На пути к лучшему миру

Гарри наслаждался одиночеством. Он сидел в кресле у камина и курил, сонно разглядывая черный дневник. Бутылка с огневиски покоилась у него в руке и он периодически прикладывался к ней, делая маленькие глотки. - Что ж ты за тварь-то такая? Ничем тебя не открыть… Хотя вот глупость, да? Я не могу открыть какую-то сраную книжонку, заколдованную Пожирателем… Не иначе, Регулус был гением, или Мерлином во плоти! Он нахмурился, вглядываясь в выгравированные на обложке инициалы. - И что ты такое там прячешь… Ладно, я попробую еще раз, - с шумом отпив из бутылки и поморщившись, Гарри закрыл глаза. - Вот я чистокровный волшебник и наверняка знаю до чертиков разной волшебной ерунды… Я фанат Воландеморта, а этот вообще псих поехавший, черт его знает, что там у него в голове. И заклинание-то простое! Как открыть что-то… Нет, ну вот если бы мне нужно было срочно что-то запечатать, чтобы это никто кроме меня не прочитал… Какое бы заклинание я выбрал? Хотя нет, какое заклинание, их же любой дурак может выучить и применить, я бы… И тут он застыл, медленно осознавая собственную догадку. - Черт… да неужели… Неужели и правда… пароль?! Черт, вот я… вот я кретин безмозглый! Какого я раньше-то не подумал про то, что здесь не заклинание, а просто нужный набор слов?! Вот я дурак… какой же я идиот! Наверняка тут что-то вроде «чистой крови», или еще какая-то бурда… Так, посмотрим. Ну вот Регулус Блэк… Может, это что-то про Реддла? Гарри отложил бутылку и достал палочку. Направив ее на дневник, он произнес: - Том Марволо Реддл! Лорд Воландеморт! Чистокровный волшебник! Нет, не то… Темный лорд! Нет… Пожиратель Смерти! Магия – для чистокровных! Салазар Слизерин! Э… Нет, почему ничего не подходит? Это же логично! Ну что он мог тут еще придумать? Древнейший и благороднейший Дом Блэков? Черт… Он снова оглядел обложку, думая, как сам бы поступил, если бы хотел спрятать что-то в книге. У него тут же возникло множество вариантов на тему того, какой пароль можно было бы подобрать. Однако подумав еще, он решил, что догадаться до этого в общем-то просто, зная, например, его историю и увлечения. Хотя пароль мог быть любым, он бы лично хотел, чтобы его нельзя было просто угадать. - Я бы его как-то зашифровал… Так, чтобы нельзя было догадаться с первого раза… Думай Поттер, думай, рано или поздно же до чего-нибудь додумаешься… Он перевел взгляд на языки зеленоватого пламени и вздохнул. Казалось, разгадка была совсем рядом, ее даже можно было нащупать, но у него ничего не выходило. Было слишком много всевозможных вариантов и можно было потратить на раздумья целую вечность… - Регулус Арктурус Блэк… Регулус Арктурус Блэк… Регулус Арктурус Блэк… Ладно, начну с имени… Конечно, произнести имя – это слишком просто и банально. А если… если попробовать наоборот? Кэлб Суруткра Сулугер! Ладно, признаю, это было глупо. Тут и ребенок догадается! Гарри почесал затылок, раздумывая. И вдруг его не совсем трезвую голову посетила странная, но интересная мысль. В семье Блэков любили давать детям космические имена, которые на самом деле имели свое значение… Он не был силен в астрономии, но то, что Арктурус означает звезду – помнил прекрасно. - Так… Черная звезда… И Регулус… Регулус… Регулус… Черт его знает, что это! Ему пришлось сходить за картой звездного неба и потратить достаточно времени на то, чтобы в полумраке гостиной отыскать на ней маленькую точку в созвездии Льва. - Получается… Лев… звезда… черный… Черный звездный лев? Лев черной звезды? Звезда черного льва? Ни один из вариантов не подошел. Гарри снова начинал злиться и ему хотелось попросту выкинуть этот дневник в камин, но он сдержался. Сделав несколько вдохов, он медленно выдохнул. - Так, а может… Может это надо не по-английски читать? Если… Если попробовать латынь? Э… как это будет… Звезда – стелла, черный – нигра… Лев – лео… Ладно, еще одна попытка! Стелла нигра лео! Ничего не произошло. - Хорошо… Лео