На пути к лучшему миру

- Зевс, вот скажи мне – как заставить говорить человека, который даже от Дамблдора что-то умудрился скрыть? Гарри сидел на полу в гостиной Слизерина, обложившись свитками по зельеварению, которым он как раз занимался. Неизменный его помощник в этом деле – учебник Принца-полукровки лежал у него на коленях, темнея вдоль и поперек исписанными страницами. Вообще мало кто из учеников этого факультета обладал столь же эксцентричными привычками, поэтому компанию ему обычно составлял фамильяр, сверкающий глазами из полумрака темного стола. Некоторые первокурсники до сих пор с изумлением глядели на легендарного Поттера, который, брезгуя правилами приличия, садился на столы, лежал на стульях, закидывал ноги на спинку кресла, писал лежа на полу перед камином, курил, почти никого не стесняясь, иногда по рассеянности надевал мантию наизнанку, а о бардаке, неизменно существующим в рамках отведенной ему кровати и вовсе ходили легенды. Эти «гриффиндорские» замашки настолько контрастировали с истинно слизеринским обликом Драко, который даже в самые трудные времена умудрялся выглядеть так, словно его с минуты на минуту пригласят на ковер к Министру, что об этом уже начали складывать различного рода шутки. «Что ты хочешь услышать, волшебник?» - змей поднял пеструю голову. «Не знаю… Что-нибудь дельное» «А что сказал Драко?» «Какая разница? Глупость сказал, вот и все! Я же все равно так не смогу! Что я ему скажу? Извините, я вот у вас вроде как новый Темный Лорд, расскажите пожалуйста про крестражи! Я честно обещаю их не создавать! Так что ли, по-твоему?» «Он доверяет тебе и очень уважает, ты мог бы с ним договориться…» «Я знаю… Я… я собирался это сделать, еще когда надеялся хоть что-то о маме… Но я боюсь! Если я облажаюсь, то он вообще больше со мной не будет разговаривать! А я же не могу вытащить из него информацию силой… Нет, я-то могу, но боюсь. Дамблдор будет против…» «Ничего нового я тебе не скажу, если ты об этом, - по тону мыслей змея, раздавшихся в голове, Гарри понял, что тот практически раздражен, - Драко мне сказал то же самое! Но мне нужен запасной вариант, понимаешь?» «Нет» Гарри грустно вздохнул, затем оглядел полупустые свитки и вздохнул еще раз. Почесал висок. У него была сотня вариантов, как вытащить из Слизнорта информацию, и при этом законного – ни одного. Проще всего было бы воспользоваться империусом. Или стащить у него самого же сыворотку правды, воспользовавшись мантией-невидимкой, подлить ее ему в вино, преподнесенное в подарок, или просто в чай на одном из собраний Клуба Слизней, а там быстро задать все интересующие вопросы. Можно было прочитать его мысли, или наложить империус на одного из учеников и заставить его выведать что-то, можно было попытаться реализовать половину из этого в теле змея, можно было просто запугать профессора, или наоборот, надавить на жалость и долг перед всей страной. В конце концов можно было просто пообещать что-нибудь, например себя для какого-нибудь эксклюзивного собрания любителей выживших из ума знаменитостей… Но вместо этого ему нужно было пойти и уговорить старика без капли насилия и магии поведать ему одну из опаснейших тайн мира. - Может, сказать ему про Долгопупса? И про Зевса… и про дракона… что я вроде как уже почти бессмертный и эти идиотские крестражи мне ни к чему… И тут ему пришла в голову еще одна мысль. Такая же нелепая, как и предыдущая, но многообещающая. В его окружении был только один достаточно сообразительный и при этом склонный к крайней степени человеколюбия и порядочности персонаж – Гермиона Грейнджер. Вероятно, лишь она могла придумать план о том, как уговорить Горация поделиться воспоминанием без нарушения Магического Законодательства и школьных правил. - Ну я и говорю: «Энн, ты бы еще про этого кретина Маклаггена вспомнила!» - Панси хихикнула и почесала кончик носа. - А он что? – с интересом спросила плакса Миртл, свешиваясь вниз головой с дверцы кабинки. - Да что он может сказать? – прыснула Гермиона и заливисто расхохоталась. С тех пор, как они случайно пересеклись на лестнице после злополучного вечера у Слизнорта, две девушки удивительным образом почти сдружились. Больше всего этому способствовали разбитые сердца, добрые домовики и бутылка вина, выпрошенная ими на кухне. На фоне того, что все их знакомые парни оказались последними придурками, их личная неприязнь друг к другу понемногу стала сходить на нет. Вот уже несколько месяцев они встречались в заброшенном женском туалете, прячась ото всех, обсуждая свою нелегкую жизнь, «тупицу Рона», «урода Поттера и идиота Малфоя», а также всю остальную школу. За