«Пойзон, вы же понимаете, что это смертная казнь?» — Принц Шайнинг Армор
Я стоял посреди знакомого бара. Дощатые стены, покрытые прекрасными кристаллами, блестящая стойка бара из обработанного креозотом дерева, бармен… Только с прошлого раза, когда я здесь бывал, комната стала больше, появились шкафы с книгами и бутылками, в углу трещал камин, что хоть и не давал тепла, но явно создавал уютную обстановку светом трещащих углей. И самое главное, вместо моего деда, занимавшего это место в прошлый раз, за стойкой стоял расслабленно улыбающийся Сомбра. Ну как вместо деда… Деда и тогда не было, а Сомбра только скрывал свою истинную морду. Опять с ним вести диалог. И о чём, спрашивается? Конечно, много чего произошло, но тут нечего обсуждать: Анклав показал свою истинную морду, я не особо удивлён или шокирован таким исходом. Я знал, что что-то с пегасами нечисто. И странное отношение к единорогам в башне, странные книги… Птичка. Трайпон была права, что с Анклавом было лучше не связываться… Да, даже Лок Харт тогда, при нашей первой встречи, задала странный вопрос… Поверил ли я Анклаву?.. Эх, я знал, а сам… — Ничего ты не знал, Шторм, хватит придумывать, — раздался эхом голос Сомбры полный издёвки, прерывая мои размышления. — Но, стоит признать, что я удивлён, как ты перенёс «известия» о истинной сущности «пегасьей армии». Я ожидал, что ты там взорвёшься, кричать начнешь… Ну, ты понял. Про Селестию и добро. Я направился к стойке, где ухмыляясь и иногда хитро на меня поглядывая, мешал какие-то коктейли Сомбра, весь разодетый как королевский бармен моего стойла: красный жилет, белая рубашка, золотые обручи на копытах, обозначающие статус, и бабочка из материала, напоминающего шёлк. Усевшись напротив «короля всея зла», я принял из его копыт бокал и пригубил напиток, который не имел вкуса и одновременно напоминал всё, что я люблю. Помусолив кристальный сосуд, я глянул на Сомбру, развалившегося напротив, попивая из своего стакана обыденное для себя алое «вино». Неприятно улыбнувшись, жеребец куда-то кивнул, явно пытаясь привлечь моё внимание к стене за моей спиной. Что же там в этот раз? Опять «важные выводы, что сделало моё сознание»? Обернувшись, я посмотрел на стену, которая была увешана портретами моих старых и новых товарищей, а так же серые профили моих «врагов», если выродков этой пустоши так можно назвать. Встав из-за барной стойки, я проковылял до кристальной стены. С прошлого раза картин стало в разы больше, что одновременно радовало и досадовало. Досадно было, то что большая часть из этих «портретов» вовсе мне не друзья, как оказалось: Акимбо — предатель, Войд — предатель, новые рисунки пегасов красовались на стене… Сколько же я врагов себе завёл… Тут мой взгляд зацепили две странные крупные картины, которые, в отличие от остальных произведений висящих на этой стене, были обрамлены красивыми рамками. Первая была пейзажем: на фоне серого неба грозно возвышалась сюрреалистичная металлическая постройка, отдалённо напоминающая крепость вокруг Поньполиса. Точно! Вот начали проступать более чёткие детали, картина будто пришла в жизнь, от того что я на неё смотрел. Начали появляться нечёткие силуэты пони… И лишь один был чётче и ближе к зрителю… Аррест, печальная Аррест. Её грустные синие глаза смотрели прямо в душу. Поёжившись, я перевёл взгляд на другую картину, не желая снова окунуться в печаль. На ней была изображена сцена, что произошла совсем недавно: битва с Птичкой. Полотно было всё запятнано красным, будто было забрызгано кровью, что выглядит довольно логично, учитывая, что картина нарисована от моей перспективы. Тут картина тоже пришла в движение: бандитка беззвучно хохотала, пока её прихвостни стреляли из своего оружия. Я обернулся и вопросительно кивнул Сомбре, который материализовался прямо за моей спиной. Он прищурился, будто и вправду видел эти картины первый раз. Отведя взгляд от них, Сомбра махнул своим дымчатым