стелла нигра? Чепуха какая-то! Лев, звезда, черный! Он тут вообще не к месту, дурость несусветная! Хотя погодите-ка… Может, черный имеет другое значение? Черный не как цвет, а как… тьма? Да, тьма, мрак, это же тоже по факту черный, хотя перевод будет другим! Как там было? Тенебрис… Кажется. Гарри уже устал бороться с дневником и на особый успех не надеялся. - Лео Стелла Тенебрис? А, это все равно не имеет смысла! Он в отчаянии отшвырнул от себя дневник и тот упал прямо перед камином, раскрывшись на середине. Гарри застыл, с изумлением глядя на него. - Черт… У меня что… получилось? У меня получилось! Получилось! Он был вне себя от счастья. Наконец спустя столько месяцев страданий и разочарований в собственных силах, ему удалось открыть тетрадь, в которой спрятана тайна Темного лорда. С осторожностью он поднял его и провел пальцами по страницам, испещренным мелким, аккуратным почерком. Он пролистал дневник и заметил, что под конец записи стали размашистее и беспорядочнее. Чувствуя, как мурашки побежали по коже, Гарри вчитался в текст: «Бессмертие… Милорд обрел бессмертие… Это ошибка, все было ошибкой… Темный ритуал…» - Черт бы меня побрал… Да он же чокнулся! «Разделил душу и поместил ее часть… Я должен найти… вместилище… Остановить Его и уничтожить, пока Он не разрушил… мир…» Гарри пролистал на несколько страниц назад. «Милорд безумен. Его праведное стремление к власти чистокровных зашло слишком далеко. Сотня маглов. Тридцать секунд. Это становится странным…» «Я не могу выполнить Его приказ. Он потерял рассудок… Слишком много магии. Мне больно…» «Брат не ответил мне. Милорд охотится за ними и его убьют… Я боюсь за него, никто не сможет противостоять Ему, никто не сравнится с Ним по силе… Белла сошла с ума, пытаясь заполучить Его…» «Белла совершила ошибку. Я не мог сказать ей. Он следит за мной… Мне сложно не пускать Его в мысли…» У него закружилась голова, а руки затряслись от нервного возбуждения. Наконец-то он нашел то, что искал… Гарри вернулся в конец, туда, где чернила размазались по кривым строчкам, будто бы их писали второпях. «Я нашел Его тайну… Он спрятал свою душу и я знаю, где это найти… Кикимер рассказал мне… Рассказал мне все… Надо остановить Его, пока не стало слишком поздно… Надо уничтожить Это… То, где Он запер часть души…» Гарри вспотел от напряжения. Ему стало так жарко, что он даже снял мантию и остался в одной рубашке, тоже некогда принадлежавшей Регулусу. - Черт… Это же то, о чем говорил Зевс… Расколотая душа… Значит, можно вынуть осколок из тела и поместить его куда-то… Осколок души… Это же как… Как дневник! Как дневник Реддла, где он запер свое воспоминание, часть себя и чуть не воскрес! Черт, черт, черт! Значит, у него было два таких предмета? Нет… Я помню, в доме Блэков лежит оно… Я почувствовал часть его души, когда подошел слишком близко… Черт… Кусок души Воландеморта в моем доме – очень интересно… Он замер, раздумывая о полученной информации. «То, что живет внутри меня – часть его души. Как только она попала туда – черт его знает, хотя… Дамблдор же говорил летом, что жертва моей матери совершила один из древних ритуалов… Это истинная магия, а она души раскалывает как орехи… Вполне возможно, что кусок отлетел в меня, может, он даже сам этого не заметил… Хотя как такое не заметишь! Ладно, это глупо! Так… Затем был дневник… Там, наверное, то же самое… Но подожди! Нет, Квирелл! Лицо Воландеморта у него на затылке, не просто же так было? Наверняка это оно и есть… Значит, раз, два, три, четыре… Четыре куска души? Нет, еще он сам! Пять! Пять частей души Воландеморта, которые он пораспихивал куда угодно! Но, предположим, Квирелл умер, дневник я сжег… Остается то, что смог добыть Регулус, сам Реддл и… я? Черт, а как его вытащить теперь?! Что… что с ним делать?!» Первым желанием Гарри было тут же бежать к Снейпу и рассказать ему все, но он вовремя остановил себя. Это было слишком