многочисленными карточными играми, которые Гермиона быстро освоила, короткие часы их встреч пролетали практически мгновенно и иногда она даже жалела о том, что у нее больше нет маховика времени. Плакса Миртл, на удивление, тоже оказалась весьма веселым привидением, поэтому вскоре стала неотъемлемым членом их маленького кружка. Им, безусловно, все еще было очень неловко – Панси от того, что гриффиндорская грязнокровка вдруг оказалась «ничего такой», а Гермионе от осознания что ей, девушке безусловно серьёзной и занятой, тоже, оказывается, бывает интересна вся эта «девчачья ерунда». - Ну конечно, вы же с Кормаком почти молодожены! - Ты забыла Крама, - уже по привычке парировала Грейнджер, вытаскивая из колоды карту, - он первый занимал очередь. - Ой, ну вы забыли Гарри! – язвительно вставила Миртл. - Ну сколько раз тебе объяснять – он… он вообще… ну… в общем он любит Драко Малфоя! - И так любит, что у меня скоро глаза вытекут! – зашипела Паркинсон. – «Ой Драко, ты такой красивый сегодня, давай я тебя поцелую, я же психопат и извращенец! Ой Поттер, ты такой крутой, такой загадочный, такой странный, давай я поглажу твою мантию!» Фу! Фу! Я не могу на это смотреть! Почему-то стоит мне сказать этому… этому дураку о том, что он симпатичный, так с меня никто почему-то пылинки не сдувает! Гермиона лишь сочувственно вздохнула. Неземная любовь «Бон-Бона» и «Конфетки» все еще была гриффиндорским достоянием и, глядя на это, девушка каждый раз чувствовала в себе желание воспользоваться Поттеровскими методами для очищения пространства, а от звуков поцелуев ее и вовсе уже подташнивало. - Кто с кого пылинки сдувает, Панс? Вдруг из-за их спин раздался голос одного из предметов обсуждения. Обернувшись, Панси нахмурилась. - Гарри, я рада тебя видеть, но мы тут с девочками в карты играем, - заявила Плакса Миртл и с тихим завыванием перевернулась в воздухе. - Ты как нас нашел? – Гермиона подняла густую бровь. - Зевс помог, - Гарри кивнул на змея, показавшегося из-под рукава его мантии, - думала, я не в курсе, что вы тут свои… девчачьи заседания устраиваете? Что, меня обсуждаете? - Сдался ты нам, еще обсуждать тебя! – Панси демонстративно фыркнула. – Иди отсюда! - Нет, погоди… Ты по делу? - Конечно, по делу, Грейнджер! Панс, тоже слушай, может, поможешь… - Я? Да ни в жизнь, еще я тебе не помогала! - А я вот не прочь… - Миртл подлетела к нему и, хихикнув, прошлась рукой по волосам. - Э! – он вздрогнул и пригнулся, закрывая голову. – Хватит издеваться, я серьезно! - Что – серьезно? – Гермионе вдруг стало невероятно весело от того, что Темный лорд Поттер, оказывается, боится женщин в таком количестве. - Так… ну… мне надо уговорить одного человека кое-что мне рассказать… С учетом того, что этот человек не выдал информацию даже Дамблдору. Но я у него вроде как на хорошем счету, так что… Просто это действительно важно, и… - Ты что, решил бросить пытать людей? – слизеринка недоверчиво на него посмотрела. - Ну… типа того. Мне надо с ним ПОГОВОРИТЬ, но я даже не особо знаю, как подступиться. Я… я привык просто брать то, что мне нужно и никого не спрашивать! - Что-то вы зачастили ходить ко мне с вопросами про Дамблдора… - неожиданно выдала Панси, - Малфой тоже недавно про него спрашивал. - Что спрашивал? – насторожился Гарри. - Ой, а ты не знаешь? Не знаешь? Он что, не сказал тебе? Аха-ха-ха! – и тут же она заливисто расхохоталась. - Идиотки… - прошипел он, с ненавистью разглядывая всю компанию, - сумасшедшие… - Что тебе нужно выяснить? – с сочувствующим вздохом спросила Гермиона. - А ты попробуй сказаться смертельно больным… - Плакса Миртл снова хихикнула, - сними очки, посмотри ему в глаза и скажи, что если ты это что-то не узнаешь – то обязательно умрешь! И что все время после смерти тебе придется вечно скитаться… где-нибудь, но у тебя есть одна надежда… - Абсурд... - тихо протянул он, наблюдая, как Панси и Грейнджер в унисон аплодируют театральному выступлению привидения. Увы, его препирания результатов не дали. Покинув заброшенный туалет пунцовым от смущения и бессильной злости, он с громким шипением и проклятиями в сторону всех девчонок вместе взятых побрел по коридорам замка. «Сними, говорит, очки! Я что, дурак?! Я как без них буду видеть? Тоже мне! Поговори с ним! Я рот открою – он тут же хлопнет дверью перед моим носом и все! Ничего я нормальным путем из него не вытяну…» Чтобы хоть как-то развеять свое дурное настроение, он, наплевав на гору домашних заданий, решил прогуляться. На улице, впрочем, все еще было слишком влажно и сыро, но ему это было только на руку. Накладывая водоотталкивающие чары, которые, как