На пути к лучшему миру

Гарри сидел на берегу, с покрасневшим лицом и синеватыми губами. Его зеленые глаза, непривычно пустые, рассеянно созерцали какую-то абстрактную точку в тумане горизонта. Хлопья снега облепили растрепанные черные волосы, словно ранняя седина, и от этого мимолетного сравнения Драко стало не по себе. Шмыгнув носом, он приблизился к своему другу и, чуть наклонившись, помахал рукой перед его очками. — Поттер, ты еще не окоченел? Поттер, ты слышишь меня вообще? Поттер! Тот медленно повернул голову и сфокусировал взгляд на Малфое. — Как думаешь, временные петли существуют? — Чего? Какие петли, Поттер? Ты же уже почти синий! Как долго ты здесь сидишь? — Не помню. А это важно? — Если ты хочешь весь оставшийся вечер проваляться в медпункте, напившись зелья от простуды, то да! Ладно, идем в школу… Здесь очень холодно. — Да? Я не заметил, — Гарри задумчиво посмотрел в свинцовое небо, — я думал. — Это я уже понял, — вздохнул Драко, — ты только тем и занимаешься, что думаешь. Я хотел узнать у тебя, собираешься ли ты идти на вечер к Слизнорту? — К Слизнорту? — Ну да, он присылал эти свои дурацкие приглашения. Ты получил его? — Вероятно, получил, — все также безэмоционально произнес он. — Так вот, ты идешь или нет? — А ты? — Если ты не пойдешь, то мне там делать нечего. Торчать с этой вонючей надоедливой грязнокровкой и этим идиотом… И еще можно кого-нибудь туда пригласить. — Ты собираешься? — Приглашать? Нет конечно. Я что, дурак по-твоему? За сегодняшний день я получил столько намеков, что у меня пропало всяческое желание вообще смотреть на этих… девчонок. — А Панси? — Нет! Только не это! Я слышал, как она обсуждала со своими подружками любовные зелья, еще не хватало, чтобы мне что-нибудь подсунули! Мне и без того приходится каждый раз внимательно следить за своей тарелкой и кубком! И к тому же, мне не нужно, чтобы она подумала что-нибудь не то. Что она мне нравится, например. — он поморщился и сдул снежинку с рукава. — А она тебе нравится? — Издеваешься, да? — Просто уточняю. — Идиот… — Я не специально. — Если бы делал это специально, то я бы уже давно сам от тебя избавился. Но все-таки, ты собираешься идти? — Собираюсь. Хотя не очень хочу там быть. Но будет странно, если мы не пойдем, да? — Будет. Грейнджер нас задушит. — Задушит. — И Паркинсон. — Точно. — Поттер, есть закурить? — Всегда. Слушай, достань сам, у меня рука не двигается. Драко вздохнул и залез в карман мантии друга. Вытащил сигарету и, вставив в зубы, поджег палочкой. — А мне? — Держи, — он вытащил вторую и проследил за тем, как Гарри поймал ее губами. — Почему ты вдруг стал сюда так часто приходить? К твоим услугам целая Выручай-комната, которой ты пользуешься, как своей собственной. Зачем торчать здесь по три часа, в попытках превратиться в окоченевший труп? — Я не знаю… Просто… здесь хорошо. Спокойно, знаешь ли. Нет никого. Можно спокойно подумать обо всем. — Темный Лорд и ваше с ним изумительное сходство — еще не все, о чем можно думать. — Читаешь мысли? — Нет, просто знаю тебя как облупленного, — Малфой поморщился, — с каких пор это стало так тебя беспокоить? Одно время, я помню, ты прямо мечтал стать его копией. — Я был идиотом. — Будто бы что-то изменилось. — Изменилось. Я… я теперь не хочу становиться таким, как он. Точнее, я не уверен. Я не знаю… Я хочу и не хочу. — Не можешь определиться, устраивает ли тебя твой нынешний уровень безумия, или все же можно еще немного слететь с катушек? Могу порекомендовать раздвоение личности и легкую манию, тебе пойдет. — Нет, я серьезно. Знаешь… когда я увидел его в воспоминаниях Дамблдора, он оказался таким же, как я… И на тебя тоже немного похож. Понимаешь, он… Он… Ладно, вряд ли его можно назвать нормальным. Скорее уж я такой же… псих. Я понял, что я не могу его осуждать за то, каким он был. Но я ненавижу его! Я хочу, чтобы этот ублюдок сдох! Я хочу увидеть, как он наконец-то умрет, я хочу, чтобы он страдал! — от энтузиазма, внезапно охватившего его друга, Драко вздрогнул. — Я ненавижу, ненавижу, НЕНАВИЖУ ЭТОГО УРОДА! И… и в то же время очень хорошо понимаю. Настолько хорошо, что мне даже самому страшно. Драко, я кто? Скажи честно, я правда такая же тварь, как… как ОН? — Ты еще хуже, — вздохнул Малфой, выдыхая облако дыма ему в лицо, — но меня не беспокоит то, что ты умеешь убивать людей. Уже не беспокоит, если ты ЭТО хочешь услышать. Меня не волнует это и не будет волновать до тех пор, пока ты не попытаешься убить меня, или моих родителей. А остальные… — Сам хоть понимаешь, что ты сейчас говоришь? — Да. А ты? — Не очень… Драко, думаешь, мы злодеи? — Злодеи? Тебя что, Грейнджер укусила? Где старый добрый зловещий Поттер, мечтающий о мировом господстве? — Я никогда не мечтал о мировом господстве. — А вот я бы не отказался, неплохая вещь, по моему мнению. — О, тебе бы пошло… — он усмехнулся, — нет, правда. Из тебя бы вышел крутой Министр. — Благодарю, — тот расплылся в улыбке, — при самом фантастическом раскладе я бы хотел стать Министром Магии. — И что бы ты сделал, если бы у тебя получилось? — Еще не знаю. Я не думал об этом по-настоящему. Сложно о таком думать… сейчас, по крайней мере. — А ты веришь в теорию множественных вселенных? — Какую теорию? — Ну, такую, в которой наш мир вроде как не единственный. Что существует еще куча таких миров, которые чуть-чуть отличаются от нашего. И в одном из них нет Воландеморта. И никогда не было. А мы, к примеру, есть. — Я не могу такое представить. — А я представляю… И там намного лучше, чем здесь… Думаю, что ты из того мира вполне мог бы стать даже Министром. — Меня, если честно, не очень волнуют какие-то другие мифические