♤ Автор ♤
Лариса заняла один из столиков в кафе, что находится на нейтральной территории, оно небезопасно для каждой из них, но именно здесь девушки проводят большинство своего времени, чтобы спокойно встречаться с другими. Вот так и сегодня назначена встреча с Горой. Кравцова не может быть уверена на все сто процентов, что она решит прийти, потому что не поднимает трубку и не отвечает на сообщения достаточно долго. Ни секрет, что теперь Аня сотрудничает с другой группировкой, но это не повод так просто отказываться от дружбы, от человека, который поддерживал тебя в любых ситуациях. Каждый раз, когда открывается дверь, Лариса бросает взгляд в её сторону, но не заходит та, кого она ждёт. Однако её ожидания всё же оправдываются, и вот Анна идёт ей навстречу, по пути снимая куртку и садясь напротив. – Привет, Ларис, – слабо улыбается, держа дистанцию, на что близняшка пожимает плечами, чувствуя себя совершенно неловко, будто заставила прийти её сюда, всё уже не так, как было раньше. – Привет, – слабо улыбается, скорее напряжённо, потому что ей не нравится всё происходящее вокруг них. Раньше эта дружба не предавалась, они могли доверять друг другу и помогать несмотря не на что, однако сейчас всё поменялось. – Ты не отвечаешь на сообщения, подумала, надо поговорить лично, – она чувствует, что навязывается, и саму это ни капли не радует. – Много работы, не могу отвлекаться, – работы? Она избегала Ларису на протяжении всего времени, что они находились на гонках, хотя были буквально в десяти метрах друг от друга. – Почему мне кажется, что вся причина в девочках из Стидды? – говорит напрямую, заставляя подругу напрячься и сесть ровнее, положив руки на стол. – Мы не будем об этом говорить, – значит, она была права, всё-таки не такой крепкой оказалась дружба, если девушка может легко отказаться от неё из-за новых партнёров. Ещё одно подтверждение тому, что всё в их жизнях меняется. – Я не понимаю тебя, – Лариса откидывается на спинку стула, прожигая взглядом подругу, складывает руки на груди. – Я же не заставляю сливать информацию, не прошу помогать мне в работе, мы же были подругами ещё до всего этого, – можно редко увидеть девушку на эмоциях, она всегда старается говорить спокойно, чтобы не сказать что-то лишнее. – Ты сама знаешь, что сейчас начинается война, скорее, она уже началась, – она смотрит по сторонам, возвращая взгляд. – Будь осторожнее с Кашириной, она нацелена на тебя. После провала Лебедевой, Таня настроена серьезно, – Кравцову удивляют эти откровения, ведь она даже не просила рассказывать это, но и не возражает. – Провала Лебедевой? – она сводит брови на переносице, понимает, что, скорее всего, она отказалась убивать Кристину, но не уверена. – Мы обе понимаем, что она не убьёт Штрэфонд, – пожимает плечами, смотря так, будто это было абсолютно очевидно. – Почему вы не хотите выйти на мирные переговоры, Аня? – если это произойдёт, каждый выдвинет свои условия, при которых будут подписан мир на определённое количество времени. И продлится даже по истечению, только если кто-то не решит напасть на людей другой группировки. Это очень выгодное условие, которого они не хотят. – Не в моих силах решить это, пойми, – Ларисе теперь понятно, кто же всё-таки принимает решения в Стидде и Триаде, понятно, кто же всё-таки играет так грязно и кровожадно. Ксения и Татьяна нашли друг друга, они не дают право другим высказывать своё мнение, ведь считают, что лучше знают. Это никого не устраивает, они пытаются предотвратить многое, знают, что потом именно им придётся разбираться со всеми последствиями. – Бой Маши и Крис был договорным, девочки рассчитывали на то, что эти двое подумают о своей гордости и выйдут. Все понимали, что Лебедева физически сильнее, а у Штрэфонд идеальная техника, это был бы эпичный бой, но у одной мотивация зашкаливала, ведь соперник убил её сестру, – она говорит это на одном дыхании, останавливаясь, чтобы отдышаться, но продолжает. – Я знаю Машу. Думаю, что если бы там не