выяснилось, оказались невероятно сложными, несмотря на всю кажущуюся незамысловатость, он хоть немного отвлекся. - Чертовы штаны! У! – издав этот угрожающий звук, он ткнул палочкой в одну из брючин и, для проверки, сунул ногу во влажный сугроб. Через некоторое время после того, как он вытащил ее обратно, Гарри увидел, что все в порядке. Наконец-то ему удалось овладеть заклинанием и теперь он чувствовал себя чуть лучше. - Вот бы еще уметь трансгрессировать… Какого черта этим занимаются только с семнадцати? Будто за эти пару месяцев хоть что-то изменится! Я тоже хочу мгновенно перемещаться, а не летать как дурак на метле или на… впрочем, на фестралах нормально. Но все равно! Какого черта! От досады он пнул ногой мокрый ком снега, который тут же разлетелся по таким же мокрым и грязным каменным плитам. Двое каких-то когтевранских третьекурсников с опаской покосились в его сторону, но ему было все равно на то, что о нем могут подумать. Он был слишком занят, размышляя о вечном. Сырое серое небо тяжело повисло над кромкой Запретного леса. Из трубы хижины Хагрида валил дым и над еще влажной, ярко черневшей на фоне серой травы и снега землей, кружило воронье. «И откуда их столько?» - подумал он, чуть сощуриваясь, чтобы разглядеть птичьи силуэты. И вдруг ему в голову пришла еще одна весьма занятная идея. Варианты Драко, Грейнджер, Паркинсон и Миртл его не устраивали, поэтому оставались только два человека, к которым он мог обратиться. - Да… вороны… это то, что нужно… С тех пор как Невилл Долгопупс обзавелся проклятием на правый глаз и стильной пиратской повязкой в придачу, он стал чем-то вроде ходячего философа школы Хогвартц. Истина то и дело открывалась ему, правда, вовсе не там, где нужно. Например, и раньше склонный к тому, чтобы проводить наедине с растениями кучу времени, он теперь мог несколько часов неотрывно разглядывать дубовую ветвь, видневшуюся из окна первого этажа, и даже что-то понимать. Он начал говорить странными фразами, понятными только Дамблдору, и Драко все время шутил над ним, утверждая, что общение с Полоумной Лавгуд никому не идет на пользу. Отчего-то он знал, что, скорее всего, обнаружит его где-нибудь возле теплиц. Сегодня был восхитительный день воскресенья и поэтому можно было с уверенностью ставить на то, что Одноглазый Философ, а именно так его теперь называла добрая половина школы, сейчас как раз размышляет о сущности жизни, подрезая побеги мандрагор. Гарри растения не любил. Единственные приятные воспоминания о них он хранил исключительно в связи со Снейпом и той поездкой в Корнуэлл два года назад. Но и тогда бесконечные попытки отличить один паслен от другого не доставляли ему особого удовольствия. «Выжгу все к чертям» - абстрактно подумал он и улыбнулся. Идти до теплиц было недолго, однако теперь, когда все тропинки превратились в одно грязное месиво, Гарри пришлось сделать огромный крюк по берегу озера, чтобы в конце концов выйти к огромным застекленным строениям, внутри которых всегда что-то зеленело. Вздохнув, он шмыгнул носом и закутался в мантию, прячась от сырого ветра. Дверь теплицы с тихим скрипом отворилась и в лицо юноши ударил влажный теплый воздух, смешанный с ароматом многочисленных цветущих и гниющих растений. «Не удивительно, что у него мозги уже задымились, здесь же не продохнуть!» - Кто-нибудь, закройте дверь! Такой сквозняк и в моем возрасте… Гарри вздрогнул от неожиданности, но дверь все же прикрыл. К его изумлению, откуда-то из-за пышных кустов венериной мухоловки показалось лицо… Горация Слизнорта. - Ааа… Это вы, Гарри! – тот тут же расплылся в улыбке. - Эээ… Добрый… день… - от неожиданности он растерялся и теперь стоял, бешено соображая, - а что вы здесь делаете? - Я? – старик моргнул. – Как видите, мальчик, собираю побеги Sarracenia leucophylla, они неплохо помогают от ревматизма, когда еще свежие. Если их мелко истолочь и добавить в зелье, то эффект продлится на пару часов дольше. Уж этот сырой ветер! А подземелья, как вы знаете, никогда особым комфортом не отличались! Ну да, впрочем, вам, молодым, все равно! - Д-да нет, я тоже заметил, - спешно выпалил юноша, подходя ближе и разглядывая, как рука Горация в черной резиновой перчатке аккуратно срезает совсем еще прозрачный побег и складывает его в маленькую банку, - вам это… помочь? - О, я бы не отказался! Только делать это нужно очень и очень аккуратно! Они такие нежные, чуть надавишь – и уже весь сок вытек, а в нем и есть вся суть! - Да, я что-то такое читал… - пробормотал Гарри, разглядывая его лысину и думая, как бы аккуратнее подступиться к разговору о крестражах. - А что вы здесь