На пути к лучшему миру

В школе Гарри успел оценить всю прелесть мировой славы. Мимо него, шушукаясь и посмеиваясь, проходили ученики. Кто-то даже беззастенчиво косился и разглядывал, видимо, в надежде убедиться, что Поттер и правда помешанный. В основном это были Пуффендуйцы, которые все еще помнили вырванную из рук Седрика победу в Турнире, в котором Поттеру по правилам даже участвовать было нельзя. Однако его это нисколько не трогало, так как за пять лет в мире волшебников он привык к тому, что почти любое странное событие так или иначе связывают именно с ним. Его считали сумасшедшим с самого начала, а теперь статья Скитер лишь подтвердила и укрепила всеобщие догадки. — Интересно, когда это в нашей школе столько экспертов по шизофрении выискалось? Я что-то пропустил, у нас ввели новый предмет? Поставь диагноз Гарри Поттеру с десяти шагов и получи диплом? — ядовито буркнул он, усаживаясь за стол Слизерина. — Знаешь, дам-ка я пожалуй интервью о том, как тяжело с тобой жить. Скажу, что ты еще орешь по ночам, бредишь, кидаешься на людей и… — Малфой расплылся в мечтательной улыбке. — Только попробуй и одним призраком в этом замке станет больше! — Вот, а я говорил! Агрессивный, невменяемый, полный псих! — Заткнись… — Гарри только теперь поглядел на учительский стол и вдруг увидел там непривычно яркое розовое пятно, — ты тоже видишь этот кошмар? Рядом со Снейпом, на месте профессора Защиты. — Это? Амбридж-то? Вижу, я не слепой, в отличие от тебя. — Кто? Ты ее знаешь? — Она работает в Министерстве и, насколько я понял, будет вести у нас Защиту от темных искусств в этом году… — Эта жаба?! Чему вот это вот собралось нас учить? Да она ж… Ладно, крысой канцелярской ее не назовешь, это скорее канцелярское чудовище… Ну и уроды конечно в этом вашем Министерстве работают, не в обиду Люциусу. — Она ручная собачка Фаджа. Тоже в своем роде помешанная. — Ага… Ну так я и думал почему-то. Как только увидел учебники, так сразу понял, что стоит ожидать чего-то подобного. Гарри сощурился, разглядывая неприятное лицо новой профессорши, расплывшееся в тошнотворной улыбке. Она смотрела на учеников таким взглядом, каким смотрят палачи на своих жертв перед тем, как отрубить им голову — с какой-то садисткой нежностью. Вдруг она поймала его взгляд и улыбка на совершенно жабьем лице стала еще шире. — Впервые я радуюсь тому, что место профессора Защиты проклято и в следующем году мы ее больше не увидим. Такая противная, очень на мою тетку похожа. Хотя есть все-таки справедливость в этом мире — этого полудурка наконец-то не будет! — Действительно, полувеликан куда-то делся… Надеюсь, он вернулся в ту дыру, из которой выполз и больше не будет пытаться никого учить! Наконец, настала очередь распределения. МакГонагалл обвела весь зал испепеляющим взглядом и все разговоры тут же затихли. По традиции в повисшей тишине Распределяющая шляпа исполнила странную песню, которая в этом году оказалась еще и предупреждением, чего прежде, на памяти Гарри, никогда не случалась. Обычно та пела о важности учебы, о верности выбранному факультету и качествах, которые необходимы любому ученику, но в этот раз была рассказана история о том, как Слизерин, окончательно рассорившись со своими товарищами, покинул Хогвартц. В конце шляпа туманно предупредила о надвигающейся опасности и напомнила о важности дружбы и прочих романтических идеалов, могущих помочь в борьбе против внешней угрозы. — Да у нас тут вовсю предсказания… — Гарри усмехнулся, — Слизерина жалко. Он же строил эту школу вместе со всеми… Кстати, а какого черта он просто не забрал весь свой факультет и не основал свою собственную, отдельную школу, где бы завел свои порядки? Это что, прям так сложно было? — Э… Понятия не имею, — честно ответил Драко, — я никогда об этом не думал. Ему ведь правда ничего не мешало… — Мне кажется, в один момент он понял, что возиться с учениками — это не его и просто ушел старик на покой. Кстати, а вообще известно что-нибудь об основателях Хогвартца, кроме их качеств? Ну, история жизни, я не знаю, магия, которую они использовали… — Ты задаешь такие странные вопросы, Поттер. На кой черт тебе знать, как жили основатели школы? Это же было тысячу лет