как? И почему в этот раз я оказался не в ее теле? Гребаная магия, черт бы ее побрал… Мне нужна эта змея! Я должен научиться ее контролировать! Я должен… должен понять, как попадать в ее разум, снова! Она же все время при Реддле, слышит, что он говорит, выполняет еë приказы… Черт… Черт… Черт… Я в полной заднице!» — Зевс… — он позвал змея, но тот не откликнулся. «Где-то опять ползает… Ладно… Но это уже не смешно, я должен рассказать об этом Дамблдору. Что это вообще все значит? Какого… какого я вижу эти сны?»