делаете, мой мальчик? Кажется, вы не склонны к внеурочному посещению теплиц! – он шутливо погрозил ему пальцем. – Слышал, вы все больше любите посещать библиотеку? - Люблю. Но там ничего интересного нет… - он вздохнул и поморщился, натягивая перчатку. - Ну не может такого быть! Библиотека Хогвартца – одна из самых обширных во всей Англии! Больше нее, разве что, только архив Министерства! Вероятно, вы были невнимательны, юноша. Вы читали сочинения Содерика Безымянного? Очень рекомендую! - А как же библиотека Когтевран? - Ну что вы, - Гораций на секунду задержал на нем взгляд, после чего рассмеялся, — это все сказки и вам об этом прекрасно известно. Старый миф, если можно так выразиться. Если она и существовала в реальности, то ее остатки, вероятно, как раз хранятся в подвалах Министерства. - Тайную комнату все тоже считали выдумкой, пока Том Реддл ее не открыл. При упоминании этого имени Слизнорт поморщился. - Безусловно… что-то все же… могло оказаться правдой. Случайно. Но неужели вы будете утверждать, что где-то в школе можно было спрятать огромную библиотеку так, чтобы ее никто не обнаружил за все эти сотни лет? Тайная комната, предположим, была спрятана, но вот какой смысл прятать библиотеку? Или, если угодно, Незримая башня Пуффендуй? Ее тоже нет, я вас уверяю, молодой человек! - Прошу прощения, сэр, но у меня есть основания полагать, что библиотека существует. Она спрятана, но не в школе – поэтому ее никто не может найти. И туда… невозможно попасть, если только она сама не захочет. - О чем это вы таком говорите, Гарри? – старик изумленно и с каким-то странным подозрением на него посмотрел. – Неужели… неужели… впрочем, я слышал о том, что вы открывали в свое время Тайную… - Не я ее открывал, а… вы Сами знаете, кто. Насчет библиотеки мне известно многое, в том числе я знаю того, кого она впускает. Этот ученик сейчас в школе и если что – это не я. - Вы шутите, - Слизнорт, казалось, начинал сердиться, - ну откуда бы вдруг взяться в Хогвартце какой-то мистической библиотеке? - Оттуда же, откуда берет начало изнанка Хогвартца и откуда можно найти любую дверь, если очень и очень хорошо попросить. Гарри произнес это таким будничным тоном, словно бы не сказал ничего выдающегося. Но теперь Гораций глядел на него со смесью недоверия и легкой заинтересованностью. - Откуда такие познания, юноша? - Практика, сэр. Я собрал достаточно… ээ… этого? – он кивнул на банку с розоватыми побегами. - Да, достаточно… - тот нахмурился, - не желаете ли составить мне компанию этим вечером? Я припас бутылку хорошего вина, мне его прислали из Лондона… - Мм… Я… я наверное… смогу, да… Вроде бы я ничего на сегодня не планировал. Внутри него все трепыхалось и звенело натянутой струной. Каким-то неведомым, случайным образом ему удалось заинтересовать старого коллекционера, и теперь он чувствовал его зудящее любопытство. Гарри решил, что, быть может, у него получится обменять одну тайну на другую, поэтому он улыбнулся и кивнул профессору, снимая перчатки. Личный кабинет Горация Слизнорта удивительно походил на тот, который Гарри видел в Омуте Памяти. Те же мягкие бархатные кресла, тонна текстиля, камин с потрескивающими в нем дровами, золотые часы на полке и застекленный шкаф… Все вновь было таким же, как и пятьдесят лет назад, кроме самого старика. Годы брали свое, и теперь он был уже не настолько резв и благодушен. К тому моменту, когда они вернулись в замок, юноше хотелось огреть его чем-нибудь тяжелым за бесконечное старческое ворчание, мгновенно выводившее из себя. - Присаживайтесь, мой мальчик, - он снял мантию и, запахнувшись в дорогой парчовый халат с бахромой, сел в свое любимое кресло. Гарри быстро огляделся и, припомнив, на чем в прошлый раз сидел «вонючий красавчик Реддл», примостился на его место. Взмахом палочки профессор открыл дверцы шкафа и оттуда вылетели два бокала. - Признаться, когда Дамблдор приглашал меня на работу, я думал, что он приставит вас ко мне, чтобы… чтобы кое-что у меня выведать... - Он так и сделал, - скучающим тоном произнес Гарри, - он меня к вам послал. - Так вот что! - Не пугайтесь, - он поднял руку, - мне от вас ничего не нужно. Мне это не интересно. Я уже все и так знаю и о крестражах, и о печатях, и о черных рунах. Ваши с Дамблдором дела меня тоже мало интересуют. - Тогда чего же, в таком случае, вы от меня хотите?! - Да ничего, по правде сказать, - юноша пожал плечами, - вы меня вином угостить обещали. - Молодой человек! – усы Слизнорта гневно затрепетали. – Не забывайте, что я ваш профессор и обманывать меня – не самое лучшее решение! - Я вас не обманываю, - все так же спокойно