Малфои. Я больше беспокоюсь за конкретно этого, который сейчас вот-вот умрет от этого зверского ветра, который дует ему прямо в лицо! — Ладно, пойдем… — Гарри с неохотой задвигался, разгибая замерзшие ноги, — когда кстати этот вечер у Слизнорта? — В воскресенье, как обычно. — И ты собираешься идти в таком виде? — Драко преградил Гарри дорогу, оглядывая его с видом инквизитора, поймавшего ведьму за ворожбой. — Я помылся! — заявил тот, недоумевая по поводу претензии друга. — И на том спасибо. Ты расчесываться пробовал? — А смысл? — Мне наложить на тебя заклятие, как два года назад? — Не надо! Я сам! — Ты хотя бы помнишь, как расческа выглядит, «избранный»? — Отстань! Все я помню, она даже где-то валялась… Акцио расческа! После этих слов откуда-то из-под кровати, весь облепленный пылью, в его руку влетел побитый жизнью гребень и Малфой при виде этого печального зрелища лишь тяжело вздохнул. — Если стану Министром, буду делать вид, что не знаю тебя, иначе моей репутации конец. — Да что ты? Я буду приходить и плевать в твое окно. — Ничего остроумнее не мог придумать? — Тогда подкладывать тебе в карманы детенышей соплохвостов, так, чтобы ты не терял форму в мое отсутствие. Гарри поморщился, с силой пытаясь прочесать спутанные лохмы. Наконец, спустя десять мучительных минут, ему это удалось, и он с облегчением простонал, бросая гребень куда-то в сторону кровати. — Я побреюсь налысо и забуду про этот ад! — Если бы ты делал это каждый день, то поверь, было бы не так больно. — Издеваешься? Каждый день заниматься этой ерундой? — Я просто промолчу… — тихо протянул Драко, разглядывая черные, блестящие после шампуня волосы, которые наконец-то перестали напоминать шерсть бродячей собаки. В коридоре, ведущем в кабинет Горация, уже собирались ученики. Здесь они встретились с Грейнджер, Долгопупсом и Лавгуд — Малфой демонстративно их не заметил, и поэтому Гарри пришлось здороваться с ними самому. — Кого ты пригласил, Гарри? — Полумна два раза хлопнула своими светлыми глазами, и он поежился. — Никого. Зачем мне кто-то? — А Драко? — Полумна, они решили составить друг другу компанию, — Гермиона не смогла сдержать усмешки, — это же очевидно. — Ааа… — протянула та, и Гарри тут же захотелось исчезнуть, — так вот оно что! — Можно подумать, вы сдались кому-то! — огрызнулся он. — Грейнджер тоже никого не звала! — Почему же? — девушка вздернула густую, на этот раз красиво уложенную бровь. — Я иду с Кормаком. — Чего? Э… с этим… здоровым? Маклаггеном? Он же тупой, как пробка! — С чего это? Он прекрасно разбирается… — В квиддиче и уродинах, — раздалась ядовитая усмешка за их спинами, — что, Грейнджер, любишь игроков в квиддич? Сначала Крам, теперь Маклагген… — Паркинсон, ты тоже здесь, как я погляжу, — она скрестила руки на груди, поворачиваясь к Панси, — какими судьбами? — Меня пригласил Блейз, — она обернулась и кивнула в его сторону, — конечно, я надеялась получить приглашение от другого… — тут девушка так выразительно сверкнула глазами на Гарри, что ему стало не по себе. — Я будто виноват, что Драко тебя боится, — тихо буркнул он, отодвигаясь. — Целиком и полностью, — прошипела та и снова улыбнулась. — Так, я Малфоя потерял! — вдруг спохватился Гарри и так резко развернулся, что чуть было не сшиб с ног Кормака, подошедшего к Гермионе. — Смотри куда идешь, очкарик! — прорычал тот, глядя на слизеринца сверху вниз. — Следи за языком, Маклагген! — вставил Драко, появляясь из ниоткуда и хватая Поттера за шиворот. — Не то от тебя останется только кучка пепла в конце этого вечера! — Уф, ты вовремя! — с благодарностью прошептал Гарри. — Напоминаю, что это была твоя идея, начать «общаться» с этими гриффиндорским кретинами! Тебя ищет Слизнорт, хочет похвастаться перед гостями. — Гостями? Какими еще гостями? — О, увидишь… Там есть вампир, кажется… — Живой? Настоящий? — взволнованно пробормотал он. — Кто его сюда пустил? — А, какой-то фанатик! Защитник этих тварей… Я их не люблю, если честно, но, видимо, сегодня придется терпеть всяких уродов… — Почему тебе не нравятся вампиры? — Как мне может нравиться то, что может меня сожрать? — А, по-моему, в них что-то есть… Они ведь живут очень долго, если их не убить, и вообще довольно интересные ребята. — Точно, я же все время забываю, что ты у нас любишь опасных кровожадных тварей! Чуешь родственную душу, да? — Гарри, мой мальчик! — возликовал Слизнорт, как только они вошли в кабинет, — Входите, входите, я тут кое с кем хочу вас познакомить! С этими словами он схватил Гарри за руку и потащил куда-то в гущу толпы. Он беспомощно обернулся к Драко, но тот лишь молча отстранился. «Придурок… решил оставить меня одного с этими сумасшедшими?!» — Гарри, познакомься, это Элдред Уорпл, мой бывший ученик, автор книги «Братья по крови: моя жизнь среди вампиров», и, конечно, его друг Сангвини. Маленький щуплый человек в очках с таким энтузиазмом сжал руку Гарри, что тот поморщился от боли. Однако тут же все его внимание сосредоточилось на высоком, весьма изможденном вампире с запавшими глазами и такой бледной прозрачной кожей, что каждая голубоватая жилка высвечивалась из-под нее мраморным узором. Нервно сглотнув, юноша заглянул в большие глаза, почти черные от того, что зрачок занимал всю радужку. Вампир моргнул и чуть потянул носом, вдыхая запах человека. — Вам слишком светло? Тот молча кивнул. — Почему вы не наденете очки? Тот повел плечом в сторону Уорпла, что-то активно втолковывавшего Гарри. — … таким образом, мы управимся всего за пару-тройку месяцев! Дорогой мой, это будет совершенно не обременительно! Зато только представьте, какую кучу золота вы заработаете! Ваша биография… Да, Гораций