присутствовала любовь или, как минимум, какие-то чувства, понятия не имею, что между ними, и знать не хочу, – она быстро проводит языком по губам, чуть смачивая их. – Она бы вышла и на глазах у всех истерзала её, как животное, потому что ненавидит, за свою сестру, – каждое слово заставляет сердце Ларисы биться быстрее, они обе понимают, что между ними намного больше, чем она думала. У неё был шанс законно убить Крис, отомстить за Петрову, но Лебедева не сделала этого, поставив свою репутацию под угрозу. Не каждый здесь осмелится так сделать. Но самое важное, что бой был договорным, таких совпадений не бывает. Кто-то подговорил распределителей, которых должны убивать за такие действия. Татьяна готова на многое, лишь бы столкнуть этих девушек лбами, она не упустит ни одной возможности. Но теперь интересно, как же далеко Каширина зайдёт ради своей цели.♤ Маша ♤
Становясь новым составом Стидды, мы дали обещание быть преданными до самого конца, но сейчас я смело могу сказать, что нарушила это. Предала своих людей, рассказала об их планах и отдала предпочтение врагу, от которого получала поддержку, когда это было нужно. Я не забывала обо всём, что сделала Таня после смерти сестры, она сама растоптала это, испортив всё, приведя в нашу жизнь новую подругу, что стала ей намного ближе и роднее. Возможно, мне стоило не обращать на это внимание, так же найти кого-то из вне, что я и сделала, даже если Крис находится в другом объединении и являлась одной из главных угроз, в данный момент я этого не чувствую. Рассказав ей о планах, не пожалела, наоборот, внутри поселилось некое облегчение, гонка должна быть честной, они обе были вооружены, даже если не в прямом смысле этого слова. Не могла я поступить иначе, но совесть мучает и сейчас, мне хочется рассказать своим о том, что сделала, знаю, что вероятность получения ненависти со стороны каждой, меня некому там понять, они все категорически настроены против Кампаньи. Я в замешательстве, всё, сказанное мной на кладбище, было правдой, ни одного лживого слова. Вернувшись вчера ночью в свою квартиру, смогла расслабиться, впервые после поездки туда меня не мучили тяжёлые воспоминания, на моих глазах не было слёз, я спала без кошмарных снов, но подозреваю, почему так, ведь проснулась на утро не одна. На мою талию была закинута чья-то татуированная рука, сразу можно было понять, кто лежит у меня за спиной, не издавая ни единого звука, не подавая никаких признаков жизни. Эта ночь была насыщенной, плохо помню, как мы уснули.Накануне вечером.
Как только дверь квартиры распахивается, меня с силой прижимают лопатками к ближайшей стене, заставляя выдохнуть ей в губы от резкого удара. Рука грубо сжимает мою шею, пока Крис резко расстёгивает куртку, стягивая с плеч, делаю то же самое и с её одеждой, которая остаётся где-то на полу. Слишком быстро продвигаемся к спальне, когда в тот момент наши губы даже не думают отрываться друг от друга. Понять, что мы находимся в комнате, мне удаётся только когда врезаюсь ногами в край кровати, после чего приземляюсь на неё спиной, моё громкое дыхание слышится, кажется, в каждой комнате. Крис молчит, нависая сверху и поднимая обе мои руки над головой, удерживает одной своей. – Ты всегда будешь лишать меня возможности коснуться тебя? – стараясь утихомирить дыхание, провожу кончиком языка по верхней губе, чуть выгибая бровь. – Да, Ангел, – она опускается ниже, одной рукой поднимая футболку, стягивает кожаные штаны, но сама остаётся полностью одета, что меня совсем не устраивает. – Раздевайся или отпусти руки, я сама это сделаю, – она всё же убирает руку от моих, хватаясь за края футболки, снимает и бросает к моим вещам, но даже не думает трогать спортивные зелёные штаны. Но я и не заставляю, потому что Штрэфонд уже оказывается сверху, проводя прохладной ладонью вдоль тела, пока губы не отрываются от моих, что отвлекает от остального. Поднимает одну руку к лицу, отстраняясь от моих губ, подносит к ним два пальца, заставляя погрузить