произнес Гарри, - я сказал вам как есть. Если бы я хотел у вас что-то узнать, то вряд ли бы стал просто приходить к вам. В конце концов я же вроде новый Темный лорд и все такое… мне не к лицу поступать по-человечески. - Ну и шутки у вас, мистер Поттер! Скажете тоже! Я вам говорю – бросайте это дело! Конечно, слухи до меня доходили, и вы сами это утверждали… Увы, зависть обычное дело, когда ты хоть в чем-то показываешь лучший результат, чем остальные… - Я не вру вам, профессор, - тихо сказал Гарри и снял очки. Он искренне надеялся пронять этим жестом Горация и больше всего боялся, что сейчас выглядит крайне глупо. Без очков, видя перед собой лишь размытые очертания профессора и его кресла, он с большим трудом сохранял серьезное выражение лица. «Какой я оказывается слепой…» - подумал Гарри и сдвинул брови – так, на случай если эта дурацкая мысль вдруг отразилась на его лице. - Бог мой… - пробормотал старик и моргнул. - Реддл – дурак, - авторитетно заявил юноша, - непонятно на что потратил всю жизнь. Вместо дурацкой Тайной комнаты и крестражей, которые, впрочем, не очень-то помогли ему сохраниться, надо было искать библиотеку Когтевран. Вот где настоящая сила… Но мы отвлеклись, сэр. Вы что-то начали рассказывать о том, что вас как-то позвали на Рождество к… - Позвольте, юноша! Неужели вы думаете, что можете вот так вот разбрасываться такими заявлениями? Нет уж, если начали, то рассказывайте все! - Зачем? – Гарри моргнул. От этого вопроса Гораций замер, по всей видимости, раздумывая над ответом. - Вы затеяли очень опасную игру, мистер Поттер… - Я? Я вообще ничего не затевал, я вина хочу, - выпалил он и посмотрел на профессора кристально честными глазами, которые в полумраке комнаты сверкали, как у кота, - вы мне пообещали. - Ах, ну да, да, конечно… - пробормотал тот и, подозвав к себе бутылку, вытащил из нее пробку с легким хлопком. Гарри надел очки обратно – уж очень непривычно было без них сидеть, и облегченно выдохнул. Темное вино красиво поблескивало в хрустальном бокале, и он подумал, что Драко за такие бы отгрыз руку. Или даже две. - Учтите, юноша, - ему протянули один, - я вам ничего не скажу! - Да я, в общем-то, и не спрашивал. Спасибо, - он принял бокал и понюхал содержимое, - интересно, какова вероятность того, что здесь яд или что-нибудь еще? Пожалуйста, простите, сэр, это просто глупая шутка! Посуровевшее было лицо Слизнорта чуть смягчилось, но взгляд все еще был полон подозрения. - Я бы посоветовал вам быть осмотрительнее, Гарри. Безусловно, учитывая ваши заслуги люди многое готовы вам простить, однако с такими словами следует соблюдать предельную осторожность. - Но вы же никому не расскажете, я прав? У вас отлично получается хранить секреты, так зачем мне от вас что-то скрывать? Я честный Темный лорд, как утверждает Дамблдор! - Не упоминайте это словосочетание! - Извините, сэр, я не совсем верно выразился. Я имел ввиду… эм… что мне нет смысла что-то выдумывать. Абсолютно все в курсе моих дел. Все. Что я собираюсь побеждать Реддла, любыми способами, уничтожать и все такое… Конечно, моего мнения никто не спрашивал… А хочу ли я его вообще побеждать? Он убил мою семью, его Пожиратели продолжают убивать невинных людей, а Гарри Поттер даже не может признаться в том, что ему плевать. Кстати, у вас отличное вино! Гораций Слизнорт выглядел совершенно ошеломленным и даже каким-то… подавленным. - Неужели вы говорите это всерьез, юноша? - пробормотал он. - Вполне, - Гарри пожал плечами, - я говорю это Дамблдору весь год, я говорю это всем остальным. Когда директор послал меня выведать у вас эти воспоминания, я, конечно, вроде как согласился, потому что нехорошо обижать такого могущественного волшебника, но на самом деле они мне и правда не нужны. Я не собираюсь ими пользоваться. - И неужели… неужели вас абсолютно не заботит то, что из-за НЕГО умирают люди? Неужели вас не трогают человеческие страдания? - А должны? – Гарри снова моргнул, пристально глядя профессору прямо в глаза. Тот поежился и отвернулся. - Вы совершенно на него не похожи… - На Реддла? Ну да, он вежливый и обходительный красавчик, конечно, такому все прощают. Даже убийства. Это сейчас вы его ненавидите, потому что магия крестражей и рун изуродовала его. Как и меня. Так что все-таки кое-что общее у нас есть. - Он… он не был таким жестоким, - холодно произнес профессор. - Он не казался таким жестоким, - поправил его Гарри, - я-то прекрасно знаю, о чем он на самом деле думал. Ой, уже так поздно! – он посмотрел на часы. – Ужин уже начался, сэр, кажется, нам нужно поторопиться… Благодарю за вино – оно прекрасное! С этими словами