много мне о вас рассказывал, такой выдающийся волшебник и в столь юном возрасте… — Моя биография — это триллер, — мрачно отрезал Гарри, — думаю, вашим читателям будет мало интересно то, как меня пытал Темный лорд. — Нет, ну, безусловно, такие подробности мы опустим… — тут же замялся Элдред, но, обернувшись к вампиру, рявкнул. — Сангвини! Оставь этих юных леди в покое! Возьми пирожок! С этими словами он схватил сладкий пирожок с подноса, который проносил домовик, и впихнул несчастному вампиру, стоявшему с лицом великомученика. — Вы что делаете? — ужаснулся Гарри. — Это же вампир! Какой к черту пирожок? — О, юноша, я вижу, мой друг вас заинтриговал… Видите ли, то, что вампирам якобы постоянно требуется человеческая кровь — есть ни что иное, как абсолютное заблуждение! Я прожил среди них около пяти лет и, как видите, до сих пор жив и здоров! — Что удивительно…. — Сангвини, мой хороший друг, согласился мне помочь и стать моим ассистентом. Он не пил кровь уже около года! И, как можете видеть, прекрасно держится! Гарри вдруг стало так жалко это бедное существо, которому, по всей видимости, совершенно нечего было делать в Хогвартце. Он видел этот жадный голодный блеск в глазах и одновременно вселенскую тоску из-за невозможности хоть как-то успокоить свою жажду. Это походило на то, как если бы человека, проведшего много лет в пустыне, вдруг посадили за пиршественный стол, но при этом запретили бы прикасаться к еде. Даже для Гарри это было очень жестоко. Он мог понять убийство вампира, но не это жуткое действие, более всего напоминавшее пытку. — Вы его везде с собой таскаете? — Ну… он любит светские мероприятия, — кивнул «исследователь». — А давайте так… — слизеринец расплылся в обворожительной улыбке, — я отвечу на три самых интригующих вопроса, а вы отпустите Сангвини со мной. — Зачем вам это, юноша? Не думаете ли, что это может быть опасно? — Но вы же только что утверждали, что прожили среди них целых пять лет и ничего? Поверьте, если вдруг что-то случится, я единственный, кто сможет вам помочь… с этим. — О да… Я наслышан о ваших подвигах! Кажется, вы смогли в свое время подчинить Василиска и дракона? — Вопрос первый — да, смог. — Боже, как волнующе! Совершенно необыкновенно! Даже не знаю, о чем вас спросить…. Так много всего… — Два вопроса. Только два. — Каким образом вы смогли пережить смертельное проклятие? — Удачное стечение обстоятельств. Дальше. — Э… — Уорпл явно не ожидал услышать столь краткий ответ, — а вот что насчет… — он подошел ближе и прошептал вопрос Гарри на ухо, — что насчет… сына Люциуса Малфоя? Говорят, его отец скрывается от Министерства… — Драко никоим образом не замешан в этих делах, — холодно отрезал Гарри, — на этом все. Как договаривались — вот вам ответы, а я на время забираю вашего, э… друга. — Юноша, но что вы собрались делать? — не без волнения пробормотал тот, поправляя очки. — Да ничего, просто хочу поговорить. — он так выразительно сверкнул глазами, что Уорпл вздрогнул и коротко кивнул, вероятно, все еще пытаясь осмыслить этот странный диалог с Мальчиком, который выжил. Гарри знал, что вампир идет за ним. Ему даже не требовалось оглядываться — он чувствовал его взгляд за своей спиной. Стоило им покинуть ярко освещенный кабинет и погрузиться в прохладный сумрак коридора, как до него донесся вздох крайнего облегчения. Слизеринец усмехнулся и тихо произнес: — Так лучше, не правда ли? — Лучше, — хрипло произнес тот над самым ухом. — Как долго ты не ел? — Полгода. — Хм… а твой хозяин утверждает, что год. Значит, вампиры все-таки умеют врать, вопреки расхожему мнению. Почему ты вообще таскаешься с этим идиотом? — Он спас меня, и я ему должен. — М-да… — протянул Гарри, оборачиваясь к нему, — не завидую тебе. Быть спасенным таким, как Уорпл, это даже хуже, чем смерть. — Да, — только и прохрипел Сангвини, неподвижно вглядываясь в его лицо, — ты не человек. — Я знаю. — Кто ты? — Лорд. — Еще один? — Ага. Нас, видишь, двое. Уверен, об одном ты уже слышал. Сюда, — Гарри свернул за угол и, оглядевшись, впустил вампира в приоткрытую дверь, — здесь к нам никто не сунется. — Что это? — Заброшенный туалет. Здесь живет один очень вредный призрак девчонки, которую убил Василиск. По приказу Реддла. Располагайся — здесь холодно и почти темно. Насколько мне известно, тепло и свет вы не любите. — Больно. — только и сказал тот, прислоняясь к прохладной каменной стене. — Для начала мне нужно выяснить вот что, — Гарри вытащил из кармана сигарету и закурил, — связан ли ты настоящим контрактом с Уорплом? Чем-то, кроме слова чести? — Зачем тебе знать это, юный волшебник? — вампиру, по всей видимости, было тяжело сосредоточиться на чем-то кроме шеи слизеринца. — Затем, что мне интересно. Я знаю куда ты смотришь, но сначала я задаю вопросы. А ты отвечаешь. Видишь ли, я слышал, что почти все вампиры Британии перешли на сторону моего врага. Лорда Воландеморта. И, встретив тебя, я, безусловно, хочу узнать об этом хоть что-нибудь. Вероятно, тебе что-то известно? — Да. — Расскажи. Клянусь, что это останется в тайне. — Волшебникам нельзя верить. — Ты прав, нельзя. Но мне можно. Потому что, как ты и сказал, я не человек. — Они давно на стороне Лорда, потому что он обещал нам свободу, — глаза вампира вспыхнули синеватым блеском, — мы сможем жить. — И есть… Что ж, так же, я понимаю, он переманил и оборотней. — Он помогает нам. Иэрет Алый принес ему клятву верности. — Иэрет? Первый раз слышу. Это ваш предводитель? — Старейший вампир, — тот кивнул. — Красивое имя… А почему тебя так зовут? Сангвини? Как по мне, очень дурацкое имя. — Человек дал мне его. — Уорпл? Идиот… какая безвкусная банальщина… А как