хвостом и направился обратно за стойку. Догнав его, я раздражённо спросил: — И что это всё значит? — Как что? — усмехнулся Сомбра, присаживаешь напротив меня, на появившийся из ни от куда стул. — Это твои важные воспоминания. Всё, что крупно повлияло на тебя. — Что-то странно маловато их, этих воспоминаний… — покрутив бокал я глянул исподлобья на жеребца. — И даже если это так, то где другие важные воспоминания? Первая любовь, получение кьютимарки, коронация, ну или… как меня изгнали из стойла? — Шторм, ты же знаешь, что я создал эту комнату. Я не особо уделял внимание этим моментам, ведь они… Сейчас не важны. — Не понимаю, — покачал головой я. — Опять мне голову дуришь. — Нет, — спокойно ответил Сомбра на мою провокацию. — Я просто хотел тебе показать одну вещь… Что меня удивило… Ты крупный эгоист. — Что?! — чуть не поперхнувшись, вскрикнул я. — Чего ты говоришь?! — Как что? Про то, что если сейчас посмотреть на все твои самые дорогие и важные воспоминания, которые по-настоящему изменили что-то в тебе, они все… про тебя. — Ну конечно, я же их помню… — возразил я, но Сомбра расхохотался. — Нет же! Тебя не поменяло ничего, что случилось с другими. Тебя даже не поменяло произошедшее только что! — посмеиваясь проговорил жеребец. — Даже всплеска эмоций не было! Ты просто позлился и успокоился! Как эгоист! — Не правда! Я очень расстроен предательством Анклава. Опять ты юлишь, откуда мне знать, что ты не обманываешь?! — Ох, Шторм, какой прок мне тебе врать? Это даже комплимент! Ты на правильном пути. Эгоизм на пустоши самый лучший друг! — Спасибо, — саркастично фыркнул я. — Ещё я буду от ипостаси зла похвалу принимать. Я не могу быть эгоистом! Я всё делаю ради других. Что говорить, моя цель буквально спасать других от подобных тебе… — Шторм, Шторм, — отдался гулким эхом в моей голове голос Сомбры, который уже начал растворяться в воздухе дымком. — Не признавать себя эгоистом… Как хочешь! Всё равно поймёшь, что я прав… — он сделал небольшую паузу. — Да, и я тут почувствовал, что твой эмоциональный взрыв во время битвы с Птичкой был такой силы, что многие телепаты почувствовали его… Так что… будь осторожен… — Что?! Кто почувствовал меня? — хотел я было окликнуть исчезавшего собеседника, но Сомбры след простыл. Оставшись наедине со своими мыслями, я знатно разозлился. — А да, ты гад, Сомбра! Слышишь? Я не эгоист! НЕ! ЭГОИСТ! — от злобы я со всей силы стукнул по столу, что и выбросило меня из сна.***
— Итак, — Крем-Сода указала своим громадным копытом на одну из точек на засаленной карте, которую она прихватила с собой из Анклава, как и «казённое» имущество. — Раз мы собираемся попасть к Свободным Крыльям, нам нужно сюда… Я глянул на карту внимательней: точка «Восточный Въезд» находилась сильно к северу от нас, если я правильно понимаю, где сейчас мы. Если верить Анклаву, то нужное нам место лежит прямиком у границы с Кристаллградом, бывшей столицы Кристальной Империи. И путь туда предстоит… Долгий. Самый краткий путь, казалось, это идти напрямик, но зная глубину снега, это отпадало. А шоссе или дороги, которая вела напрямую к Восточному Въезду не было… Я обратил внимания на странные пятна, что иногда прерывали линии дорог. Сначала я подумал, что это были кляксы или потёртости, но ровные границы и довольно чёткие прямые сразу выдавали замысел. Одно из таких пятен было рядом: вдоль Шоссе 65. Указав на это, я спросил у солдатки: — А, что эти… пустоты значат? — Слепые пятна, — чётко ответила пегаска держа в зубах карандаш, что помечая на полях. — Это куда наши отряды не заходили. Или откуда не возвращались. Я кивнул. Звучит угрожающе, но и одновременно… интригующе. Что-то там должно быть интересное, возможно даже ценное. А может это быть и просто кишащей гулями территорией. В любом случае, я бы туда сунул свою морду. Я изучал карту ещё пару минут, заметив пару важных мест: Кристальный Кратер, в который хотелось бы наведаться, хоть он