юноша поднялся и, как ни в чем не бывало, расплылся в улыбке. Поклонившись декану, он поспешно покинул кабинет, оставив его в одиночестве и полном смятении. - Господи боже… нам всем конец, - тихо пробормотал старик, косясь на место, где только сидел его ученик, - как же я раньше этого не разглядел… Раздумав еще пару минут, он вдруг неожиданно вскочил, с удивительной для своего возраста прытью, подошел к шкафу и, вытащив палочку, начал творить заклинание. Спустя несколько минут в одном из ящичков появился еще один и, выдвинув его, Гораций достал оттуда маленький пузырек с белесой светящейся жидкостью. - Гарри, что ты сделал с Горацием? – Дамблдор изумленно на него посмотрел. Прошла ровно неделя с их последней встречи и теперь Гарри вновь стоял перед директорским столом, переминаясь с ноги на ногу. - Ну… ничего. Правду сказал. - Какую? – выпытывал Альбус. - Разной… давности. - Ага… - старый волшебник сощурился, - он сам прибежал ко мне с собственными воспоминаниями, умоляя предпринять хоть что-то «пока не поздно». И это учитывая, что даже перспектива победы над Томом не могла заставить его поведать мне эту тайну. Значит, ты напугал его намного сильнее, чем… - Чем Реддл? Я не пугал его. Ну, по правде говоря, я немного соврал, - Гарри вздохнул, - я … я притворился, будто мне, ну… не нужны эти воспоминания. Потому что я уже и так знаю всё, что мне нужно и что я не собираюсь никого уничтожать. - Да, он пытался предупредить меня о том, что ты становишься очень опасен. Хотя я уверил его, что ты стал опасен еще в тот момент, когда впервые решил прикоснуться к столь древним тайнам. Вероятно, он не ожидал, что я так просто позволю появиться еще одну Темному лорду. - Вы и не позволили. Я сам себе позволил. Но… сэр, что вы теперь будете делать с этими воспоминаниями? Вы их мне покажете? - Боюсь, Гарри, что нет, - этот ответ Дамблдора прозвучал столь неожиданно, что юноша вздрогнул, - я не могу показать их тебе. - Но… Но вы же… - Я показал тебе его подправленные воспоминания, да. Но, боюсь, я не могу доверить тебе столь опасную тайну во всех подробностях. С расколотой душой тебе будет слишком легко повторить успех своего врага, поэтому прости, но мне придется посмотреть это воспоминание одному. - То есть вы хотите сказать, что я целый день потратил на то, чтобы запугать профессора, невесть что перед ним там изображал, старался и все ради… чего?! Я что, даже не смогу узнать, ради чего именно я приложил столько усилий?! - Неужели? – Дамблдор усмехнулся и поднял седую бровь. – Уж столько ли усилий ты приложил, Гарри? Поверь мне, запугивание – не самый изящный и трудозатратный способ решения проблемы. - Зато действенный, - мрачно отозвался он. - В любом случае, это слишком опасно. Не для тебя, разумеется, а для всего остального мира. Боюсь, еще одного избранного, лично для тебя, у нас в запасе нет… - Так вы все-таки боитесь, что я свихнусь? Или думаете, что я уже свихнулся? - А сам как считаешь? – серые глаза мягко поблескивали из-за очков-половинок и по спине Гарри побежали мурашки. - Я… я никак не считаю. - Ну, раз так… - Профессор… сэр… Вы… вы правда ничего мне не расскажете? - Не знаю, Гарри. Увы, но я не могу полностью тебе доверять. Боюсь, для начала мне нужно самому это увидеть и все тщательнейшим образом обдумать. - Вы что, правда думаете, что я и правда готов стать Темным лордом? Как… как этот урод? - Ты уже им стал, Гарри. Быть Темным лордом – это не только убивать. Это, в первую очередь, приносить себя в жертву ради могущества и позволять магии искажать твою природу настолько, насколько это возможно. Зачастую случается так, что в погоне за силой волшебники теряют рассудок и становятся теми, чьи имена боятся произносить. Я не сомневаюсь в том, что у тебя получится решить судьбу одного, но вот сможешь ли ты справиться со своей собственной? Сможешь ли ты остаться верен истине, а не своим собственным иллюзиям? - Я… я не знаю… - он потупился, нервно обдумывая слова директора, - вы… вы все еще думаете, что я – зло? - Ты то, что ты есть Гарри, то, чем ты был и кем хочешь быть. - Цитата Долгопупса? - На этот раз моя собственная. - Мне ничего не понятно. Они замолчали, пристально разглядывая друг друга. Теперь в Дамблдоре почти не осталось ничего от добродушного, немного сумасшедшего старика-волшебника, заведующего школой. Острое, холодное лицо, изможденное проклятием и раздумьями, открыто проступило из-под маски того Альбуса, которого Гарри знал раньше. Он больше не прятал своей силы и не скрывал ледяной стали, звенящей в каждом слове. Осознав это, юноша вдруг понял, что времени у старика практически не