Pov Автор
Питер возвращался с работы пешком. Сегодня был тяжёлый день, но мысли об отключении света в тот день уже не мучили. Паркер усмехнулся, вдруг вспомнив Льюис. Его забавляла её беспомощность перед ним. Питер стал законченным садистом, которого не трогают слёзы и мольбы окружающих людей. Зачем ему нужен этот ребенок? На самом деле, Паркер сам не мог ответить на этот вопрос. Наследник же всем необходим, так? Вот и всё. Тем более при таком денежном состоянии, как у владельца транснациональной корпорации. Питер продумывал планы на следующий день. Эмили неделю почти ничего не ест. Только изредка какие-то фрукты. Поэтому врач точно необходим. Стоило сделать это раньше, но в приоритете стояла проблема с продажами. Паркер позвонил в клинику и записал девушку на приём в девять утра. В это время не так много клиентов и документации, поэтому присутствие гендиректора не очень важно. И ещё он купил ей не всю одежду. Только пижаму и домашние комплекты… Мыслей было много, но Питер услышал какой-то шорох и развернулся. На него надвигалось пятеро огромных мужиков с ножами в руках. — Питер Паааркер! — Протянул один из них, видимо, глава этой шайки. — Добрый вечер. — Человек-Паук усмехнулся, уже рассчитывая точные удары. Главарь подошёл к нему вплотную. — А ведь ты даже не знаешь, кто я. — Не особо хочу копаться в этом грязном белье. — Выплюнул Паркер и тут же увернулся от кулака. — Ты вряд ли помнишь парнишку, который пришел к тебе два года назад проситься устроить его на работу. — Верзила возвышался над Питером. — О, ты решил всю свою жизнь поведать? Прости, но я тороплюсь. — Подождёшь. — Паркера окружили. — Я их покалечу, понимаешь? — Спокойно произносит паук. — Мой сын пришёл устраиваться к тебе на работу два года назад… — Ко мне много кто приходит. Почти каждый день. — Питер пожал плечами. — …И ты отправил охрану, которая избила его. Он, видите ли, мешал рабочему процессу. Так ещё ты написал нелицеприятную «рекомендацию», с которой мой сын не смог устроиться на нормальную работу. — Это были сугубо его личные проблемы. Ты пришёл отомстить? Я тебя разочарую. Я завалю вас всех. Что-то ещё? — Мой сын пошёл торговать наркотиками и начал употреблять их. Он умер на прошлой неделе от передозировки. И всё из-за тебя! Началась драка. На Паркера нападали со всех сторон, но он умело отражал летящие удары. Пару кулаков всё же прилетело в нос и в челюсть. Питер почти справился с нападавшими, но один из них умело воспользовался ножом и глубоко вонзил его в правый бок противника. Паркер зарычал и прикусил губу, чтобы сдержать боль. В глазах замигало, а ноги стали ватными. Он из последних сил отбивался и, когда все лежали в отключке, опустился на землю. На лбу выступил холодный пот, дыхание стало тяжёлым. Кровь струилась рекой из раны, а сознание помутнело. Вызвать скорую? Час пик, она не приедет быстро. Самому добраться до больницы? Бред, слишком далеко. А вот до дома оставалось два квартала. Там есть всё необходимое: антисептическое, бинты и много чего ещё. Питер с трудом приподнялся и, держась за нож, торчащий из его тела, еле-еле двинулся в сторону дома. Вынимать холодное оружие было смертельно опасно, когда рядом нет того, чем можно остановить кровь. А её было очень много. Конечности начинали неметь, а мозг отключаться, но останавливаться нельзя. Ещё чуть-чуть… Совсем немного… В почти бессознательном состоянии Питер заполз в лифт и произнёс одними губами: — Карен… На первый этаж…***
Pov Эмили
Я сижу в своей комнате и вышиваю красивый цветочек из набора, который Паркер позволил мне купить в интернет-магазине. Я люблю заниматься рукоделием в свободное время. Это немного успокаивает и отвлекает от лишних мыслей. Слышу, как лифт издал звук о прибытии, значит, он вернулся с работы. Никак не могу осознать, что я беременна от него. Кладу руку на живот и пытаюсь представить этого ребенка. Не получается… Я понимаю, что не могу противостоять Паркеру. Я сдалась, хотя прошла только неделя, потому что страх за жизни любимых выше, чем за свою. Я смирилась. Да, за такой короткий срок. Ненависть и отвращение к Паркеру хорошо напоминали мне о том, какой он человек, и не давали возможности полностью расслабиться. Я не хочу его ребенка… Острое, режущее чувство горя постоянно мучает. Смотрю на графин и вижу, что вода закончилась. Надо сходить вниз. Правда, я тогда встречусь с ним, но выхода все равно нет, поскольку нужно привыкать. Спускаюсь по