и был явно не по пути, большая территория обозначенная «НКР» и заштрихованные границы Стойлляндии, чья столица лежала по дороге к Восточному Въезду. Попытавшись расспросить Крем-Соду о планах на путь, я лишь получил невнятное бурчание и просьбу «отвалить». Решив не капать на нервы единственной, кто знал как попасть в Братство, да и вообще единственной, кроме меня, способной внятно сражаться, я отступил и уселся на импровизированный диван из мешков с непонятным наполнением, напоминавшим мёрзлую картошку. В свету дня придорожный магазин-заправка оказался ещё более разрушенным: сквозь щели в кирпичных стенах просачивался холодный свет, а трухлявые ставни, скрипели в порывах ветра. В воздухе стоял неприятных кислый запах: видимо, наш костёр прогрел окружение настолько, что дерево начало скоропостижно подгнивать. Наш «штаб» разместился прямо на стойке кассы, правый угол комнаты был занят Зеро, которая копалась в маленьком полуразбитом радиоприёмнике, что был при Крем-Соде, когда мы покинули Анклав. И лишь Шторми нагонял тоску: он сидел у разбитого окна и горько смотрел на до сих пор дымящуюся башню. Может показаться грубым и нетактичным, но мне было противно на него смотреть: понурая осанка, прижатые уши, пустой взгляд и редкие всхлипывания. Как будто у него пропало всё желание бороться, жить. Я понимаю, потерять близкого пони на своих глазах, быть преданным буквально своей родиной… Ситуация та же самая что и со мной. При том, я это испытал два раза: когда меня изгнали на верную смерть из Стойла и изгнание из Поньполиса. Но я же не развалился! Я же не сидел и плакал! Я шёл вперёд! Будь что будет, ведь пути Селестии неисповедимы. Я и не думал, что Шторми слаб духом. Настолько слаб духом… Два часа прошли не особо продуктивно. Я уныло покопался в своих сумках, которые изрядно опустели: лекарств не было, а еда была на исходе. Недовольно заметив это вслух, я прошёлся по комнате из угла в угол. Так и не получив реакции на моё замечание от членов моей «команды», я подошёл к сидящей в углу Зеро, которая задумчиво смотрела своими зелёными глазами на разобранное радио, почёсывая загривок. На попытку узнать, что делает моя подруга, я получил лишь грубый ответ, утверждающий, что я слепой или тупой, раз не вижу сам. Отшутившись, я продолжил смотреть на увлекательный процесс организации спутавшихся проводков. Моё присутствие явно досаждало Зеро, так что она прекратила всё и начала пялиться на меня. Узнав причину моего «стояния у неё над душой», кобылка вздохнула и начала объяснять зачем она чинит Анклавовское радио. Оказывается, что это рация настроена на военную частоту Анклава, которую мы сможем прослушивать при починке, это, конечно, если я не буду мешать. Я же высказал свою озабоченность: если мы сможем слушать пегасов, то, скорее всего они могут отследить нас. Глубоко вздохнув, Зеро промолчала и продолжила работу. Потом пришло время поговорить с Крем-Содой, которая что-то считала. В отличии от Зеро, пегаска была более благосклонной и ответила сразу, не отвлекаясь от счёта. Она продумывала самый быстрый путь до Братства. Тут я захотел вставить свой битс, так что я предложил небольшое отклонение от курса: сначала хотелось бы зайти в Кристальный Кратер, уладить там обстановку. Я немного осел, когда встретил невероятное сопротивление моему предложению. Крем-Сода не только отказалась менять курс, но и назвала меня идиотом, ведь кратер вообще не в направлении нашей цели и увеличит путь в два раза. Завязался спор, который длится и сейчас. Крем-Сода на моё удивление оказалась довольно умелым спорщиком. Её методы были немного грубы, но эффективными. В итоге высокоинтеллектуальный спор немного угас и теперь побеждал тот, кто сможет больше раз сказать «нет» и «да». Изрядно устав от неповиновения Крем-Соды, я проворчал: — И какое тебе дело, когда и как мы дойдём до Братства? — Мне плевать, как мы дойдём. Мне важна скорость, — ответила Крем-Сода, легко