тебя по-настоящему зовут? — Лорес. — Лорес… Да. Это подходит намного больше… — Гарри задумчиво оглядел вампира и поежился, — из-за него, я так понимаю, ты еще не в рядах Лорда. — Да. — Слушай, Лорес… — изумрудные глаза сверкнули за стеклами очков, — а что нужно сделать, чтобы заслужить верность вампира? Спасти твою жизнь? Выкупить ее? Пообещать право на жизнь и свободу? Или просто — покормить? — А что ты можешь, юный Лорд? — Много чего. — Ты хочешь, чтобы я присягнул тебе? — Можно и так сформулировать. Безусловно, мне не нужно, чтобы ты таскался везде за мной, особенно туда, где яркий свет и все такое… Я не стану заставлять тебя питаться человеческой едой и даже не стану забирать тебя у Уорпла, если только ты сам от него не сбежишь, когда надоест. Просто… Просто однажды мне может пригодиться твоя помощь. И все, что я могу пообещать лично тебе — так это свободу на убийство. При этих его словах глаза вампира вспыхнули так, что любой другой человек давно бы уже испугался, не в силах выдержать этого хищного взгляда. Но за свою жизнь Гарри так часто приходилось иметь дело с нелюдьми, что он совершенно не обращал на это внимания. Он и сам умел смотреть так, что кровь стыла в жилах, поэтому лишь усмехнулся, глядя на то, как Лорес из последних сил держит себя в руках. — Я всегда уважал вампиров больше, чем оборотней, — как бы невзначай произнес он, — с вами просто договориться и вы… адекватнее, чем эти безумные шавки. — Мы не любим их, — кивнул тот, — нам приходится воевать с ними за леса. Слишком шумные и неаккуратные. — Да… я тоже так думаю. Встречался я как-то раз с оборотнем, отвратительнейшая тварь, низшее создание. Про вампиров же… сказать такого не могу. Итак, если ты попробуешь меня убить — у тебя вряд ли получится. Если сможешь вовремя остановиться — наш договор в силе. — Договор? — вампир вздрогнул. — Ну да… — оскалился Гарри, — у меня, как и у любого Темного лорда, страсть к договорам и магическим контрактам. Одних печатей на мне больше, чем ты можешь представить. Лорес с уважением посмотрел на него и, чуть помедлив, коротко поклонился. Слизеринец прикрыл глаза и вытянул руку, задирая рукав. — Запомни, Лорес, — юношеский голос прозвучал удивительно твердо и жестко, — мне не потребуется палочка, чтобы убить тебя. Но тот уже не слушал. Всяческое сходство с человеком слетело с него и теперь перед Гарри предстала голодная темная тварь, кинувшаяся к запястью. Однако он ожидал этого, и в тот момент, когда острые как бритва клыки порвали кожу и впились в вену, юноша схватил вампира за ворот мантии и со всей силы укусил за ухо. Прежде, чем тот успел сообразить, что происходит, Гарри, вымазав пальцы в его крови, быстро прочертил на своей щеке руну «гебо», а затем повторил это же на скуле вампира. Тот зашипел и отпрянул, в ужасе глядя на слизеринца, но дело уже было сделано. Гарри стоял с окровавленной рукой и смеялся, глядя на то, как вампир пытается стереть выставленный знак. — Что ты сделал?! Ты поймал меня! Ты обманул меня! — Нет! Всего лишь заключил контракт! Неужели ты думал, что я буду тебя просто так кормить? Нет, безусловно, мне жаль тебя, но должны же быть у меня хоть какие-то гарантии? — Ты… как ты посмел связать меня моей же кровью?! — Как-как… я и не такое делаю, как же… мог бы сказать спасибо, красавчик, я спас тебя от медленного и мучительного угасания. Теперь ты подчиняешься мне, и никакие прежние обязательства тебя не сковывают. Я думаю, ты понимаешь, что преодолеть связь крови тебе не удастся. — Ты… — тот зашипел, зло разглядывая Гарри, — ты… — Ну что я? — он нервно рассмеялся и облизнул руку, все еще вымазанную вампирской кровью. — Я тебя спасал вообще-то. И причем, ты сам ведь со всем согласился. Я знаю, что ты хотел меня обмануть и сожрать… но я предупреждал тебя о том, что я тоже Лорд. — Что ж… я теперь должен слушаться своих приказов? — тот потер скулу, с недовольным прищуром разглядывая Гарри. — Теоретически. Ты должен лучше разбираться в таких вещах. — О… я разбираюсь… — оскалился тот, сверкнув клыками, — однако откуда ты, волшебник, знаешь о том, как следует заключать договор с вампиром? Настоящий? — Так это просто, — юноша пожал плечами, — в основе любого договора лежит обмен. Кровью, как правило. «Гебо» — руна согласия, дара, взаимного обмена и… партнерства. Идеально подходит для формы взаимовыгодного соглашения. Ты пьешь мою кровь, я твою, все предельно честно. Древняя магия, ничего больше. Так же, как с Василиском. Так же, как с Драконом. Так же, как с Фамильяром. Так же, как и с тобой. Как и с людьми. Клятва на крови, самый лучший способ получить хоть какие-то гарантии. — Ты не похож на других волшебников… — Конечно. Однако тебе не хватило прозорливости вовремя сбежать отсюда. Кто же знал, что я захочу себе личного вампира? Ладно, ты и так мне всю руку к чертям разорвал… Оближи хоть, я не знаю, для приличия. Тот на минуту замялся, но, не выдержав, тут же вновь припал к ране, из которой все еще текла кровь. Гарри рассеянно смотрел на него, слыша удары собственного сердца. Наконец, он сжал пальцы и произнес: — Достаточно. Затем вытащил палочку и направил на свою руку. — Вулнера санентур. Иди сюда, — он кивнул вампиру, который как раз старательно облизывался. Тот повернулся к нему и Гарри проделал то же самое с его острым ухом. Затем указал на умывальник. — Смой кровь. Мне еще нужно вернуть тебя Уорплу. — Что мне делать с ним… э… — А, точно! Можешь звать меня просто мистером Поттером. Без Лордов. — Как пожелаешь, мистер Поттер, — тот ядовито оскалился, но под взглядом изумрудных глаз тут же сник и поплелся к умывальнику. — Смотри-ка, а я думал, вы не отражаетесь в