их в рот, после чего их же опускает вниз, отодвигает нижнее бельё, отчего вздрагиваю, ведь через секунду оба пальца оказываются во мне, а губы накрывают мои, приоткрытые её большим пальцем. Стараясь держать себя в руках, сдавленно стону в губы, сильно зажмуриваясь, не хочу терять самообладание, давая ей потешить своё и без того непомерное самолюбие. Согнув ногу в колене, поднимаю на кровать, схватив ладонью её затылок, чуть открываюсь от губ, быстро в них дыша, когда движение её пальцев ускоряются, заставив меня прикусить её нижнюю слишком сильно, но сразу же исправить ситуацию, проведя по ране языком. – Случайно, – говорю как-то слишком быстро, вызывая на лице Крис слабую, но напряжённую улыбку, она возбуждена, это очень видно. Однако у меня нет возможности рассмотреть её лицо, потому что её большой палец щёлкает по клитору, заставляя откинуть голову назад и кончить на её пальцы, которые только через несколько секунд покидают меня. Чуть отдышавшись, поднимаюсь на локтях, прожигая её, сидящую на краю кровати и наблюдающую за мной, взглядом. Выгибаю бровь, скатываясь вниз, касаюсь коленями прохладного пола, становлюсь лицом к ней так, что наши лица почти на одном уровне. Мне нравится смотреть на Крис снизу вверх, готова кончить только от этого надменного взгляда. Её руки убирают мои волосы с плеч, собирает их в кулак, оттягивает голову назад, целуя губы, лениво проводит языком по верхней, улыбается сквозь поцелуй, получая от меня полное подчинение. Только рядом с ней я такая покладистая, что удивляет даже меня саму. – А говорила, что не Ангел, – усмехается, кладя ладонь на шею, покрывая долгими поцелуями скулу. – Тебе сегодня повезло, – бросаю усмешку в ответ, потянувшись пальцами к поясу спортивных штанов, с её помощью спускаю их вниз вместе с бельём, видя напряжённость не только в глазах, но и по напрягшемуся прессу, и по руке, сжимающей мои волосы сильнее. Развожу ноги Крис чуть шире, пока мои глаза направлены к её, там нет холода. Возбуждение и странное переживание смешались между собой, но я даже не думаю об этом, поднося пальцы к губам, смотря в глаза, провожу по ним языком. Поднимаюсь на коленях чуть выше, прижимаясь к её губам, погружаю сначала один палец, чувствуя, как напряглись её руки у меня в волосах и на шее, добавляю и второй, двигая ими то быстро, то медленно, давая насладиться, но и чуть-чуть издеваясь. – Хватит, – большой палец поднимает мой подбородок вверх, запрокидывая голову, её лицо рядом с моим, губы в миллиметре, но мы не целуемся, наше дыхание, смешанное друг с другом, разлетается по комнате, заполняя её не только этим, но и тихими матами Штрэфонд, которые вылетают неконтролируемо. Перестаю над ней издеваться, слабо сгибая пальцы. Кайфую от её вида, когда девушка получает свою порцию удовольствия. Затем её глаза закрываются, руки в моих волосах и на шее расслабляются, заставляя меня улыбнуться. Должна признаться, это была прекрасная ночь, даже когда мы прикалывались друг над другом в душе, Крис не была закрытой и холодной, как происходит всегда. Целовала и обнимала, шутила и смеялась, перед сном мы сидели на кровати, рассказывая ужасные истории из жизни, обходя стороной что-то связанное с объединениями, чтобы всё было честно. Мы с самого начала договорились не затрагивать эти темы, быть рядом, независимо от того, что по факту являемся врагами. Я полностью поддержала её предложение, что рядом друг с другом мы – обычные люди. Повернувшись лицом к Крис, смотрю на спокойное, умиротворенное выражение лица, ладонь, прижавшуюся к щеке, на подушке. Сморщив нос, накрываю нас одеялом, сбросив её волосы за спину. – Мы в уёбской мелодраме? – словно почувствовав на себе мой взгляд, говорит тихо, чуть напугав. Резко закрываю глаза, чтобы она не успела увидеть, что я и правда наблюдаю за тем, как спит. – Я всё видела. – Блять, ну просто повернулась, а тут ты проснулась резко, не зазнавайся, – цокаю, вздрагивая от звонка дверь. После знакомства с Штрэфонд я стала слишком