лестнице и захожу на кухню. От зрелища, которое предстает передо мной, я роняю графин и он вдребезги разлетается по полу на мелкие осколки. Паркер, весь в крови и с плохо перебинтованным торсом, лежит на полу около раковины. Он без сознания. Не то, чтобы мне было на него не плевать, но… Я подбегаю к шкафчикам и начинаю искать то, чем можно привести его в чувство. Нашатырь. Да, отлично, то, что нужно! Выливаю немного на вату и подношу его к носу Паркера. Он жмурится и со стоном открывает глаза. — Эмили? — Шепчет, вглядываясь в лицо. — Да, мистер Паркер. — Что ты делаешь? — Не хочу, чтобы вы окочурились на собственной кухне. — Он усмехается, а я расстёгиваю последнюю пуговицу его рубашки. — Нужно снять её, чтобы я смогла нормально перебинтовать вас. — Слишком самоуверенно, крошка. — Этот подонок в своем репертуаре. — Я ходила на курсы первой помощи. Уж поверьте, мы во всю отрабатывали, как поступать в таких ситуациях. — Ладно, посмотрим. — Закатывает глаза и помогает мне стянуть рубашку. Чёрт, это тело… — Надо вызвать скорую. Рана слишком большая. — Сглатываю от вида такого количества крови. Это кто его так? — Не нужно. У меня регенерация. — Кретин… Я молчу и не подаю вида, что испугалась, промываю рану водой из крана, который спокойно снимался на шланге с раковины. Антисептическим обрабатывать смысла нет. Кровь и так все вымыла. — Нужно… уколоть кровоостанавливающее… — Прерывисто говорит Паркер. — Где оно? — Там же, где всё остальное. — Начинаю судорожно искать в ящике. — Нашла. Оно в шприцах с такой коротенькой иглой. — Да. Коли прямо рядом с раной… — Что… Прям в живот? — Уколы я умею только в предназначенное для них место делать… — Да, Эмили. Не тупи! — Он выхватывает у меня шприц из руки и колет сам, шипя и жмурясь. — Теперь бинты. Киваю и начинаю обматывать его торс, пока слоёв не станет достаточно… Всё, кажется закончила. Руки трясутся, голова кружится и тошнит. Перенервничала… — М-мистер Паркер… — Во рту пересохло. — Надо лечь… — Знаю… — Он с трудом встаёт на ноги, а я инстинктивно пытаюсь придержать его. — Я сам. — Отрезает Паркер, но тут же падает на пол. — Я просто немного помогу… Опирается на мое плечо, и мы идём к дивану. Он ложится на поверхность и прикрывает глаза, обессиленно выдыхая. Только сейчас до меня доходит всё произошедшее. Понимаю, что почти весь пол и сама я в его крови, даже лицо. Пока Паркер в отключке мне нужно немного прибраться. Тщательно вымываю вокруг, выбрасываю в мусорку ненужное, складываю все по своим местам… Теперь порядок. Я потратила на него больше часа, поскольку кровь засохла и очень плохо отмывалась. Иду в душ и там меня вдруг накрывает истерика. Я просто понимаю, насколько всё может быть опасно. Если на Паркера охотится полгорода, то и я не в безопасности? Если однажды сюда вломятся какие-то идиоты с автоматами и убьют меня? О Боже… Мне никогда не было так страшно. В любой момент я могу просто погибнуть. Я с ужасом смотрю на его кровь, которая постепенно стекает с меня вместе с водой. Вот это я попала. Полностью высушилась, кутаюсь в тёплый плед и ложусь на кровать в своей комнате. Да, я действительно ходила на курсы первой помощи. Но мне никогда не приходилось заниматься чем-то большим ранки на коленке. Это очень глубокое ножевое ранение… Я до сих пор не могу прийти в себя. Я боюсь. Боюсь, что однажды на меня тоже нападут. Только вот у Паркера регенерация, через пару дней он будет совсем здоров, а я умру… Мне холодно, как будто поднялась температура, руки и ноги ледяные. Жутко трясёт… В голову лезут непонятные и кошмарные мысли. С каждой секундой всё больше и больше. Да что со мной происходит?! Я дышу слишком часто, а слёзы все катятся из глаз. Пытаюсь уснуть, но бесполезно. Вдруг открывается дверь, и я резко подскакиваю, почти упав с кровати. Я больно ударилась ногой, поэтому мое отчаяние стало ещё больше. — Что происходит? — Спрашивает Паркер. Ну вот, ему уже легче, а мне только хуже. — Я… Я… — Я заикаюсь и всхлипываю, глупо и испуганно смотря него. — Эмили? — Паркер в недоумении. — Я… Я не знаю. — Наконец-то выговариваю что хочу, а он подходит ко мне. — Тебе холодно, что ли? — Киваю. — В доме жара. Температура? — Н-не знаю. — Он закатывает глаза и трогает ладонью мою голову. — А, руки холодные. — Вздыхает и… касается губами лба. Я замираю на секунду. Меня как будто прошибает электрическим током. Что это было?.. — Да, температура. Нужно померять. Паркер находит градусник