назад! — Вот именно! Мало ли какие тайны можно было бы узнать… — Вообще про них ничего толком не известно, кроме того, что рассказывает Распределяющая шляпа. Раньше еще вроде как была какая-то информация, но теперь уже и не ясно, что из этого правда. Да и знаешь, расшифровать то, что связано с основателями Хогвартца — та еще морока. Мало кому вообще было интересно этим заниматься. Мы знаем самое главное — заклинания, а что там Слизерин ел на завтрак — никого не волнует. — А тебе не приходило в голову, что, возможно, дошли не все заклинания и мы теперь не знаем каких-то гениальных тайн древности? — Поттер, может хватит считать всех вокруг идиотами? Думаешь, ты первый такой любитель древностей? До тебя уже тысячу раз все перепроверили, и все, что можно было обнаружить — обнаружили. А чего не нашли, того, может, и вовсе не было. — Знаешь, глядя на ваше Министерство, я начинаю сомневаться в компетентности этих исследователей. Пока они шепотом обсуждали тайны основателей, распределение подошло к концу и последний ребенок пробежал к Пуффендуйскому столу под громкие аплодисменты. Дамблдор поднялся со своего место, окинув зал доброжелательной улыбкой. — Добро пожаловать — новички! Добро пожаловать — старая гвардия! Еще настанет время для речей, а сейчас — налетайте! И в один миг на золотых тарелках появилась еда, по которой Гарри уже успел соскучиться. Люпин, Сириус и Тонкс готовили отвратительно, так, что на их фоне даже стряпня Кикимера казалась редкостным деликатесом. — Поттер… — Драко вздохнул, — ты решил спиться в этом году, я прав? — Отвали, у меня праздник. — Интересно, какой же? Ты принял тот факт, что ты больной на всю голову и обрел гармонию со своим безумием? — Лучше! С этого дня я снова смогу есть нормальную, человеческую еду! — с этими словами он запихал в рот ложку рагу и тут же запил ее наколдованным ромом. — Знаешь, я подумываю перейти на настоящий. — Черт… Ты же теперь можешь ходить в Хогсмид и… — Да… — Гарри расплылся в мечтательной улыбке, — именно. — Если ты думаешь, что выглядишь круто… Ладно, черт побери, ты выглядишь круто! Я тоже хочу! — Приглашаю, — снисходительно усмехнулся он, — а не боишься, что папочка заругает? — За все лето он так и не узнал, что я курю, — похвастался Малфой, — конечно, его почти не было дома, но это ничего не меняет! — Ты смотри… А фея-то научилась врать! Что ж, поздравляю тебя с официальным вступлением в ряды отцовских разочарований. — А ты-то тут причем? У тебя же… — Это тайна, но скажу только, что факт моего существования в Слизерине, как и дружба с тобой и Снейпом еще никогда не приносили такого разочарования стольким людям одновременно, сколько этим летом. На мне клеймо проклятия и родового позора, вдобавок ко всем моим идиотским титулам. — Да… Но я тебе не сочувствую, — Драко усмехнулся, — еще жалеть тебя, выскочку очкастого. — Поделиться? — оскалился Гарри. — Не хочешь недельку побыть умственно-отсталым шизофреником с манией величия и раздвоением личности? Тебе пойдет, не сомневайся. — Заткнись, Поттер! В этот самый момент перед ними вдруг возник полтергейст Пивз, как всегда, готовившийся совершить какую-нибудь пакость. Он вывалился из стены с мерзким хихиканьем и тут же опрокинул кувшин с соком, вылив его прямо на какого-то третьекурсника. — А где Кровавый Барон, Пивз? — расхохотался Гарри. — Долго его сегодня нет, кстати, уже пора запугивать малолеток. — Сегодня я за него! — полтергейст попытался было перевернуть тарелку с ее содержимым на Малфоя, но тот элегантным жестом палочки выпустил струю воздуха, отправив надоедливое создание к Когтевранскому столу. — Какого черта его со сих пор никто не выжил отсюда? Я еще помню, как этот мерзавец запустил мне в тарелку тарантула на втором курсе! — Было весело, — Гарри, вспомнив уморительное лицо Драко в тот момент, усмехнулся, — я бы повторил. Да брось, он забавный. — Для тебя и Кровавый Барон чуть ли не лучший друг, — оскалился тот. — Ты что, его боишься? Он же умер черт знает сколько лет назад! — А какая разница? Мне вот не очень приятно, когда он вдруг вылетает из стены и смотри на меня своими выпученными глазами! — Перестань! Какой бы это был замок без жутких призраков? Я был бы не