опасно. Во-первых, тот начал бы задавать вопросы, откуда у него этот дневник, во-вторых, тут же бы его отобрал, лишив Гарри возможности хоть немного узнать врага. В случае с Дамблдором все могло быть еще хуже, поэтому он выдохнул и тихо пробормотал: - Незачем им об этом знать. Ни профессору, ни директору. Черт, они же отберут у меня дневник, засунут его в ящик письменного стола, или вовсе запечатают! Они же… Они же ничего не поймут! Нет… Нет, я разберусь с этим сам… На весь остаток вечера Гарри погрузился в изучение дневника Регулуса Блэка. Тот начал вести его в пятнадцать, в том же возрасте, что и он сам, а закончил в восемнадцать, там, где последняя размашистая строчка, выведенная дрожащей рукой, обрывалась на последней странице. Оттуда же он узнал о том, что Регулус не понимал и не одобрял безумной любви Беллатриссы к Темному лорду, и о том, как в итоге она медленно и бесповоротно свихнулась в попытке добиться сердца того, у кого его сроду не было. - Да у них прям семейка поклонения Тому Реддлу… Хотя жалко ее, на самом деле. Кажется, Регулус ее очень любил. Гарри вспомнил то, что видел в омуте памяти в прошлом году. Суд над Пожирателями. Долохов, Лестрейнджи, Крауч… И среди них гордая, очень красивая женщина с копной роскошных черных волос и тяжелыми веками – до безумия прекрасная, хоть и совершенно сумасшедшая. Она была старше Регулуса, но это не мешало ему любить ее, как сестру. Это чувствовалось в каждой строчке, посвященной ей. И столько же таких строчек было написано о родителях, Нарциссе и… Сириусе. «Он опять вывесил эти ужасные магловские плакаты. Мама в ярости. С. придурок. Ненавижу Поттера! Он дает ему эту гадость и тот слушает ее! Он дал брату эту мерзкую магловскую шкатулку для музыки и теперь тот все время ходит с ней, как дикарь! Когда стану Министром Магии – запрещу их» Гарри рассмеялся, поняв, что ненависть семейства вызвал, скорее всего, самый обычный кассетный плеер, который его отец заколдовал и отдал другу. Регулус очень забавно говорил о вещах магловского мира и это было сродни тому, как сам Гарри пытался обжиться среди волшебников и путался в названиях квиддичных команд, предметах и прочем, чем увлекалась магическая молодежь. Сам он предпочитал телевизор газетам и с удовольствием бы поставил его в доме Блэков, наложив соответствующее заклинание, чтобы заставить его работать. Много чего он также узнал и о матери Драко. Кажется, Нарцисса была единственным наименее помешанным членом семьи Блэков. Всем им, как уже понял Гарри, было свойственно легкое безумие и периодическое помешательство – на чистоте крови, Воландеморте или же на Гриффиндоре. Нарцисса не обладала ничем из этого и именно поэтому ее лучшим другом, которого часто приглашали на ужин, стал Люциус. Регулус описывал его как «крайне приятного и вежливого, хоть и зачастую слишком заносчивого молодого человека с удивительно холодным и сдержанным лицом». - Знал бы ты, в какую змеищу этот гад превратился, - хмыкнул Гарри, переворачивая страницу, - ты бы плюнул ему в морду еще тогда. Хотя нет, ты бы вот как раз и не плюнул, а вот Белла… О, она бы смогла! Внезапно он обнаружил, что проникся к ним некоторой симпатией. Блэки мало походили на Малфоев, но ему это даже нравилось. Гарри подумал, что с Регулусом они вполне бы могли подружиться, потому что тот очень походил на него самого, за исключением крайней степени обожания Воландеморта и безоговорочной верности своей семье. И теперь, наконец, ему стало ясно, как вообще все сложилось так, как сложилось. Для древних чистокровных домов Темный лорд был кем-то вроде долгожданного лидера. Его обсуждали, его уважали, на него хотели равняться. Вся семья была счастлива и невероятно гордилась Беллатрисой и Регулусом, когда они стали Пожирателями Смерти и в этом не было ничего… плохого. Они радовались этому как обычные люди и тем сильнее Гарри чувствовал весь тот ужас, в который в итоге все это вылилось. Дочь в