зеркалах… — Мы умеем не отражаться, когда нам этого хочется. — Очень полезное свойство, — вздохнул Гарри, убирая следы крови со своего костюма. — А в летучих мышей можете превращаться? — Иногда. — То есть как? — Мы учимся этому так же, как вы учитесь превращаться в животных. — А… то же, что и с анимагами… Ты-то умеешь? — Я? — Что, хочешь соврать, но не получается? — Гарри расплылся в довольной улыбке. — Да. — прошипел вампир. — Как мило, — рассмеялся юноша, тоже подходя к зеркалу, — так что там про мышей? — Я мог становиться летучей мышью до тех пор, пока меня не ранили. С тех пор не могу летать. — А… я так понимаю, тогда же, когда тебя спас этот кретин… Кажется, я начинаю понимать… Ладно, ты готов? Сделай такое же грустное лицо, какое было у тебя до знакомства со мной. Нам уже пора вернуться на эту дурацкую вечеринку, а то Уорпл подумает, что ты меня сожрал. Вампир нехотя поправил мантию и натянул маску скучающего безразличия, в очередной раз удивив Гарри мастерством мгновенного перевоплощения. — Знаешь, мне, вероятно, стоит сказать твоему «другу» спасибо за такое чудесное знакомство. Хочешь, я тоже буду твоим другом? — Зачем? — Мне любопытно. У меня уже есть друг-змей, друг, который прислуживает моему врагу, друг-призрак… а теперь еще и ты. Круто, правда? — Нет. На это Гарри лишь негромко рассмеялся и положил руку вампиру на плечо. — Неужели я хуже какого-то очкастого идиота, который заставляет тебя голодать? — Ты слишком много знаешь. Больше, чем нужно волшебнику. — Ну извини, — вздохнул юноша, — меня столько тварей хотело убить, включая меня самого, что сложно было не научиться кое-каким фокусам. — Древняя магия крови — не фокусы, волшебник. — Да-да, не фокусы, — рассеянно кивнул Гарри, чувствуя, что у него начинает кружиться голова, — знаю. По коридору они шли молча. Слизеринец думал о том, что все же немного перегнул палку, вероятно, от волнения. Однако все это произошло так внезапно, что теперь он никак не мог сообразить, зачем ему понадобился вампир. С другой стороны, ему неожиданно стало жаль это бедное существо, рожденное во тьме и жившее в ней до тех пор, пока вездесущий человек с самолично надетой короной не заставил его изменить привычному прядку вещей. Гарри испытывал какое-то уважение к самобытному проявлению таких существ, и ему казалось невероятно жестоким пытаться заставить вампира жить по человеческим правилам и соблюдать их против его же воли. Это было равносильно тому, как если бы кошку вдруг начали учить плавать — вероятно, в попытках выжить она бы вполне справилась с водной стихией, но вряд ли бы смогла разглядеть в этом хоть каплю заботы. — Что теперь делать? — вдруг спросил Лорес, поворачиваясь к Гарри. — Все, что захочешь. Вообще все. — Я могу вернуться во мрак? — Можешь. — Я могу убить человека? — Если тебя при этом не поймают. — Почему ты не возражаешь? — Солидарность нежити, — он слабо улыбнулся, — а вообще я же не могу запретить тебе есть. Есть лишь некоторые люди, которых ты трогать не должен. Это мои друзья и те, кому я не желаю причинять вред. Остальные мне безразличны. Ты не можешь пойти против своей природы и стать человеком, я не могу перестать быть волшебником. Все просто. Кто я такой, в конце концов, чтобы указывать вампиру, как ему жить? — Мне странно слышать это от столь юного существа. Человек, с которым я пришел, утверждает обратное. — А почему вы вообще его слушаете? Кто он такой? Он же даже… даже не бессмертный. — Он спас меня и мне пришлось запретить остальным трогать его. Дело чести. — Какой ты, оказывается, честный, — хмыкнул Гарри, — хотя прекрасно знаешь, что пока контракт не заключен на крови, ты никому ничего не обязан. — Знаю. Но он был настойчив. И убедителен. И опасен. — О… Ну да, вряд ли бы он сунулся в ваше гнездо. — Семья. Мы живем семьями, — не без гордости произнес вампир, — стаи и гнезда только у оборотней. — Прости, не знал. У нас в учебниках про это не пишут… — Ох, Гарри! — взволнованно всплеснул руками Уорпл, подбегая к ним. — Вы такой бледный, юноша, надеюсь, Сангвини вас не тронул? Если так, то у нас состоятся очень серьезный разговор! — Не стоит, — поморщился юноша, уклоняясь от его прикосновений, — я просто… э… люблю всяких существ. Не похожих на людей. Изучаю, можно сказать. Ну знаете, мы, контуженные проклятием волшебники, все с придурью. А вампир ваш ничего такой, живенький. Ну ладно, я пойду… И с этими словами он так быстро растворился в толпе учеников и приглашенных гостей, что Элдред не успел ничего возразить — лишь пару раз моргнул и пробормотал про себя: — Крайне странный молодой человек… Затем, повернувшись к вампиру, он сурово его оглядел и спросил: — Соблюдал ли ты все, о чем мы с тобой говорили, Сангвини? — Да, — соврал тот, щурясь от слишком яркого для своих черных глаз света. У Гарри кружилась голова. Он явно перестарался с количеством крови, выданной Лоресу, и теперь очень сильно жалел об этом. Однако нельзя было показывать, что что-то не так, поэтому ему оставалось только улыбаться, стиснув зубы, и искать в гуще выряженных слизеринцев Драко. — Поттер! — раздался за спиной знакомый голос, и он обернулся, но не смог удержаться на ногах и чуть не упал, вовремя пойманный за воротник крепкой дружеской рукой. — Что с тобой, Поттер? Ты бледный, как смерть! — Разве я не всегда такой? — он встал на ноги и с некоторым трудом сфокусировал взгляд на Малфое. — Где вино? — Какое вино? — Мое вино. Ты стоишь в руках с одним бокалом. А нас двое. — А… сейчас! — тот закатил глаза и жестом подозвал какого-то четверокурсника с подносом. — Вы же мистер Поттер… — прошептал тот, таращась прямо на Гарри. — Не угадал, — с серьезным