против, если бы их было побольше, они забавные. — Ох, извини, я все время забываю, что ты у нас немного не в себе, — усмехнулся Малфой. Когда ужин был окончен, Дамблдор вновь поднялся, чтобы наконец-то окончить свою прерванную трапезой приветственную речь. — Итак, когда все мы уже приступили к перевариванию нашего великолепного ужина, я хотел бы сообщить вам пару новостей. Во-первых, хочу напомнить, что Запретный лес очень опасен не только для первокурсников, но и для учеников всех остальных курсов и ходить туда строго-настрого воспрещается. Также наш завхоз Аргус Филч попросил меня в четыреста тридцать шестой раз, по его собственным словам, сказать о запрете использования волшебства в коридорах школы, — в этот момент со стороны Гриффиндорского стола послышались смешки, — и во-вторых, у нас произошли изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать профессора Граббли-Дерг на должности преподавателя Ухода за магическими существами и профессора Долорес Амбридж, нашего нового преподавателя Защиты от темных искусств. В зале послышались вежливые, но вялые аплодисменты. — Отбор в команды по квиддичу… — продолжил директор, но тут его речь вдруг была прервана довольно громким покашливанием. Он замолк и повернул голову к Амбридж, вставшей из-за стола. Несмотря на всеобщее недоумение, Дамблдор коротко кивнул и тут же сел, словно бы все так и должно было быть. Остальные преподаватели косились на него с недоумением. Еще никогда никто не осмеливался так нагло и бесцеремонно прерывать директорскую речь. — Благодарю вас, директор, — жеманно протянула она, — за добрые слова приветствия! После чего ее маленькие темные глазки обвели зал и высоким, неприятно звенящим, почти визгливым голосом она продолжила: — Как приятно видеть ваши умные, счастливые юные лица! Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас уверена, что мы станем лучшими друзьями! Она сделала паузу, однако никто не удостоил ее даже легкой улыбкой. — Министерство Магии всегда считало обучение нового поколения волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкий дар, данный вам по праву рождения, может быть растрачен впустую, если эти навыки не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленных нашими предками — вот первейшая обязанность тех, кто посвятил себя преподаванию! Каждый новый директор Хогвартца привносил в трудное дело руководства этим древним храмом знаний нечто новое, ибо без прогресса нашим делом стали бы застой и гниение. Однако прогресс лишь ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Гарри внимательно глядел на ее исполненное слащавой жеманности лицо, и не мог понять, какого черта она говорит. Все сказанные слова казались абсолютной бессмыслицей, от которых многих и вовсе клонило в сон. Однако от услышанного ему все равно стало не по себе. Было в них что-то угрожающее, интонация, с которой, прежде чем заставить ребенка сделать что-то, что ему не нравится, воспитатель говорит: «Это для твоего же блага». Гарри нутром чуял, что с этой жабообразной ведьмой в нелепой розовой кофточке что-то не так. А она, тем временем, продолжала. — … Сделаем же шаг в новую эру — улучшим то, что необходимо улучшить и сохраним то, что не нуждается в изменениях, и искореним то, чему нет места в нашей жизни! — Амбридж наконец закончила и с чрезвычайно довольной улыбкой села на свое место. — Благодарю за очень содержательное выступление, — Дамблдор поднялся, аплодируя ее речи с неожиданным энтузиазмом, которого, впрочем, никто не поддерживал. — А теперь продолжим о квиддиче… Гарри заглянул в свой пустой кубок и вздохнул. — Не нравится мне это все. Министерство вмешивается в дела Хогвартца… Что-то мне подсказывает, что эта старуха еще доставит мне проблем. — Если уж на то пошло — всей школе. Но меня это уже не волнует. — Конечно, чего бояться сыну чуть ли не пятого человека в Министерстве, тебя, я, думаю, она будет с ног до головы облизывать. Ты же у нас бедный мальчик, мученик, можно сказать, терпишь унижение от злобного меня и интеллигентно предпочитаешь не спорить! — Поттер, если ты не прекратишь ныть — эта вилка окажется в твоей глазнице! — Эй! Вообще-то это я тут агрессивный псих, не надо отбирать мой