тюрьме, сын в могиле, мать безумна, отец предан, брат отрекся от них всех… Воландеморт обманул их, как и всех остальных, как многих, до них, как и Дамблдор – пообещав им мир свободы, в котором они бы наконец смогли стать теми, кем всегда являлись. Убежденные в собственном праве на власть, чистокровные семьи пошли за тем, кто уже давно не был человеком, искренне веря в него и его идею… Чтобы потом просто стать рабами того, кого они считали величайшим из всех волшебников. Гарри видел это отчаяние и безысходность, в которое впоследствии вылилось счастье Регулуса. Он проклинал себя и свою Черную Метку, трясущейся рукой писал о том, что одна сестра сошла с ума, другую пытали, а брат сбежал и исчез, оставив его в одиночестве. Гарри с тоской думал о том, что вся эта война – ошибка. Огромный ком лжи, обманутых и разбитых надежд, боли и страха. Дамблдор, обманувший Уизли, Поттеров и Долгопупсов на другой чаше весов, которая тяжела так же, как и первая. И за знаком равенства не было ничего, кроме смерти. Воландеморт стремился к власти и могуществу, Дамблдор к победе какого-нибудь дурацкого добра… Для Гарри это были лишь старые сумасшедшие колдуны, один из которых решил уничтожить мир, а другой его спасти, и оба двигались лишь к тому, чтобы похоронить всех, кто согласился служить им. Ему стало мерзко. Он закрыл дневник и тот тут же склеился. Гарри, поморщившись, провел пальцами по обложке. - Он ничем от него не отличается. Совершенно. Такой же поехавший, как и Реддл. Они думают, что это спасет их, что Дамблдор им поможет, потому что они идиоты, которые считают себя благородными героями. На самом деле они просто передохнут! Как… как тараканы! Из-за него умерли мои родители… Потому что они пошли за ним, поверили в его тупые сказки про добро, которого не существует! Это еще хуже! Это хуже, если бы он пытал и запугивал их, как Воландеморт! Он обманул их! Он соврал им! Ради того, чтобы они умирали, чтобы жертвовали собой тогда, когда ему это нужно! Урод! Ненавижу его, ненавижу их обоих! Я убью их… я просто убью, одного и второго, потому что я ненавижу их! Они… они ответственны за все это… Два чертовых психопата! Гарри тяжело дышал, откинувшись в кресле. Сердце ныло, рвано стуча в ребрах. Он чувствовал себя отчаянно беспомощным, особенно теперь, когда масштаб проблемы разросся до критических размеров. Ему было неспокойно и хотелось срочно с кем-то это обсудить, но пойти к Снейпу он не мог. Пока что не мог. Зевс спал и реагировал очень нервно, когда его пытались вытащить из спячки. Но тут Гарри вспомнил о своей полезной находке. Вытащив из-под рубашки медальон, он открыл его. - Драко что-нибудь мне присылал? – с надеждой спросил он. - Август говорит, что он постоянно проверяет медальон, но так ничего и не может сказать. Кажется, он ждет от тебя первого шага, - портрет девушки хихикнул. - Какой к черту первый шаг?! Ладно, я просто хочу узнать, не записали ли его еще в Пожиратели. Я тут раскопал кое-что очень интересное… Ему бы понравилось. И черт… Без него тут на самом деле очень скучно. Он тот еще придурок, конечно, но я так привык к его нытью, что теперь даже странно не слышать его каждую секунду. И вообще… чем он там занимается? Ну… как проводит каникулы? - Хорошо, я передам ему. Хочешь что-нибудь добавить? - Нет… Я не знаю, что ему еще сказать. Здесь черт знает что происходит и я совсем не понимаю, что мне теперь делать… Впрочем, как и всегда в моей гребаной дурацкой жизни! - Понято, я передам ему, что ты скучаешь! - Нет, нет, не надо! Не делай этого! Я вовсе не… да плевать я хотел на этого урода, подумаешь! Эй, вернись, вернись! Но было уже поздно. Девушка исчезла, оставив лишь темный фон за собой. - Черт, ну и что они там наплетут друг другу?! Несколько минут он тупо смотрел в медальон и уж собирался было его закрыть, но тут портрет вернулся и подмигнул Гарри. - Он передал, что очень польщен твоим вниманием, но выказывает опасение