лицом отрезал тот, — я — профессор Снейп. Под прикрытием. Оборотное зелье, знаешь? С видимым удовольствием глядя на застывшее лицо ученика, он взял бокал, затем оценивающе посмотрел на количество вина в нем, и взял еще один. — Нет, вы пошутили… — все-таки догадался тот, косясь на шрам в виде молнии. — Какие дети языкастые пошли, — вздохнул Гарри, — все им расскажи да покажи. Иди отсюда, не видишь, умные люди хотят напиться, как в последний раз? — Я смотрю, у кого-то сегодня хорошее настроение, — заметил Драко после того, как они снова остались вдвоем. — Еще бы, — кивнул Гарри, — у меня теперь личный вампир есть, прикинь? — Что? Ты что опять учудил, Поттер? — Ну… знаешь, мне было очень неприятно наблюдать за тем, как этот очкастый идиот мучает бедную ночную тварь, заставляя жрать пирожки. И как-то так получилось, что у нас с ним теперь контракт. — С кем? С вампиром? — Ну не с Уорплом же! Ясен черт, с вампиром! Его зовут Лорес, хотя этот дурак называет его Сангвини, однажды тот спас ему жизнь, и бедняге приходилось терпеть его до сегодняшнего вечера. Я сначала просто хотел поглядеть на него поближе, порасспрашивать, а потом понял, что для полной коллекции мне как раз не хватает личного вампира. У Реддла их целая армия, так почему я не могу иметь одного? — Насколько я помню, ты решил не вмешиваться в события. И вроде как не хочешь исполнять обязанности избранного. — Не хочу. Но вампир — это шик, понимаешь? Слуга-вампир, это как… как… как Роллс-Ройс, как личный замок, это круто! Ты даже не представляешь, сколько готовы отдать некоторые маглы за то, чтобы иметь возможность командовать этой нежитью. А я вот… приобщился. Ну как тебе объяснить… Вот ты хочешь стать Министром Магии, да? Так вот, личный вампир — это как пост Министра! — М… могу представить, — протянул Малфой, нахмурившись, — помнится, у колдунов древности нечто подобное было в почете. Еще до того, как мы перебрались в такие большие города. — Ну вот, — кивнул Гарри, — жалко только, что он у меня не летун. Ранили беднягу… Теперь ходит пешком, как дурак… Эй, гляди! Он дернул друга за рукав мантии и указал пальцем на темно-каштановую гриву кудрей, мелькнувшую всего в паре метров от них. — Ну и? Грейнджер… — Нет, гляди туда! Чуть повернув голову, Драко увидел Кормака с красной пощечиной на левой щеке и стремительно растущими рогами на макушке, с растерянным видом смотревшего в спину Гермионе. — М-да. Ну, что ж, я не удивлен. Хотя Панси пыталась проделать со мной нечто подобное, пока тебя не было, но я вовремя объяснил ей, что к чему. — Она не оставляет попыток сесть тебе на шею? — Да понимаешь… — Малфой задумчиво почесал подбородок, — я не знаю, что с ней делать. Нет, она вроде ничего… Но эти все глупости про любовь и поцелуи под омелой, и про танцы… я не понимаю, зачем ей это. И вообще, зачем я ей сдался. — Ты красивый, — заметил Гарри, — а девчонки такое любят. — Да, еще бы я не был, — гордо кивнул тот, — если бы я выглядел как ты, это было бы главным пятном позора на всей моей семье. — Повезло мне, — вздохнул Поттер, опираясь на колонну и прикрывая глаза, — ты выглядишь презентабельно за нас обоих. — Не понимаю, что тебе мешает. — Не поверишь — лень, и полное отсутствие смысла… Зато я дружу с вампирами! — Даже не знаю, как бы я жил без этого… Гермиона была в ярости. Ее волосы, которые она пол дня безуспешно пыталась уложить в прическу, полностью растрепались и маленькие голубые цветы, вплетенные в кудри, то и дело норовили оторваться и упасть на пол. Она уже перестала их поправлять, потому что все было бесполезно. Девушка предполагала, что охотник гриффиндорской команды по квиддичу вряд ли окажется вежливым и воспитанным кавалером, но это уже не входило ни в какие рамки. — Крам и то был поумнее! — зло бросила она, чувствуя, как от каждого движения платье все сильнее съезжает на бок. Остановившись, Гермиона рывком дернула сначала юбку, возвращая ее на место, а затем поочередно подтянула одну и вторую лямку, которые, впрочем, все так же продолжали сваливаться с плеч. Вдруг она услышала какой-то очень странный звук и, прислушавшись, поняла, что это плач. Пройдя вперед и свернув к лестнице, она вдруг, к своему удивлению, обнаружила Панси Паркинсон, заливисто рыдавшую у покрывшегося морозными узорами окна. Та сидела прямо на ступеньках, размазывая по мокрому от слез лицу остатки туши и теней, делавших ее похожей на неупокоенную утопленницу. — Что случилось? — спросила Гермиона, останавливаясь в нескольких метрах от нее. — Уйди-и-и-и-и-и! — протянула та и всхлипнула, отворачиваясь. — П-проваливай к своему тупому Маклаггену, г-г-гразнокровка-а-а-а-а! — Да чтоб он подавился! — огрызнулась Гермиона. — В жизни не встречала большего тупицы! — Я то-о-оже! — Ты про Кормака? — она подняла бровь. — Не-е-ет! — Что, про Забини? — Не-е-е-ет! Урод Поттер! У-у-уро-о-о-од! Ненавижу его! Ненавижу! — Ты что, из-за Поттера так вопишь? — Не-е-ет! — Панси попыталась успокоиться, чтобы объясниться, но тут же начала заикаться. — У-у-убирайся! Чего пришла?! Оставь меня в покое! — Да пожалуйста! — кивнула Гермиона и вдруг, к удивлению слизеринки, шмыгнула носом и скуксилась. Через минуту они уже обе сидели на ступеньках и плакали навзрыд. — Тупой придурок! Я все для него делаю, а он все такой же тупой, глупый, эгоистичный приду-у-урок! Ну и что, что у этой Браун красивые глаза, она же тупа-а-а-ая! Тупа-а-а-ая! — Как?! Что он наше-е-е-ел в этом Поттере?! Он же стра-а-а-ашный, и еще па-арень! Фу! Я же лу-у-учше! — Что он в ней нашел?! То, что она все время лезет целоваться?! Это им всем нужно?! — Г-грейнджер… ты хоть и грязнокровка… но с-скажи… они что, все