хлеб! Раз уж Драко Малфой у нас весь белый и пушистый, то будь добр — без самодеятельности! К этому моменту торжество было официально окончено и все вокруг засуетились, вставая и двигаясь к выходу. Панси, бросив на них суровый взгляд, возмутилась: — Вы, придурки, забыли, что мы пятый курс и должны показать первокурсникам дорогу? — Э… А что, нас так мало? Ты девчонка, вот и возись с деть… Ай! — не успев договорить фразу, Гарри получил тяжелый и болезненный удар под колено. — Вон ваши, — она зло кивнула на кучку юных перепуганных слизеринцев, с опаской поглядывающих на них, — чтобы все дошли в целости и сохранности. Потеряете хоть одного — лично каждого четвертую! — Успокойся, Панс, Поттер сегодня сытый и такими тощими первокурсниками, скорее всего, побрезгует, — оскалился Малфой. При этих его словах дети посмотрели на Гарри чуть ли не с ужасом. — Ладно, идем, — вздохнул Драко, делая знак рукой, — ну, чего встали! Поттер! — Ну? Мне повторить? — Гарри сделал угрожающее лицо и первокурсники, словно отмерев, тут же засеменили следом. — А в прошлом году к тебе кидались с большим энтузиазмом. Помнится, ты был просто-таки звездой. — Слава так непостоянна, не так ли… Кстати, ты же что-то говорил про то, что собираешься выдвигаться в старосты факультета? — вдруг вспомнил Поттер, наблюдая, с какой уверенностью тот взаимодействует с младшими учениками. — Да, — самодовольно кивнул Малфой, — буду делать тебе выговоры… Заведу специальный блокнот, куда буду записывать все твои гнусные дела… — Ты только того и ждал всю жизнь, да? Чтобы дорваться до власти и наконец отомстить мне за многократное оскорбление твоей чести? — Конечно. Власть единственное, что ценит дом Малфоев больше чистоты крови, — усмехнулся он. Гарри спорить не стал. Услышав знакомый голос, донесшийся снизу, он наклонился и, подобрав с пола змея, положил себе на плечо. — Ты где пропадал, Зевс? Я искал тебя черт знает сколько, думал уж, что ты уполз навсегда. — Выяс-с-с-с-снял обс-с-с-становку… — Посмотрите… — раздался за спиной испуганный шепот, — он… — Это правда… Он говорит со змеями… — Поттер темный маг… — А это правда, что он сумасшедший? — Правда! — вдруг громогласно заявил Малфой. — Знаете, он не только говорит со змеями, но еще и любит пытать непростительными заклятиями ни в чем не повинных детей, а еще пьет кровь, подчиняет драконов силой мысли и… ах да, у него еще глаза светятся, как у оборотня. Точно, еще же в подвалах замка живет древняя тварь, Василиск, они с Поттером родственники, поэтому тот иногда выползает и они вместе жрут тех, кто им не нравится. После этих слов первокурсники вздрогнули и отодвинулись от Гарри настолько, насколько это было возможно. — Ты что сделал, придурок?! — возмутился он, глядя на счастливое лицо Малфоя. — Это что было?! — Ах, я всего лишь сказал им правду про тебя! Более жуткой твари, чем ты, я еще не встречал. Как будущий староста, я обязан предупреждать всех первокурсников об опасности, которая их ждет! Нельзя ходить в Запретный лес, открывать Тайную комнату, убивать людей… В общем, не стоит повторять подвиги великого и ужасного безумца, второй Поттер нам ни к чему. — Издеваешься, да?! — Ничуть! Я лишь беспокоюсь за вверенных мне! — с этими словами он обернулся к до смерти перепуганным ученикам и, указав пальцем на Гарри, пояснил. — К этому даже не приближайтесь! Читали «Ежедневный Пророк»? Там и половины не написали из того, что он вытворял все эти годы! Бойтесь Поттера и уважайте меня, потому что я единственный, кто может спасти вашу шкуру, если он вдруг решит полакомиться кем-то из вас! — Это правда? — шепотом спросил какой-то мальчик, во все глаза разглядывавший Гарри. — Истина в последней инстанции. Вообще, не верьте ни единому его слову — он врет с таким же энтузиазмом, как убивает. А я скоро стану старостой, так что по всем вопросам можете обращаться ко мне. Гарри не знал, злиться ему или смеяться. Малфой выглядел таким счастливым, запугивая его именем первокурсников, что он даже не мог толком возмутиться. Вообще пугать младших было древнейшей традицией Хогвартца — он сам помнил, как в первый вечер слушал рассказы какого-то пятикурсника о том, что Кровавого Барона так зовут, потому