осталось. - Вы должны рассказать мне о печатях. - Да… об этом, пожалуй, как раз-таки и стоит рассказать… - он откинулся в кресле и окинул задумчивым взглядом Фоукса, с интересом их разглядывающего. – Печати, как я уже говорил, это могущественные заклятия. Крестражи, насколько я сумел понять, одна из их разновидностей. Но я догадываюсь, что в первую очередь тебя интересует то, как можно эти самые печати сломать… Да, снять проклятие, пожалуй, даже сложнее, чем наложить. И сделать это можно тремя способами. Первый – заплатить огромную жертву, как правило – человеческую. - Вы… вы подразумеваете… убийство? Тот кивнул. - Том предпочитал именно это способ. Так же, как и тебя, его не особенно заботят страдания окружающих людей. - С чего вы это все взяли?! - Разве не ты сам признался в этом Горацию? - Я… я соврал! Я сказал это, чтобы напугать его! - Тогда, где гарантии что ты честен со мной сейчас? - Вы! Вы сами сказали, что я честный! Что я вам не вру! - Ты был честным, потому что не знал об этом. А после того, как я указал на это, ты вспомнил, что вообще-то слизеринская совесть позволяет тебе достаточно вольно обращаться с фактами. Однако, мы отвлеклись. Второй способ сломать печать – это принести в жертву себя. Не самый приятный и безопасный, но менее жестокий, чем предыдущий. И третий, на мой взгляд, самый удобоваримый – использование древнего и могущественного артефакта. - Вы… вы про что? - Ну, например, меч Годрика Гриффиндора. Правда, вот уже тысячу лет его никто не видел, но с учетом того, что Слизерин и Когтевран уже проявили себя, мы вполне можем ожидать и появления меча. Им можно уничтожить даже крестраж и любую печать, созданную Томом, по крайней мере. Или же, скажем, не менее легендарный меч короля Артура, затерявшийся в веках, посох Мерлина, стрела Морганы, кинжал Мордреда, вещь, безусловно, темная, но невероятно могущественная… А также копье Ланселота, омытое кровью последнего Алого дракона, зеркало Изиды, и еще множество легендарных и мифических артефактов… - Вот именно, что мифических! – Гарри не выдержал. – Простите, сэр, но это невозможно! Самому «молодому» из них – тысяча лет! Нет, может, когда-то они и существовали, но вы думаете, что их можно найти сейчас?! Вы… вы серьезно так думаете?! - За последние три года были сломаны четыре печати. Не все по твоей вине, разумеется, но половина из них – твоя заслуга. Было бы глупо отрицать очевидное, Гарри, поэтому я с некоторой долей уверенности могу предположить, что такие вещи уж очень любят случаться именно с тобой. - И как вы себе это представляете? – он нахмурился, скрестив руки на груди. – Я иду по городу, и вдруг, скажем, нахожу посох Мерлина! Так что ли? - Может, и так, - кивнул Альбус и поправил очки, - может, иначе. Увы, нам не дано знать собственное будущее, поэтому не стоит так переживать. Я дал тебе достаточно подсказок, чтобы ты сумел выполнить свое обещание. А теперь, мне кажется, тебе стоит пойти и рассказать об этом своим друзьям. - Что… что вы имеете ввиду? – он насторожился. - То, что ты захочешь переложить эту задачу на их плечи, - Дамблдор почти лучезарно улыбнулся, - твои действия не настолько непредсказуемы, как тебе кажется, юный лорд. Когда ученик покинул его кабинет, директор еще долго сидел в своем кресле, беззвучно разговаривая сам с собой. Его правая рука уже не двигалась и теперь безвольно болталась, словно у тряпичной куклы. Пальцы здоровой руки с силой сжали палочку, и старик выдохнул, морщась от тупой ноющей боли. Вдруг позади него раздался громкий стук в окно. Через минуту оно отворилось и вместе с порывом сырого ветра в него влетела большая черная ворониха. - А, это ты, Алиса, - Дамблдор слабо улыбнулся, - рад видеть тебя в добром здравии. У тебя что-то есть? Тут он заметил листок пергамента, который она положила перед ним на стол. Развернув его и прочитав содержимое, Альбус помрачнел. - Что ж, спасибо тебе, дорогая. Признаться, я не ожидал того, что он даст им столько свободы… У меня осталось очень мало времени… очень. Так что, боюсь, после моего ухода тебе придется приглядывать за детьми. Она громко каркнула и кивнула, взмахнув черными перьями. Старик закашлялся и, нагнувшись, вытащил из ящика стола маленький серебряный шарик. Положив его на стол, он произнес: - У меня будет к тебе еще одна просьба, возможно, последняя… Я прошу тебя – спрячь это там, где это не смогут найти, даже… даже Гарри. Эта вещь не должна проявить себя ни раньше, ни позже назначенного срока, которого мне, увы, знать не дано. Я надеюсь, что до этого артефакта ни один из лордов не доберется, но если все же случится так, что им