так-кие… такие и-и-идиоты?! — Н-н-наверное… Через какое-то время у них кончились слезы, и теперь они сидели, с мокрыми лицами растрепанные и задыхающиеся. Панси отвернулась к окну и небрежно покачивала ногой в туфле на невероятно высоком каблуке, а Гермиона пыталась почесать спину сквозь плотный атласный корсет. — Кретины… — она шмыгнула носом, — ненавижу их! Всех! Всех! — П-придурки… — согласилась Паркинсон, пытаясь перестать икать. — Ну почему-у-у он выбрал его?! Почему?! — Потому что дурак! Гермиона согласно вздохнула и протянула: — Из-за это дурацкой вечеринки я даже не поела! И зачем, спрашивается? — Я вообще уже месяц не ем… — дернулась Панси, — а он ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ ЗАМЕТИЛ! — Они никогда ничего не замечают! Что ни делай — все без толку! Слизеринка вдруг обернулась к ней и, после долгого, пристально оценивающего взгляда, произнесла: — Я хочу пойти на кухню. И поесть. — Я тоже… Все равно на этом идиотском вечере даже делать нечего… Дурацкое платье! — она поморщилась и выгнулась, пытаясь чуть расстегнуть молнию на корсете. — Тебе не идет, Грейнджер. — Знаю! Я специально надела его, чтоб позлить Рона… он терпеть не может этот цвет! А он даже не заметил, потому что, видите ли, целовался! Как будто если он хоть на секунду отклеится от этой… этой… этой подкустовной слизнехвостки, то умрет от нехватки чужих языков в организме! — Он хотя бы не с Поттером целуется, и не занимается… невесть чем! — девушка встала и попыталась вытереть и без того грязной ладонью лицо. — Да… это точно, — Гермиона поморщилась, вдруг представив, что Рон вместо Лаванды целует кого-то вроде Гарри, — нет, пошли они все… куда подальше! — Кстати… — Панси всхлипнула, — я знаю, где эльфы хранят вино. — Ты что, собираешься пить? — А что, гриффиндорским грязнокровкам такое не по зубам? — Пф! — Грейнджер закатила глаза. — Я бы, конечно, поспорила… но что-то не очень хочется. Мне уже хватило разочарований на сегодня! — Черт, там было так душно… — протянул Гарри, выпадая в коридор, — а здесь… хорошо. — Да, — коротко кивнул Драко и зажмурился, поддерживая друга, — определенно. — Предлагаю свалить. Подальше. — Поддерживаю, — тот открыл глаза и с шумом втянул воздух, — пойдем на крышу, я хочу посмотреть на… на эти… такие маленькие… блестящие… — На спутник? — Чего? Не-е-е… на… на звезды! Да, вспомнил… — А ты бутылку не забыл? — Не-е-е! — Малфой помотал головой и посмотрел на левую руку, сжимавшую винную бутылку, а затем на правую, державшую Поттера. — Все на месте! Даже ты. — Эт-то хорошо! — тот моргнул и пошатнулся, запутавшись в собственных ногах. — Может, к черту эту крушу? Крышу? Я не дойду… — Да… Не дойдешь, — согласился тот, — тогда просто пойдем… — И до куда дойдем, там и… будем. Быть. — Гарри уронил голову на грудь, а потом резко вздернул, пытаясь поправить сползающие очки. Они шли по коридору, чуть вихляя из стороны в сторону и пытаясь удержать равновесие. Драко приходилось периодически ловить друга, чтобы тот не врезался в очередные рыцарские доспехи, с интересом разглядывавших их. — Вечер добрый, господа! — прогремел какой-то призрак на лошади, внезапно выскочивший из каменной арки. — И тебе не хворать… — рассмеялся Поттер, чувствуя, как по спине пробежал легкий холодок от призрачных лошадиных копыт. — Что за бестактность! — взмутился призрак. — Никакого уважения к смерти! — Кошку Филча съели черти… — пробормотал тот и тут же разразился заливистым пьяным хохотом. — О, Поттер… Гляди… дверь, — Драко положил руку ему на голову и повернул ее в сторону. — Действительно, — кивнул он с видом профессора, убедившегося в правильности какой-то гипотезы, — дверь. Как настоящая. Посмотрим, что там? — А я о чем? — тот дважды моргнул и, покрепче ухватив и Поттера, и бутылку, шагнул вперед. Северус со вздохом отложил очередной проверенный пергамент и потер висок. Было еще не так поздно, но в это раз он почему-то устал сильнее обычного. Глаза болели от тусклого свечного света и написанные кривым детским почерком буквы то и дело норовили перемешаться, превратившись в нечитаемую кашу. Вдруг его спокойствие было потревожено каким-то странным звуком. Приглушенные, смутно знакомые голоса как будто доносились из коридора, и он уже было собрался встать и выяснить, кто это, как вдруг дверь в его кабинет резко распахнулась и в него ввалились… Поттер и Малфой, до неприличия пьяные. Снейп застыл, глядя на это чудовищное зрелище, в попытках его осмыслить. — Тс! — Поттер, кажется, наконец разглядел его. — Ой… Профессор… то есть, сэр… — А что вы здесь делаете? — Малфой, с некоторым усилием сфокусировав взгляд, тоже вгляделся в учительский силуэт. От столь неожиданного вопроса Северус растерялся, секунды на три, не более. Затем нахмурился и холодно произнес: — Что это значит, Поттер… и… Малфой? — А оно должно? — Гарри попытался было выпрямиться и чуть не упал. — И-извините, — Драко рывком поставил его обратно на ноги и прижал к себе, чувствуя, что начинает трезветь, — мы вас…вам… не мешать… вам мешать не хотели! Мы думали… — Мы думали вы не здесь… точнее, вас здесь нет. — Но я, как вы могли заметить, здесь, — тот сощурился, пристально их разглядывая. Они замолчали, обдумывая одну мысль на двоих. — Ну мы это… извините… нас нет… мы пойдем… — пробормотал Малфой. — Простите, профессор, будьте дальше, — кивнул Гарри, — здесь. Возьмите. С этими словами он отобрал у Драко бутылку и торжественно вручил ее Снейпу. — Ты что? — округлил глаза Малфой и нахмурился. — Не видишь… человеку грустно? — заявил тот, кивая на профессора Защиты. — Хорошего вечера, профессор… Мы того… Северус посмотрел на бутылку в своей руке, потом на