что в свое время он ужинал такими же детьми, как они, и потом целую неделю даже верил в это. Собственный первый курс казался таким далеким, будто бы прошло не четыре года, а все десять. Теперь он вдруг с удивлением осознал, как сильно они с Малфоем изменились, впрочем, как и все те, с кем они начинали учиться. Все это время он толком и не задумывался о быстротечности времени. Когда-то выпуск казался таким далеким и мифическим, а сейчас он вдруг понял, что, в сущности, до седьмого курса осталось всего два года… Он не заметил, как они добрались до тупика в конце коридора, расположенного в подземельях. Обычная стена, мало чем отличавшаяся от прочих, закрывала путь. — Так, смотрите и запоминайте, — Малфой строго оглядел первокурсников, — вот тут вот змею видите? — с этими словами он указал на колонну, которую обвивала каменная змея. — По левую руку находится вход в гостиную Слизерина. Пароль, насколько я помню, почти никогда значительно не меняется. Так или иначе он всегда связан с чистотой крови, поэтому даже если забудете точную формулировку, то сможете догадаться. Чистая кровь! После того, как он произнес это, в стене тут же возникла дверь из чёрного дерева, на которой был вырезан портрет Салазара Слизерина в окружении двух змей и большого количества черепов. — Мне всегда так нравилась наша темная обитель, — с искренним удовольствием произнес Гарри, входя в гостиную, — они потом еще удивляются, почему здесь учится так много темных магов. Черт, это все-таки самый лучший факультет в Хогвартце! Жаль, что я череп не припер, он бы прекрасно сюда вписался! — Стоп, у тебя череп есть? — Малфой изумленно на него посмотрел. — Да, есть, — гордо заявил Поттер, — магловский. Где взял не скажу, но хвастаться буду. — Так, все, — Драко махнул рукой первокурсникам, — вон там дверь в спальню девочек, вон там — в спальню мальчиков. Под ногами у старших не путаться, смотреть с содроганием, выполнять приказы, к Поттеру не подходить, Зевса — это его змея, не трогать, ясно? — Ловко ты, — восхитился Гарри. — Талант управлять толпой — это наследственное, — вздохнул тот, падая в черное бархатное кресло. — Кстати, в этом году будет набор в команды по квиддичу… Ты же вроде теперь еще и капитан команды, так? — Ага. В прошлом году мы никого не выбирали, сам помнишь, а когда мы были на третьем курсе Флинт как раз выпустился, так что теперь я главный. — Смотри, чтобы корона с ушей не упала, — рассмеялся Гарри. — Поттер, может хватит? Мне и так вечно приходится терпеть то, что на фоне тебя я считай что пустое место! Мог бы и порадоваться! — А я и радуюсь, сдался мне твой квиддич и этот дурацкий значок, мне будто делать больше нечего. У меня же работа быть эдаким чудовищем местного разлива, наводить ужас на окрестности. Странно, что ты не начал распускать слухи о том, что по ночам я превращаюсь в нетопыря. — А ты можешь? — с интересом спросил Малфой. — Ты… черт, придурок, ты что, серьезно?! — Поттер, я наблюдаю за тобой уже пятый год и теперь ожидаю чего угодно. Я серьезно. Не понимаю, кто бы не ждал, ты же… — Все, заткнись! И вообще, я чертовски устал, так что давай, я пошел спать. Гарри скучал по своей кровати. Напротив огромного окна, за которым чернела толща озерной воды, периодически проплывали стайки рыб и мелькали щупальца огромного кальмара, он привык засыпать и теперь счастлив был вновь увидеть привычный подводный пейзаж. Его чемодан уже был здесь, кровать застелена чистым белоснежным бельем, а сам он сыт, немного нетрезв и даже почти доволен. — Зевс, так и что ты выяснил? — прошептал он, снимая с себя мантию. — В Гриффиндоре двое тебя поддерживают, и одна когтевранка… Грейнджер подозревает, что Амбридж хочет помеш-ш-ш-ш-шать вам с-с-с Дамблдором… — Нам с кем? С Дамблдором? Она что, думает… Ах, черт! Эта Скитер написала, что он меня якобы прикрывал! Точно… теперь же все думают, что мы с ним заодно… — И она знает про Орден… — Что?! Откуда?! — Уизли… младш-ш-ш-ший Уизли… — Так… то есть ты хочешь сказать, что она и Долгопупс, и эта чокнутая из Когтеврана в курсе про Орден, меня и Дамблдора? — Да… — прошипел змей Гарри в ухо. — Очень интересно… Но об этом я, пожалуй, подумаю уже завтра. Спасибо тебе за помощь.