и даёт мне. Я сую его в рот и ложусь на кровать. Питер молчит пару минут, сидя рядом со мной. Он надел футболку, поэтому у меня не было возможности посмотреть, кровоточит его рана или нет. — Знаешь, я редко бываю благодарен людям… Но ты фактически спасла мне жизнь. Хотя ненавидишь меня. — Он усмехнулся и посмотрел в глаза. — Почему? — Потому что всякая человеческая жизнь дорога. Меня так воспитали. — Шепчу под нос. — Я ведь сделал много чего плохого. По крайней мере по отношению к тебе. — То есть он прекрасно это осознает… и продолжает делать так же. — Да. Но я не желаю вам смерти, мистер Паркер. — Ясно… — Он опустил голову. — Спасибо… Я сглотнула и непонятно от чего вздрогнула. Оставшееся время мы молчали, пока стрелка на часах достигла нужной риски. — Давай сюда. — Я отдаю ему градусник и наблюдаю за реакцией. — 98.9. Невысокая, но всё же. — Он встал и положил термометр на место. — Мистер Паркер… — Решаюсь спросить у него. — Да? — Меня убьют? — Жду ответа, напрягаясь всем телом. — К чему такой вопрос? — Он удивлён. — Вас так сильно… ранили. Я не знаю, кто это, но… меня тоже могут… да? — Нет, Эмили. Ты здесь не при чём. Никто не знает о тебе. — Даже ваши друзья? — У меня нет друзей, Эмили. — А… Ладно… — Это странно. Почему? — А если кто-то вломится сюда? — Нет. Ты в полной безопасности. Я гарантирую. — Понятно… — У меня смешанное чувство. С одной стороны, я более менее успокоилась, с другой… — Ты поэтому плакала? — Снова глаза на влажном месте. — Ага. — Всхлипываю. А он молчит. Руки в карманах домашних брюк, смотрит в пол. — Успокойся. Тебе нельзя слишком много нервничать. — Качаю головой, как болванчик, и шумно выдыхаю. — Мистер Паркер, можно мне увидеться с подругой? — Умоляюще спрашиваю его. — Нет. Всё общение ограничено до максимума. Я говорил. — Он неприступен. — Но, пожалуйста, мистер Паркер. Прошу! Я просто поясню ей ситуацию. Обещаю, она никому не скажет! — Нет значит нет. Тема закрыта. — А Джон? Он ведь не знает, что произошло… — И? Забудь про этого британца. Ты вынашиваешь моего ребенка. Этого мало? — Нет. Просто выслушайте! — Он молчит, а потом раздражённо отвечает: — Ладно. Говори. — Моя подруга, Джон, родители — никто не знает, где я и что со мной. Вы забрали мой телефон, поэтому они очень сильно переживают. Возможно, они уже обратились в полицию по поводу моей пропажи! Просто позвольте встретиться с ними и объяснить всё, как есть. Уверяю, они никому ничего не скажут. Пожалуйста… — Я тебя услышал, Эмили. — Он цокнул. — Хорошо. Я позволю увидеться с ними. Но только лично со мной. Подслушивать я не собираюсь, но наблюдать издалека буду. И это не обсуждается. — Да! Да, спасибо! — Боже, я ещё никогда не была так благодарна ему… — Ой! — Я вскрикнула, заметив, как рука прилипла к тумбочке. — У тебя завтра врач в девять утра. — Задумчиво произнес Паркер. — А как… Как отцепить?! — На этот раз всё было серьезнее. Я жутко испугалась. — Просто расслабься, успокойся. Давай, вдох-выдох, вдох-выдох. — Говорил он мне со знанием дела. Просто расслабиться? Ладно, попробуем… Я послушалась его, и рука постепенно отошла от поверхности. Фух… — Так, смотри. — Абсолютно не удивляясь тому, что произошло, продолжил Паркер. — Завтра утром мы идём к врачу, потом ты встретишься со своими друзьями, затем докупим тебе одежду. Мы должны сделать это за день, поскольку послезавтра я уезжаю в небольшую командировку на пару дней. — В командировку? — Да. Хватит переспрашивать по триста раз. Как будто ты глухая, или тупая. — Я опешила. А хотя на что я рассчитывала? На то, что он станет лучше ко мне относиться? — Простите… — Проехали. — Он собирался выйти из комнаты, но потом добавил. — Тебе таблетку принести? — Нет, спасибо. — Геройствуешь? Ну, как хочешь. — Можно чай? — Снова укрываюсь одеялом и кладу тяжёлую голову на подушку. — Иди сама себе сделай. — С чувством собственного достоинства выплюнул Паркер. — Мне просто плохо… — Я умоляюще смотрю на него. — Простите. — Закрываю глаза, сталкиваясь с холодностью и неприступностью. — Сейчас принесу. — После паузы говорит он каким-то странным тоном. Мне кажется, что-то изменилось. Может, это просто моё желание видеть лучшее? Когда Паркер смотрит на меня, такое ощущение, будто он специально старается так вызывающе себя вести. Будто ему нельзя быть самим собой, и кто-то запрещает это. Я не очень хорошо разбираюсь в людях, но его глаза… Как он сказал тогда? «Моя жизнь тоже была разрушена.»