стукнув копытом по столу. — Так что нет. Мы не будем жертвовать временем, ради твоих принципов. Точка. — Ты сама сказала, что тебе отдай приказ, и ты его выполнишь, — саркастично заметил я. — Ты сам отдал приказ, идти в Братство, — парировала пегаска, указав копытом на меня. — Я лишь пытаюсь его эффективно выполнить. — Но моё предложение не противоречит приказу, а лишь дополняет ему. — Рогатый, — чуть ли не шипя проговорила сквозь зубы Крем-Сода. Но умерив своё негодование, она процедила. — Я так понимаю, ты не отстанешь? А? Ну хорошо… Тогда нужно согласие всего отряда. — Ну… — я показательно глянул на меланхоличного Шторми. — У нас возможно нет одного голоса. И что? Ждать, пока он отойдёт? Мы замолчали. Ни я ни она не знали что делать. Даже если мы придём к консенсусу, мы всё равно останемся с Шторми, который пока, как бы это не цинично не звучало, лишь обуза. Наше задумчивое молчание прервала Зеро, громко опустившая радио на стол. Щёлкнул красный переключатель, и радио тихо зашипело. Вдруг, сквозь белый шум прорвался прерывистый голос: «…Крыло 2-Ф рапортует. Поджигатели башни не найдены, продолжаем поиск дашитов и их…» Зеро залилась краской и мгновенно вырубила приёмник. Глянув на никак не отреагировавшего Шторми, она немного потупилась. И опять настало неловкое молчание. Я решил развеять напряжение похожим методом, я включил своё не особо любимое радио. Зазвучал мягкий блюз. Все немного расслабились и принялись слушать. Но наше умиротворение прервал голос вездесущего Пон3: «…И это была песня «Прикостровый блюз торговца» главного блюзпони и создателя этого прекрасного жанра — Кантри Блюза. И она просвещена всем тем кто сейчас в дороге, спасибо вам, караванщики! С вами как всегда я, лучший компаньон — Диджей Пон3. И теперь к новостям пустоши: Как ни странно, но особых вестей нет. Красный глаз всё наращивает свою силу, аликорны всё бродят по Западу, а рейдеры всё разбойничают. Но вот Кристальная пустошь нас, если так можно сказать, порадовала новостями! Неправильно как-то прозвучало, учитывая новость. Одна из башен Анклава была подорвана неизвестными пони. Официальными заявлениями Анклава я не располагаю, но есть предположение, что в этом замешан Смотритель! Ведь, письмо пришедшее буквально пару дней назад от пони назвавшегося «Шутником», Смотритель был замечен около башни, что подтверждает слова Птички! Но хватит о нём, ничего не доказано, значит не виновен. Хотя обвинять я его не хочу. Я ведь всегда говорил, и сейчас это скажу: «Не верьте пони Анклаву!» У меня вызывают недоверие его промыслы, говорят одно, но делают противоположное. Это как небольшой совет от меня: «видишь пегаса — лучше обойди стороной!»…» Это уже был край: этот гад не только опять сообщил моё примерное местоположение, так ещё так подробно начал разглагольствовать о пегасах. Я понимаю, новости, но почему именно сейчас?! Я уже потянулся выключить радио на ПипБаке и всё рассуждавшего Диджея, как я почувствовал прикосновение копыта на своём плече. Я обернулся и обомлел: это был Шторми. Но его глаза… изменились! Они наполнились какой-то злобой и решительностью, которая не особо гармонировала с печалью и страхом, что до сих пор витали во взгляде пегаса. Он толи прорычал, толи проплакал: — Не выключай, Шторм! Я в порядке! — Ты уверен? — практически хором, удивлённо спросили мы с Зеро, а Крем-Сода лишь довольно скрестила копыта на груди. — Да, — немного успокоив свой голос, проговорил Шторми. — Пора взять себя в копыта и идти вперёд! Смерть отца будет отомщена! Я не могу вечно ныть. Я буду мстить! Шторм, ты теперь капитан! Я под твоим командованием! — Хорошо, — сказал я, подымаясь из-за стола. — Тогда выдвигаемся, пора нести добро на этой проклятой пустоши! Уничтожить Анклав — одна из самых добрых вещей, что мы можем сделать!***