часто чего-то пугаться. Она вопросительно на меня смотрит, думая, что я кого-то жду, но адрес этой квартиры знают от силы четыре человека, учитывая нас двоих. И только один из них может ворваться сюда в десять утра, да ещё и в единственный выходной. – Мне стоит прощаться с жизнью? – отшучивается, прекрасно зная, что это не станет правдой. Поднимаюсь с постели, странно, но на мне широкая серая футболка Крис, очень комфортно себя в ней чувствую. – Не выходи только, – говорю, остановившись возле двери, кто бы это не был, без моего разрешения, а его не будет, никто до спальни не дойдёт, запретная зона. Не услышав ответа, прохожу в гостиную, всё это время стуки в дверь не прекращаются, теперь понятно, кто это, поэтому когда открываю дверь, на моём лице нет ни капли удивления. – Какого хера ты не берёшь трубку, если звоню — значит это срочно, – она чуть ли ни накидывается на меня после того, как закрывает дверь, а я быстрыми шагами отхожу назад, не видя, что сзади, ведь она даже не оставляет выбора. – Ты ответишь сегодня на вопрос? – её ноздри раздуваются от злости, а руки сжаты в кулаки до побеления костяшек. Хватает шиворот футболки, повторяя свои прошлые ошибки. – Откуда я могла знать, что что-то случилось, телефон имеет свойство разряжаться, – не пытаюсь оттолкнуть руки, зная, что будет только хуже, я сильнее физически, но драться желания нет. – А ты имеешь свойство его заряжать, – поднимаю руку, накрывая её локоть, намекаю на то, что уже на грани, но драться не хочу. Она не отпускает, громко дыша. – Руки убери, – разносится голос где-то у меня за спиной, я прекрасно знаю, кто там, но вот глаза Кашириной расширяются до невероятных размеров, после чего она и правда отпускает руки, переводя внимание уже на другого человека. Крис. Девушка стоит сзади, сложив руки на груди и облокотившись спиной на стену. Без футболки, в одних зелёных штанах и топе. – Какой сюрприз, – Таня разводит руки, напряжённо смеясь, кажется, будто она вот-вот кинется драться с ней, но стоит на месте, вопросительно смотря на меня. – Ты же знаешь, что она и Кравцову трахает? – выпячивает нижнюю губу, пытаясь специально меня задеть. – Завидуешь, что сама не была в моей постели? – перевожу взгляд на Штрэфонд, которая держится достойно, чуть задрав голову. Это защитная реакция, я ни с кем её не видела такой, как она бывает наедине со мной. И прекрасно понимаю, поэтому не против. Таня хочет ответить, но скорее кулаками, нежели словами. – Закрой рот, – смотрит на меня, громко вздыхая, чтобы себя успокоить, но я молчу, переводя взгляд с одной на другую. – Вот и весь твой разговор, – она зевает, прикрывая рот ладонью, направляется на кухню, но скорее специально, чтобы побесить Каширину, показать, что имеет на это право. – Я даже не буду спрашивать, что она здесь делает, – говорит тихо, чтобы не было слышно на кухне, но на эмоциях продолжает чуть громче. – Тихая пропала, она не выходит на связь, нет в квартире, я везде искала, – слушая, наблюдаю за Крис, которая по-хозяйски набирает воды в чайник и заваривает кофе, выглядя совершенно спокойной. Она не боится того, что находится в одной квартире сразу с двумя членами Стидды, потому что уверена во мне. Либо в себе и своих силах. До меня не сразу доходит смысл слов Тани, но как только осознаю сказанное, перевожу на неё удивленный взгляд, как это так, она оберегала её, как только могла, полностью забыв про меня. Хотя я уже привыкла. – Когда узнаю, кто это, убью к чёртовой матери, – не получив от меня никакого ответа, уже кричит, ударяя рукой в стену. – Попробуй, – сжимаю губы в одну тонкую полоску, ошарашено смотря на Крис, которая спокойно закидывает сахар в стакан и тихо перемешивает, наблюдая за своими действиями, а не за нашей реакцией. Ладно я, но Таня кипит рядом со мной, её кулак снова врезается в стену. – Повтори, – пытается говорить спокойно, но видно, как её эмоции хотят вырваться наружу. Она быстро идёт на кухню, останавливаясь рядом с девушкой, которая даже не дёргается, только