насчет того, цитирую «какой еще опасной волшебной дрянью ты там занимаешься». - Придурок… А что насчет… - Его отец, как может, избегает этой темы. Драко крайне обеспокоен и думаю, что ему так нужна твоя поддержка! - Обойдется! – зашипел Гарри. – Вот же козел! Хотя скорее всего Люциус просто не хочет вмешивать его во все это раньше времени… Да, Пожиратель Смерти из него как из меня Грейнджер… Ладно, спасибо. Но только попробуй сказать еще какую-нибудь сопливую чушь, я сколько раз говорил, что он мой друг и я его практически ненавижу, и терплю только по привычке! - Безусловно, - девушка хитро улыбнулась и он поспешил захлопнуть медальон прежде, чем услышит что-то еще в таком духе. - Черт… Ну почему все именно так, а не иначе?! Какого черта именно я?! Гостиная отвечала молчанием. С Рождественских каникул Гермиона вернулась в приподнятом настроении, однако стоило ей увидеть Рона и остальных, сердце тоскливо заныло. Он не писал ей, а сама она боялась, не зная, обрадует ли этого его, или же еще больше расстроит. Даже Фред и Джордж вели себя непривычно тихо. Она надеялась, что все наладится, но теперь уверенности в этом не было. Ей было страшно. Ее друг вернулся в школу непривычно мрачным и сосредоточенным, таким, каким она еще никогда его не видела. Рон побледнел и осунулся, но, что было страннее всего, почти не разговаривал с братьям. Те тоже не смотрели в его сторону и общались лишь с Джинни и Ли Джорданом. Теперь Гермионе было даже как-то неловко заговаривать про ОД, поэтому она просто подсела к ним и постаралась спросить как можно мягче: - К-как вы? Она очень боялась быть бестактной и чем-нибудь их случайно обидеть, но, увидев слабую улыбку Фреда, облегченно выдохнула. - Я так за вас беспокоилась! Мне… мне правда, очень жаль, и я все время думала о вас… - Все в порядке, Гермиона, не стоит. Папа знал, на что шел. Это война и… Знаешь, ты делаешь все очень правильно. Если бы не необходимость держать все это в тайне, мы бы уже давно рассказали всем, кто на самом деле напал… на отца. Именно поэтому мы должны уметь защищаться! Поэтому мы должны… мы должны бороться за себя! – его кулаки сжались, а в глазах блеснул яростный огонь. - Он прав, - Джордж кивнул, - мы собираемся вступить в Орден, как только закончим школу. Конечно, у нас были немного другие планы… - Да сплыли, - мрачно кивнул его брат, - сначала мы выпотрошим этих чертовых ублюдков Пожирателей и их сраного лорда! Вместе со всем Министерством! - А… а оно здесь при чем? Или… или Министр… - Он выставил обвинение отцу. Посмертно. Тот якобы находился так, где ему не положено быть. И как будто вовсе не заметил, что он умер! Что его убили прямо там! Все, что волнует этого сукиного сына, так это то, что отец, видите ли, умер у Отдела Тайн! «Почему это Артур Уизли оказался именно там? Уж не по приказу ли Дамблдора?». - Но… но это же правда… - Гермиона ахнула. - Конечно, правда! Фадж сраный параноик… А теперь он еще начал подозревать о том, что Дамблдор-таки собрал Орден, хотя тот скрывал это, как мог, и теперь у него совсем сорвало крышу! Мы бы бросили эту тупую школу, но Билл запретил. - Но как он мог! Неужели даже… даже то, что ваш отец… совершенно его не… Он что, совершенно не понимает?! Это же очевидно… Вол… Воландеморт пытался проникнуть в Отдел Тайн и украсть что-то оттуда, как можно этого не понимать?! - Он поехавший старый козел! Теперь за всеми членами Ордена, работающими в Министерстве, следят особо тщательно… И за нами. Думаю, Амбридж теперь от нас не отстанет и от Дамблдора тоже… - Но нам плевать! – вдруг встряла в разговор до того молчавшая Джинни. Она решительно посмотрела на Гермиону. – Когда следующее собрание? - Я… я не думала об этом, я не знала, как вы к этому отнесетесь… - Все, чем я хочу теперь заниматься – это отработкой защитных заклинаний, для того чтобы отомстить всем этим… - она оглянулась на братьев, - уродам! - Ладно, здесь мы тебе это