Голубовато-белые поля снега распростёрлись пред нашим взором. Снежное покрывало уродовали редкие искривлённые ЛМП, руины и выгоревшие рощицы неизвестной растительности. Вдалеке можно было разглядеть туманный хребет, а также мерцающее сияние разрушенной столицы. С серых небес медленно падали крупные снежинки. Опускался вечер и на горизонте можно разглядеть сквозь тучи оранжевый диск солнца, «поджигавший» оранжевым пласт облаков. Давно я этого не видел. Даже забыл каким вечер может быть прекрасным. Пустошь заставляет простых путников прятаться с закатом, но нам ночь была лучшей подругой. Под защитой Луны мы собирались проделать наш путь до Шоссе 65. Такая предосторожность вызвана рыскающими по округе отрядами Анклава. По словам Шторми, ночью патрулей в разы меньше, даже во время поисковой операции. Также, он подозревал, что пегасы поймают первую крупную группу рейдеров, нарядят их и показательно казнят, обвинив в поджоге, а нас они начнут по-настоящему искать, только когда верхушка спохватится чертежей. У нас было примерно часов девять, чтобы дойти до «слепой зоны», что покрывала всё Шоссе 65. Там нас Анклав не сможет достать, по крайней мере, если верить Крем-Соде, которая до сих пор, по-моему, немного была раздраженна тем, что мы отправляемся в Кристальный Кратер. По правде сказать, у неё было право: этот путь займёт на пятнадцать дней дольше. Учитывая, что без отклонений мы бы добрались за дней семь, терять ещё пятнадцать было обидно. Но что должно быть сделанным, будет сделано, да и мы не торопимся. Я не думаю, что за эти пятнадцать дней Анклав что-то сделает экстраординарного. Надеюсь. Вообще-то, нам стоило волноваться о других вещах. Одной из главных проблем было отсутствие провианта. О питьевой воде я особо не беспокоился, учитывая, что буквально всё наше окружение состояло из замёрзшей воды, а вот о пропитании надо было подумать. Остатки консервов, что я приобрёл в Малокристальске, мы уже съели, а остальные члены партии вовсе не брали с собой еды. Так что нам придётся ещё и найти, где можно купить пропитание по пути, или нам придётся сворачивать наш ход и идти в ближайший торговый узел, который был нам точно не по пути. Слава Сёстрам, на одном из привалов Зеро решила проверить карту своего Пип-Бака и обнаружила какую-то ферму прямо на пересечении Шоссе 65 и Трассы Е95. Была ещё надежда, что фермеры позволят нам переночевать у них, всё-таки спать в холодных развалинах не хотелось. Ночь опустилась мгновенно. Если бы не подсветка Пип-Бака и мой рог, мы бы не смогли и копыт увидеть. Лишь сияние Кристаллграда стало ярче. С ночью пришли и странные звуки: отдалённые перестрелки стали реже, а ночные животные стали издавать неприятную, пугающую какофонию воя, карканья и ещё чего-то, что нельзя описать словами. Мы плелись вереницей, по занесённой снегом дороге. Ветер, как назло, дул нам в морды, будто пытаясь нас остановить. Зеро и Шторми явно уже устали: они немного отстали и теперь плелись понурыми. Сказать, что я не устал, было бы ложью. Но титул ведущего и собственное чувство достоинства не давало мне опустить головы. В животе урчало: мы не ели уже практически день. А вот Крем-Сода не подавала намёков на усталость, хотя она несла практически всё наше добро на своём хребте. Ух, и завидую её силе… Пока мы шли, я успел многое обдумать. Слова Сомбры до сих пор злили меня. Я даже попытался найти в себе эгоизм, но даже самые мои неправильные поступки не были эгоистичны. Понятно, что это была не особо успешной попыткой склонить меня ко злу, но зачем он меня провоцирует, я же так никогда не стану ему союзником. Не понимаю его плана. Хотя… Может это и есть план. Свести меня с ума. Если подумать, только став безумцем, я соглашусь помочь Сомбре. Если уж говорить о безумстве, не сошёл ли с ума Шторми? Странно, как он быстро сменил своё меланхоличного состояние на желание мстить. Не сломался ли он? Звучит лицемерно, но месть не самый лучший мотив для действий. По-моему, месть ведёт лишь ко злу… Хотя, почему «лицемерно»? Я же никому не мщу. Я всех простил… Я