поворачивается к ней лицом, приподняв брови. – Ты же понимаешь, что я убью тебя, не моргнув? – я понимаю спокойствие Штрэфонд, она на нашей территории, где мы не имеем право и пальцем коснуться, после такой ошибки погибла Настя и остальные девочки прошлого состава Стидды. Надеюсь, это остановит Каширину. Признаюсь, я даже на секунду не подумаю переживать за Аню, мне же лучше, но сам факт того, что они давят на слабые места Тани, не радует. – Убей и потеряй сразу двоих, – это моя девочка, но не могу ничего произнести вслух, молча стоя в проёме. – Аня умрёт в тяжёлых муках, зная, что ты не смогла ради неё выдержать и не убить меня, хотя был шанс всем остаться в живых, – она играет у неё на нервах, а я позволяю. Крис подносит кружку с кофе к губам, делая небольшой глоток. – А второго человека они выберут сами, и я даже знаю на кого падёт выбор, если будут мстить за меня, – она даже не намекает, а прямо говорит, кто всё-таки умрёт в таком случае. – Это шантаж? – никто и никогда ещё не пытался ставить какие-то условия и устанавливать правила перед Татьяной Кашириной, но она достаточно сделала, чтобы Кристина открыто начала унижать и властвовать. Я должна быть на стороне одной, но стою между, даже не думая переходить и заступаться за кого-то. – Я въебу сейчас, ничего не поможет тебе, даже Лебедева, – выгибаю бровь, поджав губы, но всё же продолжаю молчать, не хочу встревать. – Въеби, и что дальше? – поставив кружку на столешницу, она расставляет руки в стороны, провоцируя себя ударить, но ничем хорошим для Тани это не закончится, она и сама это понимает. – Где она? – вижу её злость по быстро и высоко вздымающейся груди, она, даже не хотя этого, принимает правила Штрэфонд, даже Каширину ей удалось подмять под себя, не физической силой, а идеальной стратегией. – С вами свяжутся, Татьяна, – наиграно зевнув, она поднимает кружку, продолжая пить кофе, кто бы знал, как сексуально она выглядит, когда так уверена в себе и смела, когда знает, что сказать и сделать, когда думает мозгами, а не эмоциями. Это идеально. – Будь осторожнее на нейтральной территории, а то, глядишь, случайно прилетит пуля в голову, – подруга отворачивается и проходит мимо меня, бросая злой взгляд. Выдерживаю его, пропуская её мимо, но девушка останавливается рядом. – Если решила стать предателем, так не будь крысой. – Я не крыса, Тань, – хватаю её запястье, чуть наклоняясь, чтобы сказать чуть тише. – Мы не обсуждали ничего, касающееся работы, поэтому будь добра, не говори такой хуйни. Ничего не ответив, она вырывает свою руку, проходя дальше, чтобы покинуть квартиру. Таня унижена, а я даже не могу сказать, что мне жаль. Это заслуженно после всего сделанного ей и Ксюшей, вдвоём решают что-то, не согласовывая с остальными. Как только дверь захлопывается, перевожу взгляд на Крис, которая опустила глаза на мои ноги, чуть прищурившись. – Крутые татуировки, – слабо улыбаясь, смотрит в глаза, попивая кофе, а я не знаю, как мне надо себя вести. Всё слишком странно что ли. – Зачем вы похитили Аню? – выгибаю бровь, резко замолчав, вспомнив, что мы не обсуждаем эти темы, за пределами этой квартиры мы враги, но не здесь. Оно будет нашим маленьким мирком, где не произойдёт ничего плохого, и меня это более чем устраивает. – Если я расскажу, мне придётся убить тебя, – театрально вздыхает, смотря куда-то в пол, чуть поджав губы. – Либо мне тебя, – улыбаюсь, радуясь, что она спокойно реагирует на вопрос и понимает, что спросила я скорее не подумав. Не хочу представлять, что будет, когда мы выйдем за пределы, снова придётся стоять по разные стороны, изображая врагов, хотя на самом деле по вечерам сходить с ума от страсти между нами. Жить этими ночами вместе. Умирать от ревности, когда кто-то её касается, жалеть, что не могу то же самое сделать на глазах у всех, показать свои чувства на публике, как это может сделать Кравцова. Я себе позволить такого не могу, к сожалению. Но надо постараться брать всё от времени, проведённого вместе.