простим, - хмыкнул Фред, - да, Гермиона, когда начнем? - Можно хоть на этой неделе, но… - тут он повернула голову и бросила встревоженный взгляд на Рона, - а что… что с ним? - Придурок! – Джинни презрительно посмотрела на него. - Что случилось? Вы поссорились? - Можно и так сказать, - зло кивнул Джордж, - он винит во всем Дамблдора и Орден. Считает, что если бы не это, то отец был бы жив… Дурак! Он всего лишь идиот! Если бы не Дамблдор, то Сами знаете кто уже давно бы сравнял Хогвартц и вообще всю страну с землей! Я вообще не понимаю, что с ним случилось! - Да свихнулся он, как этот… - Пер… - Не произноси его имени! Гермиона тут же испуганно закрыла рот ладонью. - Он пришел… на похороны, - тихо, с горечью в горле начала Джинни, - а потом… - А потом заявил, что отец сам виноват, что связался с Дамблдором, что он предупреждал его в том, что это не доведет до добра! Урод! Даже после всего он верит этому свихнувшемуся козлу! - Как… Почему?! Почему он так поступил?! Это же его отец! Как… - Мы тоже не ожидали того, что он окажется таким куском дерьма. Мы все думали, что может хоть теперь у него откроются глаза и он поймет, каким кретином был эти два года! - Да всю жизнь! - И этот дурак, - Фред кивнул на Рона, - кажется, проникся! Теперь чуть что, так обвиняет Дамблдора во всем! Думаю, у него просто крыша съехала. - Нет… Но почему?! Дамблдор же ни в чем не виноват! Откуда он знал, что так случится?! Это же… Это же сделал Воландеморт! - Мы знаем! Не надо нам это объяснять! Мы-то все понимаем, в отличие от этого идиота! Он теперь и Орден ненавидит, потому считает, что они должны были подставить Дамблдора и использовать маховик времени, чтобы… чтобы все вернуть. Грюм объяснил ему и всем нам, почему это было… невозможно. А он не поверил! Он теперь никому, видите ли, не верит, даже собственным братьям! Гермиона посмотрела на Рона. Тот сидел над какой-то книгой, но взгляд у него был пустой и рассеянный. Она не привыкла видеть его, постоянно думающим о чем-то, тем более с таким серьезным лицом, и эта картина ее напугала. Она медленно перевела взгляд на Фреда, Джорджа и Джинни. Ей стало тошно. - Извините, - она резко встала и, не глядя им в глаза, пересела к другу. - Что тебе нужно? – тихо произнес он. – Будешь меня разубеждать? Говорить, что папа был готов пойти на это? - Рон… - она положила руку ему на плечо, но он тут же сбросил ее, - Рон, послушай! Это… это же все из-за Воландеморта! Ты же понимаешь! Ты… ты же понимаешь, что Дамблдор здесь ни при чем! - Ни при чем?! Ни причем?! – Рон вдруг поднял на нее глаза и она вздрогнула от его взгляда. – Он втянул папу и маму, и всех в эту сраную, никому не нужную войну! Почему он один не убил Сама знаешь кого?! Почему?! Почему он сам не пошел охранять этот гребаный Отдел Тайн?! Зачем… зачем он вообще папу туда отправил?! Зачем?! - Рон… Твой отец сам… твой папа сам хотел сражаться против Темного лорда! Он хотел противостоять злу! Он не хотел молчать и прятаться как другие, он… он герой! - Герой… Герой?! Гермиона, мне не нужен герой! Мне нужен отец! Живой! Лучше бы… Лучше бы он был… был трусом… Но живым! Ты не понимаешь! Это все ложь! В этом нет ничего… ничего героического! Он умер! Он мертв! Его… его уже не вернуть, и все зачем?! Почему?! Потому что Дамблдор не придумал ничего лучше, чем послать его охранять непонятно что?! Я… я всю жизнь верил ему, я думал, что он самый крутой волшебник, что так и надо… Я думал, что умереть героем – это круто… Но я ошибся! Это… это страшно! И они все умрут! Все! Все, кто будет сопротивляться, все, кто состоит в… все они умрут! Герои! Я не хочу иметь родителей, о которых… о которых будут говорить, что они умерли героями… я хочу живых родителей! Живых братьев, я не хочу, чтобы Джинни умерла, пытаясь победить то, что она не может! - Но это… это неправильно! Я не узнаю тебя, Рон! Почему ты так говоришь?! Твой папа погиб вовсе не напрасно! И… и разве это лучше, быть