творю добро! Уничтожаю зло, потому что это мой долг. Селестия меня избрала. Меня выгнали из Стойла по её воле, и теперь я буду выполнять грязную работу тоже по её воле. Мы уже падали от усталости, кроме Крем-Соды, которая теперь возглавила процессию. По часам было уже около полуночи. Единственное что нам не давало попадать в обморок — надежда и далёкое свечение фермы. Она была точно в рабочем состоянии и точно там было электричество. Цивилизация! По словам Зеро нам остался километр до фермы, но ферма казалась такой далёкой… Но вот мы идём вдоль забора, ограждающего пастбище, если потоптанное поле снега так можно назвать. Вот мы уже проходим через покосившиеся металлические ворота, скрипящие в порывах полуночной вьюги. Вот перед нами ухоженный домишка, обитый листами неизвестного материала. Мы остановились перед жилищем, молча смотря на друг-друга, ожидая действия кого-либо. Поняв, что судьба меня назначила переговорщиком, я начал взбираться по крыльцу, поправляя на себе изодранную шубу. Выдохнув и сообразив, что сказать, я постучался в чугунную дверь, которая видимо была здесь со времен старой Эквестрии. Ответа не было. Местные должны быть дома: из печи валил дым. Я постучал во второй раз более настойчиво. Но опять не было ответа. Ко мне уже подошли мои товарищи, и мы вместе уселись вокруг двери, ожидая хозяина. Так прошло минуты две. Я опустил голову и хотел уже констатировать факт отсутствия души у этих пони, как дверь резко скрипнула и на пороге появилась немолодая земнопони, держащая в кривых зубах пистолет. Грозно зыркнув, она что-то промямлила. Я вскочив от неожиданности, поприветствовал её, улыбнувшись максимально дружелюбно: — Здравствуйте… Мы всего лишь путники, потерявшиеся в ночи. Не могли бы вы нас приютить на ночь, мы можем заплатить! Она провела по нашей разношёрстной компании недобрым взглядом, и что-то промычала указывая на меня. Увидев мою непонимающую улыбающуюся морду, она отложила куда-то свой пистолет. Прокашлявшись, она сказала хриплым голосом: — Слишком много лыбишься, путник, — она немного расслабила свою морду. — Заходите, Дискорд с вами. Мы зашли в предбанник, где хозяйка нас попросила разоружиться. На эту просьбу Крем-Сода недовольно что-то буркнула, хотя сама не имела огнестрела. Меня же кобыла попросила не творить волшебство на территории дома, аргументируя несчастьем, что приносит магия. Тут было уже моё время возмущаться. Нас провели в тёплую комнату служившей и столовой, и гостиной. Усевшись в скрипящее кресло качалку, пожилая кобыла расслабилась и представилась нам: — Старуха Пир, будем знакомы, малышня, — она прикрыла глаза и довольно вздохнула. — А вас как звать, собственно? — Здравствуйте, Пир, — начал я. — Я — Шторм Ай, это Шторми Везер, — я указал на желтогривого пегаса. — Это Диджит Зеро, а это Крем-Сода, — я указал на кобыл, которые сидели рядом и осматривались. — Вы… — Старуха Пир осмотрела нас сквозь прикрытые веки. — Интересные жеребята… Давно я такого не видела. Пегасы и единороги вместе! Хе-хе… — А что? — удивилась Зеро. — Да… — видимо старая кобыла уже засыпала. — Просто… Как их там… Анклав? Они же это… Нас ненавидят… Послышался храп. — Пир? — я затряс за плечо старушку. — Проснитесь! Где нам можно улечься? — А?! — открыла глаза Пир. — Чего? — Где нам поспать? — повторил вопрос я. — А… За печкой… Снова храп. Я огляделся вокруг в поисках печи. Вообще как можно спать за печкой? Я открыл рот когда я увидел огромный короб из кирпича. Печка была огромной, занимая практически половину комнаты. Мы опять молча встали, ожидая первого кто осмелится полезть наверх. Тут уже первой полезла Крем-Сода, закинув одним махом все наши сумки. За ней полез я. Кладка была не особо ровной, но она казалось крепкой. Я забрался по деревянной лестнице на тёплые доски, на которых мы будем лежать. Не дожидаясь остальных, я положил голову на сумки и мгновенно заснул.***