придется собрать все Знаки Смерти воедино – то ты узнаешь того, кому следует это отдать. После этих слов ворониха схватила шарик в длинный черный клюв и, моргнув большим темным глазом, вспорхнула с директорского стола. От порыва воздуха серебряные весы тут же закачались, другие устройства задвигались и задребезжали, возобновляя свою странную музыку. Гарри вернулся в гостиную в полном смятении. Он хотел найти Драко, чтобы вновь пожаловаться ему на Дамблдора, но его нигде не было. На его вопрос Панси ответила, что того не видели с самого утра и, услышав это, юноша забеспокоился. Он не обратил внимания на то, что после завтрака друг куда-то исчез, потому что и сам был слишком занят заполнением своего личного дневника, но столь долгое отсутствие Малфоя выглядело уж как-то слишком странно. Он обшарил весь Хогвартц, но нигде друга не обнаружил. Ни в туалете Плаксы Миртл, ни на башне, ни в одном из пустых классов и даже у Снейпа его не было. Наконец запыхавшийся Гарри остановился у одной из стен в коридоре третьего этажа и тих пробормотал: - Мне нужно к Драко! Стоило только двери появиться, как он тотчас рванул на себя необычайно холодную гладкую ручку. Внутри было… очень красиво. Закат догорал, утопая в бесконечном поле лилий, окрашивая весь холл в персиковое золото. Мрамор казался таким живым и таким теплым, что к нему хотелось прикоснуться, чтобы почувствовать пульсацию вен на запястьях каменных кариатид. Драко лежал на полу. Растрепанный, с разодранным в кровь предплечьем, на котором чернела ненавистная им обоим метка. Он нервно курил и плакал, что-то бормоча. Гарри медленно приблизился к нему и присел на корточки. Тот открыл глаза, и он вдруг увидел, какие они прозрачно-голубые и чистые, словно первый речной лед. - Опять ОН? Тот ничего не ответил, лишь коротко кивнул. Череп и змея проступали сквозь кровь, заляпавшую то, что что осталось от некогда белого рукава рубашки. - Он злится… Он чертовски злится… - Знаю. У меня тоже шрам болел. - И знаешь, что это значит? - Знаю. Они замолчали. Гарри сел на пол и тоже закурил. - Я достал это чертово воспоминание, а Дамблдор представляешь что учудил? Он решил мне его не показывать! – юноша нервно хихикнул. – Чертов старикашка… Я, видите ли, слишком опасен, и он боится, что я захочу сам понаделать этих чертовых крестражей! Думает, если я хоть что-то о них узнаю, то… впрочем, не важно. Зато он рассказал, как ломать эти сраные печати. Ни одного нормального способа… Кажется, он хочет, чтобы я искал какие-то чертовы артефакты прошлого... сбылась мечта, называется! Ищи меч Гриффиндора, кинжал Мордреда и посох Мерлина! И я еще про Дары Смерти не вспоминал! Черт… Как же… как же все это… - Шкаф готов. – вдруг выдал Драко, медленно переводя на него взгляд. - Что? Ты… ты починил его? - Починил. - И… - И теперь мне нужно дождаться, когда… когда Дамблдор уйдет, как… как он всегда это делает. Незаметно привести Пожирателей в школу… - на этих слова его губы затряслись, - и-и д-дождаться его, а п-потом убить… И еще кого-нибудь… возможно. - Черт… - Мне страшно, Гарри… - Мне тоже, Драко. И у меня нет уже выбора и пути назад. Я… я принял какое-то «судьбоносное» решение, или вроде того… так что нам придется разойтись. Я отправлюсь искать невесть что, чтобы уничтожить это… это все, а ты… - А я постараюсь не дать себя убить до тех пор, пока у тебя это не получится. - Ты же понимаешь, что у меня может уйти на это несколько лет? Возможно, больше, чем… чем я думаю. З-знаешь, я очень боюсь, что… что если в итоге у меня это получится, то тебя уже не будет. Тебя, который мой друг. Я… я боюсь, что ты по-настоящему станешь Пожирателем Смерти. - Я тоже… Я никого не хочу убивать! Я ведь… я этого не хотел! - Я знаю! Но черт возьми, ты… ты главное с ума не сойди, и не умри, а я постараюсь, я обязательно постараюсь найти способ уничтожить этого урода! Хотя нет, знаешь что?! - Что? – без особого энтузиазма спросил тот. - Думай о том, что ты уже служишь одному Темному Лорду! – глаза Гарри яростно сверкнули. – Ты же знаешь, что я… что я опаснее Реддла! Я, может, еще безумнее, чем он! - Спасибо, что пытаешься меня утешить, но можешь не стараться. - Тогда… черт, да что ты, в самом деле! Ты король или кто?! - Чего? – Малфой недоуменно поднял бровь. - Мы сидим сейчас в твоем чертовом замке, который ты сам себе напридумывал! Конечно, раз у тебя есть свой собственный замок, то ты вполне можешь претендовать на титул! - Ты до сих пор веришь в эти глупые сказки? Еще про корону из листьев вспомни… - Драко, - Гарри серьезно на него посмотрел, - будто нам еще есть во что верить, кроме этих глупых сказок…