предателем?! Он ей ничего не ответил. Только отвернулся и сделал вид, будто бы очень занят чтением. Гермионе стало не по себе. Рон еще никогда на нее не кричал и не повышал голос, и никогда… не обвинял Дамблдора ни в чем. Она не понимала, как он вообще может так думать, но ничего не могла с этим поделать. Вдруг он поднялся с места, видимо, не желая больше сидеть с ней рядом, и, захлопнув книгу и бросив ее на кресло, стремительно вышел из гостиной. - Видишь? – Джинни проводила его печальным взглядом. – Он теперь все время такой. Только пытаешься объяснить ему, какой он… какой он идиот, как тут же психует и убегает! Все… все каникулы просидел в своей комнате. И с мамой ругался… - Совсем как один говнюк! Еще немного и тоже побежит к Министру, составит братцу компанию! Рон с трудом сдерживал злость. Он шел по коридорам, думая о том, как его все это достало, как он устал от всего и что просто хочет, чтобы все это прекратилось. Чтобы остановилась война, Орден распался, а Темный лорд снова умер, чтобы… чтобы все вернулось так, как было раньше. Чтобы все было, как… как на первом курсе. Он, его веселые братья, смешная малышка Джинни, его старая крыса Короста, которая была не беглым Пожирателем и убийцей, а самой обычной крысой… И Перси еще не предатель, а родительская гордость, которого ставят в пример всем – староста и отличник, идеальный сын и брат… Чтобы все было, как детстве, просто и понятно. Дамблдор забавный старик-волшебник и добрый директор, друзья, противный Поттер и Малфой, с которыми было так увлекательно враждовать… Тогда все было иначе. А теперь… Теперь же вся его жизнь катилась прямехонько ко всем чертям в ад. Перси ушел из семьи. Отец умер, совершенно бессмысленно. Напрасно. Глупо. Навсегда… Мать с разбитым сердцем. Братья, которые собираются продолжать бессмысленную борьбу и тоже… умрут. По приказу Дамблдора. Возможно, это поможет победить Темного лорда. Возможно, это кого-то спасет. Но Рон не был готов на эту жертву. Он остановился, с трудом переводя дыхание. Слезы снова стояли в глазах и он утер их рукавом. Потом вдруг запустил руку в карман и вытащил оттуда единственный галлеон, который у него был. Заколдованная монета, с помощью которой все члены ОД узнавали о дате следующего собрания. - Отряд Дамблдора… - с ненавистью прошипел он, после чего размахнулся и выкинул монету. Она покатилась по коридору и он услышал ее затихающий звон. Ему было все равно, обнаружит ее кто-то или нет, потому что это были больше не его проблемы. Он не собирался участвовать в этой войне и продолжать бороться под именем Дамблдора. Рон Уизли решил, что отныне он сам по себе – и все, что произойдет дальше, его не касается. Генеральный инспектор Хогвартца шла по коридору. До отбоя оставалось всего полчаса, поэтому ученики давно находились в своих гостиных и спальнях. Она с властным самодовольством оглядывала портреты и уходящие вверх каменные своды, предвкушая свое воцарение. Все шло к тому, чтобы Хогвартц перешел под ее руководство, оставалось лишь уладить несколько незначительных дел, с которыми Долорес планировала управиться к началу весны. - Мистер Поттер… Можете делать вид, что вы всего лишь прилежный ученик, но сумасшествие долго не скроешь… Особенно от меня. Вдруг она услышала какой-то странный звон со стороны лестницы. Натянув милую, по ее мнению, улыбку, Амбридж направилась к ней, но, к своему разочарованию, никого там не обнаружила. Однако что-то же должно было издать этот звук, ей не показалось… Внимательно оглядевшись, она заметила на полу перед собой золотую монетку. Подняв ее, она проворковала: - Бедняжка, наверняка выпала из кармана какой-нибудь прелестной детки… И вдруг она заметила, что на галлеоне выступили… цифры. Рельеф переменился и сложился в число «пятнадцать». - Интересно… Прямо-таки невероятно интересно! – слащавая улыбка теперь превратилась в оскал хищника, почуявшего запах добычи. – Тайные послания, значит?