— Проснись и пой, — послышался голос незнакомого жеребца. Я вскочил и принялся озираться по сторонам в поисках источника слов. Но мой взор был затуманен после сна, поэтому разглядеть удалось только тёмный силуэт пони. Я поморгал заплывшими глазами, пытаясь понять кто передо мной, но силуэт уже исчез. Я слез с печи и принюхался. В воздухе приятно пахло каким-то хлебом и алкоголем. Я посмотрел в сторону стола и увидел своих товарищей. Оказалось, что старуха Пир жила не одна. Я присел рядом с Зеро, напротив пожилой пони. Во главе стола сидел старик земнопони и ухмыляясь смотрел на нас. Нам протянули кусок хлеба и старую ржавую флягу. Все ели в полной тишине и лишь старик тихо переговаривался, видимо, со своим сыном. Во фляге оказалось разбавленная тёплая брага, похожая на гадость, которой подпольно торговали фермеры моего Стойла. Отхлебнув не особо вкусный напиток, я прокашлялся и решил разбить тишину: — Что же, благодарю за вашу гостеприимство. Не знаю что бы мы делали без вас. — О, не за что, — усмехнулась старуха Пир. — Всегда готовы помочь путникам, да и… — Ой, старая! — вдруг воскликнул пожилой жеребец, чья неухоженная седая борода была покрыта крошками. — Ты же надеюсь не брала с наших гостей платы, а? — Что-ты! Конечно, нет, — она подмигнула нам. — Ну хорошо… — тут он заметил Зеро. — Селестия! Мисс, у вас случайно нет ухажёра? Зеро злобно глянула на дедка, но почему-то смущённо залилась краской. — Роттен! Прекрати! — прикрикнула страрушка и обратилась к нам. — Простите его, он ищет пару нашему оболтусу. «Да уж оболтус, он старше меня.» — иронично заметил я про себя, глядя на молодого жеребца. — А ты давай уже иди, — проговорила Пир. — Там скоро эфир Диджея. — Обожди, старуха! — затряс головой старик и спросил нас. — Вы, это… Куда собираетесь путь держать? — Нам нужно пройти по Шоссе 65… Глаза деда округлились, а борода встрепенулась. Он чуть ли не закричал во всю глотку: — Вы что? Одурели? Белены объелись?! — А что?.. — спросила было Зеро, как дед вскочил и принялся размахивать копытами. — Это мёртвое место! — кричал он. — Некрокомплекс! Так мой отец называл его. Там теряются души пони! Там ходят мертвецы! — Успокойся, отец. Ты бредишь, — произнёс молодой жеребец, помогая старику встать из кресла качалки. — Давай, пойдём. Мы остались наедине с Пир. Пожилая кобыла вздохнула: — Не сильно пугайтесь. Там не так опасно. — Но всё-таки опасно? — констатировала Зеро. — Да, молодёжь, там и вправду гнилое место. — И там ходят мертвецы? — немного напряжёно спросил Шторми, потирая загривок. — Гули, город гулей, — задумчиво произнесла кобыла, скрестив копыта на груди. — Но они не особо агрессивны. Опасней всего пони, которые рискнули жить вдоль Шоссе 65. Полно страшных типов. — И что же? — задумчиво проговорил я. — Почему там рискованно жить? — Радиация, орды диких гулей, полно мутантов… Там только рейдеры, да и безумцы будут селиться. Опасное место, но некоторые торговцы умеют пересекать эту территорию в полной сохранности. — Да… — вздохнул я. — Вляпались мы… Мы расплатились с старухой Пир за приют и завтрак. А также купили припасы в путь. Нам пришлось изрядно поторговаться с молодым Пиром за вегетарианскую пищу, ведь, как оказалось, эта ферма специализировалась на разведении рякков, так что основные продукты были мясными. Собравшись, мы попрощались с семьёй Пир и уже хотели отправляться, как нас окликнула старая земнопони: — Молодёжь, есть просьба… Мой… сын, брат младшего Пира, ушёл туда однажды. В Некрокомплекс… Если вы его увидите… Отправьте его домой, прошу. Вы его сразу узнаете, он очень похож на своего брата. — А зачем он ушел? — спросил я, рассматривая печальную морщинистую морду старухи Пир. — Он говорил… Что он хочет найти свою Некромантику…. Я кивнул старухе и посмотрел вперёд. Пора выдвигаться. Внезапно мне стало не по себе. Вдруг я почувствовал чей-то зловещий взгляд, буравящий мою спину. Я обернулся и увидал странную фигуру. стоящую рядом с амбаром…