слизеринцев, снова на бутылку, а затем вспомнил, сколько пергаментов ему еще проверять этой ночью… И, тяжело вздохнув, указал на дверь. — Вон! Считаю до трех. Раз… На два с половиной их уже не было — только дверь хлопнула, оставив его в полном одиночестве, в компании старого вина. С одной стороны, ему следовало остановить этих малолетних алкоголиков и провести воспитательную беседу с пристрастием, а с другой… с другой, он уже не был деканом факультета Слизерин, и не имел ни малейшего желания обременять себя дальнейшим общением с пьяными подростками. — Идиоты. — констатировал он, возвращаясь к столу. — Полные идиоты… Дальше третьего этажа они так и не продвинулись. Найдя какой-то пустующий кабинет, они проверили его на наличие еще каких-нибудь внезапных профессоров, после чего со вздохом облегчения ввалились внутрь и тут же улеглись на пол. — У меня голова кружится… — простонал Поттер, закрывая лицо руками. — Меня тошнит… — Меня тоже… — Драко ослабил галстук и, выпустив рубашку из брюк, шлепнулся рядом. — Фу… на полу пыль… — И что? — Я не люблю пыль! — Можно подумать, она тебя любит… — Ты зачем… зачем ему бутылку отдал, кретин? — Зачем? Ты дурак? Я выкупил наши с тобой… нас… Или ты предпочёл бы три часа слушать о том, какой ты тупой? — Мне обидно, — возмутился тот, — я тащил ее три этажа! — Ну… иди, забери ее обратно… — Не пойду… Они замолчали, пытаясь справиться с навалившимся головокружением. И вдруг Гарри неожиданно выдал: — Драко, а хочешь… хочешь заключить клятву на крови? — Хочу… А ты знаешь, как? — Я же читал! Еще в прошлом году! — Давай… — В чем будем клясться? — Гарри приподнялся на локтях и заглянул ему в глаза. Тот задумался и через некоторое время медленно произнес: — В том, что мы… что мы не будем убивать друг друга, даже если все будет еще хуже, чем сейчас… Если мне придется стать твоим врагом. — А если… если Реддл тебе прикажет? Если он тебя заставит? — Не заставит. Он хочет… сам. — Сам… Черт, что б он сдох… Поттер посмотрел в потолок, каменные своды которого терялись в полумраке. — Хорошая клятва. Тогда ты будешь знать, что я тебя не убью, даже если сойду с ума. — И я не убью тебя, даже если мне прикажет Темный Лорд. — Как думаешь, мы умрем? — Наверняка. Гарри сел и вытащил из кармана палочку. Драко, глянув на него, сделал то же самое. — Ты знаешь заклятие? — Знаю, — вздохнул он, — давай сюда руку. — А ты с вампиром тем же занимался? — спросил тот, выразительно глядя на друга. — Не… это было хуже. Он пытался меня сожрать. А я поймал его в ловушку магического контракта. — Поймал? — Ну… просто не очень хотелось, чтобы мне отгрызли руку. — А тебе в голову не пришло, что можно было с ним не связываться? — Нет, не пришло. — Знаешь, Гарри… — он вздохнул, — иногда мне кажется, что ты совершенный гриффиндорец. Как ты вообще оказался в Слизерине? — Как-то так получилось, — тот пожал плечами, — ты просто очень убедительно хвастался. — Точно… А если бы я тогда промолчал? — Ну… все равно бы, наверное, попал в Слизерин. Шляпа сказала, что в Гриффиндоре я найду верных друзей, а в Слизерине стану крутым. Я подумал, что у крутых всегда есть друзья, а вот наличие друзей вообще крутости не гарантирует. Сидел бы сейчас с какими-нибудь идиотами, черт знает, чем бы занимался… Так, мы отвлеклись. — Слушай… а это же навсегда? — вдруг забеспокоился Драко. — Конечно. А ты как думал? Как Черная Метка. — Не говори об этом… — Ладно, молчу… Если боишься, так и скажи. — Не боюсь! Просто спрашиваю на всякий случай. Что делать дальше? — Э… так… Гарри сосредоточился и ткнул палочкой в руку, произнося про себя заклинание. Драко сделал то же самое. На их ладонях, бледных, немного дрожащих, появились маленькие порезы и две капли крови, словно рубины, сияющие изнутри, вдруг поднялись в воздух и, слившись воедино, вдруг образовали вокруг себя красивый серебряный сосуд на тонкой цепочке. — Ну вот, — усмехнулся Поттер, ловя его, — теперь, если ты попытаешься меня убить, то умрешь. И я, соответственно, тоже. Поэтому нам бы лучше не становиться врагами. — Я как-то не так себе это представлял. Мне казалось, оно должно выглядеть… эффектнее? — А чего ты ждал? Фейерверков? Ослепляющего света? — Нет, но… явно не этого! И что, эта маленькая штуковина может меня убить? — Наверное. А что, уже хочешь проверить? — Нет, благодарю… Но что теперь с ней делать? — Что? Эм… Носить, наверное. Аккуратно. — с этими словами он повесил сосуд себе на шею и спрятал под рубашку. — Вот и все, Драко. Теперь у тебя все гарантии того, что я тебя не трону. — Знаешь, мне стало легче жить. — Понимаю. Я Лоресу то же самое сказал — везде нужны гарантии. — Черт, если бы отец узнал, то он бы… — Да даже если узнает? Что он тебе сделает? И, к тому же, Реддл будет против намного сильнее. — Пожалуйста, давай хотя бы сейчас ты не будешь о нем вспоминать? — Да как скажешь… Гарри снова лег на пол, заложив руки за голову. Драко, чуть помедлив, тоже устроился рядом, тяжело вздыхая. — Мне кажется, это последнее наше Рождество. — Мне тоже, если честно. — Глупо как-то все получилось, не находишь? — Нахожу. Вообще по-идиотски. Знаешь, про нас, наверное, можно было бы какую-нибудь крайне дурацкую книгу написать. Может, она бы даже получилась интересной… — И какой бы у нее был конец? — А черт его знает… Драко… — Что? — Драко… — Что? — Давай потанцуем? — Иди к черту. — Ну ты что… а вдруг мы завтра помрем? — Только попробуй, я тебе помру. — Ну… — Поттер… Ай, локтем-то зачем?! Мне больно? — Да? Давай, поднимай свою задницу! — Ты стоять-то хоть сможешь? — Смогу! Наверное… в крайнем случае, ты меня поймаешь… — Я не подряжался таскать тебя все время! А, ладно… вставай!